Александра Черчень
Курсовая
Глава 4
Я шла рядом с управляющим и не знала, с чего начать разговор. Интуиция подсказывала, что ничем особо приятным для меня он не обернется. Но страусы в этих местах не в почете. Тем более песка все равно нет.
– Феликс? – Я наконец решилась начать разговор и немного затормозила, вынуждая кикимора сбавить шаг.
Ла-Шавоир, который так и не подумал отцепиться, послушно остановился.
– Да, леди? – На лице болотника было нейтрально-вежливое выражение, и я даже немного успокоилась. Но нужно доводить дело до конца, верно?
– Что такое «риале»?
Он поморщился. Очень выразительно. Но все же ответил:
– То, что должно будет отпугнуть Элливира.
Ка-а-акой исчерпывающий ответ! Вот мне все стало сразу кристально ясно!
– А подробнее? – Я набралась терпения, понимая – требовать пока еще рано. Не имею никаких оснований для таких недальновидных поступков.
– А может, не сейчас? – Он выразительно покосился на скачущего по карнизам мелкого слугу. Судя по размеру, он тут подавал тапочки.
– Хорошо, – прищурившись, посмотрела на зеленого. – А когда?
– Когда-нибудь, – невнятно ответил управляющий и, снова схватив меня за запястье, пошел дальше. – Юля, неужели так сложно было до ужина посидеть в комнате и не высовываться? Переварить все произошедшее, пострадать, поплакать? Почему вы вместо нормального, адекватного поведения понеслись гулять по замку?!
Рванула руку из хватки и с вызовом посмотрела в немного удивленные голубые глаза:
– Я и сама вполне могу рядом с вами идти!
– Можешь, – легко согласился он. – Но мне так приятнее, а значит, не будешь.
С этими словами он снова сцапал мои пальчики. Я же только покорно шла рядом, стараясь подавить безмерное удивление. Ну что это такое?!
– Да объясните же вы!
– Смысл? – не глядя на меня, пожал плечами собеседник. – Это все равно ничего не изменит.
Восхитительно! Шовинизм цветет махровым цветом! Возмутиться не успела, так как мы подошли к моим дверям, Феликс распахнул створки и толчком отправил меня в комнату.
Хлопком включил свет, огляделся, поморщился и сказал:
– Все нужное принесут, я сейчас распоряжусь.
– Но…
– До ужина – никуда. Как разумное существо прошу!
– Теоретически разумное? – съехидничала я и независимо скрестила руки на груди.
– Судя по вашему поведению, и правда теоретически, – кивнул зеленый и быстро вышел, не оставляя мне шанса ответить.
Дверь захлопнулась, и свет погас. Я хлопнула в ладоши, но он, разумеется, издевательски не загорелся. Нет, ну это ни в какие рамки! Плюхнулась на постель, угрюмо глядя на потолок. Чудесно! Просто восхитительно!
Итак, подведем итоги? Я тут полдня. За это время успела познакомиться с Элливиром. Поссориться с ним же. Приобрести какой-то непонятный статус при Феликсе. Что опаснее? Ладно! Я пока еще ничего не знаю.
Спустя некоторое время в дверь постучали, и, получив позволение, в комнату грациозно вползла Ришаль, а следом еще две девушки ее расы. Они быстро положили на стол какие-то свертки и с поклоном вышли.
– Позволите? – Нага вопросительно изогнула бровь, я кивнула в ответ, и она присела на стул. – Юлия, Ла-Шавоир просил меня провести с вами небольшую адаптационную работу. Начальную. Сам он, к сожалению, уехал и не сможет с вами поужинать.
И почему я рада?
– Хорошо.
– Отлично. – Девушка улыбнулась, плавно поднялась и скользнула к принесенным вещам. – Тогда я пока разберу это, и мы заодно познакомимся.
– Ничего не имею против. – Я с любопытством наблюдала за стремительно-четкими движениями экономки. А ведь наверняка она сейчас тут и занимается этой работой только по одной причине. Той, которая сейчас в отъезде.
– Я хотела бы спросить…
– Да? – Змея с готовностью повернулась и вопросительно на меня посмотрела.
– Нам обязательно беседовать здесь или можно пройтись?
– Я бы тоже предпочла второй вариант. Более того, вам нужен хоть минимальный гардероб, – доброжелательно улыбнулась нага, и я усилием воли в зародыше погасила подсознательный страх, который проснулся при виде ее зубов.
– Как вы понимаете, я в вашем мире совершенно несостоятельна финансово, – напомнила я девушке такую немаловажную деталь.
– Не беспокойтесь, Юлия, уже все решил Феликс, – «успокоила» меня змейство. – В конце концов, риалан обязан заботиться о подопечной.
Во-о-осхитительно! Так что же такое «риале – риалан», если последний берет на себя все денежные вопросы?! В голову закрадываются совсем уж нехорошие мысли.
– Ришаль, а что означают эти термины? – все же решила спросить я.
– Простите, Юлия, но это пусть лучше расскажет Феликс, – извинительно развела руками горгона. – Это личное и не в моей компетенции.
– Как понимаю, настаивать бесполезно? – уже не сомневалась в ответе, но все равно спросила.
– Верно. – Нага скользнула ближе, откинула за спину зашелестевшую копну волос, в которых я змей не увидела. Видимо, они в них действительно обращаются, а не всегда такие. Очень интересно, а чем же это обусловлено? И все же она нага или горгона?
Но еще интереснее – я теперь у зеленого гада, кажется, вроде содержанки. Вот скотина! Извращенец! Я же некрасивая…
– Юля, это не то, что вы подумали, – поспешно продолжила экономка, видимо, догадавшись о моих мыслях. – Просто в нашем обществе все делятся на статусы и классы. Вы не сможете влиться и адаптироваться, если не найдете себе место. Нужен «проводник». Опекун. А еще не стоит забывать про вредное излучение. Всегда составляется пара «переселенец – местный».
Ага. Но тем не менее Элливир очень удивился, когда услышал именно «риале».
– А как называют обычную пару? – мягко спросила, плавно поднимаясь и делая шаг к Рише.
– «Риа – рил», – неохотно признала змейка.
Чудненько! И почему я не в восторге от собственной интуиции?
– Тогда почему я не риа, а риале?
– Ла-Шавоир так решил, – пожала плечами Ришаль дир Ниралисса, видимо, не собираясь баловать меня подробностями. – Кстати, вытащите камень, который он вам дал, и носите на одежде, а не под ней.
Чудесно! Коровке уже навесили бубенчик, осталось только заклеймить – и смело на убой. А вот и нет! Не дамся, господа хорошие! Я молоденькая, резвая, мясца не нагуляла. Да и лягаюсь неплохо. Короче, не будет местному болоту поживы! Аристова я или не Аристова?!
– Я его сейчас вообще тут оставлю, – мило улыбнулась экономке, медленно снимая камень. – Или так гулять пойду. И пришибет ценный дар Маэжи некто совсем незапланированный, а у Болотного лорда будет много неприятностей.
– Вы такая непослушная, – расстроенно посмотрела на меня Ришаль. – Да не могу я, Юла. И не принесет вам это ничего, кроме дополнительных переживаний, которые и выплеснуть не на кого. А так, вернется кикимор и сам все расскажет!
Я внимательно смотрела на Ришу и понимала: и правда не скажет.
– Хорошо, – кивнула на дверь, – вы, кажется, говорили о том, что мне нужно обновить гардероб.
– Верно. У меня как раз выходной, поэтому можно выбраться в город.
Она развернулась и изящно скользнула к двери, обернулась через секунду уже на пороге и дождалась, пока я подойду.
– Ришаль, можно помедленнее? Вы очень быстро для меня двигаетесь.
– Уже поняла. Не беспокойтесь, Юлия, я приноровлюсь.
Мы неторопливо шли по коридорам дворца, я рассеянно теребила зеленый камень со знакомым изображением лилии. Только на ней была не одна ящерка, а три. Третья линия наследования? Вероятно.
Ну что ж, я могу себя поздравить с исключительностью. И все бы ничего, если бы не обмолвка Элли про то, что если зеленый примет на себя такие обязательства, то его сочтут ну совсем уж испорченным извращенцем. Выводы неоптимистичные. Ибо Феликс, конечно, мужчина интересный, но все мое любопытство лежит… нет, пусть лучше стоит, исключительно в вертикальной плоскости! Так… Тогда получается, все же лежит… Как несовершенна геометрия!
Так! Ну, пока этот ненормальный отсутствует, Риша права, метаться смысла не имеет. Это уже потом, со свежими силами, можно устроить большой и красивый скандал!
Пока я размышляла, мы вышли из какого-то бокового хода и теперь стремительно двигались к запасным воротам. Я проводила взглядом садившееся за горизонт солнце и нерешительно спросила:
– А не поздновато ли за покупками?
Нага остановилась так резко, как будто я ей как минимум на хвост наступила! Повернулась, странно на меня уставилась и проговорила:
– Точно… Вы же устали!
Она развернулась и поползла обратно к замку, я ее догнала с ощущением полного бреда происходящего.
– Риша, мы куда?
– Спать, – сосредоточенно ответила нага. – Простите, я совсем забыла, что у вас, человейков, очень строгий режим.
– А поесть? – напомнил про себя мой желудок, которому сейчас было все равно, как организм обозвали в целом.
– Точно, – радостно оскалилась горгона, и одна из ее прядей обернулась в змейку. Девушка рассеянно накрутила пеструю ленту на когтистый пальчик. – Идемте!
– Ришаль! – Я решилась на подвиг и схватила разошедшуюся экономку за руку, удерживая: – Давайте поговорим?
– О чем? – Она наклонила голову, внимательно глядя на меня. Змейство. Притом такое… порывистое. Она что, совсем молодая? Но как тогда смогла стать экономкой такого замка, как Изумрудный?
– Я человек. Существо несъедобное, – сразу решила предупредить зубастенькую. – А еще я психолог, а это значит, еще и ядовитая. Но полезная.
– Спать не нужно? – верно уловила нага.
– Нужно, – решила пожалеть себя. – Но часов восемь в сутки. И есть. Желательно три раза.
– Простите, я с переселенцами очень мало общалась, – пожала плечами Риша. – Потому допускаю очень грубые ошибки. Но поверьте, только по незнанию!
– Я так и поняла, – доброжелательно улыбнулась в ответ. – Так вот. Надо признать, я, как и любая девушка, покупки люблю, но от этого процесса предпочитаю получать удовольствие. А не бегать, уставшая, по лавкам в первый же день переноса. Поэтому если мой вид не кажется очень уж кричащим, то можно просто погулять.
– Признаюсь, такая программа нравится мне гораздо больше, – тихо рассмеялась Ришаль. – И еще извините за некоторую порывистость. Сейчас период линьки, и поэтому я так себя веду.
– Ничего! – Я заверила ее как можно более искренно и понимающе.
– Отлично, – просияла Риша. – Тогда пойдемте?
– Пойдем, – согласилась я, и мы вышли за ворота Изумрудного замка – вотчины Гудвина.
Внизу у моих ног лежал незнакомый город незнакомого мира. Рядом стояла нага, за облака садилось солнце, освещая зеленые улицы. Волосы трепал ветер с запахам степных трав, а в душе поднималась надежда, что все обязательно будет хорошо. Не может не быть!
После был приятный вечер в хорошем кафе за чашкой изумительного напитка, в котором я с огромной радостью признала кофе. И с интересной собеседницей напротив. Вся эксцентричность змейки как будто осталась в Изумрудном, и сейчас на длинной тахте напротив расположилась вальяжное и, главное, сытое змейство. Теплый медовый свет переливался на черной чешуе, бликами играя на гладких пластинках, высекал искры из тяжелых темных локонов, волнами рассыпавшихся по высокой груди, затянутой в фиолетовый шелк.
– Интересно? – Риша наклонила голову, и я заметила лукавый огонек, который тут же скрыли длинные ресницы.
– Очень, – честно призналась я. – Сколько на тебя смотрю – столько восхищаюсь.
– Но я, по понятиям твоего народа, некрасива. – Она потянулась, и змеиные кольца свились чуть более тесно, а потом расслабились, создавая обманчивую иллюзию безопасности.
– Наши понятия о красоте меняются каждые полвека. – Я пожала плечами, все так же внимательно разглядывая невероятное существо напротив. – А ты… Ты экзотична, а это в любое время имело успех.
– Все же в чем-то традиции народов схожи, – кивнула нага, потом немного подумала, шаловливо улыбнулась и спросила: – Как ты оказалась в Малахите? Феликс ничего сам не рассказывал, но спрашивать не запрещал.
– А ты всегда слушаешься Ла-Шавоира?
– Почти, – спокойно выдержала мой взгляд змейка. – Кикки с детства плохого не советовал.
– Кикки? – Я поперхнулась печенькой и скорее запила ее кофе. – Я слышала это имя, но так только Маэжи его называла. И он так вызверился, когда я назвала, что напугал почти до заикания.
– А это не имя, – тихо рассмеялась Ришаль, помешивая ложечкой какой-то густой кроваво-красный напиток. – Это прозвище. Он же кикимор. Мужчина. Это нонсенс. Вот мы в свое время его и прозвали. Друзьям детства он спускает, а бабушке перечить не имеет права. Вот так и живем… Мы зовем, а он бесится, но откликается.
Гибкий кончик хвоста высвободился из колец и метнулся к столику, на миг в задумчивости завис над ним, а потом ловко подцепил перечницу. Пара взмахов над чашкой – и алая поверхность напитка усеивается черными крапинками. Тот же трюк был проделан с солонкой. Нага аккуратно, один за другим, вернула предметы на место и неторопливо помешала напиток. Отпила и одобрительно кивнула.
– Томатный сок? – мелькнула догадка.
– Вот из таких? – Она взмахнула пальцами, и на узкой ладони появился помидор.
Я молча кивнула. Ришаль перевернула руку, но до пола овощ не долетел, растворился сантиметрах в десяти.
– Да, название немного иное, но это он.
– Друзья детства? – Я решила вернуться к недавней теме. Все же хотелось знать побольше о том, кто теперь являлся моим риаланом. Что бы ни значило это слово!
– Все, кто рос в приграничье, – зубасто улыбнулась она. – С обеих сторон грани.
– А не с Аквамарином ли граница была? – внезапно заподозрила я.
– Да. – Она с любопытством посмотрела на меня: – А почему возникла именно такая версия?
– Вероятность, – ответила скупо, скользя пальцем по неровности резьбы на деревянном подлокотнике моего кресла.
И правда, лишь теория. Просто конфликт между Элливиром и Феликсом производит впечатление давнего и… личного. Так не общаются, если некогда не были очень близки. А потом что-то случилось… Интересно. Но сейчас спрашивать было бы опрометчиво. Потому как Ришаль, может, и скажет, но от Ла-Шавоира вряд ли укроется хоть одна деталь нашего разговора.
Возможно, мои выводы и не верны. Нашлась тут такая умная, куда уж дальше. Двадцать лет от роду, а уже считаешь себя умудренным жизнью человеком.
Кстати – про возраст.
– Ришаль, а какова тут продолжительности жизни?
– Смотря у кого. – Девушка откинулась на спинку сиденья. – Но если интересует, то одна из причин связки «риа – рил» именно продолжительность жизни. Вы и так немного живете, а условия секторов сокращают имеющиеся годы. Впрочем, есть и оборотная сторона… – Она нехорошо улыбнулась. – Некоторые живут слишком долго и могут слишком много.
Ага, стало быть, одна из причин создания связок – это возможность уравновесить. Переселенцы – это не только бездарные психологи человеческой расы. Они ра-а-азные. И с разными амбициями.
– Умно, – признала я.
– Верно мыслишь, – благосклонно кивнула нага.
Я зевнула, понимая, что даже две чашки кофе не взбодрили меня. К полуночи организм, наглотавшийся впечатлений по самое не хочу, все-таки желает спать.
– Я бы предпочла вернуться, – не стала ожидать от девушки таких же навыков физиогномики, какими владел Феликс, и сама сообщила о своем желании.
– Конечно, – грациозно соскользнула со своего ложа змейка.
Мы вышли из закутка, где стоял столик, и направились к барной стойке, за которой вертелось существо той же расы, что и лакей. Обезьянка с рожками…
– Это кто? – осторожно коснулась я локтя Риши.
– Гин, – почти неслышно ответила она. – Популяция малочисленная, встречаются преимущественно в торговой сфере.
Я едва не споткнулась о подушку, которую мигом ранее легко миновала верткая змейка. Она и меня еще успела подхватить. Серединой хвоста.
– Спасибо.
Расплачивались тут карточками. Занятно. Притом передала она черную карту, на которую гин с огромным удивлением уставился, а потом с еще большим уважением – на Ришаль.
В замок мы вернулись в молчании, но отнюдь не напряженном. Просто все, что хотели, сегодня уже обсудили. Так зачем исчерпывать такой ценный ресурс, как интерес друг к другу? К сожалению, он отнюдь не бесконечен.
Она зашла в мою комнату, хлопком включила свет, удовлетворенно осмотрела посвежевшее за время нашего отсутствия помещение, пожелала спокойной ночи и вышла.
Дверь со стуком закрылась – свет погас.
Я хлопнула в ладоши. Ничего.
Нет, ну это точно издевательство какое-то!
Глава 5
Утро началось тихо и спокойно. Меня никто не тревожил, кроме одной служанки, которая принесла завтрак.
Наверное, этому отчасти способствовало то, что за время, которое пробыла одна, я успела изрядно себя накрутить. В основном из-за зеленого. Я же девушка молодая, и как-то не случилось никому отдаться почти до двадцати лет. И надо признать, в ближайшее время я не собиралась исправлять эту «несправедливость». Поэтому пусть кикимор поумерит амбиции, а то… Что-нибудь придумаю!
К тому же служанка сказала, что Ла-Шавоир вернулся еще утром и совсем скоро должен изъявить желание меня видеть, и это добавляло нервозности. Желание не изъявлялось уже часа эдак три, поэтому мое нетерпение пополам с раздражением росло. Очень уж хотелось все прояснить…
И в глубине души я все же старалась верить в доброту, честность, неиспорченность и благородство душевных порывов некоторых зеленых кикиморов! Но прагматизм и отсутствие веры в разумных побеждало. Поэтому, ругаясь, пыталась все же облачить себя в платье, но чересчур сильно дергала завязки. Тут раздался стук в дверь, и я, воспрянув духом, полетела открывать.
Открыла. Огляделась. Никого. Подумала и посмотрела на потолок. Тоже никого.
– Юлия Аристова, – раздался сухой голос откуда-то справа. – Мне приказано сопроводить вас в кабинет Феликса Ла-Шавоира, управляющего Изумрудным дворцом – великолепнейшей резиденцией Гудвина Великого и Ужасного.
Оглядела пространство более внимательно и наконец увидела зависший в метре от меня полупрозрачный светящийся силуэт. Ой, мама… Это привидение?! Но почему днем?!
Силуэт стремительно налился цветом, позволяя разглядеть бледного мужчину средних лет с постным вытянутым лицом, который четко кивнул и сказал:
– Позвольте представиться: экс-мажордом Изумрудного дворца Ильвар Даль-Нирас.
– Здравствуйте, – немного нервно ответила я. – Очень приятно.
– Следуйте за мной, – кивнул он и снова побледнел до состояния легкой дымки.
Экс-мажордом… Это покойный, что ли?! Какие тут оригинальные должности… И многоразовые слуги. «Вы внезапно умерли?! Не беда, работа найдется даже для эктоплазмы…»
Шли мы недолго. Я бы сказала, что на удивление недолго, так как в прошлый раз дорога в сопровождении кикимора тянулась минут двадцать. Вот же расчетливый тип!
Он приучал меня к виду местных жителей. Именно поэтому и протащил по главным коридорам, сделав при этом немалый крюк. Да еще и за руку держал. В своем возмущении по поводу статуса и того, что он меня также увел от Элливира, я совсем забыла, как сама цеплялась за зеленого. И тогда его прохладные пальцы были якорем и не давали окончательно распрощаться с уверенностью в своем здравом уме.
Эти мысли остудили необоснованный гнев, и теперь я только боялась. Будущего. Неужели спустя сутки сработал инстинкт самосохранения?
Когда призрак с полупоклоном завис возле знакомой двустворчатой двери, я поняла – мы уже пришли.
Раздался резкий стук, и я вздрогнула, с удивлением уставившись на ярко светящегося Ильвара. Так вот как… Ну конечно, он же бесплотный.
Потом створки распахнулись под незримой рукой, и экс-мажордом влетел внутрь.
– Господин, ваша риале прибыла.
– Замечательно, – ответил ему знакомый голос. – Проси.
Я выдохнула, развернула плечи, гордо вскинула подбородок и напомнила себе о трех поколениях военных у меня в роду. А стало быть, трястись перед встречей с местным кикимором вовсе не обязательно! А значит – шагом марш!
Когда я зашла в кабинет, то дверь за мной почти сразу неслышно закрылась, недвусмысленно отрезая пути к отступлению. Впрочем, куда я теперь от Феликса? Как, впрочем, и он от меня. Психолог господину управляющему нужен.
Но стоило мне внимательнее рассмотреть сидящего напротив мужчину, как я мигом забыла обо всех метаниях и всерьез задумалась, а не ошиблась ли кабинетом. Может, это вообще больница на родной Земле? К моему удивлению, за столом сидел человек.
Темноволосый мужчина, не глядя на меня, махнул рукой в сторону кресла напротив и предложил мне перьевую ручку и белоснежный лист бумаги.
– Садитесь, Юлия.
Я поняла – меня удостоили чести лицезреть вторую ипостась Болотного лорда. Но с чего бы такое? Он сам говорил, что это очень личное и человеку дальнего круга такого не показывают.
Осторожно присела на краешек кресла, внимательно разглядывая хозяина кабинета. Феликс неожиданно поднял глаза, и я даже вздрогнула, когда поймала его светлый взгляд.
– Привыкайте. – Он без объяснений понял причину моего ошеломления. – Отныне вы в моем личном круге, а это не только дарует привилегии, но и накладывает обязательства. А в этом виде мне иногда комфортнее.
Восхитительно! Не успела прибыть – и уже по всем фронтам должна.
– Феликс, – осторожно начала, усилием воли вернув себе присутствие духа. – Между прочим, я не принимала обязательства. Это вас не смущает?
– Ни капли, – безмятежно улыбнулся управляющий, откинув упавшую на скулу длинноватую волнистую прядь, и в ней в солнечном свете на миг сверкнула зеленая искра. – У вас выбора нет, любезная.
Я сидела и смотрела на него, затягивая молчание, но ни капли об этом не сожалея. Думать полезно. А в таких ситуациях – тем более. Кикимор не прерывал меня, а с искренним любопытством наблюдал. Вспомнила его фразу про «поведенческие реакции» и на миг ощутила укол раздражения. Экспериментатор, чтоб его!
Так… Какие у меня варианты? А, собственно, никаких. Можно попробовать сделать «финт ушами» и, помахав лапкой, уйти в отдел, который попаданцами заниматься и должен. А с другой… Он – управляющий Изумрудным дворцом. Третья линия наследования престола. А если кикиморам свойственна мстительность? Тип с такими возможностями может очень много гадостей сделать.
Поэтому бессмысленно. Даже если я попытаюсь качать права, он только посмеется, как тогда в саду, и вкратце обрисует мне будущее без его сиятельной персоны на горизонте.
Но я – дар богини. И еще у меня есть определенные обязательства. Хоть не мир спасать, и то ладно. Да и вообще, перед тем как брыкаться, стоит спросить о значении термина «риале».
– Можно узнать более подробно, что из себя представляют пары «местный – переселенец»? – напрямую спросила я, а потом добавила: – Ну и, конечно, очень интересно, кем же вы обозначили меня. И про вышеупомянутые обязательства… подробнее, если можно.
– «Риа – рил»… – Он задумчиво побарабанил изящными пальцами по темной полировке стола. – Они вынуждены проводить вместе хотя бы один день в неделю для обмена энергией, которая помогает попаданцу выработать иммунитет. «Риале – риалан» – понятие гораздо шире. Камни создают узы. Потому, как правило, именно это используют, чтобы привязать сильного переселенца к аристократу высшего звена того сектора, в который он попал. Если риале – женщина, а риалан – мужчина, то это имеет еще одну грань. Вернее, ее вероятность.
Концовка мне не понравилась. Да и вообще… Я не являюсь той, к кому можно применять такое. Обычная, слабенькая, случайно попавшая в шаловливые лапки к Зеленой Богине.
– И что за грань? – решила пока не паниковать раньше времени. А вдруг я слишком плохо о нем думаю?
Феликс с сомнением на меня посмотрел, взял в руки лежащие на столе очки с зелеными стеклами и начал рассеянно водить пальцем по дужке.
– Эм… – Судя по всему, услышанное меня не порадует. – Это возможность более плотного тактильного контакта.
Класс!
– Феликс Ла-Шавоир, Болотный лорд сектора Малахит, – разъяренно зашипела я, резко поднимаясь и с громким хлопком ударяя ладонями по столу. – У последней гадюки совести больше! Мне рассказать, куда вы можете пойти с этими «возможностями контакта», или сами догадаетесь?!
Секунду ничего не происходило, но потом голубые глаза нехорошо сощурились, он тенью метнулся вперед, накрыл мои ладони своими и все так же тихо и невозмутимо продолжил:
– Каждый понимает в меру своей испорченности, Юла.
– Да как еще прикажете это воспринимать?! – взвилась я, пытаясь выдернуть руки из его хватки и не краснеть оттого, что резкое, немного вытянутое лицо мужчины оказалось вдруг совсем рядом. От него горьковато пахло полынью и хризантемами.
Он отстранился так же стремительно, как и оказался рядом.
– Сядьте! – Он дернул бровью, а когда я попыталась сесть на свое прежнее место, то покачал головой и указал на кресло около самого стола. Я сочла за лучшее сейчас уступить.
– Дайте руку. – Он протянул ладонь и требовательно на меня посмотрел. Пальцы коснулись его руки сами, не успев согласовать это решение с мозгом. Он осторожно погладил мое запястье, и я вздрогнула от прохлады прикосновения. – Вот причина.
– В чем? – Понимание ситуации не спешило ко мне на всех парусах.
– Вы теплая, – снисходительно улыбнулся болотник. – На ощупь приятная.
– Нет, Элливир был прав, вы все-таки извращенец!
– Я – кикимор! – не выдержал поклепа Феликс. – И по определению – хладнокровный. Но в роду у меня богиня Земли, а значит, во мне есть тяга ко всему… теплому.
Лягушечка ты моя зеленая! А я Иванушка?! А что? Шкурку вот меняет и становится хоть и не красавцем, но вполне привлекательным. Василисушка!
Господи, да, я хотела в жизни сказки! Но не надо же понимать все так буквально!
– И что теперь?
– Ну… – неуверенно посмотрел на меня болотник, потом развел руками и продолжил: – Юлия, скажу честно… Никуда вам от меня не деться. Я привык получать желаемое. А хочу я грелку. И, оцените благородство, не постельную!
– Вот уж огромное спасибо, – едко ответила я. – Не понимаю своих функций!
– Просто быть рядом, – немного устало вздохнул он. – И позволять касаться.
– Получается, я кошкой буду? – тупо поинтересовалась я. – А что? Лежи, урчи, жди, пока устанут гладить, и удовольствие получай!
– Урчать не обязательно. – Мужчина немного подумал, а потом царственно разрешил.
– У кошек есть еще одно свойство. – Все же я высвободила из руки мужчины свою ладонь, которую он нехотя отпустил. – Они всегда гуляют сами по себе.
– Так кто мешает? – пожал плечами надменный аристократ, уверенный в своем праве. – Гуляйте, но помните, где дом и хозяин.
Ах ты, жаба болотная!
– У кошек хозяев нет, – сухо поведала я. – А есть когти и зубы, и их они запускают в руки, которые не согласны ощущать! – Потом еще немного подумала и закончила: – А также они имеют свойство гадить в тапки совсем уж неугодным и непонимающим.
Кикимор уставился на меня с таким ужасом, что я не выдержала и истерически рассмеялась.
– Юля, может, воды? – любезно спросил Феликс. – Вы как-то слегка неадекватно реагируете…
Дайте мне воды… И побольше. Интересно, а кикиморы тонут?
– Ну вот, на вас не угодишь! – на полном серьезе негодовал зеленый. – Никаких неприличных предложений, взамен едва ли не весь мир на блюдечке, а вы?!
Все звучало так складно, красиво и обоснованно, что мне почему-то неописуемо захотелось его куда-нибудь послать…
– Вы поймите, это уже неприлично!
– Вот как! – Кикки снова подался вперед и вкрадчиво продолжил: – Тогда мы с вами некоторую часть вчерашнего дня провели в кра-а-айне неприличном виде, в общественных местах и, хочу отметить, с вашего полного согласия!
Это он про то, что за руку меня вчера таскал. И крыть нечем. Но какое же это неприличное?! Вот сегодняшнее предложение – это да, а вчера… мелкая вольность! Да и я думала, что тут так принято, вот и не дергалась.
– Хорошо, – устало кивнула я в ответ. – Если на том же уровне, то ладно.
– Еще и волосы, – внес коррективы кикимор.
– Не отдам! – решительно покачала головой.
– Я и не забираю! – возмутился Феликс. – Просто интересно, какие на ощупь… У нас они более толстые и жесткие…
Как же я устала спорить…
– Не сразу, – почти попросила, признавая полную капитуляцию перед зеленым захватчиком. М-да. Звучит почти как сводка ужасов про НЛО.
– А теперь давайте о хорошем! – радостно провозгласил изворотливый мерзавец, который добился всего, чего хотел на данный момент. – О положительных сторонах статуса «риале».
Я откинулась на спинку кресла и приготовилась внимать плюсам моего поражения.
– Первое и, наверное, основное. – Довольный Феликс весело меня оглядел и провозгласил: – Вы не умрете!
– Совсем никогда? – озадачилась я и честно ответила: – Не сочтите за неблагодарность, но не заинтересована.
– Не то чтобы никогда, – побарабанил пальцами по подлокотнику кикимор. – Просто продолжительность вашей жизни теперь равна моей.
– А сколько вы живете? – не теряла подозрительности я. Не хотелось бы жить вечно… Чем я все это немереное время буду заниматься?!
– Триста лет, – спокойно ответил болотник. – Вы относитесь к этому отрицательно?
– Нет, – покачала головой. – Думаю, найду чем заняться.
– Продолжим, – с иронией улыбнулся Кикки. – Гибель от недовольства Гудвина вам теперь тоже не грозит. Да и тогда… я несколько сгустил краски.
Замечательно! Навешал лапши на уши, стало быть. Вот змей, а?
– А каково реальное положение дел?
– Теперь вас в любом случае не тронут. – Он прикрыл глаза и полушепотом закончил: – Риале – это очень важно.
– Чем же?
– Секрет, – открыто усмехнулся противный зеленый, чем заставил планку антипатий с отметки «опасный тип, по возможности не связываться» подпрыгнуть до «все равно кто, но так по морде дать хочется».
– Хорошо, – скрипнула зубами, понимая: ничего не скажет, даже если буду настаивать.
– Идем дальше, – продолжил открывать мне радужные перспективы нашего с ним совместного будущего Феликс. – Вы имеете право пользоваться почти всем моим имуществом. Финансовым в том числе.
– А не боитесь, что совсем скоро его не останется?!
– Нет, – покачал головой Ла-Шавоир, откидывая со лба непослушную волнистую прядку. – Во-первых, я верю, что вы не будете настолько неосмотрительны, а во-вторых, вам это просто не удастся. Законодательством все предусмотрено.
– Как это? – не разобралась я в тонкостях.
– Есть определенный лимит, который рассчитывается от уровня дохода риалана.
– Какая жалость, – процедила я, глядя прямо в насмешливые светлые глаза. Феликс явно забавлялся ситуацией, поэтому мне становилось все более сложно себя контролировать и не наговорить гадостей.
– Какая прелесть, – ласково посмотрел на меня кикимор. – Злитесь вы просто очаровательно.
– Феликс… – прищурилась я. – Мне кажется или вы со мной флиртуете?!
– Не кажется, – благожелательно похвалил он мои выводы. – Но исключительно в научных целях!
С губ едва не сорвалось пожелание, куда может идти управляющий вместе со своими научными целями.
