Александр Альбертович Казакевич
Филипок в Рождестве
– Господи, помилуй! И что же ты будешь делать?
– Не знаю! Но с вами не пойду.
– Если ты останешься здесь, ничего не изменится. И может так получиться, что свою сестру ты больше никогда не увидишь. А если пойдёшь со мной, то обещаю, что расскажу тебе, как ты можешь ей помочь.
– А вдруг вы меня обманываете? Я с вами уйду, а вы меня съедите!
– Но у нас не едят маленьких мальчиков. Тем более в Пост.
– У кого это у вас?
– У нас большой монастырь. Он расположен на одном из островов озера, которое рядом с городом.
– И как мы туда попадем? На лодке?
– На лодке сейчас нельзя! Вода превратилась в лёд! Мы пойдём с тобой прямо по льду.
– А у вас в монастыре тепло?
– У нас очень тепло!
Филипок ещё раз взглянул на странного бородатого человека, одетого в чёрную тёплую куртку, широкие ватные штаны и высокие сапоги тоже чёрного цвета, внимательно посмотрел в добрые глаза незнакомца, вздохнул и подал ему руку.
– Не бойся! – улыбнулся мужчина, – я тебя понимаю, всё это выглядит очень странно, но поверь, что в жизни бывают минуты, когда нужно слушать, что подсказывает сердце. Оно никогда не обманет. Давай лучше познакомимся! Меня зовут отец Илия!
– А почему отец? У меня был отец. Я не хочу другого.
– Я знаю, что ты потерял родителей. Я не твой папа. Я монах, священник. А когда к священникам обращаются, называют их отцами. Ну, или батюшками.
11
Мальчик и монах пришли на берег замёрзшего озера к какому-то сарайчику. Мужчина вытащил из кармана ключ и отпер замок. Он достал какие-то деревянные доски и широкие пластиковые щиты, прикрепил их к доскам с того конца, где те немного сужались. Они вышли на лед. Отец Илия протянул мальчику рукавички. Филипок показал в ответ, что у него есть свои. На одну доску позади щита монах поставил Филипка, а на другую встал сам:
– Держись за опору позади щита и ничего не бойся. Главное – следуй за мной!
И первый же порыв ветра привёл эти конструкции в движение. Они покатились по льду, словно на роликах по асфальту. И скорость всё время росла. Только вначале Филипок испугался. Ему казалось, что сейчас ветер вырвет щит из рук, его ледовый самокат унесётся вдаль, священник уедет, а он останется лежать чёрной точкой посреди заснеженного льда. Но мало-помалу он привык, освоился. И это движение его захватило. Это был азарт, смешанный со страхом, потому что он всё ещё не знал, что его ждёт. Они ехали довольно долго. Монах чуть впереди. Он всё время оглядывался: всё ли в порядке с мальчиком? Махал ему рукой. И вот показался остров. Сначала, как маленькое пятнышко, затем, по мере приближения, открылись его высокие каменные берега со столетними соснами. Путешественники объехали остров справа. Там берег был низким, и на него можно было без труда забраться. Мужчина разобрал конструкции, которые помогли им передвигаться по льду, спрятал их за камень, а оттуда вытащил лыжи. Одни – большие, а другие – детские:
– Видишь! Для тебя всё готово! Мы тебя ждали! Мы знали, что ты сегодня к нам приедешь!
– Зачем?
– Нам нужна твоя помощь!
– Моя? Ну, я же маленький ещё! Что я могу для вас сделать?
– Я сегодня тебе обязательно расскажу. Но запомни, что в православии важны не сила и возраст, а совсем другое!
– То, что подсказывает моё сердце?
– Именно! Поехали!
На лыжах они помчались по лесу. Это было не так стремительно, как по льду, и не так удобно. Филипок несколько раз упал. Всякий раз отец Илия возвращался и подавал руку, чтобы мальчик поднялся. И очень скоро перед ними открылись высокие каменные стены. Батюшка ударил несколько раз в деревянное устройство рядом с воротами и огромные зелёные двери отворились перед ними. Навстречу путешественникам от храма приблизилось десятка два мужчин. Одеты они были примерно одинаково – в странные чёрные плащи, которые красиво развивались на ветру, и высокие головные уборы. Вот только бороды у них были разного цвета. У кого – тёмная, у кого седая, а у кого рыжая.
– Всё, как предсказал отец Савва перед смертью, всё так и вышло, – закричал встречающим монах, который привёз Филипка. – И вокзал, и мальчик, и его преследователи. Но паренёк мне поверил, и вот мы здесь!
– Заходите, мы очень рады! – ответил монах с седой бородой, – у нас только служба закончилась. Сейчас трапеза.
– Вот мы как раз на трапезу.
12
Они зашли в большое, довольно прохладное помещение с длинными столами. На середине столов стояли дымящиеся кастрюли, а по краям – тарелки с приборами. Молча все расселись за стол, а седой монах вышел к высокой деревянной тумбе, на которой лежала пара книг, и начал произносить молитвы. Братия выслушала, перекрестилась и расселась за стол. И Филипок тоже перекрестился. Неловко. Первый раз в жизни. Молодой парень по центру встал и разлил по тарелкам суп, а седой монах в это время читал со своей тумбы странные тексты, которые Филипок почти не мог разобрать. Там говорилось о монахе Герасиме, который жил на Святой Земле, в Палестине. Мальчика поразило, что тот во время Великого Поста ничего не ел! Совсем ничего! До Пасхи! Всё время трудился и молился. Плёл корзины из пальмовых ветвей. И вокруг него собрались такие же удивительные люди, которые могли питаться всю жизнь только кореньями, финиками и водой! А однажды, неподалёку от своего монастыря, Герасим Иорданский нашёл раненого льва. Монах ухаживал за зверем, а когда тот выздоровел, прислуживал Герасиму, как домашнее животное! Удивительно! Вся еда казалась мальчику очень вкусной. А от ароматного супа кружилась голова. И никогда в жизни мальчик не знал, что вкус может быть вот настолько невероятным. Это было не похоже на то, что готовила мама, ни на то, что давали им в школе, ни на еду в санатории. Суп был оранжевого цвета. Там попадались и помидоры, и дольки лимонов, и какие-то огромные ягоды, названия которых Филипок не знал. Он бы съел ещё одну тарелку, но постеснялся спросить. А потом из другой кастрюли всем разложили второе. Грибы с картошкой и котлетки из риса. У Филипка от них закружилась голова. Ему казалось, что он улетает. А потом все так же молча пили компот с жёлтыми сухарями. И Филипок понял, что больше ничего не сможет съесть. Просто не влезет. Как раз в это время седой монах за тумбой прозвонил в колокольчик, все за столом встали и снова прочитали молитву, перекрестились и вышли из-за стола. И Филипок тоже перекрестился.
Отец Илия взял его за руку и отвёл на лавку во дворе. Они немного помолчали. Потом батюшка его спросил:
– А ты какие-нибудь молитвы знаешь?
Мальчик отрицательно покачал головой.
– Родители дома молились утром или вечером? Или перед трапезой?
Филипок снова ответил «нет».
– Они крестили тебя?
– Меня и Сонечку крестили в один день, год назад, в храме около дома.
– А крестик где?
Филипок пожал плечами.
Отец Илия ему сказал:
– Подожди меня здесь, – и куда-то отошёл.
Мог бы и не говорить. Филипку всё равно идти было некуда.
И вдруг во двор вышли все монахи, которых он только что видел на трапезе, но уже в других одеждах. На них были только чёрные штаны и свитера, а в руках белые сияющие мечи. И на этих мечах они начали биться. Филипок от неожиданности открыл рот. Как раз в этот момент вернулся священник:
– Это тренировка. Мы каждый день занимаемся на мечах.
– Зачем?
– Немного позже я расскажу тебе. А пока надень-ка это.
И отец Илия повесил на шею мальчика крестик. И показал иконку. Она состояла из двух частей и раскрывалась, как книга:
– У вас дома таких не было?
– Нет.
– Господи, помилуй! А знаешь, кто это?
– Это Иисус Христос. А на другой – его Мама. Нам в школе про них рассказывали.
– Что рассказывали?
– Что Иисус – Сын Бога. Люди этого не поняли и распяли его на Кресте.
– И что ты об этом думаешь?
– Не знаю. Если он Сын Бога, то как Бог дал его убить?
– Понимаешь, до Христа была такая традиция: Богу приносили жертвы. Ягнёнка, корову, курицу. Разных животных. А при этом жизнь людей была не очень достойная.
– Как сейчас?
– Наверное, как сейчас. И чтобы люди изменились, родился Иисус Христос. Он рассказал людям всю правду, для чего они живут и как надо жить. И пообещал забыть их старые грехи. А люди не захотели жить по-новому и убили Иисуса. Но были те, кто его услышали и полюбили. И таких становилось всё больше. С каждым днем. Этих людей преследовали, убивали, лишали их денег и сжигали их дома. Но они не отказывались от Христа, потому что чувствовали сердцем, что Он прав. И наступило время, когда такие люди стали жить везде.
– Они такие, как вы?
– Они такие, как мы. И они такие, как ты, как все, у кого крестик на шее. Поэтому, если ты крестился, то ты уже с Христом. И Иисус тебе всегда будет помогать. Всю жизнь. Но ты ему тоже помогай.
– Как я могу ему помочь?
– Именно ты и можешь. Как помочь – тебе сердце подскажет! Возьми этот образок! Пусть он станет твоей первой иконкой. На ней изображены Христос и Богородица. Рассмотри их. Подумай о них. Поговори с ними. А сейчас мы пойдем с тобой в келью, чтобы ты немного отдохнул. Хорошо?
– Куда пойдем?
– В келью! Так называются комнаты у монахов.
– Хорошо! Пойдём!
13
Келья оказалась маленьким помещением с одной кроватью. В печке, рядом с дверью, горели дрова. От этого было очень жарко. Но Филипок так намёрзся на вокзале, что ему теперь даже нравилась жара. В углу, у окна, стоял маленький столик, а над ним было много-много разных икон. Но кроме Христа и Богородицы Филипок не узнавал никого. Он присматривался к тихим взглядам людей, изображённых на иконах, и последние капли страха от того, что он находится среди незнакомых в странном месте, растаяли в его душе. Больше Филипок ничего не боялся.
– Так откуда вы про меня всё знаете? – не удержался и спросил Филипок монаха.
– У нас жил очень старый монах Савва. У него был дар предсказывать и говорить, что нужно сделать, чтобы избежать беды. Он уже умер. Много лет назад он рассказал, что мы должны привезти с городского вокзала мальчика, который находится в беде, что этот мальчик сможет сделать то, что не можем мы, взрослые мужчины. Он тогда описал тебя. Сказал, когда ты там окажешься, как будешь выглядеть, как тебя зовут и сколько тебе лет. Поэтому я сразу столько о тебе знал.
– И что я должен сделать?
– Ты же вряд ли забыл тварей, которые у вокзала унесли твою сестричку?
– Конечно, не забыл.
– Так вот, прилетали они не за ней, а за тобой.
– За мной?
– Понимаешь, ведь монастырь – это не только стены. У каждой обители есть свое предназначение.
– И у вас тоже есть?
– Да! У нашего монастыря есть Дорога. Её нельзя увидеть случайному человеку. Её нельзя увидеть даже мне или другому монаху. Тем более ступить на неё!
– А куда ведет эта Дорога?
– Я думаю, что ты скоро узнаешь.
– Я? Узнаю? Её же нельзя увидеть!
– Нам нельзя. А ребёнку можно. Господи, помилуй!
– Но я же не ребёнок! Мне уже 10 лет!
– Ты не ребёнок. Но и не взрослый. Эта Дорога открывается только раз в году, в Сочельник, когда первые лучи солнца озарят купола нашей обители. Как предсказывал отец Савва, мальчик, который пройдёт по этой Дороге, сделает так, чтобы нечисть больше не нападала на наш монастырь, чтобы тот, кто их посылает, больше не причинил нам никакого зла, чтобы перед Рождеством у нас больше никогда не было жертв и потерь. Ведь когда теряешь близких – никакого праздника не бывает.
– Я знаю, – согласился Филипок, подумав о своих родителях и о Сонечке.
– Поэтому твари нападали на тебя, чтобы ты не смог им навредить. И нападут в ночь перед Рождеством на нас, чтобы у нас не было праздника! Наступающее Рождество для них самая большая беда, потому что в этот праздник никакая нечисть не выживает.
– А кто их посылает?
– Это тебе расскажут там, на Дороге.
– Но куда же я пойду! Мне же нужно найти Сонечку!
– Я думаю, что там ты Сонечку и найдёшь.
– Она там? Они отнесли её туда?
– Видишь ли, мы мало знаем, что это за Дорога и куда она ведёт, ведь никто из нас по ней не ходил. Но мы надеемся, что ты сможешь всем нам помочь. И в нашей обители тоже наступит настоящее радостное Рождество.
14
На следующий день отец Илия отвёл Филипка в храм. Все монахи улыбались мальчику. Во время службы Филипку показалось, что он взлетел высоко-высоко. Он ничего не понимал, но в один момент ему показалось, что сейчас рядом с ним и Сонечка, и родители, и ещё много разных людей, которых он не знал, но которые его нежно любят. А он-то думал, что остался один на целом свете!
После службы отец Илия задержал мальчика в храме. Они ходили от иконы к иконе. Отец Илия крестился, а потом рассказывал о том, кто на иконе был изображён. Филипок слушал, а следом тоже крестился.
– Это отец Николай. Ты его всегда узнаешь. Икона с ним в любом храме есть. А знаешь почему?
– Почему?
– Потому что он всем помогает. Особенно путешественникам. Вот ты его только попросишь, он сразу же всё сделает!
– В эту же минуту?
– Нет в эту же минуту – так делают фокусники. Но и чудеса их недолговечны! Они дольше минуты не сохраняются. А Николай Чудотворец, он тебя сначала выслушает, поймёт, действительно ли тебе это надо, подумает, как тебе помочь, а через какое-то время – раз – и всё сложится для тебя наилучшим образом.
– А я могу его о Сонечке попросить?
– Господи, помилуй! Ну, конечно же! Он ведь ждёт, когда ты к нему обратишься!
– Правда?
– Подойди к нему!
Филипок сидел шаг к иконе, прижался к ней лобиком и прошептал:
– Батюшка Николай! Ну, сделай так, чтобы моя сестричка Сонечка была жива! Найди её! Помоги нам с ней встретиться! Мне без неё так плохо!
И в этот момент Филипок увидел, как глаза святого на иконе посмотрели на него с добротой и соучастием. И Николай Чудотворец ему нежно-нежно улыбнулся.
– А с кем я могу поговорить о своих родителях?
– О них ты говори сразу с Иисусом Христом! Вот Его икона!
– А как с ним говорить?
– Повторяй за мной: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, упокой души родителей моих! Как их звали? Елена и Виктор? Филипок кивнул.
– Елены и Виктора! И прости им вся согрешения вольные и невольные! И даруй им Царствие Небесное.
Они помолились, а потом мальчик спросил монаха:
– Скажите, отец Илия, а о чем надо просить Маму Христа?
– Пресвятую Богородицу?
– Да!
– Ты можешь попросить Её о чем угодно. Она для всех для нас Матушка. И для меня, и для тебя. Для тебя особенно, потому что Богородица заботится о сиротах. Ну, лучше не проси, а поговори с ней.
– Как поговорить?
– Ну, вот как ты со мной разговариваешь. О самом главном в жизни.
Филипок немного задумался. А потом подошел к иконе Богородицы и своим тоненьким голоском заговорил:
– Матушка Богородица! Посмотри, как мне трудно! Я остался совсем один! Нет ни родителей, ни сестрёнки. Как бы я хотел, чтобы жизнь изменилась и стала, как раньше, чтобы у меня был дом, семья, чтобы в доме была еда! Помоги мне, Мама Христа!
И заплакал. Впервые с того дня, как узнал о гибели родителей. Филипок на всё смотрел своими большими удивлёнными глазами, но слёз в них почему-то не было. А тут слёзы полились рекой. Отец Илия подал ему какую-то тряпочку, чтобы тот утёр лицо. И вдруг мальчик почувствовал, как по храму разливается дивный аромат. Он никогда не слышал раньше такого запаха. И даже когда перед началом службы рыжий монах обходил храм с кадилом, запах был прекрасен, но не такой, как в эту минуту. Отец Илия смотрел на него и улыбался. Филипок подумал: почему он улыбается, когда я плачу? Но священник ему сказал:
– Посмотри, как благоухает всё вокруг! А знаешь что это такое?
– Что?
– Это Богородица тебе отвечает.
– А что Она отвечает?
– Она говорит тебе: Филипок! Я тебя слышу. Потерпи совсем немного! Совсем чуть-чуть!
– Чуть-чуть я могу потерпеть.
– А есть ты уже хочешь?
Вдруг Филипок вспомнил про еду. Конечно, ему давно хотелось на трапезу, но он об этом забыл, потому что вокруг происходили такие удивительные чудеса. Он подал руку отцу Илие и оба пошли на выход. А по дороге мальчик обратил внимание на ещё одну икону. На ней был изображён красивый юноша верхом на лошади. В руках у юноши было копьё, а в ногах коня от этого копья погибал страшный змей. Вокруг было нарисовано много цветов. Отец Илия увидел взгляд мальчика и сказал:
– Эта икона называется Святой Георгий в цветах! Вот если тебе будет нужна защита, ты скажи: «Святой Георгий! Заступись за меня!» И все враги твои сразу же отступят.
15
Выходя из храма, мальчик перекрестился вслед за монахом. До трапезной они шли молча: Филипку надо было осмыслить всё, что ему сейчас сказал отец Илия. Оказалось, что за большим столом уже сидела вся братия монастыря, но есть никто не начинал. Все ждали их. И когда мальчик и монах заняли места за столом, началась молитва. Человек за будкой читал другую историю, как одна женщина много грешила, а потом так испугалась своих грехов, что несколько десятилетий молилась о прощении и стала святой. Женщину звали Мария Египетская. И жила она в пустыне, за рекой Иордан. Отец Илия наклонился к пареньку и тихонько ему прошептал:
– На этой реке пророк Иоанн крестил Иисуса Христа, когда ему исполнилось тридцать лет. У тебя в келье есть икона худого человека в звериных шкурах. Это и есть Иоанн Креститель. Он начал рассказывать людям, что скоро к ним явится Иисус Христос. А когда Христос пришёл, узнал Его среди всех остальных и крестил водой из этой реки. Поэтому в реке Иордан до сих пор вся вода святая! А потом его в наказание за правдивые слова арестовали и отрубили голову!
– Голову?
– Да! Царь Ирод изменял с женой брата, а Иоанн говорил им прямо в лицо, что так поступать нельзя. Жена брата попросила свою дочь Саломею станцевать для Ирода. Ему так понравился танец, что царь пообещал любую награду. А хитрая девочка по наущению матери попросила голову Иоанна Крестителя. И царь не смог отказать, потому что его окружало много гостей. Они могли бы упрекнуть Ирода, что тот не держит своего слова! Так из-за танца был казнён великий человек, которого Иисус очень любил и тяжело переживал его смерть!
Теперь кушанья на трапезе были другими. Филипок ел суп, очень похожий на щи, которые готовила ему мама, но почему-то без мяса. Ни одной косточки Филипок не нашёл в своей тарелке. А всё равно было вкусно. Потом ему положили салат и рис с овощами. Объедение! Был ещё кисель с какими-то невероятными лепёшками. Повар Евгений после трапезы очень волновался: понравилась братии его стряпня или нет?
Через несколько минут снова была тренировка с мечами. Теперь отец Илия был среди тех, кто сражался. Но в этом бою не было побеждённых и победителей. Удары по мечам друг другу наносили настоящие. А по телам старались не задевать вовсе. Один парень, звонарь Николай, нечаянно сильно ударил соперника, а потом на коленях просил о прощении. Филипок всё ждал главного разговора с отцом Илией, который должен был объяснить, почему он здесь и как он сможет помочь монахам и монастырю. Вечером братия не ела. Филипку в келью принесли гречневую кашу, чёрный свежеиспеченный хлеб и кружку с вареньем. Он ужинал и рассматривал икону Иоанна, о которой ему рассказал отец Илия. Мальчику было даже немного страшно от образа этого святого. Его фигура была вытянута словно ниточка, а из-за бороды почти не было видно лица. А самое удивительное, что в своей руке он держал блюдо, на котором была его отрубленная голова. Получалось, что у одного человека сразу две головы. Очень странно!
После трапезы Филипок перекрестился, как это делали монахи. И лёг на кровать. За день произошло столько всего, что Филипок не спал, а размышлял о том, как он сегодня в храме просил за родителей и за Сонечку, как удивительно чувствовал себя во время службы, как Богородица ему ответила, источая по всему помещению невероятный аромат. И когда дверь со скрипом отворилась, от неожиданности мальчик вскрикнул. Это пришёл отец Илия. В руке у него была какая-то книга.
– Поел?
– Спасибо!
– Наелся? Или добавки принести?
– Нет! Всё было очень вкусно. Я сыт. Мы сейчас будем разговаривать о том, почему я здесь?
– А ты ждёшь – не дождёшься этого разговора. Мы обязательно поговорим. Завтра у тебя будет очень трудный и ответственный день. К этому дню мы с тобой должны приготовиться.
– Как же я буду готовиться, если я не знаю, чего вы от меня хотите!
– Завтра ты должен стать не мальчиком, но настоящим Христовом воином. От тебя понадобится быть бесстрашным.
– Бесстрашным?
– Через день наступит ночь перед Рождеством. Самая опасная ночь года. Вся нечисть – Господи, помилуй! – знает, что наступает её последний день и стремится укусить, ударить, сокрушить.
– Зачем?
– Такая у них природа. Перед гибелью надо кого-то забрать с собой. Даже безобидные бесенята этой ночью звереют.
– Безобидные?
– Ну, конечно! Они от Святой воды сразу дохнут, а от первых звуков молитвы начинают стонать и плакать! Сами всего боятся. Но не в эту ночь. Господи, помилуй! В эту ночь в чертей словно бес вселяется. Если бы у них были свои бесы. А самые страшные – это твари.
– Твари?
– Да! Они почти ничего не боятся. Ничего, кроме Креста. И ещё серебряных ножей и мечей, от которых их покидают силы и способность двигаться. Они приходят в наш мир, чтобы убить, уничтожить, разрушить. И завтра они ринутся сюда. Так происходит каждый год. А теперь они знают, что ты здесь, и постараются сделать всё, чтобы нас сокрушить, и ты не смог пойти по Дороге.
Не всё в словах отца Илии Филипку было понятно. Вопросы мучили его. Хотелось расспрашивать монаха и дальше. Но тот положил мальчика на кровать, укрыл его одеялом, погладил по голове:
– Чтобы победить тварей, одного мужества недостаточно. Ты должен пройти важное таинство, без которого нельзя победить ни тварей, ни их начальника, ни даже самого слабенького беса. И к этому таинству надо серьезно подготовиться. У тебя на эту подготовку – сегодняшний вечер и завтрашний день.
– Что это за таинство?
Мальчик представил, что монах сейчас расскажет что-то про обряд с мечами и древними рыцарями из сказок, из приключенческих книг. Но не тут-то было!
– Чтобы победить любых врагов, ты должен впустить в себя Бога. Он войдёт в твоё сердце, и в душу, и в каждую клеточку твоего тела. Это произойдёт завтра, в храме. А до этого сегодня вечером мы с тобой должны прочитать молитвы вот из этой книги. Молитв много. Сил от тебя потребуется немало.
– А что я должен делать?
– Ты должен слушать и стараться понять. А это будет непросто, потому что молитвы звучат на древнем языке. Среди старых языков был один, который создавался специально для того, чтобы на нём люди разговаривали с Богом. Это церковно-славянский язык. Ты его сегодня уже слышал, когда был в храме, на службе.
– Я слышал, но не всё понимал. Можно сказать, что ничего не понимал.
– Господи, помилуй! А твое сердце понимало?
– Мне показалось, что да.
– Вот постарайся точно так же понять и меня, когда я буду читать эту книгу.
Отец Илия открыл книгу и начал чтение молитв. Мальчик встал с кровати рядом ним, перекрестился и так напрягся, чтобы понять смысл каждого слова, что у него даже уши зашевелились. И всё было напрасно. Он понимал, только когда священник произносил «Господи» или «Богородица». И всё. Так продолжалось довольно долго. Голос отца Илии начал отдаляться, глаза стали закрываться, в голове заблистали какие-то лица, воспоминания, образы из храма. Но в какой-то момент голос батюшки снова зазвучал громко и на этот раз ясно. И перед глазами Филипка предстал Иисус, который вместе с каким-то человеком нёс на гору огромный Крест, горстка людей, со слезами сопровождающих Сына Бога. Несколько воинов с копьями. Жаркий-жаркий день. Мальчик по себе ощущал, как больно было Иисусу, как горело и изнывало всё Его тело, какой тяжёлой была Его ноша, как необструганное древко Креста царапало Его кожу, как каждый шаг приносил неимоверные мучения. Потом Христа прибивали к Кресту огромными кривыми гвоздями. А Крест с Его телом поставили на самую вершину горы, и небо опускалось к Нему низко-низко, а солнце, словно человек, закрывало глаза, чтобы не смотреть на эту казнь. Воздуха не хватало. И даже на стон не оставалось сил. И Филипку хотелось крикнуть: Господи! Я с тобой! Господи, не умирай! Иисус Христос, как я могу помочь тебе?
В этот момент отец Илия нежно погладил его по голове:
– Ну вот, мы и закончили! Ты большой молодец! Выстоял все молитвы! Понял что-нибудь?
– Я понял, что Христос всё это сделал ради нас. А мы для Него делаем очень мало.
– Ты прав! А сейчас ложись отдыхать, потому что завтра утром я тебя разбужу и мы пойдём на таинство. Только ты после полуночи ничего не должен ни есть, ни пить! Хорошо?
– Ладно. А как называется это таинство?
– Причастие.
16
Засыпая в кровати, Филипок всё ещё думал, что это такое ПРИЧАСТИЕ, которое помогает победить любых врагов. Но так и ничего не придумал. Ему не терпелось побыстрее это узнать и он подумал, что если быстрее заснет, то быстрее узнает разгадку этой тайны. Рано утром отец Илия тихо-тихо отворил его дверь, вошёл к Филипку в келью. Мальчик сразу открыл глаза. Монах ласково погладил его по голове и начал читать молитвы. Филипок вылез из-под одеяла и встал рядом. На этот раз молитв было гораздо меньше.
– А сейчас мы пойдём в храм, – сказал Филипку священник. Одевайся.
Мальчик быстро надел свитер и курточку, завязал шнурки на ботинках.
– Готов? – спросил монах.
Филипок кивнул. По дороге отец Илия сказал Филипку:
– Перед причастием нам надо сделать ещё одно очень важное дело.
Филипок смотрел на него снизу вверх и думал: сколько ещё важных дел его ждёт впереди? А батюшка продолжал:
– Чтобы причаститься, ты должен поговорить с Иисусом Христом. Он на несколько минут подойдёт именно к тебе. Ты его не будешь видеть, но ты, возможно, почувствуешь, что он рядом. Я тоже буду рядом, чтобы помочь тебе.
– А о чём я должен буду говорить с Иисусом Христом?
– Ты должен будешь ему честно признаться во всём, в чём считаешь себя виноватым. Только не скрывай ни одной детали, а то у нас ничего не получится.
– Ну как же я смогу Богу говорить о себе плохие вещи?
– Всё, что ты скажешь, Христос тебе простит. Простит навсегда. А всё, что ты утаишь, так и останется с с тобой. И причастие не получится. И в бою ты не победишь. И по Дороге не пойдёшь. Понимаешь, ничего не будет!
– А как говорить Богу про то, где я виноват?
– Просто скажи: Господи! Я плохо поступал! Я злился. Я обижал родителей. И сам обижался на них. Я ссорился с сестрой. Я не делал уроков. Я обманывал. Я смеялся над другими. Я обсуждал недостатки людей. У меня было плохое настроение. Прости меня, Господи!
Они перекрестились и вошли в храм. Оказалось, что почти все монахи монастыря были уже внутри. Послушник Николай читал молитвы и они разносились по всему зданию. А рыжебородый священник Александр обходил храм с кадилом. Мальчик оглядывался по сторонам, а потом не выдержал и спросил отца Илию:
– Когда же, наконец-то, сюда Христос придет? Я переживаю, а его всё нет и нет!
– Как же нет, когда он здесь давным-давно. Я же говорил, что его ты не увидишь глазами, ты его должен почувствовать. Иисус Христос ждёт, когда ты будешь готов рассказать свои грехи. Ты их вспомнил?
– Некоторые вспомнил.
– Ты готов?
– Наверное, готов!
– Тогда пойдём к его иконе. Я тебя накрою, а ты начинай говорить. И Христос сразу же подойдёт к тебе, будет слушать и слово за словом очищать твою душу!
– Пойдём!
Они подошли к иконе Спасителя. Мальчик внимательно на неё посмотрел.
– А почему на ней написано «где все»?
Монах засмеялся:
– Да, такой вопрос часто хочется задать в ваших городских храмах, когда там мало людей. Но на самом деле это другие слова. Художник их сократил, так было раньше принято. А означают они не «где все», а Господь Вседержитель. Ну что? Ты готов к исповеди?
Священник накрыл голову мальчика епитрахилью. Филипок сначала сбивчиво начал говорить те грехи, о которых ему рассказал монах, пока они шли в церковь. Через минуту он вдруг почувствовал, как с ним что-то произошло. Его словно окатила теплая волна. Она гладила его по голове, она обнимала его, она касалась его глаз. И из глаз вдруг потекли слёзы. Рыдая, мальчик продолжал говорить:
– Господи! Я так неправильно поступил, когда сбежал с Сонечкой из вагона поезда на этот вокзал. Если бы я этого не совершил, то сейчас с моей сестрой было бы всё в порядке. Сонечка никогда не жаловалось, но я же старше, я должен был понять, что девочке нельзя жить без дома…
И ещё много другого было сказано Филипком. Мальчик рассказывал и плакал. И ему почему-то было не стыдно, а обидно. Обидно на себя, что он сделал столько глупостей, хотя можно было жить без них. Когда он закончил, отец Илия заглянул к нему под епитрахиль и спросил:
– Всё?
– Наверное, всё!
– А Христа ты почувствовал?
Филипок тут же понял, что это за ласковая волна омыла его своим теплом и любовью.
– Почувствовал!
Священник прочитал над мальчиком молитву и попросил его поцеловать Крест и Евангелие. А потом торжественно произнёс:
– Иисус Христос разрешает тебе причаститься своих Святых Даров.
И осенил Филипка крестом.
«Какое счастье!» – думал Филипок, что Бог меня простил за всё, что я сделал! Он смотрел на золотые врата перед собой и каждый раз, когда они открывались, мальчик представлял, что за ними он видит рай, в котором живет Бог, и что, если повезет, он тоже сможет по чудесной Дороге от монастыря дойти до рая, узнает, где сейчас его любимая сестрёнка Сонечка.
Вдруг всё вокруг затихло. Двери в рай снова открылись и отец Александр вынес оттуда большую золотую чашу, покрытую красной тканью.
– Неужели сейчас произойдёт чудо, которое сделает меня сильнее всех в этом мире?.. – затаил дыхание мальчик.
Отец Илия помог Филипку скрестить особым образом на груди руки и подтолкнул к Чаше.
А отец Александр на весь храм объявил:
– Причащается Филипп!
В храме все замерли. Два брата, Кирилл и Мефодий, развернули под подбородком мальчика красную ткань, священник красивой золотой ложечкой достал из чаши красную частичку, дал Филипку проглотить сначала её, а затем протянул основание чаши к его губам:
– Целуй, – прошептал Мефодий.
Филипп поцеловал. За руку его отец Илия отвёл мальчика в дальнюю часть храма, дал запить из специальной рюмочки и поднёс к нему тонко нарезанный белый хлеб:
– Я тебя поздравляю! То, что ты сделал, – это самое важное в жизни. Всё остальное не имеет никакого значения, а Причастие имеет.
– Теперь я самый сильный?
– Теперь ты несокрушимый. И в то же время самый уязвимый, потому что вся нечисть мечтает снова сделать твою душу обычной.
– А сейчас она какая?
– А сейчас там Бог. Сейчас ты с Ним живешь. А вот сколько это продлится – зависит только от тебя. Пойдем, поцелуем Крест у батюшки.
Они вместе с другими монахами встали в очередь к отцу Александру, который протягивал Крест для поцелуя. Когда подошёл Филипок, священник откуда-то вытащил красивый, ни на что не похожий хлеб, и протянул мальчику: