Александра Сашнева
Метапрактика. Осознание скрытого
Эта книга пости полностью будет посвящена отношениям тела(подсознвния) и работе с метафорами. Как мы можем создавать магические путешествия для освобождения от прошлого.
Интермедия
!!! Все истории в этой книге написаны по мотивам историй, которые случились давно, не меньше, чем десяток лет назад, имена изменены, герои историй уже забыли о том, что с ними было и живут полной счастливой жизнью. С некоторыми мы поддерживаем связь, с другими нет. Но иногда ко мне приходят люди по их совету и хотят заглянуть в тайный мир метафор и своей внутренней империи.
Метапрактика. Кто имел терпение разобраться в первой книге «Метадао. Управление подсознанием», тот уже понял, как я себе представляю устройство человека – это была основная тема первой книги. Вернее мой запутанный путь к этому осознанию: через случайные инсайты, опыты и, наконец-то, школы дао. Мне было важно описать именно то, как судьба и жизнь могут сами показывать наивному субъекту путь к дао.
В этой книге меня больше интересует работа с метафорами. Мы понимаем сознательно слова, буквы, можем решать уравнения, но когда речь касается наших страхов, привычек, зависимостей, то тут мя бессильны. Утром мы решаем начать правильный образ жизни, а вечером нам хочется тортик, и мы его тут же съедаем. Потом что ставим задачу мы сознательно, а что делать решает подсознание самостоятельно. Наверняка, если хорошенько подумать, у вас есть опыт такого взаимодействия с телом.
Чтобы донести мысль до подсознания, мы должны найти ту метафору, которую подсознание поймет, как реальность.
Метатело. На моем пути я увидела для себя слово "метатело". Или психотело. В сущности, одно и то же – смысл в том, что это одно целое. Снять паническую атаку проще движением, чем разговорами, но и разговором тоже можно – объяснить себе, почему она ненужна, а потом задышать диафрагмой. И прощай ПА.
Мета – это то, что больше, выше, новый уровень. Тело – это труп. А тело, в котором живут образы, чувства – это существо, живое. Оживляет тело движение внутри него. Движение всего – жидкостей, мыслей. Это связано сильнее, чем кажется. Это одно целое.
В костном дыхании у даосов значительную часть делает ум. Но этоне воображение, это внимание и сосредоточение. Энергия там, где внимание. Нас воспитывают не слова, а действия. Чтобы понять слово "идти", надо сначала научиться ходить. Когда мы говорим "иди", мы хотим, чтобы тело вспомнило движение. И от качесмтва движения зависит то, что мы чувствуем.
Это хорошо видно в работе с актерами. Как показать разные характеры, состояния, образы? Движениями. Прежде всего движение, остальное потом. Осанка – это движение. Гордый человек прямой, жесты медленные, он себя преподносит, как памятник самому себе. Трусливый человек внутренне уступает, поза у него суетливая, подвижная, он готов отскочить или склониться. Это вместе все – мататело. Движение энергий внутри тела создает жизнь, которую мы можем прочитать в буквах, увидеть на картинах, услышать в музыке.
Мне нравится метатело. И теперь я делюсь с вами этим словом. Душа – в момент соития хромосом инициирует создание тела и начинает жить в нем. И это неразделимо, как флейта и звук флейты. Когда затихает музыка, флейта становится пустой оболочкой. Но наша жизнь (чувства и мысли), наше "Я" – результат нашего взаимодействия с миром. Нет взаимодействия, нет и "Я", или оно немощное и бедное. О чем нам и говорят многочисленные маугли. Один человек – это все люди. Движение и тело – это нераздельный цельный человек с его взаимосвязанными процессами сознания, эмоциями и подсознанием.
Действенная Метафора. Основой моего высказывания стала многолетняя практика даосизма (тайцзы и нейгун), работа с актерами, изучение физиологии ЦНС и психологии. Прежде всего для работы с актерами и с собственной психикой я нашла основной способ разговора: действенная метафора.
Самоподобие мира бесконечно. Делая метафорическое маленькое действие, мы обучаем себя применять это и в большом процессе. Двигательные формы тай-цзы и туй-шоу учат выстраивать сбалансированные отношения с любым другим человеком с его метателом. Именно двигательные и действенные метафоры – тот самый язык, который лучше всего понимает подсознание. Метафора – способ сознательной связи с телом, с его святая святых – вегетативно-соматическими процессами.
Развитие. Стадии развития психотела – вегетативная (эмбрион, младенец), просто набрать весь, доразвить мозг, достроить тело. Ментально-эмоциональная фаза – ребенок. Учить движения, эмоции, поведение, речь. На этой тсдии появляются эмоции и чувства, которые ребенок уже замечает и переживает.
Затем наступает пубертат. Взросление. Когда детское тело, подобно куколке превращается в обремененное сексуальными желаниями тело взрослого. Так же как умение ходить вызревает из умения ползать, а пубертат вызревает постепенно внутри детства. Все убеждения, поведения, ожидания от партнера складывается в период до пяти-шести лет.
Если в периоде до пяти лет какая-то фаза развития не пройдена или повреждена, то это запоминается телом и остается на долгие годы, а то и на всю жизнь. И вообще: ранний период развития насыщен метафорами-программами, которые потом становятся либо эффективными, либо деструктивными способами поведения.
И эта программа поведения, выученная в общении с родителями, а позже со школой и ровесниками, с внешним миром, является труднооспоримой, догматически. При всех конфликтах подросткового возраста, при всей их гормональной истеричности, это период, когда либо утверждается, либо оспаривается наибольшее количество интроектов.
Но нет. Конечно же не все выходят во взрослость с адекватными реакциями, оценками и методами жить. Далее наступает период проверки – насколько хороши были интроекты. И обилие граблей, которые проходят большинство людей, разумеется связаны с переносами, нарушенными ранними фазами и непройденной сепарацией. Чем более здоровые отношения родителей и детей, тем меньше уилий подростку нужно, чтобы отделиться ментально и эмоционально от родителей и быть успешным в самостоятельной жизни. Чем более адекватно смотрят на мир родители, тем больше шансов иу ребенка обладать продуктивными ценностями.
Метапрограммирование. В детстве очень много лжи и насилия, при помощи которых травмированные родители компенсируют (неосознанно) за счет своих детей свои травмы. И даже когда травма уже осознана, многие люди продолжают ее повторять и повторять, как зачарованные волшебником, как запрограммированные гипнотизером.
Хотя почему как? Так и есть. Годы обучения определенным манерам ценить, реагировать, принимать решения создают форму, которая ощущается субьектом как незыблемая. И даже принимая решение, субьект поступает так, как привыкло его тело. Управляет убеждениами и процессами совсем не ум, а интроекты, паттерны и привычки, которые закреплены на подсознательном, телесном уровне. И не только поведенчески, но и химически. Привычка быть в тревоге, например. Привычка впадать в панику. Привычка откладывать решения. Этим руководит гормональная стимуляция, но только выученные схемы.
Все люди сталкиваются с проблемой договариваться с телом. Много раз люди решают: бросить курить, не реагировать на скорбления, не вступать в споры, не напиваться до чертиков, не обижаться на дураков, не заниматься самоедством.
Тем не менее, снова и снова попадают в эту же ловушку. Почему? А потому что тело не понимает взвешенных и продуманных решений разума. Человек думает, что он решает вопросы с разумом, а в это время подсознание, тело тихо, незаметро руководит событиями.
Неокортекс прерывает связь с телом. Тело кричит эмоциями, но стоит начать решать уравнение, как эмоции затихают. Потому что неокортекс живет в своей страте, а эмоции в своей. Соединить их, сделать договороспособными непросто. Это вечный спор: мое тело хочет съесть мороженое, а мое сознание хочет похудеть. Да. Очень часто выигрывает тело.
Иногда вопль подсознания настолько силен, что обездвиживает неокортекс, кладет его на лопатки, как хорошенькая доза алкоголя или мощный раздражитель типа удара в челюсть. Это предательство. Самая большая пытка – объяснить телу, что все эти эмоции были вызваны фальшивыми актами, что на самом деле это всё была покупка, пустышка, обман мошенником внутреннего ребенка жертвы.
Самоосознание. Жертва ждала определенных действий как подтверждения честности, а оказалось, что эта типа-честность и есть оружие обмана. И начинается битва – если меня обманули мои собственные эмоции, то где вообще бывает правда? Ум, аналитика сцепляются в смертельной схватке с чувстввами, с эмоциональной памятью, скреплявшей отношения с предателем, пока человек не устанет, не упадет недвижный в депрессии, не обнулится и не поймет, что схема мира была неверной, что ее надо переписать, чтобы жить дальше.
Но все эти взрослые события – предательства, расставания, обманы, потери – они все опираются на базовые схемы действий, которые младенец начал получать еще с молоком матери. Как принимать решения, учитывая роль этой мощной матрицы? В этом нам может помочь овладение различными видами метафоры: вербальными, структурными, двигательными, поведенческими и т.д.
Актерская Практика. Практика занятий с актерами, углубление в то, как устроены эмоции, как работает тело в эмоциях, как это органично воссодавать научили меня видеть связь поведения и привычек – от самых глубоких (приучение тела чувствовать определенных историях определенные чувства, реагировать соматически и вегетативно) до самых понятных и доступных.
Эмоции. Мои чувства были настолько сильны, что доставляли невыносимую боль моему телу. Паника, спазм гортани и диафрагмы и физически непереносимая боль. Они всегда были черезмерны. От плача у меня шла из носа кровь, от смеха у меня сводило живот до тошноты. От страха я впадала в транс. И мне надо было как-то все это организовать, поэтому я стала изучать реакции своего тела и как это можно взять под контроль.
Потом я осознала, что мои навыки годятся не только для актеров. Я научилась разбирать паттрны оброзования внутренних привычек. Научилась переводить это в метафоры и образы. Это было ключевым в моих занятиях искусством: кино, клипами, сценариями, стихами и рассказами.
Творцы и ученые. Творцы (художники, поэты, музыканты, актеры…) глубже исследуют сами себя, свой опыт, свои переживания. Ученые приходят к этому с линейкой. И находят то, что эмпирически, чувственно открыли творцы.
Петухов В.В. рассказывает в одной из своих лекций, что "психологическиеоткрытия делают первыми творческие люди", а уже потом за ними идут психологи. Он приводит в пример роман Д. Джойса "Уллис". Юнг прочитал этот роман намного позже, чем он был написан. Сначала он решил, что у автора шизофрения, а потом все-таки принял тот факт, что это произведение искусства и автор открывает новую главу в изучении психики. Также и великий психомаг и режиссер А. Ходоровски пришел в психологию из искусства и обучения магии.
Магия. Слово магия многих пугает, но что если я скажу, что НЛП жалкая часть магии, а манипуляторы вовсю применяют магические техники. И это овсмем не то что детская "волшебная палочка". Это скорее то, что проделывал Кот-в-сапогах, когда уменьшал в размерах Людоеда. Или то, что делает большое крыло психологов, когда сотрудничают с клиентами и создают метафорические миры. Метафора – это язык, который понятет подсознанию.
В этой книге будут рассказаны истории, в которых раскрыт механизм метафор, которые программируют людей в ту или иную сторону. Это метапрактика в системе метадао. К работе с метафорами я присоединила прямую работу с телом на основе даосских практик.
Актеры. Хороший актер бывает очень продвинут в самоосознании, и когда мы разбираем роль, мы можем входить в управление глубокими структурами мозга и тела. Как известно, мимика, осанка, динамика жестов, амплитуда и т.д. – это все тот язык, который легко считывается другими и влияет на эмоциональное состояние, а так же и не вегетативные системы. Но так же это способ вести диалог со своим гормональным фоном.
Умение вести этот диалог не только необходимость в актерской игре, но и отличный способ для любого человека начать осознавать и управлять своими состояниями. Направляя внимание в эмоцию, мы можем ее изменить, направляя внимание в тело, мы так же можем воздействовать на его состояние. Усиленная концентрация на какой-либо части тела может вызвать приток крови и повышение температуры.
Но это не всё. Практика обучения мысленно, через воображение дает нам понять, что таким образом мы можем обучить свое тело не только какому-то движению, но и поведенческо-эмоциональной схеме. И наилучшим образом это закрепляется в игре, в актерской игре и в выполнении двигательной или драматической метафоры, когда человек изменяет или завершает незавершенное событие в метафорической форме прямо в жизни, но в форме акта искусства.
Искусство – способ мыслить метафорами, осознавать метафорами, осознавать неосознанное.
Метапутешествие. Но часто сама жизнь становится метафорой. Проще всего это сравнить с танцем пчелы, когда она в маленьких действиях показывает другим пчелам путь к заветной медовой поляне. Театр, кино, литература – это такой вариант пчелиного танца, которые могут показать нам суть того или иного взаимодействия. Но так же и в жизни могут возникать такие события, которые одновременно являются и метафорическим посланием, поведенческо-эмоциональной схемой, которая станет затем постоянной моделью реагирования и поведения.
В следующих главах будет представлено, как такие метафоры можно вычленить в жизни. Мне повезло осознать эти процессы в течение довольно долгих лет обучения, в том числе проживая сложный период из девяти лет в Санкт-Петербурге. Часть моих практик я уже изложила в "Манипуляция. Пособие" и в более расширенной "Манипуляция. Защита и нападение".
Предупреждение: все истории, приведенные ниже, либо написаны по мотивам реальных событий, либо их участники согласились с публикацией.
Открытие метапутешествия
Однажды, еще учась в школе, живя на окраине далекого сибирского города, я попала в метаисторию. Возможно, я сама вообразила ее, перепуганная событиями, а может быть, это произошло на самом деле. Чем отличается просто история от метаистории? Тем, что метаистория окрывает новый уровень осознания.
Это были времена СССР, когда в некоторых маленьких кафе даже не было туалетов. Туалетная бумага? Нет. Не слышали. Упоминание половых органов считалось стыдным и чуть ли не преступным. Менструация? Это же не физиология! Это стыд и позор! Тело, половые признаки, были фу-фу, все сексуальное отрицалось посильнее, наверное, чем в христианских культурах. Это граничило с преступлением, очищало этот страшный порок только регистрирование брака в ЗАГСе и рождение детей. Хотя… КАкое рождение? Детей находили в капусте и привозили в рддом. Бред. Но мы родились в этом, это было депрессивно, но другого предложения не было.
Зато родители некоторых наших учеников просиживали жизнь по тюрьмам – за поножовщину, за стрельбу из обреза – по тяжелой пьяной лавочке. Учительницы выходили вечером из школы и, оглядываясь, торопились на автобус по скрипучему зимнему снегу. Я и мои одноклассницы частенько уходили из школы через окно в туалете на первом этаже, опасаясь столкновения с бандой малолеток – никому не хотелось испытать на себе групповое насилие.
И я много раз защилась в драке и убегала от этой банды, пока однажды, после перестрелки, подросших бездельников не укатали на малолетку. Вся школа выдохнула свободно. Вот такой был район. В центре города было тихо, красиво и мальчики носили девочкам портфели, а не охотились за ними в коридорах школы – им все это показалось бы бредом. Но я росла в стае волчат и чувствовала себя диким волчоком рядом с мальчиками из хороших школ. Мальчики поступали в универ, мед и индустриальный. Они там даже хорошо учились. Мир моего района ужасал, но я понимала его волчьи правила, хотя и пряталась в библиотеке и в бесконечном фантазировании другой, совсем другой жизни.
Что же произошло? Я шла из школы, привыкшая к осторожности с первого класса, почувствовала спиной дыхание. Скрип шагов был шаг-в-шаг с моими шагами. На повороте я небрежно оглянулась и увидела лицо человека. Я очень испугалась. На улице было минус тридцать, но человек шел без шарфа, шапка на затылке, лицо зеленое, похожее на лица всех "засиженных" (на жаргоне окраины заключенные) – многие годы чифиря и жизни в бараках под окриками охраны, навсегда откладывало отпечаток на походку, мимику и взгляд. Я уже видела таких людей, от них всегда исходила волна страха, угроза. Но этот человек был по-звериному страшен.
От него исходило что-то вроже запаха ужаса, как от хищника в зоопарке. Для меня это было особенно остро – до пяти лет я росла в основном у бабушки, учительницы биологии, в тихом кульурном городке, где царила вежливость и церемонность. Переезд в Сибирь был жуткой, беспощадной травмой, в основном еще и потому, что это обрушилось на меня одновременно с одиночеством – мать была занята новорожденным младенцем, и я не могла ничем ужасным с ней поделиться. Она словно оглохла на все, что со мной происходило. И я привыкла, что выживание – это моя личная проблема.
Возможно, что он случайно шел за мной шаг-в-шаг за мной, но мой ужас нарастал все сильнее. А искренне испугалась, что он войдет за мной в подъезд. Чтобы этого не слычилось, я решила зайти в магазин, походить там, а потом уже пойти домой. Если человек случайно идет за мной, он где-то отстанет и пойдет своим путем. Либо он будет ждать меня около магазина, и я пойму наверняке, что это не случайность.
После магазина мужчина пропал. И я успокоилась. Но на следующий день история повторилась один в один. И на третий день – тоже. Мои нервы сдали. Меня трясло и колотило, но подойти и спросить его – что надо? – я боялась. Это был инфернальный страх мистического ужаса. просто ужаса как такового. Как дети боятся темноты.
На третий день мне приснился сон: будто бы в дверь позвонили прямо ночью, я встала (как бывает во сне, даже не усомнилась в том, что ночью надо непременно открыть дверь кому-то чужому), открыла дверь и увидела этого человека. Мой страх был так велик, что я решила его убить. Я метнулась в комнату, схватила гантелю, обернулась и увидела этого человека прямо передо мной: его голую шею рямо в пальто. Все еще охваченная ужасом, я ударила его гантелей по голове. Мужчина упал, пол в спальне залило кровью. Я очень волновалась, что надо что-то сделать с трупом, но меня охватило бесконечное, вязкое бессилие, и я решила заняться трупом утром, перед школой. И легла спать.
Надо ли говорить, что утром, когда я проснулась, никакого трупа, никакой крови в комнате не было. Но яркость сна была невероятной. Страх прошел. Теперь у меня появилась другая идея: меня охватло отчаяние, я думала, что раз я могу сделать такое во сне, то значит, я смогу это сделать и в реале? Я стала презирать себя, как человека того круга (преступников) которых презирала от всей души.
И реально, я несколько лет переживала то, что я это сделала во сне. Этот факт не только угнетал меня, но и спровоцировал написать сценарий фильма "Наркоза не будет". К сожалению отношения с продюсером были весьма непростые, в результате чего фильм вышел на DVD и даже его не без труда можно найти в инете, но он не смог попасть ни на один европейский фест.
Удивительно. Но в реале этот человек больше не появлялся. Не знаю, что это было, но я вынесла из этой истории важную вещь – страх застревает в подсознании, в какой-то драматической схеме, задействует эмоции, образы и рассказ о том, что вы вынесли из реальности. Реальность действует на нас через образ, который мы достраиваем в силу своего опыта. Чтобы избавиться от тревоги и страха, нужно сделать метафорическое действие, подобное тому, какое приснилось мне во сне.
Это необязательно радикальное действие, но переживание метафорического действия, драмы подтекста дает универсальную модель освобождения подсознания от застрявшего страха. Я долго обдумывала сон, несколько лет, пока не поняла, что подсознание понимает схемы, а точнее метафоры. Это то, с чем я потом столкнулась в работе с актерами в кино и театре.
Я назвала это для себя метапутешествием. Метапутешествие может произойти как драматургически, так и вербально, если слова являются действием. Например, заклинания – обращение к подсознанию как к мощной преобразующей силе. Магическое путешествие может быть игрой, которая завершает или трансформирует какую-то жизненную ситуацию, переворачивает ее. Пример такой игры описан в сказке Ш. Перро "Кот в сапогах".
Автор при помощи метафоры показывает, как можно повернуть свою сознание так, что это превратить кого-то страшного и ужасного в жертву. Суть не в том, что великан стал мышью, мышью он стал в тот момент, когда показал коту свою слабость – тщеславие – и позволил коту перехватить управление. Это чистейшая схема манипуляции. Кстати! Метафора не только средство гештальт-терапевта или арт-терапевта, или психомага, но и проверенное орудие манипулятора. Но об этом чуть позже.
Суть этой истории: человек взаимодействует не с реальностью, а с ее образом. Зачастую нужно проиграть историю до конца с образом реальности, чтобы освободиться от возникшего травматического события. Пройти через метафору.
Любое метапутешествие дает нам новые знания о нашем внутреннем мире и весьма вероятно может стать метапрактикой, с помощью которой мы можем решить какую-то внутреннюю проблему. Но так же метапутешествие может стать повреждающей метапрограммой. Так произошло со мной, я была очень критично настроена к себе, пока история со сном работала во мне в качестве метапрограммы.
Вместо того, чтобы воспринять сон как метафору, я выдвинула сон в реальность, как реальное действие. И лишь через несколько лет я открыла, что символическое действие совершенное в игровом или метафорическом поле может разрешить внутреннюю проблему, но совершенно никак ничего не говорит о человеке, как он поступает в реальности. В реальности мы действуем прямо, хотя в любом прямом действии есть и метафора, важно ее увидеть.
Сон всегда использует знаки и метафоры. Вы можете запросто говорить с умершим – это не значит, что он жив где-то кроме вашей головы, вашей памяти. И этот умерший может сказать вам что-то важное, что мог бы сказать будучи жив – так, как ваше подсознание его записало для вас. Во сне вы можете бродить по бесконечному лабиринту и встречать самых разных людей или существ.
Это не значит, что это где-то существует в реале – это всего лишь метафорическое изображение вашего внутреннего состояния. Во сне вы можете прыгнуть с крыши небоскреба и облететь Землю кругом, но это не значит, что вы могли бы так сделать в реальности, но в этом может быть ответ на ваши вопросы. Сон может показать вас голым перед кем-то важным, но это скорее всего обозначит, что вас разоблачат, разденут перед другими, что ваши секреты станут известны.
Метафорический язык снов широко используется в метафорических картах. И, что не удивительно, это реальная помощь в самоосознании.
