Александр Гуков
Враг тайный
– А что с остальными делать, быть может, в расход их всех? – хищно скалясь, поинтересовался Аркадий, поглаживая рукоятку массивного револьвера, находившегося в кожаной кобуре на поясе с правой стороны.
– Вот только не надо внесудебные расправы в промышленных масштабах учинять. Я категорически запрещаю, разве что возникнет такая необходимость, но ведь ее нет, так что обходиться необходимо малой кровью, а лучше вообще без нее. Усвойте это все намертво, беспредел не наш путь, и это не обсуждается, – строго предупредил Алексей, видя, что Аркадий готов всех тут вырезать подчистую и спалить усадьбу дотла, но это не входило в его планы, скорее, это сорвало бы его замыслы, да и устраивать кровавую резню он не мог, это было выше его сил.
– Нет так нет, – с некоторым огорчением буркнул Аркадий, – но и оставлять их тут как-то боязно, сдадут ведь нас сразу же после того как мы отсюда уедем.
– Даже если они и побегут в полицию, во что я не верю, что, собственно говоря, полиция тут найдет? А найдет она здесь логово контрабандистов, а тех, кто совершил налет, найти не смогут. Скорее, полиция заинтересуется делами владельца, это гарантированная каторга. Чтобы не искушать шевалье, забираем с собой его и его управляющего и уезжаем отсюда.
Понимающе кивнув, Аркадий удалился. Алексей постоял какое-то время, пока шевалье не закончит писать, затем, подойдя к нему, взял из рук исписанные листы и, бегло перечитав, задумчиво хмыкнул и, посмотрев в глаза своего пленника, решительно заявил:
– Значит так, шевалье, ты и твой управляющий поедете с нами туда, куда вы должны были доставить длинномерные грузовики с оружием, и там осмотримся. Если все подтвердится, я вас обоих отпущу, но при условии, что твой управляющий также подпишет договор о добровольном сотрудничестве.
– Хорошо, я это сделаю, но как же быть с разгромленной усадьбой и захваченными сейфами с документами и деньгами, а также с восемнадцатью грузовиками с оружием и боеприпасами, кто теперь мне это все компенсирует, а? – в расстроенных чувствах проговорил шевалье, в глубине души надеясь получить компенсацию за учиненный в усадьбе разгром.
– Компенсацию вы стребуете с ваших партнеров с той стороны границы. Вы вправе все сообщить им без утайки, говорите прямо, в том числе и о том, что вы подписали договор о сотрудничестве с Управлением контрразведывательных операций, а также о том, что у вас конфисковали оружие. Во всех этих несчастьях, свалившихся на вашу голову, виноваты ваши гальзианские деловые партнеры, и вы им прямо на это указывайте, это по их вине на вас вышла контрразведка. Если будете убедительны, вы не только компенсируете свои потери, но останетесь еще с хорошим таким прибытком, – уверенно предложил Алексей Алексису, хотя сам в это не очень-то верил, но могло быть всякое. Главное тут было в другом. Личная судьба и благосостояние шевалье его вообще не волновали, его целью было донести до гальзианской разведки мысль о том, что в их рядах имеется высокопоставленный крот, работающий на империю. Это в свою очередь должно вызвать жесткую проверку с поиском источника утечки информации, что неизбежно замедлит работу гальзианской разведки, чего, собственно говоря, он и добивался – стремился по максимуму выиграть время.
– А что, это действительно мысль, – всерьез задумавшись, протянул шевалье Алексис, чем вызвал у Алексея сомнения в его адекватности, да и вообще в психическом здоровье, но проблемы этого человека его никак не волновали, как и он сам.
– Обдумайте, как это все обставить надлежащим образом, а сейчас давайте собирайтесь вместе со своим управляющим, мы сейчас направляемся в то место, куда вы должны были доставить приобретенное оружие. Кстати, напомните-ка мне, какое количество орудий было куплено? – потребовал Алексей, пристально всматриваясь в задумчивые глаза шевалье Алексиса.
– Восемь полевых пушек калибра восемьдесят пять миллиметров и четыре гаубицы калибра сто пятьдесят два миллиметра с тройным боекомплектом для всех орудий. Помимо этого, еще восемь полковых минометов калибра восемьдесят два миллиметра. Все стволы практически новые, что удивляет, ведь это не списанное оружие, а с армейских складов стратегического резерва, – пребывая в том же задумчивом состоянии, ответил шевалье Алексис и вдруг, остро взглянув в глаза Алексея, тихо задал ему вопрос:
– Скажите, неужели гальзианская разведка что-то страшное замыслила и в это дело втянула меня, скромного контрабандиста?
– Вы слишком поздно начинаете осознавать всю серьезность положения, в котором вы по своей собственной наивности или, вернее будет сказать, жадности очутились, – таким же точно тоном ответил Алексей и, показав жестом стоявшим рядом бойцам не спускать глаз с шевалье и его управляющего, направился на выход, в усадьбе уже делать было нечего, дело, ради которого они и взяли штурмом это гнездо, было сделано, настало время отсюда уезжать и больше здесь никогда не появляться.
Глава 6
Остановив машину в нескольких сотнях метров от дома, в котором жила его родственница, вдова погибшего при исполнении служебного задания штаб-капитана Амадея Фихтеля, штаб-майор, соблюдая все необходимые меры конспирации, обходным путем направился на давно запланированную встречу. По не зависящим от него причинам встреча эта несколько раз переносилась и вот, наконец, ему удалось вырваться со службы. Его родственница, баронесса Фаина Фихтель, хотела знать, можно ли теперь, ни от кого не скрываясь, выйти в свет или следует продолжать находиться на нелегальном положении.
Сделав несколько хитрых петель и убедившись в полном отсутствии стороннего наблюдения, штаб-майор подошел к высокому кустарнику и, пробравшись через него, оказался возле высокого деревянного забора, выкрашенного обычной гашеной известью. Чуть поднатужившись, он оторвал широкую штакетину и проскользнул на территорию домовладения, где скрывалась баронесса. Обогнув небольшой сад и подойдя к двери черного входа, он достал ключ и, открыв замок, вошел в дом. Поднявшись на второй этаж, сначала огляделся, но никого не увидел, внимательно прислушался, но в доме стояла мертвая тишина.
– Фаина, ты где?! Это я, твой братец Игнатий, я здесь один, не бойся! – во все горло крикнул штаб-майор, и спустя несколько мгновений открылись две двери в разных сторонах второго этажа, из комнат вышли баронесса и Ольга, вооружены они были охотничьими ружьями крупного калибра. Увидев своего дальнего родственника, баронесса опустила ствол вниз и, с облегчением выдохнув, произнесла:
– Ты нас напугал, Игнатий, честное слово, не ожидала тебя увидеть в ближайшее время, ты ведь сейчас постоянно занят, даже дома бываешь эпизодически, а это нехорошо.
– Что делать, служба есть служба. Насилу выбрал время, чтобы к тебе наведаться и серьезно поговорить, – отозвался штаб-майор и хотел было продолжить, но первой заговорила баронесса:
– Это действительно хорошо, нам с тобой о многом надо поговорить и обсудить, что делать дальше, слишком все непонятно стало. Игнатий, давай пройдем в кабинет и там поговорим, а Ольга присмотрит за внешним периметром.
Понимающе кивнув, штаб-майор прошел вместе с баронессой в кабинет, где они расположились в удобных креслах друг напротив друга. Внимательно изучив его лицо, баронесса, глубоко вздохнув, задала интересующий ее вопрос:
– Игнатий, сколько мы еще можем находиться на нелегальном положении, если меня Управление криминальной полиции сняло с общеимперского розыска и принесло официальные извинения за допущенную следствием ошибку?
– Фаина, на этот вопрос я ответить не в силах, я многого не знаю и ко многим вещам допуска не имею вообще, но я тебя уверяю, нынче время таково, что доверять ни ты, ни я не можем вообще никому, слишком все сложно стало. В империи происходят какие-то странные и непонятные дела, и что характерно, детонатором многого, как это ни покажется тебе странным, являются те двое, которых ты где-то нашла. Я уж и не знаю теперь, кто это такие, но если быть предельно откровенным, я по-настоящему страшусь, если в центральном аппарате тайной полиции выяснят, что я имею прямое отношение к этим людям. Благодаря своей предусмотрительности, я устроил их официальным путем через своего знакомого, а он в свою очередь обезопасил себя, организовав это дело таким образом, что тот, кто их принял, недавно скончался от застарелой болезни, и вместе с ним ушли все концы в воду. Я категорически отказываюсь иметь какие-либо дела с этими людьми, что и тебе настоятельно рекомендую, они реально очень опасны.
Удивленно хлопнув глазами, баронесса, пристально вглядевшись в глаза штаб-майора, в которых читался тщательно скрываемый страх, поднялась с кресла, в глубокой задумчивости пройдясь по кабинету, остановилась возле невысокого журнального столика и негромко задала вопрос:
– Что они такого ужасного сотворили?
– Прямо-таки ужасного ничего, но ой, как могут, но прежде чем я отвечу на твой вопрос, скажи мне правду, где ты нашла этих людей? – с нескрываемым подозрением всматриваясь в глаза баронессы, поинтересовался штаб-майор, совсем не веря в ту версию, которую она ему в свое время озвучивала.
– Игнатий, я тебе все честно рассказала, как это было, и мне к этому добавить совершенно нечего. Они явились ко мне с личными документами, оружием и полетным планшетом моего мужа, где находилось, помимо полетной карты, вскрытое донесение. С их слов, они нашли самолет, в кабине которого было мумифицированное тело моего супруга. Ты сам читал медицинское заключение, так же как и заключение технической экспертизы самолета. Все, что эти двое говорили, полностью было подтверждено, и сомневаться тут объективных оснований нет, разве не так? Или ты подозреваешь их в работе на гальзианскую разведку?
– Вот уж нет, на гальзианцев они работать не могут вообще никак, а на кого-то из представителей высшего истеблишмента империи, так точно. Они профессионалы очень высокого полета, я с такими за все время своей службы в тайной полиции несколько раз пересекался, и все они под кем-то ходили. Ты себе даже не представляешь, какого шороха они навели в личном секретариате князя Тогура. Начальник тайной полиции желает лично с ними поговорить, а это уже само по себе нонсенс. Такого вообще никогда не было, чтобы князь Тогур так возбудился, хотя конечно, оснований для этого хоть отбавляй, – в задумчивости мотая головой, проворчал штаб-майор и после короткой паузы вновь продолжил говорить: – Хочешь верь, сестрица, а хочешь нет, но я в последнее время держусь подальше от поступающей оперативной информации только лишь из одного опасения, чтобы меня не заподозрили в причастности к этой отмороженной парочке. Центральный аппарат тайной полиции растревожен как осиный улей, любая информация с упоминанием лейтенанта Лексия Тутовина и его напарника прапорщика Вина Дулиттла проходит под грифом «Молния» и «Особо секретно», а это не шутки, доложу я тебе. По результатам их деятельности следственным отделом были возбуждены более трех десятков уголовных дел касательно измены Родине и шпионаже в интересах гальзианской разведки, а также крупных хищений государственного имущества и взяточничества в особо крупных размерах. Насколько я знаю, уже сейчас в том числе и моим департаментом взяты под стражу порядка пятидесяти высокопоставленных лиц как в вооруженных силах, так и в государственном аппарате. Все они содержатся в одиночных камерах в следственном изоляторе тайной полиции.
– Так это же очень хорошо! Не пойму, почему ты такой растревоженный, ведь они четко выполняют взятые на себя обязательства по расследованию гибели моего супруга и, как я вижу, они до виновников его гибели непременно доберутся, чему я буду очень рада, – улыбаясь одними губами, баронесса пыталась понять, почему ее дальний родственник был совсем не в восторге от происходящего.
– Фаина, ты не понимаешь, тут уже даже не о резиденте гальзианской политической разведки, окопавшемся в Генеральном штабе, идет речь, все во много раз серьезнее, чем ты себе можешь представить. Понимаешь, империя – это не только законы и правила, знаки и символы, а также официальные и неофициальные традиции, но и еще негласный межэлитный договор, основанный на системе сдержек и противовесов. На этом и держатся внутренний мир и спокойствие империи, а тут какие-то перцы, ведя расследование, идут в буквальном смысле слова напролом, не считаясь ни с чьими интересами вообще никак. Исходя из межэлитного негласного договора, каждый властный клан имеет свою долю от общего пирога и не лезет на чужую территорию, а тут какие-то два отморозка, не считаясь с давно действующими договоренностями, берут и все ломают. Не скрою, такая тактика оказалась исключительно эффективной, дерьмо-то ведь так и поперло из всех щелей. Казалось бы, это хорошо, но нет, все очень плохо на самом деле, в результате их действий межэлитный консенсус фактически издох, его уже нет, он умер, а это значит – наступает время хаоса и чего-то нового, и это новое пугает меня до дрожи в коленках. Хотя нет, я несколько погорячился, разрушение этого баланса произошло значительно раньше, да и они к этому, в общем-то, не имеют никакого отношения, но именно они становятся тем детонатором, благодаря которому все и взорвется. Грубо говоря, есть все шансы того, что мы стоим на пороге большой гражданской войны, к чему нас так усердно последние десятилетия толкали гальзианцы. Вот именно этого я и опасаюсь больше всего, но и предотвратить надвигающееся я не в силах, а посему предпочитаю встать на обочину и наблюдать за всем происходящим со стороны. Фаина, уезжай из столицы, да подальше, заберись в какую-нибудь глушь и живи там не менее полугода и смотри, чтобы о тебе не было ничего слышно, повторюсь, все это очень серьезно. Если я все правильно понял, то за Лексием и Вином стоит один из властных кланов, заинтересованный в переделе сфер влияния в империи. Какой из них конкретно, сказать невозможно, в изменении существующей конфигурации влияния и контроля заинтересованы очень многие, и в этом заключается самая большая для нас с тобой опасность.
Внимательно выслушав своего родственника, Фаина надолго задумалась. То, что сообщил ей штаб-майор, выглядело крайне тревожно. Нет, о многом она и сама догадывалась, да и доходили до нее кое-какие отрывочные слухи, но вот чтобы так по полочкам разложить, как это сделал Берг, она слышала впервые, и эта информация требовала серьезного осмысления. Вернувшись в кресло, она внимательно вгляделась в задумчивое лицо штаб-майора и негромко задала вопрос:
– Хорошо, я тебя поняла и вместе с Ольгой к завтрашнему полудню покину столицу, а что ты сам собираешься теперь делать?
Берг на какое-то время задумался, после чего, хмуро глядя в окно, заговорил:
– По уму, так надо подать рапорт на отставку, но в этом случае я лишусь многих своих возможностей, а это не есть хорошо, так что я пока продолжу нести службу, хотя это и крайне рискованно. В общем, уезжай и в ближайшие полгода не ищи со мною встречи, это очень опасно, спрячьтесь в глуши, подальше от крупных городов, и запаситесь всем необходимым, чтобы можно было прожить автономно не менее чем три месяца. Грядут некие события, которые должны протянуться примерно сто дней, а уж если они не уложатся в этот период, то мы получим затяжную гражданскую войну.
– Почему именно сто дней, а не восемьдесят или там сто пятьдесят, к примеру? – удивленно приподняв брови, задала вопрос баронесса, в общих чертах уже понимая, что он имеет в виду, но ей требовалось подтверждение ее собственных мыслей.
– Блицкриг должен продолжаться до ста дней, а если быть более конкретным, то этот рубеж с начала активных событий должен укладываться в этот отрезок времени, плюс минус десять-пятнадцать дней, но не более того. За этот период тот, кто начал первым, максимально истощает свои ресурсы до критически низкого уровня, и если он не добивается намеченных целей, рискует потерять все, так как это влечет за собой затяжную войну, а в нашем случае затяжную гражданскую войну, на ведение которой уже оставшихся ресурсов нет. В этом и заключается опасность, потому как в этих условиях может, как черт из табакерки, выпрыгнуть тот, кто все это время выжидал, находясь в стороне от активных участников и, когда уже все будут истощены, со свежими силами захватить все.
На какой-то момент баронесса замерла и, глубоко вздохнув, провела ладонью по уложенным в модную в этом сезоне прическу, задала штаб-майору вопрос:
– Игнатий, я так понимаю, ты считаешь, что за Лексием и Вином стоит именно такой виртуоз стратегии и мастер плетения интриг?
– Да, есть у меня такие подозрения, но имена их лишь условность, ведь их настоящих имен мы с тобой не знаем, да я и не забивал себе этим вопросом голову, целиком доверившись тебе. Нет, то, что эти люди имеют прекрасное образование – это бесспорно, но оно имеет особую специфику, только я не знаю, где могут готовить специалистов подобного уровня, эти люди словно с Луны нам на голову свалились, вот в чем дело. Я не знаю, чего от них можно ожидать, они непредсказуемы, и в этом я вижу исходящую от них опасность.
– Я тебя услышала, Игнатий, – в задумчивости проговорила баронесса и после короткой паузы задала ему вопрос: – Куда ты сейчас направляешься?
– На службу, я в час дня должен быть в кабинете начальника третьего департамента тайной полиции графа Мильке. Собственно говоря, я уже должен уходить, – ответил штаб-майор и, поднявшись, заговорил вновь:
– Не знаю, встретимся ли мы еще когда-нибудь, очень надеюсь, что да, но в любом случае я желаю тебе всего самого наилучшего и… Не живи прошлым, Фаина, твой супруг погиб четыре года назад, останки его наконец обнаружены, и в скором времени все виновники его гибели будут найдены и наказаны. Им не позавидуешь, ведь совершенно очевидно, по закону их судить никто не будет, расстреляют где-то у ближайшей стенки, и дело с концом. Не живи прошлым, начинай новую жизнь, а оплакивать погибшего супруга уже не стоит, да и не одобрил бы Амадей такого поведения. Влюбись, выйди замуж и детушек нарожай, в общем, будь сама счастлива и делай счастливыми тех, кто тебя окружает. Не поминай меня лихом, Фаина…
Высказав все, что хотел, он подошел к троюродной сестре и, чуть наклонившись, поцеловал ее в щеку на прощание, махнув рукой, спешной походкой покинул кабинет. Оставшись в одиночестве, баронесса, постояв некоторое время и посмотрев на шкаф, распорядилась:
– Ольга, выходи из своего укрытия.
Дверца шкафа бесшумно открылась, и из него вышла Ольга, до сих пор державшая в правой руке взведенный револьвер. Осторожно спустив взведенный ударник, девушка с облегчением выдохнула, взглянув в шкаф, из которого была хорошо видна соседняя комната, и, вздохнув, заговорила:
– Ваш родственник действительно прав, нам надо исчезнуть из столицы и надолго, оставаться не стоит, риски нарваться на крупные неприятности резко возрастают. Вот только куда податься, я, признаться, даже и не знаю, у меня нет ничего подходящего на примете.
– Скрыться в глуши далеко не лучший выход, да и денег у нас там отсидеться точно не хватит, хотя бы только по одной этой причине нас такой сценарий никак устраивать не может, хотя конечно, Игнатий прав, оставаться в столице дальше никак нельзя, но в глушь податься для нас с тобой не выход, – нахмурившись, ответила баронесса, рассматривая подробную карту империи.
– Быть может, стоит присоединиться к Вину Дулиттлу с Лексием Тутовиным? Не знаю насчет того, безопасно ли с ними или нет, но точно не будет скучно, – выдвинула свое предложение Ольга, внимательно наблюдая за баронессой.
Фаина фыркнула и, с легкой улыбкой посмотрев на девушку, заговорила:
– Ты думаешь, я не вижу, как ты неровно дышишь по отношению к Вину, но что-то он, словно чурбан неотесанный, не понимает тонких сигналов или же сознательно строит из себя недотепу, ничего не смыслящего в женщинах.
– Не буду отрицать, он мне действительно нравится, и при определенных обстоятельствах у нас бы мог завертеться роман, но он и его товарищ Лексий слишком погружены в дела и не хотят ни на что отвлекаться. Внешние раздражители их особо не задевают, они на них не обращают ровным счетом никакого внимания. Есть такая категория мужчин, для них дело превыше всего, они же ведь разыскивают убийц вашего супруга, так что ничего у нас в романтическом отношении не сложится. Выполнив взятые на себя обязательства, они исчезнут, хотя и жаль, они оба очень необычны, с ними интересно и не скучно, – не став отрицать очевидное, прямо ответила Ольга, внимательно вглядываясь в задумчивое лицо баронессы.
– Должна сказать, ты права, мужчины эти сами себе на уме и так просто к ним в доверие не войти, но и сказать, что они слово свое не держат, также нельзя, они взятые на себя обязательства выполняют более чем успешно. Другое дело, какие они сами преследуют цели, вот что главное. Игнатий и в этом вопросе был прав, они опасны своей непредсказуемостью. Стоит ли с ними связываться… Думаю да, стоит, да и выхода у нас с тобой иного нет, кроме как к ним присоединиться, но где их искать, я даже и представить себе не могу, они могут быть буквально где угодно.
– Я тоже не знаю, где их искать, но точно знаю, где они рано или поздно появятся. Мне удалось подслушать, куда они собирались спрятать свой бронеавтомобиль, это здесь, в окрестностях столицы. Конкретно точное место тайника не знаю, это эту местность я в свое время вдоль и поперек исходила и знаю большинство там ориентиров, так что когда они между собой шептались, я и поняла, о какой местности идет речь. Правда, чтобы его найти, придется на своих двоих обойти что-то около трех квадратных километров, но это не так уж и много, если вдуматься.
– Давай собирайся, едем туда прямо сейчас, надо найти этот бронеавтомобиль, и только тогда мы сможем переехать в то место, где и будем их дожидаться. За ним они действительно вернутся, бронеавтомобиль – игрушка дорогая, а для некоторых дел так и вообще бесценная, так что да, за ним они непременно вернутся и скорее рано, чем поздно. Давай поторопись, через полчаса мы вместе с тобой выезжаем на место, – скороговоркой проговорила баронесса, скорым шагом покинула кабинет и поспешила в гардеробную. Ей требовалось сменить одежду на охотничий костюм, куда более приспособленный для блужданий по пересеченной местности.
Переодевшись и на скорую руку собрав необходимые вещи и припасы, молодые женщины погрузили все это в микроавтобус и поехали в то место за городом, куда должны были Лексий с Вином спрятать свой трофейный бронеавтомобиль. Затратив на дорогу более четырех часов, они приехали в район старых развалин некогда существовавшего здесь большого металлургического комбината, но после истощения месторождения железной руды переехавшего в другие места. Покинув салон машины и оглядев местность, молодые женщины разошлись в разные стороны и занялись розыском схрона.
За три часа обойдя всю территорию и не обнаружив спрятанного бронеавтомобиля, они вернулись к машине и устало присели на большой обломок. Передохнув какое-то время, Ольга с тяжелым вздохом оглядела окружающую территорию и негромким голосом заговорила:
– Место для схрона очень даже подходящее, спрятать тут можно не только отдельно взятый бронеавтомобиль, а вообще целую колонну бронетехники. Искать дальше бесполезно, не найдем, они ведь мастера и ничего тут не сделаешь. Очень похоже, тут у них где-то хорошо замаскированная база, куда они наведываются регулярно, место для серьезной базы самое подходящее, здесь их и надо ждать.
– Согласна. Место для того, чтобы прятать нечто габаритное, очень хорошее, я бы даже сказала, идеальное, так что больше нам с тобой мудрить нечего, возвращаемся обратно и собираем все свои вещи. К завтрашнему полудню мы из дома должны выехать и больше туда не возвращаться, это слишком опасно. По нынешним временам я уже и своему троюродному братцу не доверяю, ты сама видела, он испуган, из-за чего способен сотворить какую-нибудь глупость, – ответила баронесса, медленно поднявшись на ноги, и взглянув на Ольгу, распорядилась:
– Поднимайся, поехали обратно, дел у нас полным-полно.
Развернувшись, баронесса подошла к машине, села за руль, дождалась, когда Ольга разместится на пассажирском сиденье и, включив двигатель, вывела машину из лабиринта руин бывшего сталелитейного завода, направилась обратно.
