Александр Пахотин
Две пьесы о любви
СЕРЬЁЗНЫЕ НАМЕРЕНИЯ
(провинциальная история о любви)
Пьеса в двух действиях
Действие пьесы происходит в сибирском провинциальном областном центре в начале 80-х годов прошлого века.
Действующие лица:
Сергей Плахин – журналист 36 лет
Наташа – бывшая жена Плахина 34 года, художник
Денис – сын Наташи и Сергея Плахиных 11 лет
Светлана Белкина – разведенная мать-одиночка 32 года, хирургическая сестра.
Лена – дочь Светланы 9 лет
Владимир – друг Плахина 34 года, инженер, работник НИИ
Александр – младший брат Сергея, преподаватель ВУЗа, 33 года
Анатолий Проскурин – мужчина 40 лет, любящий Наташу
Олимпиада Васильевна – мать Наташи
Галина Николаевна – мать Светланы
Николай Антонов – главный герой пьесы, которую пишет Плахов
В сценах больницы:
Баканов – хирург
Дежурная сестра
Дежурный врач
Вторая операционная сестра
Персонажи, не появляющиеся на сцене:
Татьяна – жена Александра, работник ТВ
Надя – подруга Ирины
Ирина – жена Владимира
Элеонора – любовница Антонова (главного героя в пьесе Сергея)
Важно помнить, что действие пьесы происходит в Советском Союзе середины 1980-х годов 20-го века. Продукты и товары ширпотреба были в дефиците, выезд за границу для обычных людей был практически невозможен. В тот период ещё не было ни Интернета, ни цифрового телевидения, ни мобильных телефонов. Мечтой многих граждан были поездки за границу с целью приобретения импортной одежды и техники (телевизоров, радиол, видеомагнитофонов и т.д.). Все эти обстоятельства должны учитываться при создании декораций, одежды и причесок героев. Важно, чтобы в речи героев случайно не звучали слова, характерные для современного человека. Особенно это касается слова окей, которое в то время употреблялось крайне редко и считалось чем-то неестественным.
Действие первое
Сцена первая
Двухкомнатная квартира. Видны комната, дверь в другую комнату и кухня. В комнате уютно и чисто. Небогатая обстановка. Стол, телефон на тумбочке у дивана, в углу ТВ, у стола мольберт с холстом, накрытым простыней. На диване лежит Наташа. На ней домашний халат, на голове бигуди, закрытые платком. Не совсем понятно, спит она или просто лежит. Раздается звонок телефона. После второго звонка Наташа, не вставая, спокойно снимает трубку. В дальнейшем по ходу разговора, она сядет на диван.
Наташа. Да?
Голос Сергея. Наташа, привет.
Наташа. Здравствуй.
Голос Сергея. Я только что из командировки. Холод на севере собачий, а здесь всего минус десять. Прямо лето. Как у вас дела? Как Денис?
Наташа. Денис полугодие закончил с одной четверкой. Ты приедешь?
Голос Сергея. Нет. Я к себе поеду. Вечером, постараюсь забежать, принести кое-что Денису. В воскресенье пойдем с ним в театр. Там спектакль для школьников.
Наташа. Ничего не получится. Его в четверг бабушка забрала до воскресенья.
Голос Сергея. Наташа, ну, мы же договаривались с твоей Адой Васильевной, что воскресенья мои.
Наташа. Ты же знаешь свою тещу. Я ей говорила, но ты же не позвонил, и она решила, что ты не вернешься к выходным…
Голос Сергея. Решила, решила! Ты, как всегда, невинная жертва бабушкиной любви к Денису. Не понимаю, как можно быть такой безалаберной?
Наташа. Но он же в воскресенье вечером вернется. Так что можешь приходить, я пельмени приготовлю.
Голос Сергея. Ладно, я поехал к себе. Постараюсь сегодня забежать, оставить подарок для Дениса.
Наташа. Приезжай.
Голос Сергея. Ну, пока. До вечера.
Наташа. Пока. (Кладет трубку. Снова ложится. Через минуту встает, подходит к зеркалу, начинает снимать бигуди. Успевает снять несколько штук. Раздается звонок телефона. Наташа торопливо снимает трубку.) Да!
Голос Нади. Наташа, привет! Это Надя.
Наташа. Я догадалась.
Голос Нади. Слушай, у меня небольшой сабантуйчик сегодня. Приходи, а? Можешь вместе с Денисом. Мы их с моим Юркой покормим да спать уложим, а сами посидим подольше, а? Верка со своим придет, и твой Толик тоже будет. Я ему сказала, что тебя позову. Приходи.
Наташа. Денис у бабушки. Уехал до воскресенья.
Голос Нади. Тем более, Натуль. Можешь потом к Толику поехать, ты же сама говорила, «у него серьезные намерения».
Наташа. Нет, сегодня не могу. У меня дела… Я тут… генеральную уборку затеяла, все вверх дном.
Голос Нади. Да ладно тебе, завтра доделаешь. Ты же одна будешь. Натуль, не дури. Толик пропадает. Он меня уже несколько дней донимает «С Наташей повздорили. Боюсь звонить. Позови к себе. Я уже не могу. Ты же знаешь, что для меня значит Наташа». Короче, он жаждет тебя видеть, готов просить прощения на коленях и т.д. и т.п. В общем, приезжай. Жду.
Наташа. Нет, Надя. Ничего не получится…
Голос Нади. Натуль, почему не получится? Давай, я сейчас к тебе приеду, помогу тебе с твоей генеральной уборкой. Быстро всё сделаем и ко мне.
Наташа. Нет. Надя, не надо. Я сама справлюсь. Я просто что-то не совсем здорова.
Голос Нади. А-а, понимаю. Ну, тогда просто у меня посидим, а потом останешься у нас. А Толику скажешь…
Наташа. Ты не поняла. У меня просто голова болит. В общем, я не могу, извини.
Голос Нади. Погоди, Натуль. А что же Толику сказать?
Наташа. Не знаю… Скажи что… Ну, скажи что-нибудь, Надь. Придумай. Ладно, Пока.
Голос Нади. Ты что, Натуль? Что-то случилось? Сергей? Твой Сергей вернулся?
Наташа. Да нет, что ты говоришь! Мы развелись, ты же знаешь.
Голос Нади. Значит, обещал зайти, да? Понятно… Глупая ты. Что ты его не гонишь? Чего он всё время приходит? Сам же ушел. Резвится теперь, наверное, как жеребец. Вырвался на волю… Ушел и ушел, чего о нем переживать? Наверняка, себе уже кого-то нашел. Твой Серёжа долго один не будет. Зря ты, Натуль, себе нервы мотаешь. Зря его жалеешь. Ты же сама говорила, что любви уже не было никакой, только привычка.
Наташа. Ладно, Надь, давай не будем. Пока.
Голос Нади. Эх, Натуль, Натуль. Ладно, пока. Скажу Толику, что ты очень хотела прийти, но к тебе приехала мама. (Слышны гудки отбоя. Наташа кладет трубку. Некоторое время стоит, словно в нерешительности. Затем снова подходит к зеркалу и теперь уже снимает все бигуди.)
Затемнение
Сцена вторая
Однокомнатная квартира, почти такая же, как и в первой сцене. Видны комната и кухня. В комнате так же уютно и чисто. Обычная обстановка. Стол, три стула, телефон, ТВ
У одной из стен занавеской отделен закуток, где стоит детская кровать. У гладильной доски стоит Света. Она гладит детское белье. Звонок в дверь. Света идет к двери, но дверь сама открывается и входит Сергей. У него в руках сумка и «дипломат».
Света. Серёжа! (Бросается ему на шею.)
Сергей (обнимает и целует Свету долгим поцелуем). Здорово, Светик! Вот и я.
Света. Ну, что ты не позвонил? Почему не дал телеграмму? Я бы к твоему приезду что-нибудь вкусное сготовила: пельмени или твои любимые макароны по-флотски.
Сергей. Светик, пора бы привыкнуть, что я никогда не извещаю о своем прибытии. Предпочитаю быть сюрпризом. У меня ведь есть ключик (показывает ключ, которым открыл дверь.) Ты разве не рада?
Света. Рада, конечно, Сереж. Тебя так долго не было.
Сергей. А где Ленок? Я ей привез новогодний подарок. (Достает из сумки пару коньков на ботинках).
Света. Ура! Ленка будет счастлива. Она же так давно на каток просится.
Сергей. А это тебе. (Достает из «дипломата» коробочку духов.)
Света. Ой, «Быть может»! Спасибо!
Сергей. С наступающим тебя, Светик! (Снова обнимает и целует Свету. Долгий поцелуй.)
Света. Сереж, раздевайся ты, наверное, голодный?
Сергей. Как волк! Я прямо с аэропорта к себе заехал, сумку бросил и сразу к тебе. Ты соскучилась? (Ставит сумку на пол, садится на стул.)
Света. Конечно, соскучилась. Ты же десять дней был «в бегах». (Выключает из розетки утюг, складывает белье и т.д.)
Сергей (продолжая сидеть на стуле). Не в бегах, а в командировке. Кто-то должен писать в газету о трудовых подвигах. Кстати, я целых три дня не мог выбраться из-за погоды. Метель страшная была. А ты говоришь «позвони, телеграмму дай». Слава богу, что вообще вырвался. Светик, скоро Новый год! Представляешь, 1985-й год!? Ещё 16 лет и наступит тот самый, долгожданный двухтысячный. Вот будет дата. Народ с ума, наверное, сойдет. Боже мой! Как же мы мечтали об этом 2000-м. Помню, как мы, классе в восьмом, с Витькой Степановым и Сашкой Крапивиным мечтали… Тогда нам казалось, что двухтысячный год это так далеко. Мы тогда ждали 1980 года, когда должен был наступить коммунизм. Представляешь? На полном серьезе. А уж в 2000-м, мы были уверенны, что люди будут уже спокойно на Марс летать, а на Луне отпуск проводить. Кругом сплошные роботы. А люди будут работать один или два дня в неделю. Да… Детские мечты… А, впрочем, за шестнадцать лет тоже много чего может произойти. Я где-то читал, что технический прогресс удваивается каждые десять лет. Ну, я уверен, что к двухтысячному году у нас в каждом доме обязательно будет и телефон, и холодильник, это уж точно. Видеомагнитофоны тоже у многих будут. ЭВМ будут везде применяться для расчетов разных. Продуктов будет навалом – колбасы, кур, мяса, консервов всяких – ешь, не хочу. Зарплаты будут у всех рублей по четыреста-пятьсот. По всему миру будем ездить. Вот заживем!
Света (задумчиво). Да-а… Мечты, мечты… Мы тоже, девчонками были, о 2000-м мечтали. Но мы не про космические корабли мечтали. Мы думали про какие-то благородные идеи и поступки, про воспитание детей… кстати, и про коммунизм тоже. Сейчас даже смешно вспоминать. Ну, до 2000-го ещё 16 лет, а 85-й уже совсем скоро! Сереж, а помнишь, как мы с тобой познакомились? 12 января будет ровно год.
Сергей. Светик, неужели мы с тобой знаем друг друга уже почти целый год? Невероятно! Мне кажется, что это было только вчера.
Света. Мы с Ленкой тогда из Москвы приехали, стояли на остановке, ждали автобус. А тут ты на своей редакционной волге остановился и предложил подвести нас.
Сергей. Да. Я в тот день тоже вернулся из командировки. Вижу, такая симпатичная мама с дочкой стоит. Обе мерзнут. Как не помочь?
Света (полушутя-полусерьезно). А ты что, всем мамам предлагаешь помощь?
Сергей (шутливо). Конечно, не всем, только симпатичным и замерзающим.
Света. Ладно, помощник симпатичных мам, раздевайся, иди мой руки. Я пойду, разогрею суп, а пока ты супчик будешь есть, я фарш разморожу и приготовлю макароны по-флотски. Специально фарш держала в морозилке к твоему приезду. Такую очередь мы с Ленкой выстояли. Она бедная терпела. Там давали только по килограмму в руки. Слава богу, достоялись. Нам ещё два кило досталось. А потом уже, кто за нами стояли, закричали, что надо по полкило в одни руки. Повезло!
Сергей. Светик, ты – чудо! Я все время на севере мечтал, как ты мне приготовишь макароны по-флотски. Свет, а Ленка-то где?
Света. У соседки. Там две таких же, как она. Слышишь, топают (показывает головой на потолок). Сереж, надеюсь, ты сегодня уже никуда не поедешь?
Сергей. Нет, никуда. Только забегу к шефу, сдам материал для статьи.
Света. Сереж, но, ведь, можно отдать завтра или после выходных. Сегодня же пятница, ну, пожалуйста, не уходи. Тебя так долго не было, а ты опять уходишь.
Сергей. Светик, ты пойми, я и так на три дня опоздал. Шеф ждет меня, как манну небесную. Велел прямо с аэропорта к нему. Я недолго. Сейчас поем, сгоняю к шефу и обратно к тебе. (Снова обнимает и целует Свету.)
Света (вздыхает после поцелуя). Ладно, пойду на кухню.
Сергей (шутливо). А я в ванную. Смою с себя северные грехи.
Света (с шутливой строгостью). Что-что? Какие это грехи?
Сергей (тоже улыбаясь). Шутка. Ты же знаешь, Светик, что я безгрешен, как ангел.
(Сергей уходит в ванную, а Светлана – на кухню.)
Затемнение.
Сцена третья
Квартира Наташи из первой сцены. Наташа сидит на диване. Рядом тумбочка с телефоном. На Наташе праздничное платье, красивая прическа. Видно, что она готовилась к встрече с Сергеем. Раздается звонок. Наташа тянется к трубке телефона, но тут же понимает, что это звонок в дверь. Она быстро поднимается с дивана, подходит к зеркалу, критически себя осматривает и идет к двери. В это время дверь сама открывается и входит Сергей. У него бодрый вид и голос.
Сергей. Ну, здорово, Натали (театрально обнимает её и целует в щёку. Продолжает говорить, как герой сказки). Ну, как живешь-поживаешь? Как Денис? Рассказывай всё, как есть, без утайки.
Наташа. Всё нормально. Денис у бабушки. Я одна. Ты голодный?
Сергей. Да нет. Я у себя уже поел. Так похватал на ходу, что нашел. Слушай, а ты прекрасно выглядишь. Просто расцвела. Наверное, влюбилась…
Наташа. Ну, хватит уже, не ёрничай! Неужели тебе не надоело быть клоуном? Мне кажется, даже среди журналистов такие трепачи – большая редкость.
Сергей (подхватывая). Конечно, редкость. Такие, как я, встречаются по одному на десять тысяч. Поэтому я самый ценный кадр для нашего шефа. Мои материалы проходят в печать без всякой правки. Качество гарантированно…
Наташа. Ну вот, опять завелся гений журналистики местного разлива… Давай лучше чаю попьём. А, может, тебе приготовить макароны по-флотски? Ты же любишь.
Сергей. Это было бы слишком шикарно. Конечно, после такой тяжелой командировки я их заслужил, но, к сожалению, я уже забил себе желудок всякой дрянью. Больше ничего не влезет. Да и некогда мне рассиживаться. Расскажи лучше про себя, про Дениса. Как он?
Наташа. Ладно, ладно раздевайся, садись. Я сейчас поставлю чайник и всё расскажу.
(Наташа идет на кухню. Наливает воду, втыкает чайник в розетку. В это время Сергей достает из дипломата коробку и сверток. Кладет всё на стол. Сам уходит в ванную мыть руки. Наташа возвращается в комнату. Видит на столе коробку и сверток, подходит, берет в руки коробку. В этот момент из ванной возвращается Сергей.)
Сергей. Натали, это викторина на английском языке для Дениса. Там квадратная батарейка нужна. На севере не было. Здесь купишь, ладно?
Наташа. Ладно. Спасибо. Думаю, ему понравится. (Показывая на сверток) А это что?
Сергей. Это муксун холодного копчения.
Наташа. Ой, спасибо. Обожаю муксуна. Оставлю на Новый год.
Сергей. Кстати, как у Дениса с английским?
Наташа. За полугодие пятерка. Учительница говорит, что у него способности к языкам.
Сергей (с напускной гордостью). Молодец! Филолог! Весь в папу!
Наташа. Ладно, филолог, садись, я сейчас чаю принесу.
Сергей (смотрит на часы). Ой, Натали, чай, видимо, придется отложить до лучших времен, мне же ещё надо к шефу заехать. (Воздевает сложенные ладони к небу.) Да простят меня прекрасные индийские девушки, собиравшие урожай под палящим солнцем бомбейских чайных плантаций.
Наташа (улыбаясь). Чай грузинский. Индийский закончился в ноябре.
Сергей (с грузинским акцентом). О, гордые грузинские красавицы! Простите вашего русского брата за то, что он не сможет в этот замечательный вечер выпить божественного напитка, наполненного гостеприимным солнцем Грузии и собранного вашими нежнейшими пальчиками. (Переходя на нормальный тон) Я шефу обещал завести материалы прямо с аэропорта, а сам поехал к себе, да и у тебя уже полчаса проторчал.
Наташа. Ну, хоть чаю выпей. Это же недолго.
Сергей. Ладно. Но только одну чашку. (Снова переходя на шутливый тон.) Ибо не смею отвергнуть предложения испробовать волшебного божественного, нектароподобного напитка из гостеприимной солнечной Грузии.
Наташа. Вот тебе пряники и карамель. Ты, наверное, так и статьи свои строчишь.
Сергей (снова с грузинским акцентом). Зачем обижаешь, да? (Торопливо, обжигаясь, пьет чай без всего). Всё, Натали. Больше задерживаться не могу. Долг зовет. Шеф ждет. Вдруг у него замечания возникнут, тогда придется ночь не спать. Материал должен быть в газете через два дня. Тысячи читателей нашей областной газеты с нетерпением ждут моих статей.
Наташа. Ну вот, опять понесло. Ты же сам только что говорил, что тебя без всякой правки печатают.
Сергей. Конечно, без правки, но замечания, дополнения. Сама понимаешь, он же шеф. Ему положено замечания делать.
Наташа. Ладно. Как знаешь. Когда придешь?
Сергей. Ну, с материалом разделаюсь, потом ещё подготовлю передачу для радио. Как раз к Денискиному возвращению и освобожусь. (Берет «дипломат». Снова целует Наташу в щёку, идет к двери, поворачивается к Наташе.) До воскресенья, Натали.
Наташа. Пока. (Сергей уходит. Наташа стоит посреди комнаты. Машинально берет коробку, оставленную Сергеем для Дениса. Смотрит на нее. Читает вслух название) «Ответь на вопрос». (Пауза. Наташа, держа коробку в руках, садится на диван). Ответь на вопрос… Если бы всё было так просто. Вставил батарейку – и вот тебе ответ на вопрос.
Затемнение.
Сцена четвертая
Декорации второй сцены. Светлана сидит на диване и вяжет носки. Раздается звонок в дверь. Света быстро встает, идет к двери, смотрит в глазок, открывает дверь. Входит Сергей.
Сергей (бодро). Ну, вот и я. Шеф остался доволен.
Света (поднося палец к губам). Тихо! Я только что Ленку уложила.
Сергей (раздевается, потом подходит к Светлане, обнимает и целует ее. Тихо говорит) Светик, я по тебе соскучился. Ты не представляешь, как на Севере холодно, тоскливо и одиноко одному. Только работой и спасался.
Света. Ты часто обо мне думал?
Сергей. Могла бы и не спрашивать. (Смотрит на свои часы. Переходя на шутливый тон) Примерно каждые две-три минуты.
Света. (серьезно). А ты сейчас, правда, к шефу ездил?
Сергей (поднимая руку в пионерском салюте). Честное пионерское!
Света (оставаясь серьезной). Послушай, Сереж, я вот тебя уже, считай, целый год знаю, но до сих пор часто не понимаю, когда ты говоришь всерьез, а когда шутишь.
Сергей (улыбаясь). Я всегда говорю серьезно. Шучу. Разве вся наша жизнь – не шутка? О, хорошая мысль, почти как у товарища Шекспира. Надо записать, ну, да ладно, потомки простят…
Света. Ну, вот опять. Ты всё сводишь к шуткам. А я не шучу…
Сергей. Как? Совсем не шутишь? Это же скучно – никогда не шутить…
Света (продолжая говорить серьезно). Когда ты уходишь, у меня возникает чувство, что ты больше не вернешься. А твои командировки… Они для меня – просто пытка. Тем более, ты никогда не звонишь. Мне все время кажется, что ты уезжаешь не в командировку, а вообще, от меня. Так страшно становится и одиноко.
Сергей. Ну, что ты, Светик. Куда я от тебя денусь? Я в командировке только про тебя и думал… разумеется, в свободное от работы время. Шучу. Я же к тебе привязался, как пес.
Света (вздыхая) Скорее уж, кот, который гуляет сам по себе. (После паузы.) Да, так оно и есть, на самом деле. Кто ты мне? Вернее, кто я для тебя? Так, затянувшееся увлечение, не более. Всё-таки не хочешь ты серьезных отношений с женщинами. Ты даже ни разу мне не сказал о своих чувствах. А женщины так любят слова и мужчин с серьезными намерениями.
Сергей. Ну, вот, опять ты за свои штучки. Ну, что тебе эта бумажка? Что тебе этот штамп в паспорте? Не понимаю я женщин. Ну, почему им обязательно нужно замуж? Обязательно вся эта официальная дребедень? Между прочим, два человека и брачное свидетельство – это ещё не семья. (С напускным восхищением) Здорово сказано! Почти афоризм. Можешь записать.
Света. И все-таки с ними как-то спокойнее. Эта «бумажка», как ты её называешь, как раз и доказывает, что у мужчины серьезные намерения.
Сергей. Ну, хочешь, завтра подадим заявление?
Света. Хочу. Но, к сожалению, завтра – суббота.
Сергей. Странный вы народ. Вам кажется, что свидетельство о браке дает автоматическое право на семейное счастье. Опять афоризм. Слушай, мне уже пора писать книгу афоризмов.
Света. Сереж, да я не настаиваю. Я просто… Тебя долго не было… Мне стало страшно, Я опять боялась, что ты уже больше не вернешься… (Прижимается к Сергею. Долгий поцелуй. Сергей встает с дивана, гасит свет. Слабое освещение. Сергей и Светлана садятся на диван. Сергей начинает обнимать Свету, целовать ее, потом начинает снимать с неё одежду. Слышен только шепот). Подожди, Ленка, наверное, ещё не спит.
Сергей. Да спит она уже давно. Я соскучился. Ты у меня такая сладкая, такая вкусная.
(Возможна эротическая сцена)
Затемнение
Сцена пятая
Рабочий кабинет Сергея. Стол завален бумагами, папками. Там же стоит пишущая машинка. Телефон стоит на стуле у стола. За столом сидит Сергей. Он печатает на машинке.
Сергей (вынимает из машинки отпечатанный лист, читает вслух). «Хочется надеяться, что затянувшееся строительство ЛЭП, будет всё-таки завершено, и линия электропередач, как и намечено планом, начнёт давать ток в феврале нового 1985 года.» Так, готово! (Берет со стола несколько других листков, скрепляет их скрепкой и встаёт из-за стола. Звонит телефон. Сергей снимает трубку.) Алло! Плахин у телефона. Шурик, ты? Привет. Как, где был? В командировке… Сейчас? Пока у себя… Ты откуда звонишь?.. Ясно… Давай, подходи в мой кабинет. Если меня не будет, подожди. Я только занесу шефу материал, надо же, наконец-то, отчитаться за командировку. Зря, что ли, я там мёрз? Давай. Жду. (Вешает трубку. Берет скрепленные материалы и выходит из кабинета. Через минуту в дверь кабинета входит Александр, младший брат Сергея. Среднего роста мужчина в очках, с бородой, аккуратно подстриженный, в костюме без галстука. Он осматривает кабинет, подходит к столу. Скользит взглядом по бумагам. Берет одну, лежащую сверху. Читает вслух.)
Александр. «Позвонить Натали, узнать насчет Дениса, принести ёлку». Так, понятно (читает дальше) «Принести Свете ёлку». Ясно. (С сарказмом) Трудно жить на две семьи. Тоже мне, султан нашелся! (Кладёт бумажку на место, садится на свободный стул. Входит Сергей.)
Сергей. Шурик, ты уже здесь. Ну, здорово! (Жмет ему руку.) Как дела? Как успеваемость студентов? Кстати, виделся вчера с твоей Татьяной…
Александр (удивляясь). Да? А она мне ничего не сказала.
Сергей (продолжая свою мысль). Она вела программу по телевизору, а я сидел у себя дома и смотрел. Как ваша Катька? Всё нормально? В садик ходит?
Александр (несколько раздраженно). Слушай, Серега, ты можешь разговаривать нормально, как все люди? Кстати, ёлки продают около универмага, только что привезли.
Сергей. А причём тут ёлки?
Александр. Да так… Скоро Новый год… Вдруг тебе захочется ёлку поставить или подарить кому-нибудь…
Сергей (понимая). Шурик, как старший брат делаю тебе замечание. Нехорошо рыться в чужих бумагах.
Александр. Да она же вот, сверху лежит. Не надо рыться. (Показывая рукой на бумажку на столе.) Она сама в глаза бросается.
Сергей. Спасибо за информацию. Приму к сведению. (Берет бумажку, читает ее, комкает и бросает в корзину для бумаг).
Александр. Вот-вот. Лишние бумаги на столе только мешают. Вспомни, как Маяковский расчищал у Катаева письменный стол. Так что принимай к сведению и бери пример.
Сергей. Ах, ты об этом! Я-то про ёлки думаю. Обещал Светлане привезти, даже не столько ей, сколько Ленке. Да и Денису тоже ёлку надо. Слушай, у тебя что-то срочное? Может, попозже зайдешь или завтра? Я должен ёлки купить.
Александр. Ну, уж нет. Там ёлок полно, хватит до вечера торговать, а мне надо с тобой поговорить.
Сергей. Тогда давай побыстрей и по сути дела, ладно?
Александр. Хорошо. Приступаю к сути дела. Твой Володя как-то проговорился, что ты собираешься жениться на Светлане. Хотелось бы уточнить.
Сергей. Шурик, я очень тебе признателен за то, что ты так обеспокоен моей личной жизнью и благополучием, но никаких уточнений или разъяснений ты не получишь.
Александр. Это почему же?
Сергей (шутливо строгим голосом). Шурик, вы задаете невежливые вопросы. Это же моя личная жизнь. Я же тебя не спрашиваю про твою семейную жизнь, хотя мне интересно. Твоя Татьяна – красавица и популярная телеведущая. К ней же, наверняка, мужчины клинья бьют. Как она отбивается? Ты не интересовался?
Александр. Это не твое дело. И вообще, сейчас речь не обо мне, а о тебе, вернее о твоих отношениях с двумя женщинами. Подчеркиваю, с ДВУМЯ. Так ты собираешься жениться или нет?
Сергей. Ну, что ты пристал? Собираешься, не собираешься. Какая разница? Тебе-то это зачем? Я думаю, у тебя жизнь с Татьяной – тоже не малина. Ну, признайся.
Александр. Ты опять уходишь от ответа.
Сергей. Ну, хорошо. Отвечаю коротко. С одной стороны, конечно, надо бы жениться. Света – неплохая женщина. Ленка у неё – просто ангел. Да и я уже не мальчик, слава богу, тридцать шесть лет. Но… с другой стороны, Шурик, я ведь совсем недавно вновь обрёл свободу и было бы неразумно так быстро потерять её снова. (С фальшивой назидательностью, подняв указательный палец вверх.) Диалектика, Шурик! Единство и борьба противоположностей! Это жизнь, Шурик. В ней редко бывает простота и ясность, и в этом её прелесть! Классиков марксизма-ленинизма надо знать.
Александр. Да хватит тебе клоунствовать! Что такое диалектика, я знаю и без тебя. Недавно сдавал минимум по философии, готовился к защите диссертации. Меня волнует другое. Мне совершенно непонятно, как ты живёшь. И не только меня это волнует. Ты уже про свою Светлану столько мне рассказывал. Теперь вот и жениться собрался, а меня до сих пор с ней не познакомил. Боишься? Или у тебя с ней просто короткий роман?
Сергей. А чего мне бояться? Хотя тебя знакомить со Светой себе дороже. Будешь потом ещё сильнее приставать «женись, женись». Она тебе, сто процентов, понравится. Она такая…
Александр. Ты получал письмо от родителей. Не забывай, что ты их сын, и твоя личная жизнь их тоже волнует. А Наташа? А Денис? Тебе на них тоже наплевать?
Сергей. Ладно, Шурик, хватит. Это моё дело. С Денисом я вижусь каждую неделю. Да и Наталью без внимания не оставляю. Помогаю, как могу. Ты сам знаешь.
Александр. Знаю, конечно. Денис тебя любит, а Наташа ждёт, когда ты соизволишь либо вернуться, либо дать ей свободу.
Сергей. Что за глупости? «Вернуться». Мы в разводе. Наташа – свободная женщина. Мне даже кто-то говорил, что у неё появился какой-то мужчина… Она может выбирать себе кого захочет, разве не так?
Александр. (Взрываясь) Конечно, не так! И ты прекрасно знаешь сам, почему!
Сергей. И почему же?
Александр. Ты же не оставляешь ей никакого выбора! Вроде бы и ушёл, но постоянно приходишь, «не оставляешь без внимания», как ты сам говоришь. И про свою Свету ты ей почему-то тоже до сих пор не рассказал. Ведь не рассказал же?
Сергей (с наигранным удивлением). А при чём тут Света?
Александр (с издевкой). Конечно, ни при чём! Ты же, всего-навсего, собираешься жениться на ней, только и всего.
Сергей. Ну, насчёт женитьбы ещё ничего не решено…
Александр. Кончай валять дурака! Недавно я с Наташей разговаривал, мы с Катькой к ним заходили, так она, знаешь, что про тебя говорила?
Сергей (встревожено). А что она могла такого про меня сказать?
Александр. Вот именно! Ничего такого она не могла сказать. Она тебя, дурака, жалела. «Бедный Серёжа! Бегает, как бездомный пес. Некому за ним присмотреть. Хоть бы уж какую-нибудь женщину нашел, раз я ему не подхожу». А мне так и хотелось крикнуть ей. «Наташа, открой глаза! Ведь твой «бедный» Серёжа уже жениться собрался!».
Сергей. Ну, Шурик, что-то ты очень мрачную картину нарисовал. Прямо сюжет для любовной драмы. Жаль, что я не Шекспир, а то бы прямо сейчас накатал бы пьеску.
Александр. Я вижу, тебе нравится пошутить. Ладно, шути. Но я лично, больше ничего скрывать не буду. Пора ставить точки над i. Предупреждаю, если зайдёт разговор о тебе, я Наташе всё расскажу.
Сергей. Что значит «всё»?
Александр. А то и значит. Расскажу. Что ты уже давно не один, что у тебя есть женщина, с которой ты живешь как муж, что скоро собираешься жениться…
Сергей. Шурик, не дури! Натали – самостоятельная женщина. Если кого-то полюбит серьёзно, то я ей не помеха.
Александр (с сарказмом). Конечно, не помеха. Только ключик от квартиры ты ей почему-то так ей и не отдал.
Сергей. А ты откуда знаешь?
Александр. Сам же сто раз показывал. Забыл? Когда квартиру снял, и мы с Володей у тебя сидели. Вспомни свои слова. «У меня теперь три среды обитания – собственная, у Натали и у Светланы». И ключиками тряс. Вспомнил? Так что со средой обитания пора окончательно определиться. Изволь выбрать и жить. И ключики верни.
Сергей. Причем здесь ключики? В конце концов, Натали может поменять замок, если не захочет меня видеть.
Александр. Ладно, с тобой всё ясно. Я вижу, разговоры на тебя не действуют. Можешь идти за ёлками. Я тебя предупредил. Скоро приступим к другим мерам воздействия.
Сергей. Шурик, я сам Натали всё расскажу. Сам. Ясно? Это моя личная жизнь и не надо туда лезть, даже если ты мой брат.
Александр. Всё. Я пошел. (Идёт к двери.)
Сергей. Подожди, пойдем вместе. Мне ж ёлки надо купить.
Александр (закатывая глаза) Нет. Ты не исправим. И когда ты успокоишься, шут гороховый. Ладно.
(Ждёт, пока Сергей оденется. Оба выходят из кабинета.)
Затемнение
