Александра Груздева
Кафка и жаба
И мужик тоже дело говорит, – думаю.
Взял и прибор ультразвуковой, и таблетки. Еще аквариум жабке прикупил. Надо же ее где-то держать три месяца. Продавец сказал, что кожа у них без воды пересыхает и плохо жабе становится, дышать тяжело. И еды ей взял, свежих мотылей, только с болота привезенных.
От таблеток сразу пришлось отказаться. Жабка моя от них еще больше бурела, потом зеленела, ее тошнило, на спину она падала и лапками дрыгала. Паленые таблетки подсунул, скотина. От прибора вреда не было, от него она сразу засыпала и во сне носом посвистывала, тоненько так, умилительно. Вот только изменений с ней никаких не происходило. Как была жабой, так жабой и оставалась.
– Да, пропади оно все пропадом! Что ей жабой быть плохо? В тепле, еды полно, сиди себе под рефлектором, мух трескай, а хочешь, в бассейн ныряй! Как на Карибах. Всем бы такую жизнь.
Забыть обо всем и дальше девок водить. Жабка моя не возражала, лишь вздохнула и глазищами карими на меня так посмотрела, как только она одна умеет. Вот и славно, – думаю, – никаких скандалов.
Но с девками вышла незадача. Парень, который с жабой живет, их не насторожил, нет. Мало ли сейчас чудаков? У кого-то тритоны или змеи. Некоторые скунсов держат. Пауков разводят. Экзотика, словом. Но моя жабка девок изводить начала: то в декольте запрыгнет, то на прическу сядет или языком за ушком пощекочет, чтобы утром просыпалась, а то в чашке притаится, хочешь кофе налить, а она оттуда, как выпрыгнет… Девки визжат, вопят. На одну жабка моя так грозно квакнула, что ту от страха понос прошиб. И мне уже как-то не хотелось ее на ночь оставлять. Цирк, в общем. Смех смехом, а интимная жизнь у меня разладилась. Надо было что-то с жабой решать.
Решил, по-мужски. Не бывает некрасивых жаб, бывает мало водки! Напился в дым. Смотрю, жаба моя поплыла. Очертания размылись, и где-то вдалеке, кажется, замаячил образ прекрасной царевны. Тянусь к ней, тянусь…вот, сейчас, еще чуточку… Бац, – и с табуретки свалился, так и вырубился на полу.
Проснулся, в квартире – разгром. Посуда три дня не мыта, пол не метен, бутылки пустые, бойцы верные, как на параде, строем вытянулись.