Александр Иванович Вовк
Тайна палаты №6
Закончив последнюю фразу, Дмитрий, как смог, скосил глаза в сторону Первого. Тот, казалось, спал, но по частоте его неровного дыхания и раскрасневшемуся сильнее обычного лицу ощущалось внутреннее напряжение человека, готового взорваться, но, крепившегося изо всех сил, чтобы не выдать собственную позицию.
Но через минуту-другую Первый приподнялся на кровати и дерзко уставился на Дмитрия:
– Так и быть! Последний тебе вопрос – что дальше со страной будет? Может, ты и это знаешь?
– Ничего себе! – присвистнул Дмитрий. – Таким вопросом любого можно придушить, как ни ответь! Хотя всем и всё, в общем-то, ясно. Ничего хорошего страну не ждет! Не зря твердят, будто наша экономика стремительно идет ко дну.
– Это мы знаем! – сообщил Первый, давая Дмитрию понять, что от него ждут более весомого ответа. – Ты точно на вопрос ответь!
– Правильно! Это все знают! – согласился Дмитрий. – Только не насчет дна! Красиво звучит, но не отражает сути происходящего. И население это чувствует! Сами знаете, кто-то недоумевает, а кто и посмеивается – где же, наконец, обещанное дно? Тонем, тонем, а дна никак не достигнем! А дело в том, что в современной экономике тонуть можно бесконечно! До какой бы степени люди ни обнищали, а сам процесс всё равно можно продолжить. В качестве примера поглядите на Африку… Нам их нищета пока и не снилась! Но дайте время!
– Ну и что здесь нового? – усмехнулся Первый. – Мы и без тебя знаем, что будем погружаться в нищету бесконечно! И что же? Никаких взрывов, никаких революций впереди не видишь? Тогда в тупик ты зашел, философ! Мелковато копаешь! Движущие силы истории не замечаешь! Мировую систему в комплексе пока не чувствуешь! Борьбу интересов игнорируешь… Мы-то ждали толкового ответа, что дальше со страной будет? А ты уговариваешь нас потерпеть! Мол, сразу не утонете, не бойтесь, всё будет по-прежнему, а уж на небе заживём!
Дмитрий стал внутренне заводиться, ведь опять Первый его высмеял.
– Про небо не я, а ты нам обещаешь! – не сдержался Дмитрий. – А остальное я и сказать не успел! Может, ты сам, коль всем здесь судья, и ответишь на свой вопрос?
– Да, пожалуйста! – стал расхаживать по палате Первый. – Нищета усиливается. Страх не находит выхода. Он насыщает людей безысходностью и злостью. А у злости есть свой предел! Потому нас ждет не пресловутое дно, а мощный взрыв населения. Тот самый русский бунт, давно обещанный, необузданный, сокрушительный и беспощадный.
От столь решительного прогноза палата притихла. Уж от Первого никто такого не ждал. Но он высказал именно то, чего все ждали и боялись, но подобные мысли всегда от себя гнали, поскольку они предполагали не только кровавый ужас вокруг, но и собственное участие в нём. Именно этого стремления никто в себе не ощущал. Каждый считал, что бунт будет вершиться чужими, никому неведомыми руками, не затрагивая его самого.
Дмитрий тоже молчал. В общем-то, он не исключал такой возможности. К тому же она не впервые высказана. Она давно вдавливается в массы, но, как говорится, массами пока не овладела. Понятно, что такое развитие ситуации никому из нас не нужно. Его последствия окажутся ужасными. Интересно, что об этом скажет наш главный провокатор, подумал Дмитрий. Спрашивать его не хотелось, но ещё не прошла обида на Первого из-за того, как он высмеивал всё, сказанное Дмитрием, потому он сделал свой ход:
– Допустим, такой вариант пойдёт! Но как один из множества возможных! Но на него ты лишь намекнул, а ведь не закончил… Ты скажи нам, чем этот бунт закончится? Вот, что всем интересно! Может, кто останется, счастливым, наконец, станет?
Первый разгадал замысел Дмитрия и легко перевел стрелку обратно:
– Снова мечтаешь на моих плечах в свой рай въехать! Вот ты и поведай нам, что об этом мыслишь?
Пришлось Дмитрию выкручиваться:
– Если вместо тебя развивать твой же вариант, то ничего хорошего от него я не жду. Думаю, в этом случае на нашу территорию войдут войска быстрого реагирования НАТО. И они примутся «спасать многострадальный русский народ» и «защищать зарождающуюся демократию!»
– Войска НАТО, говоришь? – загремел голосом Первый. – Решительный шаг! Да кто же позволит им это осуществить? У нас столько сюрпризов заготовлено…
– История показала, что даже самую нелепую войну предотвратить почти невозможно! А в нашем случае НАТО и потерь-то почти не понесёт! Чем же их, если не угрозой поражения, остановить? К тому же американцы всегда и всюду, как и немцы, рассчитывают на решительную помощь Пятой колонны. И насчёт нашего нынешнего населения они, к большому моему сожалению, не ошибаются! Вокруг нас уже давно нет сплоченного советского народа, готового самоотверженно защищать Родину! Приспособленцы, мимикристы, убежденные вредители и жертвы недопонимания… Слепцы! Я думаю, вы ещё насмотритесь, как они оккупантов с букетами станут встречать! Особенно, в Москве и подкормленных мегаполисах, как теперь их называют. Эти «продвинутые россиянцы» русский язык-то презирают, всё пытаются наши слова иноземными заменить! Разве не понятно, что местных перерожденцев и псевдо патриотов судьба страны давно не заботит! Их, что ни день, в Европу тянет, в страны НАТО! «И машины у них, видите ли, что надо! И в магазинах всего навалом! Чистота, ухоженность и порядок всюду! Вот бы и нам туда, думают они. А тут, на тебе, дождались! Запад сам к нам собирается прийти! И ехать-то, никуда не придётся! Сиди, как Емеля на печи, а к тебе сами идут калачи…»
– Ну, ты! Поэт с философским уклоном из палаты номер шесть! – с усмешкой резюмировал Первый. – Интересную характеристику ты дал своему народу! Куда уж хуже? А нельзя ли крестьянам без эмоций, попроще? Чтобы руками пощупать?
– Руками не получится! Некоторые вопросы потому сложными и признаются, что простых ответов не имеют! Их нужно не руками, а головой щупать!
– Не крути! – сморщил свой примечательный нос Первый. – Если тебя в твоей аварии немного покорёжило, так будто весь мир в этом виноват! Вот и всё население уже коллаборационистами заделал! Эка! Куда завернул! Да за такие слова тебя самого к стенке нужно поставить!
– Я-то как раз, бороться буду до последнего вдоха! И меня, уж не беспокойся, к стенке точно поставят! Но натовцы поставят, в то время как кого-то они будут за измену награждать! Невозможно же в здравом уме не замечать имущественного, классового, национального, идеологического, конфессионального и любого другого расслоения нашего населения! Оно же в разные стороны тянет, вместо того, чтобы объединяться и страну спасать! Как же нужно ненавидеть свой народ и любить себя, негодяя, чтобы взрастить в себе гены звериной алчности? Проглотить наживку в виде разрушительной для человеческого сознания частной собственности и права на эксплуатацию себе подобных! И вот, докатились! Потому и не осталось у нас народа! А население, которое вместо него здесь мыкается, за себя постоять не в состоянии! Разбегутся, как тараканы, чуть что! А другие, напротив, с восторгом из тех щелей повылазят. Они ведь дождались! Они многие десятилетия ждали прихода «своих»! В общем, хватит об этом! Не я этот разговор затевал… Ответил, как мог! Прошу впредь меня по этим вопросам не тревожить! Мне бы сейчас свои беды развести! Да ещё как-то, не вставая с этой койки!
Но со всех сторон к Дмитрию снопом полетели обрывочные, плохо сформулированные вопросы, пересыщенные эмоциями. Больные никак не хотели соглашаться с трагическим для них концов, предрекаемым Дмитрием, и были готовы обвинить его во всех грехах, считая именно его источником своих жизненных тягот и бед.
Им, судя по накалу страстей, и ответы-то Дмитрия были не нужны – им требовалось лишь время, чтобы прийти в себя от того, что их напугало. Ведь всё показалось вполне осуществимым. К тому же они остро нуждались в поиске того, кто для них может стать козлом отпущения. И кто им пообещает, что надо успокоиться, всё будет хорошо, вам ничего делать не надо, вам надо выздоравливать и отдыхать! Всё сделают за вас!
Но Дмитрий, не взяв на себя эту роль, упрямо молчал. Он и к стене бы с радостью отвернулся, но сделать это не мог физически, потому демонстративно прикрыл глаза забинтованной кистью руки.
Что оставалось сказать им всем в ответ? Что сам с собой не согласен? Не дождутся! Или упрекнуть себя в том, что нежелательное развитие событий они по своей прихоти не хотят рассматривать как нечто вполне вероятное? Что госпожа объективность вряд ли станет согласовывать свои действия с моими или вашими желаниями? Может, следует напомнить, что опасно мыслить чересчур оптимистично, то есть, не считаться с реальностью! Или объяснить вполне взрослым мужикам, что в мышлении и, тем более, в жизни, опираться следует на реализм.
Впрочем, и пессимизм удобнее бездумного оптимизма, ибо пессимисты, хоть всегда чем-нибудь и напуганы, но очень работоспособны! В ситуации, когда оптимист махнет рукой, ничего не предпринимая, – мол, итак пронесёт – пессимист проделает гору, казалось бы, лишней работы! На всякий случай! Чтобы от души отлегло! Чтобы меньше изводить себя всевозможными страхами! Пессимисты – они удивительные работяги! Они как муравьи! Побольше бы нам таких муравьёв, которые не закрывают глаза на грозящие стране опасности! Которые, хоть что-то пытаются делать во спасение, а не прячутся по щелям, по Израилям да Турциям!
От дальнейших домогательств со стороны Первого и его вспомогательной армии Дмитрия спасла медсестра, влетевшая в палату с подносом шприцев («Быстренько все у меня приготовились!»), но так же стремительно выбежавшая за стойкой для систем, на которой, как обычно, ею заранее были закреплены бутылочки с растворами. Вернувшись с громоздкой стойкой, она в первую очередь приблизилась к деду, безропотно приготовившему руку для внутривенного укола.
– Поработайте кулачком! – приказала медсестра, выполняя привычную процедуру.
Однако дед, не на шутку напугав медсестру, голосом, излишне громким, возмутился:
– Вот вы все коллективизацию ругаете! Но как же тогда колхозники покупали фронту танки и самолеты? На свои сбережения! Значит, нищими они в колхозах были, по-вашему? Вот мой отец…
Старик неожиданно переключился:
– Дочка! Ты новенькая, что ли? Хорошо так уколола…
– Новенькая, новенькая! – удовлетворила она его любопытство. – Кто же сюда работать придет? На такую-то зарплату! Разве кому совсем деваться некуда… Как мне!
Глава 21
Наконец, в палату №6 пожаловал закрепленный за ней молодой врач, с которым Дмитрий давно хотел поговорить. Поначалу врач замельтешил, видимо, не решив заранее, с кого начать, но скоро сделал очень важный вид и осмотрел больного №5, бесцеремонно стянув с него, нагого, спасительную простынку. Постучал, пощупал и уведомил, что контрольные снимки вполне обнадеживают. Постельный режим с сегодняшнего дня отменяется. Можно подниматься и ходить, а через пару дней желательно весь день проводить на ногах.
– Ну, вот! – пробасил Первый. – Разрушена моя исключительная монополия на мобильность! Теперь будет с кем покурить! Давай-ка поднимайся, лежебока. Пойдем, прогуляемся! Заодно и мир посмотришь, пусть лежачие нам завидуют!
Пятый номер немедленно предпринял попытку подняться, завернувшись в простыню, только ноги странным образом отказались его держать, подкашивались, делались ватными, а тело предательски дрожало, обессиленное. Он вовремя ухватился за спинку кровати, чтобы не рухнуть, потом долго сидел, прислушиваясь к бухающему с непривычки сердцу, приспосабливался, а когда сделал первый неуверенный шаг, от восторга пожелал поделиться распиравшими его впечатлениями:
– Вот уж, ни за что не поверил, если бы сам не испытал! Я же теперь как труп старика! Где мои силы? Всего две недели без движения, а организм совсем отвык от минимальной нагрузки! И ещё кто-то смеет сомневаться в теории Дарвина?
– Ладно, причитать! – остановил обмен впечатлениями Первый. – Пошли в коридор, выведу тебя на оперативный простор! Заодно уму разуму поучу!
Они доковыляли до комнаты отдыха, одну стену которой поглотил светло окрашенный коридор. Здесь под потолком висел маленький телевизор; у окна как-то выживал неказистый фикус; на столе дожидались брошенные в беспорядке шахматы, а на стенах красовались портреты заграничных медицинских светил.
Пятый, узрев неказистый уют, сразу запросил отдыха. Оба присели на засаленный диван.
– Вы действительно сварщик? – высказал сомнение Пятый, давно, видимо, мучившее его.
– Ну, какой из меня сварщик? Это я для маскировки… А вообще-то я доктор. Исторических наук. У нас сдуру считается, будто есть такие науки! – он саркастически засмеялся. – Профессор я, заведующий кафедрой.
– Ничего себе! – восхитился Пятый.
– Ну, да! Со стороны впечатляет! А по сути – наукообразное безделье. Одна тупая пропаганда! Но за большие деньги меня это устраивает… Смешно! Получается, платят мне за то, что я сознание подростков разрушаю!
– Не понял! Это как? – озадачился Пятый.
– Видишь ли, салага! Любая история, – которую навязывают в школах, вузах, везде – является политической. По-ли-ти-чес-кой! Это слово само за себя говорит! Политическая история выгодна господствующему классу, но она и рядом не лежала с исторической правдой! Всё на свете происходило совсем не так, как вам сегодня вворачивают!
– Зачем? И как школьная история может кому-то помочь или помешать? Не понимаю!
Первый усмехнулся:
– Всё-то вам нужно разжевывать! Вот тебе простой пример! Может, с его помощью сам додумаешься! На севере современной Германии археологи давно находят большие древние поселения! Раньше их сразу закапывали, чтобы никто не видел! А теперь намерены создавать туристические заповедники! Целые города!
– Ну и что? Прибыльное дело! Почему же раньше закапывали?
– Не перебивай, салага, коль сам плохо соображаешь! Дело в том, что эти поселения когда-то создавались и заселялись исключительно славянами! Никаких норманнских корней археологи у себя в Германии не находят! Куда ни копни, всюду славяне!
– Интересно! Ну и что с того? – так и не понял Пятый.
– Ну, ты и даёшь! Тебе в детстве витаминов не хватало? – посмеялся Первый.
– Причём здесь это? – обиделся Пятый.
– Ладно, проглоти, коль заработал! Представь, что современные немцы, вечные враги славян, как им внушают веками, поймут, что сами от славян произошли! Опомнятся и станут не воевать с ослабленной Россией, а опекать ее и всячески помогать, как и положено помогать родителям и пращурам! Представляешь, как весь мир перевернётся! Где границы? Где НАТО? Где враги? Где друзья и родственники? Чтобы такого не случилось, требуется реальную историю вывернуть наизнанку! Чем я, собственно, вместе с другими историками и занимаюсь! Я, в частности, очень хотел бы всё здесь перевернуть, но не так, как хотят немцы! А более под себя! И я над этим давно работаю!
– Да, разве в одиночку справитесь? Для этого целая армия нужна!
– Ты, салага, не прав! Нас много, и силы наши велики! Мой дед до революции был средней руки промышленником. Всё, что долго наживал, в один миг накрылось. Он пытался защитить свой завод от экспроприации, но балтийские матросики деда, недолго думая, шлёпнули в собственном кабинете! Потом уже мой отец… Он действовал умнее, потому и сохранился, перейдя на службу к большевикам. Имея хорошее образование, он быстро достиг штабных высот, по-нынешнему, стал генералом. И продолжал негласно вершить дело, завещанное ему отцом, моим, значит, дедом. А завещал дед бороться с большевиками до победы. Открыто или подпольно, но борьбу не прекращать никогда. Допустимы любые способы и средства. И сделал он немало. Ты ведь знаешь, как неудачно для СССР началась война в 41-м? А всё потому, что таких генералов, как мой отец, было много! И все они ориентировались на поражение Красной Армии, на сдачу страны немцам. Молодцы! Ибо немцы и наших бы не обидели! Их троцкистами в то время называли и считали лютыми врагами советской власти. Не зря считали!
Первый настороженно поглядел по сторонам и продолжил:
– Троцкисты надеялись, что немцы их не только пощадят, но и отблагодарят за открытие восточного фронта! Это теперь об одном Павлове вспоминают, как о генерале-предателе, а ведь даже с ним на сторону немцев перешли еще два генерала. О них молчат! И правильно делают, нам помогают! А наши друзья и сегодня внушают простачкам, будто врагов у русского народа не осталось! Одни друзья вокруг! А коль так, то можно расслабиться! Мы же, напротив, активизировались! И, в конце концов, добились своего! Где теперь тот СССР? Нет его и в помине! Однако перестарались чуток. Потому режим советской партократии сменился режимом россиянской буржуазии. А ей вообще ничего не дорого! Всё, что было ценного, уже перекачали либо на Запад, либо в свои бездонные карманы. Они ничего не создают, они только разворовывают, что ни попади! Им страну не жалко. А нам, подлинным и законным хозяевам страны, хоть и бывшим, но нажившим свои богатства не где-то там, а здесь, в России, трудом, они ничего не оставят! И нас это никак не устраивает! Так что, борьбу придется продолжить!
– Хорошо! Но я не пойму… Сталин для вас главный враг, а вы о нем хорошо отзывались! – недоумевал №5.
– Сталин враг, это однозначно! Но побеждать можно, опираясь лишь на достоверную, совершенно объективную информацию. Своим никогда не лги, не приукрашивай, не принижай достоинства врага. Говори о нем правду – всё, как есть! А вот врагам нашим можешь петь, что угодно. Рассказывай про близкое торжество коммунизма, про отсутствие у них настоящих врагов. Рассказывай, что русские – великая и непобедимая нация! Что они самые сильные, самые умные, самые святые и прочую туфту. Отталкиваясь от такой дребедени, опираясь на нереальное представление о мире, они всё перепутают, что нам и требуется! И еще – самый верный способ кого-то обмануть, говорить ему правду. Говорить остро то, о чем они сами думают, но опасаются сказать. А между делом – раз, и что-то своё ввернуть! Как Жириновский, например, или Зюганов…
– Так Зюганов ведь коммунист, наш противник! Ловко хлещет, наотмашь!
– Ты его хоть коммунистом назови, хоть папой римским, но кормится-то он из кремлевских рук, в которые, для видимости, для обмана черни, иногда плюет напоказ! А сам верно служит кремлю. Полноценный штрейкбрехер!
– Кто?
– Ну, засланный! Казачок! Говорит он резко! Всё правильно говорит! Да где надо, мягко стелет! Черни он говорит, что ей хочется слышать! Мол, не стоит вам, мои хорошие, волноваться, не стоит бунтовать! Я и есть тот, кто всё за вас сделает. И даже кровь свою, если надо, прольет! Идите с миром, мечтайте, как бы в Турцию съездить или иномарку купить! А потом, когда ему поверят, он между правдой втискивает заказную ложь. А если его болтовня начинает людей возмущать, мол, воз и ныне там, он сразу ноет, будто коммунисты везде в меньшинстве, потому голосованием решать вопросы не могут. Ха-ха! Зачем же ты вообще там сидишь?
– Ну, вы даёте! – восхитился № 5.
– Запомни, салага! Я никому, ни при каких обстоятельствах, никогда ничего не давал и не дам. И тебе не советую, если не хочешь прожить нищим, как эти голодранцы! Любая доброта и сострадание – они для нищих придуманы. Это мы, имущие, им такую мораль подсунули. А наши гениальные предки превзошли себя, подменив их ведическое мировоззрение на современное христианство с одним богом в трех лицах! Такое понять разве можно? С ним можно лишь смириться!
– Так, все говорят, будто христианство способствовало просвещению и развитию Древней Руси?
– Пусть говорят! А ты божий дар с яичницей не путай! Мало ли говорят! В тех разговорах, конечно, есть доля правды – но она для нас, не для черни! А остальное – религиозные мифы! Они и придуманы для нищих, для рабов! Ты суть христианства представляешь себе? Там же, куда ни сунься, ничего не понять! К примеру, всем верующим внушили, чем меньше ты имеешь здесь, тем больше у тебя будет там! Чем больше ты страдаешь здесь, тем счастливее будешь на том свете! Надо мол больше страдать! Даже защищать нельзя! Ни себя! Слышал, «подставь другую щеку!» Ни свою страну! Оружие в руки брать – большой грех! Убить врага, готового убить тебя и твоих детей, тоже большой грех! Вон римляне, катавшиеся как сыр в масле, стоило им поверить в это, исчезли как государство. Их османы легко покорили и уничтожили, ведь римляне противопоставили им не хорошо сколоченную армию, как было доселе, а другую щеку! Вот и суди, кому помогло христианство? Только нам, имущим! Ибо помогает держать чернь в повиновении.
– Почему же столько недотёп на Земле? – не унимался Пятый.
– Наивный ты, до странности! Всякая религия опирается на веру!
– Это мне понятно!
– Ты опять поперёд батьки в пекло! Видите ли, понятно ему! Послушай, для начала! Вера тоже должна на что-то опираться!
– На факты! – опять не сдержался Пятый.
– Какие факты! – посмеялся над ним Первый, очевидно, считая безнадёжным. – Факты нужны прокурору да науке! А фундаментом всякой веры служит либо собственный опыт, критичный или нет, либо собственная глупость, не способная отличить черное от белого, потому и уповающая на чужую мудрость, на чужое понимание жизни! Потому и тянутся забитые и напуганные верующие к священнослужителям, якобы всё понимающим, поскольку верующим объявили, будто те, есть представители бога на земле. Они якобы мудрые и добродетельные посредники между богом и людьми! Тебе не смешно? Нет? Значит, ничего ты не понимал раньше, ничего не поймешь и теперь! В том, что я выложил тебе как на блюдечке, и есть суть любой религии! А далее сам разбирайся!
Первый уверенно развалился на диване. Его что-то привлекло на телеэкране. А Пятый долго молчал. Он не успевал впитывать революционные для него истины, не успевал их перерабатывать и запоминать. Ему хотелось обидеться на пренебрежительное отношение к нему Первого, но хотелось узнать его мнение по тревожащим давно вопросам. Помолчав, Пятый всё-таки спросил:
– И всё-таки, почему же Сталин вам враг?
– О! Тут не совсем простая история. Сталин виновен в том, что мы потеряли всё, что накопили наши предки! Ленин был гением, спору нет! Он лихо выхватил власть, которая предназначалась Свердлову или Троцкому. Свердлов даже попытался убить Ленина, но дело не выгорело. Зато рабочие очень скоро самого Свердлова, пожалуй, по наводке раскусившего его Ленина, хорошо поколотили в ходе одного митинга. Вот он скоро и умер якобы от эпидемического гриппа. Но всякие Бухарины, Каменевы, Зиновьевы – все они, наши люди, – и все они были ближе к Ленину, ближе к власти, нежели Иосиф. Да, да! Его, разумеется, все ценили как умного, инициативного, умелого и работящего человека, готового за них выполнять всю черновую работу, но не считали равным себе по происхождению. Они все, в том числе и Ленин, из дворян, а Сталин безродный, нищий, да еще грузин. Не их поля ягодка. Ленин передал бы Сталину власть в самую последнюю очередь, если бы уж вообще никого не осталось. Но Иосиф медленно, умно, эффективно взял власть и сам. Вот только не для того, чтобы обогащать Англию и США, как сделали бы, наверное, его товарищи, не для того даже, чтобы самому обогатиться, а чтобы превратить отсталую во всём Россию в сильную, независимую, справедливую страну! Мы тоже были не против этого, вот только нам, классу имущих, в той стране места не отводилось, а работать на равных с чернью мы не собирались! Всё, что нам когда-то принадлежало – заводы и фабрики, газеты и пароходы, – всё отнял у нас Сталин! Этого простить мы не могли. И дети наши, и внуки наши тоже не захотят прощать! А нас много! На разных постах, в разных должностях, в организациях и структурах! Мы тихо делаем своё дело, кто как может!
– Но ведь Сталина давно нет, а Хрущев и прочие, они же стали противоположностью Сталина. Разве не так? Значит, они наши люди, а ты говоришь – враги!
– Кто в какой степени! Хрущева привлекала только высшая власть. И он ее получил! Перехитрил-таки Сталина. А говорят – дурачок! Сталина он убил, так или иначе. За то ему наше спасибо! Берию очень смело убил. Но тот заслужил, поскольку подобрался к нашим людям настолько близко, что им осталось его лишь убить, а там уже выкручиваться! Не шуточное дело – убить второго человека в стране. Первым был Маленков, как Председатель Совета Министров. Никчемный руководитель! Берия – совсем другое дело! Как человек, он был исключительно честным и бескорыстным, и работник – лучше некуда! Нищее Закавказье за несколько лет сделал картинкой! Теперь никто поверить не может, какой там ужас до Берии был, голод, нищета, преступность. А потом: мандарины, чай, курорты, осушение болот, химические предприятия, добыча нефти на шельфе, университет, предприятия по переработке местной продукции. Я тебе так скажу, нет на свете человека, которого оболгали так же сильно, так же незаслуженно, как Берию. Нам бы этого молодца в свой лагерь! Но дело сделано и теперь среди населения не найдешь никого, кто бы не знал, что Берия воровал школьниц и насиловал их у себя в кабинете! Это, конечно, полный бред, но ведь, согласись, как работает, как запоминается, как зовет к протесту! После такой рекламы Берия не отмылся бы никогда! А мы на него еще и все репрессии навешали, к которым он ни ухом, ни рылом!
– И я ничего не знал… – промямлил Пятый.
– Вот кто молодец, так Хрущёв! Великий мастер всякие интриги закручивать! Почти всех, с кем работал в Украине, завербовал! Еще и кровью для надежности повязал. И они в одной упряжке прекрасно работали.
– Я слышал, будто и Жуков в Украине пересекался с Хрущевым. Так?
– Конечно, было такое. Но какие там дела вершили, не знаю. Однако Жуков сам по себе являлся тем ещё деятелем. Сам хотел власть захватить по примеру бывших генералов в Штатах или во Франции. Они там все президентами после войны стали, вот и Жуков хотел! Он же себя великим мнил! Но Сталин его насквозь видел, потому в Одессу упрятал. Жуков ему в этом и помог, засветившись, как непревзойденный мародер. А после смерти Сталина и убийства Берии, Хрущев к трону подобрался, но… Если бы Жуков силой армии его не поддержал, у Хрущева еще и не получилось бы… Связка! Но в пятьдесят седьмом Хрущев, понимая неисправимую подлючесть Жукова (как не понимать, сам такой!) и готовность изменить, кому угодно, упрятал маршала на дачу без права выезда! А в стране к полной власти, лишенной какой-либо ответственности, пришла партийная номенклатура! Чего заговорщики и добивались. И все стали хором повторять: «Слава КПСС!»
– А как относиться ко всяким митингам, к Навальному и прочим? Я что-то никак не разберусь…
– Это потому, что твои вопросы впитали множество противоречий! С одной стороны, как же можно уважать народ, который стоит на пороге неминуемого уничтожения и, тем не менее, не предпринимает попыток для спасения страны, себя, своих детей? А с другой стороны, совершенно очевидно, как только начнутся массовые проявления недовольства населения, пусть даже самые обоснованные и справедливые, этим неминуемо воспользуются поджигатели из США и иже с ними. Именно так начинались все цветные революции. И тогда окажется не столь важно, возмущался ли народ по делу, противодействовал ли коррупции и безнаказанности властей, боролся ли за свободу и справедливость – конец всех ждет известный! Вот только в РФ всё получится значительно страшнее, нежели в Украине, ибо у США к тому времени тормоза окончательно сорвет! Они ринутся сюда «защищать» наш народ, свободу и демократию! Ну, кто, скажи мне, помешает им с помощью войск НАТО… Разве что, Китай! Но с ним Штаты, сдаётся мне, давно втихую поделили всю нашу территорию. Основной кусок достанется, конечно, США. Китаю – тоже не малый! Получат своё Турция, Великобритания, Германия, Польша, даже Норвегия и прочая мелочевка, в виде Эстонии. И конфликта между ними не будет. Все зайдут на нашу территорию одновременно и займут заранее оговоренные районы! А коренное население, то есть, мы с вами, окажется ненужным. Разве, малая часть останется на короткое время. Для выполнения самой тяжелой и грязной работы!
Номер пятый сидел подавленный и глядел в экран телевизора, где что-то шевелилось. Ему стало не до содержания телепередач. Он переварил обрисованные перспективы и почти панически осведомился:
– Вот и поговорили! Как ни повернись, а нас…
– Я тебя понимаю! Это не радует! Однако осталась небольшая надежда на окружение нашего деятеля Таврического. Кое-кто ведь спиной чует, что американцы из-за него перекрывают и им возможность обогащаться. Как ты думаешь, простят они ему упущенные барыши? Конечно, нет! Вот они и должны сказать своё веское слово. С благословения американцев.
– А эти-то причем?
– А ты думаешь, они допустят, чтобы страна, приносящая им дармовые миллиарды, вышла из повиновения? Это сто лет назад получилось, когда из-за мировой войны основным державам оказалось не до Советской России. Тогда Ленин не упустил момента. Сегодня же мир устроен и оснащён иначе. Мы и дернуться не успеем! Но со стороны всё будет выглядеть очень даже демократично!
Номер пятый демонстрировал смятение чувств и подавленно промямлил:
– И Второй почти то же говорил…
– Вот это мне и не нравится! Он слишком многое понимает, но работает не на нашей стороне! – произнес Первый после некоторого молчания, затем из своей бутыли отпил газированную воду, которую ему категорически запретили врачи, и поставил точку в разговоре:
– Ладно, разболтался я что-то… Пошли к себе!
Глава 22
Следом за ними в палату уверенно вошел уже знакомый Дмитрию следователь. Но сегодня он явился с коллегой, который на улице за пять минут до этого уточнял:
– Сегодня-то, Сергей, ты скажешь ему о жене?
– Пока нет! И совсем не потому, что мне его жаль! Как только он обо всём узнает… Зажмётся он. А мне это теперь надо?
– Он же нормальный мужик! Да и не виновен! Зачем ты с ним так…
– Виновен, не виновен… Какая разница? Ты только не вклинивайся в разговор со своей сентиментальностью… Лучше учись у меня работать!
Опять Дмитрия расспрашивали об аварии. Но теперь следователя интересовали уже подробности самых последних секунд перед происшествием.
– Я же рассказывал, – со сдержанным раздражением повторял Дмитрий. – Всё было в норме: и погода, и состояние дорожного покрытия, и машина вела себя безупречно. И я себя чувствовал нормально. Всё-таки за спиной у меня двадцатилетний опыт многосуточных рейсов, правда, в ещё более тяжелых условиях… Жена дремала. Ремни пристегнуты. Никакого алкоголя или лекарственных препаратов! И навстречу в тот миг – никого, и сзади. Лишь далеко кто-то маячил, но нисколько не мешал.
