Александр Иванович Седых
Великолепные зверята и чародей из Арбузовки. Книга 1. Великолепные зверята
© Седых Александр, Седых Вячеслав
© ИДДК
* * *
Край Арбузной Земляники
Странная одинокая туча мчалась по знойному летнему небу, размазывая серую кляксу тени по зелёному простору бескрайней степи.
Завидев грозовую тучу, пушистые жители мирного континента пугливо вжимали головы. Но буревестница лишь касалась тёмным крылом и, погрозив всполохами адского пламени, угрюмо громыхала дальше.
Чёрная посланница торопилась закрыть от солнечного света затерянный в глубине дикого поля лесной островок. Ибо таинство должно свершиться в сумраке, как начертано в пророчестве, даже если какие-то дурни и разбудили лихо не в урочный час.
Огненным снопом сверкнули молнии. Громыхнули небесные барабаны. Не проронив ни капли дождя, заколдованная туча разлетелась клубами пара, явив свету посланника грозного атомного века – мира вечной войны.
Только уж каким-то невзрачным казался пришелец – совсем нестрашным.
Мальчик лет одиннадцати в пижаме со смешными уточками, подложив ладошки под щёку, сладко посапывал в густой зелёной траве. Рядом с босыми ногами валялись тряпичные шлёпанцы.
Утренние лучи развеяли сон, но вставать Никитке совсем не хотелось. Мученика ждала печальная повинность: глотать манную кашу, собирать портфель и тяжёлой поступью тащиться в школу за очередной порцией двоек.
Подозрительно долго не слышно назойливого дребезга старого будильника, и ласковый голос мамы с настойчивым призывом к трудовому подвигу тоже запаздывал. Никитка покопался в глубинах сонной памяти, вспомнил – в школу сегодня вообще не погонят. Участковый врач заподозрил у ребёнка редкую форму гриппа, какого-то уж очень экзотического – звериного. Никитку собирались уложить в клинику профессора Русинова, он успешно опробовал чудо-вакцину на подопытных зверятах.
– Я вам не какой-нибудь зверёнок! – вслух возмутился Никитка и неожиданно получил странную поддержку.
– Эт-т точно, – пропищал чужой голосок и противненько так захихикал.
Никитка вздрогнул, открыл глаза – голубое небо заслоняла ушастая башка огромной серой мыши. Говорящая мышища скалила редкие зубы и глазами-бусинками с интересом рассматривала чудного гостя.
– Ты кто? – указал острый коготь в его сторону.
– Я Никитка, – приподнялся на локтях обескураженный пришелец.
– А я мышонок Шустрик, – дружелюбно протягивая Никитке лапу и помогая встать, представился странный субъект. – Только я не из степных, я из городских мышей. А ты чьей породы будешь?
– Тоже городской, – механически приняв помощь Шустрика, оторвался от примятой травы Никитка. – Человеческой породы я.
Никитка выпустил лапу Шустрика: почти нормальную ладонь, только лохматую и с острыми коготками вместо ногтей. Шустрик вообще выглядел очень человекообразным, будто мальчик на голову ниже Никитки влез в маскарадный костюм, удачно изображая монстрика. Однако дружелюбно оскаленная мордочка Шустрика с острыми зубками и живым розовым язычком мало походила на неподвижную маску, да и пропорции тела намного отличались от стандартных – настоящий инопланетянин. Никитка скептически осмотрел его нехитрую одежонку. Белая домотканая рубаха с длинными рукавами подпоясана верёвочным пояском. Ноги в холщовых штанах обуты в плетёные лапти.
Никитка тяжело вздохнул, одёрнул ночную пижаму, украшенную разноцветными уточками, сунул босые ступни в матерчатые шлёпанцы и окинул взором огромную лесную поляну. Он находился в её центре, далёкие края со всех сторон обступил дремучий хвойный лес. Место мало походило на культурный парк, но, может, так и должна выглядеть иноземная лечебница? Тогда сейчас появится профессор Русинов, и всё встанет на свои места. Никитка обнаружил вдалеке низко склонившуюся человеческую фигуру. Выпрыгнув из шлёпанцев, мальчик опрометью бросился за разъяснениями к новому персонажу. Шустрик, подхватив тапочки, не отставал, и когда до склонённого над деревянной тачкой незнакомца оставалось совсем чуть-чуть, разрушил надежды Никитки на ясное будущее.
– Жорик, оглянись! – весело крикнул мышонок. – Смотри, кого я нашёл!
Тучная фигура, ростом повыше Никитки, лениво выпрямилась. Из-под широкополой соломенной шляпы на обомлевшего человечка удивлённо уставилась кабанья морда.
– Оба-на! – хрюкнул кабанчик и тыльной стороной измазанной ладошки утёр сопливый пятачок. – Это ещё чаво-о за чудик?
– Мы же поспорили, что я сегодня найду на поляне что-то необычное! – восторженно взвизгнув, напомнил Шустрик и представил чудо: – Вот Никитка – человек.
– Тоже мне фрукт. Какой от него прок? – недовольно проворчал жадюга Жорик, мысленно прощаясь с проспоренной трёхлитровкой варенья. – Лучше бы арбузную землянику искал, тачка совсем пустая.
– Бре-ед! – вырвался из уст запыхавшегося Никитки огорчённый вздох. Поняв, что сумасшествие продолжается, он устало заметил: – Арбузной земляники в природе не бывает.
– А это тогда чаво-о?! – обиженный недоверием, злобно показал клыки Жорик и достал из тачки наполовину съеденную красную ягодку величиной с хороший арбуз.
– Так мы тачку до обеда не наполним! – возмутился Шустрик. – Свинья, ты жрёшь землянику быстрее, чем я её собираю.
– А ты поменьше бы глупых человечков искал! – огрызнулся кабанчик и с кулаками грозно двинулся на щупленького Шустрика, коварно лишившего его банки варенья.
На пути стоял невысокий человечек. Разъярённый кабан бесцеремонно толкнул задохлика ладонями в грудь. Однако случилось неожиданное: послушно заваливаясь назад, Никитка присел на одной ноге, другую упёр в живот агрессора и, руками увлекая толстяка вперёд-вниз, перебросил через себя. Жорик провалился в пустоту и, кувыркнувшись, смачно впечатался спиной в землю.
Когда воздух вернулся в лёгкие, поросёнок смог хрюкнуть:
– Это чаво-о было?
– Самбо, – коротко ответил Никитка, одёргивая пижаму. – После школы мы с ребятами ходим в спортивную секцию.
– Давай ты меня больше не будешь так больно ронять, – не в силах оторваться от земли, миролюбиво попросил Жорик.
– Только если обещаешь Шустрика не обижать, – согласился Никитка и, протянув Жорику руку, помог подняться.
– Сегодня же отдам банку варенья, – поклялся самым святым Жорик.
Никитка оценил жертву и с грустью пообещал:
– Я бы больше дал, чтобы узнать, как я здесь очутился.
– Вы земляничку собирайте, а я в лес сгоняю за парой зверьбольных орехов, – втянув голову, стушевался виноватый Шустрик и попытался улизнуть.
– Ты сперва покажи, где спелая растёт, – резонно заметил Жорик.
– В центре видел с десяток красных, – убегая, махнул рукой Шустрик. – Хватит тачку заполнить.
Жорик неохотно взялся за рукоятки тачки и удручённо посмотрел в указанную даль.
– Никитка, может, подмогнёшь?
– Без проблем.
– Не зря, значит, тебя нашли, – сразу повеселел ленивец.
– Зверьбольные орехи тоже крупные? – Никитка взглядом проводил убегающего Шустрика.
– Да, только они ещё не поспели. Мышь отыщет пустые прошлогодние. А у вас чаво – орехами в зверьбол не играют?
– У нас и арбузной земляники нет, – грустно признался Никитка.
– Это же главный деликатес, – облизнулся поросёнок. – Хочешь попробовать?
– А можно?
– Кто нам помешает? – подмигнул напарнику Жорик и воровато оглянулся в сторону исчезающего в лесу Шустрика.
Никитка получил в руки огромную душистую землянику и осторожно надкусил. Красный сладкий нектар закапал с губ. Никитка по примеру чавкающего Жорика утёр губы тыльной стороной ладони.
– Хороша-а-а арбузная земляничка, – громко причмокивая, похвалил Никитка.
– Лучшее в мире лакомство, – со знанием предмета хрюкнул Жорик. – Такой сладкой и сочной больше нигде не растёт. Наши места называют краем Арбузной Земляники. Из-за неё и деревню нашу Арбузовкой нарекли.
– Деревня-то далеко?
– Не-а. – Жорик с трудом оторвался от земляники и махнул рукой: – За лужайкой через лес, мимо оврагов. Зверята за рекой хлеб убирают – страда сейчас, а нас с Шустриком за десертом послали. Мы каждое утро на заготовку ходим. Арбузная земляника сорванной долго не хранится, зато какое из неё варенье вкусное получается!
Жорик пустил тягучую слюну и, спохватившись, зачавкал с удвоенной скоростью.
– Всё, больше не могу, – съев четверть ягоды, тяжело дыша, с сожалением признался Никитка. – Объелся.
– Дай-ка я подмогну, – охотно выхватил объедки Жорик и, не моргнув глазом, в несколько богатырских укусов справился с остатками дружеской трапезы.
– Могучий же ты едок, Жорик, – хлопнул кабанчика по плечу Никитка.
– Я бы всю тележку земляники умял, – хвастливо заявил обжора, но, с опаской оглянувшись назад, пожаловался: – Только если Шустрик наябедничает, меня Потапыч больше на заготовку не пустит.
– Потапыч – тоже зверёнок? – с затаённой надеждой на отрицательный ответ спросил Никитка.
– Ага, председатель совета, – растоптал хрупкую надежду поросёнок и, о чём-то вспомнив, осторожно потрогал левое ухо. – У медвежонка лапа тяжёлая, нам бы лучше к обеду успеть вернуться.
Никитке внушали: не уходи с места катастрофы. Но уж слишком необыкновенным оказалось это место. Попасть из зимы в лето – это ещё как-то возможно, а вот арбузную землянику и говорящих человекоподобных зверят, даже в другом полушарии Земли, вряд ли найти.
– Спасение утопающего – в руках самого утопающего, – со вздохом изрёк древнюю истину Никитка и стал решительно затоваривать тачку Жорика.
Навалив ягод с горкой, заготовители, пыхтя, покатили транспорт в деревню. По пути их обогнал Шустрик с двумя зверьбольными орехами под мышками.
– Пока вы до Арбузовки дотащитесь, я через бобровую плотину на другую сторону реки сбегаю. Нужно созвать совет, Никитку в зверята принимать.
Возразить ему Никитка не успел – деловой Шустрик шмыгнул за поворот, а у мальчишки перехватило дыхание от внезапно открывшейся грандиозной панорамы. Они с Жориком как раз вытолкали тачку по лесной тропинке на пригорок, и взору предстал во всей красе край Арбузной Земляники.
Вниз спускалась редкая сосновая рощица, за ней виднелась Арбузовка. Бревенчатые домики с соломенными крышами ютились на полуострове, с трёх сторон охваченном голубой, искрящейся на солнце лентой реки. Выше по течению реку перегораживала деревянная плотина с большим мельничным колесом. На другом берегу среди жёлтых квадратиков ползали белые муравьи – зверята убирали созревшие пшеничные поля. Жёлтая полоса возделанной земли тянулась вдоль излучины реки. Дальше, насколько хватало глаз, раскинулась плоская, как стол, равнина. Бескрайняя дикая степь зелёной ворсистой скатертью расстилалась до горизонта и свешивалась за стёртые края.
Никитка понуро огляделся. Угрюмый тёмный лес без остатка поглотил еле заметную тропку, словно колючей стеной отгородив пленника чужого мира от прошлого.
Никитка верил в сказки, но не до такой же сумасшедшей степени. Он печально глянул на нетерпеливо хрюкающего спутника и, уже не сдерживая горечи, в полном отчаянии застонал:
– Не до человекообразных же зверят!
Жорик хотел бурно возмутиться странному оскорблению, но, увидев скатившуюся горькую слезу, обнял за плечи и посочувствовал:
– Не горюй, братан, мы тоже сироты в этом жестоком мире.
Никитка утёр рукавом слёзы и уже по-новому взглянул на Жорика. Зверёнок больше не казался ему уродливым монстром. В добрых глазах Никитка увидел отзывчивую к чужой беде, очень человеческую душу. Зверята предстали симпатичными забавными существами. Да и сам чудной мир – совсем нестрашным.
Никитка ещё не догадывался об испытаниях и приключениях, что ждут его в обманчиво безмятежном солнечном краю Арбузной Земляники. Грозовые тучи войны уже сгущались за далёким горизонтом. Но никто не знал о надвигающейся смертельной опасности. Над мирным краем сияло ласковое солнце, весело чирикали воробьи и обалденно пахло лесной земляникой.
Никитка глубоко вдохнул пьянящий аромат и вместе с новым другом шагнул в распахнувшийся удивительный мир зверят.
Арбузовка
С пригорка тачка катилась быстро и легко, Никитка с Жориком еле поспевали за ней. Проскочив редколесную рощицу, друзья выбежали к двум глубоким оврагам. Дорога в Арбузовку пролегала по узкому перешейку. Спуск закончился, требовалось вновь прилагать усилия.
Наконец через пару сотен шагов друзья достигли первого бревенчатого домика. Под окнами с резными ставеньками обширный палисадник изобиловал кустами белых роз.
– Лучше бы кабачки выращивала, – неодобрительно глянув на благоухающие клумбы, хрюкнул Жорик и пояснил: – Здесь Лисса живёт.
– Лиса?
– Да, она лиса, – кивнул Жорик и сглотнул слюнку. – Чертовка вкуснющее земляничное варенье готовит. Мы ей часть груза сдадим, а остальное в центр посёлка покатим, на кухню. Лисса, выходи!
В окошке мелькнула рыжая лисья мордочка в белой косынке. Через секунду на пороге показалась и сама Лисса в простеньком сарафане и лаптях.
– Привет, Жорик, – ласково улыбнулась хозяюшка и насторожилась: – А кто это с тобой?
– Друг Никитка, – хлопнул товарища по плечу Жорик. – Этот не продаст, не то что ябеда Шустрик.
– Ну, тогда я выберу самые крупные, – облизнулась Лисса и засуетилась вокруг тачки.
– Бери для варенья поспелее, – щедро махнул рукой Жорик и хитро подмигнул Никитке: – Парочку могли и по дороге потерять, верно, дружище?
– Да их тут вообще не лежало, – понимающе улыбнулся Никитка и развёл руками.
– Спасибо, мальчики, – удаляясь с двумя ягодками в обнимку, поблагодарила Лисса.
– Эй, Лисса, Шустрик совет племени скликает, – оповестил Жорик. – Ты за Никитку там заступись.
– Обязательно, – пообещала красотка и очаровательно улыбнулась Никитке: – Он хоть и неизвестной породы, но по всему видно – зверёнок правильный.
– Один ноль в твою пользу, – чуть откатив тачку от домика Лиссы, обнадёжил товарища довольный Жорик.
– А сколько надо?
– В идеале – пять, но хватит и трёх голосов.
– Кто, кроме Лиссы, входит в совет?
– Слышишь, как в кузнице молот стукает? Медвежата работают. Потапыч самый сильный. – Жорик опять потрогал свободной рукой левое ухо. – Силищи у председателя, я тебе скажу, немерено. Надо же, до сих пор в ухе звенит.
– Обижает? – нахмурился Никитка.
– Не-е, за дело влепил, – честно признался лодырь и поспешил представить другого персонажа: – А вот Серый будет против новенького. С волчарой не сговоришься.
– Что так?
– Да он всегда против, – безнадёжно махнул рукой Жорик и, обиженно хрюкнув, потрогал сопливый пятачок. – Ему бы только подраться – задиристый волчонок. Ты бы, Никитка, показал ему свою самбу.
– Покажем самбо, если надо будет.
– Ну а с остальными двумя грамотеями легко сговориться, коли ты читать умеешь. – Жорик обеспокоенно уставился на товарища.
– Я и писать могу, – хмыкнул Никитка и впервые задумался, почему он понимает зверят. – Только на каком языке, вот в чём вопрос?
– Лучше, конечно, на нашем, на обыкновенном, но за знание мёртвых языков Колючий и Бобрик тебя тоже уважать станут. Вон учёный Альбинос – настоящий паразит, зато какой-то латанью владеет.
– Латынью, наверное, – поправил Никитка.
– Может, и латынью, только на фига она в Арбузовке, если в нашей библиотеке книг на ней не писано?
– В Арбузовке есть библиотека?
– Да, во-о-н вход в погребок, видишь? – Жорик указал на неприметный холмик с выступающей из земли дверцей.
– Вы что же, книги, как консервы, в сыром погребе храните? – усмехнулся Никитка.
– Книги мы сберегаем в хранилище, – обиженно засопел Жорик. – Оно камнем выложено и с вентиляцией. Там сухо.
– Подземное каменное книгохранилище?! – окинув взглядом убогие деревянные постройки Арбузовки, удивился Никитка.
– Вот именно, – гордо выпятил грудь Жорик и важно добавил: – Старинных рукописей там видимо-невидимо – в жизнь всех не перечитать.
– Рукописные книги? – Никитка присвистнул. – Откуда же столько?
– Сию тайну от ежа узнаешь. Колючий – знатный книгочей, он у нас за библиотекаря, – не ведая точного ответа, уклонился Жорик.
Друзья устало подкатили тачку к кухне и передали десерт чумазому поросёнку в поварском колпаке.
– Опять ты, Жорик, неполную тачку прикатил, – посетовал деловой поросёнок и бросил укоризненный взгляд на бессовестного соплеменника. – Пользы от тебя – как от Альбиноса.
– Альбинос вообще не работает, – возмущённо засопел Жорик, – а я с утра тружусь как пчёлка.
– Трутень ты, а не пчела, – раздался сбоку противный голос с хрипотцой.
Никитка повернулся и увидел опирающуюся на деревянные костыли высокую худую белую крысу. Левая нога обута в драный лапоть, правая согнута в колене и босая, с загнутыми грязными когтями. Крыса, презрительно кривясь, смотрела на Жорика сквозь круглые тёмные стёкла солнцезащитных очков. Ехидное выражение усатой морды не оставляло сомнений в испытываемых крысой к Жорику чувствах. Кабанчик, очевидно, тоже не симпатизировал учёной крысе.
– Чаво умничаешь, инвалид-бездельник? – показал клыки Жорик и угрожающе двинулся на Альбиноса.
– Убогого обидеть может каждый, – смиренно вздохнул Альбинос и заботливо осведомился: – Пятачок уже не болит?
Жорик сразу остановился, важно хрюкнув, утёр рукавом сопли.
– Ничаво-о, у меня теперь тоже друг есть. Твой волчара хвост-то подожмёт, Никитка Серому покажет самбу.
– Этот голыш, что ли, Никитка? – презрительно фыркнул Альбинос и внимательнее всмотрелся в чужака. По мере осознания образа пришельца наглая физиономия Альбиноса медленно деформировалась. Презрение сменилось глубокой озабоченностью, а затем паническим страхом. – Это же самая опасная тварь на свете – человек! – в ужасе завопил учёный Альбинос и резво запрыгал на трёх опорах прочь, подальше от чудовища.
– Во припустил-то, – довольно захлопал в ладоши Жорик. – Знай наших!
Из-за угла кухни осторожно высунулся уже знакомый шустрый мышонок:
– Зря ты, Жорик, с Альбиносом ссоришься. – И, дождавшись исчезновения крысы за избами, шёпотом предупредил Никитку: – Очень скользкий противник.
– Да я этого хромого инвалида – одной левой, – бесшабашно рубанул воздух Жорик, примитивно оценивающий врага лишь по физической силе.
– Спасибо, Шустрик, учту. – Никитке тоже не понравилась коварная белая крыса.
– Надо спешить! – беспокойно заметался Шустрик. – А то Альбинос успеет настроить всех против человека.
Мышонок опасался не зря. Пока друзья добрались до Избы Совета, Альбинос уже успел раструбить о появления в Арбузовке страшного человека.
Только Никитка ступил на порог, в пришельца упёрлись мрачные взоры главарей племени. Четвёрка важных зверят сидела рядком у дальней стены за узким дубовым столом, в стороне в углу скрючилась на табурете ухмыляющаяся крыса, не хватало только Лиссы.
– Здравствуйте. Меня зовут Никитка. Я человек, – поклонился мальчик и шагнул навстречу зверятам, вставшим при его появлении с длинной скамьи.
– Потапыч, – первым подал руку человеку могучий медвежонок.
Прежде чем выпустить Никиткину ладошку из мозолистой мохнатой лапищи, Потапыч долго разглядывал человечка с высоты своего роста – медвежонок был на две головы выше и раза в четыре толще.
– Бобрик. – Вторым протянул руку через стол невысокий бобрёнок и просто пожал Никиткину ладонь.
– Колючий, – поправил очки и подслеповато прищурился, приблизив физиономию вплотную к носу мальчика, ёж-библиотекарь. В отличие от остальных зверят, ёж не носил рубашку, голову и спину покрывали длинные острые иглы.
– Серый, – демонстративно заложив обе руки за спину, отказался от рукопожатия насупившийся волчонок.
– А я уже с новичком познакомилась! – с порога выпалила запыхавшаяся лисичка. – Извините, опоздала, не могла пирог в печи оставить.
– Мы, Лисса, ещё не начали совет, – заметил Потапыч и недобро зыркнул в сторону. – Только выслушали бредни Альбиноса.
– Я попросил бы прислушаться к учёному мнению! – возмущённо заверещала из тёмного угла белая крыса.
– Посторонним покинуть избу, – нахмурился Потапыч.
– Я привлечён одним из членов совета в качестве эксперта, – заявил Альбинос.
– Пусть останется, – поддержал Серый.
– Тогда останемся и мы, – набычившись, шагнул вперёд Жорик.
– Это мы нашли Никитку, – несмело пропищал из-за широкой спины компаньона невидимый мышонок.
– Знаем, – кивнул Потапыч. – Если потребуется, кликнем свидетелей. А пока – брысь отсюда!
Жорик и Шустрик, понурившись, удалились. Зверята разместились за столом, Никитка остался одиноко стоять посреди избы.
– Итак, человек, зачем прибыл в Арбузовку? – сурово сдвинул брови Потапыч.
– Не знаю, – пожал плечами Никитка. – Впервые про край Арбузной Земляники я услышал от Жорика.
– Как же ты сюда попал? – недоверчиво прищурился Серый.
– Болел, врачи хотели отправить куда-то на лечение. Очнулся на лесной поляне, – честно признался Никитка.
– Что-то на больного ты не похож, – ехидно заметил Серый. – Даже угрожал Альбиносу физической расправой. А против меня собирался применить какую-то колдовскую самбу.
– Я с вашим Альбиносом не разговаривал! – возмутился наглой клевете Никитка. – А самбо – не колдовство, это искусство самообороны. Что до моей болезни, то чувствую себя совершенно здоровым. Может, климат у вас хороший, воздух целебный, а земляника лекарственная.
– Подлечился – проваливай домой! – злобно оскалился Серый.
– С удовольствием уйду, – обиделся Никитка. – Только скажи, в какой стороне мой дом?
В избе повисла тишина. Члены совета обратили взоры к учёной белой крысе. Альбинос долго сидел с важным видом, беззвучно шевеля губами и неторопливо перебирая крючковатыми пальцами маленькие костяные шарики, нанизанные на шёлковый шнурок, словно бусы.
– Ну, Альбинос, говори, что знаешь о стране людей? – первым не выдержал напряжения Серый.
– Ужасная страна далеко за морем, – закатив глаза и нервно теребя бусинки чёток, таинственным шёпотом вещал учёный Альбинос. – Там жестокие люди сдирают со зверят шкуры, расчленяют тела, варят в кипящих котлах и… – Альбинос сделал зловещую паузу, – жрут их мясо.
– Ой, крыса, только не надо пугать, – прервала пропаганду Лисса. – Говори прямо, ты дорогу на родину Никитки знаешь?
– Надо отправить его в Зверигород, – ухмыльнулась крыса. – Там мудрецы помогут найти ему дорогу…
– В городскую тюрьму? – прервал Альбиноса догадливый Потапыч.
– Пожирателям зверят там и место! – вынес суровый приговор волчонок, злобно клацнув зубами.
– Серый, а ты рыбку копчёную любишь? – мило улыбнулась Лисса.
– Ну-у… – смутился Серый.
– И не жалко речную живность?
– Так она тварь бессловесная, – ещё больше стушевался волчонок. – Рыбу есть можно.
– А курочек ощипывать и жрать? – укорила Лисса. – Эти вроде кудахчут.
– Бездушные они, – совсем сник волчонок – любил он жареными цыплятами Лиссы полакомиться.
– Пожалуйста, не ссорьтесь, – попросил Никитка. – В моём мире таких зверят, как вы, вообще нет. А вот племена людоедов встречаются, и дикие звери на людей нападают.
– Друг дружку тоже убивают? – уточнил любознательный ёжик.
– И люди, и звери, – печально признал ужасные нравы Никитка. – Наш мир жесток.
– Место человека – в зверигородской тюрьме! – брызжа слюной, закатил истерику Альбинос. – Гоните прочь живодёра!!!
– Без крыс разберёмся, – недовольно нахмурился Потапыч, прервав вопли провокатора. – Совет племени больше в услугах эксперта не нуждается.
– Вы ещё пожалеете, что не прислушались к учёному мнению, – погрозил когтистым пальцем Альбинос.
– Пошёл вон, наимудрейший, – презрительно фыркнул Бобрик.
– Серый, ты что молчишь, когда твоего друга оскорбляют деревенские неучи?! – метнулась обиженная крыса за защитой.
– Подожди за дверью, – сквозь зубы процедил волчонок.
Альбинос неторопливо встал и проковылял на костылях до двери.
– Глупцы, вы ещё страшно пожалеете, – удаляясь, бросил через плечо последнее проклятие злой Альбинос.
– Никитка, ты пироги с яблоками уважаешь? – неожиданно разрядила обстановку Лисса.
– Конечно люблю, – улыбнулся Никитка.
– Тогда приглашаю на чай с земляничным вареньем.
– Лисса, погоди со своими пирогами, – запротестовал Серый. – Надо сперва с Никиткой определиться.
– Вопрос с пропитанием уже решён, – заметила Лисса и насмешливо хихикнула: – Во всяком случае, зверят ему есть не придётся.
– А жить будет в моей избушке, – предложил Колючий. – Хочу записать его рассказы о человеческом мире.
– Бобрик, что скажешь? – повернулся к товарищу Потапыч.
– Пока не узнаем дорогу в его мир, пусть Никитка остаётся в Арбузовке.
– Я против! – вскочил Серый. – Пусть сперва человечек удаль свою покажет. А то сразу самбой пугать.
– Без драки! – хлопнул ладонью по столу Потапыч.
– Я и не затеваю, – хитро прищурился волчонок. – Пусть нас в зверьбол обыграет.
– Принимаю вызов, – азартно согласился Никитка. Он видел на окраине двое ворот с сеткой и опрометчиво решил, что зверьбол не сильно отличается от футбола. – Только, чур, я свою команду соберу.
– Сам напросился, – довольно оскалился Серый. – А не обыграет – вытолкаем задаваку в шею из Арбузовки.
– Отпустим, когда я свяжу шарфик с утятами, как на одежде чужеземца, – капризно выдвинула своё требование Лисса и в упор посмотрела на волчонка.
– Справедливо, – примирительно буркнул Серый.
– Все высказались? – обвёл товарищей взглядом Потапыч. – Быть по сему. Готовь, Никитка, свою команду. Колючий ознакомит с правилами и поможет с подбором игроков. Совет окончен.
Лисса порывисто вскочила и, подхватив Никитку под руку, увлекла во двор.
– В зверьбол ты, конечно, проиграешь, – доверительно поведала на ушко Лисса и вкрадчивым шёпотом обнадёжила: – А вот утят на шарфике я могу вязать бесконечно долго. Спешить не люблю, да и шарфик собираюсь вязать очень-очень длинный. Хи-хи-хи…
Никитка смекнул, что хитрая Лисса провела волчонка, и мрачная перспектива экскурсии в зверигородскую тюрьму отошла на дальний план. Но проигрывать он тоже не собирался.
Предстояло утвердиться в новом мире, доказать, что «человек» – звучит гордо!
