Александр Конторович
Штормовые острова
Хорошо сказать – перейти!
Ведь, зуб даю, сидят в кустах какие-нибудь злодеюки!
Но нет, тепловизор ничего не показывает. Засады поблизости не обнаружено. Впрочем, парочка пулеметных турелей с лихвой ее способна заменить. Оператору даже носа высовывать не нужно – сиди себе в укрытии да поглядывай на монитор. А как вылезут из кустов супостаты – джойстик под рукой.
Танкист тоже чем-то недоволен. Видать, и ему эта картинка не по душе.
– Палыч, – подползаю я сбоку. – Там, внизу, под балками, видишь – арматурины какие-то висят. По ним можно попробовать…
– Стремно, – качает он головой. – Вниз лететь метров десять – костей не соберешь!
– Так это – ежели сорвусь!
– Да я быстро его проскочу! – встревает Довлатов. – Турель, если она тут стоит, даже навести не успеют!
Доля правды в его словах есть – сервоприводы установки не отличаются высокой скоростью поворота. Мы на стрельбище пробовали – по подвижной мишени попасть не очень-то и просто. Вот по неподвижной – тут совсем другой коленкор.
Правда, турель может стоять и прямо по оси моста – тогда вилы.
Совместно, используя всю оптику, просматриваем каждый метр дороги – пусто. Впрочем, турель может быть и подъемной, но даже и она не приводится в действие моментально. Шанс у Дамира есть.
Небольшой – но имеется.
– Ладно… – наконец соглашается майор. – Попробуй. Только не прямо от кустов стартуй – дыхалку сорвешь!
Довлатов кивает. И бесшумно исчезает в кустах, оставив на месте все лишнее. Его задача проста – осмотреть подступы к мосту. Определить наличие всяких неприятностей и способы их обхода. Воевать с турелями никто не собирается – нам это ни к чему.
– Ползет… – вздыхает Якупов, на секунду отрываясь от бинокля. – Ловко, ничего не скажешь, даже я его из виду иногда теряю!
В устах молчаливого сибиряка это нешуточная похвала – он на такие оценки крайне скуп. А уж как он сам умеет прятаться…
– Чисто пока… – тихонько шелестит в гарнитуре шепот. – Перед мостом ничего нет – металлоискатель тоже ничего не засек.
И неудивительно – я бы тоже не стал прятать никакие бяки на подступах. Вот на самом мосту… среди десятков тонн всевозможного железа – это уже совсем другой коленкор.
– На мосту осторожнее будь! – шепчу в ответ. – Там от прибора толку чуть!
– Принято! – откликается наш разведчик.
Гибкая фигурка на мгновение замирает у входа на мост. Если здесь есть турель – настало самое время открытия огня! Дамир сознательно провоцирует оператора. Попасть первым выстрелом – очень нелегко. Даже если стоит задача положить пули в нескольких метрах от цели. По условиям учений, попадание пули в радиусе пяти метров – человек должен лежать неподвижно. Если в течение минуты турель не будет подавлена или обстреливаемый не сменит позицию, уйдя из опасной зоны, – он условно «ранен». Если мы его не эвакуируем за пять минут – он «убит». Но Довлатов может кубарем укатиться под откос – там его уже не достать.
Если очередная турель не держит под прицелом и это место…
Нет выстрелов.
Бросок!
Разведчик пулей проскакивает с десяток метров и прячется за стоящей на мосту железнодорожной платформой.
Тихо.
– Растяжка между колесами, – сообщает радиостанция.
Так… это уже кое-что!
– Обезврежено…
Кирпич с души!
Ой ли?
Дамир – не сапер ни разу! Да, кое-что делать умеет, но не более того… Не его это дело! Быстро поясняю майору свою точку зрения – тот кивает.
И я торопливо пробираюсь к мосту.
Не лопух там растяжку ставил! Здесь, похоже, таких горе-спецов (каких много мне пришлось в свое время повидать…) совсем не имеется. Если уж чего-то поставят – то хрен там чего сразу отыщешь…
И если Довлатов растяжку отыскал, то, с моей точки зрения, только потому, что именно это ему и хотели показать!
– Горец – Поэту!
– Ну? – удивляется моему тону Дамир.
– На месте оставайся! Понял?!
– Принял… – как-то растерянно отвечает он.
Реально – не вкурил! Понимаю, ему обидно – как же, контролер бежит его проверять! Умом-то и я это понимаю, но в эфир ведь всего не скажешь! Извини, родной, когда все это будет позади, вместе посидим и даже возможно, что и выпьем. И очень даже вероятно, что и посмеемся над моей излишней подозрительностью. Но – потом!
Вход на мост. Отсюда я хорошо вижу ту самую платформу. Она не просто так стоит, одно колесо отчего-то сошло с рельс. Ага, типа застряла бедная… оттого и не утащили сразу. Все логично.
Для лохов.
Ибо уж где-где, а на мосту-то рельсы проверяют ежедневно! Не может там ничего с них сойти! Где-нибудь по пути – так за милую душу! Насыпь там просела… шпалы (бетонные-то?) подгнили… вода подмыла грунт… бывает! Но не на мосту.
Вода тут – далеко внизу. И подмыть железобетонный устой… я, даже чисто теоретически, себе это с трудом представляю. Видел я в Ткуарчале такой мост, его еще пленные немцы в свое время построили. Так он без всякого ухода с 90-х годов стоит – и даже не покачнулся ни разу! А сколько уже лет прошло! И речка, между прочим, там горная! Ни разу не спокойный ручеек.
И само полотно моста просесть просто так не может – там запас прочности сумасшедший.
Ибо все очень хорошо себе представляют последствия схода вагона с рельсов на данном отрезке железнодорожного пути…
Но как все это я сейчас своему товарищу объясню?
Подожди уж…
Довлатов оборачивается, видит меня и удовлетворенно кивает – мол, сам же все видишь! И автоматически сдвигается чуть назад, освобождая мне место.
Все это происходит настолько быстро, что я и рта не успеваю раскрыть!
Даже отсюда слышен резкий хлопок.
Откуда-то сверху, из-под днища платформы, хлещут зеленые брызги.
Видел я тут такие штуки…
Портативная зажигательная мина – жуткий девайс!
Чистый пластик, минимум металла – не всякий металлоискатель почует. Разве что редкие селективные металлодетекторы. Да и то – далеко не всякие. Разрекламированный «Гаррет» – точно не найдет, проверяли. И отечественные тоже не все ее видят.
Они тут есть направленные – выбрасывающие огнесмесь на 15–20 метров в ограниченном секторе. Своеобразная «монка» – только вместо осколков люто горючая гадость. И мины кругового поражения есть – те работают всего на пять метров. Зато внутри этого круга наступает локальный армегеддец всему живому. Да и неживому тоже далеко не сахар. В этом огне даже двухмиллиметровая железная пластина как-то прогорает насквозь.
То, что сейчас хлопнуло над головой у Дамира, должно было ударить нам в лицо, гарантированно «спалив» не менее половины группы, – здесь «мина» направленного действия. Установленная с датчиком кратности – на второго ползущего. Довлатов отодвинулся назад – и проклятая железка решила, что это уже ползет кто-то из основного ядра.
До меня не достало всего несколько метров… а больше тут никого и не было.
Да, в данном случае девайс учебный – его содержимое даже автогеном не зажечь. Зато зеленая гадость очень качественно прилипает к одежде и смывается далеко не сразу. И сразу видно, кто «обгорел» – и насколько серьезно.
Вот и в данном случае – зеленые пятна облепили ноги моего товарища. Тяжелый ожог, еще повезло ему! Если правильно обработать раны, перевязать и оперативно доставить ко врачу – шанс есть. И немаленький!
Вперед!
Но под ноги смотрим внимательно!
И не надо мне тут говорить о гуманизме – мол, кто же станет минировать тропку, чтобы подорвать на ней спасателей?
Нет тут никакого гуманизма – есть циничная целесообразность. Раненого всегда станут вытаскивать – этим приемом пользуются снайперы с незапамятных времен. А что можно снайперу, то и саперу тоже вполне позволительно.
Дамир шипит и катается по земле – отыгрывает ситуацию. Нашлемные регистраторы, которые у каждого из нас есть, не только полностью фиксируют наши действия, но и записывают все разговоры. Так что ничего не скрыть.
Не может бегать раненный осколками человек, равно как и не станет лежать молча обожженный.
Тащу его – тяжелый вдруг какой-то стал…
Вспоров ножом, стаскиваю с него брюки – в реальности тут уже не только их не осталось бы…
Кто-то падает рядом – сибиряк!
– Укол! Противошоковое!
– Сделаем… – он расстегивает клапан на разгрузке.
Перевязка… кончился бинт. Высунувшаяся сзади рука подает мне еще один индпакет. Все делаю по науке – наши действия потом беспристрастно разберут экзаменаторы. Да и тут рядышком, зуб даю, кто-то посматривает внимательно. Хрен кто упустит возможность проконтролировать такую интересную позицию. На нашем примере других учить станут… новые подлянки изобретут, чтобы усложнить прохождение – это уж и к бабке не ходи!
Теперь у нас добавился «трехсотый» – скорость передвижения упала весьма основательно. Так и его еще через мост как-то надо перетащить!
Но идти поверху желающих уже нет, мина может быть здесь не одна. Как я и намекал танкисту, короткий и очевидный путь – не всегда правильный. Иногда он ведет и в могилу…
Спустившись чуть ниже под мост, перебираюсь по торчащим и висящим железякам на другой берег. Круто не завидую тем группам, что будут здесь ходить после нас – зловредные экзаменаторы наверняка что-нибудь и тут изобретут.
А дальше – просто.
По натянутой капроновой веревке (а не зря все же мы ее с собой таскаем!) переправили «трехсотого». Чуть не искупали его при этом в реке, да… А потом уже и сами перебрались.
Проблему же с отвязыванием веревки на том берегу я решил чисто по-злодейски – установил около узла обычный «ЭДПр»[3] с радиодетонатором. Учитывая, что в обычных условиях взрыв мины нас уже давным-давно бы демаскировал, хлопок капсюля погоды уже не сделает. Впрочем, остатками срезанных с Дамира брюк я его все же укутал. Все потише бахнет…
Он сработал штатно – веревку словно ножом срезало. Намокла, правда, но это уже не так страшно.
Дальше!
Здесь я больше играл роль рабочей лошади. Вместе с Шевченко мы тащили раненого. Якупов исполняет роль головного дозора, а танкист прикрывает сзади.
Километр – смена.
Еще один – привал.
И снова в путь.
Пока все идет тихо. Мы не вылезаем из подлеска, избегаем открытых пространств и тропинок. Наверняка нас там ждут всевозможные сюрпризы. Или даже «дружеские встречи».
Подождут…
Техника!
Тепловизор помог – разок засекли какую-то непонятную активность и пришлось делать крюк. На нас надеты специальные костюмы, которые должны как-то нас маскировать от подобной аппаратуры, но и наши противники тоже могут быть аналогично экипированы. Правда, все же можно засечь кисти рук и морду лица (если оно не прикрыто специальной маской) – но это уже совсем другой коленкор…
Так что и проверенные временем глаза и уши тоже работают – на одну только технику не полагаемся. Сильно она тогда помогла на мосту?
То-то же…
И снова лежим в кустах на брюхе. Смотрим…
И есть на что!
Засаду обнаружил сибиряк – каким-то и вовсе не понятным способом. Унюхал он их, что ли?
Дал знак, положил нас, а сам пополз вперед. Чуть позже, по его сигналу, подобрался к нему и я.
– Троих вижу точно… – не отрывает он глаз от бинокля.
Штука у него вообще шикарная!
Мощная стабилизированная оптика со специальной тепловизионной насадкой. Можно вместо нее и цифровую, для ночного видения, присобачить.
Так что любой снайпер за такой прибамбас душу продаст! Да и не только снайпер… Эх, вот отчего у нас в части таких вещей нет?
– И что же у нас там за такой комитет по встрече? – интересуется подползший танкист.
– Языка брать будут… – флегматично пожимает плечами Якупов. – Как раз на этот случай построение. Я бы и сам так людей расположил – сразу со всех сторон зажать можно. Они явно на передовой дозор нацелились…
– И сколько их там может быть?
– Ну… где-то в кустах еще и огневое прикрытие должно быть. – Сибиряк абсолютно невозмутим. – Человек пять… шесть… обычно этого хватает.
Ситуация дурацкая.
Предположим, эту троицу мы можем элементарно подстрелить. На наших автоматах установлены лазерные имитаторы стрельбы, а у сидящих в засаде наверняка имеются индикаторы попадания. Но тихо напасть не выйдет. Автоматы работают по принципу файертага – стрельба холостыми патронами совместно с работой лазерного имитатора. Перезарядимся, насадку соответствующую на ствол навернем – и вперед! По парочке магазинов с соответствующим боезапасом у нас есть у каждого. Но в ответ обстреляют уже нас – и неизвестно, из какого оружия. Мы не знаем, где расположено их прикрытие. Не исключено, что там имеется «АГС» или несколько подствольных гранатометов. Накрыть могут одним-двумя залпами – под автоматным огнем не сильно побегаешь туда-сюда. Наверняка уже и нас успели срисовать, так что просто так отойти не дадут. А еще и «трехсотый»… Бросить его мы не можем, так что, как минимум, один боец в минус – Дамира надо утаскивать в тыл, сам он двигаться неспособен.
– Если они увидят дозорного? – спрашиваю у капитана.
– Смотря кого… Меня – так однозначно «вальнут» – не та у них весовая категория, чтобы такого, как я, живьем прибрать. А вот вы для них уже интересны…
Вот я и двигаюсь по тропке. Автомат, естественно, в руках – дозорный я или кто? Но все внимание (внешне, разумеется) под ноги. Мол, мину ищу…
Со стороны это выглядит вполне оправданно, наверняка засадники уже знают, что кто-то из нас подорвался на мине. Оттого и смотрит под ноги дозорный, неохота им еще кого-то терять.
Самая цель…
Никаких окриков и прочего не последовало – сразу с двух сторон метнулись ко мне темно-зеленые тени. Одному я удачно заехал прикладом в брюхо, и этот деятель в последующем бодании участия не принимал. А вот второй ухитрился вышибить у меня оружие.
И понеслось…
Какое-то время мы с ним держались более-менее на равных. Ну, скорее менее, чем более… Правда, рюкзак я сбросить все же ухитрился, что подарило мне еще несколько секунд.
Потом из кустов выломились еще двое, и игра стала сразу менее интересной. По скуле я получил почти тотчас же – и сознание слегка поплыло. Кому-то я и в этом состоянии куда-то там попал, клиент только зашипел в ответ. Но и мне звезданули по спине, так что пришлось кувырком нырять влево-вперед. А то совсем забили бы.
– Крути его! – свистящим шепотом приказывает кто-то. – Все, готов клиент!
Это мы еще глянем, кто там готов! Рука совершенно автоматически потянулась к ножу.
Хрясь!
Плюх…
На сцене появилось новое действующее лицо.
Словно медведь из кустов, на тропке возник Якупов. В дальнейшей схватке обошлись и без меня…
Первого противника капитан играючи отправил в кусты – и оттуда он более не вылез. Второго свинтил походя – бедолага со всей дури приложился мордой о землю. Не придержи его сибиряк в последний момент, не факт, что обошлось бы без серьезной травмы. Осталось двое – я даже не усек, когда и откуда появился пятый засадник.
Но парни оказались не робкого десятка и, разойдясь в стороны, одновременно атаковали своего противника. Молча и не сговариваясь. Чувствовалось, что опыт совместных действий у них немалый!
Впрочем, это им совершенно не помогло.
Ну, разве что продержались на несколько мгновений дольше…
– Ты как там? – наклоняется ко мне Якупов.
– Ну… Тьфу! – сплевываю на землю песок, неизвестно как оказавшийся во рту. – Жив пока… И даже ходить могу самостоятельно.
– Раз шутковать способен, то и воевать сможешь, – одобрительно кивает капитан.
Сопя и отдуваясь, на тропку вылезает танкист, волоча короб от «АГС».
– Ствол я снял и в кусты забросил, – сообщает он.
А вот следом за ним, понуро склонив голову, выбирается и мой коллега-корректировщик. Одного взгляда достаточно – через всю грудную пластину бронежилета тянется жирная черная полоса. След косого удара ножом-маркером.
Нас стало на одного меньше.
По условиям учений такое «ранение» является «смертельным» – не стоило Андрею удар пропускать…
– Там еще двое у АГСа оставались… – виновато пожимает плечами майор. – В ямке сидели, со стороны и не видать…
Фигово… ни одной потери мы себе позволить больше не можем.
Шевченко снимает каску и усаживается на пенек, рядышком с одним из очухавшихся «засадников». Для них учения окончены, скоро прибудет транспорт, и всех вывезут в расположение части. Им отдых, а нам топать дальше. Тащить Довлатова и как-то исхитриться не потерять более никого – даже раненым.
Мы прощаемся с Андрюхой, жмем руку, хлопаем по плечу. Это против правил, но кто сказал, что инструкции должны исключать нормальное человеческое поведение! А он отдает нам свой запас воды.
– Мне хватит уже… в крайнем случае – мужики поделятся… – кивает он на сидящих поблизости бывших оппонентов.
Кстати, в их глазах я замечаю уважение – особенно когда они на Якупова посматривают. Что ни говори, а сибиряк сработал классно! Так раскидать, в общем-то, совсем не хилых парнишек… это далеко не каждому по зубам!
Так что капитан сейчас купается в лучах вполне заслуженной славы – и правильно! Мастер!
И снова лес, ветки так и норовят заехать под колено или подставить подножку. Тяжелые и неудобные импровизированные носилки из жердин и плащ-палатки оттягивают руки. И затрудняют обзор, когда идешь вторым номером. Первому, впрочем, не намного лучше – ветки хлещут его прямо по лицу. Я иногда это замечаю и успеваю среагировать – голову там пригну или еще как извернусь…
– Смена!
Ставим носилки на землю.
Вытаскиваю из разгрузки шприц с противошоковым и проделываю все манипуляции, которые необходимо сделать в данном случае. С момента «ранения» прошло уже достаточно времени, «уколы» делали уже дважды.
Время!
Максимум через шесть часов мы должны доставить Дамира в медсанчасть – иначе он «умрет». И его статус изменится – переведут в «двухсотые». А нам – еще один минус, не смогли обеспечить транспортировку пострадавшего.
Мы все это понимаем.
Как и то, что шансов на это – ноль. Нам попросту не успеть…
Танкист хмурится и рассматривает карту.
Пешим ходом до конца маршрута – четыре часа. Без учета «трехсотого». И перед командиром сейчас стоит дилемма – как поступить?
Оставить Довлатова и продолжать выполнение задачи? Мол, потом за тобой придем?
Ага, если будет кому…
Теоретически в этом варианте мы успеваем.
Практически же…
– Федор!
– Тут я, – поднимает голову сибиряк.
– Остаешься с Дамиром. Ждешь нас тут.
– Понял!
– Ларин – со мной идешь!
– Есть, товарищ майор.
Что он задумал? Ведь таким составом мы задачу точно не выполним! Куда мы сейчас спешим, ведь маршрут ведет совсем не в эту сторону?!
Блин, лучше бы уж Довлатова тащили… Я уже реально воспринимаю его как пострадавшего. Даже запах горелого мяса иногда щекочет мне ноздри.
Стоп…
Запах?
Ну, да… и совсем явственно…
– Стоп… – останавливает меня танкист. – Смотри!
Охренеть…
Я не знаю, что тут произошло. Но видок передо мною открылся и вовсе жутковатый.
Прямо на краю леса стоял, накренившись на бок, обгорелый танк «Т-55». Не имитация – он в свое время горел всерьез! На закопченной броне видны мутные засохшие потеки какой-то жидкости. Тушили его, что ли, или как?
Чуть дальше в поле видна пробитая в трех местах коробочка БТР. Ее явно расковыряли из чего-то основательного – даже отсюда видны неслабые дыры в борту. А ведь до бронекоробки отсюда метров полтораста будет!
И вообще все поле изрыто так, словно тут порезвился пьяный великан-кузнец. Хватанул полбочки самогонки – и давай молотом махать!
Тут явно арта поработала. Или парочка эскадрилий летунов отбомбились серьезными бомбами. Совершенно очевидно, что на данном полигоне шурует не только этот самый полк – тут, похоже, всерьез отрабатывают боевое слаживание сразу несколько родов войск. Ну, в принципе, чего-то такого я и ожидал – не под одну же часть, пусть и особую, отгородили такой основательный кусочек земли? Эта мысль зародилась у меня достаточно давно, еще когда я заметил на станции вагоны с хорошо знакомыми ящиками – авиабомбы. Уж точно не в этот полк их привезли…
Учитывая же привычки здешнего руководства, не удивлюсь, если в любую из сгоревших бронекоробок подбросили для антуража пару обгоревших туш какого-нибудь скота. Чтобы уж реальность так реальность! Так сказать, проверка на небрезгливость. Слыхал я про такие штуки… только не встречал никогда.
Но что здесь нужно майору?
Явно ведь он сюда не просто так притопал?
А танкист приник к окулярам бинокля, обшаривая усеянное воронками поле.
– Ищем-то чего, товарищ майор?
– Следы смотри… Не людские – здесь трава высокая. Колею ищи! От колес.
Хм, колею?
А за каким, простите, рожном?
Стоп… улавливаю мыслю!
Зачем в нашей группе танкист?
Драчун, диверсант, корректировщик, сапер – понятно. А майор-то здесь что делает? Нет для него работы по профилю!
Или есть?
Попробуем понять логику его рассуждений.
Маршрут проложен неподалеку от этого поля – зачем? Тут явно никто и ничего просто так не делает!
Так, танкист, мастер вождения… А где ему брать технику? На чем-то он ведь должен показать свое мастерство!
Здесь, больше негде. На карте никаких обозначений автопарков нет.
Стало быть…
Колея!
Машина не пришла сюда только что, мы здесь явно не первые, кого тут гоняют. Значит – стоит давно. Специально для таких вот сообразительных… Может так быть, что и не одна она тут стоит.
Но ведь ее надо периодически осматривать, если дизель – то и проворачивать иногда. Аккумуляторы заряжать…
И заправлять – она ведь не святым духом питается? Нет, обычной соляркой или бензином. А тащить на руках через эту «полянку» бочку или канистру – удовольствие сомнительное. Значит, машина подходит прямо к стоящей здесь технике. Заправляет топливом, дежурный механик осматривает и заводит двигатель.
Так? Похоже, что да…
И тогда на высокой траве будут колеи, оставленные транспортом техобслуживания.
Ладно, смотрим!
Грузовик… ну, этот-то если и поедет, так явно не сегодня. Колес у него нет вообще – на дисках стоит.
БМП – дыра в боку… сомнительно, чтобы там что-то вообще уцелело.
О, господи – «тридцатьчетверка»! На вид так вообще даже целая… однако никаких следов поблизости нет. Но целая же!
Трогаю Остапенко за плечо.
– Давно стоит, у кормы трава высокая, и куст вырос, – отвечает он через несколько секунд разглядывания танка.
– И?
– На кустике все листочки целые… – бурчит майор, отворачиваясь.
Ага, ежели там начать газовать, прогревая двигатель, то листики-то и посдувает выхлопом к такой-то матери… да и закоптит еще.
Не танк, стало быть. Еще какая-то штуковина тут есть. Вполне, кстати, может статься так, что и не одна. Мало ли куда вынесет кривая экзаменуемых? Весь полигон они явно не оббегают, чтобы это поле просто пересечь… светового дня может и не хватить! Разгуливать-то здесь во весь рост нельзя!
– Правее смотаюсь, хорошо?
Танкист кивает.
За пригорком дорога раздваивается, огибая небольшой овражек. Неподалеку от развилки видны обломки сгоревшей техники – я даже не могу понять, чем это было раньше.
А на краю овражка, накренившись на бок, стоит БМП.
Без башни – тоже не ездок. Стальная «кастрюля» с торчащей оттуда пушкой лежит метрах в десяти – сорвало к чертям!
Да уж… нагляделся я в свое время на такие, с позволения сказать, «скульптуры»…
Осмотревшись по сторонам, быстро пересекаю открытое место и ныряю в кусты… чтобы тотчас же зажать нос – горелым мясом так пахнуло! Чуть не сблеванул…
Мать-мать-мать… это в БМП, что ли, что-то сгорело?
Поворачиваюсь назад.
И, уже приподняв ногу, замираю на месте.
Стоп…
Сгорело?
Но на броне не видно копоти! И краска вся на месте…
Опускаю ногу назад и разворачиваюсь.
Да, бронемашина не горела – не видно следов буйства пламени.
А как, кстати, ее вообще подбили?
Лупили из пушки по телеуправляемой мишени?
Возможно.
Вопрос – откуда?
Позади меня холм. И если пушка била сверху, то снаряд бы с такой дистанции не башню сорвал, а проломил бы броню на хрен!
Справа – тоже холм, тот же самый. С той стороны достаточно крутоват, так что пушку туда втащить – затея непростая! Да и с этой…
А слева низина, БМП оттуда вообще не просматривается, не дошла.
Не сзади же по ней стреляли? Башня в таком случае должна была бы вперед отлететь!
Делаю крюк, оглядываясь по сторонам. Мало ли кто тут сидеть может…
Вот и башня.
Никаких следов попадания на ней не видно. Более того!
Даже поручни не погнуты! А уж если бы эта «кастрюля» со всей дури хряпнулась бы о землю… сантиметровые прутики погнуло бы играючи!
Ну, пусть и не сантиметровые – один хрен!
Башня у бронетехники может слететь в двух случаях (всякую экзотику сейчас не рассматриваем): снаряд приличного калибра по самой башне либо подрыв боезапаса.
Попадания по «кастрюле» не было, да и следов взрыва БК что-то тоже незаметно. Видел я, как эти «коробочки» во все стороны раскладываются… Обычного снаряда сто пятьдесят два миллиметра за глаза хватает! А если еще и боезапас к пушке дури добавит – вообще сливай воду!
Зато при внимательном рассмотрении обнаружилась яма со следами недавнего костра. И на дне этой, с позволения сказать, ямки виднелись чьи-то кости. Явно не человеческие.
Вот откуда пованивает-то…
Наплевав на вонищу, подбираюсь поближе к БМП – и обнаруживаю интересную штучку!
Отверстие под башню закрыто брезентом.
Надо думать, чтобы вода внутрь не попадала – дожди тут явление нередкое. Не Сахара, чай!
Брезент не просто брошен – натянут и как-то закреплен.
Причем благодаря наклону машины со стороны, откуда я пришел, этого заметить невозможно.
И никакой тебе колеи – машина обслуживания спокойно по дороге подъезжает.
«Ай да Пушкин»… действительно, сукин сын…
Нет, ну каковы придумщики-то! А?!
А майор-то – голова!
Выслушав меня, он кивает.
– Ну, чего-то такого я и ожидал… Хотя с горелым-то мясом они, пожалуй что, и переборщили…
А вот внутрь он не полез!
– Погляди-ка там…
Он шаман, что ли? Вроде бы это сибиряку положено?
Прорезав ножом брезент, опускаю туда эндоскоп с подсветкой.
М-м-да… я бы этих умников!
Обычная учебная граната «Ф-1» – проволочка от кольца идет к десантному люку, опутывая рукоятки обеих дверей. Этим путем мы не пойдем!
И на люке экипажа подвешена еще одна граната – просто на рычаге. Понятно, там, скорее всего, даже чеки не имеется. Наверняка и проволочка от запала идет куда-нибудь вверх.
Распахнешь люк – граната повиснет в его проеме, не падая на землю, – прилетит сразу многим.
А сам брезент?
Вот тут, к моему немалому удивлению, ничего не оказалось – никакие бяки не сторожили вход сверху.
Изнутри.
А вот снаружи – сам брезент и прижимал скобу еще одной гранаты. И тоже без чеки.
Снимешь его – и щелкнет капсюль-воспламенитель…
Хитроумный злодей попался – вылез, брезент натянул, закрепил заботливо, чтобы вода внутрь не попадала. А от прочих незваных «попаданцев» подсунул под натянутый брезент гранату – мол, «все для блага человека»! Ох, сказал бы я ему!
Неа, ничего бы не сказал – сам бы ровно так же и поступил в аналогичной ситуации. Грамотный здесь оказался мужик!
Но не его сегодня день.
Танкист, что-то ворча под нос, устраивается на месте механика-водителя.
– Ну, благословясь…
Неожиданно мелодично (надо же!) заворчал дизель.
А я выкатываюсь наружу, надо бы и под гусеницами все проверить… и по пути следования.
Пусто там, закончились сюрпризы у моего оппонента. Снова забираюсь внутрь и сообщаю об этом Остапенко.
Выждав пару минут, он трогается с места и с каким-то изяществом (вот ведь мастер!) тотчас же разворачивается «на пятках». И тяжелая машина… лезет на холм.
– А отчего не по дороге?
– У нас с тобой взвода инженерной разведки впереди нет!
И ведь не поспоришь – прав майор!
А дальше было не до разговоров – язык бы не прикусить! По таким буеракам скачем – и пешком-то не везде пролезешь!
Улучив момент, высовываюсь наружу и по рации оповещаю наших товарищей – это мы, не пальните там с перепугу!
Остановка – втаскиваем через десантный люк Довлатова.
Якупов одобрительно оглядывает наше приобретение.
– Хорош сарай! А отчего без пушки? Непорядок!
– Зато пойдет легче, – возражает танкист.
И пошел…
Вот что ни говори, а хорошего спеца видно по всему. Как мы неслись… наверное, даже конструкторы этой машины не ожидали от нее подобных выкрутасов! И все это – по бездорожью, накатанных тропок майор тщательно избегал. В какой-то момент слева промелькнули брезентовые палатки, вокруг которых всполошенно забегали люди в форме. Не удержавшись, я даже высунул в открытый проем руку, сложив пальцы в неприличном жесте. Навряд ли там кто-то это рассмотрел, но на душе полегчало. Даже мрачноватый танкист улыбнулся.
Несколько километров мы пролетели буквально одним махом. На душе аж пело! И поэтому, когда рев дизеля внезапно затих, я даже как-то растерялся – почему?
– Приехали… – указывает рукой Якупов.
Река, мост – и на той стороне стоит микроавтобус неожиданно белого цвета.
Посредники?
Все, закончилось?
Только и осталось, что через реку перейти?
Опять это сооружение…
И ведь близко к нему не подъехать, да и на ту сторону только ножками – мостик-то пешеходный!
Выскакиваем наружу, вытаскиваем Довлатова – и ходу!
Бегом!
Дах-дах-дах!
И строчка трассеров пересекает наш путь!
Турель!
Кубарем укатываемся за броню – там не достанет.
– Гранаты!
Но, увы… не осталось больше ничего, молчат наши подствольники.
Тридцать метров до моста, но проклятый пулемет подметает там все своими трассами.
– Майор! Тащите Дамира – я эту хреновину заткну!
– Вместе…
– Я стреляю лучше!
И не поспоришь – это действительно так.
Расклад простой – всем через реку не перейти. Пулемет пристрелян, и эти тридцать метров сейчас преодолеть быстро мы не сможем. При самом удачном раскладе двоих мы точно потеряем. И все, задача провалена.
Но…
Если ребята перейдут на ту сторону и перетащат Дамира – это уже больше половины группы. Шевченко в минусе, и даже если я останусь на этой стороне, то это ни на что уже не повлияет.
Турель…
Нехитрое, в принципе, устройство.
Тренога с пулеметом «ПКМ». Видеокамера сверху, сервоприводы наведения – и все это прикрыто скошенным бронелистом. Штука крепкая и неприхотливая. Сквозь прорези в бронелисте смотрит глазок видеокамеры и пулеметный ствол – все остальное спрятано. Разве что по самой треноге попасть?
Близкий разрыв может это сооружение опрокинуть – это так. А пули ему не страшны – кроме крупняка, разумеется.
Но…
Есть и там ахиллесова пята!
Короб с патронами подвешен снизу на крюке. Большой, нестандартный, на триста патронов, он своим краем выступает из-под бронелиста. Стандартный – тот не виден, но в нем патронов недостаточно, вот поэтому такой и присобачили. Пулемет я повредить не могу, разве что дуриком по стволу засажу, но вот продырявить короб – запросто!
Пробить короб, искорежить ленту и патроны – и пулемет не сможет стрелять.
А в нашей группе я самый лучший стрелок – с этим никто и не спорит.
Рывком перемахиваю через борт БМП, прямо в дыру, которая ранее была затянута брезентом.
Ну и где ты там, скотина?
Вот он – пульсирует на срезе ствола блеклое пламя.
Быстро готовлю к стрельбе автомат – ставлю на место откидную приставку-увеличитель к коллиматорному прицелу.
