Алексей Бухаров
Деревенские легенды
"Браконьеры"
Написано в память о друге
Субботнее декабрьское утро выдалось безветренным и ясным. Прохладно, конечно, минус двадцать, но мороз нам не страшен! Вчера, единогласным решением коллектива единомышленников, было принято решение об охоте на зайца. Чуть свет, заезжаю за товарищами, а там сюрприз. Товарищ улыбаясь, говорит:
– Спонсор нашей сегодняшней охоты Петрович, и любезно предоставленный им автомобиль Тойота Хайлюкс!
Ну что ж, отлично, будем охотиться с комфортом! А УАЗик пусть отдохнёт. Быстро побросали вещи в машину и покатили навстречу солнцу и прекрасному настроению. Провести день на природе, в хорошей компании, что ещё нужно русскому человеку для счастья?
Под размеренное урчание мощного дизеля добрались до леса, определились откуда начнём, остановились. Выходим из машины и начинаем разглядывать следы, щедро оставленные лесными жителями на снегу. Сначала попадаются только следы косуль, но вскоре натыкаемся и на заячий след, свежий, ночной. Похоже, косой вон в тот колок, что невдалеке виднеется, заходил. Попробуем, проверим!
Отправляюсь по следу зайца, а друзья идут вперёд, чтобы на номера встать. Захожу в колок и иду по следу, проламываясь сквозь встречающиеся на пути кусты. Это зайцу хорошо, прошмыгнет под ними и был таков, а мне буквально пробивать себе путь приходится. Вот и выход из колка, зайца нет, видимо удрал ещё до нашего прихода. Может мы его спугнули, может кто другой. Ну что ж, продолжим идти по следу. Таким же образом проходим ещё пару небольших колков. Пока не везёт! Все уже разгоряченные, лица красные, от одежды пар идёт. Какой там фитнес, он по сравнению с нашими упражнениями скромно отдыхает в сторонке. Между тем, свежий воздух и ходьба по сугробам пробудили аппетит. Решили перекусить, да и за машиной сбегать надо, далеко от неё утопали. Кидаем жребий, кому бежать. Всё без обид, с шутками, друзья собрались, а между ними какие обиды?
Пока ждём машину, оглядываемся в поисках подходящего для перекуса места.
– Давай-ка вон к тому пригорку возле сосняка, – предлагает один из нас.
Предложение принято, возражений нет, выдвигаемся. Солнце поднялось уже высоко и ярко светит. Лежащий на ветках снег блестит и переливается. Вокруг тишина и покой, нарушаемые лишь скрипом снега от наших ног да трескотнёй вездесущих сорок. Небольшой сосновый лесок, к которому мы идём, приятно выделяется своими сочными красками на фоне заснеженного поля и голых берёз. Его коричневые и зелёные тона словно напоминают о минувшем лете и дарят душевное тепло.
Подъезжает машина и мы начинаем накрывать «поляну». В нашем случае, разумеется, поляна это откидной задний борт. Из походных рюкзаков появляются термосы. Вот сколько может быть видов чёрного чая? Думается мне, что сколько человек на охоте, столько и видов! С травами, с ягодами, с корой, с кореньями…
Петрович режет сало. Как на зимней охоте без сала? Первейший деликатес! Отвлёкся он, буквально на мгновение, и, порезал себе палец. Порез глубокий и в неудобном месте, на сгибе. Кровь не сразу удаётся остановить. Пока нашли чистую тряпку, пока замотали, в общем накапало на снег в округе прилично. Впрочем, на аппетит и хорошее настроение это никак не повлияло. Перекусили, силы вернулись.
– Ну что проедем подальше? Там болотца подходящие есть, может в них зайца найдём?
– Конечно, поехали, день-то в самом разгаре! Дома, у телевизора, посидеть завсегда успеется!
Теперь, по очереди, «топчем» болотца. Здесь ещё труднее, чем в колке. Сплошные кусты! Изворачиваешься, подлазишь, переваливаешься. Снег с кустов падает за ворот и тут же тает, соприкоснувшись с разгоряченным телом. Тяжело, но никто не жалуется! Может быть потому, что здесь, в лесу, откуда-то появляется ощущение беззаботного детства и безотчётной радости.
Вот и болотца прочесали. Опять зайца нет! Идём к машине. Видно не судьба сегодня! Живи, прыгай, косой!
Смотрим, снегоход несётся, на нём егерь наш, Николаич, лицо у него мрачнее тучи. Он знает нас, конечно, но спуску никогда не даёт, за что его и уважаем. Так вот, Николаич вместо здрасьте, сразу нам:
– Чья машина? А ну, немедленно багажник открывай!
– Николаич, ты чего такой грозный?
– Открывай говорю! – не унимается егерь.
Открыли, конечно, его здесь власть. Он быстро внутрь заглянул и снова на нас приступом:
– Где косулю спрятали? Быстро показывайте!
– Да ты чего, Николаич, какая косуля?
– А кого вы на пригорке, возле сосняка «прибрали», и не рассказывайте мне, что зайца, крови там, мама не горюй!
Ну и тут, понятное дело, на «сцену» выходит Петрович. Кровь полностью не сразу остановилась, перчатка на порезанной руке красная вся:
– Вот, Николаич, твоя косуля! – говорит он и, перчатку ему показывает.
Смеялись все, долго и от души. Егерь до сих пор, при встрече, нам эту историю припоминает, мол, поймал я всё-таки вас «браконьеров»!
– Ну, а заяц-то будет в этой истории? – спросит любопытный читатель.
Что ж, он действительно был, правда на прошлой охоте добытый, и, к нынешней вылазке, с любовью и со сметаной одним из нас приготовленный. Накрыли мы «стол», Николаича угостили, и, сами с удовольствием пообедали…
На лес надвигаются вечерние сумерки, урчит дизель, уставшие, но довольные мы едем домой.
– Ну, что в следующую субботу за зайцем поедем? Кто за? – спрашивает Петрович.
– Единогласно!!! – отвечает ему дружный хор голосов…
Мерифлютик
Примечание автора: Мерифлютик – жаргонное название для молодой косули. В данном рассказе оно используется как имя собственное.
Осенний лес, уже сбросивший листву, беспокойно шумел, покачивая верхушками деревьев. Сквозь них проникало утреннее солнце, заигрывая своими лучиками с косулями, ещё не успевшими покинуть ночные лёжки.
Мерифлютик впервые в жизни увидел снег. Это было так удивительно! Вся земля за одну ночь укрылась снежной периной. Теперь снежинки, срываясь под напором ветра с деревьев, кружили и иногда падали ему прямо на нос. Мерифлютик забавно тряс головой, пытаясь их стряхнуть, но они, вместо того чтобы улететь, почему-то превращались в маленькие капельки и скатывались с его мордочки. Он поднялся с лёжки и начал скакать по небольшой полянке, вздымая копытцами фонтаны снега и пытаясь поймать их носом. Мать прикрикнула на него, заставив лечь обратно.
– Чего она так беспокоится? – подумал Мерифлютик, – Вокруг такая красота и тишина! Сейчас бы вскочить и промчаться сквозь лес, сбивая снежинки с кустов. Они так весело кружатся!
Вдали послышался непонятный гул. Мать вскочила на ноги, поводя ушами и прислушиваясь. Затем, фыркнув, заставила подняться Мерифлютика и неспеша направилась с полянки, где они лежали, в болото.
Первый выпавший снег вскоре растаял, сохранившись лишь в самых тёмных и непроходимых участках леса. Дни летели один за другим, становилось холоднее, солнце всё меньше времени проводило над верхушками деревьев. Однажды, после особенно холодной ночи, Мерифлютик проснулся рано. Мороз пробирался под густую шерсть, заставляя дрожать тело. Он встал, посмотрел на спящую мать и решил немного прогуляться. Осторожно ступая, он отошёл в сторонку и, убедившись что мать так и не проснулась, отправился в чащобу чтобы поиграть со снегом. Вот только снег слежался и совершенно не хотел кружиться как раньше. И тут внимание Мерифлютика привлёк неясный гул. Любопытство взяло верх над осторожностью и он пошёл в сторону источника шума.
Неожиданно, весь лес наполнился шумом и криками. Кричали люди, а эти существа, как учила его мать, были очень опасными. Мерифлютик метнулся было обратно к месту лёжки, но и оттуда послышались крики. Он заметался из стороны в сторону. От ужаса ему казалось, что люди кричат со всех сторон, что его окружили! Тут из кустов выскочила мать, подтолкнула его в бок и прикрикнула:
– Что бы ни случилось, беги!
Мерифлютик поскакал следом за ней. Крики людей сразу стали отдаляться.
– У страха глаза велики! Я то думал нас окружили! Сейчас перескочим через дорогу, а там болото ивняком заросшее, в нём и спрячемся! Вот уже и до дороги добежали! – размышлял Мерифлютик, скача следом за матерью.
– Бах! – раздался вдруг резкий хлопок и мать Мерифлютика, пролетев в последнем прыжке несколько метров упала на землю.
Он замешкался на мгновение, но вспомнив последние слова матери, рванулся в сторону и тут же замер. Перед ним стоял человек с железной палкой в руках, от которой так и веяло смертью! От страха Мерифлютик закрыл глаза, но человек, как оказалось, не собирался его убивать.
– Кыш отсюда, мелюзга! Проваливай, пока я не передумал!
Слов человека Мерифлютик не понял, но смысл уловил. В несколько скачков он оказался в спасительном болоте и затаился, дрожа всем телом.
Подъехала машина. Это она издавала тот гул, на который так опрометчиво пошёл Мерифлютик. Люди, загрузив его мать в кузов, уехали, а он так и остался лежать и дрожать в болоте.
Первые день и ночь после охоты Мерифлютик провёл словно в тумане. Он лежал, боясь шелохнуться и всё ожидая, что вот сейчас случится чудо и вернётся мать. На следующий день его поднял голод. Забравшись глубже в болото он раскопал подмёрзшую, однако вполне вкусную и съедобную траву. Пища насытила его и отогнала начавший было пробираться под шкуру холод. И тут он вновь услышал, как невдалеке кричат люди. Мерифлютик упал на живот, стараясь всем телом забиться под ближайшую кочку. Шум и крики приближались. Человек, тяжело дыша, подошёл очень близко.
– Ну, вот! Теперь точно смерть! – зажмурившись подумал Мерифлютик. Однако человек, несколько секунд постояв рядом, пошёл дальше.
Время шло. На охоту люди приезжали часто, но теперь, едва заслышав гул машины, он прятался под кочкой в болоте и ждал когда смолкнут крики и выстрелы. Когда опасность миновала, Мерифлютик выползал из своего укрытия и отправлялся на поиски еды. От дороги, где случился роковой выстрел, он не уходил далеко. Просто не знал куда идти, да и не хотел. Время от времени он возвращался к тому месту, где в последний раз видел мать. Её запах давным-давно рассеялся, но Мерифлютику казалось, что он его до сих пор чувствует.
В один из дней сильно похолодало, завыл ветер и начался снегопад. Снежинки уже не были лёгкими и пушистыми, как раньше, напротив, они были жёсткими, колючими и так и норовили пробраться под мех, подгоняемые порывами ветра. Мерифлютик лежал в болоте рядом со спасительной кочкой , свернувшись калачиком и спрятав нос под переднюю лапу. Снег шёл весь день и не думал прекращаться ночью, только ветер немного стих вместе с последними лучами солнца. Под мерный шум деревьев Мерифлютик уснул.
Чувство опасности заставило его проснуться с первыми лучами солнца. Какое-то врождённое внутренне чутьё просто кричало: «Не вздумай шевелиться!». Мерифлютик осторожно открыл глаза и первое, что он увидел, была белая молочная пелена. За ночь его полностью замело снегом, скрывая от того, кто сейчас топтался совсем рядом. Это был не человек, но кто-то не менее опасный, как подсказывало чутьё. Рядом был зверь, хищник! Он ходил вокруг того места, где лежал Мерифлютик, шумно втягивал ноздрями воздух, принюхиваясь и выискивая добычу. Его лапы плавно и почти бесшумно опускались на снежный наст, заставляя замирать сердце Мерифлютика. В какой-то момент зверь подошёл совсем близко, так, что даже сквозь снег ощущалась тяжесть его мощных лап.
Мерифлютик закрыл глаза и словно окаменел. В этот момент, невдалеке, видимо учуяв опасность, тревожно гавкнул взрослый самец косули. Утробно заурчав, зверь мощными прыжками помчался на звук. Мерифлютик выбрался из-под скрывавшей его корки снега и в нос тут же ударил сильный запах кошки. Здесь только что была рысь!
– Прочь! Скорее прочь! – громко застучало сердце и он, не разбирая дороги, поскакал в противоположную сторону от той, куда ушёл хищник. Снег мешал бежать, маленькие копытца и тоненькие ножки проваливались, заставляя прилагать неимоверные усилия для хоть сколько-нибудь быстрого передвижения. Ему всё время казалось, что он слышит прыжки жуткой кошки за спиной, что она вот-вот настигнет и разорвёт его своими мощными когтями и клыками. Сколько продолжался этот безумный бег Мерифлютик не помнил. Сердце бешено стучало, в глазах плескалась какая-то муть и в какой-то момент лапы просто подогнулись. Тело заскользило по снежному насту и остановилось, уткнувшись в широко разросшиеся кусты черёмухи.
Придя в себя, Мерифлютик с трудом встал на непослушные дрожащие ноги и осмотрелся. Никто за ним не гнался, опасности не было. Гордо тряхнув головой он отправился на поиски пищи.
Холодная погода на один день сменилась оттепелью, превратив снег в жёсткую, режущую лапы корку. Добывать еду стало очень трудно, но пока ещё можно было найти траву на высоких кочках. Утешало только то, что рысь поблизости больше не появлялась, да и охотники почему-то прекратили приезжать в лес. Разумеется он не имел ни малейшего понятия о том, что для охоты существует строго определенный сезон, который закончился с наступлением нового года.
Начались снегопады. Теперь снег не казался Мерифлютику весёлой игрушкой, он стал его смертельным врагом. Голод донимал постоянно. Бока ввалились, шкура обтягивала выпирающие кости, шерсть на шее и спине свалялась и покрылась смёрзшимся снегом, который решительно не хотел стряхиваться.
Снегопады сменились метелями. Заунывные песни ветра навевали мрачные мысли. Мерифлютик старался не поддаваться им, но остро чувствовал, как слабеет с каждым прожитым днём.
Наконец, ветры прекратили свои печальные напевы, а солнце стало дольше задерживаться на небосклоне, однако у Мерифлютика уже не было сил радоваться его начинающим пригревать лучам. Желудок прекратил урчать и требовать еду и теперь, большую часть времени молодой косулёнок просто лежал, закрыв глаза.
В один из дней до него донёсся шум машины.
– Маму везут! – с чего-то подумал он, затем встал и пошёл на звук.
Каким образом он сумел добраться до прогребённой трактором дороги, неясно, но перевалившись через снежный бруствер, Мерифлютик упал и силы окончательно покинули его. Шум автомобиля приблизился, затем сменился с натяжно-воющего на равномерное тарахтение. Послышались хлопки дверей из машины вышли люди и заговорили между собой.
– Смотри, кажется дышит ещё, бедолага!
– Точно! Молодой, глупый! Вот дорога, пройди по ней полкилометра, там кормушка, сено, веники, соль. Но нет, эта мелочь так и будет сидеть там, где родилась!
– И не говори! Ну, так чего? Попробуем помочь что ли?
– Ага! Давай, тащи бутыль с водой!
Мерифлютик почувствовал как его схватили и заставили разжать челюсти. Он, разумеется, хотел сопротивляться, но сил хватило лишь на то, чтобы дёрнуть пару раз задней лапой. Люди вновь заговорили.
– Гляди, лягнуть пытается! Ну, значит точно оклемается!
– Кто знает! К житью, так выживет! Давай, лей по чуть-чуть!
Мерифлютик почувствовал как в его пасть полилось что-то тёплое. Он фыркнул.
– Давай, пей! Не сопротивляйся! – приговаривал человек.
Он с трудом сглотнул. Влага проникла в воспалённое горло и потекла внутрь. Следующий глоток дался намного легче и Мерифлютик начал жадно пить.
– Ну вот и будет! – сказал один из людей, – Давай что ли его с дороги уберём?
Мерифлютика подняли и перекинули обратно через снежный бруствер, а несколькими секундами позже на него набросили что-то мягкое и приятно пахнущее. Машина натужно заревела и начала удаляться.
Косулёнок какое-то время просто лежал, чувствуя как по телу разливается приятное тепло, а затем его желудок просто взвыл, требуя пищи. Он встал и с удивлением обнаружил, что с него на снег падает сухая и приятно пахнущая трава. Люди дали ему еды!
Машина вскоре вернулась и остановилась возле него.
– Смотри, оклемался мелюзга! – сказал один из людей.
– Ну, теперь точно выживет! – ответил другой.
Когда автомобиль уехал, Мерифлютик выбрался на дорогу и пошёл следом за ним. За одним из поворотов он неожиданно увидел своих собратьев, жующих сено и просто отдыхающих возле устроенной человеком кормушки.
Дни потекли своим чередом. Здесь у кормушки было относительно безопасно, да и пищи хватало. Машина с людьми время от времени возвращалась и в такие моменты его собратья бросались врассыпную. Лишь один Мерифлютик оставался на месте, преисполненный благодарности к своим спасителям.
Время шло. Пролетела весна, почти минуло лето, впереди была осень. Однажды, услышав шум мотора, Мерифлютик, как обычно пошёл к дороге, чтобы посмотреть на людей. Машина остановилась, люди вышли из неё, глядя на Мерифлютика и разговаривая между собой.
– Смотри, тут как тут наш выкормыш!
– Подрос, вон и рожки уже наметились!
– Плохо, что он людей не боится! Сезон-то начался. Приберут дурачка с первого же загона, как пить дать!
– Верно! Что делать-то? Зря мы его что ли отпаивали?
– Давай, я припугну его?
– Можно! Только аккуратно!
– Ты меня знаешь! Шкуру слегка попорчу и всё!
Мерифлютик стоял в благостном настроении и наблюдал за людьми. Один из них забрался в машину и неожиданно вышел оттуда с палкой, убившей его мать. Мерифлютик не мог поверить своим глазам! Как? Почему?! Раздался выстрел. Боль обожгла заднюю ляжку! От неожиданности он сначала присел, а затем, развернувшись, начал уходить в лес огромными прыжками. Обида обжигала и душила его!
С той поры минуло несколько лет. Как-то раз люди приехали на охоту, оцепили номерами небольшой участок леса. Загонщики крича и улюлюкая отправились выгонять косуль на номера (охотников), но к их удивлению, все животные пронеслись мимо них в противоположную от охотников сторону.
По окончанию загона, возле автомобиля стояли и разговаривали двое.
– Опять, говоришь, наш выкормыш шалит, зверя уводит из под носа? Кстати, ты не ошибся?
– Нет, это точно он! На задней лапе шрам приметный от пули, шерсть цветом отличается! Красавец стал, каких поискать! Вылитый Серебряное Копытце!
– Ну и славно! Пусть живёт долго, Мерифлютик…
Справедливость
Ему повезло родиться первым и самым крупным, а потому, несмотря на ранневесенние заморозки и последовавшую в тот год суровую зиму, он, в отличие от большинства своих братьев и сестёр, выжил. Выжил, и благодаря мощному телосложению уже в юном возрасте составлял конкуренцию более взрослым кабанам, а затем, на долгие годы, стал вне конкуренции. Люди этого секача тоже приметили, наградив уважительным прозвищем – Хозяин. Ничто его не брало, ни клык конкурента, ни охотничья пуля. И если в первом случае всё с сводилось к физическому превосходству, то во втором… Он и сам толком не понимал как это происходит, но ловушку, устроенную человеком, всегда чувствовал за версту. Со временем, к этому врождённому чувству добавился жизненный опыт. И теперь, будучи любителем вкусно покушать, наш секач всегда знал, когда можно безопасно набить брюхо из кормушки устроенной человеком. Достаточно дождаться, когда приедет громыхающая и воняющая на весь лес повозка, которую люди, промеж себя, зовут «буханкой», затем из неё выйдет человек, насыплет зерна в корыто и отчалит восвояси. И всё, кушать подано! Главное не ждать слишком долго после его отъезда, иначе человек вернётся и тогда тот, кто пришёл подкрепиться вкусным зерном, сам, с большой долей вероятности станет едой.
*****
– Михалыч, ты не поверишь! Я, кажется, сегодня твоего Хозяина видел! – радостно сообщил Денис.
– Если кажется – креститься надо! – хмуро ответил егерь, молодецкий задор помощника не внушал ему доверия.
– Да я серьёзно! С утра на дальнюю вышку (охота на кабана, как правило производится с вышки, наподобие тех, на которых стоят часовые – прим. автора) зерна завёз и поехал обратно, а потом вспомнил, что ты наказал вышку после тех горе-охотников проверить, ну и вернулся. Тут, кстати, ты прав был! Мусор за собой не прибрали и весь, как на подбор, пахучий!
– А я что говорил?! – вставил слово Михалыч, – От этих коммерческих охот одна головная боль!
– Точно! – согласился Денис и умолк.
– Ну, дальше то что?! Начал разговор, так заканчивай! – рыкнул Михалыч. Настроение у него сегодня было ни к черту, с утра надо было ехать на подсчёт поголовья по участку, а снегоход, как назло, накрылся. К вечеру обещали снег, все следы заметёт и тогда – начинай всё сначала.
– А, ну так вот, – оживился помощник, – Проехал я обратно до развилки, ну ты понял до куда, и решил до вышки пешком пройти, заодно, думаю, посмотрю где какая животинка бродит. Приближаюсь, смотрю, возле вышки чернеет что-то. Я сначала решил, что корыто, а потом понимаю – корыто шевелится! Ну я шаг сбавил и крадусь тихонько. Как этот секач меня почуял, не представляю, ветер в мою сторону дул, при таком раскладе, метров на пятьдесят подобраться можно! А этот ближе двухсот не подпустил! Развернулся и в болото пошёл. Треск такой стоял – будто бульдозер кусты переламывает!
– Ты уверен, что это Хозяин был? Может того, сам знаешь, у страха глаза велики?
– Обижаешь, Михалыч! Я подошёл к берёзе, возле которой он в болото полез, заметка из неё хорошая. Получается в холке он вот такой, – Денис поднял руку на уровне своей груди.
– Полтора метра, выходит! Может быть и правда он.
– Да, точно он! Вот, глянь, след его сфотографировал. Для сравнения моя рука рядом.
Михалыч, посмотрел на экран телефона. След кабана был размером с ладонь Дениса!
– Вернулся – таки, чертяка! – в голосе Михалыча, прозвучала одновременно радость и тревога.
– Ну, что, взять его попробуем? – лицо Дениса расплылось в довольной улыбке.
– Попробуем, – согласился Михалыч, – Только сначала надо всё хорошенько продумать!
Денис попрощался и уехал, а Михалыч вспомнил тот день, когда «познакомился» с Хозяином. То, что в его угодьях живёт невероятно крупный кабан, он знал. Это в общем-то и хорошо, ведь возле такого держатся свиноматки, приплод всегда хороший, зверь в угодьях есть. Видеть, правда, этого секача Михалычу не приходилось, впрочем, он и не стремился Хозяина выследить. И вот, как-то приехал к нему коллектив на охоту. Дело обычное, провёл инструктаж, развёз охотников по вышкам, а сам, устроившись в прогретом салоне УАЗика, задремал. Раздался выстрел, Михалыч открыл глаза, на дворе были вечерние сумерки. Связался по рации с охотниками, те подтвердили – зверь добыт!
– Ладно, ждите, через пять минут подъеду! – бросил в рацию Михалыч и вышел из машины, как говорится, по малой нужде. Что заставило его обернуться в сторону вышки, с которой стреляли, он не знал. На него, разбрасывая в стороны снег, летела огромная черная махина!
*****
Секач лежал в уютной лёжке устроенной среди сухих камышей и, если переводить его размышления на человеческий язык, радовался жизни. Утром он обошёл свои владения, проверяя не вторглись ли чужаки, но обоняние говорило, что всё спокойно. Затем он услышал звук человеческой повозки и прекрасно пообедал привезённым зерном.
– К самкам податься, что ли? – размышлял секач, – Посмотрю, кстати, как там моя зазноба, – приняв такое решение он поднялся с тёплой лёжки и отправился в соседнее болото.
Кабаны они, конечно, и есть кабаны, но приоритеты в отношениях у них тоже имеются. Опять же, если переводить на человеческие параллели, то была у нашего секача «любимая жена» в «гареме». По свинячьим меркам – красавица! Дрался он из-за неё с конкурентами несчётное количество раз!
Уже на подходе к соседнему болоту он почуял неладное. Запах «любимой» был, но очень слабый. Мигом проскочив на другой край болота, он вновь принюхался, так и есть, пошла в сторону человеческой кормушки! Секач со всех ног рванул за ней. Когда он преодолел около половины пути грохнул выстрел, а за ним раздался предсмертный поросячий визг! В несколько десятков огромных скачков он преодолел оставшееся расстояние и остановился в кустах возле вышки, встретившись взглядом со своей зазнобой, лежавшей возле корыта. Её глаза, узнав его, вспыхнули на миг и угасли навсегда. Наверху, внутри вышки, разговаривали два охотника. Ярость зародилась в груди секача и начала растекаться по венам.
– Ну, только спуститесь вниз, людишки, я вас вмиг порву! – стучало в его голове. Охотники, тем временем, спускаться не спешили, а ярость требовала выхода. И тут, до обоняния секача долетел запах той железной повозки, на которой возят зерно.
– Точно! Возле этой колымаги тоже должен быть человек! – пронеслась в его голове мысль и, ни секунды не раздумывая, секач рванул на запах. Человек там действительно был, но вовремя заметил его, и, вопреки обычной своей неуклюжести, стрелой взлетел на толстую раскидистую сосну. Секач ударил по ней несколько раз и, поняв что с деревом ему не совладать, решил выместить гнев на человеческой повозке.
*****
Михалычу, сидевшему на толстом сосновом суку, оставалось только наблюдать как кабан крушит его машину. Обычно кабаны на людей не нападают, наоборот, почуяв человека стремятся уйти подальше. Исключение составляют случаи, когда зверь ранен. Тем временем, первыми под небывалым натиском сдались шины, затем заскрежетало разрываемое клыками железо, и вслед за этим появился знакомый запах бензина.
– Бак пробил, сволочь! – понял Михалыч, – Эх, ремонт машины в копеечку влетит!
Однако это был ещё не конец, порванная электропроводка дала искру, бензин вспыхнул, в том числе и тот, который пролился на кабана. С истошным визгом живой факел рванул обратно в снежную целину и через несколько диких прыжков-кувырков пламя на нём потухло, сбитое снежными хлопьями. Кабан умчался в неизвестном направлении. Автомобиль, тем временем, полностью охватило пламя, спасать было нечего.
– Нет, друг, я тебе этого так не оставлю, лично выслежу и пристрелю! – ворчал Михалыч, слезая с сосны. Лучшего объяснения такому поведению кабана, кроме как неизвестного вида бешенства, он придумать не мог и, само собой, правильным решением проблемы мог быть только отстрел зверя. Однако выследить секача не получилось, он ушёл в чужие угодья. Два года его никто не видел и вот, сегодня, такая новость…
*****
Хозяин потянулся в своей камышовой лёжке и перевернулся на другой бок. Задняя лапа нестерпимо ныла от раны, полученной около месяца назад. Ему, в отличие от многих из его новой семьи, повезло, пуля прошла на вылет. А дело было так. В начале зимы, его, бредущего по снежному полю, заметила компания людей на снегоходах. И, вместо того чтобы дать ему спокойно идти дальше, они решили догнать кабана ради красивых кадров. Он, конечно же, мог просто уйти от них в ближайшее болото, люди-то были без оружия, но их наглость просто вывела секача из себя. Люди кружили вокруг на своих вонючих железках, снег из-под них летел и забивал глаза, уши, нос. Хозяин остановился и прилёг в снег, будто бы сильно устал, а люди окружив его остановили свои машины. Тогда кабан вмиг вскочил, опрокинул три ближайшие к нему снегохода вместе с людьми и, под их стоны и крики, неспешно удалился в болото. Расплата за это «самоуправство» последовала очень быстро. Вновь появились люди на снегоходах, однако теперь они были вооружены и у них были собаки. Болото окружили, внутрь с громким лаем полезли собаки. Секач побежал от них и ему опять повезло, на выходе из болота он буквально столкнулся с охотником, однако тот на секунду замешкался и выстрелил уже по убегающему от него зверю. Боль обожгла секачу заднюю лапу, но это было не страшно.
