bannerbannerbanner
Лора

Александра Бракен
Лора

Полная версия

10

Страх, охвативший Лору, разрывал ее изнутри. На коже выступил пот, холодный, как пальцы Танатоса[35].

Воздух взорвался от безумных криков. Одни охотники бросились к выходу, но, не добежав, рухнули на пол. Другие падали там, где стояли, будто капли дождя, их шелковые одежды растекались по полу, как разноцветные лужи. Люди цеплялись за колонны и друг за друга, пытаясь подняться. Кто-то пытался дотянуться до кинжалов, спрятанных в складках одежды.

Лору предало ее собственное тело. Ноги не слушались, отказываясь сдвинуться с места. Она в ужасе упала на полированный пол. Тело будто съежилось, стало невесомым. У нее не было сил даже поднять голову.

Аристос Кадму – Рат.

Так проявлялась его сила, одна из многих. Лора ухватилась за эту мысль, вцепилась в нее, пытаясь справиться с паникой, пока совсем не лишилась способности мыслить. Новый Арес мог вызвать в ком-то жажду крови, но мог и лишить жажды жизни, подчинив себе чужую волю и лишив сил.

Лора попробовала вытянуть ноги, но они не слушались. Собравшись с силами, она подняла голову, ища Кастора глазами. Он стоял все там же, возле трона, невозмутимо наблюдая за мечущейся толпой. Когда распростертая на полу Аканта застонала, он подошел к ней и попытался поднять. Его ладони светились, но Аканта бессильно повисла в его руках.

Теперь на лице Кастора появились беспокойство и страх. Лора услышала его мысли, как если бы он прокричал вслух: «Что мне делать? Что мне делать?!» И она вдруг поняла: Рат хотел, чтобы Кастор все это видел. Чтобы знал, что произойдет дальше.

В динамиках снова раздался голос Рата:

– Приветствую тебя, Кастор Ахиллеос, и твою семью.

– К чему это было? Мы все понимаем, насколько ты силен, – резко ответил Кастор. – Скажи, чего ты хочешь.

Лора вдруг почувствовала, что к ней постепенно возвращается контроль над телом. Охотники вокруг кричат и пытаются подняться – Рат ослабил свою мощь.

– Я предлагаю тебе клеос, – сказал Рат. – Преклони колено, юный бог. Используй свою силу по моему приказу, и Дом Ахилла не будет разрушен. Откажешься – и все, начиная с тебя, умрут от моего клинка.

– Пустые угрозы, – прошипел Филипп, вскакивая на ноги. – Мы ответим ударом на удар.

– Ты позволяешь смертному говорить за тебя, юный бог? – возмутился Рат. – Я предлагаю всем желающим место в мире, который грядет, который мы создадим вместе – место власти и невообразимого богатства. Агон закончится, но все, кто служит мне, будут вознаграждены.

Лора с трудом встала, опираясь на один из перевернутых столов.

Кастор вцепился в спинку золотого трона, его веки начали опускаться, но он заставил себя смотреть прямо и твердо.

– Ахиллиды не служат никому.

– Это твой ответ? – заключил Рат. – Да будет так.

– Выключите их! – крикнул Филипп. Он схватил огненный горшок и швырнул в ближайшее зеркало. – Вырубите ток!

– Ваш новый бог обижен на вас, – продолжил Рат, обращаясь теперь к охотникам. – Он слаб, слабейший из богов. Не способен проявить физическую форму. Не в состоянии почувствовать всю мощь своей силы. Я буду заботиться о вас и служить вам так же, как вы будете служить мне. Буду упиваться вашим почтением, поделюсь с вами силой и могуществом. Только я могу защитить вас. Только я могу освободить вас.

– Дом Ахилла не уступит, – твердо заявил Филипп. – Ты – трус, который прячется за ширмами. Ты защитишь их? Тебе даже не хватило благородства вернуть наших мертвых.

Охотники в знак согласия затопали ногами, издавая свирепый рев. Экраны снова замерцали, и пульсирующий багровый цвет сменился чем-то более жутким. Перед присутствующими предстали ряды отрубленных голов, выброшенных в мусорную канаву – вместо глаз вставлены серебряные монеты. Челюсти вывернуты, рты распахнуты в посмертном оскале в насмешку над масками Ахиллидов.

Филипп и еще несколько охотников разбили оставшиеся зеркала, но было уже слишком поздно.

– Приди и забери их. – Голос Рата прерывался из-за помех на линии. – Ты сам очень скоро к ним присоединишься.

11

Рат объявил Дому Ахилла войну. Лора воспользовалась суматохой и сбежала. Она пробилась сквозь толпу Ахиллидов и ринулась к лестнице. У нее оставались считаные минуты, чтобы выскользнуть наружу, пока не перекроют все выходы. Нужно вернуться к Афине. Найти для нее целителя и рассказать обо всем, что случилось.

Но Кастор…

Лора бросила взгляд на нового бога и не была удивлена, увидев его в окружении вооруженных охотников. Белый как мел, он слушал, как один из них приглушенным голосом отдавал приказы, указывая в другой конец комнаты.

«Он мог бы ее вылечить», – подумала Лора. Она только что услышала подтверждение, что Кастор унаследовал силу Аполлона. И это было бы самым простым решением самой неотложной из ее проблем.

Нет, Лора не могла привести Кастора к себе. Причины очевидны, но от этого не легче. Афина не оставит в живых убийцу своего брата, да и незаметно вывести нового бога из Дома Фетиды тоже не представлялось возможным – Ахиллиды пустились бы в погоню и могли проследить их до самого дома. Майлз, Кастор, Афина – над ними и так нависла смертельная угроза, разоблачение же означало мгновенную гибель.

В Доме своего клана Кастору гарантирована защита – даже при том, что рядом остается Филипп, даже после того, как Рат объявил Ахиллидам войну. И пусть Рат обвинил Кастора в слабости, в том, что он не сможет защитить Ахиллидов, именно вмешательство нового Ареса спасло нового Аполлона. Охотников всегда отличала чудовищная гордость, и Ахиллиды не были исключением. Они ни за что не откажутся от своего нового бога и лучше погибнут, чем подчинятся чужаку.

Лора в последний раз оглядела зал, мысли в ее голове лихорадочно метались.

«Не подведите меня, придурки, – прорычала она. – Не дайте ему умереть».

Ван оторвался от разговора с Акантой и направился к Кастору, быстро сокращая расстояние между ними. Он пронесся мимо Лоры так близко, что она почувствовала запах его одеколона с нотками апельсина и сандалового дерева, и с трудом удержалась, чтобы не вцепиться в него.

Прошло так много времени с тех пор, как они виделись в последний раз. Они тогда были детьми, носились по городу как угорелые. И если Кастор всегда был открытой книгой, счастливой от того, что ее читают и понимают, Ван оставался дневником, закрытым и спрятанным под матрасом – за исключением тех моментов, когда он обвинял Лору в том, что она втягивает Кастора в неприятности, вовлекает в опасные, по мнению Вана, затеи. Опасными Ван считал практически все развлечения.

Вообще-то Лора предпочитала никому не доверять. Ее расположение было чем-то вроде вещицы, которую одалживают редко, и никогда – бесплатно. Она знала, что преданность Вана семье всегда будет выше их так называемой дружбы, и решила, что сама найдет возможность выбраться из Дома Фетиды, как делала это всегда.

Она заторопилась наверх, возвращаясь тем же путем, которым попала сюда, с каждым мгновением чувствуя, как нарастает тревога. Невыносимая тяжесть сдавливала грудь. Лора с трудом преодолела последние ступени и едва не задохнулась, когда снова нахлынула паника.

Рат.

Его голос эхом отозвался в ее израненной душе, вызывал из небытия образы родителей и сестер, все, что она годами пыталась наглухо замуровать в памяти.

Если Дом Тесея вступил в союз с Ратом, снова будут сотни погибших. Старая богиня Афина до него не доберется, а, значит, не выполнит свою часть клятвы. Эта мысль обожгла Лору.

«На самом деле все гораздо хуже», – внезапно осознала она. Если Рат прокладывал себе путь к абсолютной власти, уничтожая старых и новых богов, его охотники будут безжалостно преследовать Афину. Аристос Кадму никогда не ставил перед собой мелкие или мирные цели. Он убирал врагов с игрового поля, и какие бы планы он ни вынашивал, эта война затянется надолго.

И Кас…

Так мало ниточек связывало Лору с прошлой жизнью, что возможность найти еще одну действовала на нее как мощный наркотик, пусть она даже не готова было это признать. Она перестала верить в Мойр еще много лет назад, но так ясно видела в своем сознании блеск их мечей, радостно рубивших всё и вся, пока у нее не осталось ничего и никого.

– Возьми себя в руки, не будь размазней, – пробормотала Лора. В самом деле, у нее здесь настоящий дом, хорошая и достойная жизнь. У нее есть Майлз, он ждет ее возвращения, охраняет богиню, которая не отказалась бы покрыть себя его кровью.

Но она мечтала о том единственном, кто всегда мог успокоить ее, разгневанную или напуганную. Она хотела того единственного, на кого всегда могла положиться, зная, что он рядом. Она хотела Кастора.

Лора закусила губу, пытаясь проглотить комок в горле. Она нашла комнату, через которую вошла, и дернула за ручку двери. Та качнулась, но не сдвинулась с места.

– О, прекрасно, – проворчала Лора и попробовала еще раз, толкнув сильнее. – У меня нет на это времени.

Откинув полу накидки, она полезла в задний карман шорт за куском пластика, чтобы открыть замок. Но в кармане было пусто.

Проклятье.

Должно быть, Лора обронила его, когда протискивалась в балконную дверь, или забыла, когда переодевалась.

Свечи в коридоре догорали, отбрасывая тусклый свет. Запахи дыма и горячего воска смешивались с благовониями, все еще поднимавшимися снизу. Лора облизнула пересохшие губы, пытаясь оценить свои возможности. Она смертельно устала и плохо соображала. Она двинулась по коридору, дергая одну дверную ручку за другой. Еще одна. И еще…

 

– Конечно, я понимаю, – донесся с лестницы чей-то голос, потом раздался звук тяжелых, быстрых шагов. – Нарушение безопасности… я беспокоюсь…

Лора мысленно выругалась и бросилась к очередной двери, на ходу придумывая тысячу ответов на вопрос, что она тут делает. Зашла посмотреть, все ли в порядке; показалось, что тут шумели; забирала сумочку; хотела побыть одна…

Ни одно из них не понадобилось. Последняя дверь в коридоре – та, что с кодовым замком, – оказалась приоткрытой. Тяжело дыша под плотной маской, Лора скользнула внутрь и плотно закрыла за собой дверь.

Свет в комнате не горел, но сквозь тонированное слуховое окно проникало достаточно солнца, чтобы полностью ее осветить. В центре между двумя замурованными окнами стояла впечатляющих размеров кровать с балдахином из белого шелка. Одну стену занимал шкаф, расписанный выцветающей пасторальной сценой со стадами и пастухами. Похоже, его несколько веков передавали из поколения в поколение. Плюшевые подушки были разложены на полу, повторяя рисунок – лепестки цветка, и повсюду были расставлены причудливые канделябры.

В воздухе все еще витал запах свежей краски, и ковры выглядели девственно чистыми – наверное, совсем новые. Лора предположила, что это спальня Филиппа и Аканты, недавно отреставрированная, чтобы принять их на время Агона.

На кровати что-то зашевелилось. В изножье спал огромный лохматый пес. Похожая на медвежью морда, кончики длинных ушей, черная шерсть на спине и боках были припорошены белым, словно пес только что вернулся с прогулки по заснеженному Центральному парку.

Тонкая струйка слюны стекала из его пасти на шелковое покрывало. Большие глаза открылись. Пес поднял голову, словно узнал ее.

– Хирон? – прошептала Лора.

Она радостно сдвинула маску, чтобы лучше видеть. Он все еще жив! Сколько же ему сейчас лет?.. Четырнадцать? Лора медленно подошла к греческой овчарке, протянула руку.

Хирон был постоянным спутником маленького Кастора – тот даже катался на нем верхом. Во время их бесконечных приключений на городских улицах пес неизменно трусил за своим хозяином и Лорой, как верный страж и нянька.

Хвост шевельнулся на шелковом покрывале. Лора почувствовала странное облегчение, когда пес лизнул ее пальцы в знак приветствия.

– Я тоже скучала по тебе, дурень. – Она почесала его за ушами. – Но вряд ли ты научился говорить по-человечески и можешь подсказать, как отсюда выбраться?

Пес опустил голову и снова закрыл глаза, свернувшись на покрывале.

– Конечно, – пробормотала Лора. – Так я и думала.

Она кружила по комнате, пушистый ковер заглушал шаги. Ни балкона, ни окон – только люк в потолке. То же и в роскошной ванной комнате, примыкающей к спальне. Лора видела на черном мраморе отражение своей сердитой физиономии.

Она снова запрокинула голову, разглядывая слуховое окно. Если бы она смогла забраться туда, возможно, удалось бы приоткрыть его и протиснуться в щель. Вот только на крыше все равно придется столкнуться с охранниками – охотниками в отличной боевой форме. Пусть Лора сбивала до костяшек остатки своей гордости, но не могла не признать, что одно дело – лупить избалованных богатых деток, и совсем другое – сражаться с тренированными убийцами.

Пес приоткрыл один глаз.

– Не смотри на меня так, – бросила ему Лора. – Я активно планирую побег.

Хирон повернул голову к двери. В следующее мгновение Лора тоже услышала.

– Будьте уверены, мы… – Приглушенный голос звучал все громче, говоривший приближался к комнате.

Снова нацепив маску, Лора нырнула под кровать, но тотчас выскочила обратно – поняла, что ее увидят от входа. Она бросилась к гардеробу, но сообразила, что Филипп или Аканта, возможно, захотят переодеться, и, хотя Лора многое могла объяснить, она не была уверена, что придумает достойное оправдание тому, что ее занесло в их шкаф. Так что оставался худший из всех возможных вариант.

Лора едва успела метнуться за декоративную – надеялась она – деревянную ширму в дальнем углу спальни, как замок щелкнул и дверь распахнулась. Сквозь щель между панелями ширмы Лора увидела, что в комнату вошли трое мужчин.

В то же мгновение она поняла, что ошиблась.

Эта комната принадлежала не Филиппу и Аканте.

12

Хирон вскочил и зарычал. Лора вздрогнула. Она никогда не слышала, чтобы он лаял так глубоко и раскатисто.

– Полегче, зверюга, – сказал Филипп, успокаивающе протягивая руку. – Лежать.

Хирон замер в напряженной позе – голова и хвост опущены… но смотрел он не на Филиппа. Он следил за Кастором.

Лицо нового бога побледнело еще больше. Застыв на месте, он смотрел на собаку, пока между ними не встал Ван.

– Я заберу его, – сказал Филипп. – Он… похоже, не помнит тебя.

– Все в порядке, – резко произнес Кастор. – И я хочу знать, как, черт возьми, Рат получил доступ к твоей сети.

– Техников допрашивают, – вместо Филиппа ответил Эвандер. – Я сам разберусь с ними и с системой. Скорее всего, они сами ее взломали, и в Доме Фетиды предателей нет. Меня больше беспокоит то, что Рат способен использовать свою силу и для этого.

– Самая безотлагательная задача для меня сейчас – защитить бога нашей линии. Кадмиды наверняка попытаются нанести прямой удар, это лишь вопрос времени, – вмешался Филипп. – И когда наступит удачный момент перевезти вас в более безопасное место за городом, я пришлю за вами охрану.

– Ты думаешь, это необходимо? – спросил Ван. – Если у них действительно есть шпион в нашей семье, они всегда будут нас опережать, что бы мы не задумали. Это огромный риск.

– Ты не архонт этого Дома, Посланец, – одернул его Филипп. – Это мое решение.

Посланец. Конечно! Вот что за булавку носил Ван: золотое крыло, указывающее на его статус. В обязанности Посланцев входило больше, чем обычный шпионаж. Их защищала клятва между Домами, и они могли, не опасаясь быть убитыми, передавать сообщения и обмениваться телами погибших.

– Ты уверен, что принял такое решение не потому, что соперничаешь с Аристосом Кадму? – Ван не повысил голос, но его слова прозвучали резко.

Странно, что эти трое до сих пор не услышали ее прерывистого дыхания.

– Эвандер, сын Адониса, – прошипел Филипп. – Заговори со мной еще раз в таком тоне, и я не только сорву с тебя эту булавку, но и заберу другую руку.

Другую руку? Лора наклонилась вперед. Теперь она увидела…

Пальцы правой руки Вана были чуть длиннее, чем на левой, и как будто закостенели. Он мог ими пошевелить, даже сжать, но движения были замедленными и ограниченными. Такие протезы были у многих охотников, пострадавших в бою.

Проклятье.

Как это могло произойти? Неудачный спарринг? Правая рука была у Вана ведущей – так она помнила по тем немногим тренировкам, которые он посещал, пока его родители занимались здесь своими делами.

Некоторые из пострадавших боролись за право возобновить тренировки, осваивать новые стили боя, подходящие для их изувеченных тел, и оставаться охотниками. Однако большинство рано «выходили на пенсию», и архонт назначал их на гражданские должности вроде архивариуса или целителя.

Лору такой порядок вещей приводил в бешенство: если кто-то хочет сражаться, бороться за клеос, он должен получить это право, независимо от обстоятельств.

– Если бы у нас был пророк, мой господин. – Филипп снова обратился к Кастору. – Тогда мы могли бы предвидеть, что Кадмиды…

– Сколько раз я должен повторять, что никаких пророчеств не будет?! – вспылил Кастор. – Это не в моей власти. Похоже, придется еще раз напомнить тебе, что, хотя у меня есть часть силы Аполлона, я – не он.

Лора затаила дыхание, когда новый бог сделал несколько шагов в ее сторону, снял золотые перчатки и положил их на столик рядом с ширмой.

Филипп с трудом сдержался, но кивнул.

– Да, мой господин. Конечно, нам всем по-прежнему не терпится услышать историю о том, как невинный двенадцатилетний мальчик победил одного из сильнейших изначальных богов и вознесся. Возможно, ты поговоришь с кем-то из историков нашей родословной…

– Довольно, – отрубил Кастор. Теперь он стоял достаточно близко, чтобы Лора уловила запах ладана, исходивший от его кожи. На мгновение ей показалось, что глаза нового бога встретились с ее глазами, но он повернулся к кровати. – Я хотел бы отдохнуть, прежде чем мы отправимся в путь.

– Кас… мой господин, – начал было Ван. – Возможно, нам следует обсудить…

– Я сказал: довольно. – Кастор так крепко сжал один из столбиков кровати, что он треснул. – Разбуди меня, когда придет время ехать.

Филипп схватил Вана за плечо и подтолкнул к двери.

– Снаружи выставлены охотники. Чем еще я могу быть вам полезен, мой господин?

– Только своим отсутствием, – буркнул Кастор, так и не обернувшись.

– Запри за нами дверь, – напомнил ему Ван.

Кастор кивнул, но не двинулся с места, пока они не вышли из комнаты, да и после этого выждал несколько долгих мгновений. Наконец он повернулся, ударился коленом о сундук в изножье кровати и выругался. Картина того, как могущественный бог подпрыгивает и гримасничает, точно заставила бы ее рассмеяться, если бы его движения не показались Лоре еще более скованными, чем раньше.

Кастор попытался скрестить руки на широкой груди, покрутить шеей. Потом задвинул три засова и нажал кнопку на стене. Лора содрогнулась, когда вниз поползла дополнительная металлическая дверь, наглухо запирая его внутри.

И ее вместе с ним.

Хирон зарычал, когда Кастор приблизился к нему, протягивая руку. Пес злобно оскалился. Кастор не убирал кулак, пока Хирон не сделал выпад, прикусывая его за костяшки пальцев.

– Ты знаешь меня, – прошептал Кастор. – Знаешь.

Лора снова прижала руку ко рту, чтобы не издать ни звука. Хирон его не помнил. Это был не тот мальчик, которого пес обожал и защищал. Это… было нечто другое.

Ей бояться нечего – он сам пришел к ней за помощью. У Кастора-бога не было причин ее убивать, даже если она вторглась в этот дом. Но Лора все равно не могла заставить себя пошевелиться. Она чувствовала себя одной из древних статуй, навсегда застывших в одной позе, с вечно открытыми глазами.

Пес захлопнул пасть и успокоился настолько, что Кастор сделал вторую попытку приблизиться к нему. Но когда его рука опустилась на спину собаки, Хирон поднялся, перебрался на гору подушек и свернулся там калачиком, бросив на нового бога подозрительный взгляд. Кастор тоже уставился на него, и на его лице не осталось и следа тепла или надежды.

Что-то темное, казалось, блуждало внутри него, когда он двинулся по комнате. Его дыхание становилось все более глубоким, затрудненным. Время от времени он останавливался, проводил рукой по выпуклому узору обоев, шелку простыней и занавесок, лепесткам цветов, вырезанных на спинке стула.

Это напоминало какой-то безмолвный ритуал, каждое движение его пальцев было полно благоговения. Лора видела профиль нового бога… и бурю эмоций, отражавшихся на его лице. Кастор что-то бормотал, но она не могла различить ни слова.

Наконец он остановился посреди комнаты. Содрогнувшись всем телом, новый бог снял золотой венок со своих темных волос и сжал его в руке. Раздался тихий треск, обломки полетели на пол.

В это мгновение скрытая панель в стене позади него беззвучно распахнулась, и в комнату бесшумно шагнул охотник в маске Минотавра.

Кастор медленно выпрямился во весь рост и оглянулся как раз в тот момент, когда незнакомец вытащил из-под плаща небольшой пистолет. Кастор лишь пристально смотрел на охотника. Казалось, даже не дышал.

«Черт! – мысленно воскликнула Лора. – Черт, черт, шевелись!»

Но Кастор словно окаменел. И охотник выстрелил.

Опрокинув ширму, Лора метнула вперед отвертку. Пусть это был не нож, но она рассекла воздух и, как и надеялась Лора, попала прямо в маску нападавшего, заставив его споткнуться и упасть. Охотник пополз обратно к потайной двери, и Лора бросилась вперед. Она была в ярости и не могла позволить ему сбежать.

Мужчина вытащил длинный кинжал из ножен на боку, но Хирон вскочил на кровати и разразился диким лаем. Этой заминки оказалось достаточно, чтобы Лора успела схватить с комода небольшой мраморный бюст и обрушить его на голову нападавшего – раз, другой…

Убийца рухнул на пол и больше не двигался. Из-под темного капюшона вытекла струйка крови. Лора откинула капюшон с его головы и сорвала маску.

Перед ней был Филипп Ахиллеос…

Негодяй! – задохнулась она. И предатель, скрывавшийся под маской чужого клана. Но это не спасло бы его от проклятия, как не защитило от ее возмездия.

 

Хирон заскулил, и Лора опомнилась. Пес крутился возле лежащего на полу Кастора, обнюхивая его руку. Лора подобрала отвертку и подползла к новому богу. Она осматривала его тело в поисках пулевого отверстия. Возле сердца торчал маленький дротик с перьями – вероятно, с транквилизатором.

«Еще и трус», – подытожила Лора. Филипп Ахиллеос хотел подстраховаться, перед тем как вонзить клинок в сердце Кастора и вознестись.

– Черт тебя подери! – Лора схватила Кастора за плечи и встряхнула. – Всего этого могло бы не случиться! Очнись!

Голова нового бога откинулась назад. Лора прижалась ухом к его груди, но услышала только биение своего сердца.

– Кастор? – Она снова встряхнула его. – Кас!

Новый бог не подавал признаков жизни. Тогда Лора прижала основание ладони к его груди и с силой надавила, повторила движение снова и снова. Наконец Кастор дернулся и начал жадно глотать воздух. Он повернулся на бок, совершенно дезориентированный, ощупывая руками ковер.

– Кас… – Лора потянулась к нему.

Новый бог отполз в сторону и резким движением поднял руку в ее сторону. Лора успела только ахнуть, и воздух в ее легких воспламенился, а из пальцев Кастора вырвался огненный вихрь.


35Танатос в греческой мифологии – божество, олицетворение смерти.
1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30  31 
Рейтинг@Mail.ru