Алексей Макаров
Врачеватели
– Опять считываешь мамину матрицу памяти? – дочь осторожно подкралась сзади и крепко обхватила меня за шею. – Помочь?
– Кто-то опять не сделал уроки и отвлекает отца? – Повернув голову, я заглянул в прищуренные голубые глаза. – Почему решила, что вмешиваюсь в биополе мамы?
– Па, сам ведь учил, как «раскачивать» ауру, делать «элементарную подстройку» и вообще, распознавать людей с пси-потенциалом, – Алена невинно улыбнулась.
Знаю я эту улыбочку – дочь становилась похожей на задумавшую очередную хитрость лисичку. Я понял, что загнал себя в ловушку. Надо выкручиваться…
– Понимаешь, Лёнчик, я не смогу пробиться к маме, если она этого не захочет, не снимет барьер…
– Плохой из тебя конспиратор! – Алена разжала объятья и слезла с дивана.– Ты, может, и не в курсе, но мне-то давно известно, что мама утратила способность ставить барьеры.
«Что поделаешь? У девчонки большое будущее», – подумал я, а вслух произнес:
– Не обижайся, а то возьму и прищемлю курносый нос. – Я взъерошил светлые локоны.
– Не прищемишь – любишь очень! – Алена сменила гнев на милость.
– Люблю, а теперь, с твоего позволения, сосредоточусь…
Переход напоминает погружение под воду, но в слегка замедленном темпе и без всплеска: сначала исчезают «ноги», затем «туловище» и «голова» уходят в глубину, ничего не видно, кроме молочного, тяжело дышащего марева, которое обволакивает со всех сторон и неожиданно бросает энергетическую оболочку в точку всплытия. Выныриваешь, оглядываешься, стряхиваешь с себя сгустки эфемерного поля и фокусируешь взгляд на сформировавшейся картинке. Контуры рабочего кабинета Наты, постепенно наполняемые «живым» объемом реальности: офисная мебель, оргтехника, папки с документами – ничего лишнего. Ее стол. Высокое окно. Жалюзи опущены. Стук пальцев с темно-вишневым маникюром по клавиатуре. Некоторые клавиши слегка западают – пора менять. Чуть согнутая спина, напряженность в теле, большой плоский монитор перед глазами. В данный момент – моими. Интерфейс рабочей программы и маленькое окошко «аськи». Черные буквы складываются в слова и уносятся к невидимому собеседнику.
– И что она делает? – звонкий девичий голос неожиданно разрушил сформировавшийся канал связи и вернул домой.
– Ведет оживленную переписку с Аркашкой-бухгалтером.
– С Аркадием? Снова проблемы с налогами в фирме «Тачанки-Стремянки»?
– Налоги здесь не причем. Похоже, они оплакивают его БМВ, ловко оттяпанный бывшей подружкой.
– Мужчины, мужчины, сначала гуляете, потом плачете…
– И откуда, позвольте поинтересоваться, у ребенка в десять лет подобные познания?
– Дети двадцать первого века взрослеют очень быстро, папа, и я уже давно не ребенок, хотя для вас и в пятьдесят таковой останусь – вздохнула Алёна.
