Александра Черчень
Пять невест ректора
Когда открыла глаза, все вокруг было ярким, четким и необычным. А ещё – огромным! Просто невероятно большим.
Обзор несколько заслоняли пушистые усы, и я озадаченно ими пошевелила. Хм… необычно!
Во рту стоял привкус чего-то невероятно вкусного! Аж все рецепторы сводило от желания вновь впиться зубками в орех и грызть, грызть, грызть.
С трудом усмирив в себе звериные порывы, которые желали только набить брюшко вкусняшками и завалиться спать, я вылезла из безвольных рук своего родного тела и поползла вдоль него до талии, возле которой валялся мешочек с заветным камнем.
Отлично, просто отлично!
Немного помаявшись, я просунула голову в кольцо тесемок и повернувшись к двери, отважно бросилась на выход.
Будем надеяться, что соседки как вернутся – решат, что я сплю.
Благо я очень продуманно садилась на постель.
Заранее сняла обувь, завернулась в покрывало и перед переносом сознания наклонилась в сторону подушки, на которую впоследствии и рухнула.
Пока кралась по коридорам – ощущала все прелести мышиного бытия. Это тело боялось ВСЕГО. Вообще. Начиная с ног студентов и заканчивая громкими звуками.
У меня подгибались от ужаса лапки, и все, чего хотелось – забиться в тёмный угол.
С трудом удалось убедить свои рефлексы, что именно туда мы и стремимся. Вряд ли во всей Академии Триединства отыщется место темнее ректорского гробика.
Я искренне надеялась, что мероприятие увенчается успехом и заветное ХОБА в жизни упыря таки случится.
К сожалению, его дохлейшество герцог Сибэль после назначения на руководящий пост и не подумал переехать в главный корпус. По-прежнему жил в склепе на отшибе.
Туда и в нормальном виде идти не близко, а мои маленькие мышиные лапки так и вовсе начали отваливаться буквально через полчаса.
Кажется, Тиша редко куда-то выходила. Так как пузико под мехом было мягоньким и жирненьким, а вот мышцы особой силой не отличались.
В общем шла я, шла… дошла.
Задрала мордочку, глядя на теряющиеся в полумраке очертания последнего пристанища некро-эльфа. Ничего так… симпатичненько. Изразцы красивые!
А теперь надо поторопиться! Я слишком долго шла и в любой момент рискую нарваться на хозяина.
А нам с ним пока рано встречаться. Боюсь, в данный момент он ещё не горит желанием сжать меня в страстных объятиях.
С трудом спустилась по слишком высоким ступенькам. Последние три преодолела кубарем, так как запнулась о мешочек с камушком.
Встретившись лбом с каменной дверью, и потратив минутку на то чтобы отмахаться от кружащихся перед глазами звёздочек, я возрадовалась, увидев щёлочку.
Упырь явно спустя рукава относился к безопасности своего жилища.
С другой стороны, покажите мне психа, который решит его ограбить? Ну, кроме меня. И то я собираюсь не грабить, а отбирать на законных основаниях!
Зайдя в склеп, я столкнулась с очередной подлянкой от временного тела. Мышиное подсознание соглашалось, что мы пришли в несомненно темное место, но оно также жуть какое страшное! И вообще тут упырями пахнет.
Сладить с паническими атаками оказалось сложно, потому я концентрировалась только на самом важном. На стоящем в самом центре просторного помещения саркофаге.
Дойти, спрятать в него или под ним камешек и бежать-бежать-бежать!
С трудом вскарабкавшись на край полуоткрытого саркофага, я посмотрела вниз и прикрыла мордочку лапками, ощутив как от высоты кружится голова.
Альпинизм это не мое, совершенно точно не мое!
Так…
Я с опаской открыла один глаз и встревоженно пошевелив усами заглянула внутрь саркофага. Не знаю, что я там рассчитывала увидеть. Как то ни разу упыри не звали меня на новоселье, потому содержимое гробика являлось загадкой.
Тем сильнее оказался шок.
Верховное умертвие всея Академии спало на… драгоценностях.
Притом настолько чудовищно крупных размеров, что я бы решила, что это фальшивки, если бы не видела, как гуляет сила по граням кристаллических решеток. Алмазы с мой ноготь, рубины, сапфиры… все искрится от энергии и поблескивает в тусклом свете.
В гробу у Сибэля валяется состояние, на которое можно купить маленькое королевство, и склеп никак не охраняется!
Как, ну как можно быть настолько беспечным?!
Зато понятно почему он так хорошо выглядит – спит, подобно легендарному дракону на камнях, напитанных энергией так, что они светятся.
С усилием подняв челюсть, я быстро развязала тесемочки и, бережно достав фиолетовый кристалл, скинула его вниз.
По крайней мере, с такой роскошной подстилкой вряд ли он заметит, что стало на один камушек больше!
Вопрос в том, как сила, которой так фонит от драгоценностей повлияет на свойства артефакта…
В тот момент, когда я уже развернулась и приготовилась со всех лап бежать назад, где-то неподалеку раздалось шипение.
Взгляд выхватил змею, что сидела в большой банке на другом краю комнаты, и как не пыталась я обуздать рефлексы – мышиная паника оказалась сильнее.
Змея-я-я-я!!!
Я с писком метнулась к выходу.
Путь мне преградили здоровенные черные сапоги, в которые я благополучно врезалась, а после откуда-то сверху начала приближаться рука. Знакомая такая серая рука с графитовыми, острыми когтями.
Они ловко подцепили меня за хвост и подняли на уровень жутких красных глаз.
Ик.
– Таль, ты смотри, а у нас снова гости, – улыбнувшись, протянул ректор Академии Триединства, задумчиво меня рассматривая.
– Прэлестно, просто прэлестно, – послышался знакомый голос нави из-за спины упыря. – К змее посадим или сами надругаемся?
Я пискнула от ужаса.
К змее не хотелось, но там все просто – скушает и скушает. А что эти сотворят?! Слово «надругаться» в отношении мыши из уст умертвия и нави выглядело еще более жутко, что прямое обещание лютой смертушки.
– Не надо! – не сдержавшись пискнула я.
Светлая бровь ректора поползла вверх. Остальную демонстрацию удивления я оценить не смогла, так как если мышь держать за хвост, то она будет поворачиваться вокруг своей оси.
Меня отпустили, но полет был недолгим, и упитанное мышиное тельце благополучно приземлилось на вторую ладонь герцога Сибэля.
Я затравленно огляделась, но, поймав воодушевленный взгляд нави, осознала, что попытка побега ее очень даже порадует.
– Итак… – некро-эльф прошел к своему саркофагу и небрежно сдвинул тяжеленную каменную плиту, закрывая его. Я нервно сглотнула, прикинув сколько силушки кроется в худощавом герцоге.
Он тем временем запрыгнул на крышку гроба, положил рядом свою сумку и, подняв меня на уровень глаз, ласково спросил:
– Ну, и кто мы будем?
– Академическая мышь, – робко представилась я.
Почему-то очень захотелось сделать книксен и вообще раскланяться в соответствии со всеми правилами этикета.
– Чудесно, – радостно улыбнулся ректор, и я поняла, что мы с ним скорее всего не уживемся. Потому, что всякий раз, когда он такой довольный, мне или просто страшно, или очень страшно. – Слушай, академическая мышь… а что ты у меня в склепе делаешь?
Я осторожно села и потерла мордочку лапками.
Мда… действительно, а что я тут делаю?
– Гуляю.
– Восхитительно, – страсть упыря к превозносительным эпитетам начинала пугать не по-детски.
– Дождик начинался, – приступила к откровенному вранью я. – А у вас тут совсем открыто было.
– Таль, милая, мы заметили по дороге дождик? – с изысканной вежливостью обратился к подружке мужчина.
– Нет. Разве что он нас испугался и убежал.
Я грустно повела хвостом. Таких не только дождик испугается, от таких гроза в другую сторону повернет.
Сибель пересадил меня на другую руку, на сей раз на тыльную ее часть. Лапы тотчас начали разъезжаться, и я застыла раскорякой, уперевшись каждой из четырех конечностей в пальцы эльфа. А он ими… перебрал!
Бегу. С одного пальца на другой, с одной руки на другую.
В склепе тишина, так как что самый главный извращенец, что его нежитивидная подружка с огромным интересом наблюдают за мной.
– Забавно. Никогда так не развлекался, – спустя несколько секунд поведал некро-эльф. – Но вернемся к сути проблемы. Таль, делаю ставку на то, что это кто-то из оставшихся четырех эльфиек. Как думаешь, которая?
– М-м-м… мышка, – смерила меня оценивающим взглядом псина. – Я бы поставила на ту постоянно ревущую дурочку. Хотя, наверное будь это она, то уже бы верещала. А эта ничего. Даже беседует и пытается сойти за местную.
– Угу. Мало нам змеи было. Слушай, а чисто теоретически, вселенный разум ведь не может противостоять рефлексам тела? Стало быть, если закинуть к змее мышь, то она скорее всего ее сожрет. Даже не смотря на то, что головой скорее всего понимает, что это такая же остроухая дурочка.
Змея – это Иринэль?!
Но… как?
Сибэль легко спрыгнул с саркофага и, вновь подцепив меня за хвостик, понес по направлению к банке со змеюкой.
– Что вы делаете? – запаниковала я. – Так нельзя, это беспредел! Я буду жаловаться!
– Из желудка много не пожалуешься, – философски ответил жестокий будущий муж. – Хотя можешь потом изнутри попросить змею доползти до администрации и продиктовать секретарю свое обращение. Обещаю, я разберу эту петицию в кратчайшие сроки! Приму все меры!
Меня посадили перед банкой. Небольшая, красно-зеленая змейка забилась в противоположный угол и самозабвенно шипела.
Не знаю Иринэль это или нет, но проверять не хочется.
А еще на этом моменте я поняла сразу две вещи.
Во-первых – он не уверен на сто процентов, что мы – это мы. Стало быть, сейчас просто пугает и выбивает признание. А во-вторых, змея, кажется, ядовитая и не может говорить, потому нет никаких гарантий, что, вытряхнув ее на тело Иринэль, он приведет эльфийку в сознание, а не убьет окончательно.
Озадаченно пошевелив усами, я села, обернула хвостик вокруг лап и, схватив кончик, уверенно посмотрела на герцога.
– И как вам не стыдно, а? – вспомнив интонации, свойственные самой Тише, начала я. – Хватаете ни в чем не повинную мышь, которая всего лишь гуляла и зашла не туда, и нагло угрожаете! А я, между прочим, даже не взяла у вас ничего!
Честно-честно. Наоборот – добавила!
– То есть упорствуешь? – прищурил алые глаза невозможно красивый и невозможно противный мужчина.
Не знаю почему, но в облике мыши я оценила, что он действительно все еще дико красив. Просто уже иначе.
Я, видимо, просто настолько привыкла к лакированной внешности мужчин-эльфов, которые поголовно продуманно-прекрасны, что сначала настолько выбивающийся образ показался чуждым.
Но не теперь.
Идеально гладкая, хотя и сероватая кожа, глубокие глаза, на дне которых тлеют алые искры, серебряные волосы, чувственные губы.
Потрясающий упырь.
Но вернемся к разговору!
– Я не упорствую, я действительно не понимаю, чего вы хотите от простой обитательницы шкафа!
– Ладно… – он сгреб меня в ладонь, второй рукой очертил вокруг себя полукруг, засверкавший фиолетовым светом, и шагнул в пространственный переход.
Когда мрак вокруг рассеялся, я увидела, что мы перенеслись не куда-нибудь, а в мою комнату!
Вечерело.
Обстановка была обычная, ничем не отличающаяся от той, что царила в последние дни.
Шанрио читала какую-то книгу, Нарвиэль вышивала, а Заль стояла у окон в одной просвечивающей сорочке, сквозь которую были видны все очертания изящного тела, и расчесывала волосы.
Явление ректора в девичье царство произвело фурор.
Плакса тихо пискнула и прикрылась пяльцами, ухитрившись спрятаться за небольшим в общем-то предметом. Шан вскочила, принимая боевую стойку и настороженно наблюдая за упырем, а Заль… оценив обстановку, эльфа тихо вскрикнула и перекинула вперёд волосы, якобы в попытке прикрыться.
Не знаю, как ей это удалось, но рыжая стала ещё привлекательнее, чем прежде.
Тонкая, хрупкая, с красивыми глазами на испуганном личике. Такую девушку мужчинам хочется увести далеко-далеко, укрыть от всего и оберегать.
Ревностно.
А мне очень захотелось выцарапать Зальфириль ее слишком умные глазоньки.
Потому что это мой упырь!
Это моя самая сложная и труднодоступная вершина, и я должна ее покорить.
Дело не в женском собственничестве, полно, зачем мне вообще этот герцог? Король Нежити с паршивым характером не является тайной девичьей мечтой.
Но как бы то ни было он – моя цель и моя победа. Не упущу.
В конце концов, отец прав, и у меня не так много путей впереди. Если я выполню это задание, то смогу поговорить с отцом и королем. И, возможно, вместо замужества удастся выторговать свободу. Пусть выделят мне имение, а дальше я справлюсь!
Да, в эльфийском обществе не принята независимость женщины, но должны же они пойти на встречу той, что совершила невозможное.
Вышла замуж за нежить и достала бесценный артефакт.
К счастью, Сибэль не обратил на прелести рыжеволосой искусительницы никакого внимания.
Он подошёл к моей кровати и опрокинул безвольное тело с бока на спину.
Я тоже глянула вниз.
Удачно лежу! Волосы разметались по подушке, стан чуть изогнут.
Ну, ректор, видишь какое богатство?
С соседней кровати испуганная Плакса выдохнула:
– Мать Природа, он не только некро-эльф, но ещё и некрофил.
– Цыц! Как давно она в таком состоянии? – сухим, деловым тоном спросил упырь, прикладывая пальцы к моей шее.
Я тихо пискнула, ощутив эхо прикосновения и на себе. Ого! Никогда не слышала, что так бывает.
– Не знаем. Думали, что Фэй спала, – к кровати подошла Шанрио и встревоженно склонилась над моим телом. – Ректор Нефигасэй-Сибэль, с ней то же самое, что и с Иринэль? Может это какая-то болезнь?
– Эльфы тоже переврали мое первое имя? – вдруг прицепился к совершенно незначительной детали упырь. – Остальные расы ладно, у них всегда были трудности с произношением и запоминанием всего, что состоит больше чем из четырех букв, но эльфы?!
– Прошу прощения, но так написано в свитках.
– Мелочные мерзавцы, – непонятно кого охарактеризовал Король Нежити и, внезапно указав на дверь, добавил. – Вышли все!
Девчонки подорвались и выскочили в коридор, притом Нарвиэль по-прежнему приговаривала:
– Ну я же говорила, некрофил.
И вот мы остались наедине.
Я, упырь и мое бессознательное тело.
Герцог аккуратно посадил меня на кровать и требовательно уставился своими красными глазищами.
– Ну? Возвращайся давай.
– Не понимаю о чем вы, – независимо вздернула мордочку я. – Притащили, на бессознательную девку бросили, и требуете какого-то результата. Кстати, я живу не у нее в кровати, а в том шкафу. Если хотели доставить домой, то стоило сразу туда кинуть.
– Так, ты, наглая мышь, – он присел на корточки, чтобы оказаться на одном уровне со мной. – Не пытайся водить меня за нос, Фэйниэль. Быстро обратно в тело. Потом разбираться будем, что именно тебе было нужно в моем склепе.
Слово «разбираться» прозвучало до такой степени зловеще, что я запаниковала и решила, что лучшая защита это нападение.
– Господин ректор, я скромная академическая мышь и не представляю о чем вы говорите! И вообще, если планировали уединиться с дамой, то не стоило тащить третьих лиц. Это вообще-то иначе делается.
– И ты знаешь как? – неподдельно заинтересовался Сибэль. – Ну-ка, ну-ка, порази меня, интимно-просветлённый общажный грызун.
А вот на этом этапе стало страшновато.
– В библиотеке правильные книжки есть. Если у вас проблемы – можно проштудировать.
– Спасибо, – иронически поблагодарил упырь, сгреб меня в кулак и забросил себе на плечо. А после подхватил на руки мое безвольное тело и сотворил очередной портал.
Вышли мы из него в больничном крыле.
Невысокая престарелая дриада, увидев ректора с бессознательной девушкой на руках, сдавленно охнула и спросила;
– Неужели опять?
– Да, Гиари, – мрачно кивнул мужчина, сгружая меня на ближайшую кровать. – Проверь обеих девушек на болезни как обычные, так и магические. Что-то странное происходит, и я никак не могу понять откуда «растут ноги» у этих происшествий.
– Я все изучу и предоставлю вам отчет, – склонила голову доктор.
Ректор лишь кивнул и вновь очертил вокруг себя огненный круг портала.
Глава 4
На сей раз мы перенеслись в его кабинет, и меня подцепили за хвост и аккуратно положили на стол.
Оглядевшись по сторонам, ощутила приступ глухой тоски.
Никуда не скрыться.
Даже если я сейчас брошусь убегать, все равно из кабинета не ускользнуть.
– Пообщаемся? – выгнул серо-серебристую бровь ректор.
Общаться не хотелось.
А потому…
– Нет.
– О как. А почему?
– Вы меня не слышите, в родной шкаф не пускаете и вообще оказываете моральное и физическое давление. За хвост таскали.
Это оказалось неожиданно легко – говорить то, что думаешь.
А быть может смелости мне придавало осознание того, что пока он ничего не может доказать, то соответственно ничего не сделает.
– Ладно… – медленно кивнул ректор и внезапно улыбнулся. – Тогда у меня для тебя хорошая новость!
Ой, мамочки, какие клыки.
Смотрю и обмираю… В этот момент я осознала, что меня ни капли не радуют хорошие новости, высказанные такими мужчинами.
– И какая же?
Некро-эльф подался вперед и аккуратно коснулся кончиком пальца мягкого шерстяного пузика. Я рефлекторно плюхнулась на бок и задрала лапки открывая обзор и одновременно демонстрируя подчиненную иерархию. Что-то вроде «начальник… конечно, начальник… разумеется, начальник».
Демоновы рефлексы, будь проклята эта память тела!
Разум бесновался где-то внутри малюсенькой черепной коробки и пытался достать из мыши остатки гордости и самоуважения. Мероприятие было обречено на провал по одной простой причине. Ни гордости, ни остальных излишеств у этой мышки просто не было.
Упс.
– Ты будешь теперь со мной рядом, – низким, бархатным голосом протянул упырь поистине ужасную фразу. – Ты… я…
Откуда-то из под стола раздался радостный голос третьей-лишней.
– И я!
Над краем столешницы появилась довольная морда нави и подмигнула мне красным глазом.
– И Таль, да, – в противовес ужасным фразам мне медленно и упоительно прекрасно чесали пузо. И самое кошмарное было в том, что пузику это очень нравилось. – А знаешь почему?
– Нет. Даже не догадываюсь зачем вам скромная мышка.
– Да вот понимаешь, ученики и даже учителя говорят, что я слишком злобный. Просто ужас. И что это мне не охрана внешнего периметра. Не боевые големы и не земляные драконы, а хрупкие и нежные студенты. Их надо беречь, а я не умею. Посоветовали завести домашнее животное и на нем тренироваться любить мир.
Я вспомнила как болталась над банкой со змеей.
Если мир станут любить так же как и меня, то он проживет недолго.
– А как же мой шкаф?
Ничего более умного в голову не пришло.
– У тебя будет новый.
– А если мне нравился старый?
– Хорошо, перенесем его ко мне, – как-то очень покладисто согласился упырь.
– В склеп? – ужаснулась я.
Хотя картина перетаскивания шкафа из общаги в последнее пристанище умертвия обещала стать зрелищем века.
На него можно будет продавать билеты! Особенно если потащит сам Сибэль.
– Тебе не нравится? – серебристые брови сдвинулись к переносице, и у меня задрожали лапки.
– Там прохладно, – робко пискнула я в ответ.
– Проведем отопление.
Зрелище матерящихся домовых, которым выдали разнарядку на отопление в склепе, грозило стать картиной века номер два.
– И сыровато.
– Думаю, отопление решит и эту проблему.
– Слишком мрачно.
– Повесим дополнительные светильники.
Возражения у меня закончились.
Логические аргументы тоже.
– Впрочем, Фэйниэль, ты можешь побыть умной девочкой, и мы благополучно минуем этап совместного проживания.
Я мрачно посмотрела на Короля Нежити.
– Не понимаю о чем вы.
– Как скажешь.
Мы скрестились взглядами. Мои бусинки, в которых плескалось упрямство, и багрово-алые глаза высшей нежити… с дурацким чувством юмора!
– Мне надо работать, – внезапно решил ректор.
А после меня вновь подцепили за хвост и перенесли в кресло. Оно было мягкое и в общем-то удобное, но расслабиться так и не получилось. Во-первых, из-за того, что в голове как тараканы носились панические мысли, а во-вторых… по паркету медленно и зловеще цокали когти нави. Она наворачивала уже десятый круг по кабинету и косилась на меня с очень большим интересом.
Я нервно шевелила усами и думала, что на этом контрасте змея была в общем-то совсем не страшная. Очень даже милое змейство.
Сижу. Морально страдаю.
Навь подошла ближе, положила морду на подлокотник и блаженно прищурила глаза.
– Продолжай.
– Что? – пискнула я.
– Бойся. У тебя это очень вкусно получается. Сибэль, ты чувствуешь?
– Чувствую, – не отвлекаясь от бумаг кивнул ректор. – Но я работаю. А ты можешь и полакомиться, глядишь, наша упрямая эльфийка все же сдастся.
– У вас мания преследования, – всплеснула лапками я. – Нельзя притеснять свободную личность только потому, что вам что-то мерещится, господин Нефигасэй-Сибэль.
Да, имя я произнесла по слогам и с выражением. Особенно первое.
Сам упырь никак не отреагировал, а вот навь прокомментировала:
– Вот гады, да? А я ещё думала, откуда это извращение пошло. Оказывается твои родственники поглумились.
– В любом случае вести разъяснительные беседы уже поздно, – спокойно заметил Король Нежити и, отложив первый документ, пристально посмотрел на меня.
Я решила воспользоваться оказией и немного обогатиться интеллектуально.
– А как имя звучало в оригинале?
– Нэфисэль.
Хм. В переводе с древнего наречия – Серебряный.
Красиво.
А вот что означает его второе имя, которое используется повсеместно, я не помню. А жаль.
На каком-то этапе я не то чтобы перестала бояться, а скорее привыкла.
И осмелела.
За окном уже давно стемнело, и взошла луна, а ректор как приклеенный сидел в кресле и разбирал бумажки. Притом с каждым часом красный взгляд становился все злее и злее.
В животе начинало печально урчать.
– Уважаемый ректор, может вы все-таки отпустите меня спать? – полюбопытствовала я спустя некоторое время.
– Нет.
Суров и неприступен.
– Ну а хотя бы есть?
– Хорошо, – кивнул Сибэль и подписал очередной договор, бормоча что-то о совсем потерявших берега пакостниках.
Я уставилась на умертвие как на явление верховного божества и шепотом спросила:
– Ну так я… пойду? – Неужели все так и получится? Он действительно меня отпустит?! Чтобы заверить высокое начальство в своей благонадежности, я поспешно добавила. – Я туда и обратно!
– Туда это куда? – доброжелательно поинтересовалась навь с пола, где растянулась еще пару часов назад.
– На кухню за корочкой хлебушка.
Надеюсь выражение морды было достаточно страдательным для того, чтобы сжалилась даже нежить.
Сибэль неторопливо сложил все бумаги в стопочку, стопочку убрал в папочку и с отчетливо видимым отвращением на лице закинул её в верхний ящик стола.
– Мда… все же стоило уничтожить мир чисто для того, чтобы сейчас не заниматься бюрократией.
С этой стороны я мотивацию тиранов не рассматривала!
Упырь встал, потянулся и вперил в меня решительный взгляд.
Лапки похолодели.
– Хорошо, пойдем есть. И даже не ограничимся сухариками.
Глядя на клыкастую улыбку мужчины, я почему-то решила, что кормить будут явно не меня.
Но возразить не успела! Он шагнул к креслу, сгреб меня в ладонь и закинул на плечо, а после широким шагом вышел из кабинета.
Я вцепилась коготками в складки плаща и отчаянно скользила, ибо накидку древнее умертвие надевало на кольчугу.
В этот вечерний час в коридорах Академии было мало зажженных светильников, но много отражающих поверхностей.
Высокая фигура в багровом плаще, по которому стелились серебряные волосы, поражала воображение. Усугубляя впечатление о конце света, который непременно принесет этот древний воин, за ним по пятам шла огромная, шипастая навь.
Я с испугом косилась на пляшущие по стенам тени, превращающие ректора и его спутницу в поистине кошмарных тварей.
Замуж отчаянно не хотелось.
Ну правда, зачем мне этот артефакт, эти почести? Пусть упыря разводит на брак какая-нибудь другая дева! Вот их тут аж четыре еще есть!
А мне уже совершенно не хочется этих сомнительных подвигов!
Тем временем величественный ректор, от которого шарахались абсолютно все встреченные нами существа, спустился по лестнице и свернул в один из боковых коридоров.
Тут было темно.
Красные глаза нежити вспыхнули с удвоенной силой, а я всерьез начинала подумывать о том, чтобы начать молиться.
Тем временем в воздухе появились какие-то совершенно новые, непередаваемо прекрасные запахи… еды!
О святые деревья! Неужели это прекрасное умертвие все же несет меня на кухню?
Я покосилась в сторону красных глаз с некоторой любовью и благодарностью.
Через несколько минут мы вышли в освещенный коридор, а после попали в просторную кухню, где суетились домовые.
В центре стояла крепенькая, весьма молодая темноволосая домовая и дирижировала поварешкой.
– Оп! – взмах кухонной утварью, и нож сам кромсает морковку, разделочная доска взлетает и опрокидывается над сковородой, в которой уже шкварчало масло. – Ап!
Я зачарованно водила носиком, глядя как мгновенно подрумяниваются овощи и к ним несутся кусочки мяса. Кто сказал, что эльфы травоядные? Эльфы просто за правильное питание! И среди нас очень много вегетарианцев и сыроедов. Но не все, не все…
В общем, то ли сработала память разума, то ли мышка тоже не орехами едиными была сыта, но рот наполнился слюной.
– Доброй ночи, – хищно улыбнулся упырь.
На какой-то момент все замерло. Поварешка на взлете над темной головой домовой, поварята где-то в углах перестали замешивать тесто, и даже будущий гуляш начал шкворчать тише.
А после главная повариха развернулась к нам, окинула ректора ни капли не испуганным взглядом и рявкнула:
– Сырое мясо кончилось! Ничего не знаю, ничего не дам!
Король Нежити ни капли не смутился от такого приветствия.
– Я не себе.
– И собаке твоей тоже не дам!
Вперёд вышла навь и, взмахнув хвостом, сказала:
– Это конечно обидно, но это не для меня.
Древнее умертвие невозмутимо освободило себе место на лавочке возле обеденного стола прислуги. Поварята бросились в разные стороны, кажется, не разделяя отваги своей предводительницы.
– Булочка, нам действительно нужна еда. Вот для нее.
На меня указали. Домовиха всплеснула руками и заявила:
– Во-первых, давайте-ка без фамильярностей! Я для вас Булка Никоноровна.
Мда, все же по каким принципам домовым-девочкам дают имена – загадка великая.
– А во-вторых… – ясный взгляд поварихи вдруг немного смягчился. – Мышку накормим, да и для вас, признаться, у меня есть сюрприз. Потому освободите стол и садитесь!
Я вжала голову в плечи, опасаясь, что на отважную домовую как минимум от души рявкнут, а как максимум… как говорится, пойдут клочки по закоулочкам!
Но нет!
Я с отвисшей челюстью наблюдала за невероятным. За тем, как Король Нежити переставляет кастрюльки с одного стола на другой.
Сибэль и кастрюли это… это как… как… даже сравнить не с чем!
В общем дальнейшие полчаса для меня слились в одно большое – ВПЕЧАТЛЕНИЕ.
Домовая сбегала к холодильному шкафу и принесла оттуда тарелочку с россыпью разнообразных сыров, а также положила на край несколько видов орехов. И у меня начался праздник живота!
Спустя минут десять бесконечно голодная я в буквальном смысле слова отвалилась от блюда и наконец-то обратила внимание на окружающий мир.
В миру тем временем произошли небольшие изменения. Булочка как раз ставила перед ректором тарелку и ворковала:
– Вот, новый рецепт. Тебе должно понравится.
Это фамильярное «ты» вновь буквально резануло по нервам. В моем понимании совершенно все, кроме нави, должны были трепетать перед этим умертвием.
Впервые закрались подозрения о том, что скорее всего эти двое – очень-очень давние знакомые. Потому как вряд ли обычная домовая стала бы так себя вести.
– Неужели перестала обижаться? – выгнул серебристую бровь некро-эльф, с теплом глядя на мелкую служанку.
Мне внезапно стало завидно. На меня он в любых ипостасях смотрит так, что хочется помереть самостоятельно, чтобы не утруждать сиятельного лорда своим убийством.
– Нет, не перестала, но накормить это святое, – вздернула курносый нос домовая.
– Ты меня балуешь, – обаятельно улыбнулся упырь в ответ и, подхватив вилку, аккуратно подцепил кусочек… сырого мяса.
У меня отвисла челюсть.
Мясо было нарезано настолько тонко, что были видны все его прожилки. Заглянув в тарелку, я увидела россыпь таких же пластиночек, политых соусом и посыпанных мелкой ореховой крошкой, а также украшенных зеленью.
– Ну как? – затаив дыхание, спросила домовая.
– Булочка, ты бесподобна, – с благодарностью посмотрел на нее упырь и отправил в рот второй кусок.
Видимо выражение моей морды было очень говорящим, так как ректор покосился на меня и спокойно пояснил:
– Я по-прежнему люблю вкусную еду. Другое дело, что из-за особенностей не-жизни, я могу питаться в основном сырым мясом.
– Но орехи… соусы, – я развела лапками и махнула хвостом в сторону укропа. – Зелень!
– В таких мельчайших дозах вполне расщепляется на чистую энергию. Я же как-никак реликтовый и уникальный. Должны же быть дополнительные бонусы перед остальными представителями нежити.
– Ага…
Я пристально смотрела на мужчину.
Сейчас, в ярком свете, сидящий на простой лавке на самой обыкновенной же кухне, он казался… словно вырванным из сказки персонажем.
Воин. Красивый, остроухий, серокожий, красноглазый…
И кухня!
– Поела? – он внезапно повернулся ко мне, отвлекаясь от диалога с домовой.
– Да.
Я по-прежнему была не в силах сформулировать более распространенные предложения.
– Ну и отлично, – упырь встал и положил ладонь рядом со мной, предлагая забраться самостоятельно. Я осторожно поставила лапку на прохладную кожу и со вздохом перебралась вся.
Сибэль и Таль попрощались с Булкой Никаноровной и вышли из кухни.
Некоторое время мы в тишине шли по коридорам Академии. Достигли главного зала. Огромные двустворчатые двери судорожно распахнулись перед нами сами-собой.
– Боятся, – задрала довольную морду навь и резюмировала. – Значит уважают!
– Ну… – упырь досадливо дернул уголком рта и со вздохом согласился. – Можно и так сказать.
– Ну да, в прошлый раз ты несколько переусердствовал, – кивнула навь и, взглянув на меня радостно, сдала хозяина по всем фронтам. – Мы месяц назад с лисами пили! Коллекционное вино мешали с не менее коллекционной эльфийской кровью! Сибэль ее любит! И вот прикинь, оказывается, кровь сцеживали у какого-то юного остроухого алкоголика, который предварительно ужрался самогоном троллей! В общем намешали мы это дело с вином и получили совсем непредсказуемый результат.
– Таль, – в этом коротком слове было столько угрозы и откровенного предупреждения, что у меня в пузике похолодело.
– Ну а причем тут Таль? Это не я открывала с ноги главные двери и ловила на крыше каменных горгулий, чтобы побеседовать «за смерть».
– Таль!
– Ладно, молчу.
Я тоже решила, что молчание золото и нервно переваривала новость о том, что гипотетический муж еще и пьет! Я как-то думала, что упырий статус нас хотя бы от этой напасти избавит.
В темноте дошли мы до склепа. Я с печалью во взгляде наблюдала за тем, как легко и элегантно, одним толчком закрывается дверь на свободу.
