Александр и Евгения Гедеон
Антимаг. Клан
Глава 4
– Интересно, почему не все эльфы пользовались крылатыми эгидами? – задался вопросом Максимилиано, бережно устанавливая свою броню на специальную подставку.
На базу они вернулись ближе к вечеру, вынужденно трясясь в тихоходной телеге. Радости добавил ещё и зарядивший с обеда дождь, проникавший, кажется, в каждую прореху в тенте.
– Наверное, дело в дефиците каких-то материалов для изготовления, – безразлично предположила Миа. – Обычно всё упирается в финансирование.
– На первый взгляд, эгиды из того же металла, что и прочее оружие и экипировка эльфов, – не согласился тиаматец.
Стриж слушал разговор молча, оттирая от своей брони присохший кусок шкуры демона.
– Проблему с пилотами тоже исключаем, – задумчиво проговорила Миа, стаскивая грязную промокшую рубаху.
Максимилиано и Арес не удостоили это будничное действие вниманием, а вот старомодный Гюнтер вежливо отвернулся.
Глядя на него, Лёха сделал в памяти зарубку: побеседовать с Мией по поводу прилюдного обнажения. Может, в её эпоху это вполне нормально и не считается чем-то аморальным, но ведь среди пустотников, что им удастся спасти, однозначно будут представители других культур. Далеко не все воспримут это спокойно, а кто-то и вовсе может посчитать предложением к близости. Ну и, положа руку на сердце, ему самому тоже было неприятно видеть, как его девушка спокойно снимает одежду в присутствии других мужчин.
– Микроэлектроника, – неожиданно подал голос репликант, придирчиво осматривавший свою броню. – Её магический аналог. Экзоскелет частично реагирует на мысленные приказы, как если бы имел соединение с имплантами в мозгу.
– Вряд ли в нас есть импланты, – покачал головой Лёха. – Даже если предположить, что далёкие предки ушастых умели вживлять что-то подобное, то современным дикарям это не по зубам. А если бы что-то такое и сохранилось, то они были бы у пары десятков высокопоставленных бойцов. Таких не отдадут Паукам для того, чтобы сделать пустышек. И уж точно я не верю в совпадение, что каждый из нас когда-то был представителем высшего сословия Поднебесного и оказался в числе расходников для продажи низшим.
– Значит, микроэлектроника в самом экзоскелете, – не сдавался Арес, проверяя, прочно ли эгида стоит на стойке. – Считывает ДНК, активируется только по определённым маркерам, взаимодействует с мозгом носителя.
Он придирчиво протёр не замеченное раньше пятнышко на крыле. Вообще, весь обратный путь Арес фанатично приводил в порядок броню, очищая ту от крови, земли, листвы и потрохов демонов. Любой нормальный солдат всегда следит за снаряжением, от которого зависит его жизнь, но у репликанта это приобретало какой-то религиозный, даже фанатичный оттенок.
– Предположение о том, что дело в сложности подготовки пилотов для управления высокотехнологичным устройством, тоже можно отмести, – продолжил мысль Арес. – Опытным путём установлено, что броня подчиняется даже носителю из примитивной эпохи.
– Ну, спасибо, – хмыкнул Лёха.
– Это факт, – равнодушно сообщил репликант.
– Может, сыграл роль какой-то религиозный или культурный аспект? – предположил Максимилиано. – И такой экзоскелет по статусу полагался лишь достойным?
– Крайне неэффективный подход, – усомнился Арес, но, подумав, добавил. – Но помойки в принципе помешаны на иррациональных условностях, так что не исключено.
Стриж, наведя лоск на свою броню, отложил тряпку и сказал:
– По-моему, всё гораздо проще.
– Проще? – переспросил репликант.
– Ага. Всё решает пехота, – ответил Стриж. – Так было всегда. Не думаю, что у эльфов иначе. А для пехоты нужно массовое, надёжное, простое и недорогое снаряжение. Такое, что гарантированно не подведёт, не отключится в самый неподходящий момент, чинится кувалдой и чёртовой матерью и обучить пользоваться им можно любого дурака. А эгиды – игрушка для элиты. Спецназа. Я, конечно, не большой знаток по средневековому вооружению и тактике, но подозреваю, что с крыльями в плотном строю не повоюешь.
Наблюдавший за ними Гюнтер кивнул, соглашаясь с доводами.
– К тому же у Древних однозначно были средства ПВО, – продолжал Стриж. – Скорость брони на самом деле не так уж велика, примерно как у самолётов Первой мировой. А теперь представь массированный налёт такого крылатого десанта. Видно их издалека, на атакуемом объекте успеют и тревогу сыграть, и посты занять. И встретить незваных гостей огнём.
Гюнтер сел рядом с тиаматцами, старательно не глядя на полуобнажённую Мию. Видимо, концепция массированного воздушного десанта, появившаяся как идея в конце Первой мировой и реализованная лишь в тридцатые годы двадцатого столетия, заинтересовала его, и саблезубый перебрался поближе к спорщикам.
– В плотном строю не поманеврируешь, иначе со своими столкнёшься, – развивал мысль Лёха. – Потери будут нести высокие, при этом в большинстве безвозвратные. Потому что из брони с парашютом не выпрыгнешь. Упал – всё, каюк. В итоге получается, что дорогие, прекрасно обученные единицы будут гибнуть впустую, не успев ничего сделать.
Репликант молча наклонил голову, немного подумал и внёс контраргумент:
– Это в случае масштабного конфликта. Но здесь же ничего такого не происходило. Древние намного превосходили местных помоек в развитии. Почему было не оснастить весь контингент крылатыми доспехами? Это же удобно для полицейских операций. Где-то вспыхнули беспорядки аборигенов, и тут же прибывает мобильная группа для их подавления. Или прорыв демонов, с которыми местные не справятся.
Тиаматцы и Гюнтер, превратившиеся в зрителей этих дебатов, перевели взгляд на Стрижа, ожидая его ответа.
– А зачем всех? – удивился Лёха. – Ты не забывай, что местные смотрели на Древних, как на богов. Скорее всего, крепости эльфов были эдаким симбиозом военного форта, административного здания и научной лаборатории. Вот как наша. Соответственно, тут большая часть персонала были штатскими или на штабных должностях. На кой им крылатый доспех? Они, скорее всего, и клинки-то видели лишь на кухне да за обедом, когда ножом-вилкой пользовались. А из вояк большая часть комендачи были, ходили в караулы по графику сутки через трое. Что, им тоже эгиды выдавать? Тем более, что до катаклизма, когда пропала связь с метрополией, местных им и опасаться не надо было.
Снаружи гневно разорались бакланы: то ли рыбу не поделили, то ли место для отдыха на пирсе.
– Если местные так боготворили эльфов, – парировал Арес, недовольно глянув в сторону пернатых скандалистов, – то как тогда пришли к нынешнему положению вещей?
– Вот тут как раз просто, – хмыкнул Стриж. – Пусти богу кровь, и все поймут, что он смертен. Видимо, когда грянул катаклизм, люди быстро разочаровались в Древних и начали винить их в произошедшем. Кто-то первым убил эльфа, и все поняли, что это не божественные существа, а такие же куски мяса, только с острыми ушами. И просто взяли массой.
– А вот будь у них эгиды… – начал было репликант, но Стриж бесцеремонно перебил его:
– То что бы изменило? Много бы все эти писари, интенданты и лабораторные мыши навоевали? Да и были ли здесь вообще воины? Не удивлюсь, если служба тут считалась синекурой, и всё это вооружение лежало в арсенале лишь потому, что по штату положено. А на деле давно на всё положили болт. Может, вообще перестали военных присылать за ненадобностью. Туземцы не то что в рот, в жопу с восхищением заглядывают. Бояться их нечего, вот эльфы и расслабились.
Арес задумчиво прищурился и огляделся.
– Наверное, ты прав, – наконец с неохотой признал он. – Будь здесь много бойцов, арсенал вряд ли остался бы практически нетронутым. А мозгоклюям что крылатая эгида, что лабораторный халат – эффективность одна.
– Значит, порадуемся, что нам досталась куча нулёвой экипировки, и отметим это дело купанием! – провозгласила Миа, хитро глядя на Лёху и Гюнтера. – Не знаю, как вы, мои примитивные друзья, а я не фанатею от мытья под дождём.
Предложение встретили с радостью, тем более, что тут погода стояла отличная. Тёплый вечер, ласковое солнце, нагретая за день вода – практически курорт.
Купаться отправились все, включая Гюнтера. Собственно, он больше всех нуждался в мытье. Во время боя его не прикрывал доспех, а потому кровь демонов безнадёжно пропитала густую шерсть. И как бы хорошо не свыкся сапёр с новым телом, заставить себя вылизываться он не мог. Да и не хотел. Попытки же оттереть кровь лапами под дождём привели к тому, что черная маска на морде превратилась в серую грязь по всей голове саблезубого.
– Задержись на минуту, – попросил Мию Лёха, чуть отстав от остальных у самого пролома в стене.
– Что-то случилось? – в голосе девушки звучало нетерпение.
Она то и дело переводила взгляд на воду.
Стриж на миг замялся, не зная, как начать разговор.
– Думаю, тебе стоит переодеваться отдельно от мужчин, – прямо сказал он, отчаявшись найти более мягкую формулировку.
– Потому что?.. – Миа нетерпеливым жестом призвала его развить мысль.
– Потому что не все воспринимают это спокойно и как должное, – испытав неимоверное облегчение, продолжил Лёха.
Больше всего он боялся, что разговор закончится обидой, едва начавшись. Но, кажется, пронесло.
– Ты сейчас говоришь о себе или ещё о ком-то? – весело прищурилась Миа.
– Не только о себе, – не стал скрывать очевидное Стриж. – Во времена того же Гюнтера даже купальники напоминали комбинезоны, закрывали тело от плеча до колена, и то считались очень откровенным нарядом. Кто знает, из каких эпох будут другие пустотники, которых мы освободим? Некоторые посчитают это открытым приглашением к сексу.
– А если они будут из тёмных эпох, когда женщине полагалось заткнуться, убирать, готовить и рожать? – хмыкнула Миа и с интересом посмотрела в глаза Лёхе. – Что тогда?
– Тогда им придётся приложить усилия и пересмотреть свои взгляды на мир, – твёрдо ответил тот. – Но и тебе стоит сделать шаг навстречу, учитывать чужой менталитет. Тут не космический корабль, места хватает и чтобы переодеваться отдельно, и мыться. Понимаю, что ты привыкла к другому, но нам всем придётся немного измениться, чтобы уживаться друг с другом. Если завтра к нам попадёт римский патриций, привыкший есть лёжа, а в процессе трапезы блевать излишками пищи, мы попросим его соблюдать общие нормы поведения за столом.
От его слов Миа скривилась и недовольно проворчала:
– Спасибо, конечно, за сравнение вида моего обнажённого тела и блюющего примитива, но мысль я уловила.
– Я не это имел ввиду! – запротестовал было Лёха, но девушка уже направилась к воде.
– Купальника у меня нет! – бросила она через плечо. – Сегодня же попрошу соорудить что-то подходящее. Только не от плеча до колена!
– Тут тебе виднее, – с чувством глубокого облегчения ответил Стриж, шагая следом.
Подобные разговоры временами казались ему посложней битвы с демонами.
Купаться в одежде Миа, конечно же, не стала, но всё же отплыла в сторонку, подальше от Гюнтера. Тому, впрочем, было чем заняться. Перед громадным кошаком стояла непростая задача – вымыться с помощью лап, не обладающих гибкостью человеческих рук.
Получалось откровенно плохо, и, понаблюдав за его мучениями, Максимилиано предложил свою помощь. Сперва Гюнтер отказывался, но, попытавшись вымыть себе спину, всё же внял гласу разума и принял предложение тиаматца.
Стриж ему мысленно посочувствовал. Мало того, что бедняга угодил в тело зверя, так ещё и оказался не в состоянии даже самостоятельно отмыться.
Миа выбралась из воды, натянула чистую рубаху и легла на нагретые камни. Несмотря на то, что девушка оделась, мокрая ткань всё равно слишком откровенно липла к телу.
– А ведь мы теперь можем взлететь повыше и узнать, далеко ли берег, – задумчиво сказала эльфийка.
Стриж перехватил направленный на неё взгляд Ареса. Сейчас, когда рядом не было крылатой брони, репликант проявил больший интерес к девушке, разглядывая её с чуть озадаченным выражением лица.
Гадает, зачем она натянула одежду и при этом легла загорать или в нём пробуждается совсем иное любопытство?
Эта мысль заставила его нахмуриться.
“Как думаешь, а я бы ему понравилась?” – кокетливо поинтересовалась Белочка, появившись рядом в чисто символическом купальнике, состоящем из нескольких переплетённых золотых цепочек.
Лёха представил окровавленную демоницу на горе трупов и честно ответил:
“Уверен, он был бы просто очарован. Но проверишь ты это только когда съедешь из моего тела со всем багажом”.
Пухлые губки Белочки обиженно скривились, обнажив острые зубки.
“Ты хочешь, чтобы мы расстались? – голос твари очень натурально дрожал, хоть Оскар вручай. – Неужели нам так плохо вместе?”
“Хорошо, – не стал спорить Лёха. – Это и пугает. Есть что-то ненормальное в том, что меня уже не парит голос в голове, то и дело предлагающий кого-то убить”.
“Можно подумать, раньше ты этого не делал”, – фыркнула демоница.
“Раньше мне это приказывали голоса снаружи, – парировал Стриж, – с большими звёздами на погонах и здоровой психикой военного человека. И называлось это “постановка боевой задачи”, а не “пошли, пожрём”.
“А если так?” – на Белочке появился генеральский китель прямо поверх купальника.
“Выглядит как начало порнофильма, – отбрил Стриж. – Да и не припомню приказа о твоём назначении на должность моего командира”.
Демоница скорчила недовольную гримасу, показала неприличный жест и исчезла.
“В нашем сумасшедшем доме день открытых дверей”, – мысленно напел Лёха и вновь бросил взгляд на Ареса. Тот продолжал разглядывать эльфийку.
– Мысль интересная, – задумчиво глядя в небо, сказал Максимилиано. – Взлететь, осмотреться, а потом на древнем корабле сходить в сторону берега и обратно.
– Вы сможете спустить его на воду? – спросил Лёха, смутно припоминая, что тиаматец уже говорил что-то на эту тему.
– Покажем после ужина, – с нотками гордости в голосе пообещал тот.
К вопросу с катамараом вернулись уже затемно.
– Вот, – важно объявил тиаматец и с помощью Ареса, назначенного ассистентом, развернул чертёж, нарисованный на большом листе.
Эльфийское зрение позволяло рассмотреть всё без дополнительных источников освещения. Миа и Стриж честно попытались разобраться в чертеже, но потерпели крах.
– И что это? – поинтересовался Лёха.
– Так стапель же, – чуть раздосадовано объяснил Максимилиано.
Сидящий за его спиной Гюнтер ткнул лапой в закрытые ворота ангара, показывая, куда именно этот стапель будет присоединён.
– А это? – Стриж показал в странную конструкцию, похожую на ручную мясорубку в разрезе.
– Ворот и система блоков, чтобы открыть ворота, – ответил тиаматец.
Лёха с умным видом кивнул, хотя ни черта толком не понял. Но тут всё же Гюнтеру виднее, он как-никак инженер с опытом.
К тому же спустить на воду катамаран действительно необходимо. Плавсредство даст пустотникам автономность. Особенно, если они узнают секрет Пауков и научатся запускать магический двигатель.
– Да, но кто будет управлять кораблём? – задал, пожалуй, самый важный вопрос Лёха.
Максимилиано смущённо кашлянул и ответил в своей обычной вычурной манере:
– Ну, мой друг, я, конечно, не столь искусен в мореплавании, как мой именитый однофамилец из докосмической эпохи, но скромный навык хождения в море под парусами имею. С детства увлекаюсь.
– И кто твой однофамилец? – уточнил Стриж.
– Знаменитый мореход Вашку да Гама, – гордо продекламировал тиаматец.
Торжественность момента была подпорчена зевком и шумным почесыванием одной из коров.
– Ты же де Силва, – озадачился Лёха.
– Это сокращение, – пояснила Миа. – Наши полные имена кажутся инопланетникам длинными и вычурными.
– О как, – хмыкнул Стриж. – А как тебя звать полностью?
Тиаматец на секунду задумался, потом кивнул сам себе и сказал:
– Вы друзья, вам можно знать. Я – Максимилиано Вашку да Гама де Силва.
– Кто такой Вашку да Гама? – заинтересовался Арес.
– Давным-давно, когда корабли ходили только по воде одной-единственной планеты, а из двигателей использовали лишь паруса и вёсла, – воздел палец к небу тиаматец, – сеньор Вашку да Гама совершил ряд важных географических открытий, самое главное из которых – морской путь в Индию. Это древнее богатое королевство на Земле, торговать с которым стремились все.
“Да, только сам мореплаватель был ещё и садист отменный, а потом и вовсе помер от малярии”, – ехидно вставила Белочка.
По лицу искусственного солдата стало ясно, что теперь он не отцепится от тиаматца, пока не вызнает всю историю мореплавания. По крайней мере, ту её часть, что известна Максимилиано.
– Главное, что не Лаперуз, – прервал экскурс в историю Лёха, вспомнив французского мореплавателя восемнадцатого века, погибшего вместе со всей экспедицией. – Да и в кругосветку нам пока рановато. А в навигации ты понимаешь?
– Не профессиональный штурман, но смею надеяться, что неплохо, – кивнул Максимилиано. – Только карту бы… Но пока можно и без карты. Направление на сеньора Робина я чувствую, так что, полагаю, мимо континента мы не промахнёмся.
Леха кивнул, подумав, что легенда про “путеводную нить Ариадны” тоже может расти из мира эльфов. Тот же минотавр запросто мог быть демоном, заточённым в лабиринт, куда царь Минос загонял людей для развлечения. Или, что более вероятно, эльфы так проводили отбор воинов для своих нужд. И тот же Тесей – всего лишь “пустотник” эльфийки Ариадны, посланный на испытание.
Но легенды легендами, а над проблемами навигации надо подумать. Всё же самостоятельное плавание в открытое море – не шутка.
В принципе, карта могла быть у Кречетов. Или они знали, где её взять. Ведь не каботажным же плаванием местные моряки занимаются. Но это при условии, если пустотники в той части света, что и империя магов. Иначе вполне может статься, что на ближайшем берегу их будут ждать недружелюбные инквизиторы.
– А без магии корабль будет работать? – на всякий случай уточнил Стриж.
– Да, – счастливо улыбнулся Максимилиано. – Парусное вооружение, видимо, как раз на случай отказа двигателя поставили. Ну, или для экономии топлива, или на чём он тут ходит. Там система блоков и рычагов почти такая же, какую у нас используют. Чуть подучиться только, чтобы команда слаженная была.
– А сами паруса? – Стриж даже замер, чтобы не сглазить.
Не с его собачьим везением такая удача, что и паруса окажутся пригодны к использованию.
Гюнтер протянул ему табличку.
“Не знаю, из чего эти древние эльфы мастерили корабельное имущество, – прочитал Лёха, – но паруса, детали такелажа, швартовочные концы – всё в идеальном состоянии. Мы с Аресом осмотрели и подбирали, что в хозяйстве пригодится. Но как мы выйдем за рифы?”
Лёха улыбнулся. Как раз в этом особой проблемы не было: в подводной эгиде он легко мог найти скрытый проход в атолл, не рискуя разбиться о подводные скалы.
– Это не составит нам трудностей, – ответил он на вопрос саблезубого. – Как только решим более насущные проблемы, и я покормлю демона – передам часть энергии в подводную эгиду, нырну и разведаю фарватер.
От этой новости Максимилиано буквально просиял, но Миа свернула чертёж и покачала головой.
– Это всё прекрасно, но я бы вернулась к тем самым насущным проблемам. Нам позарез нужен “язык”, способный обучить языку эльфов. Эгиды заряжены, и чем раньше мы отправимся в Поднебесный, тем больше времени будет на подготовку к атаке на Змеев.
Глава 5
– И речи быть не может! – от рыка Дарана, казалось, стёкла задрожали в рамах.
Стриж подозревал, что идею отпустить Райну с пустотниками капитан примет в штыки, но не предполагал, что настолько. Одноглазый вздыбился так, словно ему предложили не подчинённую в рейд отправить, а родную дочь с обрыва скинуть.
– Но… – попыталась было возразить воительница, однако капитан даже не стал её слушать.
– Вам недостаточно показалось урока с визгуном? – продолжал рычать он, шагая взад-вперёд по графскому кабинету. – Четыре пустотника в броне Древних обеспечат её сиятельству надёжную охрану, да? И как? Обеспечили?
Больше спорить никто не рвался, позволяя Дарану выплеснуть эмоции и немного остыть.
– Теперь вы предлагаете посадить Райну в корзинку, как приблудившегося котёнка, и таскать за собой по воздуху?! Даже если вам посчастливится не нарваться на крылатого демона, любая неожиданность, поломка эгиды или просто неслаженное движение грозят ей неминуемой смертью!
Можно было возразить, что из спроектированной Гюнтером закрытой гондолы вывалиться практически невозможно, но Лёха предпочёл промолчать. Она всё равно не решала вопрос кислородного голодания пассажиров, если придётся набрать приличную высоту, и проблему низкой температуры. Подобный способ транспортировки вообще имел много минусов, но другого у них просто не было.
– Но только я могу привести их к следу у проклятой дикарки, – напомнила Райна.
Она единственная решалась возражать Дарану. В основном потому, что была главным заинтересованным лицом в этой истории, а ещё в силу природного упрямства.
Взгляд единственного глаза капитана, казалось, испепелил её.
– Значит, обойдёмся без дикарей! – припечатал он.
Райна умоляюще посмотрела на Лауру, и та, прочистив горло, предложила:
– Нам всё равно в первую очередь нужны эльфы из Поднебесного. Если пустотники сумеют в целости и сохранности доставить их оттуда на земли клана, можно будет продолжить этот разговор.
Судя по виду Дарана, у него было ещё много возражений, но мысль о Проклятых в качестве подопытных его вполне удовлетворила. Довезут пустышки пленников живыми, тогда можно будет и продолжить спор. А не довезут, – об этой дурной затее можно будет и вовсе забыть, как о страшном сне.
– Как прикажете, ваше сиятельство, – почтительно поклонился капитан и с едва скрываемой злостью уставился на Стрижа.
– Что-то ещё? – спросил он, очевидно, не ожидая ничего хорошего от идей одержимого.
– Да, – спокойно встретил его взгляд Лёха. – Есть новости о возможности отделить от меня демона?
Вид у Кречетов был удивлённым. Компанию им составила Белочка, на милом личике которой читалась искренняя обида.
– Мне показалось, что тебя всё устраивает, одержимый, – задумчиво прищурил единственный глаз Даран.
– Тебе показалось, – коротко отозвался Стриж и вновь уставился на Лауру, ожидая ответа.
Та медлила.
– Подселять мощных демонов можно только с помощью кланового артефакта, – наконец ответила она, – так что делали это только инициированные мастера. Я лишь работала с выполненной отцом заготовкой и видела процесс всего пару раз.
– То есть способа разделить нас вы не знаете, – холодно резюмировал Лёха.
Чего-то подобного он и ожидал. С тягой местных хранить в секрете всё сколько-нибудь уникальное и полезное было бы странно, сложись всё иначе. Повальная деградация этого мира была самым ярким тому подтверждением.
– Прости, – голос Лауры был полон искренней вины. – Я не теряю надежды найти что-то полезное в книгах и заметках, но пока не приблизилась к решению твоей проблемы.
“А разве тут есть проблема?” – обнажив в улыбке мелкие острые зубы, удивилась Белочка.
Это и напрягало больше всего. С каждым днём он всё больше и больше полагался на засевшую внутри чужеродную сущность. Строил планы с расчётом на смену лица, регенерацию, возможность пополнить заряд эгиды. А что будет, вздумай демон в воспитательных целях лишить его всего этого? Не останется ли он беспомощным и растерянным, слишком привыкнув полагаться на существо с неясными умыслами и далёкой от человеческой моралью?
И главное, останется ли он вообще? Или день за днём Алексей Стрижов всё больше и больше будет срастаться с вечно голодным хищником, жаждущим крови?
– Разрешите идти, ваше сиятельство, – произнёс он хмуро. – Нужно подготовиться к полёту в Поднебесный.
– Идите, – всё ещё виноватым тоном разрешила Лаура.
До самого зеркала телепорта шли молча. Было видно, что Миа хочет что-то сказать, но общаться на некоторые темы за пределами защищённого от прослушки графского кабинета не хотела.
– В лаборатории на нижнем уровне совершенно точно экспериментировали с полудемонами, – едва оказавшись в эльфийской крепости, воскликнула девушка. – Тут гарантировано куда больше данных об этом процессе, чем могли сохранить Кречеты!
– Я тоже так думаю, – спокойно ответил Стриж. – Потому сейчас стоит сосредоточиться на подготовке к рейду.
Собственно, главным элементом той самой подготовки была гондола для переноски пленников. “Задача со звёздочкой”, учитывая, скольким требованиям она должна была соответствовать.
Первое и главное – прочность. По сути, это была клетка для перевозки живых трофеев. Да, планировалось накачать тех местным алхимическим препаратом, вызывающих сонливое одурманенное состояние, но кто мог поручиться, что он сработает как надо? Их интересовали предельно образованные и вовлечённые “языки”, кто-то из верхушки. А они питались амброзией, положительно влияющей на регенерацию и чёрт его знает как меняющей обмен веществ. Запросто могло оказаться, что золотые яблоки сведут на нет действие дурмана, и пленники вдруг начнут колотить связанными ногами в стенку гондолы.
Вторым номером в приоритетах был малый вес изделия. Опытным путём пустотники выяснили предельную грузоподъёмность эгид – около центнера. При этом, насколько увеличивался расход энергии, оставалось загадкой. С учётом минимум двух пленников и каких-никаких припасов для путешествия, требовалось максимально облегчить конструкцию.
Остановились на плетёной веретенообразной гондоле, подвешенной к вантам[2] из запасного такелажа эльфийского катамарана. Чтобы захваченные эльфы не могли пробить дыру и выпасть, придумали систему, взяв за основу ремни безопасности гонщиков по бездорожью. Только фиксировали пленников в лежачем положении, а не в кресле. В основном осталось так же: два плечевых ремня, паховый и поясной, с единым замком на нём. Пристёгнутый таким способом “язык” мог вывалиться только вместе с днищем гондолы.
Для подвешивания конструкции к эгидам приспособили страховочные пояса с того же катамарана. По словам Максимилиано, их надевали во время работ на палубе в сильную качку, цепляя карабином к натянутым леерам. Пояса из неизвестной ткани, похожей на нейлоновую, выдерживали вес Гюнтера. Так что с гондолой тоже не должно было возникнуть проблем.
На изготовление этого чуда мастера Кречетов запросили неделю. Они попытались было узнать, зачем нужно столь странное сооружение, но Лаура пресекла расспросы. Зато пообещала щедрую награду в случае, если работу сделают не только качественно, но и раньше срока.
И за оставшееся время требовалось решить ещё одну важную проблему: вдоволь накормить Белочку перед отлётом.
Демон и без того то и дело намекал, что пора бы перекусить, а недавняя битва у разлома сожгла остатки невеликих запасов. Лёха часто ощущал, что начинает мёрзнуть даже у огня.
Вот только в казематах у Кречетов не было приговорённых к смерти магов, а ворошить раньше времени змеюшник было рискованно. Верхушка кланов сидела в защищённых крепостях, а убивать ни в чём не повинных рубежников, большую часть которых составляли бастарды и вольные наёмники, не хотелось. Да к тому же как раз эти противники были самыми серьёзными. Весь их арсенал был заточен на битвы с демонами, и что-то подсказывало, что одержимому тоже придётся несладко.
“Когда ты уже перестанешь жалеть незнакомых людишек?” – брезгливо скривившись, спросил Белочка в облике рогатой красотки.
“Надеюсь, никогда”, – мрачно ответил Стриж.
“Они тебя не пожалеют, – склонив голову набок, демоница с интересом разглядывала его, словно видела впервые. – Просто скажи, что ты чистокровный эльф. Посмотришь, сколько сердобольных людишек останется в стороне от дележа твоих косточек”.
Спорить Лёха не стал, в словах демона было слишком много правды. Но и соглашаться не хотел, а потому закончил спор одной фразой:
“Я не они”.
“Ты идиот!” – объявила Белочка, оставив последнее слово за собой.
И тут желания спорить не возникло. Идиот и есть, но лучше уж быть идиотом, чем слетевшим с катушек одержимым.
Собственно, идея, где заморить демонического червячка, уже появилась. Да что там! Не просто заморить, а накормить до отвала. И безо всяких терзаний совести.
Осталось решить, кого именно взять с собой на дело.
Мию он отыскал в оружейной. Она снаряжала древние арбалеты и проверяла их работоспособность. Рядом лежало несколько связок болтов: две трети самых обыкновенных для охоты, а оставшиеся – убойные раритеты былых времён, на случай непредвиденных событий.
Повернувшись на звук шагов, девушка улыбнулась при виде Лёхи.
– У тебя такое лицо, будто на уме что-то плохое, – сказала она, откладывая в сторону арбалет.
Стриж лишь криво ухмыльнулся. Почти угадала.
– Я собрался вывести Белочку поохотиться, – сказал он и моргнул, когда та появилась рядом в облике девушки с собачьими ушками. Кажется, такие назывались “фурри”.
“Не фурри, а кэмономими, – надула губки демоница. – А конкретно – инумими”.
От мысли, что эти знания добыты откуда-то из недр его памяти, Лёха ужаснулся.
– Тебе требуется моё благословение? – поинтересовалась Миа, не подозревающая о том, что рядом с ней весело виляет пушистым хвостом Белочка. – Или есть какое-то задание?
Стриж помедлил. С одной стороны, не хотел бередить в подруге дурные воспоминания, а с другой – должен был спросить.
– Скорее предложение, – внимательно глядя на Мию и стараясь не замечать придуривающеся демоницу, сказал он. – Выгуливать Белочку я собираюсь в “Весёлой головешке”. Есть желание свести счёты с кем-то из этой братии?
Глаза девушки зло сузились, а пальцы коснулись затылка в неосознанном жесте.
– Я перевернула эту страницу жизни, – медленно проговорила Миа. – Но передай от меня своему симбионту пожелания “приятного аппетита”.
От этих слов Белочка умилилась и облизнула её щёку слюнявым языком.
– А с собой, – продолжила эльфийка, – лучше возьми Ареса. Ему будет полезно побольше узнать о жизни в этом мире и поработать в команде.
– Я тоже об этом подумал, – Лёха чувствовал облегчение от ответа подруги.
Хоть кто-то в его окружении не жаждет поубивать всех и вся. Приятное разнообразие, что и говорить.
– Когда намереваетесь уезжать? – чуть склонив голову набок, Миа хитро сощурилась.
– Да сразу и поедем, – прикинул минимальное время на сборы Стриж.
– Может, на часок отложишь выезд? – предложила девушка, шагнув навстречу.
– Зачем?.. – удивился он было, но тут же умолк, обняв прижавшуюся эльфийку.
Белочка подняла мордашку к потолку и весело завыла, за что была послана подальше беззвучным движением губ. Когда демоница не пожелала пойти по заданному маршруту, Лёха мысленно пригрозил отменить фуршет в “Головешке”. Сработало. Навязчивый свидетель исчез. Пусть недалеко, но хоть не маячит перед глазами.
Рассудив, что поездку можно отложить на часик-другой без ущерба делу, Стриж подхватил эльфийку на руки и понёс её в комнату.
