Агата Лав
Развод невозможен
Глава 3
Муж приезжает за мной.
Я наблюдаю через окна студии, как он паркует свой большой внедорожник и выходит на улицу. Я невольно заглядываюсь на него, следя за каждым жестом.
Если честно, я пытаюсь скинуть прожитые вместе годы и посмотреть на него свежим взглядом. Не в привычном антураже, когда наша дочка бегает рядом, а моя голова забита ремонтом и бесконечными делами. А вот так… На улице.
Словно он случайный прохожий.
Я утыкаюсь лбом в прохладное стекло и вижу, как муж закидывает ключи от машины в карман и четким движением поднимает воротник, когда налетают порывы ветра. Он брутален и сексуален, как дьявол. Да, он определенно выделяется из толпы. Дима излучает мужскую уверенность и напористую силу. Он успешен, это сразу бросается в глаза. И он умеет одеваться. На нем черные джинсы и поло, поверх которого накинут классический тренч.
– Малыш, – произносит он с улыбкой, когда я выхожу ему навстречу. – Успеваем забрать Алиску из садика?
– Да, сейчас только полчетвертого. Они в это время обычно кушают.
Я закидываю сумку через плечо и передаю ему картонную коробку с рекламными буклетами.
– Это надо отвезти домой.
Дима кивает и перехватывает коробку. Он тянется ко мне за поцелуем, а я действую как робот со сбитой программой. Запоздало реагирую, отвечая на его ласку, но внутри скребется что-то неприятное и отравляющее каждое мгновение.
– На тебе другая одежда. – Я провожу ладонью по его поло. – Ты заезжал домой?
– Нет, у меня есть одежда в офисе. Ты же сама передавала. Не помнишь?
Я хмурюсь. Я правда не помню.
– У меня с этим переездом голова идет кругом, – я устало выдыхаю.
– Тебе надо отдохнуть, Анют. Я серьезно. Слетайте куда-нибудь в теплые края с Алисой, дочка будет рада. Забронируешь хороший отель с закрытой территорией, возьмешь няню…
– А ты?
– Сейчас не лучшее время. – Дима кладет ладонь на мою поясницу и направляет к входной двери студии. – Я не смогу вырваться.
– Ты же босс, Дима. Неужели никак? Тебе тоже надо отдыхать.
– В следующем году. Обещаю.
Я знаю, что здесь бесполезно спорить.
В нашей семье по важным вопросам последнее слово всегда остается за Димой. Он глава во всех смыслах, и я сама не заметила, как приучилась во всем советоваться с ним. Хотя нет. Пожалуй, я могу купить занавески на свой вкус. Но вот наш дом выбирал муж.
Он выслушал мои доводы, когда я хотела поселиться в другом месте, а потом по пунктам убедил в своей правоте. Он умеет быть чертовски настойчивым и заводить разговор в глухой тупик, в котором остается только один вариант – принять его сторону. Я на самом деле согласилась с ним, хотя душа до сих пор не лежит к “Золотой дубраве”. А уж его работу вообще нельзя трогать. Я ведь знала, что выхожу замуж за карьериста и трудоголика. Точка.
– Анна, – за спиной раздается голос моего менеджера. – Подождите минутку.
Я оборачиваюсь и вижу, как Эльвира приближается к нам с папкой в ладонях. Она стучит шпильками, и эхо каждого ее шага расходится по залу и начинает безумно меня раздражать. Она где-то бросила свой модный бесформенный пиджак и теперь соблазнительно покачивает бедрами в обтягивающем платье темно-синего цвета.
– Добрый день, Дмитрий Александрович. – Она бросает на моего мужа теплый взгляд.
– Добрый, – отвечает он и сразу толкает дверь, отворачиваясь от нее и впуская прохладный осенний воздух с улицы.
– Что вы хотели, Эльвира? – спрашиваю у менеджера.
– Только что пришли документы от жюри. Возьмите с собой.
– Спасибо. Можно было кинуть мне на почту.
– Я решила, что лучше распечатать.
Она любезно улыбается, а я забираю папку. Дима ждет меня. Он придерживает дверь и рассматривает противоположную сторону бульвара, совершенно игнорируя наш с Эльвирой разговор. Я быстро прощаюсь и ловлю протянутую ладонь мужа.
– Знаешь, что я тут пыталась вспомнить? – спрашиваю его, когда мы поворачиваем к парковке. – Кто посоветовал мне Эльвиру?
Дима вдруг ловит свой шаг. Он на мгновение замирает, словно меньше всего ожидал такого вопроса. Но он быстро приходит в себя.
– Мой приятель. Она работала в его фирме пару лет.
– А как его зовут?
– Ты все равно его не знаешь, – отзывается Дима, а я неожиданно для себя считываю в его голосе непривычное напряжение. – А зачем тебе?
– Да так, – я пожимаю плечами, – просто любопытно стало.
Дима подводит меня к своему внедорожнику.
– Дим, ты забыл закрыть окна.
– Я специально. Пытаюсь проветрить салон.
Он усмехается и нажимает кнопку сигнализации. Машина подмигивает фарами, после чего муж кладет ладонь на хромированную ручку пассажирской двери.
– Только не удивляйся, – бросает он.
– А что случилось?
– Видно, ночью сломался дозатор ароматизатора. Я утром чуть не задохнулся.
Дима раскрывает для меня дверь. Я наклоняюсь вперед и чувствую резкий химозный запах. Я с трудом угадываю в нем привычный аромат, который всегда покупаю для машины мужа. Сейчас он слишком концентрированный и больше напоминает средство для уборки.
Это первое, что приходит мне в голову.
А потом я вспоминаю аромат, который исходил от волос Эльвиры.
Это он, да…
Тот самый аромат, который мне показался смутно знакомым и который я не признала сразу.
Так пахнет салон машины моего мужа.
Я сбита с толку и не знаю, как себя вести.
Спросить у Димы, какого черта?
Он точно найдется с ответом.
А если он действительно так жесток, что изменяет мне с Эльвирой, которую устроил на работу в мою студию?
Я даже зажмуриваюсь от этой мысли. Нет, мой Дима не такой…
Или такой?
И что тогда мне делать? Чего еще ждать от него?
Я делаю над собой усилие, чтобы опуститься в пассажирское кресло. Я смотрю на Диму, который ведет себя как ни в чем не бывало. А меня всю изнутри выкручивает. Хотя я еще в стадии отрицания. Мне хочется списать все моменты на совпадение и выкинуть их из головы, поскорее вернувшись в свою счастливую семейную жизнь. Или это уже следующая стадия – гнев? Я чувствую его в груди, он лижет огнем и бьется.
– Что там с офисом? – спрашиваю мужа, стараясь успокоиться. – Решили проблемы?
– Давай лучше о твоей работе.
Он протягивает руку и сжимает мою ладонь. Привычный жест, он часто так делает, когда за рулем и когда обстановка на дороге не требует предельной концентрации. А я смотрю на его длинные пальцы и не могу расслабиться. Наоборот, его прикосновение напрягает.
– Ты переводишь тему? – спрашиваю его прямо. – Я должна понимать, что происходит в твоем бизнесе.
– Всё под контролем.
– Но ты опять не будешь ночевать дома? Мне это не нравится, Дима. Я хочу, чтобы мой муж был рядом.
Он хмурится. Ему явно не нравится этот разговор, как и тон, который я выбрала.
– Думаешь, мне в кайф? – Он отнимает свою ладонь и холодно выдыхает. – Но по-другому большой бизнес не построить.
– Ты никогда не спрашивал меня, нужен ли мне твой большой бизнес. Ты всегда делаешь только то, что хочешь.
Я слышу, как у него спирает дыхание. Я произнесла слова из списка табу. Меня и правда несет. Я никогда не разговаривала так с мужем.
– Тебе не нужны деньги? – шипит он.
– Черт! – Я сжимаю кулаки от бессилия. – Конечно, мне нужны деньги! У нас ребенок…
– Вот именно!
– Но я говорю о том, что ты почти не бываешь дома.
– Я сейчас приехал пораньше, чтобы забрать дочь из сада! – Дима тоже взрывается. – Где я не уделяю время?!
Да, момент я выбрала не лучший.
Но это потому, что я не решаюсь произнести настоящие обвинения. То, что на самом деле раздирает мне душу.
Ты спишь с Эльвирой?
Поэтому не ночуешь дома?
Эти вопросы намного уместнее, но мне не хватает духу. Я боюсь начинать этот разговор, когда у меня нет фактов на руках.
– Ты сейчас приедешь и закроешься в кабинете, – произношу глухо. – А завтра тебя опять не будет.
– Я и ночевать завтра не приеду.
Прекрасно.
Такими темпами мы быстро придем к правде. Осталась всего пара развилок.
– Останови за остановкой, – бросаю, показывая ладонью на обочину.
– Зачем? – огрызается Дима.
– Мне нужно в цветочный!
Это лишь повод. Хотя я действительно приглядела небольшой магазинчик на прошлой неделе. Там продают винтажные корзины, которые я хочу поставить на веранде. Я несколько раз проезжала мимо, забывая остановиться, но сейчас мне чертовски нужно проветриться.
Дима тормозит излишне резко, а я хлопаю дверью на эмоциях. Давно мы так не отводили душу! Наговорили друг другу любезностей на повышенных тонах так, что у меня даже в горле першит. Я вообще не привыкла к ругани.
Хотя, может, дело в том, что я вечно с ним соглашаюсь?
– Черт, – тяну недовольно, когда понимаю, что придется обходить большую лужу.
Место для магазина выбрали крайне неудачное. Справа забегаловки с шаурмой, в которых с легкостью можно отравиться, а с другой стороны неприветливая ночная стоянка с высоким забором. Хотя днем местность смотрелась приятнее. Мне приходится сойти с дорожки и повернуть за старенький киоск, который приготовили к эвакуации на площадку металлолома.
– Эй, красивая, – раздается сбоку мужской голос с развязными интонациями. – Что ищешь?
Только этого не хватало.
Знакомств в мрачном переулке.
Я включаю режим игнорирования и прибавляю шагу, чтобы поскорее вернуться на главную дорожку.
– Глухая? – голос напитывается грубостью за мгновение, а следом раздается смешок еще одного мужчины. – Ты чего не отвечаешь?
Мой локоть сдавливает чужое прикосновение. Меня хватают и дергают, заставляя развернуться. Но шок не дает разглядеть чужие лица. Я только понимаю, что прямо передо мной стоит мужчина с надвинутым на брови капюшоном, а рядом с ним маячит еще один парень.
– У меня ничего нет, даже телефона, – произношу голосом, который сама едва узнаю. – Только карта…
– Отошел от нее! – выкрикивает Дима. – Быстро!
Я слышу его шаги. Слава богу, он все-таки вышел из машины!
Я замечаю, как второй силуэт тут же ныряет в сторону, убегая. Но первый мужчина продолжает держать меня за руку. Наоборот, он сдавливает сильнее, из-за чего я беспомощно взвываю, а потом справа мелькает что-то металлическое.
– Дима, у него нож!
Страх вонзается в самое сердце. Пульс начинает стучать в висках, и я рефлекторно сжимаюсь.
– Отпусти ее, – спокойнее добавляет Дима. – Не дури.
Муж приближается к нам. Он делает последние шаги, буквально крадется и не выпускает из виду мужчину. Дима выглядит таким собранным и уверенным, словно где-то научился справляться с адреналином. Мне становится легче, когда я смотрю на него. Сердце буквально напитывается уверенностью, что он всё решит. Он знает, что делает.
– Тебе денег дать?
– Давай, – мужчина кивает и сам подается вперед.
Вот он нервничает. Он весь как на шарнирах, я чувствую его дрожь.
Дима тянется к внутреннему карману. Он достает бумажник и протягивает его мужчине.
– Бросай, – отзывается тот.
Дима не слушает его и продолжает надвигаться. Вот-вот он окажется совсем близко… Я с трудом остаюсь на месте, меня тянет к нему магнитом, как к островку безопасности.
– А-а-а! – выкрикиваю, когда случается вспышка.
В первую секунду я даже не понимаю, что происходит. Меня отшатывает в сторону, я вдруг оказываюсь за спиной мужа и вижу, как он снова и снова наносит удары по незнакомцу. Четко поставленные, тяжелые и профессиональные, что ли… Как в боксе, когда надо нанести урон, но не убить. И Дима сам останавливается. Он поражает меня своим хладнокровием. Он контролирует каждый свой мускул и эмоцию.
– Пошел отсюда! – командует он и толкает мужчину, с которого слетел капюшон, а на лице появились следы крови.
Тот едва удерживается на ногах, но делает, как было приказано.
– Ты в порядке? – Дима разворачивается ко мне и пытается поймать мой расфокусированный взгляд.
А я не могу так быстро прийти в себя.
– Аня?
– Да, да, – я киваю, но пока даже дышать нормально не могу.
– У него не было ножа. Связка ключей, слышишь? Это была связка ключей.
Я не спорю, хотя уверена, что видела лезвие. Дима подхватывает меня на руки и относит обратно к машине. Он распахивает заднюю дверцу и усаживает, как маленького ребенка, помогает откинуться на кожаную спинку.
– Я так перепугалась…
Стресс на стресс дает усиленную реакцию. Во мне бродит столько эмоций, что я непроизвольно протягиваю ладонь и сжимаю запястье мужа. Ищу в нем опору, как привыкла за пять лет брака. Дима наклоняется вперед, ныряя в салон, и я обнимаю его так крепко, как вообще могу. Целую в шею, нервно и жадно.
– Всё хорошо, все прошло, – он успокаивает меня.
– А ты как будто вообще не испугался…
– В нем было килограмм шестьдесят.
– Там еще второй был.
– Да, его сразу ветром сдуло.
Он говорит расслабленным тоном, которым обычно смешит меня. И это действует. Я улыбаюсь, хотя глаза на мокром месте, и веду лицом по его груди, чтобы почувствовать его присутствие острее.
– Никогда ничего не бойся, когда я рядом, – добавляет Дима. – Черт, малыш, я не железный. Ты так жарко дышишь…
Он подхватывает пальцами мой подбородок и направляет к себе. Его губы напирают на мои, я сразу сдаюсь и проваливаюсь в глубокий сладкий поцелуй с головой. Пока он длится, так легко поверить, что Дима безумно по мне соскучился. По моему телу. Он был как робот и контролировал каждое свое движение в недавней потасовке, но тут он совсем другой. Он не может остановиться и непроизвольно подстраивает мое тело так, словно мы остались наедине в нашей спальне.
– Дима. – Я ловлю его ладони, которые заходят слишком далеко. – Нам все-таки не по двадцать, чтобы делать это в машине.
– Тут большой салон, – бросает он в запале. – Тесно не будет.
– Ты уже проверял? – срывается с моих губ.
Выходит ужасно, я бросаю эти слова как обвинение. Ведь мы с Димой никогда не развлекались на заднем сиденье.
– Что? – Дима останавливается.
Между нашими телами образуется пропасть. Муж отодвигается и смотрит на меня пристальным взглядом.
– Что ты имеешь в виду? Что я проверял?
Я все-таки поднимаю голову и смотрю в его зеленые пронзительные глаза. Он так напряжен. Я чувствую, как под моими пальцами все его тело становится каменным.
– С кем проверял? – нажимает он. – Так вот в чем дело, вот что на тебя нашло… Что ты себе придумала, Аня?
Я качаю головой, не зная, что ответить. Мне нужна пауза. Немного времени, чтобы привести мысли в порядок.
– Нет, Аня, ответь мне. Что происходит в твоей голове? Ты поэтому устроила сцену? Ты никогда не выговаривала мне за то, что я много работаю. А тут начала…
– Я сказала только то, что есть.
– Но думаешь ты явно больше, – Дима разочарованно усмехается. – Ты правда решила, что я завел любовницу?
Он первым произносит это слово.
– Отлично, – добавляет он и выныривает из салона. – И кто навел на такие мысли? Кто постарался? Злата?
– Она тут ни при чем.
– А ее бывший муж? Если у нее мужик ходил налево, то и твой должен? Так работает женская логика?
Дима хлопает по карманам, ища пачку. Он бросил вредную привычку, когда я забеременела, но иногда возвращается к ней. Обычно когда случаются тяжелые времена в бизнесе.
– Что я должен сказать? – Дима дергает другую дверь и продолжает поиски в бардачке. – Чего ты ждешь от меня?
– Ничего.
– Нет, скажи мне. Я должен хоть что-то понимать в этом абсурде.
– Это не абсурд. Я чувствую, что ты отдаляешься…
– Аня, я здесь. Я рядом с тобой.
Я провожу ладонями по лицу и опускаю голову. Становится не по себе от ледяного тона мужа. Невозможно вычеркнуть из сердца все чувства: нежность, привязанность, страсть, – а они бунтуют и делают мне больно. Я не могу видеть мужа таким. Физически не могу. А он выглядит уязвленным, словно я произнесла то, что он вообще не ожидал услышать.
Не ожидал и не заслужил.
– Я люблю тебя, – доносится голос Димы после щелчка зажигалки. – У нас семья. И я никогда не изменял тебе.
Глава 4
Несколько дней пролетают в странном настроении.
Мы с мужем то сближаемся, то наоборот – проскальзывает холод. Я то верю в его слова о верности, то начинаю записывать все плохие знаки в столбик.
Сплетни.
Запах, который исходил от волос Эльвиры.
Обострившийся трудоголизм моего мужа, из-за которого он уже дважды не ночевал дома на этой неделе.
Хотя Дима делает над собой усилие и задерживается по утрам, чтобы провести со мной и дочкой больше времени за завтраком. Но это его максимум. И я чувствую нарастающее напряжение. Что-то тревожит его. Он молчит и не пускает меня в свои проблемы. В нашем браке с самого начала так было заведено: я не лезу в его бизнес и не мучаю расспросами.
Правда, сейчас меня это не устраивает. И откуда мне знать, из-за чего он на самом деле переживает? Работа – это самая банальная отговорка для любого мужчины. На нее можно свалить что угодно.
Тем более моя работа тоже заставляет понервничать. Сроки для подачи работ на конкурс подходят к концу, а я не могу решиться. Приступ неуверенности в своих силах становится удушающим. В этом плане я всегда завидовала мужу. Он как танк. Чертов бронепоезд. Идет к цели и не видит никаких препятствий. Если честно, он из тех, кто может пройти по головам в критический момент. А мне бы хоть капельку смелости. Веры в себя.
Мне иногда кажется, что все вокруг взрослые и состоявшиеся. А я только притворяюсь. И поэтому так боюсь делать первый шаг в любой области. Словно это неоправданный риск. Я что-то скажу или сделаю, и все вокруг узнают, что не существует тридцатидвухлетней женщины Анны Свиридовой, а есть маленькая, запутавшаяся в себе девочка, которая научилась всех водить за нос до поры до времени.
Я копалась в себе и старалась понять, откуда такие мысли. А потом вспомнила неприятную историю, которая случилась со мной в детстве. Меня толкнули в спину, и я упала с пирса прямиком в воду. Глубина там была запредельная, а я не умела плавать. Я была такая маленькая, что даже не догадалась делать гребки. Только помню, что считала секунды и мечтала побыстрее всплыть, потому что воздух вот-вот закончится.
Наверное, такое учит осторожности. И учит не высовываться – ходить подальше от края, чтобы никогда больше не оказаться в беспомощном положении между жизнью и смертью.
Тогда меня вытянул на берег парнишка постарше. В какой-то момент он подхватил меня под водой и помог выбраться на поверхность.
Дима вот тоже старше меня. И я очень долго смотрела на него снизу вверх, будто он мой спаситель.
– У тебя скоро выставка? – спрашивает Дима.
Он ставит чашку с кофе на столешницу и заглядывает через мое плечо. Я как раз разложила перед собой свои фотографии и пытаюсь понять, за которые из них не испытываю жгучий стыд.
– Да, согласовываем последние детали. Но я, наверное, не буду отдавать свои работы.
– Почему?
– Там сильные участники, и открывать выставку приедет Гоша Марцев из Москвы.
– Кто это?
– Фотохудожник. Очень важный человек. Я боюсь услышать его критику.
– Хочешь, моя фирма подарит ему что-нибудь дорогое?
У меня аж дар речи пропадает.
– Что? – выдавливаю из себя. – Ты хочешь купить его?
– Я хочу, чтобы ты не нервничала.
И он пожимает плечами. Мол, это же обычное дело.
Всё и всегда решать деньгами.
– Иди лучше разбуди Алиску. Ей пора вставать.
Дима молча разворачивается и уходит. Я собираю завтрак, стараясь переключить мысли на мирный лад. Мне главное, чтобы дочка ничего не почувствовала. Я стараюсь сохранить ее волшебный мирок изо всех сил.
На сотовый разом приходит несколько сообщений от подруги. Я сразу открываю переписку.
“У меня получилось!”
“Я нашла знакомого, он в таком разбирается. Так что он сделал так, чтобы не осталось следов”.
“Пароль подошел. У Эльвиры там ничего интересного, рабочая переписка и еще контакты риэлторов. Она ищет квартиру побольше в центре города”.
“Но есть два сообщения, которые она написала контакту с именем “Вир”. Я сейчас перешлю их тебе”.
Пересланное сообщение – “В семь?”
Пересланное сообщение – “Пришли мне ключ от номера”.
Черт, я уже забыла, что отправила ей пароль от рабочего ноутбука Эльвиры. Я случайно подглядела его и, не подумав, разболтала Злате. А она уже провела целое расследование.
– Мам! Мама! – требовательный голос дочери подсказывает, что я не замечаю ее уже несколько секунд.
Я и правда пропустила момент, когда они пришли. Дима держит Алиску на руках, а она наклоняется ко мне за поцелуем. Ну как тут устоять? Я целую ее в щечки, носик и лобик, наслаждаясь детским заливистым смехом.
– Телефон, – произносит дочка, когда на мой сотовый звонят.
Я вижу на экране фотку Златы. Видимо, она заметила, что я прочитала ее сообщения, и решила набрать меня.
– Не сейчас, – неожиданно строго произносит Дима. – У нас семейный завтрак, ты помнишь?
Ответа на риторический вопрос он не ждет. Дима протягивает ладонь и бесцеремонно сбрасывает звонок. После чего опускает Алису на стул и дурачится с ней, но продолжает говорить со мной.
– Тебе нужно меньше с ней общаться, – следует его наставление.
– То есть?
– Мне не нравится Злата, – произносит Дима и смотрит пристально. – О чем вам вообще разговаривать? У нее нет семьи, нет детей. Она живет пустой жизнью.
Возмущение вскипает огненной волной, но я запрещаю себе ругаться при дочери. И Дима пользуется этим, он не оставляет мне шансов высказать всё, что я думаю. Он забирает Алису с собой, чтобы завезти ее в садик по дороге. Я провожаю их взглядом, а после тоже сажусь за руль.
– Привет, Златка, – я включаю громкую связь. – Я только освободилась.
– Привет. Ты прочитала мои сообщения?
– Да.
– Внимательно? – наседает подруга.
– Я поняла, что Эльвире нужны ключи от номера.
– Вот-вот. У нее роман…
– Необязательно.
– То есть? Думаешь, она деловые встречи проводит в номерах? В вашем деле так принято?
– Ну иногда. В крутых отелях бывают съемки, проводят интервью с красивым фоном… А она сейчас активно продвигает нашу выставку, пиарит ее.
– Продвигатель, – шипит Злата. – Сказала бы я, что она активно продвигает. Вернее, какое свое место.
– Ты что-то слишком завелась.
– Потому что ненавижу лживых мужиков!
– Злата, пожалуйста…
– Хорошо, пусть будет деловая встреча. Но имя “Вир” тебе ни о чем не говорит?
Я задумываюсь.
– Нет, я сегодня не сильна в ребусах.
– Твою мать, Аня! Это же сокращение от Свиридов. Это очевидно!
Я нервно постукиваю по рулю ноготками.
Вир. Свиридов.
Буквы совпадают, но я никогда не слышала, чтобы моего мужа так называли.
– Эльвира написала ему “после семи”. Я прошерстила ее календарик, и знаешь, что нашла? У нее и правда очень плотный график из-за выставки, но магическим образом именно сегодняшний вечер свободен.
– Понятно.
– Таким образом, мы знаем день и время. Осталось понять, какой это за отель.
– Злат, прости, у меня вторая линия.
– Ладно. Я тебя наберу, если что-нибудь узнаю.
Я отвечаю на второй звонок. И он обещает быть еще менее приятным. Я терпеть не могу общаться с Владом. Он несколько лет работает с моим мужем, и всё это время я проявляю чудеса изворотливости, чтобы не пересекаться с ним лишний раз. Потому что иначе можно сойти с ума.
– Привет, Аннушка, – хамовато бросает он в трубку. – Ты скоро будешь в студии?
– А зачем тебе?
– Дима сказал, что надо привезти коробки. Там какие-то рамки.
Черт!
Я действительно просила мужа об услуге. Один из его клиентов занимается промышленной гравировкой, и я закинула идею, чтобы он изготовил для нашей выставки памятные призы с именами участников.
– Другого курьера не было? – спрашиваю Влада, повторяя его наглый противный тон.
– Нет, только я остался. Так когда приедешь? Я уже тут торчу.
– Жди.
– Конечно, котенок…
Я отключаюсь.
Надо отдышаться. Перестать так остро реагировать на Влада, тем более его вот-вот придется лицезреть. А это намного хуже, чем телефонный разговор. И он будет издеваться. Он всегда говорит грязные пошлые вещи, если Димы нет рядом. Его это чертовски забавляет.
– Не рада видеть меня? – Он сразу начинает скалиться и не спеша оглядывает меня с ног до головы.
Гад усмехается и переводит взгляд обратно на мое лицо. Наглый, самоуверенный, тошнотворный. Как же мне порой хочется его придушить!
– Где коробки? – спрашиваю его.
– В багажнике. Скажи, куда отнести.
– Можешь в коридоре…
– Хотя отнесу в кабинет. Давно не заходил к тебе.
– Влад, только веди себя нормально. Там люди…
– А когда было по-другому?
Это правда. При посторонних Влад не позволяет себе ничего лишнего. И этим держит меня на крючке. Я внутренне смирилась, что мне легче перетерпеть наши редкие встречи, чем пытаться поговорить на эту тему с мужем.
Дима не поймет. Я уверена, он мне даже договорить не даст…
– Один, два, три, – Влад пересчитывает коробки, когда я тоже вхожу в кабинет. – Все на месте.
– А это что за конверт?
– Для Эльвиры, там имена наших клиентов. Она обещала сделать пригласительные.
– Я передам. – Я взмахиваю ладонью.
Но на Влада это не действует. Он оборачивается, проверяя дверь кабинета. А потом бесцеремонно захлопывает ее резким толчком.
– Это лишнее, – отзываюсь. – И здесь большие окна. Мы все равно как на ладони.
– Да я только поболтать.
Он хмыкает и разминает шею. Влад коротко стрижется, под машинку, и носит тяжелые цепочки металлического цвета. Я ничего не понимаю в его стиле, это адская смесь репера и мафиози. Но очевидно, что Влад проводит много времени в качалке. Он массивный и высокий. И он на десять лет младше моего мужа.
Если откинуть мою ненависть к нему и вернуться в тот вечер, когда я совершила ошибку, то можно понять, почему я клюнула на него в ночном клубе. У Влада харизма горячего плохиша. Особенно когда он не открывает рот, а только двигается. Играет своими совершенными мускулами.
– Ты так смотришь на меня, – он смеется. – Хочешь убить взглядом?
– Я жду, когда тебе надоест эта больная игра.
– Ты просто не видишь свое лицо, тебе бы тоже было забавно.
– Чего ты добиваешься, Влад?
– Мне интересно, когда ты расскажешь ему.
Влад присаживается на мой стол и бросает сомкнутые в замок ладони на свои бедра.
– Можно без деталей, котенок…
– Не называй меня так.
– А то что? Скажешь Диме, что я обижаю тебя? Давай. Только начни с того, как я обидел тебя в кабинке для привата в том клубе. Хорошо? Ты так стонала тогда…
Я отворачиваюсь от него. Пытаюсь отогнать яркие воспоминания, но это невозможно. Я помню слишком многое. Даже звуки, запахи. И поцелуи Влада, и его уверенные, настойчивые руки…
Это было пять лет назад. Еще до нашей свадьбы с Димой. В тот период мы расстались с ним, разругавшись из-за его тяжелого, невыносимого характера. Я тогда испугалась, что потеряю себя рядом с таким властным мужчиной, и захотела прекратить наши отношения. Но мне было так больно, все равно не хватало его, хотя головой я приняла решение держаться от Димы подальше. А он все равно звонил и приезжал ко мне. Добивался.
И тогда в моей голове родился “чудесный” план. Я решила отпустить тормоза и завести интрижку. Я знала, что через такое Дима не сможет переступить и отстанет от меня. С этими мыслями я согласилась пойти в ночной клуб с подружкой, хотя обычно обходила такие места стороной.
– Ты знал, что ты делаешь, – бросаю Владу в лицо. – Ты увидел меня за барной стойкой и сразу подошел. Ты знал, кто я. Знал мое имя и знал, что я невеста Димы. А я вот увидела тебя впервые. В тот вечер я не имела понятия, что ты его партнер и друг.
