bannerbannerbanner
Арктика в Великой Отечественной Войне

Алекс Бертран Громов
Арктика в Великой Отечественной Войне

Полная версия

«Граф Цеппелин» над Арктикой

Знаменитый пассажирский дирижабль LZ 127 Graf Zeppelin («Граф Цеппелин»), сооруженный в Германии в 1928 году, летал не только вокруг света (с посадками во Фридрихсхафене, Токио и Лос-Анджелесе), но и над советской Арктикой. Он обладал принципиально новой топливной системой: его двигатели работали преимущественно на светильном газе, который до распространения электрического освещения применяли в уличных фонарях и домашних газовых рожках. Бензин служил лишь резервным горючим. Это позволяло не загружать воздушный корабль тяжелым запасом топлива, поэтому он мог преодолевать большие расстояния.

10 сентября 1930 года дирижабль «Граф Цеппелин» впервые прибыл в Москву, а в конце июля следующего года совершил упомянутый выше полет над советской Арктикой. Совершив посадку на воду в бухте Тихой (архипелаг Земля Франца-Иосифа), дирижабль обменялся почтой с советским ледоколом «Малыгин». Существует даже почтовая марка, на которой изображен «Граф Цеппелин» на фоне полярной природы и советского ледокола.

Сама экспедиция, стартовавшая из Ленинграда, была вполне официальной. В городе на Неве немецким участникам во главе с Гуго Эккенером организовали торжественную встречу с оркестрами и приветственными речами. Предстоящий полет широко освещали в советской печати. Дирижабль прошел в Ленинграде предполетную подготовку и переоборудование.

В полете принимали участие и советские ученые: Рудольф Самойлович, который возглавлял в 1928 году экспедицию на ледоколе «Красин» по спасению Умберто Нобиле и его спутников (их дирижабль «Италия» потерпел катастрофу во льдах); изобретатель метеорологического радиозонда Павел Молчанов; инженер Федор Ассберг – в 1935 году он на правах уполномоченного «Дирижаблестроя» будет руководить установкой в Свердловске 40-метровой причальной мачты для дирижаблей, первой в СССР и самой высокой в Европе; радист Эрнст Кренкель, будущий знаменитый полярник-папанинец.

Гуго Эккенер проложил маршрут через Баренцево море к Земле Франца-Иосифа, дальше через Северную Землю на полуостров Таймыр, а потом к Новой Земле, откуда планировал лечь на обратный курс в Берлин. Советское руководство одобрило этот маршрут. Эккенер намеревался вести свой дирижабль над крайне труднодоступными и почти безлюдными в то время местами.

Дирижабль «Граф Цеппелин»

Фото: USC Digital Archive, California Historical Society: TICOR/Pierce, CHS-8436


Встреча «Графа Цеппелина» с ледоколом «Малыгин» в бухте Тихой на Земле Франца-Иосифа, 1931 г. Фото: журнал «Советское фото», № 1, 1934 г.


Вполне возможно, что советское правительство усмотрело в поддержке экспедиции Эккенера возможность разведать эти суровые края, имея в виду их последующее освоение. Маршрут согласовали и выверили по времени, контроль над соблюдением трассы и хронометража возложили на ОГПУ.

Немецкие исследователи, среди которых, как потом оказалось, были разведчики отнюдь не только полезных ископаемых и неизвестных островов, провели подробную съемку местности с борта дирижабля, причем для фотосъемки использовали специальную аппаратуру, смонтированную в Ленинграде. Рудольф Самойлович утверждал, что эта экспедиция позволила получить множество ценных сведений, для сбора которых при передвижении по воде понадобилось бы несколько лет.

После возвращения аэронавтов в Берлин Международное общество по исследованию Арктики опубликовало подробный иллюстрированный отчет об экспедиции. Результаты фотосъемки попали и в немецкий Генштаб. Сведения о представителях германских спецслужб на борту «Графа Цеппелина» стали тому причиной или просто размах Большого террора, но Самойлович и Молчанов были репрессированы и погибли (первый приговорен к смерти и расстрелян, второй убит конвоиром по пути в лагерь).

Однако в момент старта дирижабля «Граф Цеппелин» о печальных перспективах никто не задумывался, зато будущее дирижаблей как воздушного транспорта выглядело крайне оптимистично. Казалось, что освоение воздушного пространства идет полным ходом. Радужные надежды рухнули в 1937 году вместе с еще одним знаменитым дирижаблем, носившим имя Hindenburg («Гинденбург») в честь немецкого президента Пауля фон Гинденбурга. Размерами летательный аппарат был сравним с «Титаником» – 245 метров в длину! Весь мир восхищался этим чудом аэронавтики, новаторскими идеями конструкторов, грузоподъемностью самого дирижабля и роскошью его кают.

Увы, надежды эксцентричного графа Цеппелина, прославившегося мечтами о межконтинентальных авиагигантах, пересекающих океаны, не сбылись. Помешала трагическая случайность. Во время очередного рейса из Германии в США огромный дирижабль сгорел в считанные минуты при неудачной посадке. Несмотря на то что часть пассажиров благополучно спаслась, случайная катастрофа, красочно раздутая прессой в грандиозный скандал, вынудила немецкую промышленность полностью отказаться от производства и эксплуатации дирижаблей-цеппелинов. Сыграло роль и то, что полет на борту цеппелина могли позволить себе только очень богатые люди, а они всегда предпочитали не только комфорт, но и безопасность. Если бы германцы продолжили разработки воздушного флота в этом направлении, возможно, ход войны был бы иным, ведь фюрер лично интересовался дирижаблями и даже задумывался над их военным применением. Высокая уязвимость дирижаблей заставила Третий рейх обратиться к другим видам авиации.

Американцев же печальная судьба «Гинденбурга» не очень напугала. Предприимчивые американские инженеры придумали новую технологию оболочек и жестких конструкций, с большей надежностью изолировав легковоспламеняющийся газ (водород), наполнявший дирижабль.

Пригодилось это летающее чудо очень скоро – во время Второй мировой войны его использовали для борьбы с немецкими подводными лодками. Новые летательные аппараты назвали не очень серьезным словом «глимп» (Glimp) – примерно такой звук получался при постукивании о корпус дирижабля.

Несмотря на забавное название, германским морякам было вовсе не весело, когда над их головами появлялся внушительный силуэт этого воздушного наблюдателя-истребителя. Глимпы стали настоящим кошмаром, от которого невозможно скрыться. Благодаря им провалилась не одна военная операция фюрера. Дирижабли представляли такую угрозу для немцев, что оставшиеся без их сопровождения суда считались уязвимыми для подводных лодок. Свыше восьми тысяч заданий выполнили дирижабли за период войны. Наиболее известна история К74 – дирижабля, атаковавшего немецкую подводную лодку и потопившего ее. В результате этой атаки К74 геройски погиб.

Однако до этого еще далеко. Пока что, опираясь на новейшие карты Арктики, полученные с воздуха, будущий «фюрер подводных лодок» Карл Дёниц разрабатывал схемы и принципы действия своих «волчьих стай» в арктических водах…

Кстати, после нападения рейдера «Адмирал Шеер» на остров Диксон летом 1942 года Управление Севморпути в официальном докладе отметило, что немцы свободно ориентировались в прибрежных водах, хотя навигация там достаточно сложна. Судя по всему, это стало возможно из-за многочисленных как официальных немецких «научных» арктических экспедиций в последние годы перед вой ной, так и тайных вылазок в эти края.

Роль Финляндии в планах военных действий против СССР

17 января 1940 года было принято постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР «Об охране государственной границы на участках Карельского и Мурманского погранокругов»:

«В целях усиления охраны государственной границы на участках Карельского и Мурманского пограничных округов, для предотвращения прорывов белофинских банд в пограничной полосе этих же округов и для ликвидации белофинских банд, находящихся в промежутках между оперативными направлениями действующих частей РККА:

1. Разрешить НКВД СССР:

а) сформировать 10 отдельных стрелковых батальонов общей численностью 7 тысяч человек;

б) задержать сроком на один год рядовой и младший начсостав пограничных и внутренних войск НКВД Белорусского и Украинского округов призывов: 1936 г. – погранвойск, 1937 г. – внутренних войск общей численностью 7 тысяч человек.

2. Поручить Комитету Обороны выделить по заявке НКВД необходимое вооружение, в том числе автоматы-пистолеты, самозарядные винтовки и ротные минометы ОСА.

3. Поручить Экономсовету выделить по заявке НКВД необходимое обмундирование, в том числе полушубки, валенки, шапки-финки, а также ватные телогрейки и шаровары, и необходимое продовольствие.

4. Обязать НКВД СССР формирование батальонов начать 17 января и закончить 10 февраля 1940 г.

5. Обязать НКПС по заявке НКВД произвести перевозку личного состава в количестве одной тысячи человек в пассажирских поездах, предоставляя два пассажирских вагона в каждом поезде, и подачу вагонов на три эшелона для перевозки 6 тысяч человек».

27 января 1941 года командование сформированной в декабре 1940 года из 21-й войсковой группы в Норвегии германской армии «Норвегия» (командующий – генерал-полковник Николаус фон Фалькенхорст) завершило составление плана «Платиновая лиса», предусматривающего совместную немецко-финскую операцию против Советского Союза.

Меньше чем за месяц до нападения на СССР, 25 мая 1941 года, Верховное командование вермахта провело трехдневное совещание с участием финской военной делегации во главе с генералом пехоты Эриком Хейнрихсом (начальником Генерального штаба Финляндии с 16 мая 1940 года по 29 июня 1941 года и с 29 января 1942 года по 6 октября 1944 года). Хейнрихс представлял главнокомандующего финскими вооруженными силами и отвечал за военные отношения с Германией в январе – феврале и в мае – июне 1941 года. Совещания немецких и финских военных проходили 25–28 мая в Зальцбурге и Берлине. В состав финской военной делегации входили начальники оперативного отдела, отделов мобилизации и снабжения финской армии и начальник штаба финского ВМФ.

 

Генерал артиллерии Альфред Йодль возглавлял оперативное управление Верховного командования вермахта. В своей речи Йодль охарактеризовал предстоящее нападение на Советский Союз как упреждающую операцию, поскольку, несмотря на подписанный договор о дружбе с Германией, он сконцентрировал свои войска на границе. Это заставляет Германию принять соответствующие контрмеры, чтобы не позволить Советскому Союзу выбрать благоприятное время для нападения. При этом, по словам Йодля, быстрее всего разгрома СССР можно достичь на северном направлении.

Согласно планам Верховного командования вермахта, главная задача финской армии – связывание русских сил в районе Ладожского озера, причем финское наступление должно начаться через 14 дней после начала осуществления плана «Барбаросса».

Финская делегация в ответ заявила, что район Ладожского озера представляет для них большой интерес, поэтому они не станут выжидать две недели, а начнут наступление сразу, сконцентрировав все вооруженные силы на Ладожском фронте и не передавая свой корпус для участия в германском наступлении на Кандалакшу. Однако финская военная делегация не обладала должными полномочиями для заключения соответствующего договора о совместном ведении боевых действий с немецкими военными.

Спустя неделю, 3 июня 1941 года, совещания немецких и финских военных возобновились уже в Хельсинки. Стороны договорились о том, что финский III корпус (две дивизии) и печенгский отряд (три роты и артиллерийская батарея) будут приданы немецкой армии «Норвегия». В то же время финские военные захотели от немцев гарантий, что если Германия и Советский Союз все же достигнут мирного соглашения, Финляндия сохранит независимость (желательно в довоенных границах) и получит экономическую помощь. При этом генерал Хейнрихс подчеркнул, что попытка учредить в Финляндии правительство «квислинговского типа» тут же положит конец германско-финскому сотрудничеству.

14 июня 1941 года президент Финляндии и парламентская комиссия по иностранным делам одобрили военные соглашения с Германией. Через три дня в Финляндии началась всеобщая мобилизация. 22 июня 1941 года, после нападения немецких войск на СССР, Финляндия заявила о своем нейтралитете, который продолжался до ночи 25 июня, когда советская авиация нанесла бомбовые удары по финской территории. Тогда Финляндия объявила войну Советскому Союзу. Через три дня командование финской армии завершило разработку своего плана операций и передало его Верховному главнокомандованию вооруженными силами Германии.

За несколько месяцев до нападения на СССР Третий рейх в соответствии с немецко-финским договором от 12 сентября 1940 года, предусматривающим возведение немецких укрепрайонов в Северной Финляндии, разместил здесь подразделения вермахта. В течение двух недель, предшествующих немецкому вторжению, до 21 июня 1941 года включительно, в порты Финляндии заходили немецкие суда. С них сгружали боевую технику, транспортные средства и войска, которые затем разместили в Лапландии.


СООБЩЕНИЕ «ОСТВАЛЬДА» ИЗ ХЕЛЬСИНКИ

15 ИЮНЯ 1941 г.

Начальнику Разведуправления Генштаба Красной Армии

Точно установлено: в период 5–15 июня в портах Вааза, Оулу, Кеми выгрузилось не менее двух моторизованных дивизий, следующих железнодорожными эшелонами, темп 12–16 и походным порядком в районы Северной Финляндии. Выгрузка в портах и транспортировка с конечных районов выгрузки в Рованиеми – продолжается.

Одновременно с этим проводится мобилизация резервистов финской армии, усилен полицейский режим населенных пунктов Финского и Западного заливов, объявлены запретные зоны.

Личным наблюдением установлено. Рованиеми и прилегающие районы: не менее 2000 транспортных, легковых и специальных машин, не менее 10 000 мотопехоты и спец[иальные] части. Большое количество офицеров. Установлено: солдаты и офицеры с номерами 6, 17, 80.

Таким образом, советская разведка за неделю до начала Великой Отечественной войны зафиксировала развертывание на территории Финляндии вооруженных сил.

Сразу после начала Великой Отечественной войны Германии и ее союзникам необходимо было ослабить тыл Красной армии, нарушить транспортные коммуникации. Кое-какой опыт по этой части финны имели со времен недавней советско-финской войны, хотя тогда же проявились и многочисленные слабые места. Когда отношения двух стран обострились и стала ясна перспектива войны, финской разведслужбе пришлось спешно переключаться с преимущественно теоретической работы с информацией на подготовку сотрудников, способных работать в тылу противника в условиях настоящих военных действий. Человеческих ресурсов для этого не хватало, тем более что быстро подготовить квалифицированных диверсантов и разведчиков оказалось крайне сложной задачей.

«В качестве разведчиков подразделения использовали завербованных агентов, являвшихся беженцами-соплеменниками, проживавших поблизости с границей, – пишет С. Г. Веригин в исследовании "Советская контрразведка против финских спецслужб". – На начальном этапе использовали контрабандистов, которые вели свою деятельность на Карельском перешейке, а также молодых финнов, желавших приключений. Зона действия операций простиралась на 50–60 км от границы. Наибольшую активность проявляло подразделение, базировавшееся в Рованиеми. Так, с 10 июня по 17 ноября 1939 года разведчикам этого подразделения удалось выйти за пределы советско-финляндской границы 18 раз и провести на территории Советского Союза в общей сложности 128 дней. За пределами советско-финляндской границы разведработу на пограничной территории СССР кроме разведывательного бюро (статистики – U2) ГШОС Финляндии проводили и другие организации: различные общества соплеменников, шюцкор (добровольная военизированная организация) приграничных областей и эмигрантские организации. С помощью разведки особенно хорошо удавалось следить за расположением воинских подразделений Советского Союза на ближайших территориях на расстоянии приблизительно 50 км вглубь от границы»[11].

Деятельность советских органов во время советско-финской войны не слишком известна – недаром та война названа «незнаменитой», да и сама по себе работа спецслужб с публичностью плохо сочетается.

Для финской стороны сбор информации о советских войсках, их передвижениях и прочих актуальных военных событиях имел большое значение. Почти каждый месяц разведка готовила обзоры под общим названием «Информация о Советском Союзе». Специалисты составляли доклады, в которых анализировали различные аспекты ситуации, на картах отмечали самые перспективные для разведки и агентурной работы территории.

«Бюро сухопутных сил оперативного отдела Генерального штаба призывало в своих записях от 9 ноября 1939 г. бюро разведки к организации диверсионной деятельности в Восточной Карелии, в случае если бы была развязана война. В качестве главных задач деятельности финской агентурной разведки ставились следующие: создание препятствий или эффективных помех для ввоза оборудования и пополнения войск противника, уничтожение продовольствия и других запасов, собранного у Мурманской железной дороги, чтобы тем самым усложнить снабжение врага, приведение в негодность промышленных предприятий и электростанций, имевших военное значение (особенно таких объектов, как лыжные заводы, пекарни и электростанции), а также населенных пунктов, предназначенных для размещения солдат, выведения из строя коммуникаций. Фактически речь шла о выполнении в тылу противника партизанской и диверсионной деятельности. Однако эту разумную мысль высказали слишком поздно, поэтому никакой предварительной подготовки проведено не было»[12].

Проблемы возникали с самого начала – например, не хватало подготовленных агентов. Тогда финскую разведку спешно реорганизовали, открыв семь разведшкол: три в Петрозаводске и по одной в Медвежьегорске, Савонлинна, Рованиеми и Суомуссалми. Среди преподавателей этих школ было много белоэмигрантов. Один из них, Петр Соколов, до революции футболист, играл за русскую сборную на Олимпийских играх 1912 года в Стокгольме. В 1917 году он окончил 3-ю Петергофскую школу прапорщиков и начал активную борьбу против большевиков. Сотрудничал с английской разведкой, работал с нелегалами на территории СССР. Под псевдонимом Голкипер возглавлял нелегальную резидентуру в Терийоки. В 1940 году руководил отделом пропаганды Главного штаба финской армии.

Вдобавок Соколов имел прекрасный голос и был известным радиодиктором. Его даже называли главным противником Юрия Левитана в информационной войне. С 1942 года советская госбезопасность искала его как особо опасного государственного преступника. Ближе к концу войны он смог перебраться в Швецию и жил в пригороде Стокгольма до самой смерти в 1971 году. Есть версия, что со шведской военной разведкой он тоже сотрудничал. Даже на его надгробии указано вымышленное имя.

Советские укрепрайоны в Арктике

Система укрепленных районов была в то время основой советской обороны. Сама идея построения обороны на основе укрепрайонов принадлежала советскому инженеру С. А. Хмелькову, который разработал систему фортификационных сооружений, прикрытых всевозможными заграждениями и системой огня. Укрепрайон, в отличие от крепости, имел открытый тыл.

После перемещения границы на запад новые укрепрайоны еще не были завершены и оснащены. Эта проблема всплывала постоянно.

В первых числах января 1941 года в советском Генштабе провели первую из оперативно-стратегических игр, основанных на материалах совещания и отображавших, среди прочего, последние действия немецких войск в Европе. Известно, что она завершилась практически скандалом. «Восточными», то есть «своими», в ней командовал генерал Д. Г. Павлов (командующий войсками Западного Особого военного округа), а «западными» (вероятный противник в войне) – Г. К. Жуков. По условиям игры «западные» выступали против «восточных». Днем начала наступления было 15 июля 1941 года – считавшаяся наиболее вероятной на тот момент дата нападения Третьего рейха и его союзников на Советский Союз. В ходе первой штабной игры «западные» разгромили «восточных».

Во время второй игры «восточными» командовал уже Жуков и сумел отбиться. Разбор игр проводил Сталин. Он произнес две-три резкие реплики в адрес докладчика – начальника Генштаба Мерецкова. Тот явно стушевался и начал сбивчиво оправдываться. Сталин был раздосадован неудачей «восточных» в первой игре и объяснением Мерецкова, что «западные» в начале игры имели большое преимущество, особенно в танках и авиации. По воспоминаниям Жукова, Сталин остановил Мерецкова: «Откуда вы берете такое соотношение? Не забывайте, что на войне важно не только арифметическое большинство, но и искусство командиров и войск»[13].

Павлова, начавшего говорить, Сталин перебил:

– В чем кроются причины неудачных действий войск «красной» стороны?

– В военных играх так бывает, – Павлов попытался перевести ситуацию в шутливое русло.

– Командующий войсками округа должен владеть военным искусством, уметь в любых условиях находить правильные решения, чего у вас в проведенной игре не получилось, – вознегодовал Сталин.

После этого Жуков попросил слова и сообщил, что, по его мнению, «…в Белоруссии укрепленные рубежи (УРы) строятся слишком близко к границе, и они имеют крайне невыгодную оперативную конфигурацию, особенно в районе белостокского выступа. Это позволит противнику ударить из района Бреста и Сувалки в тыл всей нашей белостокской группировки. Кроме того, из-за небольшой глубины УРы не могут долго продержаться, так как они насквозь простреливаются артиллерийским огнем»[14].

 

Тут же началась перепалка по поводу УРов между Жуковым, Молотовым и Ворошиловым. Жуков продолжать выступление не стал. Мерецкову это не помогло – его сняли с должности начальника Генштаба, заменив Жуковым. В конце февраля Тимошенко и Жуков провели совещание сотрудников Генштаба по вопросу состояния железных, шоссейных и грунтовых дорог. Ситуация оказалась удручающей: в западных районах шоссе, если и есть, то плохие, а многие мосты могут провалиться, не выдержав даже среднего танка.

8 апреля 1941 года Генеральный штаб издал распоряжение провести ряд мероприятий по созданию новых и использованию старых укрепленных районов, в том числе сформировать кадры управлений укрепрайонами. Через несколько дней в приграничные округа была направлена еще одна директива за подписью Жукова: «Несмотря на ряд указаний Генерального штаба Красной Армии, монтаж казематного вооружения в долговременные боевые сооружения и приведение сооружений в боевую готовность производится недопустимо медленными темпами… 1. Все имеющееся в округе вооружение для укрепленных районов срочно смонтировать в боевые сооружения и последние привести в боевую готовность. 2. При отсутствии специального вооружения установить временно (с простой заделкой) в амбразурные проемы и короба пулеметы на полевых станках и, где возможно, орудия…»[15].

23-й (Мурманский) укрепленный район, оборонительные сооружения для которого возводили с лета 1940 года, входил в состав 14-й армии. Комендантом района на момент начала Великой Отечественной войны был полковник Д. Е. Красильников (с июля 1942 года комендантом стал С. И. Кабанов). К первому дню войны укрепрайон имел полосу обороны по фронту длиной в 85 км и глубиной в 5 км и включал в себя семь узлов обороны, состоящих из 12 построенных и боеготовых долговременных оборонительных сооружений и 30 находящихся в стадии сооружения.

В состав 23-го укрепрайона входили два развернутых пулеметных батальона, и еще два планировалось развернуть. В полосе обороны района располагался 135-й стрелковый полк 14-й стрелковой дивизии. Мурманский укрепрайон находился на самом правом фланге 14-й армии и был самым северным формированием Красной армии на всей линии советско-германского фронта.

Позиции 23-го укрепрайона располагались на полуостровах Рыбачий и Средний. Уже через шесть дней после начала вторжения фашистов на советскую землю части Мурманского укрепрайона при поддержке артиллерии 104-го артиллерийского полка и 221-й береговой батареи успешно отразили наступление немецких войск. В течение трех дней бойцы укрепрайона, находясь на хорошо укрепленных позициях, противостояли всем атакам неприятеля.

Позиции 23-го укрепрайона оказались единственными в ходе всей Великой Отечественной войны, где вражеские войска так и не смогли перейти государственную границу Советского Союза.

24 июля 1942 года 23-й укрепленный район, состоявший из 135-го полка 14-й стрелковой дивизии, 104-го армейского пушечного артиллерийского полка, двухбатарейного дивизиона 143-го артполка, трех отдельных пулеметных батальонов, пяти отдельных пулеметных рот, отдельных батальонов саперов, связи, химического, полевого госпиталя на 190 коек, прачечного отряда, управления тыла, политотдела, штаба и взвода танков, был передан из состава 14-й армии (Северный фронт) в состав Северного флота. В это время 23-му укрепрайону были оперативно подчинены флотские соединения: 12-я бригада морской пехоты, 63-я бригада морской пехоты и 113-й отдельный дивизион береговой артиллерии.

11Веригин С. Г. Советская контрразведка против финских спецслужб. – М.: Вече, 2018.
12Веригин С. Г., 2018.
13Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. В 3 т. – М.: АПН, 1985.
14Там же.
15Жуков Г. К., 1985.
1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24 
Рейтинг@Mail.ru