Александр Сергеевич Зайцев
Уссурийские тигры
Утром, плотно позавтракав, я стал укладывать свой чемодан. Ехать надо в г. Арсеньев, где меня ждала должность начальника вещевой службы кадрированной (или как ее еще называли "кастрированной) дивизии. Мне, только что получившему погоны старшего лейтенанта, и в бригаде, где я прослужил свои первые лейтенантские годы ни за что не отвечавшему, кроме бумаг, было страшновато, но сегодня страха я еще не чувствовал.
Причиной того были мои вчерашние проводы в бригаде. Поэтому сборы мои были недолгими, и о качестве укладки чемодана я заботится, не стал. Закрыв недавно полученную квартиру, я отправился на автовокзал, хорошо, что он находился недалеко; чемодан все-таки весил около 50 кг. Считается, что вокзал-это ворота города, но отцы города Уссурийска начала 80-тых годов это утверждение или не слышали, или игнорировали полностью. К зданиям ж\д. и автовокзала придираться не стоило, какие есть такие и есть, но привокзальная площадь, размером с футбольное поле, своим видом просто изумляла. Во-первых, асфальтирован был только центральный круг, а от него вовсе стороны расходились грунтовые дороги, которых, по хорошо укатанным колеям можно было насчитать штук двадцать. Пять или шесть из них, на расстоянии 200-300 метров плавно переходили в асфальтовые. Вид сверху на эту площадь, наверное, напоминал ромашку, если не замечать кучи мусора и отдельно стоявшую пивную бочку.
Кстати, последнее, было тоже, довольно своеобразным заведением. Собственно своеобразными были начальница этой бочки и ее помощница. Когда я впервые вышел на эту площадь в сухом и жарком августе 1981 года, я обратил внимание на; очередь возле этой "буренки". Стояла не традиционная, в сто метров людская лента. Люди возле бочки стояли плотным полукольцом, окружив раздатчицу. Скорость ее работы просто удивляла. Наполнив кружку и взяв ее за донышко тремя пальцами левой руки, она круто, как на шарнирах, делала полный оборот, предлагая пиво этому плотному полукольцу людей и одновременно, правой рукой, успевала ставить очередную кружку под розлив. Это было похоже на игру " кто первый успеет схватить". Пивная очередь – вещь довольно консервативная, и к тренингам на реакцию в силах своего состояния должна была относиться раздраженно, но скорость обслуживания, приятная внешность, опрятный внешний вид и постоянные "будьте добры, пожалуйста" делали свое дело, да так, что долива пива после отстоя пены никто не требовал. Помощница, за исключением опрятности, была существом полностью противоположным своему командиру. Эта молчаливая, средних лет женщина, небольшого роста с очень пристальным взглядом, от которого хотелось вывернуть карманы, ловко сновала между островками страждущих, собирая кружки, мыла их и еще успевала торговать рыбой.
Мне часто потом приходилось приезжать и уезжать из города, и я ни разу не слышал никаких разборок возле этого эталона обслуживания. Скорее всего, люди зарабатывали довольно приличные деньги, имели хорошее терпение – вот и все. Купив билет, я, было, собрался попить пива, но, вспомнив о вчерашних проводах, не стал. Я пива, даже со вчерашней водкой не мешаю, раза два как-то попробовал, но после этого целый день находишься как в целлофановом пакете. Забравшись в автобус, я устроился и попытался заснуть, ехать надо было часа 3-4 до г. Арсеньева, а потом полчаса до п. Новосысоевка, где находился военный городок, в котором проживали офицеры моей дивизии, а также офицеры и прапорщики еще 5-6 частей, расквартированных недалеко от Новосысоевки, Чугуевки и т.п.;
На КПП гарнизона мне надо было позвонить в дивизию, для того чтобы за мной приехали и отвезли в часть, которая находилась в 30-40км, в тайге. Автобус повез меня из одного конца Уссурийска в другой конец, на выезд из города, спать не хотелось, и я в очередной раз смотрел на этот город, куда я приехал два года назад.
" Почему собственно его назвали Уссурийском ". Когда в штабе ДальВО, в Хабаровске меня поздравили с назначением начальником вещевой службы. В\Ч 63574 г. Уссурийск, я обрадовался.
Вспомнив " Дерсу. Узала", я попытался представить себе то место, куда я еду, по прекрасным рассказам Арсеньева. Привиделись снежные отроги, осенние разноцветные сопки, горные реки и много разных чудес, которые хранит в себе Уссурийская тайга во главе с ее начальником – Воином высокой травы под названием " Амба".
Поезд из Хабаровска в Уссурийск выходит вечером, а приходит около 9-ти утра на следующий день. Проводница еле растолкала меня около 7-ми часов. Окончательно проснувшись, я бросился к окну и увидел голую как стол равнину, желто-коричневую от выгоревшей травы. Никаких отрогов. Выйдя из купе, в надежде увидеть на другой стороне дороги мои вчерашние видения, я увидел туже самую картину. Расспросив проводницу, я получил точный географический ответ. Посмеявшись над моим обиженным видом, она рассказала мне, что Уссурийская тайга находится не в Уссурийске, а влево по ходу движения поезда, километрах в трестах, начиная от г. Арсеньева и дальше на восток до побережья Тихого Океана.
– Так что – сказала она – классик не врет, ехай туда и все будет, как писано. И сопки, и отроги и весь Сихотэ-алинский хребет. Если поедешь вправо – продолжила проводница – то ничего кроме рисовых чеков до озера "Ханка" не встретишь. Упрешься в реку "Уссури", а по ней граница с Китаем.
– А что дальше Уссурийска, на юг – с тайной надеждой вопрошал я.
– Дальше на юг – самая большая деревня в СССР и в мире, кстати,– Раздольное (занесено в книгу Гиннеса, это я впоследствии узнал), а дальше Артем и Владивосток. Влево от Владика, (сокр. Владивосток) по побережью Большой Камень, Находка и т.д. Недалеко от них. Партизанок, чуть в глубине от океана. Вот там ты тоже можешь встретить Уссурийскую тайгу.
Прерии, по обе стороны дороги, были застланы голубоватой дымкой, и в вагоне ощущался ее еле заметный сладковатый, терпкий запах. Пару раз, чихнув, я поинтересовался, что это за сладкая мгла.
"Коноплю жгут – ответила женщина и, глядя в мои удивленные глаза, продолжила – сезон у нас сейчас. Ханурики со всего Союза съехались, москвичи, ленинградцы, новосибирцы. Представители мега полисов в основном. Разденутся донага и по утренней росе носятся по конопляным полям. Обсыхают, счищают с себя пыльцу и сразу в косяк. Ну а дальше праздник по полной программе, благо, что и раздетые пока. Некоторые для продажи собирают и другими способами, рассказывали, только на кой это нужно, у меня и так забот полный вагон. Потом все органы от милиции до лесников, собирают по полям эту братию, отгружают в машины или в вагон, сама раза два возила, намучалась всласть, и в Кировку, там у них вроде трудового лагеря. Затем с лопатами и пилами они ожидают, когда на них вернутся запросы или же родственники приедут, и разъезжаются месяца через три, четыре.
