Николай Леонов
Судить будет полночь
* * *
Тело Вероники лежало на полу в огромной луже крови. Она лежала лицом вниз, и поэтому было отчетливо видно, куда именно пришелся смертельный удар убийцы. На затылке зияла рубленая рана, вокруг которой красными сгустками свисала запекшаяся кровь. Белокурые волосы спутались, а некоторые локоны приобрели багряный оттенок. Но несмотря на всю эту ужасную картину, можно было заметить, что убитая женщина была молода и привлекательна. Вопрос напрашивался сам собой: кто и, главное, за что мог убить такую красивую женщину?..
Генерал Пахомов сидел в кресле и смотрел в никуда. Вокруг него бегали оперативники, работал судмедэксперт, в коридоре топтались понятые. Но генерал ни на что не реагировал. Его единственная дочь сейчас лежала в соседней комнате с раскроенным черепом. После смерти жены она была единственным родным и близким человеком для генерала на этой земле. А убийца одним ударом лишил его этого человечка, его кровиночки. Неожиданно накатившая ярость заставила Пахомова взять себя в руки. Его взгляд стал решительным и злым. Поднявшись с кресла, он прошелся по комнате, обдумывая дальнейшие свои действия. Через минуту он остановился и, повернувшись к выходу, громко крикнул:
– Родионов!
Не прошло и трех секунд, как на пороге появился подтянутый офицер в звании капитана.
– Слушаю вас, товарищ генерал! – отчеканил он.
– Что там? – грозно спросил Пахомов, махнув головой в сторону комнаты, где лежала убитая.
Капитан, увидев резкую перемену в настроении своего начальника, вжал голову в плечи и неуверенно ответил:
– Пока ничего, но мы работаем.
– Какие-нибудь улики обнаружены?
– Пока нет. – Капитан отвел взгляд в сторону.
– Да что вы заладили: пока, пока!.. Вы можете четко и внятно ответить, сколько вам понадобится времени на поимку убийцы?! – срываясь на крик, спросил генерал, сжимая кулаки.
– Пока… – начал было капитан, но тут же осекся и поправился. – На данный момент никаких зацепок и следов.
– Ясно!
– Мы постараемся найти убийцу, товарищ генерал… – стал оправдываться капитан, но тот перебил его:
– Да знаю я, что вы постараетесь, вот только от вашего старания ничего не изменится. Если он не оставил никаких следов – значит, дело встанет. А мне он нужен чем быстрее, тем лучше, – продолжая злиться, объяснил генерал, доставая из кармана сотовый телефон.
Капитан хотел еще что-то сказать в свое оправдание, но Пахомов жестом руки остановил его, давая понять, что у него важный разговор.
– Петр, здравствуй, – спокойным голосом поздоровался генерал. – Что так рано? Да беда у меня. Веронику убили… Как? Домработница нашла утром с пробитой головой. Слушай, Петр, я здесь с первых минут и вижу, что дело может затянуться надолго, а то и вообще зависнуть, потому тебе и звоню. Думаю, что им должен заняться кто-то из твоих, – неожиданно предложил генерал и не сдержавшись, закричал: – Достань мне эту падлу, Петр! Как друга прошу, достань!
Капитан, слушавший весь разговор генерала, сначала поднял брови вверх, но после крика Пахомова еще сильнее вжал голову в плечи и приготовился к очередной взбучке от начальника. Но, как ни странно, генерал сделал глубокий вдох и уже спокойным тоном отдал приказ капитану:
– Значит, так, Родионов. Ничего здесь не трогать, понятых отпустить. Дождаться приезда полковника Гурова и передать ему все, что успели собрать. В дальнейшем переходите к нему в подчинение на время следствия. Все понятно?
– Так точно, товарищ генерал!
– Исполнять!
– Есть! – отчеканил капитан, и крутанувшись на месте, вышел из комнаты.
* * *
Не успел Гуров войти в здание управления, как у него зазвонил мобильник. Посмотрев на номер, он увидел, что это генерал Орлов.
– Да, товарищ генерал, – ответил Гуров бодрым голосом, поднимаясь по лестнице.
– Лев, ты сейчас где? – как-то обеспокоенно уточнил генерал, и Гуров понял: что-то произошло.
– Поднимаюсь к себе. А что?
– Бери Крячко и быстро ко мне. Беда, Лева…
Гуров хотел было спросить еще что-то, но генерал уже положил трубку.
«Опять какая-нибудь неотложка», – сообразил Лев, открывая кабинет, где за своим столом уже сидел его помощник, полковник Крячко.
– Неделя только началась, а вы, товарищ полковник, уже второй раз опаздываете на работу, – шутливо попрекнул Крячко, на что Гуров абсолютно серьезно сказал, никак не реагируя на шутку:
– Пойдем, шеф вызывает.
Крячко продолжал сидеть на своем месте, думая, что тот его разыгрывает, ведь генерал в это время практически никогда не бывал в управлении.
– Чего сидишь? Пошли! – повторил Гуров, направляясь к двери.
– Так это что, была не шутка? – удивленно переспросил Крячко, подскочив с места. – Нас что, действительно генерал вызывает? Что случилось-то?
– Сам пока не знаю, – задумчиво ответил Гуров.
Когда они вошли в кабинет, генерал-лейтенант Орлов, начальник управления и их непосредственный начальник, ходил по кабинету, пыхтя сигаретой. Он так глубоко задумался, что не замечал, как стряхивал пепел прямо на ковер под ногами.
Стоило только Гурову появиться на пороге кабинета, как генерал прошел к себе на место, сел за стол и жестом предложил им с Крячко занять места напротив. Все это происходило в полном молчании, и Лев Иванович понял, что дело действительно очень серьезное.
Немного помолчав, Орлов вздохнул:
– Начну с предыстории, чтобы потом у вас не было никаких вопросов. – Полковники внимательно смотрели на генерала. – Вы прекрасно знаете генерала Пахомова из МВД. Но вы не знаете, что мы с ним дружим еще с военного училища. Я был дружком на его свадьбе и крестным у его единственной дочери. Поддерживал его, когда он был весь черный от горя после смерти жены. В общем, если кто-то и сомневается в настоящей мужской дружбе, то это не я.
Генерал замолчал. На его лице застыло выражение глубокой скорби.
– …Так вот, – продолжил генерал после нескольких минут тишины. – Сегодня ночью в своей квартире была убита Вероника – дочь генерала Пахомова.
После этих слов он отвернулся к окну, и Гуров заметил, как в уголках его глаз предательски заблестели слезы. Почувствовав, каково сейчас Орлову, никто из сидящих не решился задать свой вопрос: а какое отношение ко всему этому имеют они?
После небольшой паузы генерал повернулся к своим подчиненным и, взяв себя в руки, продолжил:
– Вы должны будете прямо сейчас отправиться в Санкт-Петербург и как можно быстрее найти убийцу. Сразу хочу предупредить вас, что это не обычная бытовуха. Убийца оказался ушлым и поэтому все за собой подчистил. Вам надо будет поднапрячься и, повторяю, как можно быстрее найти этого отморозка. Группа уже там, и ты, Лев, возглавишь ее по приезде на место. У вас есть несколько часов, прежде чем тело отправят в морг для подготовки к похоронам, так что вылетаете первым же рейсом. – Он посмотрел на часы. – Через час пятнадцать. Вопросы есть?
– Нет, – ответил за двоих Гуров.
– Я на вас очень надеюсь, сынки, – как-то по-отечески сказал генерал, провожая их до дверей.
Уже выходя на улицу, Крячко спросил у Льва:
– И что ты насчет всего этого думаешь?
Гуров пожал плечами, не зная, что и ответить. С одной стороны, он прекрасно понимал, что для генерала Орлова было делом чести раскрыть убийство крестницы, и все происходящее он воспринял как свое горе, а не просто преступление. Но с другой стороны, ему было непонятно, почему бы Пахомову не накрутить хвоста местному РОВД и не заставить раскрыть преступление в кратчайшие сроки. «Хорошо еще, что приходится приступать к этому делу в самом начале, а не переделывать чьи-то ошибки. Остается хоть какой-то шанс быстро выйти на след убийцы», – рассуждал Гуров, пока они подъезжали к его дому.
Решив не бежать впереди паровоза, а разобраться на месте, что да как, Лев решил позвонить своей жене Марии и предупредить ее об отъезде.
– Привет, дорогая! Ты в театре или уже дома?
– До-ома, – протянула Мария и тут же спросила: – А что?
Гуров знал, что и за столько лет их совместной жизни она так и не смогла смириться с его командировками и всегда расстраивалась, когда он уезжал даже на пару дней. Поэтому Лев решил полояльней сообщить ей о том, что ему придется прямо сейчас улететь в Питер.
– Послушай, любовь моя! У меня есть две новости для тебя: одна хорошая, а другая не очень. С какой начать?
– Начни с той, в которой хочешь сообщить мне, почему уезжаешь в очередную командировку, – моментально догадавшись, в чем дело, отозвалась жена поникшим голосом.
Гуров понял, что больше нет смысла ходить вокруг да около, и потому начал, как есть:
– У генерала Пахомова убили единственную дочь, и нам со Стасом поручено в кратчайшие сроки задержать убийцу.
– А что, у них там, в Питере, своих полковников не нашлось? – съязвила Мария, но сразу осеклась: – Извини. А сколько ей лет-то было? Молодая?
– Около тридцати.
– Поздний ребенок?
– Поздний и единственный.
– Да… никому не пожелаешь такого… – протянула Мария. – Ты хоть за вещами заедешь?
– Я уже возле дома, но у меня совершенно нет времени. Хорошо, что ты дома, поможешь мне собраться, – сказал Гуров, уже выходя из машины.
– Я скоро, – сказал он Крячко и направился к подъезду, продолжая разговаривать с женой.
Ей не нравились командировки мужа, но Мария оставалась женой опера, и поэтому, когда Гуров вошел в квартиру, она уже укладывала его вещи в дорожную сумку.
Все сборы заняли не больше пяти минут, и вот уже Лев стоит в дверях и, прижимая к себе Марию, шепчет ей на ухо:
– Я постараюсь вернуться как можно быстрее. Поймаю очередного негодяя и вернусь.
– А потом будут другие негодяи, которых снова придется ловить, и так до бесконечности, – спокойно констатировала Мария, посмотрев на мужа. – Так что не обманывай себя и меня. Это твоя работа.
– Все равно я бы не хотел, чтобы ты расстраивалась, – признался Лев Иванович, прощаясь с женой.
Уже спускаясь по лестнице, он мельком взглянул на часы и понял, что опаздывает. До вылета оставалось меньше часа.
Стас Крячко оказался намного проворнее Гурова. Не прошло и пяти минут, как он уже запихивал свою сумку в багажник казенной «Волги».
– Поехали, поехали! – поторопил он, залезая в салон.
Дорога в аэропорт была еще свободной от пробок, и потому они поспели как раз к регистрации пассажиров. Подхватив сумки, они бросились к стойке, так как им еще надо было отметить свои забронированные места на этом самолете.
Гуров заметил, как изменилось лицо девушки, которая пропускала пассажиров на посадку, когда он сунул ей под нос свое удостоверение. С тех пор как большая часть авиакомпаний перешла в частные руки, к льготным пассажирам относились как к людям второго сорта. Гуров знал это и поэтому относился к ним так же – как белый к неграм.
– Для нас забронировано два места в экономклассе, – немного грубовато сказал Гуров, показывая удостоверение.
– Сейчас посмотрю.
– Вы думаете, что мы можем вас обмануть? – скептически спросил Гуров, заглядывая в список пассажиров.
– Мы обязаны проверять – это наша работа, – искося глянув на него, ответила девушка в синей форме.
Уже в самолете Крячко спросил у Гурова:
– А что ты прицепился к этой девушке там, у турникета?
– Да нечего мне рожи корчить. Вообще страх потеряли! А ты что, в защитники решил податься? – спросил Гуров, усаживаясь на свое место.
– Да нет. Я так…
– Думай лучше о предстоящем деле, – серьезно сказал Лев Иванович.
– Приедем на место – тогда и подумаем, – отмахнулся Стас.
– Ну, тогда отдохни. Сдается мне, что оно будет непростым, – задумчиво сказал Лев и, откинувшись на спинку кресла, прикрыл глаза.
* * *
Когда объявили о посадке, Гуров открыл глаза. Со стороны могло показаться, что он проспал весь полет, но это было далеко не так. Лев думал о предстоящем деле и пытался представить хотя бы приблизительный ход своих действий в Санкт-Петербурге. Конечно, по большей части всегда приходилось отступать от первоначального плана, так как возникали непредвиденные ситуации, но Лев все равно придерживался этого правила, считая, что если не знать последовательности своих действий, то можно запутаться еще в начале любого расследования. Предполагаемые мотивы убийства Вероники выстраивались в очень длинный ряд, но из всех можно было выделить несколько основных. Первый, конечно же, из-за ревности. Какой-нибудь пылкий ухажер не смог справиться со своими чувствами и в порыве ревности убил свою суженую. Подобные шекспировские пьесы разгораются на каждом шагу. И во многих случаях именно так все и происходит: он убивает свою любимую, а потом, придя в себя, начинает кусать локти. Второй: убийство с целью ограбления. Домушник залезает в квартиру к Веронике и начинает складывать добро в сумку. Тут появляется хозяйка, и домушник решает оглушить ее и скрыться, но, не рассчитав удар, убивает дочку генерала. Нельзя также отметать и такую возможность, что этим убийством кто-то хотел надавить на генерала Пахомова, работающего в министерстве. Сейчас все чаще стали всплывать подробности дел, которые творятся в подобных ведомствах. Если это именно так, тогда искать убийцу просто бесполезно, ведь в политических играх все делается на высшем уровне, в том числе и заказные убийства. «В любом случае нужно будет проверить все версии», – решил Гуров, выходя из самолета.
Санкт-Петербург встретил их своей отвратительной погодой. Холодный ветер и моросящий дождь наводили на мысль, что по каким-то причинам их самолет приземлился не в Северной столице, а в Лондоне. Еще с трапа Гуров заметил черную «Волгу», стоящую прямо на посадочной полосе.
– Как думаешь, Лев, эта машина нас ждет? – спросил Крячко, протирая одной рукой заспанные глаза.
– И думать нечего. Дочь генерала – это тебе не хухры-мухры! – заключил Гуров.
Направляясь в сторону машины, они увидели, как из нее вышел подтянутый офицер и, раскрыв зонт, двинулся им на– встречу.
– Капитан Родионов! – представился мужчина с зонтом.
– Полковник Гуров, а это полковник Крячко – мой заместитель.
Гуров видел, как после его слов вытянулось лицо Стаса.
Только они положили сумки в багажник и уселись в «Волгу», как капитан спросил:
– В отдел, товарищ полковник?
– Нет, на место преступления, – скомандовал Лев Иванович.
– Хорошо. Тогда я распоряжусь, чтобы эксперт выезжал на место, – сказал Родионов, доставая телефон.
– Что показал первоначальный осмотр места преступления? – спросил Гуров, когда капитан отдал распоряжения эксперту.
– Да если честно – ничего. Никаких следов или улик, за что можно было бы зацепиться.
– А вообще, какие есть предположения? – решив послушать мнение капитана, спросил Лев.
– На первый взгляд похоже на ограбление, но вполне возможно, что это была лишь инсценировка.
Гуров вопросительно посмотрел на капитана.
– Дело в том, что в доме осталось много дорогих вещей, которые должны были бы заинтересовать грабителя – если, конечно, это был грабитель, – пояснил Родионов.
– Свидетелей опрашивали? – включился в разговор Крячко.
– Да, но не со всеми успели переговорить. Генерал дал указания приостановить расследование до вашего приезда.
– Что вы можете рассказать о самой убитой? – спросил Лев, отвернувшись почему-то к окну.
– Что именно вас интересует? – уточнил капитан.
– Все, – повернувшись к нему лицом, сказал Гуров.
– Вероника Пахомова, восемьдесят второго года рождения. Работала в администрации уполномоченным при мэре. Замужем не была, детей тоже нет. При всем своем положении затворницей не была. Любила посещать шумные места. – Капитан посмотрел на Гурова, как бы ожидая реакции, но тот никак не отреагировал на его слова. – Будучи красивой женщиной, имела несколько поклонников.
– Их личности установлены? – спросил Крячко.
– Да. Но все они – люди ее круга, так что, думаю, надо работать в другом направлении, – осторожно высказался капитан.
Свернув во двор, они оказались перед новенькой десятиэтажкой из бетона и стекла.
– Приехали. Это здесь, – сообщил Родионов, показывая на дом. – Вероника жила на четвертом этаже.
Следом за ними во двор въехала бежевая «семерка».
– А вот и наш эксперт, – сказал Родионов.
Из машины вышел пожилой мужчина с чемоданчиком в руке и направился к «Волге».
– Знакомьтесь – Сергей Иванович, наш эксперт. А это наши коллеги из Москвы. – Родионов показал рукой на стоявших рядом полковников.
– Гуров.
– Крячко.
– Очень приятно! – Эксперт по очереди пожал руки им обоим.
– Не будем терять времени, – поторопил Гуров, посмотрев на часы.
Выезд на место преступления для него – всегда испытание. Испытание на профессиональную зрелость? Сказать так, пожалуй, было бы слишком громко, да и не искренне. За годы службы в уголовном розыске Лев давно убедил и себя и других, что экзамен свой он сдал. Нет, выезд на место преступления, где час ли назад, сутки, а бывает, и месяц тому назад было совершенно преступление, волнует Гурова как проверка собственной удачи. Сдюжит или нет?..
Когда они оказались в комнате, где лежала убитая, первое, что бросилось ему в глаза, – это бардак, который не оставлял сомнений в том, что кто-то уж очень постарался, чтоб его устроить. Повсюду валялись вещи, под ногами хрустели осколки посуды. Единственное, что сохранилось, – это открытая бутылка вина и два фужера, которые стояли на маленьком журнальном столике. Вина оставалось на полбутылки, и, соответственно, можно было сделать вывод, что хозяйка успела выпить с кем-то по бокалу. Но вот с кем, пока оставалось загадкой.
Тело Вероники оставалось лежать в том же положении, в каком ее нашла домработница. Картина, конечно, была не из приятных, но Гуров за много лет своей службы научился абстрагироваться от подобных чувств и сосредоточиваться на деле. Поэтому, повернувшись к Родионову, он спросил:
– Домработницу опросили?
– В первую очередь. Но у нее железное алиби. Вчера весь вечер и всю ночь она находилась у своей подруги на дне рождения, где было немало народу.
Гуров посмотрел на эксперта, который топтался в дверях, ожидая распоряжений.
– Здесь все проверили?
– Еще до вашего приезда.
– Проверьте прихожую и кухню. Да и в ванной посмотрите. Убийца мог ходить туда отмывать руки от крови.
Эксперт махнул головой в ответ и, открыв чемоданчик, стал готовиться к своей работе.
– Я думаю, что нужно начать с консьержки, – вступил в разговор Крячко. – Разговаривали с ней? – повернувшись к Родионову, спросил полковник.
– Не успели.
– Пригласите ее, – командным голосом сказал Гуров, проходя в центр комнаты.
– Есть! – ответил подтянутый капитан и вышел из комнаты.
– Твои предположения. – Лев посмотрел на Крячко.
– Скорее всего, перед тем как ее ударили, Вероника собиралась куда-то позвонить, – кивнув на валявшуюся на полу трубку, предположил Стас. – На ограбление не похоже, слишком много ценностей осталось нетронутыми. – Он взял в руки красивую старинную статуэтку, которой было не меньше ста лет.
– Согласен. Может, какой-нибудь ревнивый Отелло?
– Не исключаю такой версии, тем более что орудие убийства находится рядом с телом. – Крячко показал на лежащие рядом массивные каминные часы, сделанные из бронзы.
Гуров прошел к трюмо, на котором стояли разные баночки с женскими кремами и необычной формы флаконы с духами и туалетной водой. Среди этого многообразия женской косметики стояла пустая малахитовая шкатулка. На ней еще сохранились следы порошка, с помощью которого эксперт снимал возможные отпечатки пальцев.
– Как думаешь, хозяйка могла здесь хранить свои драгоценности? – спросил Лев.
– Думаю, да.
– Может, они представляли такую ценность, что грабитель предпочел ничего больше не брать? – предположил Гуров, но тут же в этом засомневался. – Но это вряд ли.
В этот момент в комнату вошел Родионов и с порога доложил:
– Консьержка сейчас приедет.
– Соседей тоже надо опросить, – приказным тоном сказал Крячко. – Кто-нибудь из них мог видеть, как к Веронике входил убийца.
– Сейчас сделаем, – повернувшись к двери, ответил Родионов.
Гуров прошел в прихожую и, взяв кожаную женскую сумочку, перевернул ее вверх дном, высыпая все содержимое на тумбочку под зеркалом. Из нее посыпались всякие женские штучки, начиная от губной помады и кончая какими-то безделушками, предназначение которых было трудно определить на первый взгляд. Из всех выпавших вещей Гуров взял записную книжку и сотовый телефон. Немного подумав, он положил в карман и связку ключей. Пройдя на кухню, сел за стол и в ожидании консьержки стал просматривать записи Вероники в записной книжке. Напротив телефонов стояли сокращенные имена и фамилии. Судя по обилию записей, Лев сделал вывод, что Вероника была довольно общительна, а значит, круг подозреваемых мог разрастись до невероятных размеров.
Как только капитан вошел на кухню, Гуров по выражению его лица понял, что опрос соседей ничего не дал. И все-таки для подтверждения своей первоначальной версии сказал:
– Докладывайте!
– Товарищ полковник, опрос соседей ничего не прояснил в данной ситуации. Никто ничего не слышал и не видел. В квартире напротив никто не открыл, но соседка справа сказала, что проживающая там пенсионерка могла уехать к себе на дачу, – закончил свой неутешительный доклад Родионов.
– Та-ак, – протянул полковник. – Консьержка не приехала?
– Пока нет.
Пройдя мимо капитана, Гуров направился в комнату, где лежала Вероника. Войдя, он увидел, что Стас сидит за компьютером Вероники и внимательно читает на экране какие-то документы. Остановившись в дверях, Лев стал еще раз внимательно осматривать валявшиеся вокруг вещи. Неожиданно его взгляд привлекла разбитая рамка, в которой находился снимок какой-то блондинки. Подняв его, Гуров извлек из рамки фотографию и, отряхнув ее от осколков, посмотрел на обратную сторону снимка. «Моей дорогой подружке Веронике от Ксю». Гуров еще раз посмотрел на снимок и положил его в карман. В это время в комнату вошел капитан и доложил с порога:
– Приехала консьержка, ждет в коридоре. Пригласить ее сюда?
– Не надо. – Лев Иванович посмотрел на труп Вероники. – Я сейчас выйду.
Консьержкой оказалась женщина пенсионного возраста с высокой прической. Она теребила свою сумочку, испуганно озираясь по сторонам.
– Здравствуйте. Полковник Московского уголовного розыска Гуров Лев Иванович, – представился сыщик, подходя к ней.
– Вера Павловна.
– Скажите, Вера Павловна, вы дежурили сегодня ночью?
– Да, как раз утром сменилась.
– А вы хорошо знали убитую? – Гуров кивнул в сторону комнаты, где лежала Вероника.
– Конечно. Я знаю всех жителей этого дома.
– Вы видели, как вчера она возвращалась к себе в квартиру?
– Да, конечно, ведь я всегда нахожусь на своем рабочем месте.
– Вы помните, во сколько это было?
– В одиннадцать часов, – не задумываясь, ответила консьержка.
Гуров собирался задать свой следующий вопрос, но Вера Павловна сама стала рассказывать события вчерашнего вечера.
– Ровно в одиннадцать часов они вошли в подъезд…
– Они? – тут же перебил ее Лев.
– Да, она была с мужчиной. Представительный такой, высокий. Я думаю, что они возвращались из ресторана, – уверенно заявила консьержка.
– А почему вы так решили? – заинтересовался сыщик.
– По одежде. На ней была такая белая блузка с красивым жабо. Я же видела, в чем она обычно ходит на работу: всегда в строгом костюме. А вчера она была просто нарядная, – пояснила Вера Павловна.
– А когда он выходил обратно, вы видели?
– Нет. До моей пересмены он не выходил. Мы меняемся в семь часов; скорее всего, он вышел после этого.
От Гурова не ускользнуло то, как при последних словах консьержка еле заметно занервничала.
– Скажите, Вера Павловна, а вы никуда не отлучались со своего рабочего места? – решил проверить свою догадку Гуров.
– Нет, что вы, – заверила его консьержка.
– А за время вашего дежурства кто-нибудь посторонний входил в дом?
– Нет, – так же уверенно сказала она и тут же поправилась: – Постойте, где-то в двенадцать вошел молодой мужчина, лет тридцати или около того. Я спросила, к кому он. А он ответил, что ошибся подъездом, и вышел.
– Сможете описать этого мужчину?
Вера Павловна подумала с минуту, потом, пожав плечами, неуверенно сказала:
– Пожалуй, нет. Обычный мужчина, в короткой куртке и кепке. Да я и видела-то его меньше минуты. Его лицо я, к сожалению, не запомнила.
– Хорошо, Вера Павловна. Если еще что-то вспомните – обязательно мне позвоните. Вот мой телефон. – Гуров протянул ей свою визитку. – Это мой московский номер, поэтому звоните мне на сотовый, – объяснил он, показав на нижний номер.
– До свидания, – тихо сказала консьержка, покосившись на комнату, где лежала убитая.
– Всего хорошего, – попрощался Гуров, закрывая за ней дверь.
Повернувшись, Лев увидел стоящего перед ним Крячко.
– Что удалось узнать?
– Вчера вечером она вернулась домой не одна. С ней был какой-то мужчина, который до утра не покидал подъезда, где находилась консьержка.
После последних слов Гурова Крячко изобразил явное удивление на своем лице.
– Что-то не так? – поинтересовался Гуров.
– Эксперт утверждает, что убийство Вероники произошло где-то между одиннадцатью и двенадцатью. Точнее скажет после вскрытия, но все равно понятно, что убийца не стал бы находиться в квартире до утра вместе с трупом. Что-то здесь не так, – задумчиво повторил Станислав. – Либо консьержка темнит, либо преступник ушел другим путем, минуя бдительную вахтершу.
– Что говорит эксперт? Есть что-нибудь?
– Да. На кухне есть слабый отпечаток большого пальца, который не принадлежит убитой.
– Надо пробить его по нашей базе данных – вдруг где-нибудь да всплывет, мало ли что? Нашел что-нибудь интересное в компьютере?
– Не то чтобы особенно интересное, но кое-что есть.
– Пошли, покажешь. – Гуров направился в спальню.
Когда они вошли в комнату, капитан и эксперт сидели на диване, причем эксперт уже успел сложить все инструменты в свой чемоданчик. Стоило только Льву появиться в дверях, как капитан вскочил с места.
– Эксперт уже закончил, товарищ полковник. Какие еще будут указания?
– Мы тоже уже почти закончили, осталось вот только компьютер посмотреть. Но вы уже можете вызывать бригаду, чтобы забирали труп. – Повернувшись к эксперту, Лев спросил: – Скажите, как скоро будет готово заключение о смерти убитой и о найденных отпечатках?
Эксперт посмотрел на часы, потом что-то прикинул и только после этого ответил:
– Завтра к утру я дам полное заключение по данному делу.
– Не пойдет. – Гуров сдвинул брови. – Сегодня вечером я жду ваших результатов. – После этого повернулся к Стасу: – Ну, показывай, что ты тут нашел…
– Смотри. В почте на «Одноклассниках» есть переписка с неким Владом. Может, конечно, это ничего и не значит, сейчас чуть ли не каждый второй сидит на «Одноклассниках», но думаю, что проверить не помешает. Я скинул все на флешку – в гостинице посмотрю на своем ноутбуке. Кстати, Лев, надо бы узнать, что там с гостиницей, а то время уже к вечеру близится, – посмотрев на часы, заметил Стас.
– За это не переживай. Гостиница, машина и капитан включены в наш реестр. Давай-ка лучше подумаем, с чего лучше начать наши поиски.
– Для начала надо выяснить, с кем вчера вернулась убитая, а заодно пробить все последние звонки на сотовом, – предложил Стас. – А завтра с утра наведаемся к ней на работу, где, возможно, и узнаем о ее вчерашнем спутнике. Наверняка у Вероники была какая-нибудь подруга, которая могла знать все о ее личной жизни. Логично?
– Логично, но не очень реально, – не согласился с ним Лев Иванович. – Кто сказал, что ее подруга работает там же, где и убитая? Но выяснить, конечно, надо. Вот ты завтра этим и займешься, а у меня другие планы, – сказал Гуров, выходя из квартиры.
Спустившись вниз, Лев притормозил возле широких окон, за которыми сидела консьержка. Только вместо Веры Павловны там сейчас бдела бабуля намного старше своей сменщицы. Оторвавшись от вязания, она внимательно посмотрела на выходившую из подъезда тройку мужчин. «Вряд ли в таком возрасте можно просидеть всю ночь на своем посту, не смыкая глаз. Ночью вообще не каждый человек выдержит без сна, а в таком возрасте и подавно. Значит, Вера Павловна запросто могла и просмотреть убийцу», – предположил Гуров, выходя из подъезда вслед за капитаном.
– Теперь в гостиницу, товарищ полковник? – провожая сыщиков, поинтересовался Родионов.
– Да, – посмотрел тот на часы.
– Машина остается с вами на все время вашего пребывания у нас. До свидания! – попрощался с ними капитан.
– До завтра.
Уже отъезжая, Гуров видел, как бойкий капитан Родионов вбежал обратно в подъезд дожидаться бригаду из морга.
* * *
Проехав какими-то сквозными дворами буквально минут десять, они оказались прямо перед зданием прошлого века, над дверями которого висела вывеска «Гостиница «Щит и Меч». Название говорило само за себя…
– Так тут и до места преступления недалеко, – как-то радостно констатировал Стас, поворачиваясь к Гурову.
– Если вдруг ночью тебя осенит какая-нибудь невероятная догадка, можешь запросто смотаться и проверить, – то ли шутя, то ли серьезно предложил Лев своему помощнику.
* * *
После дождливой ветреной погоды на улице теплый двухместный номер показался просто райским уголком. Несмотря на повсеместную американизацию и евроремонты в самых захудалых заведениях, номера в ведомственных гостиницах оставались неизменными. Единственное, что здесь изменилось с 80-х, – это сантехника. Страшные раковины с медными кранами убрали, а вместо них красовались другие – современные. В остальном же все оставалось по-прежнему. Видимо, кто-то там, наверху, решил, что настоящим сыщикам не обязательно пользоваться благами цивилизации, а все свое внимание надо сосредоточить на раскрываемом деле. Две сетчатые кровати, две тумбочки, один платяной шкаф и трюмо перед входом составляли всю меблировку их номера. Лев Иванович не рассчитывал, что их поселят в номере люкс, хотя, бывая в других командировках, ему приходилось занимать номера и получше. Включив телевизор, он, не снимая обуви, прилег на кровать, свесив ботинки. Ему было о чем подумать. Стас же, наоборот, разобрал для начала свою сумку и, переодевшись в спортивный костюм, отправился, как он сказал, «на поиски ближайшего общепита».
Как только за Стасом хлопнула дверь, Гуров закрыл глаза и стал мысленно рассуждать. «Если верить консьержке, в одиннадцать часов Вероника проследовала к себе в квартиру с высоким мужчиной, после чего тот не возвращался до самой утренней пересмены вахтерш. Если он был тем самым убивцем, то, несомненно, он мог запросто скрыться с места преступления незаметно для самой консьержки. Например, через пожарный выход. Надо будет завтра проверить, насколько прочно закрывается черный ход и у кого находятся ключи от этой двери», – решил Лев Иванович. Неожиданно он почувствовал, что в номере не просто тепло, а уже жарко. Встав с постели, он подошел к окну и распахнул форточку. В лицо ударил порыв ветра, и вместе с ним в комнату ворвался свежий воздух. Оставшись у окна, Лев Иванович стал смотреть на маленькие ручейки, бежавшие по тротуару и проезжей части. Одинокий прохожий под зонтиком пытался обойти огромную лужу, осторожно ступая по земле. Внезапно Гурову пришла в голову новая версия, которую он захотел проверить прямо сейчас. И не потому, что ему не терпелось убедиться в правильности своего предположения, а просто эти самые ручейки, за которыми он наблюдал из окна, могли смыть к утру все следы, которые мог оставить преступник. Набросив плащ, Лев, не задумываясь, вышел из номера. Спустившись вниз, он поискал глазами Крячко и, не найдя его, двинулся в сторону выхода.
