Александр Тамоников
Ночь чужих туманов
Глава 3
Спустя два года после того, как американский агент Дворянин был заброшен в Советский Союз, добрался до городка Нижняя Тура и обосновался там, американская разведка сделала следующий шаг. В Нижнюю Туру была заброшена диверсионная группа со специальным заданием.
Кому-то может показаться, что два года – это слишком большой срок. Но это дилетантские утверждения. Та операция, которую замыслили западные спецслужбы, была весьма сложной и ответственной, а для выполнения сложных и ответственных операций необходимо время. Тут торопиться нельзя. Шутка ли – успешное выполнение этой операций может изменить ход всей истории!
Состав диверсионной группы был небольшим – всего четыре человека. Опять же, это может кому-то показаться неправдоподобным: такая ответственная операция – и всего четыре диверсанта! На это можно сказать, что далеко не всегда для выполнения ответственной операции нужна целая орава диверсантов. Зачастую бывает совсем наоборот: чем меньше диверсионная группа, тем больше шансов на успешное выполнение задания. И в первую очередь это потому, что чем меньше людей, тем меньше они привлекут к себе внимания. Бывали случаи, когда даже одиночки умелыми действиями переворачивали весь ход истории. А тут целых четыре человека!
Притом это были не просто люди, это были специальные люди, матерые и умелые профессионалы. Штучный товар, можно сказать и так. Возглавлял группу субъект, известный в западных спецслужбах как Ботаник. Шпионские псевдонимы остальных трех диверсантов были таковы: Философ, Историк, Химик. Этакий, знаете ли, шпионский юмор – если, конечно, у западных спецслужб вообще имеется чувство юмора.
Перед тем как отправиться в Советский Союз для выполнения задания, диверсионная группа была самым тщательным образом проинструктирована. Разумеется, диверсанты и без того знали, что им предстоит делать, но в диверсантском деле лишний инструктаж никогда не помешает. Тем более что оставался невыясненным один существенный вопрос. Без четкого ответа на этот вопрос говорить об успешном выполнении задания не приходилось – хотя бы потому, что диверсионная группа могла просто отказаться от его выполнения.
Инструктировал группу Гудман – тот самый Гудман, который два года назад докладывал генералу Мейсону о сути того, что должно произойти в закрытом городе Свердловск-45. Гудман и подбирал группу, а потому всех четырех ее участников знал, что называется, со всех сторон. И все же предстояло окончательно разъяснить все вопросы и определиться со всеми, самыми мельчайшими, нюансами.
– Итак, – сказал Гудман, – задача вам ясна.
– Да, – ответил за всех Ботаник.
– Прекрасно, – сказал Гудман. – И все же я прошу еще раз повторить ее, не упуская ни единого слова.
– На днях в Советский Союз отправляется американская туристическая группа, – сказал Ботаник. – Большая группа, в количестве двадцати пяти человек. Небольшие иностранные туристические группы в России нежелательны – их сразу же начинают подозревать в шпионаже и прочих нехороших делах. – Ботаник едва заметно усмехнулся. – Мы, четверо, входим в состав этой группы. Мы – такие же туристы-ротозеи, как и все остальные. По благоприятному стечению обстоятельств, – здесь Ботаник вновь усмехнулся, – группа должна побывать на Урале, а именно в городе Свердловске. Мне говорить дальше или достаточно того, что я сказал?
– Говорите дальше, – сказал Гудман.
– А дальше вот что…
– Все правильно, – кивнул Гудман, когда Ботаник умолк.
– Правильно-то, может, оно и правильно, однако у нас имеется один неразъясненный вопрос, – сказал Ботаник.
– Я слушаю, – сказал Гудман. Он знал, что это за вопрос, и у него был готов на него ответ.
– А вопрос вот какой… – Ботаник внимательно глянул на Гудмана, и то же самое сделали остальные три диверсанта. – Дело-то опасное. Даже если все сойдет гладко, все равно возможны последствия. Радиация, и вообще черт знает что… Как быть с этой морокой? Мы-то, можно сказать, будем находиться в самом центре событий…
– Точнее говоря, в эпицентре, – подсказал кто-то из диверсантов.
– Вот-вот, – кивнул Ботаник. – В эпицентре. И здесь возможно все. Для нас, а не для вас, разумеется. Вы-то будете далеко от того концерта, который мы должны организовать. А мы – рядышком, в эпицентре… И как же быть с этим обстоятельством? Или вы считаете нас смертниками? Выписываете нам билет только в одну сторону? Ну, так в этом случае мы хотим сказать, что мы не согласны. Да, вы обещаете нам большие деньги, но зачем мертвецам деньги?
– Обо всех рисках мы с вами уже говорили, – терпеливо произнес Гудман. – Неоднократно.
– Ну так давайте поговорим еще раз, – сказал Ботаник. – А то вдруг вы упустили что-нибудь важное?
– Ничего я не упустил! – нетерпеливо произнес Гудман. – Повторяю: вы получаете специальный препарат, который защитит вас от действия радиации. Ненадолго, но защитит. Всего-то и нужно, что заранее принять этот препарат внутрь.
– Что значит ненадолго? – спросил Ботаник. – Вы уж будьте любезны уточнить. Мы должны знать все.
– Лабораторные исследования показали, что как минимум на сорок восемь часов. За это время вы успеете покинуть опасную зону. Так что в этом смысле для вас нет никакого риска.
– Что ж, шансы на то, что мы останемся живыми и даже не искалеченными вроде есть. – В голосе Ботаника сквозила неприкрытая ирония. – Конечно, есть и риск…
– У вас такая работа – рисковать! – резко произнес Гудман. – А если вы этого боитесь, то ищите себе другую работу. Устройтесь, к примеру, барменом в каком-нибудь баре. Там риска поменьше!
В ответ Ботаник не сказал ничего, лишь примирительно поднял руки. Он и сам понимал, что его работа – рисковать. За это ему и платят, и чем больше риск, тем больше платят.
– Не забывайте и такой момент, – напомнил Гудман. – Все вы прекрасно умеете говорить по-русски. Именно с таким расчетом я и подбирал группу. Это значительно облегчит вам работу. Но старайтесь не показывать, что вы знаете русский язык. Чтобы не навлечь на себя подозрения. Вы – обыкновенные американские туристы. Беспечные, туповатые парни из какой-нибудь Оклахомы. Эту свою роль вы должны играть постоянно, будучи на виду, и играть ее мастерски.
– Не забудем, – кивнул Ботаник. – Тем более что я и впрямь родом из Оклахомы. Такое вот забавное совпадение. Так что нам и играть ничего не нужно. Не так ли, джентльмены? – Он посмотрел на трех своих подчиненных. – Все произойдет естественным путем, как бы само собой. Бах, бум – и мир навсегда изменится… Кстати, под каким наименованием мы значимся в ваших секретных анналах? – этот вопрос был обращен к Гудману.
– Вы у нас значитесь как призраки, – ответил Гудман.
– Что ж, вполне подходящее название, – отозвался Ботаник с легкой иронией. – Как вы считаете, джентльмены?
И он еще раз взглянул на своих подчиненных – на каждого по очереди.
Глава 4
Понятно, что американская туристическая группа не могла ездить по Советскому Союзу куда ей вздумается. Ее маршрут был определен заранее, и никаких отклонений от него быть не могло. Любое отклонение, а тем более исчезновение кого-то из туристов, считалось бы чрезвычайным происшествием. Таковы были правила, и в этих правилах присутствовал свой резон. Нередко случалось, что под видом праздных и любознательных туристов на территорию СССР стремились проникнуть всевозможные шпионы, диверсанты, проповедники различных религиозных сект и тому подобная публика.
За этой публикой нужен был глаз да глаз, поэтому наряду с экскурсоводами группу сопровождали сотрудники КГБ, которые также числились экскурсоводами. Их задачей было зорко следить за каждым туристом и принимать необходимые меры в случае возникновения каких-либо непредвиденных ситуаций. Скажем, если кто-то из туристов начинал настойчиво интересоваться чем-то таким, что ему не полагалось знать. Или самовольно пытался уклониться от маршрута. Или и вовсе исчезал. Или начинал задавать экскурсоводу провокационные вопросы. Или вступал в подозрительные контакты с местным населением. Всякое могло случиться, да и случалось всякое – без слова «могло». Оттого и прикреплялись к иностранным туристическим группам сотрудники КГБ.
К той туристической группе, в которую в качестве туристов были внедрены четверо диверсантов, также были приставлены сотрудники КГБ. Их было двое: лейтенант Евгений Красулин и лейтенант Галина Метелкина. Оба лейтенанта были молодыми, только-только начинающими свой нелегкий чекистский путь сотрудниками, и это было их первое серьезное задание. Собственно, на такие задания и отправляли обычно молодых и неопытных – задание считалось не слишком мудреным.
Истинных экскурсоводов также было двое, и оба были мужчинами. Это были студенты последнего курса исторического факультета, а их экскурсоводство – преддипломная практика и одновременно неплохая подработка. Конечно, оба экскурсовода были предварительно проинструктированы относительно всевозможных непредвиденных нюансов, которые запросто могли случиться в ходе длительного путешествия по советской стране. Кроме того, они знали, кем на самом деле являются Евгений Красулин и Галина Метелкина. Словом, и сами экскурсоводы, и замаскированные сотрудники КГБ основательно подготовились к непростой миссии.
Американских туристов встретили на пограничном контрольно-пропускном пункте, пересчитали (их было двадцать пять человек – как и значилось в списках), усадили в автобус, и автобус тронулся на территорию Советского Союза. Ехал автобус неторопливо, делая остановки в исторических местах. Когда наступала ночь, туристы вместе с экскурсоводами располагались на ночлег в заранее забронированных гостиничных номерах. Несколько раз ночевки были под открытым небом – это также было предусмотрено в экскурсионной программе. Экскурсоводы в подробностях рассказывали о местных достопримечательностях и красотах, туристы восхищенно ахали – словом, все шло по плану.
Оба сотрудника КГБ – Евгений Красулин и Галина Метелкина – также старательно изображали из себя экскурсоводов. Они, как и студенты-экскурсоводы, прекрасно знали английский язык – а иначе их никто и не внедрил бы в группу американских туристов. Что бы они там делали, как бы ориентировались без знания английского языка? Но, конечно же, главной их задачей было наблюдение за туристами – за всеми одновременно и за каждым в отдельности. Вечером, когда группа останавливалась на ночлег, Евгений и Галина уединялись и делились результатами дневных наблюдений.
– Вроде бы все нормально, – говорил Евгений. – Туристы как туристы – никаких сомнительных личностей. Правда, ведут они себя не как советские граждане: уж слишком шумят и то и дело норовят сунуть нос куда не следует. Ну да что с них возьмешь – капиталисты! А так все на уровне. И пока никого конкретно я ни в чем не подозреваю.
– А вот я подозреваю, – после молчания отвечала Галина. – Не то чтобы в чем-то конкретном, а так – интуитивно. Не нравятся мне некоторые туристы… Уж не знаю почему, но не нравятся. На уровне интуиции.
Интуиция – это было серьезно. Об интуиции Евгению читались лекции – еще когда он был курсантом Высшей школы КГБ. Особенно если это была женская интуиция. К женской интуиции необходимо было относиться со всей серьезностью, даже если она, на первый взгляд, казалась нелогичной и сумасбродной. Евгений прекрасно помнил эти лекции.
– А если точнее? – осторожно спросил он. – Кто именно тебе не нравится? И почему не нравится? По каким таким параметрам?
– Есть в группе четверо молодых мужчин… – задумчиво ответила Галина.
– Это те, которые всегда держатся особняком и постоянно о чем-то между собой шепчутся? – уточнил Евгений.
– Они…
– Я тоже обратил на них внимание. Но… Ну держатся особняком, ну шепчутся… Даже всегда ночуют в одном номере. Так и что же с того? Может, они, все четверо, друзья? Студенты, как и наши экскурсоводы? Скинулись со стипендий и поехали посмотреть мир. Почему бы и нет? Понятно, почему они держатся вместе. Ведь друзья.
– Может, и так, – согласилась Галина. – Да вот только не очень-то они похожи на обычных туристов. Выделяются… Посмотри на других – разношерстная, горластая, легкомысленная публика. А эти будто затянуты в бронежилеты. Внимательные, настороженные. К тому же подтянутые, ловкие, физически сильные. Это заметно с первого взгляда.
– Может, спортсмены? – предположил Евгений. – Почему бы и нет? Скажем, какие-нибудь хоккеисты или регбисты.
– Может, и так, – согласилась Галина. Однако создавалось ощущение, что она и сама не верит своим же словам. – А может, и не так.
– А что, если нам с ними побеседовать? – предложил Евгений. – Затеять непринужденный разговор в рамках культурного обмена? Так, мол, и так, кто вы, да откуда, как вам живется в вашей стране, какие у вас впечатления от советских видов. Глядишь, что-нибудь да и выяснится.
– Нет, нельзя, – возразила Галина. – У них могут возникнуть подозрения: почему мы затеяли беседу именно с ними, почему задаем именно такие, а не какие-нибудь другие вопросы. И ладно бы, если они и впрямь были студенты или спортсмены. А если нет? Если они только маскируются под туристов? Тогда что?
– А тогда мы их спугнем, – сказал Евгений. – И непонятно, что будет дальше…
– Вот именно, – кивнула Галина.
– Что ж, тогда будем за ними наблюдать, – сказал Евгений. – С преувеличенным вниманием, но вместе с тем и незаметно. Так, как нас учили, а дальше будет видно.
* * *
И Ботаник, и Философ, и Историк, и Химик были людьми бдительными. Интуиция у них была ничуть не хуже, чем у лейтенанта КГБ Метелкиной. В плане интуиции и прочих повадок все четверо больше напоминали зверей, чем людей. А зверь – он всегда заранее знает, что ему грозит опасность, он это чувствует особым звериным нюхом. Чувствовали это и четверо диверсантов. Они пока не знали, откуда им ждать удара, но то, что удар намечается, – это им было вполне понятно.
Нужно было обсудить положение и выработать план действий на случай непредвиденной ситуации. Говорить на такие темы в гостиничном номере было рискованно – там могли таиться прослушки. А автобусе было слишком много посторонних ушей, да и там также могли быть вмонтированы подслушивающие устройства. Во всяком случае, так считали сами диверсанты, а как оно было на самом деле, кто же мог знать?
Поэтому вся четверка выбрала момент, когда экскурсанты позволили туристам самостоятельно погулять по городу. Какой именно это был город? Кажется, это была Пермь, но диверсантов это мало интересовало. Пермь была для них пустым звуком, их целью был Свердловск. Там-то они и должны были приступить к действиям, ради которых, собственно, они и оказались в Советском Союзе.
– Вы обратили внимание на двух наших экскурсоводов – парня и молодую женщину? Которые все время держатся вместе и обособленно? И которые почти ничего не рассказывают нам о здешних красотах, а все больше молчат? – спросил Ботаник у подчиненных.
– А то как же! – ухмыльнулся Химик. – Дамочка – просто красотуля! Сказать по правде, я бы не прочь…
– Заткнись! – оборвал его Ботаник. – Разговор о другом!
– Понятно, что о другом, – развел руками Химик. – Это я так, для примера… А на самом деле тут все, по-моему, ясно. Мне кажется, они такие же экскурсоводы, как мы – туристы.
– Из КГБ эти милые ребята, точно вам говорю, – поддержал Химика Философ. – Так оно и должно быть – нас предупреждали! В иностранных туристических группах вроде нашей обязательно кто-то должен быть из КГБ! Это закон.
– Ну, не факт, что эти двое из КГБ, – не согласился Историк. – Как-то несолидно они выглядят, я бы сказал. Слишком молодые.
– А ты что же, хотел, чтобы они были в полковничьих погонах, с саблями и с бородами? – спросил Химик. – Чтобы сразу было понятно, кто они есть на самом деле? В КГБ дураков нет.
– Я тоже считаю, что эти двое – никакие не экскурсоводы, – сказал Ботаник. – Вычислить это не так и трудно. Всего к нам приставлено четыре человека. Ну, пять, если считать водителя автобуса. Вычислить из пятерых сотрудников КГБ не так и сложно, сколько бы их ни было. Думаю, они тоже обратили на нас внимание. Отдельное внимание, – подчеркнул Ботаник.
– Мы что же, чем-то отличаемся от всех прочих ротозеев? – с сомнением поинтересовался Философ. – Чем же, интересно знать?
– Может, и ничем, – ответил Ботаник. – А может, и отличаемся. Поведением, выражением лиц, тем, что держимся вместе. Нам это и незаметно, а вот со стороны, возможно, и заметно. Со стороны все всегда виднее.
– И что же делать? – спросил Историк.
– То же, что и делали, – пожал плечами Ботаник. – Пусть присматриваются, если им так хочется. Подозрения – это еще не доказательство. Но все же нам нужно слегка изменить свое поведение. Нужно больше быть на виду. Может быть, затеять разговор с этими двумя. Пожать руку парню, сказать даме пару-тройку комплиментов. Словом…
– Изображать из себя туповатых ребят из Оклахомы! – закончил Химик.
– Вот именно, – кивнул Ботаник. – И так до самого Свердловска.
* * *
Свердловск был предпоследним пунктом туристической группы. Побывав в Свердловске, группа должна была отправиться в последний пункт – Нижний Тагил – и по пути полюбоваться ранее невиданными красотами. Путь из Свердловска в Нижний Тагил обещал истинную экзотику. Группа должна была совершить пеший переход по настоящей уральской тайге, преодолеть множество препятствий в виде таежных рек, горных хребтов и даже несколько ночей провести в настоящих таежных заимках – с баней, местной кухней и прочими истинно российскими удовольствиями.
Что же касается четверых диверсантов, то для них Свердловск и путь в Нижний Тагил имел особенное значение. Именно в Свердловске начиналась для них истинная работа – та самая работа, ради которой они, собственно, и прибыли в эти края.
В Свердловске они должны были определиться, не встречают ли их здесь сотрудники КГБ. То, что они начиная с самой границы тащили за собой хвост в виде парня и миловидной девушки, было не в счет. Так оно и полагалось, и этот хвост вовсе не был прикреплен именно к ним. Это было общее наблюдение за всей туристической группой, наблюдение на всякий случай. А вот если в Свердловске их встретят другие сотрудники КГБ – это уже будет серьезно. Это будет означать, что встречают именно их четверых. Это будет означать, что, несмотря на все свои старания, они все же вызвали некое подозрение. И если это так, то им нужно будет каким-то способом избавиться от назойливого внимания местных правоохранителей. Как именно – этого они пока не знали, все будет зависеть от обстоятельств. Но они должны быть готовы, оказавшись в Свердловске, избавиться от хвоста, да и вообще от всяческих подозрений относительно собственных персон. Потому что, не избавившись от подозрений, невозможно будет сделать то, ради чего они прибыли.
Впрочем, в Свердловске все обошлось как нельзя лучше. Как ни старались и Ботаник, и Химик, и Философ, и Историк выявить к себе чье-нибудь пристальное внимание, но такого внимания не обнаруживалось ни в малейшей степени. Конечно, это еще ничего не означало. Вернее, это могло означать, что те, кто за ними, возможно, наблюдают, отличные профессионалы, умеющие прекрасно маскироваться. А на самом деле за ними ведется неусыпная слежка. И стоило им сделать какой-нибудь неверный шаг… Дальше можно и не продолжать.
Да, вполне могло быть и такое. Поэтому, посовещавшись, диверсанты решили не предпринимать пока никаких особенных действий. Собственно, и предпринимать ничего было не нужно. Все складывалось пока само собой, и складывалось как нельзя лучше. Просто-таки будто какая-то особенная диверсантская фортуна вела за руку Ботаника, Химика, Философа и Историка к цели. В Свердловске им сообщили о том самом экзотическом маршруте сквозь тайгу, конечной целью которого был город Нижний Тагил. А от Нижнего Тагила до Нижней Туры было, что называется, рукой подать. Всего каких-то девяносто километров! Решение напрашивалось само собой – ничего этакого, экстраординарного, не предпринимать, а просто вместе с группой идти сквозь тайгу до самого Нижнего Тагила. Изображая из себя все тех же туристов – туповатых парней из Оклахомы. Ну а там будет видно. Именно в Нижнем Тагиле и наступит время для решительных действий.
…Надо сказать, что «невидимки» были правы в своих расчетах на все сто процентов. Действительно, ни в чем особенном ни Евгений Красулин, ни Галина Метелкина их не заподозрили. Сомнения – это и впрямь не подозрения. Прибыв в Свердловск, Евгений и Галина встретились со здешним руководством КГБ, которое, разумеется, было в курсе всех дел. Но ничего особенного оба лейтенанта свердловскому руководству не сообщили. Так, лишь всяческие невнятные подозрения и сомнения, на которые вполне можно было не обращать внимания, потому что молодым сотрудникам всегда что-нибудь мерещится, за каждым кустом они видят шпиона… Тем не менее Евгению и Галине было велено продолжать наблюдение – то есть быть с американской туристической группой до самого конца. Иначе говоря, пока группа не пересечет советскую границу в обратном направлении.
Путешествие по уральской тайге вызвало у американских туристов массу эмоций. Это было и понятно – никому из них не приходилось еще бывать в самом сердце загадочной России. А она, исконная Россия, вот какая! Ни тебе дорог, ни прочих признаков цивилизации. Того и гляди из-за куста выскочит самый настоящий медведь. А ночевка на заимке и разведение настоящего костра. А ночная тайга, которая, оказывается, в сто раз страшнее, чем дневная! Будет о чем рассказать по возвращении домой, будет чем похвастаться!
К всевозможным таежным особенностям приглядывались и четверо диверсантов. Правда, эти самые особенности больше их интересовали с практической точки зрения. До этого они бывали в джунглях, в горах, в пустыне, а вот в настоящей русской тайге – никогда. Приглядевшись, они сразу же поняли, что русская тайга – это не джунгли, не горы и не пустыня, это гораздо серьезнее. Тут и заблудиться недолго, несмотря на умение ориентироваться во всех мыслимых местах. Русская тайга, она великая обманщица, и, чтобы в ней выжить, нужно особое умение. А еще нужно знать особый таежный язык, такой, чтобы тайга его понимала. Тогда она тебе ответит и поможет. А без знания таежного языка в тайгу и соваться нечего.
Но диверсанты не знали такого языка, они даже не предполагали, что такой язык существует. А между тем им предстояло действовать в тайге, творить свое черное дело… Вернее, так: сделать свое черное дело и скрыться в тайге. Тайга, ее спасительные просторы играли важную роль в том плане, который придумали западные спецслужбы и который предстояло воплотить четырем диверсантам, заброшенным в Советский Союз под видом безобидных туристов.
* * *
В Нижний Тагил туристическая группа прибыла через трое суток. Все были измотанные нелегким переходом, уставшие, но довольные. Шутка ли – целых трое суток провести в тайге, ночевать в непостижимых помещениях без всяких удобств под названием «заимка», до утра сидеть у костра, вздрагивая от каждого ночного шороха! А русская баня по-черному? А экзотическая русская еда из настоящих таежных продуктов: грибов, молодых побегов папоротника, каких-то неведомых трав и даже молодых сосновых почек! Будет что вспомнить, вернувшись домой, будет о чем рассказать друзьям и коллегам! Там, в Америке, никто даже не поверит, что такое возможно! Одно лишь жаль, что так и не встретился настоящий русский медведь. Хотя экскурсоводы говорили, что медведи здесь водятся.
Вместе с остальными туристами в Нижний Тагил прибыли и четверо диверсантов. В течение всего путешествия они старались быть незаметными и вести себя так же, как и все прочие туристы. Диверсанты восторженно ахали и охали, любуясь таежными красотами, с недоверием пробовали еду, приготовленную на костре, вместе со всеми сидели у костра и слушали рассказы экскурсоводов о здешних местах, их истории, напоказ удивляясь таинственным легендам и местным поверьям, с которыми их знакомили экскурсоводы.
И вместе с тем они приглядывались, прислушивались и делали выводы. В первую очередь их интересовали экскурсоводы – те самые парень и молодая женщина. У диверсантов практически не оставалось сомнения, что эти двое из КГБ. Это было заметно по их поведению. Вернее сказать, не по поведению в целом, так как они старались вести себя как обычные экскурсоводы, но по тем едва уловимым нюансам, которые скрыть было невозможно. Вот эти самые нюансы их и выдавали.
Да, эти двое были из КГБ, да оно бы и ладно, что из КГБ. Любую иностранную туристическую группу сопровождали агенты КГБ – так, во всяком случае, диверсантам говорили их инструкторы. Другое дело, что именно эта парочка смогла вынюхать за все время туристических прогулок хоть на автобусе, хоть пеших сквозь тайгу? На кого они обратили особое внимание, кого заподозрили? Ведь не исключено, что именно их, четырех диверсантов. Ведь как ни крути, а в поведении диверсантов также имелись свои неустранимые нюансы, по которым их и можно было отличить от прочих туристов. А отличить означало заподозрить. А заподозрить означало подвергнуть риску предстоящую операцию.
И что самое досадное, от этой парочки невозможно было отделаться. В самом деле – как от нее избавиться? Как укрыться? Единственное, что оставалось, – это надеяться, что парочка все же не обратила на них особого внимания и ни в чем их не заподозрила. Ну а если все же заподозрила, то нужно изо всех сил стараться усыпить это их подозрение. Как это можно было сделать? Только одним способом – продолжать разыгрывать роли обычных туристов – веселых, беспечных и простоватых парней из Оклахомы. По крайней мере до тех пор, пока туристическая группа не прибудет в Нижний Тагил. Там, в Нижнем Тагиле, начиналась совсем другая игра…
В Нижнем Тагиле для туристов была заранее приготовлена гостиница. Здесь они должны были провести сутки, отдохнуть от таежных впечатлений и на автобусе вернуться обратно, посетив по пути кое-какие ранее невиданные красоты и достопримечательности. Об этом туристам сообщили экскурсоводы. Туристы загалдели и стали расселяться по гостиничным номерам.
Вместе со всеми галдели и расселялись и четверо диверсантов. Но у них была совсем другая задача. Они не собирались возвращаться с остальными туристами. Наоборот, им нужно было во что бы то ни стало остаться в Нижнем Тагиле. Более того, им нужно было незаметно исчезнуть из Нижнего Тагила и любыми путями и способами добраться до другого населенного пункта – городка под названием Нижняя Тура. Именно Нижняя Тура была конечным пунктом их путешествия. Впрочем, и это было не совсем точно. Истинным конечным пунктом был закрытый город Свердловск-45, расположенный впритык к Нижней Туре.
Сотворить подобное было непросто, здесь вырисовывалось невообразимое множество всевозможных сложностей, бо́льшая часть которых была сложностями, что называется, непредсказуемыми. Перед тем как приступить к действию, необходимо было все как следует обсудить, выработать хотя бы приблизительный план дальнейших действий.
Понятно, что в номере об этом не поговоришь – не исключено было, что номер оборудован прослушивающими устройствами. Искать такие устройства в номере, чтобы их обезвредить, было рискованно – обычные туристы так не поступают, они даже не думают ни о чем таком, даже понятия не имеют, что их в номере может кто-то подслушивать. И, соответственно, никогда не ищут у себя в номерах эти самые устройства. А диверсанты во всем старались походить на обычных легкомысленных туристов.
Оставалось одно – обсудить план дальнейших действий вне номера. С этой целью диверсанты вышли во двор гостиницы и уселись на скамейку под старой раскидистой елью. Скамейка располагалась в некотором отдалении от прочих скамеек, следовательно, диверсантов никто не мог подслушать. Любого, кто бы попытался это сделать, они заметили бы еще издали. И перевели бы разговор на какую-нибудь другую тему, на что-нибудь отвлеченное и легкомысленное.
– От Нижнего Тагила до Нижней Туры чуть больше восьмидесяти километров, – сказал Ботаник. – Это если не учитывать всевозможных поворотов, изгибов и тому подобного. Но без изгибов и поворотов дорог не бывает. Особенно, я думаю, в здешних краях. Следовательно, будем считать, что от Нижнего Тагила до Туры сто километров. Плюс-минус пара километров не в счет. – Он помолчал, давая возможность трем своим подчиненным осмыслить то, что он им сказал. А затем продолжил: – Весь вопрос в том, как нам лучше всего преодолеть это расстояние. У кого на этот счет имеются соображения?
– В вестибюле гостиницы висит расписание движения здешнего транспорта, – сказал Химик. – Всякого транспорта и во все стороны. Я успел с ним ознакомиться и даже запомнить то, что нам нужно. Так вот. До Нижней Туры можно добраться двумя способами – на поезде или на автобусе. И в том, и в другом случае дорога займет не так много времени – не больше двух часов. Поездом, я думаю, надежнее. В поезде обычно много людей, а потому нам легче будет остаться незамеченными. Затеряться в толпе, в случае чего. Что такое? Я что-то не то сказал? Что именно?
– Ни автобус, ни поезд нам не подходят, – покачал головой Ботаник.
– Это почему же? – не понял Химик.
– Именно потому что и на поезде, и на автобусе будет ехать много людей, – сказал Ботаник.
– Ну так это же хорошо! – сказал Химик.
– Ничего хорошего я здесь не вижу, – возразил Ботаник. – Если мы отправляемся в Нижнюю Туру, что это означает? А означает это, что мы исчезаем из поля зрения. Иначе говоря, из гостиницы исчезают четыре туриста. Четыре иностранных туриста! По здешним понятиям это чрезвычайное происшествие, да еще какое! А если так, то нас станут искать. Сразу же, как только обнаружат, что мы исчезли.
Ботаник вновь умолк и вновь по той же самой причине: он хотел, чтобы остальные диверсанты должным образом осмыслили ту ситуацию, которая возникнет сразу же после их исчезновения.
– Вопрос – с чего начнутся поиски? – продолжил Ботаник. – Ответ – они начнутся с того, что нас в первую очередь станут искать в городе. Подумают для начала, что мы решили отправиться в небольшой самостоятельный туристический поход, поискать какие-то здешние развлечения. Ресторан, пивной бар – я уж и не знаю, что из этого перечня имеется в городке… И когда они нас там не найдут, а они, понятное дело, там нас не найдут, то станут искать нас по вокзалам. И там они обязательно нападут на наши следы. Кто-то там нас видел, кто-то обратил на нас внимание… Иначе и быть не может. Кроме того, нам придется покупать билеты до Нижней Туры. А это дополнительный след, по которому можно будет нас найти.
