Александра Лисина
Яга и Горыныч. Дракон в деле
Пролог
– Ту-дуду-ду ту-ду!..
Я замерла, занеся ногу над краем кровати и держа в одной руке край одеяла.
Кто это заявился на ночь глядя?
Охотников, которых накануне подрал в лесу медведь, я благополучно вылечила и отпустила еще утром. Медведь, которого они обидели, ушел вскоре после обеда. Деревенских я сразу предупредила, чтобы больше к нему в берлогу не лезли… Так кому еще я могла понадобиться?
– Госпожа ведьма! – прокричал снаружи чей-то молодой и на редкость звонкий голос. – Госпожа ведьма-а! Вам послание от Людовика Двенадцатого Велеречивого!
Хм. Помнится, король Тридевятого королевства уже больше года не был способен произнести ни единого слова, так что Велеречивым его называли неоправданно.
Впрочем, король есть король. Даже если я и наслала на него заклятие немоты, то это не повод его игнорировать.
Отбросив в сторону одеяло, я накинула прямо на сорочку расписанный цветами сарафан, перекинула через плечо длинную русую косу и, босиком прошлепав к двери, выглянула на улицу.
– Ту-дуду ту-ду! – снова протрубил в рог восседающий на смирной лошаденке разодетый в пух и прах королевский глашатай. – Госпожа Ядрига Лесовишна-а-а!
– Ты чего шумишь, ирод? – хмуро осведомилась я, выбравшись на крыльцо. – Давно с лешим не встречался?
Молодчик испуганно притих. Лошадка под ним беспокойно всхрапнула, а два малахольных рыцаря, вставших на пару со своими конями чуть поодаль, дружно втянули головы в плечи.
Охраннички, тоже мне… у короля что, никого поприличнее для сопровождения не нашлось?
– П-простите, госпожа Яга, – с трудом вернул себе самообладание глашатай. – Но тут такое дело… в общем, в наших краях объявился опасный преступник, и его величество крайне обеспокоен сим фактом, поэтому повелел оповестить всех жителей королевства… в том числе и вас… о возможной угрозе.
Я заинтересованно наклонила голову.
Ну положим, владения Людовика Двенадцатого не настолько велики, чтобы наводить панику. Всего один город и десяток сел вокруг – вот, собственно, и все королевство. За пару дней объехать можно. Но раньше ко мне королевские посланники с такими глупостями не заворачивали. Выходит, что-то изменилось?
– Что за преступник? – осведомилась я, облокотившись на перила.
– Оборотень, – доверительно сообщил молодчик, мудро держась подальше от забора и не порываясь зайти без приглашения. – Кровожадный – жуть! Намедни целое стадо коров на части разодрал, так после него все поле кровищей залило! Неделей раньше сожрал отару овец. Тоже – словно дикий зверь, обезумевший при виде добычи. А совсем недавно сразу трех девок… ну… того… этого…
– Что, и их тоже съел? – не поверила я.
– Да нет же! Обольстил, зачаровал и коварнейшим образом обесчестил! Причем леди были знатных кровей и просто ехали домой, а он… негодяй этот, значитца… прямо по пути их перехватил, охрану разогнал, а над девицами гнусно надругался! Вот!
Причем глашатай произнес это с таким воодушевленным видом, словно хотел самому себе приписать столь невероятную заслугу.
– Не совсем поняла, – все-таки решила уточнить я. – Так кого же вы все-таки ловите: убийцу или насильника?
– Обоих, – торжественно отозвался молодчик.
– О. Так их все-таки двое?
– Один, госпожа ведьма! Девицы клянутся, что негодяй был один!
– То есть они его запомнили?
– А то ж! В сознании все трое были! Сами за ним пошли!
Я снова удивилась.
– Если они сами пошли, то какой же он тогда насильник?
– Так ведь зачарованы они были! – с жаром возразили мне. – Где это видано, чтобы честная девица с первого же слова повелась на льстивые речи и легко уступила незнакомцу? А если девица не одна, а сразу трое? Так что чары это были! Как есть чары, госпожа ведьма!
– Да? – все-таки усомнилась я. – И как же он выглядел, ваш разбойник?
– Плечи – во, руки – во… патлы длинные, глаза колдовским светом горят, улыбка проказливая, бесовская, а сам смазли-и-ивый…
Я хмыкнула.
– Если у его такая приметная внешность, то что же он ее не скрыл-то? Маску, к примеру, не надел? Или плащ с капюшоном? Да и с чего вы вообще решили, что обольстил девиц и покрошил коров в капусту один и тот же человек?
Глашатай всплеснул руками.
– Дак пастух его опознал! Пришел поутру проверить стадо, а стада-то и нету! Только тот лиходей в стогу сена голый лежит! Дрых, подлец, и в ус себе не дул! Сам в крови, земля вокруг истоптана так, будто там великаны порезвились. Рядом кости и обрывки шкур валяются. От коров, можно сказать, только ножки да рожки остались, а этот голозадый, когда пастух решил его связать, вдруг проснулся и так рыкнул, что мужик от испуга чуть имя свое не забыл и припустил домой, пока самого не сожрали! Описал злодея один в один, как те девицы! А мужики потом следы странные возле стога нашли, отпечатки лап, причем огромные, так что оборотень это, госпожа ведьма. Точно оборотень, мамой клянусь!
Я тряхнула головой.
– Ладно, допустим. Но при чем тут я?
– Да тут такое дело, госпожа, – внезапно смутился парень. – Девицы-то писать жалобу в королевский исполнительный приказ наотрез отказались, сказали, что злодея злодеем вроде как не считают, поэтому официально преследовать его можно только за разорение крестьян. Королевский маг во всеуслышание заявил, что леди и впрямь заколдованы, вот только волшба ему неизвестная и очень сильная, раз даже спустя несколько дней чары так и не спали. Потом выяснилось, что обесчещенных девиц-то у нас и в деревнях хватает, причем все как одна на белобрысого нелюдя указали! Так что вы бы тоже побереглись, госпожа ведьма. Вдруг злодей и на вас однажды наткнется? Его величество крайне обеспокоен, поэтому призывает вас к осторожности и благоразумию, а также предлагает свою помощь и защиту.
Я взглянула на встревоженного глашатая, потом – на обоих нервно озирающихся рыцарей и едва не расхохоталась.
Вот это? Защита?! Двое чудиков в железе и со швабрами в руках?!
Ха-ха!
Вот уж от кого не ждала внимания, так это от Людовика Двенадцатого.
Впрочем, король, как обычно, печется исключительно о себе, потому что, кроме меня, немоту с него снять никто не сможет. Мои-то чары не чета обычной волшбе – и за сто лет на рассеются, и за тысячу не рассосутся.
Однако заботу я все-таки оценила.
– Спасибо за предупреждение, господа, – со смешком сообщила я, когда паренек выжидательно на меня уставился. – Передайте его величеству, что я тронута, но от охраны пока отказываюсь. А все возможные риски беру на себя и не буду иметь претензий к его величеству, если все-таки встречу того оборотня.
– Премного благодарны, – с неимоверным облегчением выдохнул глашатай и даже умудрился, не вылезая из седла, почтительно поклониться. – Не смеем вас больше беспокоить, госпожа ведьма.
– И вам скатертью дорожка, – кивнула я, знаком давая понять, что больше их не задерживаю. – Только не шумите на обратном пути. Леший, может, внимания и не обратит, а вот если Лихо одноглазое разбудите, то домой точно в срок не вернетесь.
Гости закивали и торопливо развернули коней, стараясь при этом поменьше бряцать доспехами и сбруей. А я, дождавшись, пока они растворятся среди деревьев, присела на крылечко и рассеянно погладила выбравшегося из-за угла пушистого черного кота.
– Что, Базилевс? И тебя эти болтуны разбудили?
– Мя! – согласно мяукнул тот, забираясь ко мне на колени.
Он уже давно у меня жил. Когда-то сам ко мне из лесу вышел. Молодой тогда еще был, совсем слабый, неопытный… Ну да я только обрадовалась – вдвоем-то всяко веселее. И долгие вечера вместе коротать, и дела разные делать, да и просто душу отвести, если грусть-тоска внезапно накатит.
Какое-то время мы с Базилевсом просто сидели, привычно слушая пение сверчков и стрекотание невидимых кузнечиков. Ночь сегодня выдалась тихой и совершенно безветренной. Луна, правда, быстро спряталась за тучи, но спать, как назло, больше не хотелось.
– А давай-ка мы с тобой погадаем? – предложила я, почесав сыто жмурящегося кота за ушком. – Давно я этого не делала, но уж больно время подходящее… самое то для пророчеств.
Шевельнув бровью, я выудила из воздуха белоснежное блюдечко, в котором, умудряясь не выливаться через край, плескалась вода из волшебного колодца. Слегка на него подула, затем повернула три раза вокруг оси, прошептала наговор и напряженно всмотрелась.
Гадать на суженого я уже лет сто как не решалась – все предыдущие попытки оказались неудачными, поэтому рисковать больше не хотелось. То ли суженый мой еще не родился. То ли, наоборот, счастье свое я давно проморгала, поэтому блюдечко все время показывало одну темноту. И даже сейчас в нем отразилось лишь безлунное небо, в котором загадочно перемигивались первые звезды.
Эх…
– Ничего, – в который раз разочарованно констатировала я.
– Мур? – заинтересованно потянулся к блюдцу Базилевс. И то ли он случайно подтолкнул его лапой, то ли черный волосок упал и потревожил зачарованную воду… но сегодня впервые за много лет вода в блюдце внезапно засветилась, словно на нее упал яркий солнечный луч.
Мгновением позже я с изумлением увидела в ней стремительно падающую звезду. Потом услышала неясный гул. А когда вскинула голову, то обнаружила, что над моей избушкой с ревом пролетело нечто огромное и пышущее жаром, словно объятая пламенем гора. После чего это нечто так же стремительно скрылось за деревьями и рухнуло там с таким грохотом, что подо мной крыльцо ходуном заходило.
– Вот те раз, – ошеломленно проговорила я, когда светопреставление закончилось, а непонятный грохот стих. – Базилевс, ты кого мне сосватал?!
Кот с независимым видом отвернулся, после чего ловко спрыгнул на доски и, не дожидаясь, пока я приду в себя, помчался смотреть, кого же предназначила мне судьба.
Глава 1
Даже в обычном лесу можно найти множество тропок – прямых и извилистых, узких и широких, звериных и человеческих. А вот в волшебном есть еще тропы тайные, заповедные, которыми только леший пользуется и такие, как я, ведуньи, коих простой люд незаслуженно называет ведьмами.
Ведьмы, они ведь живут за счет других. Чужой силой питаются, крадут эмоции, саму жизнь, поэтому-то и неспособны долго находиться вдали от людей. Тогда как мы, ведуньи, всего лишь знаем больше других, ведаем тайны, что простому люду недоступны, и гораздо лучше видим, слышим и понимаем мир, который готов открыться нам по первому зову.
В отличие от ведьм, мы не любим шумных городов, не стремимся в народ и предпочитаем обустраивать жилища в местах средоточия своей силы. Кому-то, как мне, милее сердцу лесные просторы и уютная тишина многовековых деревьев. Кто-то, напротив, жить не может без звонких ручьев и величественных озер. Кому-то больше приглянулись болота, ну а кто-то ведает тайны гор, поэтому и уходит на глубину, порой не выбираясь на поверхность веками.
Здесь, в местах силы, мы практически неуязвимы. Земля, которую мы считаем своей, дает нам долголетие, невиданные способности и возможность творить настоящие чудеса. Мы же в обмен обязуемся оберегать ее от любых угроз, словно верные дочери – горячо любимую и заботливую мать.
Вот и сейчас, стоило мне только пожелать, как по верхушкам деревьев словно ветерок пронесся. После чего могучие стволы со скрипом расступились, а воздух между ними задрожал, открывая ту саму заветную тропу, которая и привела нас с котом к нужному месту.
Всего один шаг, и вот я уже стою на краю огромной ямы, с недоверием глядя на свое долгожданное счастье.
Надо же, дракон…
Как бы невероятно это ни прозвучало, однако посреди дремучего леса, в глубокой воронке, пробитой его же собственным телом, лежал самый настоящий дракон! Причем не простой, а покрытый крупной золотой чешуей, величественный, красивый… вот только при этом кем-то жестоко израненный.
У меня аж сердце екнуло, когда я увидела сломанное крыло и торчащие из безобразной раны кости.
Бедняга. Похоже, упал он не сразу, а сперва проделал в лесу широкую просеку. Вокруг столько веток и стволов поломанных лежало, что образовавшаяся при падении воронка походила на свежую рану. Деревья повсюду оказались выкорчеваны с корнем. Многие были смяты, словно в ладони горного великана. Кусты выворочены. Земля разбросана в стороны. Тогда как дракон, судя по всему, при падении напоролся грудью на один из стволов, поэтому чешуя там почернела и разошлась, а сверху ее присыпало ветками, щепками, землей и свежим пеплом, словно зверь при посадке случайно дохнул огнем и, не рассчитав сил, опалил волшебным пламенем сам себя.
Покачав головой, я спустилась на дно воронки и подошла к тяжело дышащему змею.
Поскольку при падении его порядком завалило, то оценить состояние раны мне удалось лишь примерно. Однако когда я взмахнула рукой и поднятые магией обломки отлетели в сторону, то оказалось, что насчет повреждений я все-таки ошиблась – на левом боку дракона зияла глубокая вмятина, которую никак не могло оставить обычное бревно. А сверху, похоже, по нему еще и магией прошлись от души. Но, поскольку драконы сами по себе являлись магическими созданиями, то волшебный огонь его всего лишь опалил. Тогда как тяжелый удар сумел поломать ребра, наверняка повредил что-то внутри, и еще чудо, что дракон смог сюда добраться.
Крыло, судя по всему, он сломал уже здесь, когда, потеряв сознание, рухнул всем телом на зачарованный лес. А теперь с трудом дышал, оказавшись передо мной совершенно беспомощным и беззащитным.
– Подожди, – прошептала я, протягивая ладонь к зубастой морде. – Сейчас я тебе помогу.
И привычным движением направила на дракона волну исцеляющей магии.
Однако даже здесь, в самом средоточии моей силы, она не оказала на змея ни малейшего воздействия. Вернее, она попросту отскочила от золотой чешуи и вернулась обратно, оставив меня стоять в полнейшей растерянности и досаде.
Что за чудеса?!
Признаться, за свою (а она, надо сказать, была довольно долгой) жизнь мне доводилось встречать немало волшебных созданий, однако с драконом я столкнулась впервые и какое-то время просто не знала, что предпринять. Магия еще ни разу меня не подводила. Да и в целительстве мне без преувеличения не было равных. Но со змеем почему-то ничего не вышло. Магии он не поддался. Да и снадобий я, понадеявшись на чары, с собой не прихватила.
И вот пока я думала и искала варианты, тяжелое драконье веко неожиданно дрогнуло, после чего на меня в упор уставился огромный, хищно прищуренный глаз с вертикальным змеиным зрачком.
Поскольку глаз был размером почти с меня, а чуть ниже виднелась не менее здоровенная пасть, в которой угадывались такие же огромные клыки, то я непроизвольно замерла, и какое-то время мы с драконом просто смотрели друг на друга, не зная, как реагировать и что сказать. Но потом взгляд змея помутнел, кожистое веко опустилось, и дракон сначала потерял сознание, а затем его тело неожиданно замерцало, задрожало, расплылось. И буквально за миг до того, как я до него дотронулась, резко преобразилось, после чего на земле остался лежать уже не гигантский ящер, а обнаженный молодой мужчина с густой копной золотистых волос, неестественно вывернутой левой рукой и жутковатой раной на боку, при виде которой я тут же спохватилась.
– Базилевс, вернись домой, затопи печь и приготовь постель! Разбуди горлиц и скажи, чтобы принесли горсть ягод с четвертой грядки справа у забора. Затем скажи мышам, чтобы поискали целительных корешков, а сам беги на болото и собери несколько пучков мха с коряг. Я на Топтыгина все наши запасы извела, а они мне сегодня понадобятся.
Базилевс, даром что кот, понятливо мяукнул и тут же умчался выполнять распоряжение, тогда как я наскоро огляделась и, отыскав взглядом несколько веток покрепче, принялась колдовать.
Может, моим чарам дракон и оказался неподвластен, однако на все остальное я влиять по-прежнему могла. Поэтому мне не составило труда сплести из веток и трав импровизированные носилки, а затем с помощью заклинания левитации приподнять мужчину и аккуратно его перевернуть, прежде чем уложить на этот своеобразный плот.
Драконий оборотень тихо застонал, когда травяные стебельки стянули его надежными путами и зафиксировали сломанную руку, однако в себя он так и не пришел. Даже когда носилки торопливо проплыли над заповедной тропой, веки змея ни разу не дрогнули. И лишь когда мы с котом занесли его в избу и начали перекладывать на постель, незнакомец внезапно приоткрыл янтарные, загадочно мерцающие, воистину колдовские глаза, но тут же снова их закрыл, после чего окончательно обмяк и больше признаков жизни не подавал.
На то, чтобы его обмыть и обработать раны, у меня ушло сравнительно немного времени, дело-то давно привычное. А вот чтобы сварить нужное зелье, пришлось провозиться почти до полуночи.
К несчастью, устойчивость к магии не позволяла лечить оборотня как обычно, но на то я и ведунья, чтобы знать другие способы и уметь помогать людям не только колдовством. Так что поправится мой дракон, никуда не денется, правда, времени на это уйдет гораздо больше обычного.
Эх, как же я ошибалась, когда решила, что самое скверное уже позади…
Вскоре после полуночи с незнакомцем начали твориться странные метаморфозы. Он принялся метаться по постели и хрипеть, словно от боли, хотя обезболивающих я в него залила будь здоров. Его кожа сперва разогрелась до неимоверных температур, после чего задымилась, едва не подпалив простыни, а потом и засветилась изнутри, словно дракон вот-вот собирался плюнуть огнем.
Это было совсем не к месту – моя деревянная избушка на такое точно не рассчитана. Поэтому нам с котом пришлось здорово постараться, чтобы хоть немного остудить гостя. В ход пошла и колодезная вода, и обтирание, и просто куски льда, которые я в спешке подняла из ледника. Но и этого первое время не хватало, поэтому пришлось снова подключить травы и срочно варить второе зелье, жаропонижающее, потому что обычное дракону не помогло, а более сильного снадобья у меня в готовом виде не было.
Наконец мы переломили ситуацию и незнакомец все-таки начал потеть, после чего нам пришлось регулярно менять ему простыни, пока змей метался в бреду и бормотал какую-то чушь.
К тому, что он говорил, я даже не прислушивалась – мне было гораздо важнее, чтобы он не убился сам, не зацепил нас с котом и случайно не воспламенился. Ну а когда он все-таки остыл и начал стучать зубами от холода, его пришлось заново согревать, затем опять раскрывать, остужать, обтирать, давать лекарство…
И так несколько раз кряду, пока ему не полегчало.
К тому моменту, когда оборотень все-таки успокоился и забылся тяжелым сном, за окном уже начал заниматься рассвет, а я так вымоталась, что уже даже не помышляла о нормальном отдыхе.
От дракона отойти тоже не рискнула – опасалась, что он снова попытается загореться и спалит заодно весь дом, поэтому прикорнула тут же, у его постели, крепко держа его за руку и даже во сне внимательно отслеживая его состояние.
Несколько раз при этом я просыпалась и тревожно вскидывалась, если мне казалось, что пульс чрезмерно участился или замедлился. Однако, к счастью, каждый раз это оказывалась ложная тревога, поэтому вскоре я уснула окончательно и проснулась, лишь услышав над ухом хриплое:
– Эй! Ты кто такая?!
* * *
Надо сказать, ситуация получилась неоднозначной.
К несчастью, сон сморил меня в тот самый момент, когда я устала сидеть на табуретке и прилегла на край постели в надежде сомкнуть веки буквально на минуточку. На минуточку-то на минуточку… а в итоге получилось, что проспала чуть ли не до полудня.
А вот теперь представьте: просыпается, значит, дракон поутру, голый, босый и в чужой постели. Не сразу понимает, где находится и как тут оказался, зато обнаруживает у себя под боком незнакомую девицу с растрепанной косой, помятой физиономией и в откровенно грязном сарафане.
Как думаете, какие у него могли возникнуть мысли по этому поводу?
С досады на собственный промах я ответила не сразу.
– Ты что, немая? – тем временем поинтересовался гость, пытливо заглядывая в мое уставшее лицо.
Он, кстати, оказался гораздо моложе, чем мне показалось ночью. Лет этак двадцать или двадцать пять навскидку. Но если учесть, что драконы, как и большинство магических существ, взрослели намного медленнее людей, то получалось, что передо мной находился еще даже не мужчина. Так, юноша. Правда, уже сформированный, в отличной физической форме, с на редкость правильным, даже, наверное, аристократичным лицом и поразительно желтыми змеиными глазами, в которых таилась откровенная хитринка.
Я лишь раз неосторожно в них заглянула и аж вздрогнула от неожиданности.
Вот ведь…
Кажется, я начинаю понимать, что за оборотень губил местные стада и заодно портил в окрестных селах незамужних девок. А еще то, почему ни одна из них на него не обиделась.
Это было словно озарение. Просто мимолетный шок. Его глаза завораживали, утягивали в какой-то янтарный водоворот, вот-вот грозя помутить разум и околдовать чувства…
Ух!
Даже не знала, что драконы на такое способны.
– Эй, ну ответь уже, а? – обиженно выпятил губу гость, и впрямь став до ужаса похожим на обыкновенного мальчишку. – Как тебя зовут?
Я тряхнула головой и пришла в себя.
– Яга. А тебя?
– Гор, – обезоруживающе улыбнулся этот негодяй. – Или Горий. Можно просто Горыныч.
– И сколько же тебе лет, Горыныч? – скептически его оглядев, поинтересовалась я.
Парень гордо выпятил грудь.
– Тридцать пять!
Но тут же охнул, скривился от боли и, зажав правой рукой больной бок, только сейчас заметил, что на него наложена тугая повязка. Потом опустил глаза и понял, что левая рука тоже аккуратно уложена в лубки, подвешена у груди и тщательно перемотана чистыми тряпицами.
– Ой… это ты меня?!
– Нет. Это не я тебя, – передразнила его я, окончательно приходя в себя. – Это, видать, королевская стража при виде тебя по-быстрому зарядила самую большую катапульту и пульнула в надежде сбить летающее чудище, пока оно бед не натворило. Ты пошло стада людям портил, а? Пошто людей без кормильцев оставил?!
Парень неожиданно смутился.
– Дык я… это… думал, они ничейные. Пастуха-то рядом не было. Там уже и волки понемногу подбиралась. А коровки такие вку-усные… обидно было бы, если они достались волкам, а не мне.
Он непроизвольно облизнулся и порыскал глазами по сторонам.
– Кстати, а у тебя поесть, случаем, ничего не найдется?
– Целое стадо коров? – словно не услышала я. – И ты съел их в одиночку? Всех?!
– Да какое стадо? – насупился Горыныч. – Там и было-то три жалких коровки на выгуле! Престарелых, тощих и увечных. Я их, можно сказать, от ужасной смерти спас. На небесные луга, в лучшую жизнь отправил.
– Хм, ладно, – слегка успокоилась я. – Старых и больных животных в общем стаде лучше не держать, это верно. А овец ты зачем съел?
– Да как же их было не съесть-то? – удивился Горыныч. – От отары несколько штук отбилось, в лесу заплутали, а потом и в овраг свалились, ноги себе переломали. Кому они такие нужны?
– Всего несколько штук?
– Ну да. Двух я съел сразу. Еще двоих на утро оставил. И, между прочим, они уже давно переварились, так что я был бы не прочь перекусить еще разок.
– Пастух сказал, что ты все поле кровищей улил. И оставил от коров только рога и копыта.
– Вот же врун, – поразился змей. – Какие копыта?! Я вообще-то коров целиком глотаю, если голодный. А когда сытый, то не трогаю. Так что это у пастуха надо спросить, куда он подевал остальное стадо. Может, кому продал втихаря или себе прибрал, а на меня свалил!
Хм.
Это что же, его величество, как всегда, преувеличил? И на самом деле не так уж страшен дракон, как казнокрады, лгуны и прочие негодяи, коих в его крохотном королевстве успело развестись немало?
– А насчет девок, которых ты, говорят, целыми пачками соблазняешь, тоже неправда? – снова спросила я, когда и этот момент прояснился.
– Правда, – неожиданно признался Горыныч, а потом снова неуловимо порозовел. – Девок обольстил… признаю, грешен. Но они сами мне на шею вешаются. Стоит только в человеческом облике показаться, как тут же бегут и буквально с ног валят. Когда по одной, когда сразу по две… но я не жадный. Всех приласкал, никого не обидел. Да и кто бы на моем месте отказался?
Я прищурилась.
Ну если он выходил к ним в таком же виде, как сейчас, да еще и глазищами своими призывно сверкал, то я, пожалуй, готова поверить, что чары тут действительно ни при чем.
К слову, не стоит думать, что у деревенских есть какие-то предубеждения на этот счет. Да и знатные дамы недалеко от них ушли. По поводу тычинок-пестиков даже незамужние все прекрасно знают. А на день летнего солнцестояния какие только непотребства по кустам и спальням не творятся, так что насчет потерянной девичьей чести еще большой вопрос, была ли она вообще. Точно так же, как стоит справедливо усомниться в том, кто и кого там соблазнял.
Что же касается Горыныча…
Я окинула парня еще одним изучающим взором.
А он действительно хорош. Немного простоват, конечно, но надеюсь, это пройдет. А когда он осознает, что и впрямь способен привлекать к себе женщин, словно бабочек на огонь, то спасения от него точно никому не будет. Всего год-другой, и мужики начнут за ним с вилами по всему королевству гоняться, тогда как бабы будут с томными вздохами вспоминать о волшебных ночах, которые подарил им этот обольстительный змей.
Горыныч, кстати, под моим внимательным взором нисколечко не смутился. Нагота была для него привычной, но оборотни вообще к этому легко относятся. Да еще и созревают рано. А этот, судя по всему, уже дозрел, только пока не полностью осознал для чего.
– Слушай, а у тебя тут гостей кормить принято или как? – в третий раз с невинным видом поинтересовался этот бандит, за голову которого наверняка объявили приличную награду. – Я вообще-то голодный. Смена облика отнимает много сил, так что если ты меня немедленно не покормишь, я сожру… ну-у, к примеру, твоего кота.
– Ши-и-иш! – возмущенно выгнул спину на подоконнике Базилевс, а когда дракон выразительно оскалился, прыснул в сторону.
– Кота не тронь, – строго посмотрела на Горыныча я. – Обиду потом до конца твоих дней помнить будет.
Тот легкомысленно отмахнулся.
– Да какой от него может быть вред? Это всего лишь кот… Так ты покормишь меня или нет?
– Пойдем, – вздохнула я, отступая в сторону и протягивая ему чистые штаны и рубаху, которые приготовила еще с вечера. – Сперва покажу, что тут у меня и как, расскажу правила, а потом и за стол сядешь. Сам дойдешь или помочь?
– Конечно сам! – оскорбленно всхрапнул змей и весьма даже бодро уселся на постели. – Я, когда голодный, знаешь, какие подвиги готов совершить?!
Хм. Ладно. Похоже, в списке жизненных интересов еда у Горыныча стоит на первом месте. Пожалуй, мне стоит запастись продуктами да побольше.
Пока он приводил себя в порядок в специально обустроенном закутке, я убрала из комнаты все следы крови, грязи и прочие признаки активного лечебного процесса. Затем выдула ветром скопившуюся в углах пыль, кое-что добавила, поправила и даже обновила. И лишь найдя помещение вполне пристойным для молодого мужчины, наконец-то вышла, по дороге шепнув насупленному Базилевсу, чтобы тот не дулся на нашего гостя.
На то, чтобы перечислить молодому змею правила совместного проживания, много времени не ушло. Да и несложно их было запомнить: в мою светелку без разрешения не входить, соблюдать предписанный режим, добросовестно принимать лекарства, к моим гостям – что пернатым, что мохнатым – относиться с уважением…
Правда, в какой-то момент мне показалось, что Горыныч кивает совершенно машинально. Просто потому, что голодное бурчание в брюхе волновало его гораздо больше, чем мои наставления.
– Эй, Яга! Да у тебя же стол-то совсем пустой! – с разочарованием воскликнул змей, когда выслушал меня, оделся и заявился в горницу, где стоял большой чистый стол. – Чем ты меня кормить собираешься?!
Я только усмехнулась. После чего подошла к печи, достала скатанную в рулон простую белую скатерку и, положив на стол, одним движением ее развернула.
– Угощайся, пожалуйста.
– Ну и?.. – заикнулся было Горыныч, однако сразу же осекся, потому что на скатерти, словно по волшебству, начали одно за другим возникать исходящие горячим паром блюда, котлы, супницы, тарелки, а следом за ними и несколько десятков пузатых бутылок. Рыба, мясо, овощи и фрукты… еды было столько, что целую армию накормить можно. Неудивительно, что глаза парня мгновенно разгорелись от восторга. – Ух ты-ы! Да ты, похоже, ведьма!
– Не ведьма, а ведунья лесная. Ешь, – строго велела я, отходя в сторону. – Набирайся сил. А я пока переоденусь.
Дракон, не дослушав, с рычанием вгрызся в исходящую паром куриную тушку и довольно заурчал, пачкаясь в горячем жиру и изредка шипя, когда тот попадал на кожу. Ел быстро, порой глотая куски, даже толком их не жуя, да и про салфетки совсем не вспомнил.
Видимо, хорошим манерам его никто не учил.
– Мяу, – сочувственно тронул меня лапкой за ногу Базилевс, когда я вышла в сени и, наскоро ополоснувшись, принялась в задумчивости расчесывать волосы.
– Да, – со вздохом согласилась я. – Но что есть, то есть. Хотя, может, мы с тобой ошиблись, и вовсе не он – моя судьба?
– Мур-р?
– Нет, мой хороший. Торопиться с выводами не будем. К тому же драконы в наших краях – большая редкость. Когда еще представится случай его изучить?
Базилевс понятливо отошел в уголок и тоже принялся активно умываться, пока я разбиралась с прической. А когда я закончила наводить марафет, вышла на крыльцо и выудила из воздуха старую потрепанную книгу, кот ловко вскарабкался по деревянной подставке и вместе со мной заглянул внутрь.
– Драконы… драконы… – пробормотала я, листая одну ветхую страницу за другой. – Когда же я про них слышала? А, вот!
Пробежавшись глазами по аккуратным, идеально ровно выписанным строчкам, я просмотрела нужные абзацы и с некоторым разочарованием отстранилась.
К сожалению, драконы в нашем мире были настолько редки и жили до того обособленно, что про них не только я – вообще почти никто и ничего толком не знал.
То, что они – исключительно магические создания, я и без того догадалась. В том, что на них не действует магия, тоже успела убедиться. Правда, в одной из сносок было указано, что при определенных обстоятельствах некоторые… хотя и далеко не все… чары на них все-таки оказывают влияние, однако конкретики я нигде не нашла, и это было досадно.
Еще мне удалось выяснить, что драконы – не совсем оборотни, хотя облик менять действительно умеют. Каким образом это происходит, если масса дракона и масса человека несопоставимо разнились, тоже было непонятно, однако коллеги склонялись к мысли, что это какая-то врожденная, свойственная только драконам разновидность пространственной магии. Поэтому-то они и облик меняли сравнительно легко, и от фазы луны не зависели, и обитали не только в человеческих городах, но и в пещерах, в том числе и в таких, куда по определению в зверином облике не должны были поместиться.
