Алексей Корнелюк
Проявитель
Глава 8
Кем бы ни был тот, кто решил меня предупредить, он не шутил.
Уловив ухом странный звук, я сфокусировался. За окном завизжали шины. Соскочив с дивана, я прижался к стене и осторожно, придерживая штору, выглянул на улицу.
Два чёрных Шевроле Тахо стояли на бордюре, и с задних сидений выходило по три человека в чёрном. Прохожие опасливо пятились, кто-то вжимался в остановку, другие достали телефоны, третьи просто глазели на сцену, как из боевика, которая вот-вот развернётся перед ними.
С переднего сиденья неторопливо вышел мужчина в строгом костюме и тёмных очках. Оценил обстановку. Дал команду бойцам, направив их в сторону дома, и, засунув руку в карман, медленно прикурил. А затем поднял взгляд в сторону моего окна.
Я выпустил из рук шторку.
Оцепенение сковало мышцы, дыхание участилось. Прогоняя страх, я приказал себе собраться, и туман нерешительности развеялся. Я стал совершенно спокоен. Собран. Всё виделось, как понятный чёткий алгоритм.
Выверенным движением я сунул эмульсию в карман джинсов, на ходу выложил фотографию формулы в облако, закинул телефон в микроволновку и поставил таймер на 3 минуты. Выскользнув в подъезд, я прихватил куртку с бумажником. Снизу уже доносился топот сапог, и я, прижавшись к стене, пошёл вверх.
На четвёртом этаже я два раза постучал в дверь и стал ждать. Через 5 секунд дверь открылась. Сосед с подозрением оглядел меня. Когда шум стал отчётливым, его глаза округлились, лицевые мышцы дрогнули, и он было шагнул назад, прикрывая дверь. Просчитав его действия, я прыжком сократил дистанцию и зажал рукой рот. Вталкивая его вглубь коридора, я ногой прикрыл дверь.
– Спокойно…
Убрав ладонь с багрового от возмущения лица, он дёрнулся и отпихнул меня.
– Какого хрена!?
– Будьте добры, успокойтесь…
– Ты чё, баклан, совсем охуел?
После вопроса соседа время замедлилось, и, наблюдая, как медленно его губы дожёвывают окончания слов, я просканировал его на вероятность нападения.
Сутулый, метр семьдесят два, грудь впалая, возраст 46-47. Я сфокусировал внимание на сухости в уголках губ. Перевёл взгляд на отшелушившуюся кожу, на фиолетовые мешки под глазами. На то, как ведёт его плечи на прерывистых вдохах, как бегают глазки, как подёргиваются носовые пазухи. Услышал его сердцебиение выше допустимого значения, почувствовал, как надпочечники выделяют гормоны – адреналин и норадреналин. Недостаточно, чтобы кидаться на меня. Весь анализ занял не больше секунды.
– Ты, бля, оглох? – возник вновь голос соседа.
– Я настаиваю. Закройте, пожалуйста, рот.
Сосед осёкся, сжал кулаки, но спорить не стал.
За дверью раздался грохот и сразу же треск. Значит они уже в квартире.
Мы прошли в гостиную. Телевизор работал без звука, гоняя на экране кулинарное ток-шоу.
– Любите готовить крабовый салат?
– Тебя это ебать не должно.
Я посмотрел на него, и сосед поджал губы.
– Буду ли я бестактен, если попрошу у вас мобильник на некоторое время?
– Чего бля?
– Телефон, говорю, дайте.
Он нехотя протянул мне старый кнопочный телефон.
Я по памяти ввёл сообщение другу:
«Встречаемся на нашем месте в 14-00. Телефон с собой не бери. Это Кирилл, я в беде».
Отправил. Давно я не видел Нокию 1100. Перевернув трубу, я снял крышку, вытащил батарею.
– Эй, бля, ты чо…
Подцепил сим-карту и сломал её на две половины. Разобранный телефон подкинул соседу, тот не поймал всё сразу, и на пол упала батарея.
Я подошёл к окну. За рулём двух джипов сидели водители, один из охранников стоял на стрёме.
Надо переждать. Геройствовать не получится, с четвёртого этажа прыгать – верная смерть, по крышам тоже не пройти, значит остаётся только ждать.
Я вытянул из куртки кошелёк и, отсчитав 3 тысячи, протянул соседу.
– Это за моральный ущерб.
Он недоверчиво взял три хрустящих купюры.
– А за симку?
Я протянул ещё тысячу. Довольный выгодной сделкой, сосед пошёл на кухню, налил чай и вернулся смотреть своё кулинарное шоу.
Осталось верить, что Колька воспримет СМСку всерьёз и придёт в назначенное время.
Глава 9
До места встречи полкилометра.
Я спускался в лесную чащу.
Запах влажных листьев поднимался с земли, приятно щекоча ноздри.
Куцые деревья покачивали лысыми ветками на ветру.
Облаков не видно, всё небо затянуто серой непроглядной плёнкой.
До места встречи 400 метров.
Солнечный диск тусклой лампочкой еле-еле пробирался сквозь серый заслон.
Под ногами скользила листва, хрустели ветки.
Я впервые за долгое время задышал полной грудью.
Мне удалось перехитрить службу безопасности, но вопрос времени, когда они поймают свежий след.
300 метров.
Замедляю шаг… останавливаюсь. Что-то сбивало с толку.
Скосив глаза, я заметил, как от деревьев поднимаются еле заметные волны, похожие на те, что окружали меня в ванной. Волны двигались в такт колыханию веток, от чего казалось, что деревья переговариваются.
Тряхнув головой, я вернул обычное зрение.
200 метров.
Пройдя ещё несколько шагов, я принюхался.
Сел на корточки. Расчистил влажные листья. Приложил указательный и средний пальцы к холодной земле и расслышал еле заметное «Тук-тук-тук… Тук тук тук…». Этот звук напоминал дробь. Встав, я обнаружил заячий след, это было что-то вроде шлейфа из следов, по которому я мог проследить, откуда они начинаются и куда идут. След проходил точно под моими ногами и терялся за кустарником.
100 метров.
От новых навыков захватывало дух.
Всё это казалось невозможным и в то же время реальным.
Опытные следопыты всегда могли выследить животных. А что, если…
Я снова остановился, спрятав руки в карманах, и попробовал просканировать ровный строй деревьев. Сначала ничего не происходило, а потом… По мере того, как я щурился, углубляя взгляд, от деревьев исходило тепло, и на одной из веток я смог разглядеть оранжевый сгусток, как через тепловизор. Подойдя ближе, я обнаружил гнездо и два крупных яйца.
Сбоку хрустнула ветка, и, резко развернувшись, я опознал Колю. Верный своей привычке всегда надевать свободные худи и такого же кроя штаны, он стоял возле дерева, спрятав лицо в капюшон.
– Привет.
Он кивнул. Мы обменялись рукопожатиями, и только сейчас до меня дошло, что, увлёкшись открытием новых способностей, я остаюсь уязвимым. Как на таком близком расстоянии я не почувствовал друга?
– Что случилось-то? Ты меня не на шутку напугал и… – он продолжал держать меня за локоть, всматриваясь в лицо. – А что с твоими глазами?
Я не пытался просчитать варианты «удачного» ответа и постарался изложить всё по порядку, не упуская деталей. Мы сидели на стволе упавшего дерева. Коля внимательно слушал, в такт кивал, иногда задавал вопросы, но в основном просто молчал. Когда я закончил свою историю, по бледному лицу друга я понял, что совершил медвежью услугу. И теперь, обладая той же информацией, что и я, он не в меньшей опасности.
За долю секунды я просчитал следующие шаги службы безопасности. Если они не нашли меня дома, то принялись за родных и друзей. А значит они уже напали на след или вот-вот поймают его.
Глава 10
– Так, я всё равно не пойму. Ты сказал, что за тобой выехала служба безопасности?
Я кивнул.
– На двух машинах?
Я ещё раз кивнул, начиная понимать, к чему он клонит.
– Тебя в пятом классе избила одноклассница, а сейчас, чтобы скрутить тебя, необходимо 6-8 бойцов? Тебе не кажется, что…
– Это не логично? – закончил я.
Теперь уже кивал Коля. Я перевёл взгляд на содранную кожу на казанке. Нет, суперсил никаких нет, но это действительно было странно. Понятно, что нужна перестраховка, но такая…
– А кто мог предупредить тебя, отправив СМС?
За секунду перед глазами вспыхнул десяток-другой лиц коллег, которые за год работы как-то проявляли ко мне дружелюбие. Выделить же кого-то я был не в состоянии, да и дружелюбие, скорее, было условное, в рамках деловой этики.
– Нет, ума не приложу. – ответил я, залезая с ногами на покачивающийся ствол дерева, и заметил, как легко мне держать баланс.
– Зацепки? – не унимался Коля.
– Есть одна… – пожевав немного губы, я стал размышлять вслух. – В Satus Deus основная направленность – нейростимуляторы. Та фармацевтическая компания, которая сможет синтезировать легальный ускоритель мозга, на десятилетия вырвется в конкурентной борьбе, только вот…
– Что?!
– … то, что я капнул в глаз – это не нейростимулятор. Я не чувствую себя умнее, тут дело в другом. Мои рефлексы и чувства обострились, я могу по щелчку приказать себе сохранять спокойствие, и мой сердечный ритм выровняется. Я могу выследить животное, видеть в темноте, быстро реагировать и бог знает что ещё.
– Ты думаешь о том же, о чём и я? – засияв, спросил друг.
– Высока вероятность, что этот стимулятор был разработан для военных целей.
– Супер…
– Солдат.
Колян издал стон.
– Я хотел сказать супергероев!
Мы переглянулись. Эта гипотеза объясняла суровые меры безопасности и то, что за мной послали две машины. Но зачем звонил кадровик? Будто дали два разных распоряжения поймать меня. Один в мягкой форме, а второй… В сознании вспыхнул топот кожаных сапог по лестнице.
– Я тоже хочу капнуть.
– Ты дурак что ли? – еле успев подавить смех, спросил я.
– Я? Это я дурак?! А кто выкрал эту, как его… эмульсию? Кто капнул её и сейчас разыскивается по всему городу?
Молчу.
– Ты вообще, блин, подставляешь меня! Думаешь, они не возьмутся теперь и за мою жопу?
Молчу.
Удар по касательной летит в сторону плеча. Я перевожу корпус назад, балансируя на стволе дерева, и перехватываю руку.
– Я сказал, что тоже хочу. Мы с первого класса вместе, и если ты меня втянул в это, то иди до конца.
Глава 11
– Если ты не откроешь глаз, я не капну.
Колька издал стон, но щуриться меньше не стал.
– Ты же знаешь, я все эти капли-шмапли ненавижу. И вообще, вдруг со мной…
Он не успевает договорить, и я, поймав момент, большим и средним пальцами раскрываю ему глаз и капаю точно в глазное яблоко. Зрачок, как объектив фотокамеры, сначала сужается, а затем расширяется до размера вишнёвой косточки. Отхожу, давая другу сползти со ствола дерева.
– А то, что жжёт – так и надо? Ай-й-й…
Я подхожу к краю опушки. Смотрю на остатки эмульсии. Должно хватить надолго, прячу в карман. Разворачиваюсь. Коля всё так же трёт глаз, но отстранённо. Я фокусирую на нём взгляд, точь-в-точь как делал в ванной, чтобы разглядеть электромагнитное поле, и вижу фейерверк из искр в области головы.
– Ну как? – спрашиваю я.
Коля смотрит на руки, шевелит ноздрями, прислушивается, трогает лицо, повторяя всё то, что проходил я, привыкая к новому состоянию. Со стороны это напоминает второе рождение, когда вдруг переоткрываешь для себя все органы чувств. Запахи становятся не просто запахами, звуки не просто звуками, всё словно приобретает объём или форму.
Я сам втягиваю полные лёгкие воздуха и, прикрыв глаза, различаю компоненты и полутона: хвою, мох, смолу, труху…
Вот что значит запах леса. Это и опавшие листья, отдалённо напоминающие компот из сухофруктов, и земляника, от которой сразу выделяется слюна, и полынь, от которой першит в горле.
– Знаешь, это лучшее, что со мной могло случиться. – тихо, не вставая с земли, сказал Колька. – Впервые я полюбил тело.
Я знал, о чём он говорит. В школе мы всегда околачивались в рядах слабаков. На уроках физкультуры отжимания и подтягивания вызывали ужас. Тела хлюпиков, бледная кожа, дыхалка ни к чёрту, и только толстый слой одежды мог на время скрыть недостатки.
А сейчас? Тело так же худощаво. Да, мы стали старше, мудрее в чём то, но полюбить? Я подошёл и сел рядом.
– Ты понимаешь, что попало в наши руки? Эта формула может навсегда закончить войны. Конфликты отпадут сами собой.
– 10 минут назад ты думал, что препарат делает из солдат суперсолдат.
– Да, но… Понимаешь, мне не хочется воевать, я хочу, знаешь… ну просто жить, сделать то, что так долго откладывал. Сейчас мне кажется это такими нелепыми отговорками, я так многого себя лишал, не разрешал. И всё почему? Нерешительность, стеснение, скованность – всё это по рукам и ногам удерживало меня от самой жизни.
Я не перебивал, слушал.. и червяк сомнения медленно подгрызал меня изнутри.
А что, если препарат не только обостряет способности и инстинкты, но также проявляет все тёмное?
Коля всегда был добрым самоотверженным парнем и воевал только на джойстиках. А сейчас, разглагольствуя о мире во всём мире, он тонул в собственных фантазиях. Я чувствовал, что не всё так просто, и, попав в плохие руки, эмульсия проявит всё потаённое…
– Проявитель.
– Что? – сбивчиво спросил Коля.
– Я думаю, надо дать название препарату «Проявитель»
Друг смущённо улыбнулся. Ненадолго. Улыбка так же быстро исчезла, как и появилась. Его лицо вытянулось, краешек уха дёрнулся, и я сам обратился в слух.
Где-то на расстоянии метров 300 шёл отряд, тяжело ступая по лесной чаще. Я слышал, как кожаные сапоги ломают сухие ветки, как скрипят под ногами еловые шишки.
– Как? – спросил я.
Коля побледнел. Пождал губы.
– Я сказал матери… Что? Ты же знаешь, что я всегда всё рассказываю.
– Ну что, расскажешь тогда тем 14 вооружённым людям об идее мира во всём мире?
– Пятнадцати. – поправил он.
Я ухмыльнулся, ожидая ответа.
– В другой раз.
Мы бросились бежать, чувствуя, как по пятам следует отряд бойцов.
Глава 12
Две тёмные тени, жужжа, проскользили вдоль кустарника.
Не сбавляя темп, я взглянул на небо и в свете солнца увидел два зависших в воздухе квадрокоптера. Останавливаюсь. В глазах пляшут белые всполохи.
Просканировав землю в поисках камня, я остановил взгляд на спиленной коряге. Толстая высохшая ветка длиной не больше полуметра стала альтернативой камню. Разбежавшись, я прошибаю основание ветки ногой, и та с хрустом вылетает на землю. Молниеносно рассчитав траекторию и прикинув вес ветки, я сделал замах и со всей силы запульнул в один из квадрокоптеров. Конец палки угодил в пропеллер, дрон повело и, потеряв управление, он угодил в пышную сосну. Клацанье пропеллеров, бряканье и треск корпуса попеременно обрушивают вверх тормашками кусок пластика на землю. Один из пропеллеров ещё крутится, тонкая струйка дыма поднимается вверх. Коля, разбежавшись, добивает его ногой.
Второй квадрокоптер поднимается выше и улетает. Сзади доносятся приказы капитана, и.. я чую запах псины?
Всматриваюсь. Зрения убегает далеко вперёд, на 40-80-140 метров, и я фиксирую припавшую носом к земле овчарку.
Коля держится за бок, беготня его вымотала.
– Дай себе команду собраться. Усталость в твоей голове.
Морщины на его лбу разглаживаются. Дыхание восстанавливается.
– Готов?
Он кивает.
Мы бежим вглубь леса. По звуку квадрокоптера я понимаю, что он держит нас в радиусе видимости, оставаясь на безопасной высоте. Мы в ловушке, если только…
– Нам надо разделиться! – кричу я, перепрыгивая ручей.
Земля влажная, ботинки на два сантиметра проваливаются.
Коля, кивнув головой, побежал направо, я беру левее.
Заросли почти по пояс. Верхняя часть джинсов вся в лопухе.
На бегу выравниваю свой сердечный ритм, восстанавливаю дыхание.
Сзади гремит выстрел, и с верхних веток взмывают испуганные птицы.
Я сам ловлю душу на полпути к пяткам и призываю себя успокоиться.
Пока бегу, сомнения разрывают меня на части. Вдруг Коля ранен? Или убит.
Беру резкий поворот на 90 градусов и поднимаюсь вверх по оврагу. Влажная земля летит комьями вниз. Руками для баланса хватаюсь за торчащие корни. Ещё один выстрел. Подташнивает. Приказываю себе собраться. Осталось совсем чуть-чуть…
Последний пролёт. Перекидываю ногу и кончиком кроссовка задеваю булыжник. Сорвавшись, он сметает всё на своем пути и, образуя волну из земли, несётся вниз.
– ОН ЗДЕСЬ! – орёт голос снизу.
Жужжание возвращается, и летающий квадрокоптер снова исполняет зигзаги в небе. Больше никаких остановок.
Сердечный ритм всё сильнее выбивается за пределы нормы. По спине струится пот. Опушка лысеющих деревьев всё меньше. Не спрятаться. Не скрыться.
Одышка. Саднит горло. Хочется пить.
Что с Колей?
Ноги заплетаются. Я притупляю боль в щиколотках. Кажется, растянул сухожилие. Плевать. Если остановлюсь, неизвестно, что будет.
Впереди виднеется заграждение из покрышек высотой метра два и один бордовый контейнер с рекламной растяжкой – «ЭНДУРО ПАРК». Чем ближе я подбегал, тем сильнее был запах бензина и громче рёв моторов.
Забежав на территорию, я прижался с обратной стороны к металлической стене контейнера. За секунду я зафиксировал 9 мотоциклов, рассекающих полосы препятствия. Воткнутые вертикально шины служили ограждением гигантского поля. Змейка мотодрома вела через полосу препятствий. Тут и трамплины, и брёвна, через которые прыгали мотоциклы эндуро. Выглядываю назад, отряд из пяти человек бежит в мою сторону. Нас разделяет 45-50 метров. Думай, думай!
Я ещё раз оглядываю мотодром и замечаю мотогонщика, съехавшего с трассы. Мужчина, сняв шлем, прикуривает. Бегу в его сторону. Мимо проносится на полном ходу мотик и, въехав на трамплин, вылетает на 3 метра ввысь. Оббегаю заградительные покрышки и мчусь к парню. Он стоит спиной.
5 метров. Оббегаю мотик и сажусь. Ключ зажигания на месте. Убираю подножку.
Мне достаточно секунды, чтобы вспомнить принцип работы механики. Нахожу сцепление, выжимаю газ. Парень оборачивается. Сигарета повисает на его нижней губе.
– КАКОГО ХУЯ?!
Срываюсь с места. В зеркале заднего вида вижу, как он бежит за мной, размахивая руками.
В ушах стоит рёв от мотора. Трясёт. Мотодром кривой дорожкой ведёт по направлению к трамплину. Включаю вторую передачу. Мотик, как дьявол, вырывается вперёд. Обхватываю его плотнее коленями. Третья передача. Ветер свистит в ушах. Въезжаю на трамплин, переднее колесо отрывается от земли… затем заднее… время будто растягивается, я повисаю в воздухе и, пролетев несколько метров, под силой тяжести иду вниз. Тело успевает среагировать, и, правильно выставив корпус, я удерживаю мотик.
Арка выезда в 30 метрах. Два бойца уже забежали на территорию и, увидев меня, несущегося на полной скорости, разбегаются врассыпную. Вхожу в поворот, задним колесом обдаю гейзером из щебёнки бедных вояк.
Эндуро рвётся вперёд. Пять фигурок службы безопасности в зеркале заднего вида уменьшаются, а затем и вовсе скрываются из виду.
Ветер на четвёртой скорости хлещет щёки. Щурюсь. Впереди маячат бетонные многоэтажки.
Оторвался ли? Узкая тропа становится шире. Переходит в гравийку, а затем и вовсе появляется изъеденный асфальт. Капитальные гаражи как бы подводят черту между лесом и цивилизацией.
Останавливаюсь. Глушу мотор и прислоняю мотик к стенке гаража.
Может, стоит обратиться в полицию? Рассказать всё, как есть? Если они пустили в ход оружие, дело приобрело дурной оборот, и я в центре всего этого дерьма.
Если спустили приказ стрелять, что это – крайняя мера или попытка напугать?
Только сейчас я обратил внимание, что правая нога хромает. Надо подыскать укрытие. Пока я выиграл немного времени…
Глава 13
Первая мысль зайти в аптеку была откинута. Неизвестно как Проявитель поведёт себя с другими лекарствами. Да и что лечить?
Хромая, я посматривал на ногу. Лодыжка распухла. Нужен отдых.
Выйдя на проезжую часть, я ловлю такси и прошу подкинуть к парку «Сосновый бор».
Меньше камер, больше людей. Идеально.
Разместив руки на коленях, я попросил водителя выключить радио и ещё раз взглянул на лодыжку. Покраснение по коже шириной сантиметров 7. Поднеся палец, пощупал вздутие. Перелома я не чувствовал, только растяжение.
Закрыв глаза, я начал перебирать картотеку воспоминаний.
Сотни часов, проведённые за парами, и прослушанные вполуха лекции, как оказалось, откладывались в закромах памяти.
По сути, память – это набор услышанных или прочитанных слов. Чаще повторяешь – лучше запоминаешь? Верно, однако, чтобы разблокировать потаённые воспоминания, достаточно подключить набор ассоциаций. Запахи, ощущения, вкусы что-то вроде ключиков – триггеров, которые и позволяют «вспомнить», вытащить нужную информация из необъятного хранилища гиппокампа.
В дымке воспоминаний прорисовывается кафедра, затем профессор и его фирменный занудный бубнёж:
«Связки состоят из воды, белков коллагена и эластина, которые синтезируются клетками-фибробластами».
Я мысленно проматываю скучное бормотание и останавливаюсь на следующем высказывании.
«При растяжении волокна связок надрываются, а сосуды лопаются, образуя со временем гематому чуть ниже травмированного места».
Это уже что-то. Мотаю дальше…
– Да ёб вашу мать, когда асфальт постелят нормальный, я уже третий раз ходовку чинить буду! – это слова не профессора, а водителя, сжимающего в зубах зубочистку.
Я прошу его быть потише и в знак благодарности обещаю отблагодарить чаевыми. Он хмыкает.
Профессор, на чём вы остановились?
«В течение нескольких месяцев структура ткани, образовавшейся на месте повреждения, постепенно перестраивается, молекулы коллагена собираются в волокна, что обеспечивает изначальную прочность и эластичность связки».
Бинго, профессор!
Я возвращаюсь в картотеку воспоминаний и задаюсь вопросом синтеза коллагена. Перебрав несколько материалов, я останавливаюсь на следующем:
«Синтез коллагена – сложный процесс, в котором принимают участие многие микроэлементы: витамины РР, С, В6, железо, медь…».
Так, имеем что имеем. А что, если попробовать повлиять на обмен веществ? Всё же усвояемость микроэлементов – это задача микрофлоры.
Голова работала как центрифуга, подмешивая всё новую и новую информацию. Собрав всё воедино, я направил внимание в область щиколотки. Тепло медленно плескалось в районе ушиба. Что-то покалывало и как бы щекотало изнутри. Весь фокус на самоисцеление потребовал неимоверного количества энергии. Я выключил звук извне, перестав слышать сигналы автомобилей, вырубил терпкие запахи одеколона и табачного дыма, пропитавшие салон. Всё внимание на ушибе.
Покалывания прекратились, и, раскрыв глаза, я посмотрел на ногу. Покраснение исчезало. Для уверенности я провёл ладонью по месту ушиба. Никаких вздутий, кожа как кожа.
Машина остановилась. Я протянул пятисотку. Водитель напомнил про «премию за молчание», пришлось дать ещё. Открыв дверь, я осторожно вылез, перенося вес с одной ноги на другую…
Это не было чудом или магией, нет… Водила дал по газам. Это работа с внутренними восстановительными процессами, и единственное, что сейчас меня волновало, – это где можно не поесть, а пожрать. Голод, который свалился на меня, как только я встал, намекнул мне, что я залез в «заначку» из запасов организма, и теперь самое время вернуть должок.
