Александра Черчень
Бедствие в академии драконов
Глава 6
По дороге к декану к нашему ужасному поступку прибавился еще один – совсем уж беспрецедентный. Потому что лорду Сиеру нужно же было выяснить, как мы попали в Разлом, не имея пропусков.
Страж-смотритель северного подъемника смотрел на племянничка так, словно готов прибить на месте. И, практически не сводя с него злобного взгляда, изложил свою версию.
Он, господин Ховски, нынче утром съел за завтраком что-то несвежее, такая вот беда стряслась… Но вместо того, чтобы обратиться к лекарям, благородно исполнил свой долг: отправился сторожить подъемник. Но поскольку проблема с пищеварением никуда не делась, то пришлось неоднократно отлучаться с места работы. Однако не бросая его на произвол судьбы и безмозглых студентов! О нет! Господин Ховски оставлял вместо себя племянника – да, лорд ревизор, именно вот этого лепрекона, которому имел несчастье доверять! Который до сегодняшнего дня казался ему разумным, почтительным, безупречным во всех отношениях юношей! Которому был дан строгий наказ к подъемнику не приближаться и никого не подпускать!
И вот, вернувшись после очередной отлучки, страж обнаружил, что заместитель исчез! Понятно, решил, что мальчишке попросту надоело торчать тут былинкой на ветру, собрался надрать поганцу уши при первой же встрече… Кто ж мог знать, что он полезет в Разлом, да еще и не один! Ему, господину Ховски, такое и в голову не пришло!
Мы слушали эту наглую ложь молча и потупившись. Зверели с каждым словом, конечно, но что делать-то? Сдать стража-смотрителя? Себе дороже! Да на нас потом вся академия так окрысится – никакой нечисти не приснится! Кроме того, большой вопрос, кому поверят…
Лорд Сиер тоже молчал и тоже не сводил глаз с нашей преступной троицы, переминавшейся с ноги на ногу. Правда, его внимания в основном удостоилась я. Может, потому что продолжала трястись? Причем уже не столько из-за прижавшегося к груди бактера, сколько от голода. Есть у меня такая особенность: не успею или забуду вовремя поесть, и сахар в крови падает. Надо мной в группе из-за этого смеялись – мол, наша Эльза если в Разлом голодная попадет, тут же явится нечисть под названием эндокриноголо и сожрет до косточек, а вот Кэмрена, как сладкоежку, и когтем не тронет. Но эндокриноголо еще неизвестно, существует ли на самом деле, а вот ощущение неприятное. И последствия тоже.
Конечно, я сунула в рот конфетку, когда ревизор отвлекся на господина Ховски. Быстро она не сработает, но куда деваться…
– С вами все в порядке, студентка Тарт?
От неожиданного вопроса, да еще и заданного ничуть не сочувственным тоном, я чуть не подпрыгнула.
– Д-да… – ответила, поднимая голову.
Ревизор как раз оттирал белоснежным платочком слизь с лица, и потому увидела я только его зеленущие глазищи.
– Тогда прекратите уже дрожать! – рявкнул лорд. – Страшное впереди! Если я пугаю вас больше, чем твари Разлома, то есть надежда, что декана вы испугаетесь еще сильнее!
– Да уж накажут их, ваша светлость, не сомневайтесь! – поддержал его господин Ховски.
– Ты что, не завтракала? – трагическим шепотом спросил Алс.
– Угу…
– А сказать?!
– Конечно же, питание вашей однокурсницы – проблема настолько важная, что перед ней меркнет все прочее! – язвительно заметил лорд Сиер. – Потрясающая безалаберность. Так, господин смотритель, я вас понял и проникся. И не сомневайтесь, я добьюсь, чтобы вас оштрафовали за халатное отношение к служебным обязанностям.
Было видно, что старшему лепрекону смертельно хочется спросить, как сам-то ревизор попал в Разлом. Кажется, прямо язык прикусил. И челюсти вон от сдерживания ходуном ходят. Или это у меня в глазах уже все дергается? Я ж еще и перенервничала…
Зная свою особенность, я всегда таскала в кармане не только конфеты, но и пузырек с приторно-сладкой водой. И давно бы выпила его, но не в такой же ситуации! Когда тебя сверлят убийственным взглядом и при этом в очередной раз толкают многословную речь о твоем нехорошем поведении. Плюс – спасибо бабушке и тетушке! – я же хорошо воспитанная девочка. Когда тебя ругают, нужно слушать, слушать… слушать…
Момента, в который мне стало окончательно плохо, я не отследила, иначе плюнула бы на воспитание и села, где стою. А так… пришлось банально падать в обморок.
Очнулась, с трудом соображая, где нахожусь и что происходит.
А на меня в упор смотрели зеленые глаза, и в них отчетливо читался ужас.
Опять я нос к носу с этим… кошмарным мужиком! И, кажется, еще и у него на руках… Поздно конфетка сработала…
– Вы живы?! – с явным отчаянием вопросил ревизор.
– Ну пепла не было вроде, – глумливо сказал над ухом голос Кэмрена. – Однако, лорд Сиер, я бы на вашем месте замолчал случившееся.
– Что?! – Ревизор, видимо скрючившийся надо мной, резко выпрямился, я аж подпрыгнула от его движения. – Что вы несете, юноша?!
– Ну, насколько известно всей академии, вы студентку Тарт уже один раз убили, – пояснил дракон с непередаваемой интонацией. По крайней мере я от него такой ни разу не слышала.
Аластер себе такого хамства не позволил, но нервы сдали и у него.
– У нее сахар от голода падает! – сообщил он лорду.
– В лекарское крыло! Немедленно! Куда идти? – Ревизор растерянно закрутил головой.
– Да не… Надо срочно сладкой воды! – сказал Алс и зашарил по моим карманам. – А то и правда…
– Добьете, – закончил Кэм.
* * *
Надо отдать ревизору должное: к декану он нас не потащил. Меня – как жертву голодания, Алса с Кэмреном – чтобы не оставлять меня болезную одну.
– Вам следует всерьез озаботиться своим здоровьем, студентка Тарт, – сказал он сквозь зубы, устроив меня на травке, развернулся и ушел.
Но неоднократно обернулся на нашу живописненькую группу во главе с господином Ховски. Я сидела, присосавшись к спасительному пузырьку, дракон поддерживал меня за плечи, а лепреконы ругались между собой – правда, почти беззвучно.
Глядя, как развеваются полы ревизорского сюртука, я молилась всем богам разом, чтобы он прислушался к наглому совету Кэма «замолчать случившееся». Напрасно, конечно.
Декан вызвала нас часа через два, и получили мы по полной программе – и гневных речей, и обещаний написать родителям, и отработок на неделю… На лице тети светилось страстное желание задержать меня в кабинете, отпустив ребят, но она ограничилась далеко не ласковым напутствием «не попадаться на глаза и сегодня же посетить лекаря». То ли времени у нее не было скандалить со мной отдельно, то ли пожалела, сложно сказать…
Чувствовала я себя уже вполне прилично, но пошла не к лекарям, а к себе в общежитие, распрощавшись с друзьями. Они, впрочем, и не настаивали на дальнейшем общении, хотя в два голоса уговаривали меня сходить в столовую. Поклялась немедленно поесть дома.
Все это время я ни на секунду не забывала о бактере, сидевшем под моей рубашкой (точнее, в бюстгальтере). Забывать не забывала, но и не боялась. Хотел бы укусить – сделал бы это сразу. Странно, на самом деле. И еще страннее, что давно не вылез и не сбежал, ведь возможность у зверька была. Но, может, трусил, что его заметят?
Заперев дверь на замок и пару заклинаний, я аккуратно разделась до белья и с удивлением обнаружила, что нечисть… спит. Да так крепко, что не проснулась, даже когда я со всеми предосторожностями извлекла его из пригретого местечка и положила на пуфик.
В моей комнате, тихой, уютной и теплой, бактер не казался страшным. Скорей уж наоборот – вызывал умиление. Ну а что? Крошечный, с мышонка, комок синего меха с ушками… Словно плюшевая игрушка.
В академии в нас намертво вбивали уверенность в том, что неопасной нечисти не бывает. Ну если только прирученная, одомашненная. Но все ведь понимают, что любая одомашненная тварь когда-то была дикой. И все знают, что для каждого вида нечисти (даже пятого класса) существуют специальные методы приручения. Простенькие, сложные, практически невыполнимые – разные! Но они существуют. И далеко не у одного студента таковая домашняя тварюшка имелась. Не кондраг, понятно, но завести себе что-нибудь пушистенькое, более-менее безобидное, лучше разумное – почему нет? Кое-кто и нежить приваживает…
Однако назвать бактера безобидным я никак не могла. А потому, увидев, как открылись и тут же снова зажмурились черные бусинки глаз, отшагнула от пуфика.
– Эй… – позвала негромко. – Ты меня слышишь?
В ответ появилась одна бусинка.
– А понимаешь?
Вот и вторая.
А потом синий, чуть светящийся меховой шарик развернулся, являя миру милейшую… ну, белочку. Правда, со слишком коротким хвостом. Детеныш, что ли?
Я шагнула еще дальше и несколько нервно сказала:
– Привет?
– Привет… – внезапно ответил мой гость и попятился тоже. Эдак… на заду.
Боится? С одной стороны, это естественно: я же маг, у меня заклинания, зелья, чего только нет для уничтожения нечисти. А с другой – он у меня на теле уйму времени просидел, да еще и уснул!
Вот только что-то я не припомню, а разве бактеры разумные?
– Я тебе ничего плохого не сделаю, – уверила я, присаживаясь на корточки. – А ты мне?
– Ты меня не выдала, – пояснил бактер. – Я тебя не кусаю.
М-да, еще какие разумные, оказывается.
Синяя белка тем временем протянула ко мне лапки и очень, ну очень печально спросила:
– Кушать?
– А что ты кушаешь?
– Все! А энергию чуть-чуть.
– Точно не укусишь?
Тварюшка замотала головой так интенсивно, что синий мех заискрился. И я медленно, осторожно протянула ей ладонь, приготовив – на всякий случай – мелкое, но болезненное заклинание. Крохотная лапка легла на кожу, не выпуская когтей, щекотно погладила – и убралась. Действительно, каплю взял, надо же…
– А теперь кушать!
Полчаса спустя мы с бактером обедали. Кроме бабушкиного печенья и розового (эксклюзивного, между прочим) чая у меня ничего не было, но мой гость не возражал. И лопал так, что я начала бояться, что он лопнет. Ну в самом деле – в такое крошечное существо физически не может столько поместиться! Не говоря уж о том, что печеньки он запивал чаем, налитым в широкую короткую колбочку. Причем держал ее в лапках и пил совершенно по-человечески! Да и ел очень аккуратно, не роняя ни крошки. И общаться успевал.
Бактер был вовсе не детеныш, как я сначала подумала из-за его размеров. Просто вот такой недоросток. Да еще и хвост короткий. Мало того – взамен нормальных размеров боги одарили зверюшку не совсем обычными мозгами. Его собратья обожали кровь (для чего и кусались), в остальном же питались чем ни попадя, не гнушаясь ни червяками, ни подгнившими отбросами. А этот брезговал, кусаться не любил, а вдобавок поговорить ему было не то чтобы не с кем, но ведь не о чем!
– Был один рымс… – вздыхая, рассказывал бактер. – Вот с ним беседовали, да… Убили его недавно. А я говорил – не гадь студентам, догадишься!
– А ты зачем на меня залез? – перебила я тоскливый монолог. – Спрятаться?
– Ну…
И я буквально челюсть отвесила, увидев, как синяя шерстка на мордочке начинает розоветь. Ну ничего себе! Интересно, это где-нибудь описано? Или мне достался какой-то совсем уж мутант?!
– Я подумал, вдруг… ну вдруг ты меня к себе заберешь?! Я слышал, такое бывает. Я пытался магам на глаза попадаться, чтоб заметили и приручили. Да они только гадостью швыряются… А ты меня не скинула, не заорала даже и вообще ничего не сделала…
– Да мне…
«Не до тебя было», – хотела сказать, но прикусила язык. Чего тварюшку обижать…
– Мне с тобой даже уютно стало! – соврала я и решилась. – А как тебя приручить?
– Не знаю, – честно сказал бактер. – Но как-то же можно?
– Мне кажется, ты уже… – задумчиво сказала я. – А как тебя зовут?
– Никак. – Зверек смешно наморщил нос и развел лапками.
– Шуш – пойдет?
– Согласен… Значит, ты меня к себе берешь?
Кивнула. Не выгонять же теперь?
– Тогда я пойду одомашниваться! – сообщил мой… питомец?
Наверное, да… Потому что он тут же синей молнией скакнул на мою кровать и полез под подушку! Высунул оттуда нос (едва разглядела!) и счастливым голосом осведомил:
– Ну я спать тогда! Бактеры много спят!
– Эй, погоди! – запротестовала я. – Тебя бы помыть сначала!
Молния тут же вернулась на стол и с явным восторгом спросила:
– А можно?!
Вы когда-нибудь мыли мышку или хомячка? Вот и мне не довелось. И вряд ли когда придется, потому что бактер мылся самостоятельно. Радостно визжал, намыливался моим шампунем, тер себя посудной губкой и плескался под струей воды…
Я смотрела-смотрела на него, махнула рукой и ушла из ванной. Как раз и в дверь постучали.
Думала – Алс пришел, поныть о сегодняшней неудаче, но в коридоре стояла та самая уборщица, что практически присутствовала при моей первой смерти. Пухлые щеки перетягивала цветастая косынка, из-под мышки торчал веник, а в руках она держала немаленькую коробку. Очень знакомую коробку – в такие упаковывали пирожные на вынос в кафе-пекарне тетушки Фижмы.
– Тебе вот передать просили, птичка-лапонька, – весело сказала она, протягивая коробку. – Забирай, тут сладенькое вроде! Это, я так поняла, чтоб ты чувств больше не лишалась при кавалерах своих!
– А кто передал? – спросила я, принимая изумительно пахнущий презент.
– Дракон какой-то, – отмахнулась уборщица. – Вас всех упомнишь, что ли!
– Спасибо, госпожа… Ташира! – вспомнила я.
Дракон? Кэмрен, что ли? Как-то за ним не водилось такого – пирожные мне таскать…
Или…
Но нет, конечно. Лорд Сиер хоть и тоже дракон, но вряд ли ему придет в голову кормить студентку сладеньким. Да еще такую студентку!
Хотя если так подумать… Я же действительно из-за него пострадала! Причем уже дважды!
А Кэм сам бы зашел, а не уборщицу посылал, верно?
Думать, что пирожные прислал мне именно ревизор, было ужасно глупо. Но почему-то очень приятно…
Глава 7
На самом деле в плане ученических походов в Разлом в академии все устроено максимально безопасно. Ну то есть если рассматривать официальную сторону этого вопроса.
Декан (и только декан!) выдает ДОПУСК – преподавателю или самому студенту, который несет эту драгоценную бумажку опять же преподавателю. И вот уже преподаватель выписывает ПРОПУСК! Даже тем, с кем идет сам. Четкая система, цель которой, между прочим, – как раз безопасность, которой так озабочена приехавшая с ревизией комиссия. И система работает! Если, конечно, не считать смотрителей типа господина Ховски… Это лорд Сиер еще не знал, с какого мы курса, потому отсутствие сопровождения его не взволновало. Ну и тетя явно об этом промолчала, когда он жаловаться прибежал. Зато на нас отыгралась по полной…
Отработки, наверное, одинаковы во всех учебных заведениях. Проще всего наказать мага, заставив его делать без магии что-то тупо бытовое, не соответствующее статусу, положению и навыкам. Например – вручную отмывать колбы-пробирки в лаборатории или пыль вытирать тряпочкой. Такое…
Лично мне чаще всего доставалась именно пыль – с детства самое ненавистное наказание. Подозреваю, преподаватели знали о моем отвращении к этому занятию от декана и успешно этим знанием пользовались.
Впрочем, за несанкционированный поход в Разлом моя любимая тетушка назначала отработку лично, а потому я получила самое ненавистное и тягомотное: протереть пыль со всех книг не где-нибудь, а на десяти (!!!) стеллажах факультетской библиотеки.
Библиотека наша была самого стандартного вида: с высоченным потолком, двусторонними полками и тяжеленными, ничуть не магическими лестницами-стремянками, которые студентам полагалось передвигать самостоятельно. Видимо, ради оздоровительной гимнастики, к которой призывает сидячий образ ученической жизни… Так что я очень сомневалась, что справлюсь с заданием всего за неделю.
Начать решила сверху, и когда первая полка закончилась (с одной стороны стеллажа), слезла передохнуть.
Уселась на широкий подоконник, открыла маленький контейнер с тремя подарочными пирожными и уставилась в окно. С третьего этажа открывался чудесный вид на парк. Деревья здесь были такие огромные, что посторонний и не подумал бы, что за оградой парка находится полигон для практических занятий стихийников. А еще они напоминали сад родного особняка, где играла в детстве бабуля, потом моя мать и тетя, потом, не так уж и давно, я…
Мы, три оставшиеся обитательницы особняка, сад обожали. А вот матери он был безразличен. Родив меня (без официального брака), она почти сразу выскочила замуж (вовсе не за моего отца), и с той поры мы с ней виделись максимум пару раз в год. Отчим незаконным ребенком жены тем более не интересовался, и воспитывали меня бабушка и тетя Виона.
Кстати, вот и она, легка на помине. Торопится навстречу совершенно незнакомому магу. Прямо бежит! Странно…
Хотя нет, вовсе не странно. Это же один из команды ревизоров. Никого из сопровождения лорда Сиера на официальной встрече не присутствовало, но несколько магов появились у нас в тот же день. И все принялись шнырять по академии, без стеснения заходить в лаборатории, прогуливаться с безмятежным видом экскурсантов по территории, даже вот в Разлом шастать. Тот, к которому бежала тетя, был примерно ее ровесник, лет так сорока, представительный такой, широкоплечий мужик с длинным носом.
Встретившись на кленовой аллее, они оба резко развернулись и зашагали к воротам, бурно о чем-то переговариваясь. Причем маг держал тетушку под локоток, чего она вообще никому не позволяла.
– Ох, как бы нас не позакрывали по комнатам, как беспомощных малолеток… – протянул за моей спиной знакомый голос. – Как полагаешь, Эльза, закроют?
– А что случилось? – Я повернулась к Кэмрену и обнаружила в своей руке недоеденное пирожное. Надо же, как засмотрелась, даже про вкусняшку забыла!
Дракон тоже его заметил и расплылся в улыбке.
– Тетушка Фижма уверяет, что это, – он указал на пирожное пальцем, – испечено сегодня. Не обманула?
– Так и знала, что это ты притащил! – хмыкнула я. – Свежее, не сомневайся даже. Да у нее и не бывает вчерашних, а то ты не знаешь. Спасибо, Кэм, но не стоило, правда. Будто тебе заняться больше нечем.
– Да пустяки, – отмахнулся мой друг. – Заказал по связеону. Ты такая бледненькая была утром. А декан такая злая… Ну теперь-то ей точно будет не до нас, так что можешь бросать свою отработку.
– Да что случилось?
– Студентка одна погибла. Огневичка. А у нас же ревизоры эти. Вот возьмут и закроют нас, пока будут разбираться. В целях безопасности…
Пирожное выпало из моих вмиг ослабших пальцев и превратилось в неопрятную бежевую кляксу на полу.
– О боги… Как погибла?!
Кэмрен сделал какой-то хитрый, незнакомый жест, и клякса исчезла.
– Выбросилась из окна Восточной башни, представляешь? С самого верха вроде бы. Но когда к месту происшествия подбежали, там уже ничего не было, вот в чем загадка.
– В смысле?
– Пепел! – как-то очень торжественно возгласил дракон. – От феникса всегда остается не труп, а много пепла! Такая большая кучка, ну ты в курсе. А из пепла – фью-у-ух! – должна была восстать девица.
– Погоди… Она что – феникс?
– Именно.
– Хверс побери… – растерянно сказала я. – Опять кто-то из клуба, что ли? Но просто вот так, из окна? Это же не подвиг…
– Рита Харвейс.
– Рита?..
– О… – нахмурился Кэм. – Она же твоя сестра, да? Извини, Эль, надо было как-то тебя подготовить…
– Да мы почти не общались с ней. Так, по делам клуба иногда, – отмахнулась я. – Дело не в этом. То есть… Вот же… Погоди, Кэм, так вряд ли она погибла. Возродилась и ушла, наверное, раз пепла не было. Просто поздно подбежали туда. Фух! – выдохнула я с облегчением. – Конечно! Может, пыталась взлететь…
– Нет, Эль. Она совершенно точно погибла. Пепел там был – но слишком мало.
– Как это?
– А вот так, – развел руками дракон. – По утверждениям знатоков не хватало примерно двух третей, так что… Но говорят, в вашем клубе повадились совершать подвиги во имя богини драконов. Возможно, по какой-то договоренности один из фениксов пепел и прибрал. Тогда это воистину подвиг.
– Тупой какой-то подвиг, – сказала я сквозь зубы.
– Эль, а ты такая красивая, когда злишься. Тебе идет этот румянец на скулах… Я раньше не обращал внимания…
– Что?
– Эльза Тарт! Когда тебе говорят комплименты, нужно потупиться и скромно улыбнуться!
– Да ну тебя, в самом деле! Нашел время…
– А какое нужно выбрать время?
Я отмахнулась, сосредоточенно размышляя.
И, если быть честной, сердце у меня от горя не заходилось. Нет, девушку жалко! Очень жалко! Но не так, как было бы жалко кого-то близкого.
Да, она моя сестра. Но мы и правда даже не пытались подружиться. Познакомились-то только в клубе, в академии, она выпускница, с другого отделения, старше меня… Кроме расы, у нас и общего ничего нет. Отец вот только общий.
Правда, с отцом я и вовсе незнакома. Видела его, конечно. Как и он меня. Но не больше. Но при таком количестве детишек оно и неудивительно. Да-да, у меня целая куча единокровных братиков и сестричек самых разных возрастов, я у папаши младшенькая и последняя.
Надо сказать, что Шаррин эр Тимерис, мужчина потрясающего обаяния, вовсе не являлся обычным кобелем. Он всерьез занимался генетикой, и основным его научным интересом был вопрос о сокращении популяции фениксов. Озабоченный этой проблемой, мой папенька решил, что его священный долг – размножаться, да не просто так, а с научным подходом. Однако в итоге все его эксперименты провалились. Осчастливливал он представительниц разных рас, но доминантного гена не вышло, детишки рождались всех сортов: и люди, и драконы, и лепреконы… Получались и фениксы, но в основном от чистокровных, вроде моей матери. Жениться ему было недосуг, многочисленными отпрысками он не интересовался, но, стоит отдать должное, всех обеспечивал. А став главой своего гнезда, размножаться перестал – занялся выбором наследника. Выбор-то оказался богатый! По счастью для меня и к некоторой печали бабушки, дочери Шаррина эр Тимериса в список не попали.
– Эль!
– А?
– Так какое выберем время?
– Для чего?
– Для комплиментов.
Синие глаза дракона смотрели как-то так, что мне даже не по себе стало. Чего это он?.. А главное, так некстати!
– Пойдем сегодня в кафе? По набережной потом погуляем, – предложил Кэмрен.
Не зная толком, что ответить, я повела рукой на стеллажи.
– Я одну полку всего очистила, – вздохнула искренне. – И вообще, Кэм… ну…
– Я тебе совсем не нравлюсь? – последовал вопрос.
Э-э-э…
Нравится, на самом деле. Даже немножко влюблена была на первом курсе… А потом мы подружились, и от влюбленности следа не осталось. Наверное.
Я посмотрела на дракона внимательно. Может, просто прикалывается? Вот как это определить-то? Слишком уж неожиданное, неправильное какое-то внимание с его стороны. И если честно, я без понятия, как к этому относиться. И уж точно не готова думать о таком прямо сейчас.
В конце учебного года, на отработке, после такого известия! С другой стороны, идея неплохая – посидеть в кафе после такого напряженного дня и ужасного события…
– Ну, можно и в кафе. А Аластер идет? – спросила с тайной надеждой.
Кэмрен тяжело вздохнул.
– Ты как маленькая, Эль… Хотя ты, наверное, и правда еще маленькая.
– Большой нашелся! – пробурчала я. – Хватит, Кэм! Мне, кстати, еще надо вам кое-что рассказать! У меня теперь знаешь, кто есть?!
– У тебя теперь есть я, – задумчиво сказал дракон и медленно-медленно намотал на палец мой локон. – А у меня есть ты…
Да что же это такое!
Пока я думала, что ответить, выяснилось, что моего ответа никто и не ждет.
– Ладно, пойду с Алсом договорюсь, раз ты без гувернантки не можешь, – сообщил Кэм. И пафосно добавил: – Вы девчонки, вообще такие странные все!
– Да вы тоже ничего… – пробормотала я, глядя, как он выходит из библиотеки.
