Александр Амфитеатров
Записная книжка
Историю делят на древнюю, средневековую, новую, новейшую и… скверную.
Увы! финал «Учредилки» относится всецело к области последней. И активно, и пассивно.
* * *
Собственно говоря, никакого «заседания» тогда в Таврическом дворце не было, а было два маскарада ряженых под «волю народа». Один маскарад отплясывает парламентскую пантомиму, с красивыми условными словами и, сглупа, без оружия. Другой, полукавее и понаглее, вооруженный и с словами матерными. Вооруженные матерщинники вытурили безоружных краснословов, положили ноги на стол и заявили:
– Воля народа это мы. А кто не приемлет, того прикладом по башке да к стенке.
На деле, конечно, «воля народа», тем вечером, даже и не заглядывала в Таврический дворец. Да и вообще: где, кто, когда и как ее видел и в то время, и после эту истинную то «волю народа» и смеет с уверенностью сказать, что его не обморочило ряженое чучело. Все искали и ищут, ловили и ловят эту «Синюю Птицу». Романовцы, кадеты, эс-деки, эс-эры. И всем она ни даже кончика хвоста своего не показала. И все, оставшись при сомнении, сидят у моря и ждут погоды – тоже при сомнении.
Вон – царисты уж как усердствуют, и манят, и толкают, сыграть на «волю народа» в кн. Николая Николаевича. А старик то не так прост как слывет. На все уговоры и соблазны знай твердит одну песню:
