Александр Викторович Сауков
Родина
Победа.
Мечты. Что ожидает? Миражи!
У каждого, своя судьба злодейка,
Но общим может – это наша жизнь,
Она сценарий пишет, лицедейка!
Хорошей будет жизнь или плохой.
А будущее горестным, прекрасным.
Названий много, станет жизнь другой,
Но каждый будет к общему причастным.
Фашизм. Прошла жестокая война,
В ней миллионы головы сложили,
Свободу выгрызали у врага,
Всю землю кровью праведной залили.
На тех полях, как лес росли кресты,
Погибших за святое – тех, кто верил,
И мир пришёл к живым, и кто мертвы,
Кто воевал и тем, кто жизнь доверил.
Молились все, победа к ним пришла!
А мертвые, стояли молча рядом.
Они с живыми были – два крыла,
Земля родная – воинству награда.
На берегу реки сидит старик,
Он в воду опустил, устали ноги.
И капают слезинки, он поник,
По жизни не одну прошёл дорогу.
«Старик, ты кто? Я слышу горький плач»,
– Река спросила, окропив водою.
«Я рад, ты для меня сейчас, как врач,
Душа моя изранена бедою…
Мне многое пришлось в войну презреть,
Жена старушка мне грехи замолит.
Ну, вот и дома, можно умереть»!
– Омыв лицо водой, вздохнув, промолвил.
А в тишине, мелодия звучит,
Над колыбелью мать, поёт склонившись.
О муже, он в сырой земле лежит,
Он не пришёл с войны к жене, сынишке.
«Скажи причину, плачешь ты сестра»?
– Спросила ночь, взглянув в её окошко.
– Не плачу я, а рада в этот раз,
Мы дома, просто в глаз попала мошка…
Горит огонь и запах – свежий хлеб,
И катится из глаз, слеза старушки.
Огонь спросил: « Ты плачешь? Я не слеп,
Мать не горюй, сгорят твои ватрушки».
– Не плачу я, не будь ко мне ты строг.
Я радуюсь, дымок затмил мне очи.
Жду не дождусь. Ну, где же мой сынок?
Я жду тебя живым, здесь дни и ночи.
Колосьями застелет поле рожь.
«Хлеба созреют», – так подумал пахарь.
Но колет в сердце, словно ржавый гвоздь.
Я знаю, не пристало войну плакать!
«Мужчина, здравствуй! Что, так тяжело»?
– Спросил, его склонившись тихо колос.
– Я рад тому, что мне так повезло,
А другу, навсегда могильный холод!
Прости меня, что я остался жив,
А дома ждут меня жена и дети.
Так память павших, мыслями почтив,
Сказал: « Я рад тому, что Солнце светит»!
Ведь будущего знать, нам не дано,
Живет оно в мечтах и мыслях наших.
Что было в прошлом – все уже прошло,
А в настоящем, может быть не слаще.
Мечта твоя, не может быть плохой,
Она прожектор, светит всем надеждой.
Бывает цель проходит стороной,
Лишь с будущим живем, всегда как прежде.
22.10.2017 г. АС
Один лишь бой.
Взмыла в небо красная ракета,
Пристегнув штыки мы рвемся в бой.
Каска набекрень моя надета,
Я бегу и значит – я живой!
Слышу канонаду, вой снарядов,
Минометы бьют передний край.
Прилетел врагу привет из ада,
За погибших Бог их покарай.
Инженеры сделали проходы.
Прикрывают, лишь один рывок.
Друг за другом следуем на входе,
Мины по бокам, один бросок.
Разделяют метры от осколков.
Жизнь я не отдам за просто так.
Сколько нам пройти ещё просёлков?
Нас туман прикроет, как колпак.
Цепь мы развернём к врагу живую,
И бежим по выжженной земле,
Укрывает дым, ползём в слепую,
Спрятавшись, прилягу в ковыле.
Дети ждут меня, мои родные,
Молят чтоб быстрей вернулся я,
Дни пройдут и ночи роковые,
Я приду к тебе, любовь моя.
Рано умирать, друзья и братцы,
На кону вся Родина моя!
Мне еще с врагами поквитаться,
Пусть живут спокойно сыновья.
Приготовил я к броску гранату,
Под огнём залёг и жду сигнал.
Выдержать всего одну атаку,
Взять траншею, и тогда финал.
Вот взмывает красная ракета,
Грозно я кричу: « Ура-Ура!
За тебя, ты лучшая на свете,
За страну, за Родину! Ура»!
На ходу веду огонь в слепую,
Рикошет и пули вновь свистят.
Рукопашный бой и я рискую,
Вот проверка стойкости ребят.
Нам не занимать в бою отваги.
Сколько нам еще таких атак?
Мой земляк упал, не сделав шага,
Я иду в атаку не простак.
Бруствер пролетел, удар и выстрел,
Угощу захватчика свинцом.
Не топтать земли моей нацистам,
Отомщу за павших молодцов!
Наши танки пузом гладят землю,
Нужно закрепить в бою успех.
За победу, перед Богом внемлю,
Для брони, мотора нет помех.
Сяду не спеша, на дно окопа,
Поддержу наш бой, своим огнем.
Прет теперь в прорыв резерва рота.
Живы будем, значит не умрем!
Времени прошло уже немало,
У меня портрет над головой.
В том строю героев меньше стало,
Мы горды за них, своей страной!
05.05.2017 г. АС
Гардеробщик.
I.
Старик любил театр. Он гардеробщик!
Не выносил премьер, той суеты.
Где публика, но он на них не ропщет,
Тот запах денег и цветы, цветы…
Надменный взгляд и царская походка,
Там роскошь на показ: нарядов, шуб.
Бомонд пестрит, красивых женщин сходка,
Шипение речей – накачка губ.
Любил детей – каникулы, улыбки.
Сияют блеском чистых, ярких глаз.
По лестнице в фойе, как стайкой рыбки,
Несутся вниз, он встретит их сейчас.
Премьера. Обошлось без неприязни!
У края лета, пара лишь зонтов,
Наряды показать – для них, как праздник,
Да бриллиантов блеск – для их понтов.
Поток солидных граждан был окончен.
Добавилась лишь дюжина плащей,
Звучал звонок, теперь намного громче,
А публика скромнее и бедней.
Шум затихал и зала опустела,
Подняв барьер, выходит он в фойе,
Ему тогда на воздух захотелось,
Он вспомнил то, как было по весне.
II.
Совсем случайно, он девчонку встретил,
У стен театра, красотой пленён.
Она ждала. Лил дождь, дул липкий ветер,
А он стоял, смотрел и был влюблён.
Она не дождалась и что ей делать?
В руке билеты и звучит звонок,
Курсант подходит и вопрос не смелый,
Спросил билет, внимание привлёк.
Вот так всё закрутилось, завертелось,
Сплелись две нити, став одной судьбой.
Так сорок лет в груди любовь горела,
Он не ошибся. Не хотел другой!
Двоих детей, достойных воспитали,
И счастливы, на долгие года.
Так много в этой жизни испытали,
Не может это длится, навсегда…
Мир так устроен, каждый понимает,
Когда в судьбе порвется жизни нить.
То страшное, что позже наступает,
По старому тебе, уже не жить.
Бессилие он помнил, неизбежность.
Сплетений судеб, каждый день и час.
Так страшно видеть, как уходит нежность,
Из тех любимых, ненаглядных глаз.
Одна из нитей становилась тоньше,
Так тихо уходила в темноту,
И было ясно, не увидеть больше.
В ответ лишь слышно бездны немоту.
III.
Он отставник. Избрал себе работу,
Чтоб незаметным быть среди людей.
Бывало, поднимал в атаку роту,
И думал, что задачи нет трудней.
Он бил врага, свободу защищая,
Прошёл сквозь ад и стал ещё сильней.
Любовь жены спасла, он же знает,
И помнил взгляд её, его детей.
Он головой мотнул, отбросив мысли,
Прошёл внезапно на парадный вход.
А жизнь его полна другого смысла,
Она проходит так за, годом – год.
IV.
За стёклами дверей заплакал дождик,
Свет фонарей – желтеющий муар.
Для старика теперь так много тождеств,
С букетом парень, а в глазах пожар!
И девушка стоит, берет поправив,
Вид грустный и растерянный такой.
Он твёрдый шаг в ту сторону направил,
– Для вас букет! И протянул рукой.
В глазах печаль, вопрос, – Цветы чужие?
–Для Вас Краса, и я их вам дарю,
Возьмите их, они умрут – живые.
И вот билет, пойдёмте – говорю!
Старик стоит, спокойно наблюдает,
Забавные подумал. Сам сказал:
«Второй звонок, быстрее опоздаем»!
Забрал одежду, номерок им дал.
На каждый день, его одно из правил,
Объединить разбитые сердца.
Событий ход он лишь на миг подправил,
Соединяя вместе два кольца.
Вновь по фойе и вышел на ступени.
Снаружи льёт, все удалились прочь.
– Теперь, никто судьбы им не отменит!
Ладонь под дождь и удалился в ночь.
07.05.2018 г. АС
Русь.
I. Стояла крепость на пути , Изборск,*
Рожь колосилась золотистым светом.
Из камня. Для врага, как приговор.
В атаке для врага, здесь нет успеха.
Дым от пожарищ закрывал обзор,
Вопрос в глазах стоял у крестоносцев.
Готовы были брать их на измор,
Но мало время, скоро будет осень.
Гнетущее молчание вокруг,
Что происходит, крепость умирает.
Вонючий запах гари, стонов звук,
Разобрана в тылу стена глухая.
«Зачем всё это делают?– мой, Лорд»!
– Воскликнул предводителю племянник.
Он воин молодой, строптив и горд,
Боец хороший, не мудрец, не странник.
Пред ним скакун арабский, белый конь,
Он стал недавним для него трофеем.
Смрад с крепости идёт, кругом огонь,
Там нет живого, только смертью веет.
Лорд криво усмехнулся, глянул вниз,
Смотри они свободные, как птицы.
Не лёгок путь по жизни их, тернист,
И не сдаются, смерть таких боится.
– Скажите мне, мы будем крепость брать?
– Пускай уйдут, от них одна погибель!
А в крепости их нам уже не взять,
И нам не устоять здесь на отшибе.
II.
С щетиной грозной , с крепости обоз,
Где войны, а за ними жёны, дети.
Их что-то охраняло от угроз,
В том мареве, где дым там солнце светит.
Не трогали. Лишь рыцарь молодой,
Конь белый, поскакал тогда к колонне.
Раздался крик его, для них чужой,
Спокойно шли, крестились на икону.
Лик чудотворный – это Николай,
Он Русь хранит от бед и сохраняет.
«Ты, Чудотворец нас оберегай».
А Дух святой им души наполняет.
Несётся рыцарь, а в руке копьё,
Но конь его, как будто бы споткнулся.
Об этот дым – тревожное чутьё,
Едва не сбросив всадника, взметнулся.
Дыша ноздрями, тихо захрипел,
И вскрик издал, как будто человечий.
А рыцарь слез с коня, хотя был смел,
Его столкнула сила, взяв за плечи!
Стоял и завороженно глядел,
На эти уходящие повозки.
Всё растворялось, он был не у дел,
В лицо тогда ударил ветер хлёстко.
Не мог себе разумный дать ответ,
Куда всё это воинство исчезло?
А впереди лишь только яркий свет,
И мысль, они бессмертны – в душу влезла.
III.
«Что будет с нами? Ты скажи, Иван»!
– Так женщина спросила молодая.
« Чтоб выжить! Это Богом шанс нам дан».
– Ответил ей, ребенка прижимая.
«Зачем? – не унималась снова мать.
– Нам столько в жизни горя и печали».
– Душой своей, мы мир должны понять,
С любовью и добром, чтоб лучше стали.
– Мы столько нашим душам отдаём,
Что остаётся нам от этой жизни?
– Мы любим и с тобой всегда вдвоём!
Ну а судьбы, нет барышни капризней.
« Да, это правда! Знаю – Божий дар».
– И просветлела милою улыбкой.
Вся суета развеялась, как пар,
Без скорби и пустых мечтаний, зыбких!
* Изборская крепость, Псковская область… Россия. Уникальна тем, что считается самой старой в России – её укрепления почти без изменений сохранились с 1330-х годов с протяжённостью стен около 850 метров и 7 башнями, в то время как подавляющее большинство крепостей были реконструированы в XVI – XVII вв.
26.04.2018 г. АС
Урок 1812 года.
Скажите нам, так сколько было их?
Охотников до русского богатства.
Талантливых, продажных и иных,
Им говорили, поначалу: « Здравствуй»!
Итог же оказался всем один,
Дорога по костям их провожала.
И дед Мороз великий господин,
Носы крутил и стужа руки жала.
Наполеон – вояка из таких!
Он долго шёл к своей заветной цели,
Хотел сражений и атак лихих,
Его надежды, как лучины тлели.
Был брошен Витебск, а потом Смоленск,
Москва горела, дал приказ Кутузов.
Всё шли и шли, а глубь страны, как плен,
Ловушка – голод, стала для французов.
Встречали их пустые города,
Где лишь руины, нет еды запасов.
Чужое небо там, блестит звезда,
Мечта одна – вина, кусочек мяса.
Лазурный Берег, Альпы и Прованс,
А здесь Москва и огненное море.
Победы нет и праздничных убранств,
Вокруг земля горит, царит здесь горе.
Подобно Риму, на семи холмах,
Москва стоит она хранима Богом.
Огонь на разноцветных куполах,
В душе рождает смутную тревогу.
« Куда идти? Дорога лишь назад!
Что здесь искать? Кругом одна погибель.
Ты сделал шаг, везде встречает ад,
Как здесь живут, те люди на отшибе?
Что за народ, готовый умереть,
Дома бросают, выжжены деревни.
Здесь жизни нет, встречает только смерть,
С мечем ребёнок и вояка древний.
Сплотились в шайки, бьют со всех сторон,
Здесь нет дорог, сплошная грязь, болото.
Штыком встречают бедный и борон,
Никто не знает, что за поворотом.
Да ну её – бежать, бежать, бежать…
Геройский дух, свирепый голод, холод,
Им, кроме жизни нечего терять.
Погибнуть, сгинуть! Путь назад так долог».
Записки сделал беглый офицер,
Судьба к нему не так была жестока.
Он чтобы выжить, мертвечину ел,
И с горечью встречал рассвет с Востока.
26.02.2018 г. АС
Историческая память так важна для самосознания и понимания, что мы потомки победителей и освободителей. И полководцев – гениев в России не мало. Заставить французов отступать по разорённой ими же дороге был гениальный план. А партизанские отряды, наводившие ужас на французов?! Это французы называли их бандами. Эскадрон гусар летучих под командованием поэта и гусара Дениса Давыдова чего только стоил! А отряды самообороны, организованные крепостными крестьянами? Французам трудно было осознать русский патриотизм, как и понять, что не только бароны, как выразился один из французов, но и крестьяне воевали против них.
Последний бой.
Впереди, в тумане степь да степь!
Дальше отступать, нам нет дороги,
Мы в окопе нас живая цепь,
Бой последний, и не ждем подмоги.
Чувств обрывки образуют взвесь,
– Сколько крови пролито, кто скажет?
Что у нас осталось, только честь,
Остальное за спиной – пропажи.
Родине мы больше не нужны,
Будет бой, он далеко не первый.
Для чего на свете рождены?
Умереть за честь – мы офицеры.
Весь в грязи окоп, останки тех,
Кто шагал по жизни вместе с нами.
Нет надежды, веры – это грех,
Вся земля усеяна телами.
Он в атаку роту поднимал,
Бил врага, пока хватало силы.
Всё что было, людям он отдал,
Грудь в крестах, но Родине немилый.
Горстка им патронов на двоих,
Нож за голенищем, папироса.
В памяти, как жил он для других,
Жизнь гроша не стоит и вопросы.
Верен был присяге и царю,
Что теперь? «Закурим напоследок!
Родине своей я жизнь дарю,
Некому нас даже исповедать».
Помолчали, каждый о своём,
Началась атака – бой последний.
Так он написал карандашом,
Для тебя послание, наследник!
Не было меня тогда с тобой,
Не пришлось тогда делить патроны.
Позже я родился, правнук твой,
Как и ты, в невзгодах закалённый.
28.12.2017 г. АС
Сотня.
Мы затаились на опушке леса,
Казачья сотня и резерв полка.
Сигнала ждём, на поле дым завесой,
Ударим с фланга и наверняка!
А время тянет, часом за минуту,
Закат кровавый красит небеса.
Туман в лощинах недруга укутал,
Готов нести вперёд меня рысак.
Пропитан воздух гарью, запах едкий,
От пороха свербит, несёт в глаза.
Шальные пули рядом режут ветки.
Звук канонады, отблеск иль гроза?
Бьёт пулемёт и смерть кого-то косит,
Бывалым казакам, стрельба не вновь.
Что на роду дано, судьба не спросит,
Азарт победы – будоражит кровь.
Здесь каждый верит в Бога и в победу,
А сердце бьётся бешено в груди.
Так жили наши пращуры и деды,
Отечество и долг, потом мундир!
Мурашки по спине, до мелкой дрожи,
Внезапно тишина и наш черёд.
Святая сотня – нет её дороже,
И шашки вон! Вперед, вперед, вперёд!
Сорвались из засады грозной лавой,
Команда из отчаянных рубак.
Чтоб имена покрылись громкой славой,
Несет меня, как молнию рысак.
Мы саблей рассекаем поле битвы,
Сметая все преграды – лишь вперёд.
Судьбе наперекор, срезаем бритвой,
К врагам пощады нет – победа ждёт!
26.12.2017 г. АС
Русь.
I.
Вечер наливался красной зорькою,
Значит завтра бури, ветру быть,
Запах от полыни, доля горькая,
Стали волки на закате выть.
Дрозд щебечет песню ночью иволге,
В ней тревога за Россию мать.
Паренек прощался под рябиною,
С девушкой, которой с брани ждать.
А судьба решила все по своему,
Время обернулось будто вспять.
И над полем вьётся стая воронов,
Видно горю и беде бывать.
Слышен звон кольчуг, меча булатного,
Над деревней прокатился плач.
И навис призыв рожка набатного,
Станет для кого судьба – палач?
II.
Провожают воинов девы, матери,
Головы склонив стоят отцы.
Горя лава, как вулкана кратеры,
Пузырятся – здесь войны гонцы.
Из лесов, долин рать собирается,
Всех встречает сам великий князь.
– Бьём врага вот только он не кается,
Очень хочет он Россию взять.
В рабство захватить, тиранить Родину,
Уничтожить всё, что мило нам.
Пусть враги падут, ступают к Одину,
Даже пядь земли им не отдам.
Я не буду вас учить сражениям,
Много раз боролись вы с врагом.
Будем бить его мы с наслаждением,
Без победы с поля не уйдём.
Жизнь коню доверим, другу верному,
Кто погибнет, в памяти велик.
И в веках останутся бессмертными.
Бросил войнам князь тревожный клич.
– Для начала, лучшие три ратника,
Поразят врага и пусть бежит.
Уничтожить лучших трёх стервятников,
Силу показать и будем бить.
III.
Вышли в поле три брата из Мурома,
Разомкнулась, Великая рать.
Диском светит, зарёю пурпурною,
Отразившись в доспехах печать.
Гордо реют знамёна и вымпелы,
Две стальные, колючих стены.
Солнце красное в белое вымыло,
Машут с знамени лики святых.
«Рось»!– воскликнули лучшие воины.
«Рось»! – ответила грозно стена.
– Победим и не будем изгоями!
В них уверенность, сила видна.
Понеслись братья – быстрые ястребы,
В чистом поле две силы сошлись.
Степь дрожит, не страшны им препятствия,
На кону честь, отечество, жизнь.
Старший брат увернулся от палицы,
Меч вонзил супостату в живот.
Покачнулся, на землю он валится,
Каждый смерть здесь за благо сочтёт.
Спотыкается конь, брата среднего,
И вонзилось под сердце копьё.
Нет ему между Богом посредника,
Кружит в небе одно вороньё.
Младший брат в грудь ударил крестового,
Звон железа – противник сражён.
От меча брызжет кровь! – Кто на нового?
Им смертельный удар нанесён.
Тот кто брата убил, он не выдержал
И умчался к сородичам в миг.
Понял он в этой битве не выдюжить,
За побег принял смерть от своих.
IV.
«Рось»!– вскричали с отвагою Русичи.
Понеслись, как волна на врага.
Меч карающий, режущий, рубящий,
К неприятелю, участь строга.
В бой идут поседевшие рыцари,
Их задача – врага удержать.
Скован он и по полю не рыскает,
Получил, что хотел? Будет знать!
Нападение с криком, молитвою,
Молодые бойцы – их черёд.
Враг сбегает собакой побитою,
По земле кровь ручьями течёт.
Отступает противник, нет силушки,
Не спасает чужая земля,
Поле чистое – станет могилою,
О спасении, скорбно молят.
В том бою полегло много воинов,
Там сгорели – один только миг.
Стала жизнь для погибших как молния,
На иконах святой князя лик.
14.11.2017 г. АС
Писарь.
Он снайпер в роте, писарем прозвали,
Здесь самый лучший, опытный боец.
Художник на гражданке, фрицев валит,
Огнём не раз спасал! В бою храбрец.
А кличка эта даже оскорбляла,
Для ротного писал, немного он.
Минут пятнадцать в день, такая малость.
Умом, талантом был не обделён.
Красивый почерк. Кличкой тяготился:
« Увольте, не лежит моя душа».
С такою просьбой в штабе обратился.
– Найди замену, с почерком бойца!
По прежнему ходил с такою кличкой.
Очистил снег, сидел писал на пне,
Составил строевую на страничку.
Тут видит Юнкерс бреет, как во сне.
Бомбить собрался, видит нет зениток,
Нависли в небе низко облака.
Врагу защита и маневр испытан,
Раздолье, можно бить наверняка!
Заход он сделал, сразу сбросил бомбы,
И писарь как и все, прыжок в окоп.
Спокойно наблюдал, какой огромный,
Прицелился, три пули прямо в лоб.
Горит машина, хочет сбросить пламя,
Немецкий лётчик крутит пилотаж.
И падает, укутанный дымами.
Пал кувырком! Ему закончен раж.
Бомбардировщик рухнул и взорвался,
Зенитчик кличка – с памятного дня!
За лесом к небу чёрный дым поднялся,
После войны напомнит, ночью снясь.
18.04.2018 г. АС
Вечный дежурный.
Весь день шёл дождь, под вечер разогнало,
Луна сияет, звездочки горят.
От полустанка, путь ведёт по шпалам,
Столбы и светофоры встали в ряд.
Прохлада, запах шпал – идёт маршрутом,
Так не удобно, нужно выбрать шаг.
Одна дорога и ведёт попутно,
Там переезд и дом, его очаг.
Ни кто не ждёт, кому такое нужно,
Дежурный вечный, жизнь его пустяк.
Состав идёт, даёт гудок натужный,
Сигнал предупреждает, ему в такт.
Обязан обеспечить безопасность,
Чтоб был исправен путь и семафор.
К работе переезда он причастен,
Его сто метров! Смотрит с давних пор.
Лес по краям, болото, нет дороги,
Огромный волк бежит наперерез.
Он наблюдает, нет в глазах тревоги,
Стоит в них неподдельный интерес.
Всю стаю от стреляли злые люди,
Ему лишь удалось уйти от пуль.
Нет у него друзей теперь и судей,
Лови добычу, в поле карауль.
Волк наблюдает, видит человека,
Он брёл по шпалам, будто бы хромал.
Опасности в нём нет, ещё калека,
Шёл несуразно, ногу подбирал.
Нога вторая – чурбачёк и палка,
Волк близко подошёл. – Такой как я!
Бездомный, вижу смотрит без опаски.
Все мысли в унисон. Они стоят!
Два существа, уставшие от жизни,
Очнулся волк и удалился прочь.
Вот так шагать по шпалам и до тризны,
С маршрута не свернув, там грязь и ночь.
Тяжёлою ногой, сошел с дороги,
По жиже, на обочине застыл.
Смотрел заворожённо, без тревоги,
Белели там березы. Кем он был?
Разведчик удалой, он бил фашистов,
Тот бой последний, брал тогда Рейхстаг.
Но всё же выжил, шквал огня неистов,
Заговорённый – вовсе не простак.
Лечили долго, но ноги лишился,
Живой остался, бледный, худоба.
Калека так и жил, он не женился,
Свой крест не бросил – такова судьба.
04.03.2018 г. АС
Тогда спросил деда: "Почему у дяди нет ножки." Ответил: "Ходил по путям, отрезало поездом". На девятое мая, тот дядя пришёл на своей деревянной ноге. Вся грудь его была в орденах и медалях: три ордена славы, детвора была в шоке. Это было 9 мая 1971 года, ст. Баляга Читинской области.
