Александра Гусарова
Фиаско Черного Волка
Глава 7
Рафаэль Сигизмунд по прозвищу Белый Гриф молча рухнул на стул и закрыл лицо руками, лишь простонав:
– Мне только этого для полного счастья не хватало!
– Что вы, милейший! – ехидно улыбнулся наш змей-искуситель, – вы, наоборот, должны радоваться, что у вас в помощниках столь высококвалифицированные сыщики как мейр Ригли и мейра Фокс. Они вам обязательно помогут разобраться с этим делом.
И с этими словами очень выразительно посмотрел на нас. А я попутно попробовала просканировать голову бедного Грифа. Он и не предполагал, что на нее разом свалиться столько несчастий. Поэтому, перед тем как пойти на выход, я на секунду задержалась возле исполняющего обязанности начальника. Мужчина испуганно поднял на меня глаза.
– Мари, вы что-то забыли? – сухо поинтересовался прокурор, намекая, что нам следует поторопиться.
– Нет-нет, сейчас иду! – кивнула я в ответ. Для анализа мне обычно хватало нескольких секунд. И что я получила в итоге? Вот тут был и страх, и переживание за будущее, и, что очень странно, небольшая радость. Все же наше присутствие лишним не было. Это все я изложила коллегам, когда мы остались наедине, выйдя в пустынный коридор отделения.
– А вот сейчас я с вами абсолютно согласен, Мари! Эти эмоции просты и логичны. Радует то, что не вылезло чего-то иного, – скупо улыбнулся Ригли. – Они все перепугались и перетряслись, когда арестовали их всемогущего начальника. Судя по рассказам, он себя поставил именно так. Надеюсь, нам еще предстоит с ним познакомиться. Очень колоритный тип вырисовывается. Потому и не держали его по полной строгости, как полагается обращаться с преступными элементами. А вдруг произошла ошибка, и он обратно вернется? Вот тогда головы точно у всех полетят. А наше появление совсем в их планы не входило.
– Очень на то похоже, – согласилась я с ним. – И как на место убийства мы попадем?
Соул откланялся и удалился с пожеланием:
–Удачи! Я еще раз здесь все проврю.
Я предполагала, что идти, плутая по незнакомым улочкам, мы можем очень долго. Там все следы или затопчут, или, судя по положению дел в отделе просто затрут. Что там за пострадавшая?
– В каждом муниципальном отделе есть стационарный портал, который настраивается на места преступлений. Территории таких образований намного больше обычных городских. Поэтому и приходится Его величеству раскошеливаться, – объяснил мне Ригли, увлекая куда-то в полутемный коридор справа от основного. – Они уже достаточно старые и ветхие, но пока еще исправно работают, неся свою нелегкую службу.
Мы подошли к специальной комнате. Дежуривший полицейский проверил наши документы, скупо кивнул и набрал только ему понятную комбинацию цифр. И предложил переправиться на место преступления.
Портал заскрипел и буквально заохал. Вместо перламутра, который был у портала из королевской прокуратуры, нас встретило чуть голубоватое свечение.
– Дитрих, я боюсь! Он нас на корпускулы не разлепит, а собрать потом не забудет? – я впервые в жизни назвала начальника по имени, и сама прильнула к его руке, за которую ухватилась мертвой хваткой.
– Мари, вы крепко держитесь за меня. Следовательно, все что произойдет, произойдет с нами вместе! – я широко раскрыла глаза и внимательно слушала его серьезную речь, пока он гладил мою ладонь, лежавшую на его рукаве. – И если расплющит вас, то и меня тоже. И вы погибните не зря. С вами уйдет в потусторонний мир и то зло, которое я из себя представляю!
– Тьфу на вас! – я сердцах фыркнула, поняв, что он надо мной просто издевается. – Вы, мейр начальник, не зло. Вы балабол обыкновенный!
Дитрих весело захохотал, запрокинув голову. А я не заметила, как он втолкнул меня в марево портала. И через две секунды мы уже выходили у пятиэтажного мрачного дома. Ладно, отвлек. Пришлось согласится с хорошо продуманным приемом. Но обратно я пойду пешком!
«Квартиры под наем. У матушки Савиньи» гласила вывеска над подъездом. Дежуривший у входа офицер отсалютовал нам, лишь только заметил зеленый мундир начальства. Только столичные офицеры из управления носили такую форму. Местные довольствовались синим. И серебряные эполеты Ригли весили намного больше, чем золотые начальника муниципального отдела.
Мы все же показали документы. Порядок прежде всего! И поднялись на третий этаж, где во всю уже копошились эксперты и следователи. Я сразу обратила внимание на женщину в черном, стоявшую в уголочке и громко всхлипывающую. Решила, что это мой объект для допроса:
– Здравствуйте! Мари Фокс, сыщик столичного управления сыска. Опишите мне, пожалуйста, что здесь произошло. Это вы нашли убитую?
– Да, – кивнула она в перерывах между всхлипами. – Но я уже все рассказала мейру старшему полицейскому.
– Это естественно, – согласилась я с ней. Я почувствовала, что женщина что-то скрывает. И вся в сомнении, стоит ли рассказывать следователям или нет. – Но мы же обе женщины, поэтому намного лучше поймем друг друга.
Я поставила перед собой цель, вытащить из нее то, над чем она раздумывала.
– Давайте выйдем на балкон и поговорим! – предложила я. – Здесь воздух слишком тяжелый.
Она покорно согласилась и пошла за мной. Кто же знал, что в этом доме настолько крохотные балконы! Я бы, честное слово, ее лучше в садик позвала. Но не хотелось тревожить местных специалистов. Мы встали плечом к плечу, как две закадычные подруги. Женщина всхлипнула еще раз, громко высморкалась, словно чистила жерло паровозной трубы, а не изящный носик и сказала:
– Я готова! Задавайте, мейра, ваши вопросы!
– Скажите, кем вам доводилась погибшая? – не стала я тянуть кота за хвост и сразу стала спрашивать. Правда даже еще не знала, кого там убили. Тем не менее, решила, что выясню это в процессе разговора.
– Ирица была моей лучшей подругой! – вздохнула женщина. – Нас очень многое связывало в жизни, у нас были общие интересы и идеалы.
Ха! Артефакт мне в глаз! Будет ли нормальный человек в разговоре поминать свои идеалы? Я почти на сто процентов уверена, что нет. Они прозвучат в разговоре лишь в том случае, если чем-то отличаются от общепринятых норм или имеют какую-то утрированную форму.
– И какие же ваши идеалы? – поинтересовалась я. Она очень странно на меня посмотрела и уточнила:
– Это имеет какое-то отношение к убийству?
– Пока не знаю, – я честно пожала плечами. – Однако может в итоге оказаться, что какая-то мелочь сыграет ключевую роль.
Она вдруг с облегчением вздохнула и свистящим шепотом сообщила:
– Вы знаете, я у нее в ванной сегодня увидела мужской помазок! – поймав мой растерянный взгляд, добавила, объясняя:
– Это такая специальная кисточка, которой мужчины наносят на лицо пену, когда бреются.
– Я знаю, что такое помазок! – покачала головой. – И что в этом необычного? Они и должны там храниться.
– Вы не понимаете! – женщина схватила меня за руку и начала интенсивно ее трясти, словно это действие улучшит мою мозговую деятельность. – Просто мы с Ирицей в первую очередь сошлись на том, что обе являемся старыми девами. Полноценными старыми девами со всеми вытекающими.
– И что? – я никак не могла понять ее обеспокоенность.
– А то, что помазком пользуются исключительно мужчины! В ее доме был мужчина! – она округлила глаза и надула щеки, словно сообщила мне самую страшную тайну. – Скорее всего он ее и убил. Но в дом она пустила его сама. И возможно даже оставила у себя на ночь!
– С чего вы это взяли? – все же решила уточнить я.
– Мейры полицейские сказали, что замок не взломан. Его открывали только ключом! – оповестили меня все тем же трагическим тоном. – Он ее убил и ушел, даже не закрыв за ней двери. А я утром поднялась к подруге и очень удивилась, что вход в квартиру свободный. Зашла, а там бедняжка на полу с раной в груди лежит.
Так, с этим все пока понятно. Я достала рабочий блокнот и стала быстро записывать.
– Скажите пожалуйста, а как вас зовут?
– Ракита Веселович к вашим услугам, – она даже умудрилась присесть в легком реверансе, несмотря на очень маленькое пространство.
– Ракита, скажите пожалуйста, а из квартиры Ирицы ничего не пропало? – уточнила я у женщины, стоявшей рядом со мной так близко, словно она была подругой или родственницей.
– Мейры полицейские сказали, что нет! – она пожала плечами. – Золото, которого изначально было немного, документы, ценные бумаги, все на месте.
– Это я тоже знаю, – поморщилась я. – А что-то такое, что не представляет на первый взгляд ценности?
Моя интуиция вопила, что это убийство совершено не просто так. Зачем-то убийца пришел в квартиру безобидной старой девы. И не просто так пришел, раз она простилась с жизнью. Судя по помазку, он мог стать ее любовником. Тогда объясняется вся цепь событий. Он втерся к ней в доверие. Хотел что-то забрать. Только добровольно она это не отдала. Но что?
И каким должен быть этот человек, если сумел сбить с истинного пути идейную феминистку? Об идеалах, которым они поклонялись, Ракита мне не рассказала. Но это было и так понятно.
Женщина внезапно схватила меня за руку и заговорщически прошептала:
– Только вы никому не скажете?
И как прикажете отвечать на этот вопрос? Я же сыскарь, а не хранительница душевных тайн. Поэтому выбрала обтекаемый вариант:
– Обещаю, что ни одного слова из нашего разговора не уйдет за рамки расследования убийства.
Её, видимо, такой вариант устроил. Веселович глубоко вздохнула и все так же шепотом произнесла:
– Над диваном в комнате висел клинок, который по рассказам Ирицы, мог дать магу крылья. Его сегодня я не увидела. Не могли же взять его ваши коллеги?
Сказано это было таким тоном, словно именно мои коллеги и были виноваты в его похищении. Пришлось опровергнуть:
– Нет, они честные полицейские!
Она скептически на меня посмотрела, поджала губы и так же шепотом мне поведала:
– Помимо крыльев он дает свободу женщинам. И если вы его все же найдете, – она хитро посмотрела на меня, – то заберите его себе. Мужикам он точно пользы не принесет.
Так, похоже меня начали сватать в феминистки. Хотя на первый взгляд я вполне подходила. Во-первых, была не замужем. А во-вторых, работала там, где по мнению мужчин, женщинам не место.
– Вы мне покажете это место? – попросила я.
– Да, пойдемте! – согласилась мейра Веселович и повела меня в гостиную.
Мы остановились перед диваном. И она показала мне на гвоздик почти под самым потолком и выгоревшую полоску под ним:
– Вон там он висел!
Прикинула расстояние от пола до потолка. Это было почти три метра. Потолки в доме оказались очень высокими. Следовательно, чтобы достать клинок, вор обязательно должен залезть ногами на диван и оставить на нем отпечатки своих ног.
Я поблагодарила Ракиту:
– Спасибо! Вы очень помогли следствию!
– Всегда пожалуйста! – улыбнулась она. Слезы от потери подруги давно высохли. Похоже, она увидела новую жертву феминизма в моем лице и постаралась вовлечь в свои сети. – Если вас вдруг обидят эти неотесанные мужланы или вы захотите бороться за права женщин, мы всегда ждем вас в наших рядах!
С этими словами она сунула мне в руку визитку и откланялась. Сыщики ее тоже отпустили.
Глава 8
Мне срочно требовался Ригли. Начальник нашелся беседовавшим со страшим сыщиком. Я не стала подходить, мало ли какие они там ведут разговоры. Младшим по званию не полагалась влезать в беседу высших чинов. Поэтому я постаралась как-то помаячить ему глазами. А проще говоря, банально подмигнула.
Дитрих заметил мои ухищрения, удивленно посмотрел, затем нахмурился и кивнул, подтверждая, что заметил призыв. Мне оставалось лишь ждать. Я села на кресло, недалеко от злополучного дивана и принялась ждать, пока соизволят уделить мне внимание. И попутно охраняла диван, чтобы на нем не затерли возможные следы.
Он освободился минут через десять. Заметил меня в кресле и подошел, вознамериваясь сесть напротив.
– Не садитесь! – я предостерегающее выбросила вперед руку.
– Он проклят и проклятие перейдет на меня? – начальник весело заломил бровь. – Или я не понимаю, к чему такие предосторожности, Мари.
– Нет, проклятий на нем нет. Или мне об этом неизвестно, – поморщилась я от его привычной уже издевки. – Дитрих, вы владеете заклинаниями проявления следов?
– А что, в академии этому искусству уже не учат? – продолжил он веселиться все в той же противной манере.
– Учат, – буркнула я. – Но на практике я его ни разу не применяла. А следы слишком важны, чтобы портить неумелой практиканткой.
– Какие следы? – прищурился начальник уже с серьезным выражением лица. Я пересказала все, что узнала от мейры Веселович.
– Хм, очень интересно! – резюмировал он. – Парни, работающие здесь неплохие, в отличие от трусливого начальника. Но у них такой объем работы, что мелочи могут просто не заметить.
– Или эта феминизированная дама просто не стала делиться с ними своими наблюдениями, – дернула я плечом, призывая его признать очевидное.
– Намекаете, что иногда женщины в полиции полезны?
– Почему же иногда? – усмехнулась в ответ. – Я считаю, что польза от нас есть всегда. Однако хватит болтать, давайте следы снимать.
Ригли согласился и скинул неизменный сюртук и парчовый жилет под ним, оставшись лишь в белой рубахе. По правилам этикета это было неприлично. Только для нас нет таких понятий, на первом месте всегда была работа.
И, с другой стороны, я сейчас могла полюбоваться поджарой фигурой начальника. Обычно под сюртуками мужчин прячется все то, что они не хотят показывать обществу. Рубаха такого преимущества не дает.
Надо отдать должное, Дитриху прятать было нечего. Широкие плечи мужчины сходились треугольником к тонкой талии. Упругие бедра обтягивали кожаные штаны. Это было не по моде, зато очень практично для работы. И очень красиво. Штаны обтягивали каждую мышцу. Он носил мягкие сапоги, которые выделяли мощные икры. В общем можно сказать, что со спины я в него буквально влюбилась. Но только со спины. И пока он молчит, а не унижает меня своими шуточками.
Начальник же тем временем встал перед диваном, распростёр руки и уже собирался читать заклинание. Как что-то вспомнил и уточнил:
– Мири, а вы бумагу приготовили?
– Зачем? – растерялась я.
– Зачем, зачем, молодежь, – проворчал он, – след-то я проявлю, а где вы его фиксировать собрались? На моих руках? Да я их, знаете ли, периодически мою. А воздух слишком подвижная субстанция.
Шерд! Я об этом как-то совсем забыла. Тут же понеслась и выхватила из стопки бумаги у удивленного главного сыщика Карпейского отделения пару листов.
– Готово! – отрапортовала, вернувшись на место.
Ригли мне ничего не ответил. Он уже был весь сосредоточен и сконцентрирован на будущем колдовстве. Я же не зря отказалась этот ритуал проводить сама. Он был слишком энергозатратен и непрост. Мужчина снова распростер руки над диваном и начал читать заклинание.
Обычно в таком случае проявлялись все следы, которые там могли быть. Однако не сегодня. На обивке дивана внезапно проступили два четких следа от мужских ботинок. Один был на сидении, а второй на спинке дивана. Получалось, что для того, чтобы достать клинок, преступнику пришлось подняться повыше.
Я тут же подскочила и промокнула следы на бумагу. Они послушно перешли на листы.
– Мари, сделайте с них копию, – велел Дитрих. Я не стала уточнять, для чего это нужно. А просто отпечатала оттиски с листа на листок.
– Где ваш помазок? – уточнил он.
А начальник силен! Обычно дважды этот ритуал редко кто может совершить. Я принесла мужской аксессуар из ванной погибшей. И мы сделали то же самое с ним.
– Мейра Фокс, только прошу никому не рассказывать, что вы видели меня в столь компрометирующем виде! – подмигнул мне Дитрих, натягивая камзол. – А то, как честной девушке, вам придется выйти за меня замуж!
– Не приведи господь! – поморщилась я и перекрестилась в ответ. Хотя в душе я была довольна результатами сегодняшней работы. И половина этого удовлетворения принадлежала начальнику.
Пока Ригли одевался, я отправила по магической почте отпечатки, чтобы их проверили по базе преступников. Мужчины еще о чем-то переговорили. А мне была дана команда:
– Практикантка Фокс, поехали в отделение. Узнаем результаты поисков твоих следов.
– Вряд ли вы там что-то найдете, – покачал головой старший сыскарь. – В нашем захолустье таких преступников еще не было.
– В смысле не было? – заинтересованно уточнила я, перед тем как подняться в экипаж.
Мужчины сели следом. Дитрих устроился со мной на одном диване, а сыскарь разместился напротив. Могли бы вместе сесть, уступив место даме!
Сыскарь с невозмутимым лицом продолжил свои объяснения, словно их и не прекращал:
– Убийство мейра Парбурга и этой незадачливой старой девы совершены одним и тем же человеком. Слишком сильно совпадает почерк преступления. Хотя на первый взгляд нет ничего общего.
– А там есть какие-то черты? – криво усмехнулся Ригли.
– Да, – уверенно кивнул в ответ сыскарь. – Отсутствие улик – особая черта. Наши местные преступники на такое просто не способны. Где-нибудь да накосячат. А по этим убийствам можно пособие писать, как совершать идеальное преступление, чтобы не оказаться в поле зрения полиции. Он словно знал все наши методы и приемы.
Через какое-то время мы приехали в отделение. Как и предполагалось, по базе никого не нашли. Нет преступников с подобными отпечатками в карпейском муниципалитете. Да и еще наши листочки с ними где-то потерять умудрились.
– Вот поэтому, мейра Фокс, обязательно делайте копии с отпечатков. Поверьте, спать намного лучше будете! – усмехнулся Ригли, когда местный полицейский отрапортовал нам об отрицательных результатах. – И думаю, нам стоит проверить не только базы преступников. А не заглянуть ли в банк данных по работникам полиции?
– Вы все же думаете… – я замолчала, Боясь вслух озвучить свою мысль.
– Я не думаю, – он покачал головой. – Я всего лишь просчитываю все возможные варианты. И что вам успела наболтать про клинок мейра Веселович? У этой старой феминистки могут оказаться очень интересные мысли.
Он это выяснял непринужденным тоном, пока мы поднимались в выделенный для приезжих гостей кабинет.
– Да ерунду какую-то! Ракита утверждала, что он дает магам крылья и свободу женщинам, – фыркнула я, не веря в такое волшебство.
– Ага, если крылья – это еще как-то можно понять и принять, а женщины не могут стать свободными никогда! – на полном серьезе заявил Дитрих. У меня сразу появилось нестерпимое желание огреть его чем-нибудь. К сожалению, под руку ничего не подвернулось. Или меня специально вели по такой пустой лестнице. Уж слишком подозрительно блестели глаза моего шельмеца-начальника.
Эх, каких только я слов не набралась, пока училась среди мужчин! Моя гувернантка точно бы поседела, услышав такие фразочки.
– А кроме рассказа вашей Ракиты, вы что-то про клинок слышали? – не подозревая, какая опасность над ним только что пролетела, уточнил Ригли.
– Она не моя! – открестилась я от подобной подруги. – И нет, я сегодня о нем первый раз узнала.
– Вроде бы и сказка, но вдруг нет? А вполне возможно, что с его помощью преступник захотел уйти от преследования, например, покинув пределы Эльдорского королевства, – предположил начальник. А я поняла, что хоть и недолюбливаю Дитриха, но в хватке сыщика и смекалке ему не отказать. Не зря он в столь молодом возрасте возглавил такой большой и серьезный одел. Только седые волосы Дитриха доказывали, что далась эта должность ему не просто так.
– И где мы будем искать информацию про клинок? – поинтересовалась в ответ.
– Не мы, а ты! – жестко отрезал он. – Я получу пропуск в королевскую библиотеку на твое имя. А ты там очень хорошо постараешься!
Я хотела было возмутиться. Но, с другой стороны, не мужиков же за книги сажать? Поэтому молча с ним согласилась.
Мейр Соул выслушал наши изыскания с большим интересом. Потом лишь добавил:
– Пропуск в библиотеку я вам выпишу без проблем. У меня есть для этого специальная печать. Могу сразу для двоих.
– Нет, нет! – Ригли замахал руками. – Я не создан для бумажной работы. Думаю, что Мари с книгами и одна справится.
И почему они так бумаг бояться? Сиди, перебирай, читай. Но мужчинам подавай действие, приключения, маленькую и победоносную войну, а не скучное сидение с пыльными фолиантами.
– А если серьезно, я планирую в это время проверить отпечатки, найденные в квартире убитой с отпечатками в базе полицейских, – со вздохом сообщил начальник. А на фразу королевского прокурора:
– Вы все же думаете… – я ответила вместо Дитриха:
– Он не думает, он всего лишь просчитываю все возможные варианты.
Соул весело и от души захохотал. А затем вдруг стал серьезным и добавил уже без улыбки:
– Ригли, женись на ней! Вряд ли найдешь женщину, которая настолько тонко тебя чувствует. И которая точно не будет ревновать тебя к работе.
Начальник ничего не ответил, лишь криво усмехнулся. А я открыла рот и от изумления забыла его закрыть. Что значит: женись на ней? Будь моя воля, я бы с ним в одном здании даже не работала. А про замужество вообще молчу. И что он так противно лыбится? Не мог прокурору отпор дать? Или он не возражает? И, вообще, зачем я про это все думаю. Совершенно некогда предаваться сказочным мечтаниям и фантазиям. Нужно думать о деле и о работе.
