Александр Харламов
Книга судеб
– Что случилось?!– из машины выбралась доктор, запахиваясь в неразмерную синию куртку с белыми полосками и надписью “мед комплекс”. Она была красивой женщиной с короткой модной стрижкой, черными прямыми волосами, полными чувственными губами и отличной фигурой. При других обстоятельствах Веер бы неприменно попытался закрутить с ней интрижку, но сейчас он был на задании, которое должен был выполнить во что бы то ни стало. Бес ошибок не прощал и раньше, но если при союзе все ограничилось бы выговором, то сейчас он заставит их испытывать с Эльзой такие боли, которые не снились грешникам и в аду.
– Моей жене стало плохо!– снова затараторил он, будто обрадовавшись появлению медицинского специалиста. – Она без сознания лежит в машине… Помогите нам!
Решение докторша, к ее чести приняла очень быстро. Она строго поджала свои губы и коротко приказала водителю.
– Михалыч, подгоняй машину к кустам!
– Но Вячеслав Сергеевич…
– Я сказала подгоняй!– повысила голос врач.
Водитель ринулся к ренимобилю, а женщина уточнила.
– Куда идти-то?
Веер махнул рукой в сторону припарковонного в кустах джипах, где уже в живописной позе разлеглась на переднем сиденьи агент Эльза. Докторша забрала из автомобиля чемоданчик с медикаментами и в сопровождении водителя Михалыча двинулась к внедорожнику.
– Какие симптомы? С чего все началось?– хмурясь, спросила врач, открывая переднюю пассажирскую дверь.
Глаза Эльзы были закрыты. Грудь почти не поднималась в такт дыханию. Она была бледна выглядела чуть краше трупа ( спасибо гриму).
– Она стала задыхаться, жаловаться на боль в сердце, а потом раз и …– заплакал снова Веер. Было странно наблюдать за огрмным сильным, но ревущим, словно младенец, человеком. Они толпились вместе с водителем позади докторши, склонившейся над Эльзой.
– Похоже на сердечный приступ…– пробормотала врач, попытавшись прощупать у больной пульс. Но едва она взял полную блондинку за руку, как глаза старшего прапорщика КГБ открылись, будто по мановению волшебной палочки. Глубокие голубые глаза неотрывно смотрели в карие зрачки докторши.
– Эй! – воскликнул водитель, заметив взгляд Котловской.– Она очнулась!
– Конечно очнулась! Она и сознания не теряла…– тихо проговорил Веер. Его лицо неожиданно стало меняться. Слезы куда-то исчезли. А вместо полноватого дурацкого лица в веснушках появилось холеная породистая физиономия мужчины лет пятидесяти.
– Ах, ты!– воскликнул Михалыч, попытавшись ударить Веера в голову, но в последний момент тело толстячка-плаксы осталось на месте, а из него вырвалась легкая тень, отскочившая на два метра назад. Кулак водителя “скорой” прошил пустоту, а образ колдуна осыпался цветными осколками. Пораженный увиденным, Михалыч замер на месте и тут же получил сокрушительный удар в челюсть по всем правилам рукопашного боя, выученного по секретным методикам разведки. Земля в глазах водителя сделала головокружительный кульбит, поменявшись с небом местами, а потом наступила непроглядная тьма.
– Ты скоро?– коротко бросил себе за спину Веер, снимая с Михалыча форменные брюки и куртку.
– Еще немного!– Эльза беззвучно шевелила губами, неотрывно глядя в глаза врачу.– Готово!
Доктор “скорой” сама выпустила руку Котловской. Бездумно огляделась по сторонам.
– Где я?
– Ты– врач реанимобиля едете с водителем Сергеем,– Эльза кивнула на переодевшегося Веера,– на сверку приборов в дом олигарха Вячеслава Заславского. У него дочь лежит почти год в коме.
– А это кто?– механическим голосом проговорила женщина, кивая на оглушенного Михалыча.– Я же врач, может ему нужно помощь…
– Он здоров!– четким спокойным голосом произнесла Эльза, давая установку.– Просто спит…
– Спит…– потерянного поглядела на своего спутника доктор.
– Именно!– подтвердила Эльза.– Ваша задача отключить один датчик от тела Киры Заславской и сообщить об ухудшении состояния больной ее отцу. Поняла меня?
– Но…
– Никаких но!– разозлилась Котловская. – Выполнить все в точности!
Доктор “скорой” оказалась неожиданно плохо восприимчивой к гипнозу. Эльзе и так пришлось помучиться, чтобы завладеть ее сознанием, но где-то на переферии мозг врач еще сопротивлялся внешнем давлению.
– Выполню!– согласилась на этот раз безропотно доктор.
– Поезжайте!– кивнула Вееру Котловская, который уже успел запихать бесчувственное тело водителя “скорой” в багажник внедорожника. Подошел поближе к своей напарнице и зашептал на ухо.
– Как долго будет подавлена ее воля?– он кивнул в сторону усаживающейся в машину докторши.
– Часа три,– пояснила Эльза,– этого времени вам должно хватить, чтобы закончить операцию.
– Вывези Михалыча на Старый Салтов и выбрось там у водохранилища. Может какие рыбачки и подберут.
– Ты что, его грохнул?– возмутилась Котловская.
– В этом не было необходимости,– серьезно ответил Веер, снова приняв облик добродушного толстячка. В синей медицинской куртке он выглядел несколько комично, совсем не смешно выглядело только его превращение, словно тень наползала на лицо Веера, расплываясь, будто круги на воде. Привыкшая к этому Эльза за долгие годы службы даже не оглянулась, а докторша сидела уже в микроавтобусе, уставившись в одну точку. Котловская была уверена, что сейчас ее посещала лишь только одна мысль – как лучше и проще выполнить возложенное на нее поручение.
Внедорожник с пробуксовкой сорвался с места. Из-под огромных шипованных колес вырвалась щебенка вперемешку с землей и травой, исчезнув за повротом. Веер сел за руль, осваиваясь в новой машине. Мотор нервно загудел, как будто чувствуя руку не своего хозяина. Докторша молчала. Бывший офицер КГБ обратил внимания на прикрепленный бейджик с фотографией врача “скорой помощи” Бобро Анна Владимировна. Так вот как ее зовут…
Дорогу до особняка Заславского Веер выучил наизусть. Без труда разобрался в бесконечных поворотах без указателей и стройных рядах усадеб нынешней украинской элиты. Раньше себе такие дома могли позволить только члены Цк, а теперь строит каждый ворюга и управы на него власти никакой не могут найти. Да какой управы! Даже поощряют это дело, будто подчеркивая разницу в классе между обычными людьми и этими “небожителями”.
У ворота их встретил крепко сложенный охранник в недорогом черном пиджаке. В левом ухе у него была рация, а под правой подмышкой топорщилось что-то огнестрельное. Он остановил их дижением руки, вежливо поздоровавшись:
– Добрый день, Анна Владимировна! Вы сегодня опоздали…– придирчиво осмотрел он побледневшую Бобро.– По какой причине?
– Пробки!– улыбнувшись, пояснил Веер, видя, что доктор и не думает отвечать.
– Все нормально?– подозрительно прищурился охранник.
– Все отлично! Просто Анна Владимировна приболела немного, магнитные бури, знаете ли…
– А где Михалыч?– не унимался охранник, нутром чуявший какие-то несуразности, но привязать к автомобилю скорой помощи их не мог.
– Михалыч отпросился. У его жены сегодня юбилей! Так что гуляет на всю катушку!– махнул рукой Веер, стараясь выглядеть как можно беззаботней. Наступил на ногу Бобро, которая, наконец, смогла из себя выдавить жалкую улыбку:
– Все хорошо, спасибо!
– Первый третьему,– приложив палец к левому уху проговорил охранник,– приехала “скорая”
– Впускай!
Огромные выкрашенные в черный цвет кованые ворота разъехались в разные стороны, открывая им путь по гладко уложеной плиточной дороге к возвышающемуся в нескольких десятков метров от них особняку. На крыльце их встречали еще двое крепких парней, стоявших чуть позади ранее красивой, но уже изрядно постаревшей женщины в накинутом на плечи пуховом платке, который нелепо смотрелся на дорогущем платье от известного итальянского дизайнера. Ее Веер знал только по фото – жена Заславского Ирина. Со времени аварии дочери с головой ушла в религию и лечение дочери. За год не появилась ни на одном официальном мероприятии.
– Добрый день, Анна Владимировна,– Ирина широко улыбнулась, раскинув руки для объятий. Ее бледное осунувшееся лицо светилось надеждой,– что-то вы сегодня долго! Как добрались?
Следуя плану, доктор взяла из машины чемоданчик и повторил объяснение Веера:
– Пробки, пройдемте к больной?
– Конечно, конечно!– засуетилась жена Заславского, пропуская врача “скорой помощи” вперед.– Может сегодня что-то…– в ее голосе прозвучала робкая надежда.
Веер подмигнул охране, бдительно не спускающей с него глаз, и нервно закурил. Пуская дым колечками, чтобы как-то отвлечься.
– Вы знаете, Анна Владимировна,– зашептала ей Ирина доверительным голосом,– вчера мне показалось, что у Кирочки слегка дернулся пальчик, будто сжался…как в фильмах знаете показывают про больных в коме…
– Какие-то дополнительные реакции были? Учащение сердцебиения? Спазмы лицевые?– уточнила холодным голосом Анна. Она вообще сегодня была какой-то чужой и незнакомой для Ирины. Может, действительно, магнитные бури? Не зря так болит голова…
– Нет, никаких других реакций не было…но…
– Значит вам показалось!– коротко отрезала доктор, останавливаясь перед закрытой дверью в Кирочкину спальню, давая возможности матери самой открыть святая святых.
– Но вы все-таки проверьте!– попросила Ирина дрожащим голосом.
– Проверим, не сомневайтесь!
Кира лежала в постели. Десятки датчиков контролировали любые изменения в ее организме. Гулко качал воздух в легкие прибор ИВЛ. Бежала по монитору слабая синосуида кардиограммы.
Ирина заняла место у входа, присев на маленький табурет, кутаясь в свой платок, который начал уже раздражать Бобро. Ее мозг из последних сил сопротивлялся гипнозы Эльзы, но раз вбитую программу нельзя было изменить, а потому, выполнив положенный цикл проверки аппаратуры, привезенной из Германии, она легким движением отщелкнула датчик контроля сердца. Экран монитора несколько раз мигнул, а потом запищал, извещая о неполадках.
– Что случилось?– встрепенулась Ирина, вскакивая со своего места.
– Все нормально,– вяло обернулась к ней напряженная докторша,– все по плану…Небольшой курс витаминов,– из приготовленной Веером ампулы она набрала полный шприц кардиостимулятора пролонгированного действия и ввела его в вену Киры.
– А что это за препарат?– нахмурилась Ирина Заславская, рассматривая ампулу без нанесенных опозновательных знаков.
– Новейшая разработка витаминов. Именно для таких больных,– пояснила Бобро, сложила все в чемоданчик и начала собираться.– Мне пора!
– А…
– Все в пределах нормы, что для такого больного уже прогресс,– сообщила она матери, ободряюще похлопывая ее по плечу,– счет за обслуживание клиника пришлет на электронную почту вашего мужа.
Она решительно двинулась к двери, а Заславская впервые за столько месяцев не стала ее провожать. Она с любовью поглядела на безжизненное серое лицо дочери. Ласково погладила ее по щеке.
– Господь не даст тебе умереть, моя хорошая!Не даст…
Во дворе взревел мотор микроавтобуса. Ворота лязгнули и закрылись. Мигая синими проблесковыми маячками, скорая скрылась где-то за домами.
И вдруг снова запищал монитор работы сердца. Кривая синосуида вдруг превратилась в почти прямую линию. Ирина рванулась к кровати дочери, потом к приборам.
– На помощь! – закричал она.– Помогите!
Из тела ее дочери на глазах родной матери уходила жизнь.
– Да скорее же…– заревела она, пробуя делать Кире искусственное дыхание, но ничего не выходило, мешали пучки проводов.
– Что случилось, Ирина Сергеевна?– в комнату залетел один из охранников ее мужа с пистолетом наготове.
– На помощь!– ревела испуганная мать.– Моя девочка умирает! Это она ее убила! Она!
– Кто?– настороженно бросил охранник, не понимая что происходит.
– Доктор “Скорой помощи”! Верните ее…– вся в слезах Ирина Заславская медленно сползла на пол возле лежащей в коме дочери.
Из особняка тут же вырвались два мерседеса, но нашли только пустую скорую в нескольких километрах от особняка олигарха, куда уже мчались несколько медицинских бригад вместе с самим харьковским миллионером.
ГЛАВА 10
Когда Заславский вбежал, запыхавшись, в спальню дочери, то увидел возле е постели целый консилиум людей в белых халатах. Тут собрались все светила нейрохирургии не только Харькова, но и всей Украины. Ирина сидела тихонько в углу, вытирая текущие слезы краешком платка совсем по–старушечьи. Ее губы беззвучо шевелились, видимо, она читала молитву.
Кира лежала все так же без движения, и внешне, казалось бы, ничего в состоянии дочери не изменилось, но, судя по озадаченным холеным лицам врачей, ситуация была серьезной.
– Что произошло?– громко спросил он, обернувшегося на стук двери Валентина Эрастовича Цукермана – одного из ведущих специалистов города. Тот озадаченно потер переносицу, сняв очки, попросил выйти из спальни:
– Вячеслав Сергеевич, можно вас не секундочку…– вдвоем они оказались в коридоре, где Цукерман доверительно взял олигарха за рукав дорого пиджака.– Я не хотел говорить при Ирине Сергеевне…Сами понимаете, у нее сейчас такое состояние, что можно ожидать всего, что угодно.
– Что с Кирой?– нахмурился Заславский.
– По нашим сведениям бригада скорой помощи из мед комплекса приехала согласно…– начал было доктор, но был тут же остановлен миллионером.
– Это все, Валентин Эрастович, я узнаю у своей охраны, что с Кирой?– со вздохом Цукерман протер очки краем белоснежного халата.
– Состояние вашей дочери резко ухудшилось, замедлился сердечный ритм и он падает с каждым часом без видимых на то причин…Мы ничего не можем с этим поделать…
– То естьк ак не можете?– вскинулся олигарх, сжав кулаки.– Я плачу вам бешеные бабки, а вы не можете вывезти мою дочь из этого сотояния?!
– Мы не боги, Вячеслав Сергеевич, а простые врачи…
– Вы профессора медицины!– Заславский со всего маху всадил кулаком в стену. Руку сразу ободгло острой болью до самого локтя.– Вы лучшие из лучших!
– И все же…– опустил голову доктор.– Боюсь она…
– Не говори ни слова!– олигарх схватил врача за отвороты белого халата и хорошенько встряхнул.– Заткнись! Иначе следующим местом твоей работы будет какой-нибудь травмпункт!
– Вячеслав Сергеевич, голубчик…– мягко освободился из хватки олигарха доктор.– Я понимаю ваше состояние…
– Да ни черта ты не понимаешь!– махнул рукой на него олигарх и медленно сполз по стенке. Из глаз покатились крупные слезы. Он смахнул их рукой, стараясь собраться, несколько раз глубоко вдохнул.– Должна же быть какая-то причина ухудшения состояния? Не может же быть все вот так резко…
– В нашей жизни может быть все, что угодно,– философски заметил Цукерман,– но об этом я и хотел с вами поговорить. У вас не появилось никаких могущественных врагов за последнее время?
– Какие врагов?– поднял красные заплаканные глаза на врача Заславский.
– Видите ли…Ваша жена рассказала нам об очень интересной ситуации,– начал объяснять спокойно доктор.– В час дня, с небольшим опозданием, как всегда явилась бригада скорой помощи с доктором. В их задачу входило проверить работу аппаратуры и произвести общий осмотр больной. По словам Ирины Сергеевны доктор выглядела немного странновато, отключила датчик мониторинга сердечной деятельности, потом включила обратно. Едва она ушла начались эти изменения.
– Вы думаете это из-за датчика?– гневно посмотрел на Цукермана Заславский.
– Это было первое, что пришло нам в голову, но проверив все аппаратуру, мы пришли к выводу, что датчики тут не причем…Тогда ваша жена пояснила, что доктор Бобро ввела в вену Кире какой-то витамин и показала нам ампулу.
– И?
– На ампуле не было никаких опозновательных знаков и маркировок…Мы пришли к выводу, что в вену вашей дочери был введен какой-то неизвестный препарат, который медленно останавливает работу ее сердца.
– Так сделайте что-нибудь!– взревел Заславский, вскакивая с пола.
– К сожалению не зная, что было введено, мы рискуем ухудшить состояние больной и приблизить конец…– Цукерман одел очки, потупив взгляд.
– Так проще оставить ее умирать медленно?!
– Проще найти того, кто заставил доктора Бобро ввести этот препарат, чтобы узнать о введенном яде и, возможно, найти противоядие.
– Так найдите мне эту вашу Бобро!– разозлился Заславский окончательно.
– Я не полицейский, а врач,– укоризненно поглядел на него Цукерман.
– Сколько у нее времени?– судорожно спросил олигарх, набирая номер своей охраны.
Потупив взгляд, профессор долго думал, молчал, прикидывал, а потом пояснил:
– При самом хорошем раскладе до утра…
Заславский уже не обращал на него никакого внимания. Он оттолкнул Цукермана в сторону и рванул вниз по лестнице, на ходу набирая номер начальнику своей охраны. Влад с парой крепких ребят стоял уже около крыльца.
– Шеф! Мы готовы…
– Немедленно найдите мне этого доктора Бобро и водителя скорой, как его…
– Михалыч!– услужливо подсказал один из охранников, частенько стоявший на воротах.
– Вот именно!
– Только там был сегодня не он,– поправил своего напарника второй.
– То есть как не он?– сердце Заславского ухнуло куда-то вниз, отчаянно забившись в области пяток.
– Какой-то сменщик…Толстый такой, красномордый,– пожал плечами охранник,– сказал, что у Михалыча сегодня какое-то торжество, и он просил подмениться…
– Искать их, остолопы!– заорал на них Заславский, замахав руками.– У вас два часа! Иначе я вас самих завалю!
Охранники во главе со своим начальником Владом шустро ринулись к машинам. Взревели мощные немецкие двигатели. Обессиленно олигарх привалился к гипсовой колонне, украшающей вход в особняк. Левый бок тянуло. Видимо, сердце…Ох, как не вовремя.
Немного продышавшись, Заславский вернулся в дом. Ирина бродила по гостинной, поглаживая подушки с какой-то странной далекой от мира сего улыбкой, что-то шептала, с кем-то беседовала и обернулась только, когда миллионер хлопнул входной дверью.
– Славик…Это ты? А мы тут с Кирочкой гуляем…
Заслвский огляделся. Комната была пуста, а взгляд жены был устремлен куда-то мимо него.
– Ира…– быстрым шагом он подошел к жене и обнял ее, прижал к себе и поцеловал в холодную бледную щеку.– Пойдем наверх, тебе надо отдохнуть…
– А Кира говорит, что назовет своего будущего сына в честь папы!– сообщила с улыбкой Заславская своему мужу.– Представь он тоже будет Славиком…
Глаза Ирины вдруг закатились, и она обмякла у него на руках, словно тряпичная кукла.
– На помощь! Помогите!– заорал Заславский во весь голос, подтаскивая жену к дивану. Она дышал на была без сознания. – Да помогите же кто-нибудь!
Со второго этажа спускались вниз быстрыми шагами, перепрыгивая через ступеньку профессор Цукерман. Оттолкнул в сторону олигарха, быстро проверил пульс. Сзади его догнали помощники-доктора.
– Это шок! Эмоциональное перенапряжение… Срочно в спальню!
Наблюдая за всей этой суетой, Заславский с ужасом ощущал, как рушится его жизнь, его привычный благополучный мирок, превращаясь в настоящий ад.
– Профессор, что с ней?– бросился он к Цукерману, но тот только отмахнулся. Ирину унесли на носилках наверх. Следом потянулась медицинская свита Валентина Эрастовича. Вячеслав ощутил, что еще чуть-чуть и сам сойдет с ума. Пальцы дрожали, бутылка дорого коньяка несколько раз стукнулась о высокий пузатый бокал, пока он наливал себе выпить.
– За что мне все это?!– в полной тишине спросил он сам себя. Заславский не верил ни в бога ни в черта, но сейчас был готов молиться и тому, и другому, лишь бы все наладилось. Он сделал приличный глоток из бокала, даже не поморщившись. Потом еще один. Сердце перестало колоть, немного отпустило. Он рухнул на диван, чувствуя, что ноги отказываются держать. Прикрыл глаза, стараясь не думать о том, что жена без сознания, а дочь возможно скоро умрет.
– Проблемы, Вячеслав Сергеевич?– раздался знакомый до боли голос совсем рядом. Заславский открыл глаза и испуганно отшатнулся. На белом диване рядом с ним сидел тот самый незнакомец, который обещал помочь найти средство, чтобы вернуть Киру к нормальной жизни. Он увлеченно рассматривал отполированные ногти и улыбался.
– Как…То есть…Что ты здесь делаешь…– расстерялся Заславский, беспомощно оглянувшись на дверь, где возле входа бдительно бродил один из охранников.
– Вы же знаете, что для меня и стены не преграда,– пожал плечами Шаман,– так вы не ответили…Какие-то проблемы?
– Нет…то есть да…Кире совсем плохо,– мысли путались, мешали друг другу, хмель ударил в голову, но только сейчас олигарх рассмотрел в глазах неизвестного благодетеля ехидную усмешку,– так это вы?– ошалело заморгал он. От осознания этой простой и ясной мысли, у него даже дыхание перехватило.– Это вы сделали?
– Что именно?– невинно заморгал, глядя на него, Шаман.– Дочь…моя Кирочка…Это вы!
– Аварию подстроили не мы,– поднял руки вверх Шаман, улыбнувшись,– а вот нынешний кризис…
– Я задушу тебя, сволочь!– Заславский бросился вперед, вытянув руки, стремясь ухватить Шаман за шею, но тот вдруг резко исчез. Перед олигархом оказался пустой диван.
– Не советовал бы это делать,– голос благодетеля раздался где-то позади. Шаман, скрестив руки на груди, стоял у столика со спиртным.
– Ты! Ты убил мою дочь!– взревел Заславский, но не дернулся вперед, помятуя о первом неудачно опыте.
– Пока не убил…– подняв указательный палец вверх, наставительным тоном произнес неизвестный для олигарха мужчина.– Кстати, можете вернуть ваших охранников. Докторшу они надут в бессознательном состоянии, она сама себя не помнит, а не только, что вколола Кире, а водитель Михалыч сейчас бредёт,– он взглянул на часы,– где-то под Старым Салтовом.
– Ты дьявол!– заплакал олигарх, рухнув обратно на диван.
– Ни в коем случае…Просто человек, который хочет помочь тебе спасти свою дочь.
– Убив ее?!
– Убить ее хотел ты, когда решил отказаться от поисков книги…
– Я не отказывался,– заморгал Заславский.
– Но хотел!– вздохнул Шаман, пройдя поближе к олигарху, видя, что опасность миновала.– Мы договарились о взаимовыгодном сотрудничестве, а ты хотел нас кинуть.
– Вас?
– А ты, Славик, считал, что я один? Нет, нас целая организация, о которой тебе знать необязательно. Достаточно того, что мы пообещали вернуть Киру к жизни, а ты нам книгу. Как, кстати, продвигаются поиски?
– Никак,– буркнул Заславский, налив себе ещ коньяка.
– Плохо…Я наделяся, что вы уже нашли того, кто целинаправленно или по своему невежству рушит наши планы!
– Мне некогда было…У меня дочь при смерти,– угрюмо проговорил олигарх.
– Я спасу вашу дочь…Только помни, Славик, что отказывать нам нельзя и соблюдать все пункты нашего договора следует неукоснительно. Иначе…– он улыбнулся.– будем считать, что это была небольшая демонстрация силы.
– Я согласен, – торопливо кивнул Вячеслав,– только спаси дочь!
– И сегодня же начну поиски…– добавил за него Шаман.
– И сегодня же начну поиски,– согласился миллионер.
– Вот и ладненько!– потер тонкие, почти девичьи ладошки благодетель.– А сейчас ты выгонишь всех из спальни Киры и дашь мне ровно минуту…
– Конечно!– заторопился олигарх. Он быстро поднялся по лестнице, дернул дверь. Часть докторов оставалась с Ириной. Другие непрерывно дежурили возле постели Киры. Лицо дочери еще больше побледнело и заострилось, с каждым выдохом жизнь покидала ее хрупкое тело, живущее только за счет электроники.
– Пошли вон!– прикрикнул на профессоров от медицины олигарх. Те засобирались, засуетились. Посыпались с небольшого столика какие-то иньекции в пластиковых колбочках.– Живо! Я сказал…
Суетливо толкаясь, медики покинули спальню Заславской. Дверь скрипнула и закрылась.
– Прости меня, доченька,– Вячеслав подошел поближе, глядя как по черному монитору ползет еле уже заметная синусоида сердечного ритма.
– Простит!– подтвердил Шаман, выглянув из-за шторы.– Только еще одну папину глупость ее сердечко может просто не пережить…
– Я же пообещал!– рявкнул миллионер.
– Все-все!– поднял премирительно руки Шаман.– Я уже понял, что вы хозяин своего слова. Хочу даю, хочу беру обратно…
– Коли уже!
Мужчина сделал шаг к кровати и развернул кисть девушки наружу. Достал из кармана приготовленный шприц с иньекцией.
– Может передумаете?– поинтересовался с улыбкой Шаман.– А что…Дочь умрет, жена этого не выдержит и либо свихнется, либо отправится следом за ней, а вы снова богатый и свободный жених?
– Коли! Прошу…
– Хорошо, раз ты просишь…– Шаман нашел синюю жилку на бледно-серой руке девушки и чуть нажал. Игла скользнула под кожу, с хрустом разрывая эпителий.– Еще чуть-чуть…
Жидкость медленно уходила из шприца куда-то внутрь Кириного организма. Заславский нервно сглотнул.
– Вот и все!– Шаман заботливо спрятал шприц в карман, отряхнув руки.
– И?
Монитор вдруг запищал, а потом вместо тонкой синусоиды пошли сильно ломаные линии биения сердца. Кира задышала свободнее. Мотор заработал.
–Как и обещал!– Шаман шутливо поклонился.– Гляньте-ка!– он вдруг резко кивнул куда-то за Заславского. Олигарх обернулся, но позади уже послышался легкий хлопок. Будто лопнул пищевой пакет.
– Что ты…– Вячеслав обернулся, но мужчины в комнате уже не было. – Чертовщина какая-то…– пробормотал он, почесав седеющую голову. В дверь тактично постучали. Заглянули профессор Цукерман в своих очках-половинках.
– Вячеслав Сергеевич, простите. Но нам нужно мониторить сердечный ритм, следить за состоянием…Мы конечно все понимаем, но…
– Состояние стабилизировалось,– коротко бросил Заславский, кивнув на монитор, быстрым шагом покинув спальню дочери.
А Цукерман так долго и не мог взять в толк, как такое могло случиться.
ГЛАВА 11
Солнце сквозь плотную роспись морозных узоров на холодном стекле лизнуло мне щеку, потом забралось на нос, коснулось ресниц, согревая теплым добрым светом. Я проморгался, открывая заспанные глаза. Все тело ломило и болело. Расстроенный разговором с женой я уснул прямо за кухонным столом. Рядом, под рукой, стояла переполненная окурками пепельница, чуть правее недопитая чашка кофе. Потер опухшее лицо, разминая затекшую шею и поясницу. Да уж…денек у меня был вчера еще тот.
Из ванной доносилось бодрое журчание льющейся воды, значит Яна уже тоже проснулась. На смешных часах с фиксиками стрелки показывали половина двенадцатого. Это во сколько же меня сморило? Я щелкнул чайником. Мне срочно нужно было кофе, много кофе, почти литр! Пошарил по шкафам, но кофе так и не нашел.
– Что-то потерял?– прислонившись к дверному косяку, позади меня стояла Красовская. В шелковом черном коротком халатике с драконами. Ее светлые волосы были еще влажные после душа и немного всклокоченные.
– Кофе…– смутился я, потупив глаза.
– Кофе у меня дома нет, только зеленый чай,– она отодвинула меня от столешницы и показала коробку с душистыми листьями.
– Извини, но я чай не пью…
– Тогда могу предложить…– она задумалась на секунду, пошарила по ящичкам и вытащила пакетик растовримого Нескафе.– Только это!
– Сойдет,– кивнул я. Чайник забурлил, выбросив облако пара, громко щелкнул выключателем.
– И какой у нас план на сегодня?– лениво помешивая чайные листики в чашке, спросила Красовская.
– Ты вчера упоминала Саржин Яр…– после глотка обжигающего напитка мне немного полегчало. Я начал проспыаться, еще бы сигаретку сейчас. Я прикурил, выдохнув струю дыма.
– Именно с ним харьковские легенды связывают переход в потусторонний мир, призраки, непонятные видения и прочая ерунда,– Яна сделал пару бутербродов, но я отказался от своего. Утром мы со Светой никогда не завтракали, лишь наслаждались кофе. Мысль о жене больно кольнула в сердце. Я скучал! Я ее любил! И не мог вернуться…А журналистка с аппетитом съела оба.
– Тогда туда надо обяхательно наведаться,– решил я,– только дай мне пару часов, чтобы решить кое-какие дела…
– Я тебя сильно вчера подвела?– участливо спросила Яна.
Мне пришлось промолчать. Иначе слишком много пришлось бы рассказывать. Затушив окурок в переполненной пепльнице, я сделал последний глоток кофе. Оделся в прихолжей, накинув пуховик.
– Значит в половину третьего возле часов?– уточнила она, следуя за мной с еще только наполовину отпитой кружкой.
– Да,– я подхватил сумку, но поймал ее насмешливый взгляд,– что?
– Ты так и собираешься бродить по городу с сумкой?– улыбнулась журналистка.– Оставь ее здесь, никуда она не денется.
– Ну ты же сама сказал, что одна ночь…
– Иди отсюда, Дворкин!– вздохнула Красовская, замахнувшись на меня рукой.– Не трепи мне нервы.
Я быстро спустился вниз, проигнорировав старенький дребезжащий лифт, который, кажется, остановился, как раз на моем этаже. За ночь в Харькове выпал снег. Вокруг было белым бело. На потемневших ветках деревьев висели пушистые снежные гроздья. Где-то лаяла собака. Бабушка тянула закутанного с ног до головы в теплый вязаный шарф внука на санках. Запеленутый очень плотно он даже не мог пошевелиться, лишь качаться втакт снежным ухабам, улюлюкая на своем младенческом языке. Я вежливо поздоровался и побежал на остановку. По дороге забежал в киоск, купив пять белых роз, только-только раскрывшихся, именно таких, какие Светка и любила. Сел в полупустой троллейбус и покатил в сторону ее работы.
Надо было попробывать вымолить прощение. Мне было трудно без нее, тяжело…Тем более если Мишка видит призраков, то ее способности врача в этом случае вряд ли помогут. Он в опасности, а я должен быть рядом с ними, чтобы защитить, оберечь.
“На круге” вышел с последним пенсионером из троллейбуса, проскочил рынок и подошел к зданию роддома. У входа стояло несколько машин. Счастливые папаши суетливо поправляли гирлянды шариков, хлопало шампанское. Тут всегд так…Кто-то кого-то встречает, в чьей-то семье праздник.
Минуя, компанию, настырно предлагающую мне выпить за здоровья первенца, я скользнул в холл и подошел к охране.
– Добрый день, мне бы увидеть доктора Дворкину из дневного стационара, если можно…
– Секундочку,– ответил охранник в пятнистом комбезе. Прошел к регистратуре о чем-то поговорил. Поманил меня рукой.
– Вы по какому вопросу?
– Я поблагодарить за сына!– кивнул на розы и чуть смущенно потупился. Говорить, что муж было нельзя. Иначе обиженная Светка никогда не спуститься.
– Минуту обождите…– кивнул охранник на ряд стульев у окошка с надписью регистратура. Со вздохом я стал наблюдать за коридором, ведущим в дневной стационар. Молодые мамаши с огромными животами сновали туда-сюда. Их мужья заботливо кружились рядом, готовые выполнить любой каприз своих жен. Белые халаты мелькали по коридору непрерывно с какими-то карточками, бумажками, направлениями на анализы. От этого радостного мельтешения рябило в глазах. Я отвернулся к окну.
– Дворкин?!– на выходе из коридора, ведущего в корпус, стояла бледная невыспавшаяся Светка с черными кругами под глазами.– Ты?
– Света…– я вскочил со стула, с грохотом упавшего позади меня.– Подожди!
Весь роддом оглянулся на меня. От расстерянности я забыл на стуле цветы, вернулся за ними, а жены в начале коридора уже не было. Ее розовый халат мелькнул уже далеко на лестнице.
