Александра Черчень
Три флакона авантюры
Судя по всему, эта ведьма искренне недоумевала, как я, с моими-то способностями, могла сюда поступить, а потом еще и не вылететь. Хотя про «не вылететь» говорить рано, ведь сессия еще впереди! Кое-что я уже сдала, но основные сложности все еще впереди. А если учесть обещание братцев-лисов о переводе к интриганам, то что-то мне дурно! Просто не хочется «выехать к диплому» только на протекции преподавателей. А то, как я потом-то работать стану? У меня, к сожалению, теперь хочешь не хочешь, а дорога одна.
Пакостник или интриган – это клеймо почти на всю жизнь. Вернее, на всю трудовую книжку… В некоторых отраслях нас ждут не просто с распростертыми объятиями, а почти что с фанфарами, фейерверком и праздниками в пакостническую честь! Но зато почти во всех других направлениях… ничего не светит.
Вот так-то!
Обо всем этом я размышляла, пока шла через парк в компании своих сокурсников. Айлири, как обычно, весело о чем-то болтала, компенсируя заодно и мое молчание, остальные с разной степенью энтузиазма поддерживали диалог.
Вообще, на некоторых ребят было откровенно жутко смотреть. Одежда пыльно-серая и мятая, лица бледно-серые, под глазами синие круги, а в покрасневших от недосыпа очах фанатичный блеск! Примерно так же вурдалаки накануне первого обращения выглядят…
Короче, наглядная иллюстрация выражения: «И был день. И была ночь. И пришла сессия… И живые позавидовали мертвым!»
Колорита картинке добавляли исписанные иероглифами ладони и пришитые к подолам кое-как напяленных мантий шпаргалки.
Тот, кого я с таким интересом разглядывала, сфокусировал на мне взор и честно попытался улыбнуться.
Вышел перекос, и парня мне стало жалко еще больше.
– Так плохо? – сочувственно осведомилась я у первого отличника нашей группы, который чем дальше, тем больше напоминал кандидата в первого покойника.
– Не то слово! Такое ощущение, что в голове места не хватает и там ведутся жестокие бои на выживание… – Грэг потер лоб, обессиленно прикрывая глаза. Он несколько секунд помолчал, а потом страдальчески закончил: – Я почти ощущаю, как каждую секунду гибнет по одной умной мысли.
– Несчастный! – Я иронично фыркнула, скользя взглядом по солнцу, висящему над линией горизонта и вызолачивающему верхушки деревьев парковой аллеи. – Боль, тоска, депрессия… Значит, скоро сессия?
– Ага! – печально вздохнул сокурсник и нахохлился, окончательно став похожим на побитого жизнью грача. Покосил на меня черным глазом и коварно поинтересовался: – А ты-то как, Нэви? Готова к предэкзаменным козням?
– Не спрашивай! – горько откликнулась я, потому как предмет, на который мы шли, красиво назывался «Общая теория спекуляции», и я была от него совсем-совсем далека.
Преподаватель, разумеется, и не думал входить в мое положение, а потому не то чтобы издевался, но не упускал случая пройтись по тому, какие мы скудные мозгами. К счастью для моей самооценки, я была не единственная, кому предмет не давался.
Эх, что же мне так не везет-то, а?! Прошлые неприятности, экзамены, лисы, призраки… за что меня Водяной так невзлюбил?!
Ну, ладно. Если все плохо, значит, хуже быть не может, ведь так?
Как оказалось, не стоило бы каркать. Мне вообще стоило бы настраивать себя на позитив!
Так или иначе, прогнозы сбылись, хоть и не в отношении меня. Случилось то, чего боялись. То, чего уже очень давно не происходило, невзирая на все предупреждения в договорах Академии.
Смерть…
Мы с Айлири как раз входили в холл главного здания, когда увидели это. Тело под простыней в центре восьмиконечной звезды.
Мрачные студенты, преподаватели вокруг… и гнетущая тишина.
Так получилось, что мы застали еще одно явление природы. Ректор-основатель! Черный кицунэ. Последний представитель истребленного в прошлую войну рода Агатовых лисов. Эдан Хрон.
Ректор нечасто появлялся перед учениками Академии. Лис… Королевский лис. Отказавшийся от всех своих прав и ушедший с севера, чтобы создать это место. Для нас этот кицунэ был живой легендой.
Он приближался, окутанный аурой власти и силы, которая ощущалась почти физически. Крон-лорд Хрон был одет в традиционный багровый бархат, а свет играл отблесками дорогого вина в его черных волосах и на роскошном хвосте. Рука, затянутая в шелковую черную перчатку, неторопливо скользила по резным перилам из медового дерева. Он медленно спускался по роскошной лестнице, и в тишине каждый его шаг по светлому, с золотисто-бежевыми прожилками мрамору был почти оглушительным.
Хрон дошел до пентаграммы в центре зала и замер, пристально глядя на тело под белоснежной простыней, которое казалось нелепой, изломанной фигурой на совершенстве гагатовой звезды. Ректор вскинул руку и пошевелил пальцами, ткань медленно сползла с лица… девушки. Я судорожно нащупала руку подруги, потому что узнала ее. Как и все из нашего потока! Марси…
Ректор несколько бесконечно долгих секунд смотрел на нее, после присел рядом, и его накидка распласталась по мраку пола багровыми крыльями. Он медленно склонил голову набок, словно изучая покойницу с другого ракурса, и на лицо кицунэ набежала тень. Потом мужчина настолько резко поднялся, что я, казалось, уловила скрип кожаной подошвы о мрамор. Крон-лорд вскинул ладонь, отчего простынь вспорхнула, с силой выпрямилась, а после вновь опустилась, прикрывая тело, и я почему-то с горьковатой иронией отметила, что теперь-то она лежит идеальным квадратом.
Эдан Хрон в такой же тишине, не говоря ни слова, прогулочным шагом неторопливо направился к выходу из холла, заложив руки за спину. Перед ним торопливо расступались. Как перед прокаженным. А я… Я косилась на тело девушки, размышляя, показался ли мне безмерный ужас на ее лице? Действительно это было или со мной сыграл нехорошую шутку оптический обман? Все же расстояние немаленькое!
По залу прокатился обманчиво мягкий баритон последнего Агатового лиса:
– Общий сбор, господа! Жду всех сегодня в шесть вечера, в большом актовом зале. Попрошу не опаздывать! И… Удачного всем дня, студенты.
А затем удаляющиеся шаги…
Только когда пропало даже их эхо, я смогла вдохнуть полной грудью. Кажется, почти все тут присутствующие разделяли мои эмоции. Да, наш ректор – это что-то невероятное! Древнее. Сильное. Непонятное…
А еще, нашего ректора иногда звали Черным Принцем. Ходили слухи, будто он сам свой клан угробил, а потом еще и посмел уйти в большой мир, при этом сделав якобы красивый жест… От Венца Севера отказался.
Но он дает нам защиту, и за это все, кому дала приют Академия, выступят за ее Главу единым фронтом. Кто сказал, что мы – те, кто более всего попадает под характеристику «государственные преступники», – не умеем быть благодарными?
– Нэви! – Айлири дернула меня за край ученического платья. – Пойдем! Мы опаздываем.
– Да, конечно… – с трудом оторвав взгляд от тела Марси, пробормотала я.
– Жуть какая! – тараторила дриада, увлекая меня за собой. – Невероятно! Я не слышала, чтобы в Академии в последние годы происходило подобное. Это все очень-очень странно, и я даже бояться начинаю!
– Не переживай! – Я попыталась стряхнуть с себя оцепенение и сжала прохладное запястье подруги. – Ты же слышала, что сказал Черный Принц? Если Глава собирает всех своих подчиненных, то он намерен вплотную заняться проблемой! А сама понимаешь, для Эдана Агатового Лиса нет неразрешимых задач.
– Ну, да… – пробурчала Айлири, передернула плечами, словно отгоняя сомнения, и улыбнулась.
– Да-да! – подтвердила я.
День пролетел стремительно и неудержимо. Академия гудела, как растревоженный улей, по поводу убийства строились гипотезы одна абсурднее другой, и естественно, каждый фантазер гарантировал, что лишь он прав! И да, доказательствами наши аферисты, само собой, располагали. Разумеется, разной степени фальшивости доказательствами. Все же подделка экстра-класса иногда качественнее любого оригинала!
Ну а вечером мы дружной и ни демона не организованной толпой ломанулись в актовый зал слушать все то, о чем станет нам рассказывать хвостатое начальство. Лично я заранее вооружилась воображаемой бо-о-ольшой вилкой, чтобы снимать лапшу с ушек.
Но… Ничего не было!
Он говорил очень мало. Казалось, вообще рта не раскрывал, но голос ректора звучал в голове. Успокаивал, обволакивал, заставлял поверить, что все хорошо. Хотя все и так было хорошо.
И да, никаких чрезвычайных происшествий нет.
– Не случилось ничего из ряда вон выходящего! – раскатывался по аудитории красивый, глубокий голос ректора, и мы ему верили.
«Ничего не случилось. Нет причин для испуга и паники!» – эхом звучало в голове, пока мы неторопливо шли к общежитию. День был хорош! Солнышко светило, листва опадала, компания была отличная.
И да, ничего более не омрачало этот день…
Глава 5
Котелок академических страстей
– Значит, так… За изобретение ставлю «пять», а по предмету – «неуд»!
Х/ф «Операция «Ы» и другие приключения Шурика»
Малая комната совещаний
Большой овальный зал находился на вершине Высокой Башни Академии Триединства и примыкал к кабинету ректора. Из высоких стрельчатых окон открывался вид на всю территорию Академии и на вечерний город за ее стенами…
Панорамные окна обрамляли каменные барельефные колонны, стены были обшиты красным дубом, а пол овального кабинета выстлан паркетом из янтарного дерева, в прожилках которого от игры лучей закатного солнца мерцали золотистые искры.
Посередине зала стоял огромный массивный стол, вокруг него располагались столь же массивные высокие деревянные стулья. Как ни странно, но при всем минимализме интерьер овального кабинета создавал атмосферу уюта, и мало кто мог бы сказать с порога, что именно в этом помещении принимались самые серьезные и скрытые от посторонних глаз и ушей решения, касающиеся судьбы Академии и ее обитателей.
Задумчивый ректор неторопливо вошел в помещение, окинул взглядом собравшихся преподавателей и замер перед окном, заложив руки за спину. В зале повисла тишина. На руководителя смотрели со смесью благоговения и страха, впрочем, как и всегда, когда чернохвостый приоткрывал завесу тайны над своими поистине необычайными способностями. В свете этого любопытные взгляды присутствующих все чаще обращались к племянникам Черного Принца, гадая, на что же способны они… Но братья Нар-Харз сидели с каменно-невозмутимыми лицами.
Все явно были озадачены ситуацией с происходящими в Академии загадочными убийствами, и, что самое паршивое, никто не мог сообразить, как их предотвратить и кого искать. Да, в этом году труп был первый. Но случай-то за всю историю Академии, к сожалению, единичным не являлся. Признаки те же!
Кто это мог сделать? И зачем? Данный вопрос заботил и ректора…
Он молча стоял у окна, монотонно перекатываясь с пятки на носок, затягивая паузу, и все никак не начинал разговор, ради которого собрал весь педсостав. Наконец чернобурый лис обернулся и обвел взглядом рассевшихся вокруг стола преподавателей.
– Думаю, ни для кого не является секретом причина нынешнего сбора. Как и то, что сами мы в данном, я имею в виду, составе справиться с ситуацией не сможем! Поэтому предлагаю вернуть в строй нашего начальника Службы безопасности.
Некоторых из сидящих в помещении ощутимо перекосило. К его дохлейшеству Сибэлю никто не питал особой привязанности, отчасти из-за гастрономических пристрастий умертвия, отчасти из-за его отвратительного чувства юмора и политики «ни себе, ни людям».
– Также считаю необходимым организовать регулярное патрулирование и дежурство по этажам общежитий, чтобы мы могли успеть вовремя оказаться на месте в случае нападения на кого-либо из студентов. Мы имеем дело с очень сильной сущностью, и студентам с ней явно не справиться! Я осматривал последний труп – использована довольно странная, сильная и старая магия смерти. И да, почерк все тот же, господа!
Преподаватели изобразили на физиономиях задумчивость и согласно закивали. Лишь в глазах братьев Нар-Харз на миг промелькнул скепсис, но уже секунду спустя и на их лицах нельзя было прочитать ничего, кроме почтения и вежливого внимания.
Кто-то из сотрудниц медицинского факультета робко спросил:
– Господин Хрон, а без упыря точно не обойтись?
– Точно! – разрушил радужные надежды подчиненных ректор и добил совершенно гениальной фразой: – Рад, что решение принято единогласно!
Преподаватели, разумеется, удивились своему неожиданному единодушию в этом вопросе, но что-либо делать или возражать было уже поздно.
– Господин Нар-Харз! – Чернохвостый лис повернулся к Шарриону. – Вам поручается разбудить нашего дорогого начальника Службы безопасности внешнего периметра Академии. В ближайшее время! Спасибо за внимание, господа… Я вас больше не задерживаю, можете вернуться к исполнению своих обязанностей.
Не дожидаясь реакции на свои распоряжения, Эдан Хрон порывисто развернулся и, по давней привычке военного слегка печатая шаг, направился к дверям в свой кабинет.
Общежитие интриганов и пакостников.
Комната Невилики
Утро, как обычно, началось весьма поздно. А если точнее, то с криков Айлири о том, что нам выходить через двадцать минут, а у растяпистой соседки одежда не поглажена, сумка не собрана, знания не воскрешены! Пока я собиралась, дриада намешала какой-то хитрый чайный сбор, который помог окончательно проснуться.
Мы торопливо спустились по лестнице и, примкнув к компании знакомых парней, направились к Академии. Наконец из-за высоких раскидистых кленов показался корпус изобретателей, возле которого сегодня было на удивление многолюдно. Почему, выяснилось почти сразу…
– Я брошусь! – истерически неслось с крыши здания. – Я слово даю, что не буду вечно стоять на краю! Пусть даже самоубийство испортит карму мою!
Я задрала голову и увидела, на крыше какую-то субтильную фигуру в штанах, криво подпоясанном балахоне и кепке. Ага, с факультета «Наука и изобретательство»! Эти ребята всегда были малость того… на любом фоне. Пожалуй, еще больше я не понимала только индивидов с «Долга и чести». Наши местные бесстрашные, неподкупные и непогрешимые рыцари без страха и упрека! Короче, полные противоположности интриганам и пакостникам.
Но вернемся к несчастному изобретателю на крыше…
Мы протолкались поближе, и, оглядевшись, я заметила, что кроме студентов тут еще и немало педагогов сбежалось! Так же в теньке дома носилась скромная местная навь и, алчно поглядывая на крышу, бормотала:
– Энергия сме-е-ерти! Энергия сме-е-ерти! – Серокожая, тощая до костлявости псина плюхнулась на попу и нетерпеливо заскребла передней лапой. – Прыгай давай, полудурок!
От возбуждения и голода у этой весьма крупной, мне по пояс, тварьки даже шипы на спине вздыбились.
Я только изумленно покачала головой. Нет, я знала, что большую часть Академической нежити перевели на энергетическую пищу, и для студентов они не опасны, но все равно… Видеть эту бывшую кровопийцу так близко было жутковато.
Навь же, судя по всему, давно нормально не кушала:
– Что ты там встал?! – взвыла она, оскалив игольчатые зубы. – Решай скорее!.. Мне тут, между прочим, жарко!
– А нам на занятия пора! – поддержали ее из толпы студентов.
– В чем-то они правы… – почти неслышно донеслось от группы преподавателей.
– А ну, прекратить бардак! – рявкнул декан, обводя толпу злобным взглядом. Все присмирели. Лич – это вам не шутки… Лич-декан сказал – все сделали!
Тем временем померший некромант, магически усилив голос, ласково обратился к самоубийце:
– Дитя мое, почему же было принято такое решение? Поверь, все не так уж плохо, как тебе кажется!
– Все хуже некуда… – горестно возразили с крыши. – Все вы тут гады, эксплуататоры и безжалостные убийцы гордости и чести любого сознательного существа!
– Вот как, значит… – пробормотал лич и вежливо продолжил беседу. – Но, драгоценный, про этот прискорбный факт вас предупреждали в контракте. Не будете ли вы столь любезны сообщить что-то новое, из-за чего стоило лезть на крышу? Я бы поправочку в документы внес.
Кстати, и правда, был такой пунктик… Я все то время, пока читала условия принятия студента в Академию, ощущала, как шевелятся волосы на затылке от ужаса. Хотя в реале все оказалось не так кошмарно, как виделось и было оговорено.
Самоубийца вопрос декана проигнорировал, видимо, ничего нового в сто пятьдесят девять пунктов унижений, опасностей, моральных и физических травм, возможных в этом достойном заведении, он добавить не мог.
Зато, как выяснилось, тип был не простой. Тип был идейный!
– Так вот, чтобы доказать всем и каждому, а заодно не позволить меня отчислить… разве что посмертно, я прямо сейчас протестирую свое новое изобретение!
Все вокруг заволновались. По рукам пошли семечки, а в толпе оживились пакостники, начав шнырять между студентами и делать ставки… Навь возбужденно запрыгала на месте, восторженно, почти с любовью глядя на смертничка.
– Изобретение! Изобретение тестировать! Значит, не сразу умрет, значит, разобьется и помучается сначала! Много-много-много энергии! – Огляделась и, удостоверившись, что завладела некоторым вниманием, умильно сообщила общественности. – Он – мой кумир!
– А если выживет? – рискнул предположить Грэг.
Чтобы не сглазил, на него тотчас зашикали те, кто уже сделал ставки в пользу «Таки помрет!».
Навь же отнеслась к этому философски:
– Но все равно же помучается! – Она разлеглась на травке, немного повалялась и, все еще лежа кверху худым брюхом, мечтательно протянула: – Боль, ужас, нескончаемый стыд от того, что ты уцелел… Какая прелесть! – Тварька молниеносно вскочила и дополнила: – А потом его еще побьют и те, кто поставил на то, что помрет, и те, которые считают, что невредимым останется! То есть снова – боль, кровь, ужас… Вкусно!
Ага… Прелесть просто.
Навь, поймав мой взгляд, ответила пристальным взором и… неожиданно подмигнула. Пока я размышляла над тем, что бы это значило, она вновь задрала морду кверху, уделяя все внимание несчастному студенту.
Тем временем события набирали ход. Появилось новое действующее лицо: высокий худощавый мужчина, одетый строго и со вкусом, с эмблемой факультета изобретателей на плече. Над толпой, там, где стояли ребята с «Науки и изобретательства», благоговейно пронеслось: «Куратор!..»
Ага… Слышала я о нем. Жутко крутой тип, который курировал пятый курс. Слухов о нем – тьма! Будто бы он сконструировал какой-то очень интересный механизм. Уникальный и очень секретный. Настолько, что никто не знает, что же именно было изобретено… А еще слышала, будто взрыв, который пару лет назад стер с лица земли несколько кварталов в одном из пограничных городов, тоже его рук дело. По интересному совпадению именно после этого случая магистр Нил Дараган и появился в Академии. И почему-то покидал ее стены крайне редко! Но взрывалось что-то в выделенном ему ангаре на дальнем полигоне на диво часто.
Короче, лично у меня было стойкое ощущение, будто Академия, ее преподавательский состав и обычный обслуживающий персонал – это большая банда сорвиголов, которую собрали в одном месте, дабы лучше контролировать. А в случае войны – спустить на неприятеля и с интересом наблюдать, что с ним после этого будет. Потому как такого паноптикума, как в Академии, я нигде и никогда не встречала. Паноптикума социально опасных личностей!
Магистр задрал голову и оглушительно рявкнул:
– Что за механизм?!
– Че? – пискнули с крыши, а потом совсем уж обморочно: – Вы пришли… Да что вы тут в этот час делаете?!
– Гуляю! – иронично фыркнул профессор. – Так что ты там тестировать собрался? И вообще, а ну назвался!
– Д-д-дарин Шион… Второй курс. Тестировать собираюсь самолично сконструированный паралет.
– Правда?! – неподдельно восхитился куратор. – На втором курсе – и паралет?! Еще и своими руками сделанный?! Это что-то новенькое!
Он повернулся к народу и соизволил пояснить:
– Обычно с паралетом сигают курсе эдак на четвертом, а на втором все больше с аэропланами самоубиться пытаются.
По толпе пронесся уважительный шепоток, а пакостники забегали с удвоенным энтузиазмом.
– Только сегодня и только сейчас! Такого вы нигде не увидите! Невероятно талантливый второкурсник собирается закончить жизнь, испытывая паралет! Великая интрига дня! Жизнь или смерть?! Здоровье или увечья?! Что же выберете вы, на что вы поставите?! – заливался соловьем Грэг, как один из наших самых ушлых ребят.
Лично мне, глядя на происходящее, очень хотелось покрутить пальцем у виска.
А еще я заметила стоящих в сторонке братцев-лисов, которые вчера доставили мне столько неприятностей… От этого настроение испортилось еще больше. Особенно когда они дружно на меня посмотрели и так же дружно препогано, на мой взгляд, усмехнулись.
Я гордо отвернулась.
Гады тут все! Вот и все… Психически ненормальные к тому же!
А еще… Нет, неужели никому нет дела до того, что студент собирается броситься с крыши?! Все его только подначивают. Это… неправильно! Я все понимаю, но как можно быть такими черствыми, беспощадными… зверьми?!
Я решительно сделала шаг вперед и даже открыла рот, порываясь что-то да сказать. Но не успела: на плечо легла тяжелая рука, я, вздрогнув, подняла глаза… И увидела знакомый, пристальный, черный взгляд Алинро Нар-Харза.
– Не глупи, Невилика! – спокойно сказал он, тут же отступая в сторону. А после одним взглядом показал сначала на группу, скрывшуюся в здании, а потом на странные тени на стене под самой крышей. Тени были, а вот тел там не было… Хамелеоны?! Кицунэ усмехнулся и продолжил: – У тебя все на лице написано. И еще: кто бы о чем ни говорил и что бы ни было написано в контрактах – Академия заботится о своих студентах.
На этом он развернулся и спокойно зашагал в противоположную от меня и всего этого сборища сторону, лениво помахивая шикарным белым хвостом. А я… Я проводила его долгим внимательным взглядом и, уже несколько успокоившись, вернулась к наблюдению.
Правда, очень не понравилось, как на меня посмотрели Айлири и Грэг, которые, в отличие от остальных, были сосредоточены не только на грядущем самоубийстве изобретателя. Я ответила совершенно невинным взором. Судя по всему, они не поверили… Но, при всем уважении… это моя жизнь и мои проблемы. Помочь ребята не смогут, а вот усложнить – вполне. Ну и зачем это?
Тем временем, пока хамелеоны карабкались по отвесной стене, наверху раздался шум двигателя, который пару раз чихнул и замолчал. По толпе зрителей разнесся сокрушенный вздох, а от группы изобретателей послышался вопль:
– Дара, проверь свечи! У тебя они вечно горят почему-то!
– Ща-а-а-ас! – ответили с крыши. – Тут в дверь кто-то ломится, поэтому я быстро!
– Ты бы поторопилась, а то тут и по стене спасатели ползут! – посоветовали некоторые глазастые.
– Дара?! Поторопилась?! – Куратор внезапно повернулся к своим студентам.
– Ну да… – Тоскливо вздохнула одна из преподавательниц. – Единственная девчонка на втором курсе, и ту заморили, изверги!
– Девушка?! – Куратор еще больше побледнел от негодования, а после грязно выругался и… начал раздеваться.
Пакостники сориентировались почти мгновенно.
– Только сегодня и только сейчас! Стриптиз полудемона Нила Дарагана! Спешите видеть! Проход в первые ряды – одна медяшка! За кусочек рубашки – серебрушка, за спертую запонку профессора – золотой! Уникальное предложение!
Я лишь покачала головой, с восхищением глядя на наших прохвостов. Учителя мои эмоции разделяли, особенно те, которые на нашем факультете вели… Я глянула в сторону престарелого сухопарого профессора Мердока, который с умилением смотрел на наших. Сам профессор скрывался в Академии, чтобы его не посадили за финансовую аферу. Поговаривают, она была самая глобальная за последние десять лет… Мердока честно поймали и не менее честно собирались посадить. Но он сбежал и попросил убежища в нашем славном учебном заведении. Ректор ему не отказал, предложив занять должность преподавателя курса «Основы финансовых махинаций».
Поэтому, да… Мердок – под защитой, а мы – с преподом, который вел предмет не просто познавательно и основываясь на своем опыте, но интересно и увлекательно. Директор же построил новый корпус Академии и выкупил дополнительный участок земли.
Короче, всем польза! И в данный момент я наблюдала за тем, как подобравшийся поближе Грэг уводит рубашку куратора испытателей, а препод «Финансовых махинаций» смахивает выступившую слезинку и восхищенно говорит:
– Какая смена растет!
Смена, тем временем оглядела сначала одежку, потом – толпу жаждущих девчонок, ибо полудемон у нас пользовался нехилой популярностью у противоположного пола, и глаза пакостника просто вспыхнули при мысли о том, сколько он заработает денег!
Куратор, раздевшись до пояса, прикрыл глаза, прерывисто выдохнул… По его телу пробежала дрожь обращения, а фигура начала окутываться темным маревом. Спустя несколько секунд тьма впиталась в кожу, делая ее черной, а за спиной полудемона распахнулись черные же кожистые крылья. Мужчина повернулся к Грэгу и эдак спокойно сказал:
– Самого на ленточки порежу и по серебрушке продам!
– Понял, отстал!.. – Приторно улыбнулся приятель и сдал рубашку одному из потока изобретателей. После пакостник с профессиональным и весьма полезным умением растворился в толпе.
Тут с крыши вновь раздался шум мотора, а следом – девичий крик:
– Ни пуха, ни пера! Во имя успеха, зачета и сессии! Юу-у-ху-у!
Куратор стремительно взвился в небо, раскидав воздушной волной слишком близко стоящих к нему людей и нелюдей. Все же резкий старт крылатого – это то еще испытание! Для присутствующих рядом… Даже у меня волосы взметнулись, хотя я находилась достаточно далеко.
Нил уже через несколько секунд очутился на краю крыши, а после вообще скрылся из вида. Мотор затих через пять секунд… А через десять раздались возмущенные вопли:
– Отпустите! Я хочу прямо сейчас испытать паралет, и ничто мне не помешает, а тем более какой-то рогатый козел!
– Я не козел!
– Вы мне мешаете, а значит – козел! – не согласилась девушка. – Ай-ай-ай! Ухо отпустите, изверг! И не трогайте, и не закиды… А-а-а!
– …………! – непереводимая игра слов от куратора – и красиво спланировавшая крылатая фигура. Жаль, что не по ветру и даже не против… Поперек. Проще говоря, мужика с крыши скинули.
Грэг немного постоял с открытым ртом, а после опомнился:
– Дамы и господа! Обратите внимание на непредсказуемое развитие событий! Такого не ожидал никто! Итак, делайте ваши ставки! Кто же победит, что же окажется сильнее?! Сила или слабость, дурость и потребность выделиться или сознательность и желание спасти даму?!
Пауза, долгий взгляд на полудемона, который смотрел так, что по пакостнику захотелось заказать панихиду. Фирменная Грэговская улыбочка.
– Не беспокойтесь! Мы же шутить изволим-с…
Куратор порывисто развернулся и снова взлетел в небо, на сей раз зависнув недалеко от крыши, и махнул рукой:
– Лети, оторва!
– Спасибо! – счастливый, хоть и виноватый голосок с крыши.
А потом… Потом вновь стрекот мотора, шум винтов, и с крыши взлетел небольшой паралет.
Сначала машинка вместе с визжащей девушкой ухнула вниз, заставив толпу ахнуть и податься вперед, а нескольких магов – создать вокруг паралета и сидящей в нем изобретательницы магическую сеть. От травм она бы не уберегла, но хоть жизнь сохранила бы… Но все обошлось. Техника выровнялась, и девушка пролетела над нами, постепенно набирая высоту.
– Я лечу-у-у-у! И я сдала!
А ведь, и правда, сдала… В таких случаях идет негласный автомат. Притом не только по «сдаваемому» предмету, но и по тем, знания в которых потребовались для такого своеобразного решения проблемы.
Я пригладила волосы, встрепанные поднятым лопастями ветром, и с улыбкой посмотрела вслед Даре. Все же какие искренние счастье и торжество слышатся в ее голосе! И какие светлые улыбки на лицах всех вокруг…
Ради таких моментов, как этот, я и остаюсь тут. Да, Академия – самое невероятное по профилям заведение, с совершенно непонятным менталитетом населяющих ее личностей. Но тут интересно! И тут процветает взаимовыручка, невзирая на контракты и сто пятьдесят девять предупреждений, а также дополнительные соглашения, в которых описывается, куда именно мы решились поступить. Может быть, потому что простых студентов и преподавателей тут и нет?
Грэг, например, высокий лорд, осужденный за убийство. Ведь дорогой дядюшка, убрав его родителей, повесил это дело на подростка. В итоге и титул, и все имущество достались именно преступнику. А у парня было два пути: или каторга, или бежать. В Академию. Туда, где тебя примут, если ты невиновен… И примут, если тебе есть чем заплатить за это.
Своеобразная этика у данного заведения.
От этих мыслей меня отвлекло недовольное бормотание. Повернувшись, я заметила навь, которая проводила полет изобретательницы тоскливым взглядом и вслух посетовала:
– Не упала, не поранилась и даже выговора не получила! А вокруг этот флер всеобщей радости… Фу! Аж противно!
Она поднялась и побежала прочь от всего этого сборища:
– Пошла я… а то тут и отравиться недолго!
Собственно, на этом все и закончилось… Преподы опомнились и разогнали весь шабаш. Потом они пошли снимать Дару, застрявшую на каком-то дереве вместе с паралетом, а мы отправились на первую пару. А вернее, побежали, потому что уже опаздывали!
