– Видишь ли… Видишь ли… Я вовсе не спал…
– Может быть, перемена места? Может быть, какое-нибудь неудобство?
– Ах, нет, милый, совсем не то. Ночлег мой был поистине царский, но… но…
Этот великолепный, храбрый, самоуверенный Дюма как будто бы стеснялся и конфузился.
– Мне стыдно сказать. Я захватил с собою из Парижа одну маленькую книжонку и как начал с вечера ее читать, так и читал до самого утра.
Младший Дюма спросил:
– Может быть, папа, это не секрет. Как заглавие твоей книжки?
– «Три мушкетера», – ответил тихо отец. Закат Дюма был тих и беззлобен. Те попечения, которыми окружил его сын, были гораздо более ценными и вескими, чем все его сочинения.
Удивительную историю рассказывал впоследствии младший Дюма:
– Однажды я застал отца на его любимой скамейке в цветнике. Нагнувшись и склонив голову на ладони, он горько плакал. Я подбежал к нему.
– Папа, дорогой папа, что с тобой? Почему ты плачешь?
И он ответил:
– Ах, мне жалко бедного доброго Портоса. Целая скала рухнула на его плечи, и он должен поддерживать ее. Боже мой, как ему тяжело.