Роберт Грэмхард
Без стыда и совести
Парень растерялся, не каждый день ломятся в полночь к тебе домой. Крепкими руками ухватился за края полотенца, на случай если упадет, и впустил ее к себе.
– Что у вас случилось? – поинтересовался хозяин квартиры, пока молоденькая девушка снимала обувь. – Вы соседка с пятого этажа?
– Нет, – ответила Мисти. Может зря она зашла сюда? Даже не знает, кто перед ней стоит. Юноша симпатичный, но разве это повод заходить к нему домой в такой час? Уже думала уйти, извинившись, но вспомнила, как закончилась ругань с предками, и решила хоть на пару часов остаться. Пускай мучаются, а потом и вернется к ним. Каждый должен знать себе цену. Она всего лишь требует уважения к себе, как к личности. Да и кто сказал, что раз она – их дочь, то и рабыня тоже?
– С десятого?
– Что с десятого?
– Хотел бы узнать, с какого вы этажа?
– Ааа… я с другого дома, – призналась Роуз. – У вас чай есть?
– Даже кофе имеется, – подмигнул юноша. – Как тебя звать?
– Уже на “ты”? – спросила девушка и осеклась. Парень лишь улыбнулся, а ее щеки покраснели. – Эмм, лучше с бергамотом.
– Да хоть с бегемотом! Все – для гостьи. Подожди, пожалуйста, на кухне. Мне нужно одеться, а то в этом тряпье только в банях сидеть. Буду скоро.
Мисти засмеялась. С виду вроде нормальный мужик; хоть и старше ее, но ведет себя воспитанно, не то, что ее одноклассники – имбицилы, думающие только о неадекватных действиях и похоти.
Огляделась. Кухня представляет собой простенькую комнатушку с минимумом мебели и простотой дизайнерских решений. Старинный сервант, холодильник, стол со стульями, ну и раковина, разумеется. Ни духовой печки, ни микроволновки, тарелок – скудный запас. Видно, что живет один, ну может с родителями, но никого не видно и не слышно. Интересно, как живется в одиночестве? С одной стороны, тебя никто не контролирует, делаешь что пожелаешь, хоть без трусов качайся на люстре, но с другой– никто о тебе не заботится, ни готовит, ни ждет… Пригляделась – в коридоре лежат алюминиевые миски. Ну, хоть кошка есть у незнакомца или собака.
– Тебя как зовут? – спросил юноша. Вышел к ней с соседней комнаты в белой сорочке и серых брюках. – Я – Шон.
– Звучит, как корнишон… – Мисти почесала за ухом. Опять несет всякую фигню. Как говорит прадед: “За длинным языком скрывается короткий ум”.
– Уверен, моя мать любила огурцы, – улыбнулся парень. Держался спокойно, но не глазел на нее, не раздевал ее взглядом, как некоторые… Или Роуз накручивает себе, считая себя притягательной, а на самом деле уродка с монобровью? От последних мыслей изо рта вырвался смешок. – Так как к тебе обращаться?
– Ой, прости. Мисти меня зовут.
– Таинственное имя…
– Мать назвала меня так, потому что после нескольких неудачных родов уже не надеялась родить ребенка. Я – нежданное чудо.
– Верю – верю, – сказал Шон и потянулся к чайнику. Налил сперва ей. – Говорят, что кипяток всегда надо наливать до краев, чтобы черти не окунали ножки в чашку. Примета такая. Объяснения не помню…
– Все – равно звучит забавно.
