Александр Николаевич Лекомцев
Время дежурных объятий
Путешественник Маракудин
Почти тридцатилетний автолюбитель Игнат Маракудин остановился не в таком уж и большом уральском селе Свальники, в избе одинокого, незнакомого старика, чтобы утром продолжить свой путь на своей почти новой отечественной машине «Жигули». Обожал Игнат во время летнего отпуска путешествовать по родной стране. Очень многое можно увидеть, многому поразиться. Россия тем интересно, что подавляющее число посёлков и городов отличаются друг от друга своим укладом, устоявшими традициями.
Да и природа даже в соседствующих борах и рощах чем-нибудь, но была особенной. Реки и озёра, их берега разные. Рыба и та порой пусть не по названию, но по цвету, как правило, отличалась. Может быть, это только казалось Маракудину, слесарю-станочнику одного из московских заводов, любителю передвигаться по России на колёсах.
Путешествовать симпатичный и крепкий парень обожал один. Женат не был, невестой не обзавёлся. Имелись только так… случайные эротические связи, ни к чему не обязывающие. Он был не против их, не юноша же. Чем чёрт ни шутит, может быть, таким способом когда-нибудь и жену себе найдёт. Он не ханжа и не привереда. Пусть эта девушка или молодая женщина имеет определённый сексуальный опыт. Дело не в нём, Игнат на это плотно закроет глаза. Лишь бы дамочка безумно нравилось ему, высокорослому блондину с худощавым лицом, в общем, симпатичному молодому человеку.
Но жениться он не торопился. Успеет ещё. Денег подкопит, своей квартирой обзаведётся – и тогда, возможно… Во всяком случае, не вечно же ему с родителями жить.
Крепкий седобородый старик Хменёв, который уже несколько лет в одиночестве обитал в большом двухэтажном доме с пятью жилыми комнатами, не считая горницы. Жену-старушку похоронил и остался до гроба со своими мыслями и светлой памяти о супружнице в просторной каменной избе. Правда иногда приезжали к нему сын и дочь со своими семействами. Чаще всего в летний период времени его навещали две внучки, родные сёстры. Обе студентки, красивые фигуристые брюнетки среднего роста. Гелле двадцать два года, Эмилии – двадцать.
Вот и сейчас они гостили у деда. Только вчера приехали в Свальники на недельку или даже на две. Почему бы ни удлинить, ни увеличить время отдыха, если желание появится? Для этого здесь мест немало: озеро, река, лес… Природа пышная. Да и народу в селе не так много, в основном, старики. Никто мешать не будет. Правда, и молодёжь сюда приезжает – и с удочками у воды посидеть, и просто поплавать и позагорать, и по дубраве или берёзовой роще побродить. Грибы можно собирать, к примеру.
– Я понимаю, Митрофан Селивёрстович, не вовремя я к вам на постой навязался, – сказал Маракудин. – К вам родственницы приехали. А я вот нарисовался тут.
– Ничего. Дом большой, места хватит всем, – просто ответил старик. – Не вижу никаких проблем. Одна ночь всего-то. От меня не убудет.
– Просто места эти плохо знаю. Ночью по глухим местам ехать не хотелось бы. Я нормально за ночлег заплачу и за ужин. Правда, сейчас ещё очень светло. Можно было бы…
– Хочешь удивить или порадовать меня, Игнат? Всё это пустое. Ты мой гость. Так я решил. О какой плате ты ведёшь речь? Отдыхай! Через час девочки ужин приготовят, и всем дружным коллективом за столом мы и соберёмся. Комнату я тебе твою показал.
– Да. Спасибо, Митрофан Селивёрстович. Я пока на улице посижу, на дворе.
– Я уверен, Игнат, что тебе у нас понравится.
– Мне уже нравится. Но надо ехать дальше. Посмотрю на села и города, где ещё ни разу не бывал. Отпуск не резиновый. Отдохну – а там и на работу будет пора выходить.
– Оно понятно. Но с другой стороны, работа – не хрен, постоит. Можно продлить время своего отдыха и за свой счёт. Сейчас время такое, что никто, никого и нигде не потеряет.
Хотел Маракудин поспорить с хозяином гостеприимного дома, сказать, что слесаря-станочника высокого разряда могут и потерять, а потом и никогда не найти. Не стоит с начальством портить отношения. Себе дороже. Но не стал заниматься в полемику. Зачем?
Из горницы Игнат неторопливо вышел за дверь. Медленно, но назревало вечернее время. Пространство было наполнено ароматом цветов и трав. Что ни говори, прекрасная погода и место, где он решил остановиться на ночь. Можно было, конечно, и продолжить путь и, при необходимости, часа три-четыре вздремнуть в машине, в какой-нибудь роще, рядом с просёлочной дорогой.
За обеденным столом Маракудина ожидал сытный ужин: копчёная баранина, рисовая каша с молоком и яблочный компот. Хозяин дома позволил себе выпить пару рюмок самогона. Небольшую дозу спиртного принял только он потому, что внучки его категорически отказались от него. Игнат тоже не проявил желания присоединется к Митрофану Селивёрстовичу, ссылаясь на то, что ему завтра рано утром предстоит садиться за руль автомобиля.
Глядя на сестёр Геллу и Эмилию в коротких оранжевых халатиках в зелёную полоску, Игнат восторгался их красотой. Даже он, который видел самых разных женщин не только в Интернете, перед внучками Хменёва робел. Был не очень многословен. Как говорится, хороша Маша, да не наша.
– Ну, я думаю, что перед дорогой, Игнат, – сказал старик Хменёв, – ты с удовольствием сходишь в баньку. Время до вечера ещё много. А мои внучки за один час огонь разведут. Вода там всегда заранее подготовлена.
– Не знаю, – пожал плечами Игнат. – Было бы неплохо. Баня бодрит человека. Но мне не хотелось бы вас беспокоить.
– Да нам, наоборот, приятно, – Хменёв налил себе ещё рюмочку самогона и выпил. – Ничего платить не надо. На Руси издавна принято по-человечески принимать гостя. Так что, Гелла и Эмилия сейчас и растопят баньку. Заодно и сами помоются. Тело в чистоте содержать надобно.
– Понимаю, – широко улыбнулся Маракудин. – У вас там, Митрофан Селивёрстович, две секции: одна для мужчин, другая – для женщин.
– Обычная баня, в самом низу комнатки люди моются, – выразил недоумение Хменёв, – а наверху расположены полки, на которых они и парятся.
– Ясно. Процесс помывки происходит в порядке живой очереди, – закивал головой Игнат. – Я посижу в предбаннике столько, сколько необходимо. Подожду.
– На марсианина ты, Игнат, вроде внешне не слишком похож, – заметила Гелла, – а говоришь какую-то ерунду.
– Мы тебя и берёзовыми вениками отхлестаем, – пообещала гостю Эмилия, – спинку потрём. Ты против этого, что ли?
– Нет, я буду вам… благодарен, – тихо произнёс Игнат. – Но сами понимаете…
– Пока девочки занимаются банькой, – сказал старик Хменёв, – ты, Игнат, приготовь чистую одежду. Если нет, то я свою тебе дам. У меня её всякой немало имеется.
– Сменка у меня есть, – ответил Маракудин. – Без этого нельзя. Что ж, пойду. Возьму с собой пакет с одеждой.
Он неторопливо пошёл к своим «Жигулям», открыл багажник машины, извлёк оттуда рюкзак, из которого извлёк обычные трусы и майку. Да ещё взял с собой мочалку и мыло. Потом поднялся на второй этаж дома, в комнату, которую отвёл ему хозяин, положил в целлофановый пакет механическую бритву на батарейках. Пока ещё не брился… В мыслях Игнат воспринимал готовность девушек «потереть ему спинку», как банальную шутку.
Заодно вспомнил, как в своей жизни несколько раз посещал и баню, и душ, и бассейн с обнажёнными женщинами. Но там происходило совсем другое, причём, за определённую плату. А здесь две сестры-красавицы просто шутят.
Через минут двадцать спустился вниз. Хозяин дома дал ему с собой трёхлитровую бутыль с холодным брусничным морсом. После бани им обязательно пить захочется.
В предбаннике его уже встречали Гелла и Эмилия. Они были обнажённые, и это их ничуть не смущало. Одежда девушек лежала на одной из широких скамеек. От возбуждения зубы Маракудина дробно застучали. Красивые девушки, грудь у каждой ни большая, ни малая, где-то, третий с половиной размер. Видно, что «шары» эти плотные, с большими розовыми сосками. Их аккуратные, не «губастые» половые органы были обрамлены густым вьющимся чёрным волосом.
Ни слова ни говоря, они стремительно раздели Игната и втащили его за руки в парилку. Положили его на полку, старательно отхлестали березовыми вениками. Эту же процедуру провели и друг с другом. Потом спустились вниз, где Маракудин старательно намыливал своё тело.
Он старался отвернуться от сестёр-брюнеток в сторону. Его фаллос предательски встал в полный рост, вытянулся, затвердел. А ведь пять минут назад вёл себя скромно, не шевелился. Но добрые, заботливые руки девушек добрались и до него, и до того, что под ним висит. Они тщательно и заботливо промыли на теле смущённого Игната всё, что можно.
Но, в конце концов, поборов смущение, Маракудин взял себя в руки и предложил славным игривым девушкам заняться здоровым сексом или, в крайнем случае, эротическими упражнениями, полезными для здоровья. Попарились – и хватит, пора переходить к более решительным действиям.
– Ну, наконец-то, тебя осенило, Игнат! – с некоторым сарказмом произесла Гелла. – А мы уже предположили, что ты бережёшь себя для голливудских красавиц.
– Подожди! Сейчас всё произойдёт, – обнадёжила его Эмилия. – Мы тоже физически и морально почти готовы.
Она взяла за руку сестру, и они, по-прежнему, обнажённые, выскочили из бани и присели под небольшими кустами вишни. Надо же было девочкам справить малую нужду. За этой, приятной глазу, картиной с крыльца с некоторым восторгом наблюдал Маракудин. Его вдохновляли эти естественные струи, летящие из женских клиторов в разные стороны, над густыми, но невысокими травами. Женский организм устроен так, что он не способен прервать эту процедуру. Да и Геллу и Эмилию никак нельзя было причислить к отряду стыдливых дам.
Обзор был хорошим. Инат хорошо видел не особо массивные, почти аккуратные, их большие раскрытые половые органы. Виднелись и розовые, малые, срамные, без особых «переплетений» и «нагромождений», как это случается у некоторых дам. Их женские «хозяйства» орнаментом украшали, обрамляли короткие и чёрные, вьющиеся волосы. Красиво, ничего не скажешь.
Он спустился с крыльца бани, тоже, голый. Сжал пальцами правой ладони своего «малышка», решил тоже справить малую нужду. Получилось, но не сразу, потому что его пенис значительно увеличился и затвердел. Мочеиспускательный канал на какое-то время был перекрыт. Так случается довольно часто. Сама природа, как бы, говорит: или сексом занимайся, или справляй малую нужду.
Что уж там долго рассуждать, земной мир устроен почти мудро и, в основном, рационально. Наверное, нечто относительно похожее происходит и в других обителях. Можно предположить, что это так.
Конечно, нечто подобное Игнат уже видел и не однажды. Близко знакомые дамы его особо не стеснялись. Происходили и совсем парадоксальные случаи. Не так уж и давно совсем юная особа, под хмельком, в вечерний час в подобной позе сидела рядом с небольшим частным магазином. Увидев Игната, спросила у него, поинтересовалась: «Вы ни подскажете, который час?». Наверное, хотела познакомиться. Он ответил и пошёл своей дорогой, прекрасно понимая, что от таких девочек следует держаться подальше.
Если, например, тяжёлое венерическое заболевание не грозит тому, кто повелся, на такие заигрывания, то ограбление с избиением или тотальным исходом не исключено. От такого знакомства можно получить «удовольствие» самого рода и вида. Можно даже запросто схлопотать обвинение за попытку изнасилования или за нападения, с целью ограбления, девушки, не достигшей восемнадцатилетнего возраста. Не так уж далеко мы ушли от жутких и жестоких девяностых годов минувшего века. Кое-что продолжается и совершенствуется.
Но здесь-то совсем другое. Первозданная красота на лоне природы. Две прекрасные девушки, которые не преследуют никаких меркантильных целей.
Завершив процесс удовлетворения естественных потребностей, сёстры-милашки подбежали к Маракудину, взяли его под руки и втащили в предбанник, а потом – и в парную. Там ещё оставался большой запас тёплой воды. Облили из ушатов Игната и себя, и приступили к эротическим процедурам.
Всё же, не стали они чрезмерно усложнять процесс полового соития, втроём одновременно заниматься эротическими процедурами. Решили для начала в порядке очерёдности использовать «шестую» позицию. Первой получать удовольствие и приносить радость партнёру, по-старшинству, вызвалась Гелла.
Но перед началом интимного действа конструктивно настроенная девушка объяснила понятливому Игнату, что он должен будет делать и как. Она будет плотно прижиматься к нему, насаженная на «крюк». Движения его пениса. в основном, должны быть медленными и плавными, но каждое пятое-шестое проникновение его «штыря» в глубину влагалища должно быть резким и быстрым, чтобы шейка её матки ощущала на себе приятный удар.
Кроме того, во время полового соития он должен будет обеими руками натягивать на свой инструмент большие половые губы Геллы. Она заверила его, что от этого они оба получат немыслимое удовольствие. Давала гарантию, что из её «ямки» пенис Игната не вывалится раньше времени, ведь девушка плотно прижмётся к телу партнёра.
Несколько сложная технология совокупления. Сразу и не всякий мужик запомнит, что от него требуется. Но Игнат не жаловался на память и, свою очередь, пообещал, что потом поделится и своими познаниями и практическим опытом в этом направлении.
Начали они медленно. Затвердевший конец фаллоса Игната неторопливо не вполз во влажную «туннель» Геллы, а заскользил по её стенкам. Все эти движения были подготовкой перед пятым-шестым проникновен6ием его «малышка» вовнутрь, перед резким и стремительным ударом его полового члена по шейке матки. Всё получалось прекрасно, и её эластичные верхние половые губы втягивались наружу довольно далеко.
Дождавшись своей очереди, Эмилия тоже предложила Маракудину свою, индивидуальную программу во время их соития в «шестой» позиции, которая не погасила интерес Игната ко всему происходящему, а напротив – возбудила. В данном случае от него требовалось, чтобы он не так быстро, но и не медленно, как можно глубже, проникал в самую глубину её влагалища. Да не просто проникал, а постоянно упирался в шейку матки.
Кроме того, во время процесса Игнат должен был, не сбиваясь с заданного ритма, который в финале их совокупления придётся убыстрять, обеими руками раздвигал в стороны и тут же соединял её бедра. Получалось, что и ещё одно «отверстие» девушки Эмилии тоже принимало бы активное участие в половом акте. Простая, но мудрая задумка.
Пристраиваясь позади Эмилии, Игнат обратил внимание на то, что внешне половой орган младшей сестры Геллы был примерно таким же, как и у неё. Слегка выпирающие, большие, но аккуратные верхние половые губы. В принципе, подобных «мохнаток» Маракудин встречал немало. Классический вариант, то есть самый распространённый. Засунув в глубину «ложбины» указательный палец, немного пошевелив им внутри, потов вынув его, Игнат неторопливо пристроил свой штырь во влагалище Эмилии и приступил к практическому действию.
Оба получили ощутимое и, возможно, незабываемое удовольствие.
После нескольких «заходов», уже практически ночью, они вернулись в дом. Без особого труда устроились на широком диване в комнате Игната. Дед Митрофан Селивёрстович, конечно же, давно спал.
Он был доволен не столько от того, что ублажил гостя, по сути, незнакомого молодого человека, сколько по той причине, что дал своим внучкам возможность «отдохнуь» с симпатичным парнем по полной программе. Разумеется, Игнат им понравился, потому они и попросили старика Хменёва, чтобы тот относился к незваному гостю, как своему близкому родственнику.
Сёстры обратили внимание на автомобильного путешественника сразу же, когда Игнат въезжал на своих «Жигулях» в ворота подворья Хменёва. Вышел из салона машины и оказался видным парнем или, во всяком случае, таким, с которым, вполне, можно вступать в сексуальные отношения.
После недавних эротических процедур Маракудину не очень-то хотелось завтрашним ранним утром покидать живописное село Свальники. На какой чёрт ему сейчас сдались путешествия в неизвестность, когда здесь, рядом с ним, две прекрасные и темпераментные сёстры Гелла и Эмилия? Да и, по большому счёту, произошло нечто неожиданное, но довольно приятное. Внутри себя он почувствовал, что основательно влюбился и готов жениться прямо сейчас.
Обнажённые и ещё возбуждённые от солидной порции секса, они сидели за столом в комнате Маракудина и пили холодный брусничный морс.
– Не так давно я даже не мог себе представить, что со мной произойдёт такое, – тяжело вздохнул Игнат. – Я влюбился. Выходите за меня замуж!
– Ты кому сейчас предлагаешь стать твоей женой мне или моей сестрёнке? – выразила любопытство Гелла. – Старайся выражаться чётко и определись в своём выборе!
– Я определился! – сказал Маракудин. – Я полюбил вас обоих и хочу, чтобы вы обе стали моими жёнами.
– Похоже, что ты, Игнат, перетрахался, получил переутомление головного мозга, если у тебя такой имеется, – предположила Эмилия. – Мы же не мусульмане. У нас такое совсем не принято.
Но Маракудин в защиту своего острого и непомерного желания привёл целый ряд контраргументов. Пусть официально можно оформить законный брак только одной из сестёр, но жить –то можно вместе. Его фамилию запросто могут взять они обе. Дети, которые будут рождаться у обоих, будут иметь такие же гражданские права, как и все жители России. Государство молодых матерей, слава богу, материально поддерживает.
Пусть на пути создания такой семьи возникнут некоторые, не очень-то и большие сложности, но зато появится в стране новое нерушимое содружество на базе крылатой и великой любви.
– Нам ещё рано думать об этом, – серьёзно заметила Эмилия. – Надо закончить обучение в университете, получить специальность, а потом уже создавать семью. Но я, например, не согласна быть второй или младшей женой. Такой номер не пройдёт.
– Нам, всем троим, беспокоиться нет никаких причин,– сказала Гелла. – Между нами, по сути, ничего не происходило.
– То есть, как это не происходило? – Маракудин встал из-за стола и его, уже основательно лежащий, половой орган закачался на столом. – А что же тогда было?
– Сядь, Игнат, и успокойся! – она взяла его за коней фаллоса и потянула вниз. – Мы просто с Эмилией выразили по отношению к тебе некоторую симпатию. Не больше. Лёгкий флирт.
– Ты тоже так считаешь, Эмилия, – Маракудин с волнением ёрзал голой задницей на стуле. – Мне что, всё это приснилось?
Очень грамотно и доходчиво Эмилия объяснила Маракудину, что человеческий мозг устроен так, что зачастую он выдаёт желаемое за действительное. Человеку начинает усиленно казаться реальностью то, что с ним никогда не происходило.
Но крайне обиженный на сестёр Маракудин твёрдо заявил, что не считает себя шизофреником или параноиком. Сегодня же утром, буквально часа через два, он уедет отсюда на своей машине, продолжит путешествие по живописным местам страны. У него с собой имеется фотокамера. Всё, снятое им в дороге, станет доказательством того, что он реально побывал во многих местах большой и замечательной страны, во многом, конечно, загадочной, но родной.
Кстати, он многое сфотографировал и в селе Свальники. Но вот их пухлые «лохматки» фиксировать не стал. Ни к чему это. Он же порядочный человек.
Сёстры Гелла и Эмилия попросили его задержаться в их селе, в частности, в доме ещё на два-три дня. Ведь, возможно, это им только показалось, что Игнат к ним совсем не прикасался своим замечательным «бегемотиком». А на самом деле что-то, всё-таки, происходило.
Для приличия Маракудин сделал паузу и согласился остаться здесь ещё на пару дней. Но при этом выразил надежду, что старик Хменёв, их славный дедушка не выгонит его из своего дома.
К решению Маракудина остаться в качестве гостя в его особнячке ещё на несколько дней Митрофан Селивёрстович относcя нейтрально, без особого интереса. Самым главным для Хменёва было то, чтобы его внучки чувствовали себя уютно в этой жизни и комфортно.
Утром за столом, во время завтрака, он сообщил молодёжи, что на недельку перебёрётся в дом к своей однокласснице Алевтине Петровне, на другой конец села. Такая же старушка, как и он. Одинокая. Супруга своего она давно похоронила. Быть может, Хменёв на ней когда-нибудь женится.
Если появится время, то пару раз навестит своих внучек и гостя, посмотрит, чем они тут занимаются. Может, где-то и что-то проконтролирует, если потребуется. Но, скорей всего, необходимости в этом не будет. Ненужная опека. Гелла и Эмилия уже взрослые девочки, самостоятельные.
На берегу здешнего большого и живописного озера Малахитовое имеется немало уютных и укромных мест, где можно купаться и загорать в обнажённом виде. Да и редко, кто здесь отдыхает. Если в течение летнего выходного дня и насчитается по всему периметру около десяти приезжих рыболовов-любителей, то это уже, по местным меркам, много. Да и то они сидят со своими длинными удилищами в тех местах, где берега крутые. Издавна ведь считается, что там, где место глубокое, вся рыба и собирается.
Так что, на зелёном и пологом бережке, рядом с высокими камышами, Игнату, Гелле и Эмилии было привольно. Они развлекались на полную катушку. Его фаллос, как эстафетная палочка или переходящий приз, и в воде, и на суше поочередно переходил от одной сестры к другой.
Разбух, в царапинах, со следами от девичьих зубов от основания до головки, которая приобрела тёмно-малиновый цвет, его пенис, по сути, превратился в довольно крупную жевательную резинку. Возможно, всё это и есть человеческое счастье. Правда подобные предположения могут оказаться неверными и не совсем однозначными.
В общем, провёл Маракудин с прекрасными девушками целую неделю, и пришло время расставаний, которое было целиком и полностью заполнено вздохами, причитаниями и криками во время их половых сношений. Разумеется, он поклялся любить их до конца своей жизни и очень скоро отыскать, где бы славные девушки ни находились.
Но получилось так, что в следующем посёлке, под Новосибирском, он встретил на одной из лесных полянок прекрасную девушку по имени Анна. Она была бесподобна и необычна во всех отношениях. А полюбил её Маракудин за особый талант. Она почти одним глотком из алюминиевой кружки выпивала двести пятьдесят граммов водки, элегантно закусывая при этом кусочком круто солёного огурца.
В знак солидарности с ней Игнат тоже стал употреблять спиртное, курить махорку и вступать в сексуальные интимные отношения с первой встречной дамой. Но при этом он любил только Аннушку, из-за которой потерял работу и всё, что возможно. Тут, как говорится, с милым рай и в шалаше. Так оно всё и произошло. Его «Жигули» они быстро продали по-дешёвке и деньги успешно пропили.
Дальнейшие следы влюблённой пары затерялись на просторах огромной страны. Путешествие Маракудина продолжалось, но уже не в одиночестве, а вместе с единственной и неповторимой женщиной. Но его странствия в корне отличались от тех, в которых принимали участие Афанасий Никитин и другие любители долгих экскурсий по стране.
