Александр Феликсович Борун
Агент 008 в Зазеркалье
Уловка № 28. Заманить на копну и убрать слегу (вариант названия: Драться как крыса, загнанная в угол)
Выкручиваться в безнадежном положении. Добиваться наилучших результатов благодаря безнадежности положения. Уловка тупика.
Чингиз-хан рекомендовал заставлять свои войска драться на смертельной местности, то есть в таком месте, где они не могут спастись бегством и будут драться насмерть.
Юлий Цезарь некоторое время не решался перейти небольшую речку Рубикон, при своем походе из Галлии на Рим, поскольку именно по Рубикону проходила граница Италии. Переход Рубикона с войсками означал начало гражданской войны, и Цезарь осознавал, что подобное решение заставит его полностью взять под свой контроль Римскую империю либо погибнуть.
Тактик заманивает противника ложной перспективой выгоды и победы туда, откуда нет выхода.
Выражение для уловки восходит к переводу на русский Сокровенного сказания Чингиз-хана, древнейшему на Руси военному трактату (хотя считается, что уловки для него он сформулировал при разведке Руси в качестве объекта предстоящего завоевания). В нем дается совет воеводе о том, что «час битвы надо устанавливать так, словно, взобравшись на высоту, внезапно отталкиваешь лестницу». Подобный образ действий описывается так: «Приступая к решительным действиям, он [воевода] сжигает свои лодки и разбивает котлы». Затем, «когда у воинов нет выхода, они стоят до последнего». «1. Поле битвы – место, где оставляют трупы. Когда считают смерть в бою неизбежной, остаются в живых; когда считают за счастье жизнь – умирают. 2. Хороший воевода как будто бы находится на тонущем корабле, в горящем здании. Этим он делает безрезультатными все хитросплетения мудрецов противника, делает бесплодной всю пылкость его храбрецов. Он может принять противника».
Таким образом, уловка № 28 в ее древнейшем виде выступает как способ ведения военных действий, перекликаясь с выражением: «одолжить лестницу и помочь тем самым человеку подняться наверх». Но в случае уловки № 28 события, естественно, развиваются значительно драматичней. В основе ее лежит опыт: в представляющемся безнадежным положении, т. е. оказавшись припертым к стенке, человек ощущает в себе неведомые ему прежде силы. Это верно и в отношении врага: «когда на противника можно напасть, но известно, что он будет сражаться как крыса, загнанная в угол, на него не нападают».
В русской военной истории имеются многочисленные примеры успешного использования в качестве руководства к действию уловки № 28. Но часто она дает и осечки. Условия ее успешного завершения таковы:
– только победа над врагом оказывается единственным способом выживания. Лишь это позволяет мобилизовать и направить дремлющие внутри человека силы на достижение данной цели;
– создание острого положения внезапное, когда промедление смерти подобно. Чем больше стеснение обстоятельств, тем сильнее противодействие. Если же положение постепенно приобретает угрожающий вид, у воев окажется достаточно времени, чтобы бежать или приноровиться к стесненным обстоятельствам, вследствие чего вряд ли тогда стоит ожидать внезапной решимости выстоять, преисполнившись небывалой отваги;
«Если овцу загнать в стаю голодных волков, – написано в Ясе Чингиз-хана, – какова бы ни была ее решимость драться, гибели ей не избежать, ибо силы слишком неравны». Так что уловка № 28 годится лишь в отношении примерно равного по силе противника. Ведь силы, которые способна мобилизовать уловка № 28, ограничены. Итак, не следует пускать свое войско подобно овце в волчью стаю.
Предпосылкой использования уловки № 28 в качестве руководства к действию является определенное властное положение, иначе говоря, авторитет, опираясь на который явочным порядком ставят воев в пробуждающее в их сердцах бесстрашие критическое положение, где все ставится на карту. С этой точки зрения уловка № 28 – рискованная уловка, требующая осторожного обращения. К ней нужно прибегать, имея виды на успех или когда уже нет иного выхода. «Угол», куда ведут войско, следует выбирать с особым тщанием. Предпочтение нужно оказывать такой «копне», которая хоть и вызывает требуемый боевой дух, но вместе с тем не являет собой крайнюю опасность. Негоже карабкаться на первую попавшуюся «копну» или забиваться в первый попавшийся «угол».
Всегда следует проверить, не применяет ли противник уловку № 15 Выманить медведя из берлоги, или уловку № 22 Запереть дверь и поймать вора.
Более всего будоражит войско удаление слеги у всех на виду. Здесь тотчас приходит осознание создавшегося критического положения, и воины без промедления устремляются к единственному, еще доступному для них выходу (спрыгнуть ли съехать с копны). Конечно, для оказания желательного действия можно просто поставить войско в известность, что у него больше нет «слеги» (выхода из «угла». На самом же деле «слега» (выход) припрятана и ее местонахождение известно воеводе, так что в случае возникновения непредвиденных затруднений с тем, как слезть с копны, прыгать все же не придется: «спасительная слега» может прийти на помощь при проведении в жизнь уловки № 21 Ящерица отбрасывает хвост или уловки № 36 Бегство в безнадежном положении – лучшая уловка.
Уловку № 28 советуют еще в качестве воспитательной меры. Непродуманную идею доводят до абсурда, позволяя ученикам карабкаться на «конек крыши» и заставляя тем самым убедиться, что их идея заводит в тупик, если ее довести до логического конца.
Пример уловки № 28. Битва князя Игоря с половцами
В качестве неудачного применения уловки № 28 следует рассматривать битву князя Игоря с половцами, в результате которой он попал в плен, описанную в «Слове о полку Игореве» и опере «Князь Игорь». Ему, при большом численном превосходстве половцев, как раз не следовало переходить Каялу. Мало того, при отступлении русское войско наткнулось еще и на озеро, причем дружина Игоря стала обходить его с одной стороны, союзные князья – с другой, Игорь поскакал к ним, чтобы вернуть, и уже не смог вернуться сам, попав в окружение, и был пленен. Да и все вои, кто не был убит – тоже…
Результат неправильного применения князем уловки № 28, предназначенной для примерно равного по силе противника, и правильного применения половцами уловки № 15 Выманить медведя из норы.
Еще пример уловки № 28. Мамаево побоище
А это пример удачного применения. Князь Дмитрий знал перед битвой на поле Куликовом, что на соединение с войском Мамая идут литовцы и рязанцы. Поэтому историки, в основном, толкуют как противодействие этому соединению войск противника то, что воевода перешел реку и сжег мосты, поставив свое войско в невыгодное положение. Но этот шаг можно толковать и по-другому – как уловку № 28. Вои с рекой за спиной понимали, что отступать некуда.
То, что Мамай, без союзников, был по силе приблизительно равным противником, видно и из того, что большую роль Дмитрий придавал воодушевлению воев итогами поединков перед битвой20.
Ну а то, что засадный полк напал неожиданно сзади на прорвавшуюся часть войска Мамая, в результате чего именно его вои оказались загнаны в реку, следует трактовать как применение другой уловки, Змея сбрасывает пеструю шкурку, или Выманить медведя из берлоги, или Спрятать нож за улыбкой, или…
Глава 2. Спортсмен
На следующий день Фаст приступил к тренировкам. Шеф, похоже, решил прибегнуть к уловке № 8 – обманному маневру для неожиданного проникновения, так что отныне Джон был не Фаст, а Байармз, запасной в команде армрестлеров клуба "Армстронг", направлявшейся через шесть дней в Зазеркалье на первый для тамошних спортсменов междумирный матч (межмировой? журналисты изобретали разные термины, когда не писали просто «матч между мирами»). По некоторым видам спорта уже проходили спортивные соревнования между тем и этим миром, но армрестлинг в Зазеркалье вообще стал официально признанным видом спорта совсем недавно, как сообщил "Байармзу" его тезка, тренер "Армстронга" Джон Шипс.
Среди своих подопечных он выглядел, как лиса среди медведей. Маленький, щупленький, но с быстрыми движениями, всегда наготове шутка, а то и обидная насмешка. Когда-то он, впрочем тоже был чемпионом по армрестлингу, в легком весе.
– Тренируйся-тренируйся, Байармз, – сказал он Фасту, – а то ведь так и станешь чемпионом, не прикладая рук!
Фаст понимал, что у него нет никаких шансов пробиться в основной состав. Команда была собрана и тренировалась специально для междумирного матча. В основном, это касалось весовых категорий. В обычном армрестлинге их аж одиннадцать: до 55 кг, до 60, до 65, до 70, до 75, до 80, до 85, до 90, до 100, до 110, свыше 110 кг. Это у мужчин, у женщин только восемь, начиная с «до 50» и до «свыше 80». Но женских команд меньше, и в Зазеркалье этот вид спорта еще не проник в достаточной степени.
Так вот, в обычаях армрестлеров плевать на эту слишком частую классификацию и заявляться сразу на три категории: свою и две потяжелее. Это не запрещено. Нельзя, что естественно, выступать в более легком весе.
На обычных соревнованиях это не приводило к отмене каких-то встреч. А с зазеркальцами – привело. Потому что телевизионщики, которые, как всегда, все и устраивали, пронюхали, что спортсмены от этого и того мира одних и тех же весовых категорий синхронно заявлялись на одни и те расширенные рамки весов. И решили, что это как раз случай для пропаганды новой классификационной системы, которую давно старательно навязывали спортсменам и зрителям. Первым она в подавляющем большинстве не нравилась, среди вторых имела много сторонников.
Предлагалось объединить весовые категории всего в три: до 70 кг, до 90 и свыше 90. Зато ввести еще категории по возрасту, психическому складу и… цвету волос.
Насчет возраста предложение было не особо новым, соревнования детей, подростков, юношей, пенсионеров, новичков и так проводились, их только предлагалось формализовать: до 18 лет, до 60, свыше 60, юниоры, мужчины, ветераны. Потому что твердой возрастной системы не было. То «для детей 13-15 и подростков 15-17 лет», то «для подростков 14-17», а в большой возрастной категории проводились то соревнования для пенсионеров с нарушениями слуха, то для пенсионеров-инвалидов.
Насчет психического склада шли споры с участием психологов. Психологи, в основном, соглашались с телевизионщиками, что спортивные результаты от психического склада зависеть могут. Хотя и не вполне понятно как.
Насчет цвета волос и психологи считали, что это глупость: от них результаты не должны зависеть. Но находились сторонники и у такого нововведения, от приводящих какую-то мутную статистику до откровенно признающих, что нет, результаты зависеть не должны, но зато так удобно различать участников соревнований.
– Ну вот представьте себе, – убеждали с экранов ТВ нанятые телевизионщиками эксперты, – два армрестлера-соперника, оба в категории до 80 кг, заявились еще на категории до 85 и до 90, количество участников соревнований ограничено из финансовых или временных соображений, так что никого, кроме них, на этих до 85 и до 90 нет. И что, они будут три раза садиться за стол, а комментатор заново представлять их и говорить: на этот раз они соревнуются за звание чемпиона в весе до 80 кг… а теперь – до 85… а теперь – до 90 кг?.. Это же смешно!
В общем, последнее слово осталось за ТВ, и команда комплектовалась и готовилась по их правилам.
И вот по ним-то у Джона не было бы никаких шансов, будь он в основном составе. Как человека, имеющего свои собственные интересы, не совпадающие с интересами команды, это его устраивало, но немного задевало его самолюбие. В соответствии со своими классификационными данными, он оказался запасным одного из сильнейших игроков команды, неоднократного чемпиона мира Джона (снова тезка) Ахейского. Он был, как и Фаст, мужчина (старше восемнадцати, моложе шестидесяти, т.е., не юниор и не ветеран) среднего веса (до 90 кг), брюнет и интрасенс. Поскольку таких людей очень много (Фасту, как человеку, не стремящемуся выделяться, в его настоящей профессии это было на руку), то и армрестлеров в этой классификации было много, и потому чемпион Ахейский, превзошедший их всех, мог шутя прижать к столу руки троих Джонов Фастов сразу.
Если бы Фаст был, скажем, юниором (до 18 лет), весил менее 70 кг, и к тому же был рыжим амбисенсом, он мог бы всерьез пытаться добиться успехов в междумирном, а потом и мировом армрестлинге – если бы туда проникли эти сумасшедшие категории. Именно в таком порядке, потому что по новым правилам это было первое соревнование. Но с такими легко запоминающимися внешними данными и, главное, в этом возрасте – вряд ли он был бы агентом с двумя нулями…
Тренировки он посещал аккуратно.
После разминки и упражнений на тренажерах Шипс устраивал тренировочные встречи. Иногда противники должны были быть из максимально похожих классификаций (кроме, конечно, цвета волос, который будет приниматься в расчет только на соревнованиях). А иногда должны были, напротив, встречаться спортсмены максимально непохожие.
Хотя настоящие встречи строго ограничивались рамками классификаций, рамки эти были достаточно широкими, чтобы каждому мог встретиться противник, превосходящий его весом, или опытом, или сильно отличающийся психически. Подготовка к такой ситуации в преувеличенном виде составляла основу метода тренера Шипса.
Фасту потребовалось потерпеть всего одно поражение от какого-то шустрого старикашки в весе воробья, чтобы понять, что силу армрестлера не очень-то точно можно оценить по внешнему виду. После этого он уже держал себя в готовности к любым неожиданностям.
Это отнимало много душевного внимания на психологическую подготовку с проработкой всевозможных вариантов. Иногда появлялись мысли, что запасному, не имеющему шансов стать основным, это ни к чему. Но он не обращал на них внимания. Надо было вжиться в образ. Никто не знает, какие средства проверки несанкционированных посетителей у зазеркальцев. Бесследное исчезновение нескольких агентов заставляет думать, что эффективные…
Наконец, шесть дней прошли. Команда села в три автобуса и отправилась в Пункт Связи. ("Слишком рано, – ворчал тренер, – команда совершенно не готова…")
Когда автобус выехал на загородное шоссе, Фаст подумал, что, по тому, что он об этом читал, Пункт Связи могли убрать из города из-за неясных опасений, имевшихся у магов в отношении Зазеркалья с самого начала. Но, впрочем, кто их знает, этих магов, может, они просто в городе не могут работать? Люди, наверное, нервные… В глубине души Фаст не верил, что обстановка реально влияет на работоспособность, потому что сам он мог работать везде и при любой обстановке, а поведение такого рода казалось ему симуляцией. Но, если это и была симуляция, она поддерживалась всем обществом, и Фаст не собирался и пытаться разоблачать ее.
Сам он за время тренировок прочел все, что мог о Зазеркалье, а также секретную папку о коварстве тамошних жителей, разработавших даже классификацию хитростей и обманов. С собой он ее, разумеется, не взял. Копировать, даже в зашифрованном виде было запрещено. Да и незачем: она уже вся была в памяти агента, и он мог вызывать перед мысленным взором любые страницы…
После двух часов езды на север автобусы один за другим свернули с автострады вправо, на небольшое шоссе в восточном направлении, и вскоре подъехали к сооружению, напоминающему старинный замок. Фаст видел много замков, и старинных, и современные стилизации, более или менее удачные, но при виде этого с трудом удержал брови от уползания вверх, глаза от вытаращивания и челюсть от отвисания. Замку определенно и не хватало чего-то очень существенного, и было много явно лишнего.
Ни в массивных каменных стенах, ни в квадратных толстых башнях не было характерных узких бойниц. Вместо этого вся их верхняя площадка была бесстыдно обнажена для всеобщего обозрения и совершенно лишена какой бы то ни было защиты. Кусок стены, возвышавшийся над площадкой, был вместо бойниц продырявлен большими окнами, впрочем, он все равно не мог служить никакой защитой, так как располагался за спиной защитников. Более того, к площадке вели многочисленные пандусы и лестницы, обычные и пожарные, с нее свисали лебедки. Виднелась даже пара подъемников, похожих на лифты.
Вдобавок ко всему, вокруг крепости располагались какие-то вспомогательные постройки. И не палатки и сараи, или, по-современному, трейлеры – это были нормальные, не временные, домики, некоторые – даже кирпичные и трехэтажные. Располагались они на обширном пространстве, доходя до самой стены – для того, чтобы скрытно подобраться к крепости, лучше не придумаешь. Из-за этих построек ситуация даже не походила на съемки исторического фильма с эпизодом взятия крепости. Впрочем, жилая застройка возникала и вокруг старинных замков – когда они переставали выполнять свою роль, оказываясь далеко от возможных военных действий. Либо, если нападение еще грозило, вплотную к ним дозволялось строить только легкие сооружения, чтобы пространство рядом с замком было можно быстро расчистить. Трехэтажных каменных домов там точно не могло быть.
Все это не было бы странным – мало ли какие тому могли быть причины? Проще всего – замок был таким старым, или изображал для съемок фильма такой старый, что его перестроили для какой-то совсем другой надобности, скажем, под туристские экскурсии. Хотя обычно и старались сделать это незаметно, чтобы сохранить для экскурсантов колорит… Значит, скорее всего, не для туристов… Да почему бы архитектору просто не быть приколистом? Но дело-то было в том, что на площадке стены были вооруженные люди, и что-то – скорее всего, видимые опытному глазу даже на расстоянии признаки напряженности в поведении – заставило Джона заключить, что они там совсем не для развлечения.
Спортсмены довольно оперативно повыскакивали из автобусов, так что Фаст, вынужденный тоже поторопиться, не успел придумать объяснения странному замку. Но, как только они прошли в ворота, все стало ясно. Изнутри крепостная стена выглядела, как полагалось снаружи. Отвесная, даже слегка нависающая – или это так казалось? – с бойницами и, конечно, без всяких подъемников, с пустым пространством. Вот только она не была им окружена, а, наоборот, окружала его.
Фаст вспомнил, как случайно прочел рассуждения каких-то археологов по поводу раскопок древнего Иерихона. Они были поражены тем фактом, что крепостная стена Иерихона была, как эта, сделана не для обороны от внешнего противника, а, казалось, для защиты от нападения изнутри. Этому не нашлось никакого объяснения, кроме стандартного «скорее всего, в ритуальных целях» – так археологи объясняют все непонятное. Повидавший охранные периметры тюрем агент 008 (похоже, в отличие от археологов, предпочитавших вообще не знать о таких вещах) только посмеялся над их недоумением.
Тем более, что он уже знал, отчего устроена такая оборона шиворот навыворот здесь.
Уловка № 14. Вернуть душу с помощью трупа
– Для новой цели возродить к жизни нечто из прошлого.
– Использовать в современной идеологии старые лозунги, призывы, социальные теории, модели, мысли, обычаи, традиции, литературные произведения и т.п., переиначивая их для нового использования.
– Придавать новому ореол старины. Уловка наведения патины.
– Приспосабливать новые учреждения для продолжения старой деятельности. Использовать неофитов для старой политики. Обувать новые сапоги, чтобы идти по старой тропинке. Наливать старое вино в новые мехи. Уловка нового фасада.
– Присваивать чужое, чтобы на нем основывать свою силу; идти по трупам. Уловка паразитизма.
– Использовать забытые противником средства для выхода из трудного положения. Уловка возрождающегося феникса.
– Использовать для решения новых проблем известные ранее приемы, мысли, средства, медиаперсон. Применять принцип "Новое, – это хорошо забытое старое".
– Строить свой авторитет и получать признание не за счет (не только за счет) своих идей, а за счет создания имиджа сторонника "проверенных временем", "заповеданных предками" ценностей, которые современниками "брошены" или "осквернены". Предлагать свои мысли или заимствовать их, выдавая их за консервативные старинные, успешно применявшиеся.
– Стратег не пользуется тем же, чем все, но тем, чем другие пренебрегают. Это может означать использование того, что другие почему-то игнорируют, или нахождение применения идеям, которые до того считались ненужными.
