Александр Тамоников
Истребитель майданов
Жгут внимательно всматривался в лес, нависавший над грунтовкой с обеих сторон. Он выискивал болота, которые, судя по карте, кое-где выходили прямо к дороге. Вскоре справа потянулось редколесье, блеснули участки черной воды.
– Стой, Коган! – приказал он водителю. – Кажись, болото. Я выйду.
– Давай, – безразлично ответил Коганов, воспользовался моментом и прикурил сигарету.
Жгут вышел на узкую полосу дороги, к которой вплотную подходила дугообразная заводь.
К нему присоединился Самохин и спросил:
– Что, решил тут притопить «УАЗ»?
– Не знаю, надо проверить, что за глубина в этом месте.
– Так это мы быстро.
Самохин достал тесак, свалил молодую березу, отрубил ветки. Получилась слега под два метра. Сергей воткнул ее в воду. Она ушла примерно на половину.
– Отлично! – сказал Самохин. Воды полно, а дно топкое, утянет «УАЗ».
– Да? Ну, гляди, я тебя за язык не тянул.
– Ты чего, в натуре, Жгут? Я предположил и за базар отвечать не могу. Хрен его знает, может, и наполовину засосет. Давай другое место поищем.
Тут пошел дождь, который и решил исход спора.
– Давай!.. – распорядился Жгут. – Подгоняй «УАЗ» и в болото его, только сам успей выпрыгнуть. В эту вонючку за тобой никто не полезет.
– Ясный палец. Вы еще кайфовать будете, глядя, как корешок тонет.
– Базарь меньше, работай. – Жгут вернулся в «Ниву» и смотрел за происходящим через правое зеркало заднего вида.
Самохин сел в «УАЗ», повел его к заводи. У самой воды он резко повернул руль и выпрыгнул из машины. «УАЗ» уткнулся капотом в грязь и начал потихоньку погружаться в топь, пуская большие пузыри.
Дождь заметно усилился, превратился в ливень. Самохин подбежал к «Ниве», и Жгут пропустил его на заднее сиденье.
– Ну и ввалил дождичек! – проговорил Самохин. – Две минуты, а уже промок насквозь.
– Высохнешь. Что-то медленно тачка мусора уходит в болото.
– Человека враз не засасывает, а тут целый «УАЗ». Ничего, утонет.
– Когда? Через час, два?
– А нам какая разница? – спросил Коганов. – Хоть через пять. А не уйдет, то и хрен с ним. Все одно уже завтра менты будут знать, что их кореша кто-то завалил в охотничьем доме.
– Да, – согласился Жгут. – Ждать нельзя, надо валить в город, пока дорогу не развезло, а то сядем среди леса, и кранты нам. Если кто и вытащит, то только мусора. А оно нам надо? Давай, Витя, трогай, поехали.
Водитель продолжил движение, всматриваясь в дорогу. Щетки стеклоочистителя с трудом справлялись с потоком воды, стекавшим по лобовому стеклу.
– Ты гляди, сам в болото не угоди, – сказал Жгут. – Да брось сигарету.
Коганов хотел вышвырнуть окурок в окно, но Жгут рявкнул:
– Куда, идиот?! Спалиться хочешь? Затуши «бычок» и в карман! В городе выбросишь.
– Ладно, чего орать-то?
– Бляха муха, мужики вы вроде опытные, а косячите, как пацаны вчерашние.
«Ниву» тряхнуло, и Жгут прикусил язык.
– Твою мать, Самоха, специально, что ли?
– Ни хрена не видно, еду по колее. Если дождь не прекратится, то в полях на этой старой резине можем и застрять.
– Ничего, толкнем, если надо. – Жгут достал сотовый телефон, включил его.
Связи не было. Он так и держал мобильник в руках, пока на экране не проявились две черточки сигнализатора.
Жгут тут же набрал номер.
– Руслан?..
– Как дела?
– Отлично. Мусорок приехал один, я навешал ему лапши на уши, он пошел в дом. Там его встретил Самоха. Короче, все прошло по плану. Форма, документы, ствол у нас.
– Тело?..
– Как и договаривались, с грузом бросили в реку. Ушел участковый под воду за секунды.
– Его тачка?..
– «УАЗ» притопили в болоте, километрах в трех от домика.
– Весь ушел в топь?
– Начал уходить. Мы проверяли, там место топкое, слега сразу на метр с лишним ушла. Утонет и тачка, но мы ждать не стали. Мусорочка могут хватиться.
– Сейчас вы где?
– Пока еще в лесу. Скоро выберемся в поле и пойдем в объезд Курино на шоссе к Губинску. Но из-за хреновой резины можем застрять, если дождь не прекратится.
– У вас идет дождь?
– Еще какой! Ливень. Дорогу на глазах развозит.
– В городе солнце. Что предлагаешь?
– Может, буксир потребуется.
– Хоп, я скажу, чтобы парни держали «Тойоту» в готовности. Если что, звони, отправлю к тебе эвакуатор.
– Надеюсь, за него бабки из доли не вычтешь? – с усмешкой спросил Жгут.
– Смотрю, у тебя хорошее настроение, Боря.
– А что, должно быть плохое? Как говорится, сделал дело – гуляй смело.
– Это не про вас. Главная работа вечером. Гульнете завтра, если и в городе все сделаете так же хорошо. В общем, я на связи. Возникнут проблемы с тачкой, звони!
– Ага, Руслан, до связи!
– И посерьезней, рано веселиться. Отбой.
Жгут выключил телефон.
– Шеф доволен? – спросил Коганов.
– Доволен. Если застрянем, внедорожник вышлет. Но главная работа вечером, поэтому не расслабляться. Гляди, Витя, повнимательней, чтобы следом за «УАЗом» не очутиться в болоте, а я пока кемарну.
Глава 2
Руслан Таев бросил золотистый телефон на стол, поднялся с кресла и прошелся по кабинету, где раньше сидел директор завода железобетонных конструкций. Предприятие давно развалилось, производственный корпус превратился в нагромождение металлического лома. На площадке готовой продукции до сих пор лежали плиты, блоки, прочие изделия. Территория густо заросла деревьями и кустарником.
Не остановилось только производство бетона. Некий местный предприниматель продавал его на стройки.
Завод находился в поселке Редино, на отшибе, недалеко от свалки в промышленной зоне. Полиция здесь не появлялась. Отличное место для банды. Хотя свою организацию, имевшую название «Наш порядок», сам Таев считал не бандой, а оппозиционным движением с радикальным уклоном. Его активные участники во время проведения массовых мероприятий носили нарукавные повязки красного цвета с белым кругом, в центре которого красовались буквы «НП» в ореоле рисунка, сильно смахивавшего на фашистскую свастику.
«Наш порядок» имел приличный запас оружия, боеприпасов, взрывчатки, добытой еще в лихие девяностые годы во время страшного пожара на воинских складах. Тогда сгорел лишь один ангар, да и тот со списанным и приведенным в негодность стрелковым оружием. Проверка же обнаружила исчезновение боевых стволов, причем в довольно больших количествах.
После пожара странным образом куда-то исчезли командир войсковой части, его заместитель и два начальника склада. Военная прокуратура их искала, но не нашла. Да и немудрено. Тела военнослужащих, организовавших поджог и мечтавших получить за это солидные деньги, уже покоились на свалке.
Таев прикурил сигарету. У Шаткой все прошло успешно. Задачу группа Жгута выполнила, но это только начало, всего лишь подготовка одной из основных акций. Она должна состояться сегодня вечером у ночного клуба «Юпитер». Если это дело пройдет удачно, то дальше будет проще.
Золотистый сотовый телефон Таева издал сигнал вызова. Он подошел к столу, посмотрел на экран. Там высвечивалось слово «босс». Значит, звонил реальный глава общественного движения «Наш порядок» и его спонсор. Владимир Константинович Бородинский прежде был депутатом облдумы и мэром города Губинска. Он имел неплохие связи в Москве в основном в среде оппозиционно настроенных политиков, ранее занимавших высокие посты в государстве, и благополучно создавал на этом свое состояние.
– Слушаю, Владимир Константинович.
– Ты на заводе?
– Да.
– Надо встретиться.
– Я должен проследить, как вернутся люди, отправившиеся на рыбалку.
– Поручи это своему помощнику. Разговор предстоит серьезный.
– Даже так? Хоп, где, когда?
– Там, где в прошлую развлекались с барышнями Авроры.
– Понял. Когда?
– Я выезжаю туда немедленно.
– Хоп, я тоже. – Таев отключил телефон и позвал своего помощника, руководителя боевой бригады Дамира Габарова: – Я еду к боссу. Он неожиданно позвонил и назначил встречу. Ты свяжись со Жгутом, узнай, как у них дела. Если понадобится помощь, вышлешь к ним «Тойоту».
– В смысле?..
– За городом дождь, до шоссе пацанам Жгута ехать по грунтовке через поля. «Нива» может застрять. Еще вопросы есть?
– Нет. Сбор ребят к шести вечера, как и было запланировано?
– Пока все остается по-прежнему, но возможны изменения. Послушаю, что скажет босс.
– Ясно. Ты сам поедешь?
– Да.
– Здесь в охране Антоненко и Крупов. Мне хватит одного из них. Может, второго возьмешь с собой?
– Нет. Без охраны обойдусь, да и кого мне бояться, Дамир? Те, с кем мы вели войну, давно в земле гниют.
Габаров усмехнулся:
– Не только в земле. Многих река унесла. Кое-кто в пруду центрального парка купается.
– Вот именно. Так что еду один. Босс не любит, когда его видят посторонние.
– От кого шифруется? От тех, кто на него работает?
– Босс прожил сложную жизнь. Не нам обсуждать его повадки и привычки. По крайней мере, он один из немногих, кто правил городом, остался при бабках и на свободе. А это говорит об очень многом.
– Кто спорит, Руслан? Я всегда считал Бородинского достойным человеком.
На этот раз усмехнулся Таев.
– Интересно, а он хоть помнит, кто такой Дамир Габаров?
– Вряд ли. Я для него мелочь, расходный материал. Как и все мы. Ты в том числе. Всего лишь пешки, которые позволяют ему держать корону.
– Ладно, все. Что-то мы разговорились не по делу, а время идет. Поехал я.
– Давай, удачи! Я сразу после твоего отъезда свяжусь со Жгутом и буду постоянно контролировать его.
– Хоп!
Через полчаса «БМВ» Таева остановилась у набережной. Он спустился к реке, прогулялся вдоль реки, по трапу перешел на прогулочный теплоход. Охранники Бородинского расступились, и Таев шагнул в салон теплохода. Там сидел за столом бывший мэр Губинска и обедал. Рядом стоял официант в безупречном костюме с бабочкой на белоснежной рубашке.
Таев присел напротив Бородинского.
– Приятного аппетита, Владимир Константинович.
Тот кивнул:
– Спасибо. Хочешь, закажи себе что-нибудь.
– Кофе. Крепкий, без сахара и сливок.
Официант удалился.
Бородинский закончил обед, отпил из бокала сухого грузинского вина, протер салфеткой губы.
– Вот и хорошо. Здесь неплохо готовят, Руслан.
– Еще бы! Ведь теплоход принадлежит вам.
– Нет, одной молодой даме.
– Которая во всем зависит от вас.
– От меня, Руслан, в этом городе когда-то зависело практически все. Сейчас я простой обыватель.
– Всем бы быть такими простыми обывателями!
– Всем, Руслан, нельзя. Тогда окажется, что коммунизм не такой уж и бред. – Он сделал паузу, пока официант ставил перед Таевым чашку кофе, кивком головы приказал парню удалиться и продолжил: – Ладно, к теме. Акция у «Юпитера» сегодня отменяется.
Таев опустил чашку, только что поднятую ко рту.
– Не понял! Почему отменяется?
– Вопрос лишний, но я отвечу, чтобы ты попусту не ломал голову. До меня дошла информация, что сегодня полиция собирается навести шмон в клубе. Какая-то сука сообщила, что там вовсю торгуют наркотой, вот начальник УВД и распорядился проверить данное заведение. Очевидно, что в условиях нахождения в клубе бойцов спецназа вам акцию не провести. Поэтому я решил перенести ее на завтра, на воскресенье.
– Черт бы побрал этого стукача! У меня все готово, люди Жгута отработали мусора у Шаткой, боевая группа на стреме. Разработан план…
Бородинский поднял ладонь.
– Не суетись, Руслан. Как говорится, что Бог ни делает, все к лучшему.
– Срыв акции к лучшему?
– Считаю, что да. Пусть сегодня менты порезвятся. Своим шмоном они ничего не добьются. Турунов предупрежден, вечером Попов не пустит в клуб своих людей, значит, и наркоты никакой не будет. Менты ничего не найдут, а вот молодежь против себя настроят сильно. Вот этот факт ты должен будешь использовать завтра.
– Но что за крыса сдала людей Попова?
– Это нам не узнать.
– Информацию по шмону сбросил Ермак?
– Он. У нас, к сожалению, после чистки кадров в УВД остался один надежный человек, подполковник Ермаков. Но Олег работает хорошо. Деньги, которые получает от меня, оправдывает по полной.
– Понятно, – проговорил Таев.
Бородинский посмотрел на него:
– Ты чем-то недоволен, Руслан?
– Не люблю, когда меняются планы.
– Придется принять это как должное. Тут не Кавказ, где ты мог делать все, что хотел. Здесь абсолютно мирный город.
Таев усмехнулся:
– Который мы должны поставить на уши.
– Время пришло, Руслан, и ты это знаешь. Дальнейшее укрепление центральной и местной власти в конце концов приведет к тому, что нас просто вышвырнут на помойку. Тот настрой, который сейчас царит в обществе, не устраивает людей, знающих вкус власти. Поэтому и решено встряхнуть общество так, чтобы в нем родилось сомнение в безупречности нынешних правителей. В этом противостоянии мы первые, но далеко не последние. Мы начнем. Если получится у нас, то такие же акции пройдут еще в нескольких крупных городах, а в дальнейшем по всей России. Как в Штатах? Полицейский всего лишь пристрелил малолетнего нигера, а что из этого вышло? Половину страны охватил бунт. Да, в США власть не такая, как у нас. Там базарить с мятежниками не привыкли. Мало полиции, подключили национальную гвардию. Не хватило для усмирения дубинок и газовых зарядов, в ход пошли пластмассовые пули. Все быстро и жестко. У нас такого нет. Наша власть предпочитает обойтись малой кровью. Да и раскручивается карательный механизм настолько медленно, что когда он наберет обороты, его впору останавливать. На этот раз мы не должны допустить, чтобы репрессивная машина государства сдала назад. Надо заставить ее идти вперед. Тогда власть пошатнется. А скоро выборы. Региональные. Они-то сейчас нам и нужны.
Таев улыбнулся:
– Вы вновь хотите занять место мэра, Владимир Константинович?
– Нет, Руслан, главой города я уже был.
– Метите на должность губернатора?
– Почему нет? Область – это тот же город да несколько крупных районов. А вот возможностей у губернатора куда больше, нежели у мэра. Я знаю, что говорю.
– Не сомневаюсь.
– Ради достижения высокой цели мы, Руслан, должны идти на жертвы. Ты уже определил людей, которые… ты сам знаешь.
– Определил. Родичам потом надо бы подбросить бабла.
Бородинский вздохнул:
– Руслан, почему ты все меряешь деньгами? Люди пожертвуют собой ради высокой цели, изменений на благо народа, а ты!..
– Но я же подставляю их!
– Нет, Руслан, ты направляешь этих парней на путь истинный.
– Вы как проповедник в какой-нибудь секте, – сказал Таев и рассмеялся.
– Напрасно веселишься, Руслан. В сектах, между прочим, из нормальных людей делают зомби. И все словом. Никакого насилия. Сам удивляюсь, как удается так дурить народ, что тот продает квартиры, дома и несет все до копейки в общину, смиренно растворяется в ободранной серой массе и даже не думает о том, что его обманули. Напротив, за своих проповедников эти люди готовы любого на куски порвать, сжечь себя вместе с детьми. Вот бы нам таких корешков!..
– Так в чем проблема, Владимир Константинович? Давайте вместо акции у «Нептуна» обработаем сходку какой-нибудь секты и заставим ее руководителей пахать на нас.
– Скорее они тебя заставят пахать на них, но ладно, опять мы о пустом. Насчет акции все понял?
Таев утвердительно махнул головой:
– Конечно. Чего ж тут непонятного?!
– Так не расслабляйся и людям поблажки не давай. Объясни, что обстановка изменилась, не раскрывая, естественно, источника информации, еще раз продумай, где кто будет находиться, что делать в определенное время. Проработай запасные варианты действий. Не мне тебя учить. Рекомендации, данные тебе весьма уважаемыми людьми, просто не дают мне право на это. Ты диверсант со стажем. Знаешь, как работать.
– Кстати, Владимир Константинович, на мой счет в Греции переведены деньги?
Бородинский, который сам ничего не делал бесплатно или ради идеи, поморщился, стал похожим на старое моченое яблоко.
– Ох, Руслан, опять деньги.
– Я задал вопрос, Владимир Константинович.
– Конечно, переведены. Тогда же, когда тебе на базу завезли оговоренную сумму для рядовых участников акции.
– Хоп, вернусь, проверю.
– Проверяй и готовься.
– Да готов я, Владимир Константинович, и к первому этапу общей операции, и ко второму, а особенно к третьему. Очень надеюсь на ваше личное участие в обеспечении моего отхода.
– Только твоего? – с усмешкой спросил Бородинский.
– Хотя бы моего, – уточнил Таев.
– Не беспокойся. Ты в любом случае будешь выведен из игры без какого-либо ущерба. Этого тебе достаточно?
– Вполне.
Бородинский откинулся на спинку кресла.
– Я думал, ты гарантий потребуешь.
– А зачем мне слова, господин Бородинский? У меня три брата, которые знают, зачем я здесь, в этом провинциальном Губинске. Если со мной случится непоправимое, будьте уверены, они найдут виновного и очень жестоко накажут. У нас все?
– Все! – сухо ответил бывший мэр.
– Благодарю за кофе. Я поехал в свой сарай.
– У тебя есть приличная квартира.
– Все у меня есть, Владимир Константинович, но мне спокойнее на заводе. Я позвоню вам завтра утром.
– Не надо. Я сам с тобой свяжусь.
– Хоп! До свидания, босс!
– До свидания, Руслан! Не думай о плохом.
– Пусть другие думают. – Таев встал и быстро покинул салон.
Бородинский отошел к окну, увидел Руслана, удаляющегося по набережной, и сплюнул на ковер.
«Братья у него, – подумал он. – Меня напугать решил? Да этих братьев земляки Таева на Кавказе и кончат. Вопрос в цене».
«Нива» с трудом, но прошла по грунтовой дороге до шоссе. За поворотом она прижалась к щебеночной обочине и остановилась.
– Фу, черт! – проговорил Коганов. – Замотался. Дождь мог бы и пораньше кончиться. Знал бы, колеса не менял. Все равно следы размоет.
– Не бурчи, – сказал Жгут.
Его телефон издал сигнал вызова.
– Да?
– Это Дамир. Руслан приказал держать связь с вами и послать помощь, если запросите.
– А сам он где?
– Тебе какая разница, Жгут?
– Никакой. Помощь нам не нужна. Вышли на шоссе. Через полчаса будем на заводе.
– Машина грязная?
– Нет, блестит. Сам-то подумал, что спросил? Мы не по трассе, а по грунтовке в ливень шли.
– Тогда объезжайте пост ДПС через овощную базу. Иначе инспектора прицепятся, почему, мол, на грязной машине едете. Если они решат проверить салон и багажник…
Жгут прервал заместителя Таева:
– И как я без тебя, Дамир, не догадался ехать в обход? Спасибо, подсказал.
В его голосе звучала ирония, что очень не понравилось Габарову.
– Ты за базаром-то следи, Жгут! Не с шестеркой общаешься.
– Обиделся, что ли?
– Я не страдаю таким недостатком, просто убиваю того, кто пытается нанести мне обиду. Или ты забыл об этом?
– Дамир, извини. Я просто расслабился после работы.
– Рано, Жгут.
– Пост ДПС объедем, на заводе переобуемся.
– Определимся. Вы, главное, без проблем доберитесь до базы.
– Дойдем!
– Все. На заводе встретимся. – Габаров отключил телефон.
– Как надоели понты этой обезьяны! Сам без Руслана никто, а все туда же, начальника корчит, – в сердцах произнес Жгут.
– А ты не зли его. Мелкая блоха, она, знаешь, кусает больнее, – заявил Самохин.
– Это точно, – поддержал разговор Коганов, сидящий за рулем. – Помню, в деревне у соседа деда собачонка была, крохотная, но голосистая, так и звали Звонком. Не любил я ее, а она меня терпеть не могла. Выйду на улицу, она тут как тут. Лает и не отстает, тварь, пока в луга не уйдешь. Однажды с пацанами самогонки попробовали. Ну, меня, понятное дело, тут же развезло, до хаты дошел и блевать у пруда. Так эта тварь тихо подкралась и укусила за ногу. Да больно-то было как! Выбрала момент. Самоха верно базарит, хуже этих мелких тварей никого нет.
– А потом что? – безо всякого интереса спросил Жгут.
– Я заманил ее куском колбасы в наш двор, накрыл сетью, колом огрел, в ведро бросил, отнес к озеру и утопил на хер.
– Сосед не предъявил тебе?
– А что мне? Я – пацан безмозглый. На деда сосед наехал. Тот литруху выставил, они замирились. После сосед новую собачку откуда-то притащил, но уже большую, овчарку. С ней у меня установилось полное взаимопонимание.
Жгут обернулся к Коганову.
– Скоро поворот к овощной базе, там зайди влево.
– Да, понял. В таком виде светиться перед ДПС нельзя.
Коганов благополучно обошел овощную базу и соответственно пост дорожно-патрульной службы. Через двадцать минут он подогнал «Ниву» к конторе ЖБК.
Жгут сбросил ботинки, в которых был на берегу реки, переобулся в туфли, прежде лежавшие под задним сиденьем, и распорядился:
– Вы давайте к ангару, где резина новая лежит, поменяйте ее. Старую в «Газель». Вечером Толкач вывезет на свалку. Да и сами обувь другую нацепите. Засвеченную – к колесам. Только потом в контору, ясно?
– Ясно, – сказал Коганов. – Ты пойдешь к Руслану?
– Это же надо, какой ты, Самоха, догадливый! – Жгут усмехнулся.
– Тогда бабло за мусора возьми и определись, где сидеть до вечера будем.
– Я знаю, что делать. – Жгут выбрался из машины и подошел к Таеву, вышедшему из конторы. – Все в порядке, шеф!
Тот пожал ему руку:
– Молодец. Форма и ствол в тачке?
– И удостоверение.
– Хоп, пусть пока в «Ниве» лежат. Ты сказал, чтобы пацаны резину сменили?
– И резину, и свои ботинки.
– Правильно.
– Сказал, чтобы старую в «Газель» бросили.
– Тоже правильно. Там мусора много накопилось, вечером вывезете все на свалку. Пойдем в кабинет, там подробно все расскажешь по менту и тачке.
– Пацаны насчет денег интересовались.
– Будут им деньги. Хотя…
– Что?.. – насторожился Жгут.
Но Руслан лишь усмехнулся:
– Ничего, будут деньги.
Они прошли в кабинет.
К ним присоединился Габаров и тут же наехал на Жгута:
– Ты, Боря, пацан правильный, но вот за базаром не следишь. Какого хрена при Самохе и Когане так нагло говорил со мной?
– Я же извинился, Дамир.
Таев ударил ладонью по крышке стола.
– Все! Замолчали. Мне еще разборок внутри организации не хватает.
Жгут протянул Габарову руку.
– Мир, Дамир? Видишь, в рифму получилось.
– Ладно, проехали. Все нормально.
– Вот это другое дело! – Таев откинулся на спинку кресла. – Рассказывай, Жгут.
– Да все сделали так, как и планировали. Мусор приехал один, я развел его, как лоха, он повелся и потащился в дом. Там Самоха. Удавку на шею, и все дела. Форму сняли, к телу секции от батареи и в воду.
– Уверен, что рядом посторонних не было?
– Уверен. До его приезда все осмотрели. А когда Самоха кончил мента, Коган за подходами к дому смотрел. Короче, все нормально, Руслан.
– Хоп! «УАЗ»?..
– Его притопили. Я уже докладывал, где именно.
– Машина вся ушла в болото?
– Вот этого не скажу, но уходила. Медленно, поэтому я решил не ждать. Но, думаю, засосет всю.
– Ладно. Все одно труп найдут. Пропажу мента так не оставят, всю Шату прочешут. – Руслан повернулся в кресле к сейфу, открыл его, достал три пачки стодолларовых купюр, бросил на стол: – Ваша доля!
Жгут забрал деньги, усмехнулся:
– Жаль Самохе отдавать. Пропадут.
– Не жалей, ты-то свое в любом случае получишь. Не десять штук! Кстати, как думаешь, Самоха ни о чем не догадывается?
– Вроде нет.
– Так «вроде» или не догадывается.
– Я в его мозгах не копался. По тому, как ведет себя, видно, что не догадывается. Уж в то, что я или Коган можем подставить его, точно не верит. Считает нас одной командой.
– Значит, насчет Самохи я могу не беспокоиться?
– Да. Попридержу-ка я, пожалуй, его бабки до вечера. Потом они ему будут не нужны.
– Отдашь как положено! – заявил Таев.
– Но, Руслан!..
– Придется отдать. Он до завтрашнего вечера из тебя душу выжмет.
– Не понял!.. – удивился бандит. – До какого завтрашнего вечера? Мы же сегодня…
Таев опять прервал Жгута:
– Босс перенес акцию на завтра, так что сегодня у вас отдых.
– Но почему?
– Есть причина, Боря. Тебе знать ее необязательно. Работаем у «Юпитера» завтра.
– Черт! Тогда придется отдать.
– Сказал, не жалей. И запомни, деньги не любят жадных.
– Я не жадный, а практичный. Значит, сегодня можно расслабиться?
– Но не до такой степени, чтобы утром не могли поднять черепа.
– Я думаю у Авроры в салоне до утра зависнуть.
Таев кивнул:
– Хоп! Это можно. Там вам не дадут нажраться до чертиков и дури не поднесут. Со шлюхами хоть всю ночь кувыркайтесь, но в восемь утра быть здесь. Если поедете в салон, то втроем. Ты отвечаешь за все, что там может приключиться.
– Нет базара.
– Тогда проверь, сделали ли все как надо твои кореша. До вечера поваляйтесь в комнате отдыха. Потом Дамир отвезет вас в массажный салон.
Дамир кивнул:
– Отвезу, обратно доставлю и Аврору проинструктирую.
– Лады. Форму, ствол и удостоверение так и держать в машине?
– Да. Пусть лежат в «Ниве», заберешь перед выездом на акцию. Форма-то хоть подходит Самохе?
– Да. Он с мусором одного роста и тощий такой же. Вот только фото в удостоверении…
– Это ерунда. Показывать его он не будет.
– Понял.
– А понял, так ступай! В девять вечера Дамир отвезет вас в салон Авроры.
– Угу.
– Деньги Самохе отдай!
– Отдам. – Жгут вышел из конторы, дошагал до ангара.
Подельники уже закончили работу, переставили колеса, старые бросили в кузов «Газели».
Он взглянул на туфли дружков. Да, они переобулись.
– Сейчас давайте машину на мойку, потом шуруйте в комнату отдыха, – распорядился он.
– Руслан дал бабки? – спросил Самохин.
– Дал. Заканчивайте с тачкой, получите долю.
– А я при чем? Витек и один справится. Там надо-то из шланга грязь сбить.
– Вместе работайте! Давай, Самоха, без лишних базаров.
Тот вздохнул и подчинился.
Бандиты отогнали «Ниву» к пожарному гидранту, к которому через муфту был подсоединен обычный шланг.
Жгут прошел в комнату отдыха. Достал из шкафа бутылку водки, снял крышку, сделал несколько глотков из горлышка. Бросил в рот кусок печенья. Прикурил сигарету и прилег на кровать у окна. Внутри здания было прохладно. Впрочем, сегодня и на улице стояла не такая жаркая погода, но дождя в отличие от ближайшего района не было.
Подельники пришли через полчаса.
Самохин бросил свою сумку на кровать.
– Все! Машину помыли, стоит в ангаре.
– Молодцы, быстро управились. У меня для вас хорошая новость.
Коганов ухмыльнулся.
– Что, Руслан увеличил долю?
– Нет. Акция перенесена на завтра, я договорился с ним, что ночь мы проведем в салоне у Авроры.
– Ништяк! – воскликнул Коганов. – Пышка Зойка моя, сразу забиваю.
– Кому она, кроме тебя, извращенца, нужна? – заявил Самохин, за что получил от Коганова подзатыльник.
Он хотел ответить, но Жгут остановил перепалку:
– Хорош, пацаны! Прекратили. Завтра от души повеселитесь.
– Ночью тоже скучно не будет. Шалавы у Авроры отменные. Их редко свободными застанешь. Но для нас-то, думаю, Аврора постарается. – Коганов вновь ухмыльнулся.
– Позаботится, девки будут, и стерва жирная твоя никуда не денется. А сейчас… – Жгут достал из кармана две пачки денег. – Держите! Ваша доля. – Он бросил по десять тысяч долларов каждому.
Самохин поймал пачку, прилепил ко лбу.
– Это дело. С такими бабками можно гульнуть. Менять где будем? Или баксами с телками рассчитаемся?
– Поменяем у Авроры. Бабло получили, сейчас в душ и отдыхать. В девять часов Дамир отвезет нас в салон, завтра утром заберет оттуда. Руслан предупредил, чтобы не нажирались и никакой дури не набрались. Впрочем, Габаров еще проведет инструктаж.
– Бляха муха! – недовольно пробурчал Самохин. – Мы что, в армии, чтобы нас строить?
– Ты деньги хорошие получать хочешь?
– И что?
– Тогда не вякай, а делай то, что скажут.
Самохин повалился на кровать.
– Ладно. А Руслан долю за основную акцию не поднял?
– С чего это вдруг?
– Ну, так, может, решил премию назначить. Ведь у «Юпитера» предстоит не какого-то участкового завалить. Там работа посерьезней будет.
– Двадцать штук. И никаких премий. Не борзей, Самоха. Где бы ты еще поднимал такие бабки?
– Но и работенка, Боря, грязная. Если менты загребут, то двадцаточкой не отделаемся, на пожизненное отправят.
– Вот поэтому и работать надо с умом, – проговорил Жгут. – Короче, в салоне только бабы и немного шампуня.
– Что, даже анашу нельзя? Немного!
– Нельзя, но об этом еще предупредит Дамир. И какого хрена ты разлегся, Самоха? В душ вали, а то прет от тебя псиной.
– От тебя тоже.
– Одежду в пакет. Ее тоже в «Газель» определим вечером. Надеваем все новое.
Бандиты по очереди приняли душ, перекусили и завалились спать.
В девятом часу вечера, после того как Самохин отправил пакет с одеждой в «Газель», троицу собрал Габаров. Он быстро провел инструктаж, но ничего нового не добавил. Мол, много не жрать, никакой наркоты, трахаться сколько душе угодно, но до восьми утра. В это время ждать в фойе салона.
Потом Габаров вывез бандитов в город.
А в селе Курино с пяти вечера не находила себе места Наталья Зайцева. Муж как уехал, так ни разу не позвонил и до сих пор не вернулся. В шесть вечера она пошла в местную администрацию, которую возглавлял Виктор Степанович Катанов.
Он задерживался на работе допоздна. Весной после долгой, тяжелой болезни у него умерла жена. Сын, офицер-десантник, служил на Дальнем Востоке. Виктор Степанович остался один, поэтому не спешил уходить из кабинета. Его дом, когда-то уютный, теплый, стал вдруг пустым, неприветливым.
По пути Наталья встретила отца, Воловова Владимира Алексеевича.
– К своему бежишь, дочка? – спросил он.
– Ой, папа, не знаю, что и делать.
– А что произошло?
– Да в обед кто-то позвонил Юрке, сказал, что в охотничьем доме у Шаткой труп лежит.
– Чего? – Воловов нахмурился. – Чей труп?
– А я знаю? Вот Юрка и поехал выяснить. Сказал, за пару-тройку часов управится, но до сих пор не вернулся и ни разу не позвонил.
– Ну, значит, дело там серьезное. Работает.
– Но хоть позвонил бы.
– Откуда? От реки Шата? Да там никакая сотовая связь не действует.
– Я не подумала об этом. Но все равно уже седьмой час.
– Ты, Натаха, не волнуйся. Служба есть служба. В пять часов она не заканчивается.
– И все же мне тревожно, папа. Чую, в беду Юрка попал. Сердце-то женское не обманешь.
Воловов вздохнул:
– И чего решила делать?
– Да вот до Катанова дойти. Чтобы в райотдел позвонил, узнал, что к чему. Юрка говорил, что ему придется вызывать из района какую-то группу.
– Это дело. Ну, пойдем вместе.
– А ты куда шел?
– Да к тетке Насте, матери растирку взять. Опять спину прихватило. Сколько раз говорил, не поднимай тяжелого, меня позови, нет, все сама, лишь бы побыстрее.
– Так иди к тетке Насте. Я и одна к Катанову дойду.
– Ничего, мать сейчас лежит, а тетка никуда не денется.
Он взял дочь под руку, и они пошли к зданию сельской администрации. Кроме руководителя, там уже никого не было.
– Добрый вечер, Виктор Степанович, – первой поздоровалась Наталья.
– Привет, Степаныч, все трудишься? – проговорил ее отец.
– Отчет проверяю. А вы ко мне по какой надобности?
– Да вот, Степаныч, участковый наш, муж Наташи, пропал.
Катанов поверх очков посмотрел на Воловова:
– Как это пропал? Ты чего несешь, Алексеевич?
– Натаха, расскажи, что было.
– Виктор Степанович! – Наталья присела на стул. – Я сегодня в обед пришла к мужу, он еще с Бобриным разбирался…
