Александр Пушкин
На углу маленькой площади...
– Ни мало. Чорт его побери с его балом. Но если зовет он весь город, то должен звать и меня.
– Который это Горецкой? Не князь ли Яков?
– Совсем нет. Князь Яков давно умер. Это брат его, князь Григорий, известная скотина.
– На ком он женат?
– На дочери того певчего… как бишь его?
– Я так давно не выезжала, что совсем раззнакомилась с вашим.[2] Так ты очень дорожишь вниманием князя Григория, известного мерзавца, и благосклонностию жены его, дочери <певчего>?
– И конечно, с жаром отвечал молодой человек, бросая книгу на стол. – Я человек светской и не хочу быть в пренебрежении у светских Аристократов. Мне дела нет ни до их родословной, ни до их нравственности.
– Кого ты называешь у нас Аристократами?
– Тех, которым протягива<ет> руку графин<я> Фуфлыгин<а>.
– А кто такая гр.<афиня> Фуфлыгина?
– Наглая дура.
– И пренебрежение людей, которых ты презираешь, может до такой степени тебя расстр<оивать>! сказала дама, после некоторого молчания. Признайся, тут есть и иная причина.
