Алексей Андреевич Чернявский
Доппельгангер
– То есть, дохлый чувак, который тебя убил, в параллельной реальности, сейчас придет сюда, а мы сидим тут, пока ты чаек попиваешь? – Игорь вскочил и бросился к двери.
– Ты не выглядишь мертвым. – Константин встал, отряхнул форму и пригладил растрепанные волосы. – Я только сейчас начал догадываться. Прости, что решил, что ты двойник. Это все мои мистические увлечения. Подскажи, как я могу тебя называть.
Парень, к тому моменту уже взявшийся за ручку двери, повернулся к Константину и улыбнулся.
– А ты хорош, быстро соображаешь. Зови меня Игорь.
– Почему сейчас?
– А когда?
– Не знаю,– Константин насупил брови и посмотрел на свой блокнот.– я хотя бы, был прав? Хоть на йоту придвинулся к правде?
– Да вы все и так знаете правду. Пойми, не важно, чем ты будешь все это объяснять, теорией струн, алгеброй, геометрией, физикой, каждая наука отражает строение реальности ровно в той степени, в которой задающий вопрос, готов окунуться в ответ. Слова, это лишь осязаемое выражение чувств и ощущений, которые переживает человек. Слова не бесконечны, в отличие от разнообразия жизни. Я не могу тебе объяснить, что-то новое, используя то, что ты уже знаешь. Ты прошел путь, ты набрал навык, ты несешь груз опыта, но больше ни чего нет. Прости, но от того, что ты досконально изучишь мир, проще он не станет, и тебе не будет легче.
– Ты Смерть? Ты забираешь меня? Что будет дальше?
– Константин Игоревич, много вопросов, но не тех. Я не смерть, я не судьба и не ангел. Меня по факту не существует, я просто однажды, как и ты, вышел за границу бытия, и не смог найти дорогу обратно. Потом нас стало больше. Сейчас нас сотни тысяч, но вместо рая, ада, или высшего порядка, мы сами создали себе точно такую же клоаку из эмоций и новых правил. Я не могу тебе передать свое восприятие, которое появляется после возможности выхода за первую границу, но оно и восхищает и угнетает одновременно, это не исцеление, и не проклятие. Это как после окончания школы и жизни с родителями в любящей семье, стать взрослее и переехать в общагу к вчерашним детям, скучающим по дому, от которых требуют поступков взрослых людей. Это не смерть, но и не жизнь, в привычном для тебя понимании. На самом деле, я даже мог не вмешиваться. Просто, лично я считаю, что у каждого должен быть выбор, у меня его не было, все, что я могу дать другим, это выбор. Ты либо проснешься на больничной койке, с уверенностью, что тебе это все приснилось, продолжишь жить, своей жизнью, с мыслью, что это было больше чем сон, и желанием разобраться в этом, получишь больше информации, накопишь знания, отпустишь обиды, эмоции, старость и знания сотрут в тебе человечность, умерев, ты выйдешь в эту же точку, не обремененный страстями. Либо же, ты сейчас выходишь за эту дверь и начинаешь новый этап, обиженный, восхищенный, слабый, вступающий в борьбу с миром и теми, кто там живет. Выбор за тобой. Советов я тебе не дам. Помощи дальше не будет. У тебя есть только выбор.
– Могу я подумать? – спросил шепотом Константин, смотря в пол.
– Своего рода, это тоже выбор. – вздохнул Игорь. -У тебя есть только одна минута. И она идет уже третий час. Время для меня как таковое, не имеет ценности. Думай, позовешь, когда примешь решение.
Игорь оставил Константина в одиночестве.
Константин смотрел в пол, и думал, о том, что когда человек знает о том, что у него есть выбор, это знание дает ему надежду, что выбор будет правильный, а когда выбор нужно сделать здесь и сейчас, каждый вариант кажется не верным. Константин взял чай, и решил провести эту бесконечную минуту, которая выпала ему, с пользой. Пока, решил просто выпить чай. Хоть раз в жизни, не бежать и не прятаться, а почувствовать, кто же он, человек который оставшуюся жизнь просидит за планшетом, питаясь гречкой и полуфабрикатами, или… или… «Надо просто допить чай, а дальше посмотрим.», подумал Константин, и сделал глоток терпкого напитка.
