bannerbannerbanner
Минус на минус

Александр Феликсович Борун
Минус на минус

Полная версия

Последнюю ночь Симахира, выспавшись за недосып и впрок (и отлежав все бока), не спал совсем. В голове крутились надежды и опасения. Похоже, ему, наконец, стали доверять, вернее, верить, что он может сделать что-то значительное – прекрасно! Особенно приятно после долгого тотального недоверия. Но сумеет ли он оправдать это доверие? Вдруг ему только кажется, что его идея осуществима? И что, будучи изготовлено, его изобретение хоть кому-то понравится, хоть кого-то поразит, хоть кого-то заинтересует? Вдруг, наоборот, все от него тут же отвернутся? Впрочем, – говорил он себе, – такие размышления не только недостойны ни самурая, ни кшатрия, но и для любого человека они совершенно лишние.

Наконец, ему разрешили выйти. Отныне он считался кшатрием.

Вообще-то, ему, как оказалось, должны были в ходе обряда дать новое имя. Уксава и «учитель», посовещавшись, предложили перевод на санскрит имени его предка со значением, по-прежнему, «Друг Тэнгу». Слова «тэнгу» в санскрите они не нашли, но записали его азбукой деванагари как təɳu, где ɳə в ɳu превращает модификатор – дуга под буквой. Что касается слова «друг», оно имеет в санскрите шесть различных вариантов. В общем-то, годится самый первый, Митра mitrá. Это друг, приятель, товарищ. А также подруга и приятельница.

Симахира не стал спрашивать, отличается ли написание подруги и приятельницы от друга и приятеля, хотя оказаться вдруг приятельницей тэнгу ему не хотелось. Потому что сама идея ему настолько не понравилась своей помпезностью, что он отказался носить имя благородного предка наотрез. – Недостоин, – сказал он. Тогда они перевели на хинди его собственное имя, означающее, если его разделить на два слова, Сима и Хиро, Остров Широкий. Получилось Vistrit Dveep, что звучало как Вистрит Двип и напоминало, как ему показалось, западное имя. Так вполне могли бы звать англичанина или американца. Правда, в точности таких слов по-английски Симахира не знал. Слова «dveep», наверное, и не было, но были «deep» и «to veep» – «глубокий» и «ухаживать за». К сожалению, «veep» означало также по-английски, как существительное, «вице-президент». Симахира раскритиковал и эту пародию на западное имя, и ему оставили его собственное. Он согласился принять на себя ответственность за возможные проявления недоверия к нему, человеку, утверждающему, что он – кшатрий, но носящему иностранное имя. Вообще-то иностранцы, по определению, были людьми вне варн и каст, вне традиционного индийского социума. «Учитель» приписал к документу, выданному архивными жрецами, разыскавшими кшатрийские корни предка Симахиры, описание его упанаяны, и внёс туда прежнее имя Симахиры в качестве нового. На этом «обучение» у него нового кшатрия было закончено.

**********

Что касается настоящего, не символического обучения, Преми замолвил словечко перед какими-то знакомыми бюрократами, и Симахиру – в середине второго семестра! – зачислили в Индийский институт технологии, на бюджетное место, с общежитием и стипендией. Совсем небольшой ВУЗ, всего 300 студентов, 100 преподавателей. Почему не в Калинга институт промышленной технологии, 9 тысяч студентов, 3 тысячи преподавателей? Или ещё какой-нибудь из восьми ВУЗов Бхубанешвара, где его неожиданное появление было бы не так заметно и подозрительно похоже на какое-то нарушение правил? Видимо, в институте технологии у историка или его знакомого чиновника были лучшие связи в руководстве ВУЗа. Ну да, естественно – это стало ясно после того, как оказалось, что и сам Преми там преподаёт. Технологии – технологиями, а историю обязан знать каждый гражданин Республики Индия! Чтобы осознавать преемственность поколений и стараться быть достойным своего места в этой бесконечной цепочке.

Правда, приняли Симахиру с обязательством сдать не позже чем в ближайшую сессию тройной набор экзаменов: вступительные и за оба семестра. В принципе, пропущенные экзамены можно было сдавать и посреди семестра, найдя соответствующих препов и договорившись с ними, но Симахира решил не заморачиваться, потому что его собственные исследования продвигались теперь семимильными шагами и были близки к завершению.

**********

Вдобавок он познакомился с Агатой, учившейся в той же группе.

Удивился западному имени. На ближайшей лекции заглянул в сеть – что там про имя Агата, в качестве темы для разговора. И попал впросак. Её имя оказалось вовсе не западным, происходящим из Древней Греции, как он прочёл в сети, а санскритским, как многие индийские имена. Впрочем, темой для разговора оно всё равно послужило. Оказалось, Агата даже не знала, что на Западе есть такое имя. И с интересом выслушала пересказ Симахирой содержания двух сайтов, которые он успел просмотреть, и даже немного поэкспериментировать на одном из них…

Оба сайта объясняли происхождение имени от греческого ἀγαθή "добрая" или "хорошая". И оба, не ограничиваясь прямым значением, приписывали всем западным Агатам дополнительные черты характера, не связанные с добротой, рассуждая, скорее всего, так. Хороший ребёнок – это тихий ребёнок. Следовательно, девочка слегка отчуждённая, не любит коллективные игры, предпочитает одиночество. Видимо, с малых лет горда и самолюбива. Друзей почти нет, но если есть, то настоящие. Играет с мальчишками и в «мужские» игры. Фехтование на палках, игра в ножички, пристенок и т.д. (Таких игр, кроме первой, Симахира не знал). Неплохо успевает по математике и другим точным наукам. С гуманитарными сложнее, ведь там нужно рассказывать стихи и делиться мыслями, пусть и на заданную тему. Затронув тему здоровья, первый сайт характеризует его как среднее и советует беречься в холодное время года.

Авторы другого сайта дали гораздо больше воли фантазии, привлекая данные с потолка. Точнее, с неба – из астрологии. Беречься зимой от простуды Агате не надо, наоборот, её идеальное время года – зима, планета-покровитель – Нептун, стихия – вода, животные – кит и дельфин. А вот лучший знак Зодиака (что значит лучший знак Зодиака для какого-то имени, вообще?) – почему-то не Водолей, а Дева. Наверное, Водолей занят другими именами. И ещё много такой же чуши.

И Симахира, и Агата, оба не знали, что святая Агата (она же Агафья) считается покровительницей острова Мальта, микроскопического государства Сан-Марино (вопреки названию, явно происходящему от некоего святого Марина) и города Палермо. Приведено также несколько знаменитых Агат, из которых Симахира знал только английскую писательницу Агату Кристи, но всё равно не мог соотнести её с предложенным портретом, так как не интересовался её биографией. А украинскую писательницу, итальянскую журналистку, французскую и испанскую актрис, португальскую певицу, польскую волейболистку, президента Мальты (ну ещё бы её не выбрали, с именем покровительницы острова) и члена парламента Индии вообще не знал.

Агата, кстати, тоже не знала, что её тёзка заседает в парламенте, но усомнилась, что авторы сайта правильно отнесли её к западным Агатам – скорее уж, у неё санскритское имя, как у собеседницы Симахиры. Впрочем, скорее всего, эта санскритская Агата тоже ей не настоящая тёзка. В санскритском словаре слово «агата» означает «гость», если последнее «а» короткое, а если долгое, то «гостья». При этом первое «а» долгое. Вот, наверное, та Агата и есть такая Гостья в парламенте. В имени же студентки первое «а» краткое и означает отрицание. Хотя и сконструированное по правилам санскрита, получившееся слово нельзя найти в словаре… Симахира не решился спросить, каково же значение ей имени. Он не понял, полагает ли она само собой разумеющимся, что сказанного ему достаточно, чтобы самому это понять, или, напротив, не хочет, чтобы он понял. Считает, что это слишком личная информация…

Как и первый сайт, этот тоже приписал было всем Агатам замкнутость и повышенную самооценку, но, противореча этому, тут же представил её характер как чрезвычайно общительный. Много друзей, коммуникабельность, дружелюбие, оптимистичность, весёлый нрав и т.д. Конфликты только с преподавателями – много спорит, если считает себя правой, то не промолчит. В этом, наверное, она сходна с Агатами с предыдущего сайта.

Обнаруженные противоречия Агату развеселили, тогда как при знакомстве с характеристикой с первого сайта она выглядела задумчивой. Ведь все эти характеры рисуются так, чтобы любому человеку казалось, что да, это про него. Симахира счёл своим долгом обратить на это её внимание, чтобы она не удивлялась якобы точному попаданию, и, кажется, она была ему за это благодарна, ведь не в его (эгоистических) интересах было дезавуировать найденные им сведения о её характере, тем более если она сама признаёт, что они похожи на правду. И тем более, если она не любит раскрывать свой внутренний мир.

Больше всего авторы второго сайта оттянулись на теме выбора подходящего для Агаты супруга по четырнадцати важным чертам характера, оценённым численно. Черты характера определялись, разумеется, по имени жениха. Симахира заинтересовался этой темой. Правда, он не признался – не в первом же разговоре! – что прежде всего поискал там в списке себя, и, естественно не нашёл. Но просмотрел всех женихов на букву «С» (Савва, Савелий, Самсон, Святослав, Себастьян, Семён, Сергей, Станислав и Степан), и нашёл, что в среднем их совместимость с Агатами, по расчётам авторов сайта, не хуже короткого списка имён, предложенного как наилучший выбор (Валерий, Варлаам (наверное, имелся в виду Варлам или Валаам), Венедикт, Виссарион, Григорий и Евдоким). Тогда он усомнился в правомерности предложенного списка, и, проверив в нём каждого, убедился в том, что список, очевидно, составлялся не теми же людьми, что рассчитывали совместимость по различным чертам характера. Или они успели в какой-то момент поменять способ расчёта. Потому что средний показатель совместимости в списке наиболее благоприятных женихов был не особенно больше, чем в списке наименее благоприятных (Аким, Александр, Андрей, Гавриил и Ермолай)!

Окончательно развеселившись, Агата попросила Симахиру вызвать сайт, и они вместе попытались сформировать более правильный благоприятный список. Проверили все имена и определили, что это будут Алексей (совместимость с Агатой 68%, что бы это ни значило), Виталий (65%), Ростислав, Руслан и Тимофей (63%), Аристарх и Григорий (61%), Илья, Иосиф и Никифор (60%), Прохор и Тарас (59%), Агафон, Анастасий и Валентин (58%), Артур (57%), Арсен и Мирон (56%), Богдан, Влад, Владислав, Владлен, Евгений, Кузьма, Лев и Модест (55%), Максим и Марат (54%), Альберт, Захар, Фёдор и Филат (54%), Бенедикт, Борис, Булат, Виссарион, Константин, Наум и Чарли (53%), Борислав, Бронислав, Иван, Игнатий, Кондрат, Платон и Роман (52%), Архип, Магдалина и Ренат (51%), Авраам, Алексаендр, Вилен, Демьян, Ждан, Казимир, Олег и Пётр (50%). Имена, упомянутые в списке рекомендованных женихов, они записали в свой список курсивом, и убедились, что они разбросаны довольно равномерно – те, что вообще в него попали, а попали три из шести. Четвёртый, Александр, в форме с опечаткой – Алексаендр, умудрился просочиться из списка нежелательных женихов. Вот так всегда и бывает! Но больше всего их порадовал крайне политкорректный жених по имени Магдалина. Или не очень политкорректный, учитывая, что она всего одна.

 

Агата с удовольствием возилась с цифрами, притом что на самом деле они, очевидно, не имели особого значения, потому что сайт явно был сделан левой ногой, и притом что она не заинтересовалась предполагаемыми характерами даже чемпионов по совместимости. Заметив, что Симахира слегка удивлён, она предупредила его, что у неё есть такая привычка, или черта характера, или что-то вроде: на неё время от времени нападает приступ арифметического бреда, как это назвали её родители. Она увлекается каким-нибудь расчётом, которого или вообще можно, в принципе, не делать, или, по крайней мере, не уделять ему столько времени. Но ей нравится что-нибудь посчитать. Рассказав это, она, казалось, опасается, что собеседник выскажется о такой привычке неодобрительно. Ничего подобного Симахира, естественно, делать не собирался. Наоборот, его тронул такой знак доверия. Особенно ценный, если она и правда старается не распространяться о своих личных качествах, о чём говорит её серьёзная реакция на характеристику, данную на первом сайте. Ко второму, где её псевдо-тёзкам приписали общительность и коммуникабельность, она явно отнеслась более пренебрежительно.

Он понял, что в качестве ответной откровенности как раз правильный момент рассказать о своей сверхценной никем не понятой идее. Никем, кроме его самого и, с недавнего времени, престарелого китайского философа. Или это идея, захватившая его, поняла, что можно попытаться расширить круг поклонников с двух человек до трёх, и создала соответствующее впечатление у него в уме?.. Симахира заговорил, и говорил долго…

Ну что сказать, новой поклонницей в полном смысле слова идея не обзавелась. Хотя бы потому, что Агата ничего не понимала в искусстве, которому посвятил себя Симахира. Но воодушевление, с которым он говорил, произвело на неё большое впечатление. Все её знакомые студенты и вообще все её знакомые или не говорили так ни о чём, или говорили о чём-то очевидно не столь уж для неё интересном и сугубо временном. Например, новом фильме и вообще о чём угодно, если имели восторженный по природе склад ума. Или, в редких случаях, о будущей карьере, что могло бы произвести на неё впечатление, если бы производил впечатление сам говоривший, но такого до сих пор не случалось. Ещё она могла припомнить такое воодушевление у политических и религиозных агитаторов. Те, в отличие от карьеристов, казалось, хотели осчастливить весь индийский народ, ну и всё человечество заодно, но что-то ей мешало проникнуться их воодушевлением. То их глупость, когда они не видели очевидных препятствий своим планам, в основном, в многочисленных людях, имеющих другую точку зрения, то их бесчеловечность, когда они препятствие видели, но относились и предлагали относиться к политическим и религиозным оппонентам как к нелюдям. В итоге намерение нести людям всеобщее счастье превращалось в фикцию, а проповедник оказывался или марионеткой кого-то нечистоплотного, если сам верил в свою пропаганду, или скрытным карьеристом худшего вида, если сам не верил.

Симахира, наверное, тоже тщеславный в своём роде, ведь он тоже хотел бы как можно шире обнародовать своё изобретение, производил лучшее впечатление. Он не претендовал на то, чтобы всех осчастливить, разве что – кого ошеломить, кого повеселить. О какой-то выгоде он тоже не думал. Скорее, он напоминал поэта или художника, жаждущего признания своего таланта, который и толкал его на новые и новые попытки объяснить людям своё видение мира. Таких, хоть они и в меньшинстве в обществе, и она ни с кем из них знакома не была, довольно много, и они редко добиваются признания при жизни, но это их редко смущает.

Казалось бы, что общего между физиком и даже техником Симахирой и лириками – поэтами и художниками? Но Агата знала, что учёные древние греки полагали только философию и математику достойными именоваться наукой, физику же относили к «технэ» – чему-то прикладному и недостойному занятий настоящего учёного. Так, коллеги осуждали Архимеда, тратившего время на «технэ», когда он от чистой математики переходил к оптике или, тем более, к рычагам и шестерёнкам, или рассчитывал устойчивость корабля в зависимости от формы корпуса, или помогал тирану Сиракуз Гиерону узнать, из настоящего ли золота сделана его корона, показавшаяся ему слишком лёгкой. История показала, что «технэ» может быть не менее ценной, чем «наука»: в описании римского хрониста при штурме Сиракуз римской армией её командующему противостоял не Гиерон или какой-нибудь его военачальник, а именно Архимед в его оборонительными машинами… Таким вот способом, через военное применение, физика и техника добились уважения человечества, а люди, придумывавшие что-то новое в этих областях, оказалось, занимаются наукой. Почему не сделать следующий шаг, и не признать их своего рода художниками? Ведь сами себя они так и воспринимают. Техническое и научное творчество – тоже творчество. Особенно верно это в отношении таких техников, как Симахира, ведь их изобретения и должны были представлять собой впечатляющее зрелище. Не всем же оружие делать и заботиться о его убивательной способности, хотя она и называется поражающей способностью. Вот изобретение Симахиры обладает настоящей поражающей людей способностью. Если ему удастся это доказать.

Ведь не может же быть, чтобы не неё произвела впечатление ничем не примечательная внешность парня, правда? Значит, это был его дух, не укрощённый постоянными провалами попыток заинтересовать кого-нибудь своим грандиозным проектом. В отличие от художников, техники для воплощения своих замыслов, увы, нуждаются в значительном финансировании.

Наверное, Симахира тоже поддался обаянию бунтарского духа Агаты, уехавшей учиться в университете в Бхубанешваре от своей семьи в Каттаке, несмотря на сопротивление последней. Сопротивление, как она полагала, было обусловлено не желанием держать дочь вдали от современного образования (хотя, в принципе, это тоже имело смысл – замуж выдать гораздо проще глупую девушку, чем умную, а какие же родители не мечтают о хорошем замужестве для дочери, и тут предпочтительно иметь широкий выбор, думают многие), а опасением отпустить её из-под своего присмотра. Ещё свяжется с неподходящим парнем. Их опасения оказались справедливыми – она связалась с Симахирой, которого её родители точно не сочли бы подходящим женихом.

Он ведь тоже был своего рода бунтарём, тем самым сверчком, из всех сил сопротивляющимся желанию общества отмахнуться от него и заставить знать свой шесток. Так что тут два бунтарских духа нашли друг друга.

Но, разумеется, ещё прежде духовной энергии его притягивала её внешность. Она была почти обыкновенной для Индии, или, во всяком случае, для штата Орисса, недавно переименованного в Оришу. Почти таких по типу девушек было сейчас вокруг него много. Полненькая (западная мода модельным девушкам морить себя голодом больше проникла в Японию, чем в Индию. По неодобрительному мнению Симахиры, она проистекала то ли из попыток феминисток стать равными мужчинам, а вместо того часто старающихся стать на них во всём похожими, хотя это совсем не то же самое. То ли из усилий модельеров, среди которых почему-то оказалось много лиц нетрадиционной ориентации, сделать женщин приятными в собственных глазах), примерно настолько же смуглая, как, в среднем, японские девушки, но с иным оттенком кожи, большими выразительными карими глазами под изогнутыми идеальными дугами густыми бровями, прямыми чёрными, даже чуть с синевой, волосами, ровным тонким носом и лицом в виде очень правильного овала – экзотическая для японца внешность была у всех этих девушек. Но ему было как-то не них, что ли, или они все казались ему на одно лицо, или он побаивался их слишком яркой красоты и жгучих взглядов. В общем, желания познакомиться с этими прекрасными представительницами арийской расы почему-то не возникало. А у Агаты во внешности обнаружилась очень симпатичная именно для Симахиры черта, которую вряд ли кто, кроме него, здесь замечал: когда она улыбалась или, тем более, смеялась, лицо делалось в значительной степени более японским. И заметные скулы как будто появлялись, и разрез глаз более монголоидным, и даже нос, казалось, чуть-чуть уплощался и делался шире и более курносым…

Орисса – Одиша – восточный штат; а мусульманские завоеватели севера Индии и в 13, и в 16 веке были не монголы, а арабы и тюрки, пришедшие с запада. Основатель династии Великих Моголов Бабур, правда, был тимуридом по линии отца (сыном эмира Ферганы и прапраправнуком Тимура) и чингизидом по линии матери (гораздо более далёким потомком Чингиз-хана, но естественно, прямым потомком своей матери, дочери правителя Могулистана). Таким образом, он был на одну половину перс, на другую монгол. И всё-таки государство его было персидское, а мать замуж за его отца выдал сосед – кажется, получив перед тем помощь как раз в том, чтобы стать этим самым правителем. Что касается монголов, то их нашествие основанный в Индии персами Делийский султанат, более-менее успешно отразил. В общем, с той стороны было бы маловероятно проникновение на восток Индии монголоидных генов. Зато с другой стороны, с востока, близко Непал со смешанным населением и Тибет, в основном монголоидный… С третьей стороны, если соответствующего крупного переселения народов и не было, это не значит, что все люди так и сидели по домам. Кто-то сидел, а кто-то странствовал. С четвёртой стороны, вряд ли в брахманскую семью приняли бы не-брахмана, не говоря уже о человеке вообще извне социума Индии.

И вот, благодаря то ли случайному предку, то ли случайному сочетанию генов, давшему похожий эффект, каждая улыбка Агаты стала для Симахиры как бы приветом из Японии. Которая, хотя и не принимала его всерьёз, так что он даже был вынужден её покинуть, но всё-таки – трудно ему было вдали от неё.

…Так или иначе, их потянуло друг к другу с неудержимой силой. Вскоре они признались друг другу в том, что любят, и ощущение счастья из часто посещавшего Симахиру в Индии, превратилось в непрерывное.

**********

А теперь всё было ещё прекраснее. Исследования были завершены, и он вёз изготовленный образец для публичного показа на молодёжном фестивале в Вирджинии-Бич, курортном городе на побережье США.

Они с Агатой поженились, и, хотя это, кажется, могло в будущем грозить каким-то неприятностями с её роднёй, проживающей, к счастью, не в Бхубанешваре, а в Каттаке, пока всё было восхитительно. Агата и сейчас была с ним – её тоже включили в делегацию на фестиваль. Получилось настоящее свадебное путешествие. На медовый месяц не тянет, потому что гораздо короче, но всё-таки…

Летели они не на заурядном рейсовом самолёте, а на гибридном дирижабле, разработанном и построенном студенческим конструкторским бюро. Команда «Гибризавра» тоже летела на фестиваль, его там будут использовать для демонстрации постеров самого фестиваля Дружбы, а также, понятно, рекламы спонсоров фестиваля, ну а заодно будет рекламироваться и сам дирижабль. И состояние науки и техники Индии, конечно. Хоть фестиваль организован для демонстрации возможности дружбы между молодыми людьми разных наций и политических ориентаций, у многих делегаций, как водится, есть свои цели.

По слухам, многие журналисты и эксперты пророчили организаторам фестиваля многочисленные драки между приглашёнными, анархо-коммунисты, де, подерутся с фашистами, а анархо-фашисты – с коммунистами, если уж не анархисты разных толков между собой, националисты с интернационалистами, тех поддержат лоббисты транснациональных корпораций, против них подключатся зелёные… Но организаторы стояли на своём: гораздо лучше, де, узнать об аргументах друг друга из первых рук, а не перегавкиваться в сети, не обращая внимания на суть аргументов оппонента и не сосредотачиваясь на их подборе самому. При личном общении придётся задумываться, что всегда полезно.

 

Но вся эта политика Симахиру не касалась. Когда они с Агатой не проводили время в каюте, наслаждались видами на обзорной палубе. Особенно в начале полёта, когда всё было в новинку.

**********

Отлёт был назначен в пять утра, вылетели в шесть. Все были не выспавшиеся, но первые десять часов полёт проходил над Индией – маршрут пересекал её почти по всей ширине от севера юго-восточного побережья до юга северо-западной границы с Пакистаном. Всем было интересно.

Основные помещения гондолы находились, как обычно, снизу, но обзорная палуба была вынесена вперёд и вверх и находилась на уровне середины высоты баллона. Если смотреть вперёд, баллон вообще не виден, а двигатели, находившиеся сзади, практически не слышны, и можно себе представить, что эта застеклённая площадка плывёт по воздуху сама по себе. Выпуклый плексиглас с очень низким непрозрачным бортиком позволял не только смотреть вперёд, но и заглянуть прямо вниз.

В отличие от дальних рейсовых самолётов, «Гибризавр», хотя мог подниматься до шести километров, летел невысоко и относительно медленно, хотя – как невысоко и как медленно? На высоте метров пятьдесят, на глаз довольно-таки высоко, и для дирижабля очень даже быстро, до 150 км/час! Гибридный дирижабль на то и гибридный, что сочетает в себе черты дирижабля и самолёта. Он использует подъёмную силу, создаваемую благодаря форме корпуса, для компенсации уменьшенного объёма гелия. Максимальная подъёмная сила достигается при максимальной скорости, при этом двигатели направляют дирижабль прямо вперёд и напрямую не участвуют в поддержании его в воздухе. Правда, сопротивление воздуха при этом тоже максимальное, так что самая большая экономия горючего получается при несколько меньшей скорости. Висеть на месте, как и вертикально подниматься или опускаться, он тоже мог – повернув двигатели вертикально и превращаясь из сочетания дирижабля с самолётом в сочетание его с вертолётом. Ну, или с самолётом вертикального взлёта. Так он и стартовал в Бхубанешваре, однако с тех пор, набрав скорость, больше не зависал. Сборы заняли больше времени, чем планировалось, и теперь они торопились к началу фестиваля.

Всё же джунгли не сливались в сплошной зелёный ковёр ни от высоты, ни от скорости, среди них обнаруживались реки, небольшие полянки, особенно на склонах холмов, на фоне листвы пролетали яркие тропические птицы, слышались звуки, издаваемые птицами и зверями. Двигатели, защищённые сеткой, не боялись попадания в них птиц, гудели не очень громко, так что дирижабль пугал лесную фауну, в основном, когда неожиданно затенял солнце.

Тем более не сливались в размытый зелёный фон поля, которых оказалось больше, чем лесных участков. Чётко разделённые на участки, то большие, то, вблизи деревень, крохотные, они позволяли видеть растущие рядами культурные растения, причём отношение крестьянина к своему делу выдавали ровные или неровные посадки. Чаще всего это отношение было общим для всей деревни, но бывало и наоборот. Агроному следовало бы использовать дирижабль для инспекции. Сами деревни выглядели забавно с высоты, с их крохотными домиками и сарайчиками. Иногда дирижабль облаивали собаки, но чаще его никто не замечал. В одном месте его испугались коровы, и пилоты поднялись выше, чтобы не тревожить священных животных.

К сожалению, кроме полей и деревень и участков джунглей, путешественники натыкались и на города, и тут уж приходилось вспоминать, что из тридцати городов мира с самым грязным воздухом двадцать два – индийские. К счастью для Симахиры, в Бхубанешваре воздух был как раз довольно чистым… Но иногда попадающиеся по дороге города дирижабль огибал по большой дуге. Впрочем, вероятно, над городами просто запрещается летать всем, кроме зарегистрированных рейсовых самолётов, военных и тех, кто специально получил разрешение. Но, скорее всего, при организации их путешествия никому и в голову не пришло пытаться его получить – зачем?

Бывали и более «туристские» объекты. Не успели далеко уйти от Бхубанешвара с его множеством старинных храмов, как пролетели над развалинами, видимо, ещё более старинного храмового или дворцового комплекса, проглядывавшими между деревьев. Симахира вспомнил инфу для туристов: в Бхубанешваре, в его старинной части, известной как Город Храмов, из семи тысяч сохранилось пятьсот храмов. Конечно, число семь тысяч может оказаться преувеличением какого-нибудь древнего писца…

Все десять часов полёта над Индией подряд на обзорной палубе, понятно, никто не высидел. Постепенно разошлись по каютам отсыпаться после раннего отбытия. Кто-то даже в кают-компанию не зашёл. В кают-компании все разом и не могли бы поесть. Там был не особо большой стол, занимавший половину площади, восемь сидячих мест в виде двух лавок вдоль стен, большой холодильник с коробками замороженной еды, две СВЧ-печки и три электрических чайника прямо на том же столе… и огромная и очень мешающая ногам коробка с одноразовой посудой под столом. Конечно, с обстановкой кают-компании постепенно познакомились все. Там постоянно кто-нибудь что-то жевал. Графика устанавливать не стали. На обзорной палубе тоже постоянно кто-то был, хотя она была редко так набита, как в первые часы полёта.

Ощущение непрерывного счастья переполняло Симахиру… но на весь четырёхсуточный полёт его не хватило. И даже на первые сутки.

**********

Сперва он заметил следы тревоги на лице жены, после того как она отлучилась в каюту и принесла тетрадку конспектов по истории, чтобы поучить её прямо на обзорной палубе. Не всё же время бездельничать. Вообще-то и Симахире имело смысл позаниматься историей. Хотя она не была в числе его любимых предметов, но её преподавал Уксава Преми… а этому человеку Симахира был слишком многим обязан, чтобы расстраивать его пренебрежением к предмету… хотя и странноватый у него взгляд на исторические события как на результат провокаций… причём не обязательно осознанных и, возможно, инспирированных не самим провокаторами, хотя и поданных им кем-то в духе их интересов… Увидев её нахмуренные брови и отсутствующий взгляд, Симахира и сам встревожился, и спросил, что случилось, но она отговорилась озабоченностью предстоящим экзаменом, притом что сейчас они пропускают занятия, сама над собой засмеялась, и её лицо вновь стало беззаботно счастливым. Ему надо было настоять на честном ответе. Потому что он подозревал, что она просто не хочет его огорчать. С другой стороны, получи он тогда честный ответ – что бы он мог сделать?..

Потом, в каюте, они опять были вместе, а ещё планировали своё будущее после универа.

**********

В 16:00 под «Гибризавром» начался Пакистан, и перед этим он поднялся на среднюю для своих возможностей высоту три километра. Хотя полёт был согласован – через посольства всех стран, над которыми он должен был пролететь – но кто знает, что взбредёт в голову пограничнику, неожиданно увидевшему его прямо над головой? Ещё выстрелит рефлекторно, просто от неожиданности. Низко и быстро летящий объект почти ста метров длиной выглядит угрожающе. Наверное, пилоты обменивались какими-то сообщениями с пакистанскими диспетчерами или пограничными службами на земле, а пассажиры опять заполнили обзорную палубу: посмотреть на землю с большей высоты. Впрочем, довольно скоро основная масса разошлась, оставляя двух-трёх-пятерых заменяющихся время от времени любителей праздного наблюдения за медленно скользящим пейзажем.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13 
Рейтинг@Mail.ru