А. Б. Купрейченко
Психология доверия и недоверия
Однако получение субъектом личного «выигрыша» не может выступать целью базового общечеловеческого (генерализованного, общественного) доверия, которое предполагает проявление субъектом позитивного отношения к другим без ожидания адекватного вознаграждения лично для себя, а лишь «пользы» для социума. Многими авторами признается, что общественное (генерализованное) доверие поддерживается поступками, которые не связаны с ожиданиями ответного поведения. Так, в любом обществе существуют нормы помогать слабым, больным, неимущим и т. д., не ожидая от них ответных действий [25, 31]. Таким образом, основные функции общественного доверия – обеспечение самоорганизации общества и воспроизводство социальной структуры. В этом плане анализ доверия тесно пересекается с дискуссией о природе альтруизма и нравственного поведения. В основе общечеловеческого доверия лежат базовые человекообразующие свойства – потребность в общности и близости, «потребность в совместности» (А. Л. Журавлев), «органическая солидарность» (Э. Дюркгейм), «спонтанная социабельность» (Ф. Фукуяма). Этот вид доверия является основой совместной жизнедеятельности людей, способствует поддержанию моральных и социальных норм. Другие базовые потребности – в самосохранении, независимости, защите от нежелательного влияния и т. п. – определяют существование базового общечеловеческого (генерализованного) недоверия. Этот вид недоверия соответственно выполняет функции самосохранения, обособления, обеспечения автономного развития и существования как индивидуального так и группового субъекта.
Для человека, определившегося с жизненными принципами, целями, ценностями, мотивами, идеалами, особо важной является задача формирования социально-психологического пространства, соответствующего его ценностно-смысловой и мотивационно-потребностной системе. Конструирование социально-психологического пространства включает оценивание и отбор личностью в социальном окружении людей и объектов, наиболее близких ей по своим принципам, ценностям и идеалам. Высокое доверие как поддержка людям, разделяющим их, служит одним из способов утверждения личностью собственной системы значимых ценностей, идеалов и представлений.
В этом случае доверие и недоверие выполняют инструментальную (служебную) функцию, выступая «маркерами» этого отбора и выражением позиции по отношению к различным социальным категориям. Самоопределяясь в окружающем мире, личность таким образом отстаивает те ценности и идеалы, которые считает для себя наиболее значимыми.
Сформированное социально-психологическое пространство требует от его создателя поддержания и защиты. Стремление к его сохранению приводит к тому, что доверие и недоверие начинают выполнять в жизни субъекта функции, прямо противоположные тем, которые они выполняли на предыдущем этапе самоопределения личности. Если ранее достойные доверия люди отбирались в близкий «круг» психологической дистанции, то теперь те, кто в него включен, наделяются доверием как «охранной грамотой». Им прощаются даже очевидные промахи и нарушения доверительных отношений. В то же время незнакомцы и «чужаки» априорно рассматриваются как подозрительные и не достойные доверия люди. Функцию защиты и воспроизводства социально-психологического пространства выполняет так называемое «слепое» доверие близким людям. Для него характерно отрицание и игнорирование (ради сохранения близкой психологической дистанции) доказательств того, что они не вполне достойны доверия. Для обозначения данного феномена используется специальное понятие – «самоподкрепление отношений» и его аналоги, т. е. доверие «обслуживает», подкрепляет отношения близости.
Сохраняя и поддерживая близкие отношения личности, этот вид доверия также выполняет функцию защиты Я-концепции, системы наиболее значимых принципов и ценностей личности – «стержня» ее самоопределения [12]. Например, если значимым принципом для личности является верность другу, то поддержание сложившихся отношений доверия становится самоцелью даже вопреки здравому смыслу. Возможен и еще один специфический вид отношения – необоснованное недоверие самому близкому человеку. Например, когда никаких порочащих партнера доказательств нет, однако риск в случае обмана, предательства крайне велик. В этом случае, не доверяя близкому человеку, субъект перестраховывается, чтобы не испытать жесточайшее разочарование, способное разрушить его Я. Таким образом, недоверие также выполняет эго-защитную функцию.
Особые социально-психологические функции выполняет феномен сочетания высокого доверия «своим» с явно выраженным недоверием «чужим». К его анализу обращались и продолжают обращаться многие исследователи [16, 21, 25, 29 и др.]. Следует отметить, что понятие «чужой» не обязательно предполагает враждебность с его стороны. В классической работе Г. Зиммеля показано, что «чужак» по своему значению не идентичен «врагу», однако опасения, которые он вызывает, могут быть более сильными, чем те, которые вызывает представитель враждебного сообщества [16]. Намерения нового и непонятного человека обычно являются тайной для членов группы. С одной стороны, «чужак» может оказаться скрытым противником – «троянским конем». С другой стороны, он может быть носителем позитивных качеств, полезных группе. Но этим «чужак» представляет опасность для групповой структуры, сложившегося социально-психологического пространства и культуры группы. После прихода нового человека в них произойдут неконтролируемые изменения: он, возможно, «потеснит» некоторых членов группы, лишит занимаемого статуса и соответствующих привилегий. Такие перспективы закономерно вызовут настороженное отношение к любому, даже доброжелательно настроенному новому члену группы.
Таким образом, проявляя высокий уровень доверия «своим» в сочетании с высоким недоверием «чужим», субъект, во-первых, сохраняет и воспроизводит существующую структуру и социально-психологическое пространство своей группы; во-вторых, демонстрирует «чужаку» границы своей группы, а также пределы дозволенного и недозволенного в отношениях; в-третьих, создает более благоприятные условия жизнедеятельности для «своих»; в-четвертых, укрепляет позитивную групповую идентичность – «вот нашим-то доверять можно»; в-пятых, демонстрирует другим членам группы верность общим ценностям и нормам, т. е. свою групповую принадлежность; в-шестых, дает выход агрессивности; в-седьмых, снижает когнитивную сложность окружающего мира, облегчая принятие решения и выбор поведения. По сравнению с описанным видом доверия/недоверия совсем иные функции выполняет доверие новому и непонятному («чужому»). Во-первых, доверие «чужому» обеспечивает возможность мирного сосуществования. Кроме того, доверие «чужому» может определяться потребностью в изменениях и рассматриваться как ресурс развития.
Особые функции выполняют доверие и недоверие при взаимодействии с «дальними» – людьми и группами, не вступающими с субъектом в непосредственное взаимодействие. В этих условиях риск неблагоприятных последствий от контакта крайне низок, следовательно, невысоким является и недоверие. Демонстрация доброй воли и потенциальной готовности к сотрудничеству – вот роль, которую выполняет этот вид доверия. В данном случае «инаковость», «новизна» объекта является не ограничением, а стимулом к контакту. Не случайно часто отмечается, что доверие есть необходимое условие взаимодействия с миром и его познания. Следовательно, положение о том, что доверие и недоверие выполняют функции социального познания, является важным дополнением к уже названным функциям. Так, в наших эмпирических исследованиях в качестве основных критериев доверия другому человеку в числе прочих были выделены следующие личностные свойства: сила, активность, оптимизм, смелость, а также нравственность, широта интересов и организованность (глава 2). Само по себе их наличие сулит субъекту мало прямой выгоды, однако общение и взаимодействие с их носителем обещает быть интересным, а потенциальная совместная деятельность – успешной. Не случайно, по Э. Эриксону, важнейшим новообразованием на первой стадии психосоциального развития личности является автономность [40]. Автономность, независимость личности открывает возможность, в первую очередь, познания мира. На этой стадии «планка» доверия может быть довольна низка, несформированными являются критерии и основания доверия. Так, дети и молодые люди, стремясь к освоению мира, доверяют всему новому и необычному. Критериями доверия для них выступают, в первую очередь, привлекательность, интересность и непонятность объекта.
Делая попытку обобщить ряд перечисленных функций, можно сказать, что в широком смысле одна из основных социально-психологических функций доверия и недоверия – обеспечение социального и жизненного самоопределения субъекта. Окружающие нас люди и группы, социально-психологические феномены и явления (мода, политические и научные теории, новые технологии, произведения культуры и искусства, образовательные и экологические программы) могут не вступать с нами во взаимодействие, могут быть отдалены от нас пространственно и психологически, однако по отношению к ним мы можем испытывать как высокое доверие, так и сильное недоверие.
При этом доверие и недоверие определяется не ожиданиями пользы или вреда, а скорее показателями дружественности, близости к нашим ценностям и интересам или, напротив, новизны, непонятности («инаковости»), чуждости и враждебности. Разумеется, в глобальном смысле эти явления могут затрагивать наши интересы, иногда не напрямую, а оказывая влияние на общую среду обитания или на сознание окружающих нас людей. Так, ценностные характеристики произведений массовой культуры, например, рекламы, могут оказывать нежелательное влияние на формирование ценностных ориентаций подрастающего поколения. Однако недоверие к ним может возникнуть еще до того как будет доказана их опасность или вред. Таким образом, доверие и недоверие выступают выражением определенного отношения субъекта к миру, человечеству, окружающей социальной среде, отдельным группам или людям, а также проявлением его позиции в системе ценностей и норм человеческого сообщества.
По мнению многих исследователей, основная цель самоопределения субъекта – поиск своего способа жизнедеятельности. Формируя доверительные отношения, служащие задачам самоопределения, личность не стремится к получению какой-либо выгоды для себя, а напротив, нередко руководствуется альтруистическими мотивами. Примером выражения подобной позиции субъекта является альтруистическое доверие, в частности, доверие сильного человека более слабому – «рука помощи». Другим примером является доверие потребителей отечественным производителям, основная задача которого – выразить поддержку российской экономике. Совершая альтруистичные поступки, самоопределяющийся субъект следует значимым для себя принципам и нормам, тем самым, в частности, подкрепляя и поддерживая собственное представление о справедливом устройстве мира. Таким образом, осознанное высокое доверие миру и окружающим людям является выражением общей позитивной направленности, а также гуманистической жизненной позиции личности.
Нередко недоверие является следствием предрассудков и предубеждений против определенных людей или групп. Для социально-ответственного человека демонстративное доверие к представителям «групп риска» может выступать способом борьбы с этими предрассудками. Таким образом, личность может своим поведением утверждать гуманистические ценности равенства, милосердия, справедливости. Иллюстрацией является готовность некоторых людей доверять, например, человеку, осужденному за тяжелейшее преступление. Вербально выражаемая точка зрения: «Я доверяю потому, что считаю несправедливым, когда против одного человека выступает все общество» – может быть позицией священнослужителя, врача, адвоката, представителя государственных структур, благотворительных организаций и вообще любого доброго человека. Высокое гуманистическое доверие в данном случае не имеет под собой объективной основы (единство, надежность и т. д.). В нем проявляется позиция субъекта, а также стремление подать пример окружающим, увлечь их за собой, указать им путь в сторону гуманизации отношений в обществе. Доверие такого рода в наиболее общем понимании выполняет функцию, которую условно можно назвать «миросозидательной». В ее основе лежит стремление сделать мир и окружающих людей лучше – извечная идея и мечта всех прогрессивных людей с древнейших времен по настоящее время.
Можно выделить ряд видов доверия и недоверия, которые выполняют некоторые специфические инструментальные функции. Например, несколько форм институционального доверия/недоверия (ролевое, организационное, деловое и т. п.) выполняют те же функции, что и социальная категоризация в целом. В частности, они упорядочивают, регламентируют и оптимизируют взаимодействие. Кроме того, редуцируя сложнейшие межличностные и межгрупповые отношения к степени доверия/недоверия, они снижают когнитивную сложность в состоянии неопределенности и облегчают принятие решения и т. д. Эту же функцию в ситуации дефицита времени выполняют интуитивное доверие и недоверие.
Выше отмечалось, что доверие и недоверие могут выполнять деструктивные функции в регуляции сознания и поведения субъекта. В первую очередь это относится к неискренним, обманным, манипулятивным видам, например, псевдодоверию и псевдонедоверию. Кроме того, вполне искреннее, но излишне высокое доверие может снижать безопасность субъекта, а излишне высокое недоверие – осложнять взаимодействие, познание мира и, в конечном итоге, замедлять развитие. Таким образом, перечисленные выше позитивные эффекты и основные функции характерны для оптимального соотношения, баланса доверия и недоверия к одному и тому же объекту. Именно такое сочетание способно осуществлять еще одну важнейшую функцию, отмечаемую исследователями – функцию гармонизации отношений субъекта с окружающими людьми, миром и самим собой [28].
Анализ многообразия и разноплановости социально-психологических функций доверия/недоверия приводит нас к неожиданному результату. Возможно, что объективно обоснованные (заслуженные) виды и формы доверия и недоверия, названные нами «собственно доверие» и «собственно недоверие» занимают в жизнедеятельности людей и общества не столь значительное место и играют в ее регуляции далеко не самую главную роль. Под «собственно доверием» и «собственно недоверием», как было сказано выше, мы понимает отношение, построенное в результате проверки и оценивания людей и объектов окружающего мира как достойных, заслуживающих доверия или, напротив, как вызывающих недоверие. Рассмотренные функции этих феноменов позволяют сделать заключение, что для жизнедеятельности субъекта высокозначимыми являются также другие формы доверия и недоверия, имеющие иные основания, критерии формирования и функции.
Так, часто вполне искренние доверие и недоверие являются результатом проекции или приписывания субъектом определенных свойств партнеру или объекту окружающего мира. Посредством такого приписанного, объективно не заслуженного доверия/недоверия субъект выражает свое отношение к ценностно-смысловому значению различных объектов окружающего мира, к системе ценностей, норм, целей и мотивов отдельных людей и социальных групп. Например, такую функцию выполняет доверие в отношении к современной рекламе, рекламным персонажам и в отношении к идеальному женскому рекламному образу (глава 5). Кроме того, доверие и недоверие демонстрируют позицию субъекта, его статус и роль в социально-психологическом пространстве. И, наконец, нередко доверие и недоверие являются проявлениями направленности субъекта, его ориентации на достижение определенных целей. Примером такого отношения является гуманистическое и «миросозидательное» доверие опасным партнерам и объектам. Можно сказать, что во всех этих случаях доверие и недоверие выполняют служебную роль по отношению к самоопределению субъекта. Кроме того, наделяя признаками доверия окружающих людей, принадлежащих к определенным социальным категориям, субъект поддерживает и воспроизводит социальную структуру группы и общества. Эту функцию, в частности, выполняют такие виды отношения как доверие социальным ролям и ему подобные.
В заключение можно отметить, что анализ психологических функций различных видов доверия и недоверия является перспективным направлением исследований. Задачами будущих исследований могут выступать, в частности, следующие: группирование функций доверия и недоверия, построение их иерархии; разработка типологии доверия и недоверия на основе реализуемых функций; эмпирические исследования функциональной регуляции жизнедеятельности личности и группы различные виды доверия и недоверия и др. Важным итогом проведенного анализа является концептуальное положение о том, что основания, критерии формирования, содержание доверия и недоверия в высокой степени определяются значимостью данных феноменов для конкретной сферы жизнедеятельности и ведущими функциями, которые они выполняют в регуляции этой сферы. Среди многочисленных детерминант, определяющих основания, критерии, содержание доверия и недоверия, особое место занимают социокультурные факторы.
Выводы по главе 1
1. Теоретический анализ позволил определить место доверия и недоверия в системе психологических понятий. В различных исследованиях доверие рассматривается как ожидание, установка, отношение, состояние, чувство, процесс социального обмена и передачи информации и других значимых благ, личностное и групповое свойство. Исследователи также говорят о культуре доверия, нередко доверие понимается как компетенция субъекта и т. д. В определенных условиях доверие или недоверие рассматривается как общественное и групповое настроение, климат, социальная ситуация и социальная проблема.
Для социальной психологии наиболее перспективным является подход к доверию и недоверию как к психологическому отношению, а также как к взаимоотношению партнеров, формирующемуся на основе сопоставления взаимных оценок, установок, представлений и ожиданий. В ходе анализа соотношения близких феноменов показано, что доверие и недоверие может выступать одним из структурных компонентов, фактором и критерием формирования более общих социально-психологических феноменов, таких, в частности, как: отношение к миру, другим людям, себе; социально-психологическая дистанция; социально-психологическое пространство; самоопределение субъекта и др.
2. Содержание, критерии и социально-психологические функции доверия и недоверия культурно и исторически обусловлены. В качестве основополагающих признаков доверия современными исследователями выделяются эмоциональная близость, социальная идентичность, обмен, моральные добродетели, ролевые ожидания, договорные обязательства. В качестве источников доверия рассматриваются базовые потребности человека в совместности, общности, а также социальные потребности в сотрудничестве, кооперации и т. д. По мнению ряда авторов, одним из основных признаков доверия выступает его безусловность. Анализ показал, что ожидание пользы от взаимодействия не является определяющим или первичным основанием доверия. Первооснова доверия – эмоционально-позитивное отношение, интерес и открытость субъекта по отношению к партнеру. Более «зрелая» форма доверия характеризуется также готовностью проявлять добрую волю в отношении партнера, и только затем следует ожидание справедливого и честного отношения.
Таким образом, собственная готовность к доверительным отношениям, осознание ответственности за их развитие – значимые составляющие доверия. В условиях высокой неопределенности и риска, характерных для современного социального, в том числе межкультурного взаимодействия, формируются особые виды доверия/недоверия. В таких условиях значимые друг для друга, заинтересованные в сотрудничестве и мирном сосуществовании, осознающие свою ответственность за развитие отношений партнеры признают необходимость мер предосторожности и контроля в потенциально опасных сферах и ситуациях взаимодействия повышенной неопределенности. Оптимальное соотношение доверия и недоверия – ответ общества на вызовы современности.
3. Проведенный анализ видов и типов доверия и недоверия позволил выявить следующие основания их классификации: объект, а также субъект доверия и недоверия (в ряде случаев субъект и объект доверия не идентифицируются, что характерно для институционального и генерализованного доверия); сферы приложения доверия и недоверия; формально-динамические характеристики доверия и недоверия; сочетание разного уровня отдельных видов доверия и недоверия (например, сочетание различной степени выраженности доверия и недоверия в отношении одного объекта, а также сочетание различных степеней доверия и недоверия личности миру, другим людям, себе и т. д.); основания и степень выраженности компонентов доверия и недоверия как психологического отношения; функции доверия и недоверия.
4. Анализ позволил описать некоторые специфические типы доверия, различающиеся своими основаниями, критериями и функциями. Так, все виды доверия, включающие ожидание блага, позитивные эмоциональные оценки и психологическую готовность субъекта к нравственному поведению могут быть отнесены к категории «подлинного, или искреннего, доверия». Аналогично компонентами «подлинного, или искреннего, недоверия» являются: опасение зла, негативные оценки и готовность к прерыванию контакта и/или проявлению опережающей враждебности. Эти виды доверия и недоверия отличаются от «неподлинных» (неискренних, ложных, обманных форм), являющихся имитацией этих отношений, например, «псвевдодоверия» и «псевдонедоверия», которые используются для введения в заблуждение и манипулирования партнером.
В свою очередь, многообразие феноменов «подлинного» доверия и недоверия позволяет выделить в этой категории особый вид отношений, названный «собственно доверие» и «собственно недоверие». Под «собственно доверием» понимается отношение, построенное в результате проверки и объективного оценивания людей и объектов окружающего мира как достойных, заслуживающих доверия. Соответственно, «собственно недоверие» есть основанная на проверке объективная оценка людей и объектов окружающего мира как вызывающих недоверие. Оценивание и проверка партнера далеко не всегда имеют место при формировании доверия. Например, они не характерны для деперсонифицированных видов доверия: базового общечеловеческого (общественного, генерализованного) доверия, а также доверия социальным ролям, сетям и категориям и др., основная функция которого – сохранение и воспроизводство социальной структуры и социально-психологического пространства субъекта.
5. Доверие и недоверие выполняют широкий спектр значимых позитивных и негативных (деструктивных) функций в регуляции жизнедеятельности общества, социальных групп и отдельных людей. Их позитивная роль в наиболее общем виде состоит в том, что доверие и недоверие способствуют интеграции и гармонизации отношений человека с самим собой, окружающими людьми и миром в целом, обеспечивают сосуществование и взаимодействие с ними, регулируют межличностные, внутригрупповые и межгрупповые отношения. Анализируя негативные (деструктивные) функции доверия и недоверия в регуляции жизнедеятельности, следует отметить, что излишне высокое доверие может снижать безопасность субъекта, а излишне высокое недоверие – осложнять взаимодействие, познание мира и, в конечном итоге, замедлять развитие субъекта.
В качестве основных социально-психологических функций доверия и недоверия можно выделить следующие: познание и самопознание; обеспечение взаимодействия с миром и защиты от нежелательного влияния; обусловливание самоорганизации общества (в том числе за счет поддержания моральных основ и социальных норм сотрудничества, взаимопомощи, поддержки, участия, согласия); формирование и воспроизводство социальных отношений и социальной структуры; самоопределение субъекта (проявление позиции субъекта по отношению к различным социальным категориям и объектам окружающего мира, выражение его самоотношения, стремления преобразовывать себя, других людей, окружающий мир, а также формирование, защита, воспроизводство социально-психологического пространства и Я-концепции личности и др.); оптимизация социального взаимодействия; обеспечение эмоционального комфорта (как следствия принятия, понимания со стороны других людей); психологическое облегчение (в результате самораскрытия); снижение уровня напряженности и стресса в отношениях (в том числе за счет проявления агрессивности в ситуации недоверия).
Наряду с основными, можно выделить инструментальные (обслуживающие) функции доверия и недоверия: активизации коммуникации и взаимодействия; редукции сложных отношений к разной степени доверия/не доверия (снижения когнитивной сложности в состоянии неопределенности, облегчения принятия решения и выбора норм поведения); групповой идентификации и дифференциации; а также перцептивную; а также предсказательную (прогностическую); стабилизирующую; компенсаторную (в ситуациях напряжения); комплиментарную (по отношению к формальным нормам и правилам). Доверие и недоверие также выполняют ряд функций, связанных с собственной регуляцией, в частности, ре продуцирования и самовоспроизводства.
