Александр Назаров
Эскапист
Свой угол, своя кровать. Место, где можно побыть со своими мыслями наедине. Что еще нужно для счастья? Не делить с кем-то одну комнату, не зависеть от прихоти арендодателей. Да, маленькая, зато своя. Да, за неё еще много лет платить, но ведь своя!
С такими мыслями Бен Шварц отпирал квартиру, что теперь принадлежала ему. И все равно ему не удалось сдержать вздоха, когда открылся узкий коридор, где два человека не смогли бы разойтись. Кухня, комната, санузел – три кубика, прилегающих к тростинке-прихожей.
Бен сделал пару шагов по не оклеенному коридору и оказался на кухне, чтобы посмотреть на вид из окна. Напротив, как отзеркаленная, стояла другая новостройка. Может хоть из комнаты вид получше будет?
– Так, вот здесь мы поставим кровать, – рассуждал он, – вот тут стол, тут шкаф. И еще останется пара метров свободных. На них положим коврик.
В комнате вид из окна открывался интереснее: за ним был пустырь и еще одна стройка. Совсем близко к дому находилось одинокое дерево, листья которого были замещены черными мусорными пакетами. Под ней опавшими плодами валялся сам мусор. Такая ива имеет полное право называться плакучей.
– Что же, полюбовались, пора и вещи заносить.
Когда мебель, одежда и прочие вещи были занесены, за окном было уже темно. Бен лежал на кровати прямо в одежде, любуясь белым потолком, иногда переводя взгляд на лампочку, пока свет не начинал жечь глаза.
– Своя, своя, своя. Моя. Моя собственная! Когда хочу – буду спать. Никаких очередей в туалет и дележа кухонной плиты. Наконец-то!
Впереди была пара рабочих дней. Утром Бен вылетал из дома и шел до восточной трамвайной линии, что отправляла его через окружную прямо в противоположную часть города, где за рекой все росло предприятие. Вечером он пешком переходил через реку Сонг и на набережной садился на трамвай до дома. Приходя в квартиру, он, не смотря по сторонам, прямой наводкой шел к кровати.
Но наступили первые выходные в новой квартире. Как и полагается, Бен, встав по времени как на работу, сидел на краю кровати, глядя в пустоту. Тут-то он и заметил, насколько она была пуста и тесна. Стены давили на него. Два дня он чем-то должен был заниматься. Последний раз Бен читал в институте. Читал учебники. На литературу его не особо тянуло. Благо, один путь выходных не отнять никогда: поспать побольше. По окончании следующего рабочего он решил поделиться проблемой с коллегой.
– Тебе бы хобби найти какое-нибудь, – Бьёрн Кропп, друг и однокурсник Шварца, задумчиво говорил, пока те шли по мосту, – может, питомца заведешь? Или попробуешь себя в электронике? Сейчас это очень популярно. Сам соберешь радио, потом музыку по нему слушать будешь.
– Ты знаешь мои отношения с электроникой. Особенно после того, как я взял паяльник за раскаленную часть.
– В мире столько же хобби, сколько людей. Найдешь еще своё. Вот, Скьяль с женой оба вязанием занимаются, – рассуждал тот, – ты не против, если в цветочный зайдем по пути? Мы тут со старушкой повздорили вчера, хочу вину загладить.
– Веди, – не вдаваясь в происходящее отвечал Шварц, ему нравилось гулять, а куда – не так важно.
Цветочный магазин открылся перед ними сказочной страной. Воздух, пропитанный цветочным ароматом, наполнялся музыкой с граммофона. За прилавком стояла молодая девушка невысокого роста и оформляла букет. Одета она была в зеленое клетчатое платье, а на голове у неё был голубой платок. Как небо над лугом, подумал Шварц.
Пока Кропп усердно набирал розы в букет, Бен любовался полем хризантем и лилий на одном из прилавков. Тут взгляд инженера упал на несколько картонных горшочков, в каждом из которых было по маленькому кактусу.
– Мой кактус разродился, – объяснила флорист, на бейджике которой Бен увидел надпись “Абелла”, – вот я и решила выставить их сюда. По пятьдесят кронмарок каждый.
– Так мало? – удивился Бен, – на такое и спичек не купишь.
– А мне их все равно некуда девать, вот и отдаю почти даром. Не хотите взять?
– А почему нет. Только я не уверен, что смогу о нем позаботиться. У меня между работой и сном остается весьма мало свободного времени.
– Так на то он и кактус. Растение неприхотливое. Берите, не пожалеете! – улыбаясь заспорила с ним Абелла.
Коллеги удалялись от цветочного магазина. Бьёрн держал букет одной рукой как меч, а Бен держал горшочек с кактусом двумя руками, как ласковые дети держат найденного котенка.
– Кажется, мне теперь есть, о ком заботиться.
– Ты лучше о той девчушке позаботься, – с явным намеком ответил Кропп, – красотка, а? Иногда мне правда жаль, что я женат.
– Пчела на цветочном лугу…
Бен повернулся и, увидя удивленный взгляд друга, решил пояснить:
– На ней была брошь в виде пчелы. Это мило.
Бьёрн лишь многозначительно промолчал в ответ.
Кактус занял свое место на подоконнике. Теперь комната не была такой стерильной, как при заселении. Кроме того, Бен все же нашел себе занятие на свободное время. Он вспомнил, что когда-то, еще в школе, он любил рисовать. А поэтому на столе его теперь валялся набор тюбиков с акриловой краской, с ними рядом лежали и кисти. И вот, в свой выходной он сидел на табуретке перед мольбертом. Рядом на столе он положил газету, на которую выдавливал краски из тюбика. Он был готов начать рисовать. Вот он берет в руки кисть и… замирает. А что ему, собственно, рисовать? Может натюрморт? Хотя… а может портрет той девчонки из цветочного магазина? Её улыбающееся лицо и брошь в виде пчелы промелькнули перед его глазами. Рука потянулась за карандашом. Он сделал несколько штрихов, обозначил овал лица, набросал первые черты и понял, что у него получается просто отвратительно. Такой рисунок просто оскорбляет девушку, которой он посвящен. А какое дело, она-то не знает, а рисовать-то учиться надо на чем-то.
Тогда надо попробовать что-нибудь попроще. Зачем она вообще с лица начал? Но с чего тогда? Он решил отключить свой разум, закрыть глаза и рисовать то, что придем в голову. Сперва только рябь от перенапряжения. Затем нечто начало вырисовываться в сознании. Это гора? Нет, подождите, она словно усечена. Вулкан? Нет. Это градирня. Не надо, пожалуйста. Рядом с градирней выросли трубы из красного кирпича. Домна. А потом из приоткрытого окна до Бена долетел ветерок. В этот миг картина в заглазье сменилась. На мгновение ему причудился открывающийся в страхе глаз. Но не успел Бен осознать увиденного, как увидел пейзаж. И кисть коснулась полотна, выводя на нём зеленую линию.
– Так, тут у нас будет холм, а внизу, у холма будет течь речка, где у меня синяя краска? Вот. А у реки пусть будут камыши и рогоз. Так-то. Кувшиночки, чтобы камышам не было скучно.
Ближайшую пару недель основным досугом Бена Шварца было рисование пейзажей. Рисование растений давалось ему лучше всего. Купленные холсты заросли мгновенно. По ткани побежали луга, а на них расцвели одуванчики и репей. За лугами возвысились леса, а рамы создаваемых Беном окон в природу обросли плющом. Его посетила мысль, что было бы неплохо раскрасить таким образом серые производственные постройки. Но кто на это согласится?
Так он продолжал проводить выходные, пока не прошел месяц. А в конце месяца его ждал сюрприз: у него совсем не осталось денег. Налоги, уплата ипотеки, еда и проезд сложились с покупкой красок и холстов. Когда Бен посчитал свои расходы, он лег на кровать лицом вниз и лежал так с четверть часа. Как же так, с такой высокой зарплатой! Тут он и сказал себе: не такая уж она и высокая! Это ты просто больших денег не видел.
Он встал, обошел свой небольшой свободный квадратик пола. Жужжание лампы было невыносимым. Шея чесалась, на ней выступал пот. В голове проворачивалась мысль. Значит, он столько лет учился, чтобы получить профессию. А теперь не может себе позволить хобби?
На работу он пришел мрачный, а ушел еще мрачнее. Пришла зарплата, но он, уже все рассчитав, понял, что её на много не хватит. Вместо того, чтобы пойти домой, Бен решил погулять подольше. Свежий воздух приближающейся весны взбодрил его. Засор в потоке сознания прочистился, позволяя приходить в голову новым мыслям. Он может сэкономить на холстах. Все равно ему некуда их девать. Да к тому же, он знает, чем еще заняться, помимо рисования. Можно взять еще один кактус, пока они стоят так мало. Тому, первому, будет не так одиноко, а следить за двумя кактусами может быть, даже интереснее, чем за одним. Развернувшись, Бен пошел в сторону цветочного магазина.
Желтый свет магазинчика приветливо сиял в темноте улицы. Бен все гадал, будет ли там та же девушка за прилавком. Кажется, её звали Альбина… Альма… нет, Абелла! Точно Абелла! Еще не зайдя внутрь, он увидел её сквозь стекло. Она поливала цветы на витрине. Наклонилась и не видит, как на неё смотрит покупатель. Лишь пчелка-брошка приветливо взглянула на посетителя.
