Алекс Уэйн
Тени близости
Глава 8
Кейси
Я смотрела в зеркало больше часа. На мне была надета одна из самых дорогих вещей в моем гардеробе – школьная униформа, состоящая из юбки чуть выше колена, белой рубашки и темно-синего пиджака с эмблемой, которую мне хотелось вырезать ножницами.
Уставшие глаза выделялись на фоне того образа, которого следовало придерживаться. Если бы мама увидела меня сейчас, то это разорвало бы ей сердце. Для нее я старалась быть сильной, получала хорошие оценки, никогда не заикалась по поводу нехватки денег и всегда говорила, что мы справимся. Но почему сейчас во все это вериться с таким трудом?
Мы никогда не говорили о нашем положении, и кто был этому виной. Даже Спенсеры были здесь не причем. Я была для нее сильной дочерью, которая могла со всем справиться, выбраться из любого дерьма, пока она при каждом удобном случае опускала свои руки, прибегая к ее любимому методу забвения всех проблем. И только моя лживая улыбка, внутри которой мир страдальчески разрывался на части, хоть как-то удерживала ее от полного разрушения себя.
А что, если мне это надоело? Может я не хочу больше быть сильной? Может я мечтаю о той жизни, которая есть у Кайла. Делать все что хочу, зная, что в любой момент мою спину прикроет богатый папочка с влиятельными связями. Но реальность была жестокой. Прикидываться сильной, не давая маме повода расстраиваться, когда мир катился к чертям – все на что я способна.
Раньше я хотя бы могла за себя постоять, а сейчас это превратилось в угрозу. Я плакала больше от своей ничтожности, отсутствия возможности возразить и отстоять себя вчера. С каждым днем внутри копилось то, что могло взорваться в любой момент, угрожая по большей части только самой себе.
Мне бы все равно никто не поверил.
Незачем было отрицать, что обо мне говорили, а доказывать обратное этим людям было бессмысленно и еще более унизительно. После я никогда в жизни их больше не увижу.
Я умыла лицо холодной водой, придавая бодрый вид и без того опухшим векам. Проскальзывающие сквозь окна в ванной солнечные лучи устремились прямо в глаза, заставляя меня несколько раз моргнуть. Погода увы была единственным, что поднимало настроение.
Более убогого зрелища я еще не видела. Покрасневшие сухие глаза с трудом натянутой в последнюю минуту улыбкой, заставили спуститься вниз. Может так время будет идти быстрее?
Я надеялась никого не застать, но Лиза настойчиво проводила меня в столовую, где сидели все члены этого дома вместе с моим, как я вчера узнала соседом. Он выглядел не самым лучшим образом. Волосы были небрежно взъерошены, рука придерживала голову, опущенную в тарелку с едой, от которой он слегка морщил нос.
Помнит ли он о том, что произошло вчера ночью?
В голову пришел единственный ответ – нет.
Я встала как вкопанная перед столом, не понимая, что мне нужно делать и можно ли вообще появляться перед ними в свободное от посторонних глаз время. Сегодня первый день в школе и логично, что по времени он совпадал с началом рутинных дел семейства.
Кайл с ног до головы оглядел мою одежду, которая сидела на мне в облипку, ведь кто-то явно промахнулся с размером.
– Эта форма тебе не к лицу.
Одно замечание и я чувствую, как ткань сковала тело еще сильнее.
– Перестань, – отец, посмотрев на черноволосого парня, сидящего напротив Кайла, и на меня, кивнул, указывая на стул.
Как только я уселась, в ту же секунду передо мной Лиза поставила огромную тарелку хлопьев с молоком, подмигнув мне в тайне ото всех. Вчера я попросила ее не готовить для меня столько еды, и позволить выбрать самой хотя бы пищу, которая будет немного напоминать привычную жизнь.
Кажется, я обрела новую суперспособность, потому что мое присутствие делает находящихся рядом людей немыми.
Мне должно быть все равно, но я не переставала наблюдать. Отца я видела всего три раза в жизни и в каждый промежуток времени он изменялся до неузнаваемости. В первый раз его волосы были густыми, с кофейным оттенком. Кожа гладкой, сверкающей от избытка успешной карьеры. Одежда строгая, словно ему необходимо было донести свои намерения до каждого встречного. Во второй раз, год назад, в волосах прорезались седые пряди, но не до такой степени, чтобы быть заметными. Одежда по-прежнему лаконичная, но последняя пуговица отныне никогда не застегивалась, как будто он уже доказал все, что нужно было. Сейчас же его седина покрывала всю голову. Она не прибавляла ему ненужные года, а наоборот идеально подходила к его смуглому лицу. Уверена, он притягивал к себе большое количество взрослых и состоявшихся женщин, только по непонятной причине до сих пор был в одиночестве.
Я несколько раз мимолетно глянула на парня, решившегося взять в рот маленький кусочек яичницы. Он больше походил на сына Генри, чем Кайл. Та же строгость, та же холодная расчетливость, поблескивающая в глазах.
Всю ночь ко мне кто-то долбился в дверь. Сначала показалось, что это были друзья Кайла, которым не терпелось узнать на что я способна в постели взамен паре баксов. По крайней мере об этом они кричали в тот момент, как я в спешке бежала от из издевок и после очередного стука я все-таки сорвалась.
На меня тогда уставились два зеленых помутневших глаза, смотрящих куда-то вглубь, но точно не на меня.
Боже, да он был в стельку пьян.
Только я собиралась закрыть дверь, как его рука силой остановила горящее желание.
Первой мыслью было то, что он просто решил продолжить начатое Кайлом. Он долго смотрел на меня, будто пытался вспомнить слова, затем шагнул в мою сторону и его ноги подкосило. Если бы не моя рука, упирающаяся в его грудь, он бы снес меня с ног и повалил на пол, придавив своей тяжестью и намертво приковав к полу. Я до сих пор чувствовала покалывание в пальцах от этого горячего прикосновения.
Размяв конечности руки под столом, я вспомнила и то, что услышала.
“Прости” – единственное слово, которое он был в силах сказать и которое как пустой звук смешалось с музыкой.
Я не хотела с ним общаться еще с того момента, как увидела его в свой первый приезд в этот дом. Он стоял рядом с Кайлом, ни разу не оторвав от меня своего внимания. Тогда я услышала от отца больше положенного. Маленькая девочка стала бояться брата и его друга, чьи родители способны разрушить мою жизнь. За ужином день назад мое желание только усилилось. Мужчина был самоуверенным, смотрел на всех свысока, редко с кем-то разговаривал и больше слушал. В его взгляде я постоянно наблюдала какое-то хладнокровие. Кто знает, что еще они собираются сделать со мной.
После того, как у меня получилось вчера вернуть его в изначальное положение, по прежнему еле удерживая себя на ногах, он стал отдаляться, не прекращая смотреть вглубь меня. Он повернулся в сторону огромной картины с пейзажем ночного города, которая висела возле входа в крыло для персонала.
За это время я уже успела узнать, что это была запасная дверь, в которую раньше никто не заходил до моего приезда. Услышала это от охранника, который не заметив меня, радостно рассказывал своему сослуживцу о сокращении дистанции перемещения по дому.
После этого дико пьяный парень, не торопясь и со сплетавшимися от избытка алкоголя в крови ногами пошел прямиком к картине, но остановился у последующей за моей дверью. Так вот кто оказывается жил у меня за стеной и слушал Eyes Closed- Imagine Dragons на повторе.
Он долго изучал вход в свою комнату, пытаясь понять в правильном ли месте он оказался и, наконец, открыл ее своим телом. Нет, не так. Она свалился на нее, с маленьким грохотом успев поставить перед собой ладони. Сейчас на них не было ни одного следа.
Вчера мне показалось, что он принял что-то гораздо крепче алкоголя, но наркоманов я научилась распознавать еще в семь лет, а значит предположение было ошибочным.
Я повторяла в своей голове что он заслуживает этого, приказывала себе захлопнуть побыстрее эту долбаную дверь и забыть о лежащем на полу теле.
Ну и что если он заболеет? Может я отомщу им таким способом? Пара таблеток и он снова будет здоров.
Я наблюдала за ним несколько минут, решаясь сделать то, что сделала в итоге.
Я хороший человек. Всегда была им и останусь, и я не буду опускаться до их уровня. Я добрая. Добрая дура, к которой никогда не будут относиться также.
Я собрала в себе всю свою незначительную силу и поддерживая его за плечо, тащила до кровати. Он еще не отрубился, поэтому мне нужно было только направлять его тело в нужную сторону.
Как только мозг приказал уйти, ведь этот придурок не заслуживал даже этого, другая часть меня заметила на его рубашке мокрые пятна, пахнущие каким-то наверняка дорогим алкоголем.
Зачем? Зачем я все это делала?
Я расстегивала пуговицу за пуговицей, наблюдая как оголяется его с ума сойти какая твердая грудь, под которой с каждой секундой появлялся новый кубик пресса. Этот парень наверно из спортзала не вылезает, или еще хуже – живет в нем. В таком случае, его нужно было спустить на цокольный этаж и положить на беговую дорожку, чтобы был как дома.
С трудом пропустив в себя еще одну порцию хлопьев, она чуть не застряла в горле, вспоминая, как я случайно дотронулась до его груди и услышала ответный стон, учащающий мое дыхание. Сердце тогда чуть из груди не выпрыгнуло, будто я сделала непоправимую ошибку, которую он станет припоминать при каждом удобном случае.
Все придурки такие красивые или только этот?
В итоге я приняла самое лучшее за жизнь решение – быстро свалила оттуда. Укрыв его одеялом, я вернулась в комнату, не прекращая озираться по сторонам.
– Вчера мне звонили со школы и отчитались о твоем визите, – отец нахмурился, не отрывая взгляда от бумажной газеты перед собой. – Директор пожаловалась на твою неприемлемо бурную реакцию на обучение в школе и на громко захлопнувшуюся перед ее носом дверь.
Я стыдливо посмотрела на него, удерживая в клетке внутренний беспомощный крик.
Эта гадина и правда будет докладывать ему о каждом моем вздохе? Никто перед ее носом дверь не захлопывал. Разговор подошел к концу, а она вообще сидела за столом! Я не озвучила свои мысли в слух и просто молча посмотрела в тарелку, набивая рот едой. Пусть лучше молчат, чем будут обвинять меня в том, чего я не делала.
Он что, спит с ней, что она рассказывает ему о каждой мелочи?
– Был удивлен, что в качестве профильных предметов ты выбрала иностранные языки, географию, искусство и … богословие, – продолжил он, произнося последнее слово с удивлением. Единственная положительная эмоция от него за последнее время.
Надо было все-таки прочитать направления, которые я выбрала, а то это звучит настолько странно, что после последнего сказанного им словом, все уставились на меня, а Кайл и вовсе усмехнулся.
– Всегда интересовалась существует ли Бог, – уверенно произнесла я, закрывая рот очередной ложкой с кукурузными хлопьями.
Парень, живущий со мной по соседству, рассмеялся, наверно не понимая, как может девушка выбрать такое направление, если только в ее голове не появлялась перспектива стать монашкой. А на монашку я точно не похожа.
– Прекрасно. Надеюсь, если он существует, то поможет тебе закончить школу с отличием, – закончил отец, дав мне наконец-то понять, что весь этот спектакль с завтраком в семейном кругу, интересом к моей учебе был только для одного человека и он сидел слева от меня.
Этой фразы было достаточно. Дальше они продолжили разговаривать между собой вновь не замечая моего присутствия, но это даже было к лучшему.
– Мне нужен мой телефон, – перебивая всех настойчиво выпалила я и начала понимать, что ошибка была совершена именно в это секунду.
Мне нужно было сделать один звонок. Или одно сообщение. Да если бы я одну букву отправила это помогло бы мне больше, чем изучение обстановки этого дома и подсчет количества охраны, с которым я уже сбилась.
Проклятье. Я только что себе подписала приговор. “Как ты посмела?” – вот что было на лице моего отца.
– Кейси, мне жаль, – с глухим раздражением и наигранным отчаянием его челюсть тихо хрустнула, – но Филипп случайно разбил твой телефон, когда ты оставила его в машине, – в комнате начала развеиваться миленькая картина про счастливую семью, потому что родные люди не врут. А Генри делает это постоянно. Они забрали и выкинули мой телефон в окно первым делом после того, как запихнули меня в машину.
– Мне будет сложно учиться без него, – так же молниеносно вылетело у меня изо рта.
Я перебирала пальцами край юбки, надеясь, что это поможет мне успокоиться, но движения отца навевали только больше опасности. Он сел на краешек стула, склонившись вперед и рисуя на мне мишень.
– Я скажу, чтобы тебе купили новый, только ты сама понимаешь, что у нашей семьи много врагов и все купленные телефоны проходят через охрану.
Кайл вопросительно посмотрел на отца. Возможно, то, что он сказал было очередной ложью, но я все равно найду способ позвонить человеку, который мне нужен.
С громким скрежетом ножек стула об пол, он недовольно поднялся со своего места.
– Мне пора на работу, – Генри бросил на меня прищуренный взгляд. – Я скажу Филиппу, чтобы он купил тебе новый телефон, дочка.
Дочка. Это слово было острее любого ножа. Слово, которое он впервые произнес, между нами. Генри вышел, оставляя меня одну на растерзание.
Томная фигура скрылась в проходе. Не прошло и секунды как Кайл устремился ко мне.
Да уж. Просьба при них купить новый телефон была только очередным подтверждением моих “корыстных намерений”.
Бросая свой недоеденный завтрак, я отодвинулась от стола, впервые с желанием побыстрее добраться до школы. По крайней мере их там не было.
– Выглядишь уставшей, неужели плакала всю ночь? – первый заговорил Кайл, приостанавливая мои резкие движения и подчеркивая правдивость в его вопросе.
– Мне казалось вы именно этого и добивались, но огорчу вас, я просто не выспалась из-за громкой музыки, – признаться, что я всю ночь ревела из-за них только подпитывать их тщеславие, которое и так уже на недостижимом уровне. – И вы выглядите не лучше. Не знала, что у вас двоих есть проблемы с алкоголем. Если что, у меня есть прекрасная клиника на примете.
– Никто и не сомневался, – шутливо сообщил Кайл, поворачиваясь в сторону своего друга, который молча наблюдал за нами, впервые за утро подняв наверняка ноющую голову. – Надеюсь это не станет для тебя новым предметом для шантажа.
Шантажа?
А, так вот в чем было дело и почему они стремятся всеми способами меня задеть.
– С чего вы взяли, что я буду вас шантажировать? Уверена, у журналистов на примете новости поинтереснее, чем два богатых алкоголика, считающих себя вершиной правосудия, – я наклонилась, чтобы взять рюкзак, лежавший возле моих ног и закончить этот бессмысленный разговор, но Кайл перехватил его быстрее.
Он протянул его мне, словно наживку, которую я охотно проглочу.
– А разве год назад ты не ради этого приехала к нам домой? – В его глазах была неутолимая жажда услышать от меня подтверждение тому, что он был прав, а вдобавок и насладиться этим моментом.
Мне все равно никто не поверит. Это то, что я повторяла в своей голове сегодня утром.
– Какая разница зачем я сюда приезжала? Разве это что-то изменит?
Я могла бы им рассказать, что нуждалась в этих деньгах, что моей маме нужна была операция, на которую я бы не заработала за всю свою жизнь, вот только эта правда нужна была только одной мне.
– Ты права. Это ничего не изменит, – рюкзак рухнулся на пол, выбрасывая из карманов все незначительные школьные принадлежности.
Я опустилась на колени, раздраженно собирая остатки своего достоинства, от которого скоро останется одно слово. Опять этот смешок, пропитанный презрением и самодовольством. Он долго еще звучал в голове, даже несмотря на то, что Кайл уже ушел.
Комнату все равно покинули не все, и эта мысль медленно нагнетала меня, до тех пор, пока нутро не почуяло неладное. Надо мной нависло уверенное в себе тело, которое еще вчера было в самом милом и безобидном состоянии. Оно издевательски посмотрело на меня, точно я, стоящая на коленях, молила о сострадании, униженно подбирая с пола не принадлежащие мне вещи.
– Это многое изменит. Мистер Спенсер не идеальный человек и у него есть небольшая склонность недоговаривать. Это знакомо всем, кто хоть раз встречал его. Так что может скажешь что-нибудь в свое оправдание?
Я резко выпрямилась, заправляя нависшую прядь волос за ухо и закидывая рюкзак на плечи. И так раздраженные сейчас глаза уже не могли выставивать в этой битве неуравновешенных взглядов и просто опустились в пол.
Правда им не понравиться.
– Я действительно его шантажировала, – заявила я, в то время как по нему пробежала маленькая толика разочарования. – Отец и правда любит недоговаривать, только боюсь вы не лучше его.
– И ты сделала этот вывод всего за два дня? – меня пугало, что при каждой нашей встречи он внимательно всматриваться в мои глаза, словно ищет в них какой-то ответ. Сейчас он делал то же самое, заставляя мое тело сковываться и искать укрытия.
– Удивительно как быстро люди могут показать себя за это время.
Я быстро направилась к выходу, не желая видеть очередное откровенное презрение. Ноги переплетались, а одежда стала такой дискомфортной, что дыхание сбивалось каждым шагом. Или дело было не в одежде?
Возле дома меня уже по поручению отца ждал тот самый водитель с каменным сердцем. Поездка как обычно прошла в тишине. Радио, которое я просила сделать погромче, было вовсе выключено после моей просьбы.
В этот раз мы приехали к началу занятий, и разница в количестве слоняющихся возле школьного двора людей была значительной.
Сложнее всего было найти кабинеты первых трех занятий. Они располагались в разных корпусах, заставляя меня ненароком ускорять свой шаг, избегая дальнейшие доносы директрисы.
Первый день был не таким уж и плохим, как я думала. Конечно, меня внимательно все разглядывали, поскольку я была новенькой, но подойти никто так и не решился. Возможно, информация обо мне еще не дошла до них, либо распространялась слишком медленно. Я только надеялась, что в их жизни было много других интересных событий, на фоне которых я окажусь лишь помехой.
В родной школе я всегда была тихоней, хорошо училась, но старалась не выделяться. Я не была такой уж скромницей вне школьных стен, но с другими учениками меня мало что связывало и за столько лет найти себе друга или просто хорошего знакомого так и не получилось.
Мне казалось, что у окружающих меня людей с самого детства была одежда лучше, их родители дарили им новые велосипеды, игрушки, мобильные телефоны, в то время как моя мать была в помутневшем состоянии почти на каждый мой день рождение. Я не зацикливалась на деньгах и жизни других детей, даже пыталась с ними пару раз познакомиться, но все попытки оказывались неудачными. Иногда просто не о чем было с ними говорить, а когда все узнавали о моей матери, то желание к знакомству обоюдно пропадало.
Вчерашний рассказ Кайла с удовольствием бы подцепили в моей прошлой школе. Все и так знали о моем положение, но эта новость привела бы их в экстаз. К счастью, грань между этими мирами была уж слишком большой, чтобы эта новость дошла до родного города.
Мучительные три часа занятий тянулись слишком долго.
Я стояла возле доски объявления, внимательно изучая висевшие на нем листочки разного размера и цвета. Мне нужно было чем-то занять себя в свободное от уроков время, и я не нашла ничего лучше, как прикинуться школьницей, интересующейся внеурочной деятельностью.
“Школа организовывает экскурсию в Лондон 20 июля. Просьба всех желающих подойти в 114 кабинет.”
“Библиотека работает с 11:00-14:00 с понедельника по четверг”
“Учеба по обмену. Италия, Франция, Германия. Проживание в течении трех месяцев в лучшей столице города. Поможем оформить все документы. Звоните по номеру …”
“Мистер Паркер чокнутый”
“Продвинутый курс биологии для поступления в университет…”
Моя рука самопроизвольно потянулась к последней прочитанной бумажке.
Как только я хотела ее сорвать, то услышала громкий хлопок дверцы шкафчика, находящийся неподалеку от меня. Какой-то парень бросил быстрый взгляд в мою сторону, отчего я резко отдернула свою руку от края уже отклеивающейся бумажки.
Пройдя за моей спиной, холод прошелся по позвоночнику и заполонил собой пространство. Да, богатые парни даже выглядят иначе. В отличии от других, вместо униформы на нем сидела объемная толстовка того же цвета, что и мой пиджак, только сравнения на этом можно было закончить. Вальяжно следуя дальше, он успел оглядеть меня еще один раз, но уже более внимательно, словно мы были знакомы. Я бы запомнила вьющиеся русые волосы и спортивное телосложение и определенно запомнила бы очки, не дающие разглядеть в полной мере очертания лица. Двумя словами прилежный плохиш. Он казался старше, чем все другие и определенно не вписывался в школьные будни.
Я была напряжена с того самого момента как переступила порог этой школы, но то, что испытала сейчас, заставило волосы вздыбиться, предупреждая о большей опасности. Так может все-таки выступление Кайла уже распространилось и только ждало своего звездного часа?
Все было не так.
Двигаясь вдоль широкого коридора, по краям которого стояли разделенные на группы люди, мой взгляд следовал за идущими передо мной кроссовками.
Когда он остановился у двери, я чуть не впечаталась в его спину. Благо дистанцию я все-таки держала, и мы зашли в класс почти вместе.
Я села на единственное свободное место возле окна, подальше от суетливого преподавателя с ярко желтым галстуком в горошек, который успел десять раз запнуться, перед тем как начал урок экономики.
Жаль сон на парте не служит повышению экономических показателей страны.
Урок был интересным, но не настолько, чтобы я смогла забыть почему здесь нахожусь, поэтому гораздо увлекательнее было пялиться на высокое хвойное дерево, стоящее по ту сторону окна и схожее с тем, что находилось в доме Спенсеров, недалеко от моей комнаты. На нем висела маленькая серебристая табличка с какими-то датами, первые цифры которого напоминали о прошлом столетии.
Громкий звук музыки разнесся по всему кабинету, привлекая к себе внимание всех сидящих. Мне следовало лишь повернуть голову на сто восемьдесят градусов в другую сторону, чтобы заметить, как парень, чья внешность и кроссовки бросилась в глаза, неторопливо вынимал из своего кармана телефон, отключая его громкость.
– Мистер Робертс, не отвлекайте пожалуйста учеников, которые действительно заинтересованы в получении образование, а здесь не ради веселья.
Для него слова преподавателя были пустым местом, потому что, лениво развалившись на стуле, он пялился в телефон, наглядно выставив его перед собой.
Я задержала свой взгляд на его толстовке, пытаясь сложить маленькие буковки под эмблемой воедино. Он резко посмотрел на меня, в тот момент, когда меня озарило, что надписью является “Футбольная команда академии Сиэтл”.
Наши взгляды неловко встретились, но также быстро расстались по моей инициативе.
И новая волна мерзлоты снова настигла меня, как перед глобальной катастрофой.
Стараясь притворно вникнуть в тему урока, я чувствовала шевеление его развернутого в мою сторону тела. Он нагло разглядывал меня, уделяя особое внимание ногам, юбке, сложенной гармошкой и неспокойным постукиваниям пальцами по парте, которые я не могла остановить. Блики на его очках были тому подтверждением. Я старалась делать вид будто не замечаю этого, но внутри все же боязливо подмечала его непонятное увлечение мной. Но почему?
– Так как тебя зовут? – шепотом спросил он.
Постукивания прекратились сразу же, как он решил подать голос. По-моему, сделать вид что я глухонемая сейчас не лучший вариант.
– Кейс … Кейси, – прошептала я, не отрывая глаз от доски и позабыв сказать ему последнюю букву. Но этим только вызвала на его лице забавную улыбку, адресованную мне.
Он не смотрел на меня с презрением, как это делали другие и от этой мысли все же было приятно.
– Кто твои родители Кейс… Кейси? – последнее слово он выделил особенно.
Я знала ответ на этот вопрос, вот только отвечать мне совсем не хотелось.
– Мою маму зовут Миранда. Тебе достаточно будет этой информации?
Я принялась списывать с интерактивной доски позади преподавателя какие-то числа, значения которых не поняла еще с начала урока, поскольку в нашей школе эта тема относилась к университетской программе, но цифры сплывались в непонятный узел, не значащий ничего.
– А отца? – он с любопытством придвинулся ко мне ближе, заставляя чувствовать себя некомфортно.
– Генри, – также тихо ответила я.
Наклонив голову набок, его пальцы в раздумьях провели по подбородку, а после издался громкий смешок, ставший причиной строгого, осуждающего взгляда учителя, вовлеченного в тему больше, чем все присутствующие.
Мистер Паркер не стал делать ему замечание и просто продолжил вести урок.
Да этот парень был здесь авторитетом.
Он откинулся спиной на деревянный стул с красивым изголовьем и сложил свои руки на поясе. Похоже разговор со мной был интереснее ему, чем эта лекция.
– Брось, я просто шучу. Я знаю кто ты и кто твой отец, просто было интересно узнать будешь ли ты как все здешние выпендриваться родственными связями.
Мне стало страшно от того, что еще он мог знать обо мне, поэтому я решила промолчать.
Первое чувство потерянности казалось теперь ошибочным, потому что голос, с которым он ко мне обращался был легким, ненавязчивым, не требовательным как у ныне живущего за стеной человека. Он расслаблял не только мышцы, но и бдительность, которая только сейчас начинает возвращаться.
– Меня зовут Остин. Если ты вдруг спросила забыть.
“Главным регулятором экономических процессов всегда является национальные правительства. Часть ресурсов они черпают из своих внутренних источников…” – продолжал вещать мистер Паркер, записка о котором висела на стене объявления, а я продолжала нервно записывать это в тетради, оставляя большие пробелы.
– Из тебя так просто не вытянешь лишних слов, – из-за каждого его обращения ко мне на нас кто-нибудь оборачивался вопреки моему желанию быть безучастной к любому общению.
– Вообще-то никто со мной не начинал разговор с расспросами о моих родителях.
– Так привыкай, милашка.
– Милашка? – переспросила я, максимально изогнув свою бровь.
– Ну ты милая. И видимо немного наивная. Открою небольшую правду: все, кто здесь учиться, родом из обеспеченных семей, поэтому этот вопрос ты будешь слышать очень часто. Привыкай, если хочешь втянуться в сложный процесс взаимодействия социума, построенного на экономической выгоде действующих связей.
Я впервые улыбнулась, специально не напрягая мышцы лица. Почти один в один, как сказал преподаватель.
– Тогда что мне отвечать в таких случаях, чтобы от меня отстали?
– Боюсь если я скажу тебе, то ты сразу же применишь это ко мне, а я этого не хочу, – податливо сказал он, но увидев на моем лице улыбку, придвинулся еще ближе.
– Просто говори, что твой отец Генри Спенсер и все быстро о тебе забудут, как это обычно бывает.
Это возможно был первый дельный совет, на который я молчаливо кивнула своей головой.
– Кайл разве не посвятил тебя в суть дела? – внезапный вопрос, которого стоило ожидать, но не хотелось.
Кайл… и первый человек, от которого не выворачивало на изнанку знакомы? Как сказать, что свет автомобильных фар стал преследовать меня во сне из-за собственного брата?
– Мы с ним толком не разговариваем, – коротко ответила я, надеясь, что расспрос на этом остановиться. Меня вообще никто не предупреждал. Сама жизнь не готовила меня к тому, что я буду ходить в такую школу и прикидываться одной из нормальных учеников.
– Мы учились вместе с ним раньше. Этот засранец не рассказывал, что у него есть сестра.
– Вы друзья? – вот и в моем голосе зазвучало дикое разочарование. Я хотела избегать Кайла и его круга общения, поэтому и Остин теперь был небольшой угрозой. Может он следит за мной?
– Нет, мы друг друга всегда раздражали.
Я тяжело выдохнула, смотря на чертовски красивый изгиб губ.
Он быстро сменил тему и меня ненадолго отпустило. Следующие попытки с его стороны заговорить уже были более успешными, но, как я сказала, бдительность начинала просыпаться, отвечая очень осторожно. Он перестал снижать громкость для вида и рассказывал о школе уже в более высокомерной, но увлекательной манере.
Несмотря на его дружелюбие, я видела в нем один маленький шанс вырваться из этого дерьма. И этот шанс мне нужно было использовать.
– Можно попросить тебя об услуге? – маленькая надежда, о которой я забыла сегодня утром, промелькнула в моих глаза, моля о помощи.
– Смотря что ты хочешь, милашка? – сказал он и на моем лице выступил не свойственный румянец.
Телефон. Мне всего лишь нужен был телефон, который он мне дал на пару минут, с условием что я оставлю свой номер. Вот только у меня его не было, как и желания зацепиться за эту жизнь, продолжая общаться со всеми, кто связан с этим городом.
Я быстро набрала сообщение человеку, которому доверяла больше, чем самой себе. Слышала, как какие-то девчонки трепались об одном отстойном клубе этого города, в котором подают отвратительные коктейли, разбавленные с водой. Они долго возмущались между собой, подмечая то, как их занесло в такое место.
“Клуб “Ночной зверь” 23:00. Сиэтл. Кейси. Мне очень нужна твоя помощь. Дождись меня завтра, пожалуйста”
Как только я увидела, что сообщение было доставлено, на телефон сразу же пришел ответ.
Я давно не была так счастлива, как сейчас. Осталось только придумать как улизнуть завтра ночью.
Мои пальцы тряслись от каждого прикосновения к клавиатуре, а сердце бешено колотилось всего из-за какого-то короткого сообщения.
Можно было сказать, что Остин сейчас спас жизнь.
На его телефоне больше не было сообщений. Их я удалила перед тем, как вернуть ему его собственность.
Первый шаг был сделан, но второго может и не быть.