Александр Александрович Чечитов
Гниль
Яд бытия.
Мистер Ронф Капски попросил двойную порцию виски. Он работал в захолустном Маклоу шерифом двадцать пять лет. Служба порядком надоела пожилому Ронфу и он уже представлял себя на юго -восточном побережье. Пара стаканов в баре обычно помогала вообразить, как смуглая подружка веселиться в его доме. От мыслей об этом старик Капски с нервной дрожью прокручивал широкие, белые усы, разглаживая на себе форму песочного цвета.
– Клянусь богом, этот душный штат измотал мою душу, сильнее всех красоток, что попадались мне за всю жизнь. И будь я проклят, если эта неделя не последняя в этой дыре, – рассуждал после нескольких стаканов шериф.
Дверцы бара с грохотом ударились о косяк и внутрь вбежал Аспрэнсо. Из его левого плеча хлестала бурая струя, раскрашивая стоящие по бокам стулья в красный цвет.
– Бу…, бул…,– вырывалось из его окровавленного рта, а вторая его рука беспомощной плетью болталась у туловища.
Шериф Ронф отодвинул стакан, и нахмурил брови. Посмотрев вверх, он бросил шляпу под ноги и пошел к вопящему парню. Сам калека Аспрэнсо покружив на месте упал без чувств. Не отыскав пульс, Капски вышел наружу. Тёплый, густой воздух застрял в горле, и Ронф сплюнул желая избавиться от неопрятного чувства. Шериф отправился по кровавым следам, приготовив револьвер. Почерневшие кляксы вели к старому, покосившемуся сараю за баром. Ронф толкнул дверь и от этого она развалилась. Внутри поднялось густое облако пыли, и Ронф закашлял. Слева и справа от большой, деревянной бочки выползли братья Крэмзи. Они трудились булочниками и, напялив белоснежные фартуки пекли в своей промасленной забегаловке. Теперь их одежда почернела, став землистой шкуркой. Ронф отступил два шага. Ему пришлось однажды смотреть волку в глаза, а теперь это было сложнее. Их скрежетающие челюсти перетирали зубы, а заострённый нос искал запах. Тогда шериф Капски дважды выстрелил, уложив обоих на месте. Ему и раньше не была приятна эта парочка, а теперь появился хороший повод разогреть дуло ствола. В носу неопрятно защекатало, и шериф густо чихнул.
– Надо завязывать с выпивкой, – произнес задумчиво Ронф. Братья Крэмзи лежали перед ним распластавшись, и на их лицах не было ничего то , что видел раньше шериф.
Люди дикого запада мало чему удивлялись, и два выстрела для них не были интересны. Шериф Капски зашёл в бар и почти никто не обратил на это внимания. Трактирщик Нопри протирал бокалы, а парикмахер Труст спорил с лакеем Хэмзоу. Старик Ронф посмотрел на остывшего Аспрэнсо и ему показалось, что нет ничего вкуснее его затвердевших костей. Шериф опустился на колени и жадно вцепился в нос покойника.
