Аделия Ильдаровна Янышева
Что в имени тебе моём
«Что в имени тебе моём?»
"Я иду по городу,
Кишащему людьми.
И всё равно мне кажется,
Что я совсем один."
Пролог.
Михаил Ткачёв родился в семье Сергея Ткачёва и Мари Вебер, мигрантки из Германии. Его мать страдала маниакально-депрессивным психозом, о чём знал молодой бизнесмен Сергей, но всё равно женился на ней. Сергей Ткачёв являлся владельцем одного из предприятий по добыче янтаря, а Мари – беженка – обладала хорошим наследством от своих родителей из Германии.
Их состоятельность дала возможность родиться и вырасти маленькому Михаилу в достатке. Мари Вебер решила исполнить свою мечту о становлении известной пианисткой и певицей при помощи сына, поэтому заставляла его постоянно упражняться в игре на фортепиано. Михаил уже будучи ребёнком имел скверный характер, поэтому вопил и брыкался при всяческих попытках принудить его сесть за инструмент. Его мать, в свою очередь, имея дурной нрав, избивала сына, на что его отец каждый раз закрывал глаза – жену он любил больше, чем единственного сына.
Она неоднократно свершала попытки самоубийства, и даже один раз её вынужденно поместили в психиатрическую лечебницу. К сожалению, болезнь Мари передалась Михаилу, или Михаэлю, как та его называла.
Глава 1.
Андрей по привычке пошёл бродить в одиночестве по дождливому осеннему городу. Ему нравилось это величественное безмолвие питерских улиц, он любил наблюдать за безразличными прохожими, и заглядывать в их глаза-оконца в поисках ответа на свой извечный вопрос: "Почему я не сумел её спасти?" К несчастью, ответом ему было лишь равнодушное молчание. "Парень, смирись, такова судьба." – беззвучно и неподвижно шептали их губы. Но он и не думал забыть об этом, считая себя виноватым в смерти. "Я обязан был ей помочь, я её брат! Почему всё вышло именно так, почему?!"
Тишина.
Серое небо, серый город, серые лица. Мир Андрея стал бесцветным и бессмысленным. Он просто существовал в этом мире, а мир существовал для него.
Михаил сидел у окна в немецком особняке, где он жил с родителями, и наблюдал за перелётными птицами. "Они свободные, и могут лететь, куда им вздумается, а я сижу в золотой клетке, и мне, похоже, это нравится. Странная я птица!" – подобные хаотичные мысли часто вертелись у него в голове, нарастая, как снежный ком. Вот он увидел, как опадает с деревьев листва, и в тот же миг его ассоциативный ряд дошёл до того, что он вспомнил о своей рубашке лимонно-жёлтого цвета, которую забыл уложить в чемодан. Впрочем, уже поздно – скоро приедет такси и довезет его до аэропорта, откуда он совсем скоро улетит, уподобившись перелётным птицам, в Санкт-Петербург из старинного и мрачного Калининграда. А пока что есть время полюбоваться догорающим на горизонте закатом, выкуривая очередную сигарету.
Андрей Озёров относился к той категории людей, которые могли пожертвовать своей жизнью ради спасения другой. Но при этом он не то чтобы любил людей, нет. Они были для него всего лишь статистами, фоном, массовкой. Его ничто не держало в этом мире, он плыл по течению и ждал, когда его смоет в бездну отчаянья или прибьёт к берегу надежды. Но был ли в том и в этом какой-либо смысл? Андрей не хотел возвращаться в университетское общежитие, где его никто не ждал. Он и сам не понимал, почему его вечно тянет бродить по городу: может быть пытался убежать от самого себя, а может, хотел что-то или кого-то найти. Взглянув в небо, Озёров увидел пролетающий над вечерней звездой самолёт, и зачем-то скрестил пальцы, хотя даже не загадывал желания.
Летя в самолёте, Михаил Ткачёв думал о том, насколько же разные люди. Он впитывал глазами каждую их черту, эмоцию, жестикуляцию. Вот рядом с ним сидит упитанный мужчина с залысиной и седыми усами, мирно похрапывающий и пускающий слюну на собственный белоснежный воротник. А вот к нему подошла стюардесса с ангельской внешностью: белокурые локоны нежно спадали с плеч, а небесно-голубые глаза светились доброжелательностью. Она улыбнулась сияющей улыбкой и что-то спросила вежливым тоном, а Михаил автоматически покачал головой, хотя совершенно не понимал, что у него спросили, он был слишком заворожен красотой девушки. "Ах, люди! Какие вы все необычные: красивые и уродливые, добрые и злые, умные и бестолковые, и каждый индивидуален." Ткачёв восхищался людьми, нет, он обожал их! Но, увы, не всегда. Его психическое расстройство мешало ему стабильно смотреть на вещи. Вчера Михаил был готов обнять весь мир и свершать подвиги, а уже сегодня мечтает вскрыть себе вены, чтобы напитать эту черствую землю своей кровью, в надежде, что из почвы вырастут мясные деревья – хоть что-то полезное он сделает для этого мира…
Самолёт совершил посадку.
Андрей дошёл до ближайшего парка и сел на скамью. Поздним вечером в парке было не очень много людей, поэтому он мог спокойно посидеть в одиночестве. Два часа непрерывной ходьбы утомили его, и хоть Озёров не чувствовал себя живым, но некоторые факторы напоминали ему о том, что он всё ещё нуждается в пище, сне и тепле. Но в общежитии этого было недостаточно, и он решил ещё немного побыть в парке, подышать сырым воздухом с запахом озона. "Прости меня, Алиса. Лучше бы умер я, а не ты."
Михаил вышел из самолёта, и попросил таксиста довезти его до ближайшего парка. Зачем он это сделал, что его повело? Может, решил сбежать от своей болезни, от своих демонов, хотя прекрасно понимал, что от самого себя не убежишь. А может быть, Ткачёв искал спасения, чуда, которое никогда не свершится, ведь даже его психиатр был бессилен. Его мучило собственное непостоянство, выходившее за крайности, ведь он хотел жить спокойно, и не бояться этого безумия. В тишине городского парка ему однозначно станет легче. Он немного пройдется по нему, а чуть позже поедет в отель, где закажет дорогой уютный номер. Ну а завтра, если ему не станет хуже, посмотрит местные достопримечательности. Всё же Питер довольно красивый город!
По его просьбе таксист остановился у входа в парк. Сквозь синие тучи неярко мерцали звезды, а шорох листвы смешивался с городским шумом. Михаил прошёл по мокрой дороге, и увидел сидящего на скамейке крепко сложенного светловолосого юношу. Сложно сказать, что произошло, но почему-то у него резко подкосились ноги, и Ткачёв буквально рухнул на место рядом с парнем, которым оказался Андрей. Они переглянулись в один момент, и их передернуло: то ли от холода, то ли они узнали друг друга, хоть вовсе и не были знакомы. Для Озёрова это было довольно непривычной ситуацией, он никогда раньше не реагировал так на людей. В метро рядом с ним садились разные люди, в общежитии с ним живёт множество людей, но все они для него являются никем. А тут какой-то парень с довольно нетипичной внешностью (у Михаила курносый нос, раскосые глаза, острые скулы и заострённые уши, ну чем не эльф?) падает на скамейку рядом с ним. Похоже, это сигнал о том, что надо возвращаться. Андрей резко встал, и хотел было уйти, как вдруг длинные тонкие пальцы схватили его за широкое запястье.
– Ты уже уходишь? Я поговорить хотел…
Андрей на секунду замер. Его большие голубые глаза смотрели куда-то в пустоту, он не понимал, зачем этот странный парень решил заговорить с ним. Никто из прохожих ещё не пытался сделать этого, за исключением банальных фраз "не задерживайте очередь" и "подайте на пропитание". Конечно же, Озёров уступал место в очереди, если это был пожилой человек, и отдавал последнюю мелочь нищему, оставленную себе на проезд. Он не ждал, что кто-то так же поможет и ему, но в глубине души надеялся на это. Андрей мечтал о том, что найдётся человек, который станет ему другом и заглушит душевную боль, но при этом не стремился к свершению желаемого, а порой даже избегал этого. Он боялся потерять ещё одного близкого человека, и поэтому старался не заводить новые знакомства. У него были знакомые из университета и общежития, но с ними Озёров толком не общался. Да и они не трогали его, зная, что ответом на их вопрос "как дела" всегда будет "сойдёт", и ничего более он им не скажет. У него была привлекательная внешность, и девушки не обделяли его вниманием, что бесспорно, было ему приятно, но Андрей не придавал этому особого значения. Он мог влюбиться в девушку, но сам же и подавлял свои чувства: его одолевал всё тот же страх потери любимого человека. Озёров старался ни за кого не держаться, и по большей части считал себя недостойным чьей-то любви. "Я никто, бесполезное создание природы, так с какой стати обо мне должен кто-то заботиться, если однажды я сам не смог позаботиться о своей родной сестре?…" – думал он про себя.
