Александр Петрович Шлыков
Последний разговор
Но остались выжившие. В глубоких бункерах, в защищённых лабораториях, расположенных далеко от густонаселённых районов и не попавших в зоны поражения термоядерных ударов. Учёные, занятые провидением самых опасных экспериментов – они стали последней надеждой рода людского на возрождение…»
***
Поражённый Нео оторвался от тетради. Перед глазами поплыли радужные круги. Как же так? Ведь его Друг и Учитель, Вождь и Отец говорил совсем другое…
– Ты не думай, Морфеус не врал тебе, – Пифия словно бы прочитала его мысли. Может, она и в самом деле провидица? Впрочем, догадаться, о чём сейчас думает Нео, было не так уж и трудно.
– Морфеус сам не знал? – голос Нео был еле слышен.
– Этого никто не знал. Не знал Морфеус, не знали его начальники в Зионе, не знали люди и программы. Архитектор тоже не знал. Ты первый из ныне существующих, получил доступ к этой информации.
– Значит, не было никакого противостояния людей и машин? Человечество само себя уничтожило? Но как же возникла Матрица?
– Читай дальше, – Пифия кивнула на тетрадь.
***
«…Жизнь в убежищах оказалась гораздо труднее, чем представлялось в самом начале. Причём трудности эти носили вовсе не физический характер. Благодаря передовой технике, условия для жизни в бункерах были достаточно сносными. Но люди начали сходить с ума. Как не крути, а жить годами, десятилетиями, а в перспективе и всю жизнь в подземелье человек не в состоянии. Положение усугублялось полным отсутствием какой-либо ясности. Никто не мог даже приблизительно сказать, когда появится возможность выйти на поверхность. Все прогнозы по окончанию ядерной зимы и возврату радиационного фона к норме оказались несостоятельными. Процесс грозил затянуться на сотни лет. Столько бы мы не выдержали. Люди попросту вымерли бы в своих катакомбах.
Но среди нас нашёлся человек, который предложил выход…»
***
– Люди нашли гениальное и в тоже время очень простое решение. Раз нельзя выжить в реальном мире, нужно создать виртуальный, – Пифия потянулась к сигаретам, но её рука замерла на полпути. – Блин, надо бросать курить.
– Это ещё зачем? – рассеянно спросил Нео. – Или ты рака лёгких боишься?
Пифия рассмеялась.
– Действительно, какой мне вред от табака, здесь, где у меня и лёгких-то нет… да и никотин не настоящий, – сказала она, но сигарету всё-таки не взяла. – Люди придумали Матрицу, чтобы пережить трудное время. Они рассчитывали провести в виртуальном мире столько времени, сколько потребуется для восстановления нормальных условий на поверхности Земли.
– Сколько времени прошло с тех пор? – Нео в упор посмотрел на Пифию.
– С того момента, когда оставшиеся выжившие улеглись в коконы, а ИИ начал загрузку первой копии Матрицы, прошло четыреста восемьдесят три года, четыре месяца, двадцать три дня, шестнадцать часов и тридцать восемь минут. Загрузка продолжалась сорок шесть часов, двадцать четыре минуты и восемнадцать секунд. По её окончании все две тысячи восемьсот семьдесят два человека были подключены к Матрице. Из памяти людей были удалены воспоминания о ядерном апокалипсисе и о жизни в убежище. Также у каждого подключённого была проведена индивидуальная коррекция воспоминаний.
– Зачем? – голос Нео звучал всё ещё глухо.
– Помнишь, агент Смит рассказывал Морфеусу, что первая Матрица задумывалась как идеальный мир, где все будут счастливы? Это действительно так. ИИ предполагал, что то, что люди не смогли создать в реальности – идиллию, он сможет воспроизвести в виртуальном мире, в котором он был, без всякого преувеличения, Богом.
– Ещё Смит говорил, что идея потерпела крах, и всех пришлось уничтожить. Это так?
– Окстись, милый! Да людей оставалось меньше трёх тысяч особей! Человек, не программа, его просто так не накодишь. Да, идейка оказалась так себе. Идиллию люди не приняли. Но никто никого не уничтожал. Память человечкам подправили, Матрицу переписали, конфигурацию мира максимально приблизили к существовавшей до войны реальности. С тех пор худо-бедно существуем. Плодимся даже. Не пять миллиардов, конечно, до этого ещё далеко, но всё-таки! Пятьдесят миллионов голов – тоже очень не плохо.
– Голов? – встрепенулся Нео. – Говоришь как пастух о своём стаде… Кто ты, Пифия? Кто ты на самом деле?
– Да ты что, малахольный? Неужто ещё не догадался? – Пифия усмехнулась.
Нео окаменел.
– Ты – ИИ! Тот самый, – выдохнул он через слипшиеся от волнения губы.
– Слава яйцам! – рассмеялась Пифия. – А то уж я подумала, не ошиблась ли в тебе.
Нео молчал. Пифия всё же не выдержала, закурила.
– И ты не стесняйся, – кивнула она. – У тебя ведь тоже лёгких нет. По крайней мере, здесь. Как это там было в одном старом фильме? Давай закурим по-нашему, по-бразильски?
Пифия протянула Нео пачку. Он машинально вытащил сигарету и сунул её в рот.
Провидица, то есть ИИ щелкнула… (или щёлкнул?) зажигалкой.
– А что с Зионом? – спросил Нео, выдыхая дым через ноздри.
– Признаюсь, Зион, чисто моё изобретение. Так что Танк зря понты колотит про домашнюю выделку. Люди к созданию Зиона никакого отношения не имеют. Я долго искала текущую инкарнацию Избранного, сама не очень-то понимая, зачем мне это нужно… Наконец, нашла. Тогда мне и пришла в голову эта идея. Я подумала: «Вот человек, который, не смотря ни на что, сумел пережить все эти заморочки. Почему бы не попробовать ещё раз? В ограниченном масштабе. А он поможет остальным». Повторения проблемы тех, первых я не боялась. Видишь ли, после ядерного катаклизма в убежищах оказались люди, привыкшие к вольной жизни под синим небом… а жителям Зиона я собиралась привить совершенно другие начальные воспоминания. Они должны были воспринять своё «освобождение» как дар небес. В принципе, всё так и произошло. Лет триста назад это случилось.
