Алексей Михайлович Величко
Божественный лик Византии

Полная версия

Моим дорогим Наталье,

Екатерине и Галине

посвящается эта книга

Вехи церковной истории

Идея национального теократического государства

в книгах Ветхого Завета

Будьте предо Мной святы,

ибо Я отделил вас от народов,

чтобы вы были Мои.

Лев. 20: 26

Являясь универсальным учением, христианство, посредством обращения к текстам Св. Писания, дает неисчерпаемый материал для историков, археологов, этнографов, других специалистов, а также и для правоведов, если последние готовы отрешиться от условных категорий секулярной, светской науки и приобщиться к источнику, содержащему в себе не только подлинные исторические события, но и идеи, определяющие способы политической организации человеческого общества.

Речь, разумеется, не идет о попытке богословского толкования текстов Св. Писания в привычном смысле этого слова (автор этих строк не чувствует в себе сил к столь ответственной деятельности) или, напротив, «научном», т.е. рассудочном, изложении тех или иных событий. Как представляется, попытка правильного разъяснения священных текстов в аспекте той или иной «мирской» проблемы должна основываться на том правиле, что методы научного познания (в частности, анализ, синтез, сравнение) должны прилагаться к Св. Преданию и Св. Писанию, а не наоборот. Этот путь не заказан никому, и политическое богословие, как наука, ярких представителей которой имела некогда Русская Православная Церковь, способна по полноте изложения предложить альтернативные и перспективные направления научного поиска.

В значительной степени, как представляется, интерес для правоведа имеет история ветхозаветного Израиля, как государстваЦеркви, созданного Богом для избранного Им на тот момент народа. Вопервых, основные системные принципы его организации и практически все правила общежития напрямую даны Израилю самим Богом и, следовательно, являются оптимальными для человека в земных условиях его существования, позволяют решить те цели, какие Господь вообще ставит перед личностью. Не случайно, как следует из Писания, Израиль должен был представлять собой прямой прообраз Царствия Небесного. Поэтому эти принципы и правила не могут рассматриваться как принадлежащие одной этнической группе, но, напротив, носят универсальный характер.

Вовторых, законы, данные Израилю Богом, должны были получить свою реализацию в реальной действительности, что позволяет определить особенности их применения в изменяющихся исторических условиях. Эта тема, конечно, беспредельна. Но в настоящей статье мы ограничимся только двумя аспектами, представляющимися, на наш взгляд, наиболее актуальными в настоящее время: национальной идеей и главными критериями, предъявляемыми к верховной власти Израиля.

I. Религиозная идея и этническая исключительность

Только религиозная, нравственная идея создает нацию, ибо предшествует ей – мысль, некогда высказанная нашим великим писателем¹, находит многочисленные подтверждения в книгах Ветхого Завета.

Если рассматривать время до избрания Господом евреев в качестве «народа святого», то не трудно обнаружить у них отсутствие какойлибо явно выраженной национальной идеи, что напрямую следует связать в первую очередь с религиозным состоянием древнего общества в этот период его бытия.

После падения праотцев, повлекших вскоре тотальное безверие в Истинного Бога и идолопоклонство, наступает время Великого Потопа и создание от благочестивого Ноя нового человечества, не отягощенного безбожными традициями своих погибших предшественников. Но и вслед за этим духовное падение продолжалось, хотя, повидимому, и не в таких страшных формах и масштабах, как в допотопное время. Не случайно в Книге Бытия мы обнаруживаем следы сохраненной веры в Господа и наряду с этим признаки вновь нарождающегося идолопоклонства. Несколько примеров могут, на наш взгляд, достаточно красноречиво описать состояние религиозного сознания обществ того времени.

Вот сцена победного возвращения Аврама с поля битвы с Кедорлаомером, царем Еламским, и его союзниками, уже после того, как Господь обещал ему за его благочестие и веру Землю обетованную и многочисленное потомство «как песок земной». Навстречу ему выходит Мелхиседек, царь Садимский и «священник Бога Всевышнего» – легендарный и загадочный образ, снискавший образец для подражания будущих православных царей. Мелхиседек благословил Аврама, сказав: «Благословен Аврам от Бога Всевышнего, Владыки неба и земли, благословен Бог Всевышний»². И апостол Павел отмечал по поводу этого события, что «меньшее от большего благословляется»³. Следовательно, справедливо отмечает один современный автор, Аврам признал в Мелхиседеке (имя которого означает «царь правды») посредника между собой и Богом⁴.

Но уже жена Иакова Рахиль похитила идолов, которые имелись у ее отца Лавана Арамеянина, когда она с мужем и всем его семейством спасалась от отца бегством. Мотив похищения очевиден: снискать милость «богов». Далее следует симптоматичный диалог между тестем и зятем, где «Бог отца Иакова», Который напрямую обращался к Лавану, тем не менее, противопоставляется им его собственным богам⁵.

Раздвоение религиозного сознания обнаруживается и далее по текстам Книги Бытия, например когда в Писании речь заходит об Иосифе, с Божьей помощью растолковавший загадочный сон фараона. «И сказал фараон слугам своим: найдем ли мы такого, как он, человека, в котором был бы Дух Божий? И сказал фараон Иосифу: так как Бог открыл тебе все сие, то нет столь разумного и мудрого, как ты»⁶.

Очевидно из этого, что фараон как минимум допускал для себя существование Единого Бога. Даже во времена Моисея, когда готовился великий исход и, казалось, иноверие, политеизм стали господствовать повсюду, мы также сталкиваемся со следами веры в Бога Всевышнего и с попеременным обращением то к Нему, то к идолам. Фараон – египтянин, которые, как мы знаем по истории, уже к этому времени давно уже исповедовали политеизм, тем не менее призывает Моисея помолиться о нем перед Господом об избавлении земли египетской от посланных на нее бед⁷. В другом месте фараон говорит Моисею и Аарону следующее: «На этот раз я согрешил; Господь праведен, а я и народ мой виновны; помолитесь обо мне Господу: пусть перестанут громы Божии и град, и огонь на земле»⁸.

Наряду с этим Писание говорит об Иофоре – тесте Моисеевом, священнике Мадиамском, которому Моисей рассказывал все, что сделал Господь с фараоном и всеми египтянами при исходе, и о чудесах Его⁹. Любопытен следующий эпизод, который случился далее: «И сказал Иофор: благословен Господь, Который избавил вас из рук Египтян и из руки фараоновой, Который избавил народ сей изпод власти Египтян; ныне узнал я, что Господь велик паче всех богов (выделено мной. – А.В.), в том самом, чем они превозносились над Израильтянами. И принес Иофор, тесть Моисеев, всесожжение и жертвы Богу»¹⁰.

О том, что он не был евреем, хотя и принадлежал к родственному им народу, свидетельствует хотя бы то, что вскоре Моисей отпустил Иофора в его землю¹¹. Так же и в период великого исхода, накануне столкновения израильтян с моавитянами, их царь Валак вопрошал о промысле Господнем волхва Валаама, сына Веорова. Как видно из содержания их неоднократных диалогов, и моавитяне не были совершенно чужды понятию единого Бога, воле Которого должно следовать¹².

Однако наряду с монотеизмом все больший масштаб принимает политеизм. Подытоживая состояние духовнорелигиозного сознания того времени, один исследователь обращает внимание, в частности, на «чисто фетишистскую бесчисленность» индийских богов, которых насчитывалось до 330 миллионов, и ярко выраженный политеизм египтян. «Никакие старания и ухищрения жрецов не в состоянии были ни преобразить, ни даже подделать эту народную веру к политеизму… Грубейший фетишизм его был так груб и так прочно инкорпорирован в нравы, что даже в конце древнеегипетской истории, уже при Птолемеях, довольно было одному римскому солдату нечаянно убить одну священную кошку, чтобы тут же быть растерзанным разъяренным народом». По его мнению, которое трудно не разделить, самым верным символом этой религии, полуживотной, получеловеческой, мог служить тот, кто и был всех популярнее: это сфинкс¹³.

Но не были свободны от этих заблуждений духа и евреи. С одной стороны, сыны Израилевы не поверили Моисею, когда тот передал им слова Бога о земле, которую Он обещал им, не по причине отрицания ими Единого Бога (автор Писания ничего не говорит об этом), а «по малодушию и тяжести работ»¹⁴. С другой стороны, израильтяне, неоднократно видевшие знамения и чудеса Божьи, которые Он сотворил для их выхода их Египта («и увидели Израильтяне руку великую, которую явил им Господь над Египтянами, и убоялся народ Господа и поверил Господу и Моисею, рабу Его»¹⁵), не раз впадали в идолопоклонство и отвергали Его, как только представлялся удобный случай.

В частности, когда Моисей беседовал с Богом на горе Синай, народ забеспокоился о том, что он долго не сходит оттуда, и обратился к Аарону – первосвященнику и брату Моисееву с такой просьбой: «Встань и сделай нам бога, который бы шел перед нами, ибо с этим человеком, с Моисеем, который вывел нас из земли Египетской, не знаем, что сделалось. И сказал им Аарон: выньте золотые серьги, которые в ушах ваших жен, ваших сыновей и ваших дочерей, и принесите ко мне. И весь народ вынул золотые серьги из ушей своих, и принесли к Аарону. Он взял их из рук их, и сделал из них литого тельца, и обделал его резцом. И сказали они: вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской!»¹⁶

Как видно из приведенных отрывков, религиозное сознание человеческих обществ в целом и евреев в частности в то время было еще крайне замутненным. Отдельные случаи если и не истинной веры, то, по крайней мере, признания Господа имели место, но они, очевидно, тонули в море идолопоклонства и язычества всех народов, включая евреев. Но Господь избрал израильтян «своим царством», чтобы в нем, по справедливому мнению А.П. Лопухина, сохранить и взрастить семена спасения, предназначенные впоследствии для всего человечества¹⁷. «Итак, если вы будете слушаться гласа Моего, и соблюдать завет Мой, то будете Моим уделом из всех народов; ибо Моя вся земля. А вы будете у Меня царством священников и народом святым»¹⁸. И создание «царства священников» основывается на совершенно конкретных правилах, которые дает Господь своему народу и которые представляют собой не некий результат «естественного прогресса», а исключительно дар Божий.

Библия свидетельствует, что первоочередным образом Господь дает избранному Им народу религиозные заповеди, после чего, собственно говоря, и появляется Израиль как единое национальное целое. «И изрек Господь к Моисею все слова сии, говоря: Я Господь твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства; да не будет у тебя других богов пред лицом Моим. Не делай себе кумира… не поклоняйся им и не служи им, ибо Я Господь, Бог твой… Не делайте предо Мной богов серебряных, или богов золотых, не делайте себе»¹⁹ и т.д.

Как следствие, измена вере, данной Господом, признается Им уголовным преступлением, за которое следует неминуемое наказание – смерть, побитие камнями. «Ворожеи не оставляй в живых»²⁰, «приносящий жертву богам, кроме одного Бога, да будет истреблен»²¹ и т.д. В Книге Второзаконие Господь прямо указывает, что если вдруг ктото из близких родственников будет соблазнять израильтянина словами: «Пойдем и будем служить богам иным, которых не знал ты и отцы твои», или если таковые слова произнесут гдето в городах Израиля, то виновный должен быть немедленно предан страшной казни²².

Далее Господь дает израильтянам нормы, регулирующие все сферы религиозной жизни: организацию ветхозаветной Церкви, правила совершения богослужения²³, жертвоприношения²⁴, поставления в священники, определяет род Израиля, из которого должны браться священники²⁵, правила, исключающие возможность поставления кандидата в священнический чин. Некоторые из них, кстати сказать, каноничны и до настоящего времени, например, о невозможности посвятиться в священство человеку, взявшему в жены разведенную женщину²⁶, невозможность полагать в священство человека, имеющего физические недостатки²⁷, и т.д. Далее Господь дает Моисею закон о левитах²⁸ и системное законодательство, регулирующее без исключения все виды межличностных отношений.

Безусловно, все нормы имели в своей основе закон Божий, данный Израилю, и целью их соблюдения являлось создание Царства Божьего в людях. И все законодательство, все нравственные нормы, все понятия израильской ветхозаветной этики находились целиком и полностью в религиозной сфере, имея своим источником Божьи заповеди. В результате возникает нация как единое церковное тело, поистине «народ святой и царство священников».

Все это далеко не случайно. Как точно отмечал Л.А. Тихомиров (1852—1923), откровение Бога Создателя и Промыслителя неизбежно связано с тем, что Он ставит миру определенные цели, требует их исполнения, и следствием этого Откровения является Царствие Божие в людях. Такое Откровение может быть дано и отдельным людям, но оно должно иметь и своего национального носителя, которым в те далекие времена выступил Израиль, как единая этническая коллективная личность, поскольку Царствие Божие «осуществляется не в личности только, а и в коллективности, в человечестве. Оно осуществляется не в простом веровании, но и в самой жизни этой коллективности»²⁹.

Вера создает тот религиозный культ, благодаря которому появляются национальные традиции, присущие исключительно израильтянам. Именно вера соединила израильтян в единое этническое целое, и из племенной принадлежности лица к одному из колен Израилевых неизбежно следует его приверженность к вере отцов. Собственно говоря, оба эти понятия (вера и этнос) неизбежно выступают органическими, нераздельными частями одного целого, т.е. ветхозаветного Израиля. Не раз в текстах Писания Господь торжественно завершает очередное правило словами: «Это постановление вечное, в роды ваши, во всех жилищах ваших»³⁰. Или: «Положите сии слова Мои в сердце ваше и в душу вашу, и навяжите в знак на руку свою, и да будут они повязкою над глазами вашими; и учите им сыновей своих»³¹, «дабы ты боялся Господа, Бога твоего, и все постановления Его и заповеди Его, которые заповедаю тебе, соблюдал ты и сыны твои и сыны сынов твоих во все дни»³².

В Книге Второзаконие Господь указывает, что на вопрос сына о значении законов, данных Моисею Богом, отец должен рассказать ему и о казнях египетских, и об исходе евреев из Египта, и о явленных Им чудесах, а также о необходимости исполнять Его постановления «дабы хорошо было нам во все дни»³³.

Напротив, по словам Бога, утрата веры и забвение Господа неизбежно приведут к погибели Израиля, растворению нации среди других народов или рассеянию³⁴, что, как нам известно, не раз случалось в действительности.

В свою очередь нация немыслима без родины, без земли, на которой родился и вырос человек. И Земля обетованная, которую Господь определил Израилю, «землю добрую, где потоки вод, источники и озера выходят из долин и гор… в землю, в которой без скудности будешь есть хлеб твой и ни в чем не будешь иметь недостатка»³⁵, становится не только вожделенной целью сорокалетнего исхода израильтян. Это – место святое, где стоит Иерусалим и Храм Господень, место, куда собираются позднее израильтяне после изгнания и рабства. И ветхозаветный Израиль, в отличие от евреев в очередном рассеянии, случившемся после предания ими крестной казни Господа нашего Иисуса Христа, немыслим без Земли обетованной. Конечно, нельзя игнорировать и то обстоятельство, что земледелие, к которому приобщил Господь евреев – народ кочевников и скотоводов, само по себе предполагает гораздо более высокий уровень культуры, чем они имели ранее.

Повидимому, с целью сохранения израильского народа как единого религиозноэтнического целого Господь велит Моисею собрать все колена Израиля и произвести им число, дабы в них прочно сформировалась мысль о себе как едином народе, как единой этнической силе, единство которого заключается в вере отцов и сущем Боге Иегове.

Впрочем, эта мера имела и иную цель: показать Моисею и Аарону, что сбылось постановленное Богом, и ни один из сынов Израиля, вышедших из Египта, кроме Халева, сына Иефонниина, и Иисуса, сына Навина, не дожил до Земли обетованной³⁶. И некоторые законы Моисея, данные ему Богом, преследуют своей целью сохранение не только этнического единства Израиля, но и само число родов, семейств, имен всех «мужеского пола поголовно»³⁷, чтобы ни одно из них не отмерло.

Например, если некоторые нормы, регулирующие семейный быт и содержащие запрет на аморальные поступки, носят универсальный характер, по крайней мере для нормального сознания («всякий скотоложник да будет предан смерти»³⁸; «если кто ляжет с мужчиной, как с женщиною, то оба они сделали мерзость; да будут преданы смерти»³⁹), то такая норма, как женитьба младшего сына на вдове старшего бездетного брата, носит, очевидно, специальный характер.

«Если братья живут вместе и один из них умрет, не имея сына; то жена умершего не должна выходить на сторону за человека чужого, но деверь ее должен войти к ней и взять ее себе в жену, и жить с ней. И первенец, которого она родит, остается с именем брата его умершего, чтобы имя его не изгладилось во Израиле»⁴⁰. И хотя, как указывал А.П. Лопухин (1852—1904), закон деверства не был исключительной прерогативой Израиля и существовал, например, в Аравии и на Кавказе, и преследовал такие разноплановые цели, как сохранение земельной собственности и желание доставить вдове радость материнства⁴¹, но трудно отрешиться от наиболее напрашивающегося вывода, согласно которому в первую очередь этот закон применялся для сохранения того строя колен и родов, который существовал у израильтян перед приходом в Землю обетованную.

Скорее, закон деверства следует понимать как публичный долг молодого человека перед нацией, отказ от исполнения которого (он все же допускался) влек за собой позор в весьма обидных формах. «Если деверь не захочет взять невестку свою, то невестка его пойдет к воротам, к старейшинам, и скажет: деверь мой отказывается восстановить имя брата в Израиле, не хочет жениться на мне. Тогда старейшины города его должны призвать его и уговаривать его, и если он станет и скажет: не хочу ее; тогда невестка его пусть пойдет к нему в глазах старейшин, и снимет сапог его с ноги его, и плюнет в лице его и скажет: так поступают с человеком, который не созидает дома брату своему у Израиля. И нарекут ему имя в Израиле: дом разутого»⁴².

Конечно, было бы напрасно искать в заповедях Божьих какихлибо следов национальной исключительности, которая, увы, спустя некоторое время, преступно займет в сердцах иудеев основополагающее место. Господь не раз предупреждает Израиль: «Не потому, что вы были многочисленнее всех народов, принял вас Господь и избрал вас, ибо вы малочисленнее всех народов, но потому, что любит вас Господь (выделено мной. – А.В.), и для того, чтобы сохранить клятву, которою Он клялся отцам вашим»⁴³. «Не за праведность твою Господь, Бог твой, дает тебе овладеть сею доброю землей, ибо ты народ жестоковыйный»⁴⁴ и т.д. И сам строй организации ветхозаветной нации – Церкви не допускал, если бы евреи всегда ходили «вслед Богу», какихлибо мотивов национальной обособленности и избранности в том смысле этого слова, который оно приобрело позднее.

Одной из отличительных черт израильской теократии, по справедливым словам А.П. Лопухина, являлось равенство всех израильтян друг перед другом, поскольку все они были сынами Божьими⁴⁵. Но это равенство распространялось не только внутри израильских племен и колен, но и вовне. Этот первый звук христианской проповеди о равенстве всех в Господе раздается вначале среди одного народа, чтобы впоследствии распространиться по всей вселенной. Вселенский характер веры израильтян, данной им Богом, тот смысл их избранничества, согласно которому они должны сберечь веру в истинного Бога и научить остальные народы закону Божьему, не раз проявляется в священных текстах. «Когда поселится пришелец в земле вашей, не притесняйте его; пришелец, поселившийся у вас, да будет для вас то же, что туземец ваш; люби его, как себя (выделено мной. – А.В.); ибо и вы были пришельцами в земле Египетской. Я ваш Господь»⁴⁶. Последние слова очень точно предшествуют гимну христианской любви, заповеданной Иисусом Христом: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя»⁴⁷. Замечательно, что, по словам православных богословов, эта заповедь должна пониматься не только как этическая норма, устанавливающая меру любви («как самого себя»), но и как указание на онтологическую сущность бытия всех людей в Боге⁴⁸.

«Недуховному кажется невероятным, – пишет один православный автор, – что весь человеческий мир можно ощущать как некое целостное бытие, включаемое в личное бытие каждого человека, без устранения прочих лиц. Всю совокупность общечеловеческого бытия, по смыслу второй заповеди: “возлюби ближнего своего, как самого себя”, должно и возможно включить в свое личное бытие. Тогда всякое зло, происходящее в мире, будет восприниматься не как постороннее, но как и свое собственное»⁴⁹.

Даже на бытовом уровне от израильтян требуется любовь к пришельцу – иноплеменнику. Например, Господь требует от израильтян не собирать весь урожай, оставляя часть его бедному и пришельцу⁵⁰.

Поэтому, согласно Божьим словам, инородец – неизраильтянин нисколько не может считаться чемлибо обделенным по сравнению с израильтянами, если, конечно, он не совращает израильтян и живет по законам Господа.

«Пришельца не притесняй и не угнетай его, ибо вы сами были пришельцами в земле Египетской»⁵¹. В другом месте: «Пришельца не обижай и не притесняй его; вы знаете душу пришельца, потому что сами были пришельцами в земле Египетской»⁵². В Книге Левит встречаются строки, ясно свидетельствующие о том, что Господь дает израильтянам не «национальную» религию, а приобщает их к истинной вере, которой должны следовать и пришельцы. Так, например, Господь напрямую описывает ритуал жертвоприношения, начиная его словами: «Если кто из дома Израилева или из пришельцев, присоединившихся к вам»; и далее следует само правило⁵³. Причем жертвоприношение, которое делает священникизраильтянин, совершается по одним и тем же правилам как по отношению к жертве израильтянина, так и жертве пришельца⁵⁴.

Господь не заключает завета с пришельцами. Но вместе с тем некоторые законы Господь напрямую предписывает и для них, и для сынов Израиля. «Скажи сие сынам Израилевым: кто из сынов Израилевых и из пришельцев, живущих между Израильтянами, даст из детей своих Молоху, тот да будет предан смерти»⁵⁵. То же мы видим и по отношению к запретам на употребление некоторой пищи (в данном случае крови), которые Господь излагает израильтянам: «Если кто из дома Израилева и из пришельцев, которые живут с вами, будет есть какуюнибудь кровь, то обращу лицо Мое на душу того»⁵⁶.

Но, наверное, наиболее показательно снимается различие между израильтянином и инородцем в следующих словах Господа: «Один суд должен быть у вас как для пришельца, так и для туземца; ибо Я Господь, Бог Ваш»⁵⁷, и «если будет жить у вас пришелец, то и он должен совершать Пасху Господню… один устав пусть будет у вас и для пришельца, и для туземца»⁵⁸.

В результате культура ветхозаветного Израиля поднимается на необычайную высоту, и это становится причиной массовой ассимиляции многих инородцев и приобщение их к вере в Истинного Бога. Вначале иудаизм был религией национальной и в конце концов снова стал религией замкнутой. Но, как указывал Л.А. Тихомиров, в своем расцвете он был доступен буквально каждому. Особенно в грекоримскую эпоху еврейский прозелитизм достиг наибольшего распространения. В Александрии еврейская церковь состояла в чрезвычайном числе из обращенных египтян и греков. В Антиохии местные израильтяне обратили в свою веру большое число эллинов, приняв их в члены своей общины. В Азии обращения и обрезание также были весьма многочисленными. Один римский сенатор утверждал, что название «евреи» применялось ко всем лицам, принявшим обрезание, хотя бы они и принадлежали к иным народам и расам. Другой римский автор (Ювенал) обличал римлян в том, что они забыли собственных богов, что дети их принимают обрезание и усваивают обычаи евреев. И еще за полтораста лет до рождества Христова книги Ветхого Завета были переведены на арамейский, греческий и халдейский языки⁵⁹.

Вместе с тем Господь велит израильтянам принимать далеко не всякого пришельца, если под этим понятием понимать вообще всех инородцев: «Ибо предам в руки ваши жителей сей земли, и прогонишь их от лица твоего; не смешивайся и не заключай союза ни с ними, ни с богами их». Господь тут же объясняет, чем вызвана эта строгая норма: «Не должны они жить в земле твоей, чтобы не ввели тебя в грех против Меня; ибо если ты будешь служить богам их, то это будет тебе сетью»⁶⁰. Господь особо предупреждает израильтян через Моисея: «Объяви сынам Израилевым и скажи им: Я, Господь ваш. По делам земли Египетской, в которой вы жили, не поступайте, и по делам земли Ханаанской, в которую Я вас веду, не поступайте, и по установлениям их не ходите… Соблюдайте постановления Мои и законы Мои, которые исполняя, человек будет жив. Я Господь ваш»⁶¹.

В Писании конкретно приводятся народы, которых Господь отдает на погибель и с которыми израильтяне не должны смешиваться: «Когда пойдет пред тобой Ангел Мой и поведет тебя к Аммореям, Хеттеям, Ферезеям, Хананеям, Гергесеям, Евеям и Иевусеям, и истреблю их от лица вашего, то не поклоняйся богам их, и не служи им, и не подражай делам их, но сокруши их и разрушь столбы их: служите Господу, Богу вашему»⁶². «Не вступай в союз с жителями той земли, чтобы, когда они будут блудодействовать вслед богов своих и приносить жертвы богам своим, не пригласили и тебя… и не бери из дочерей их жен сынам своим и дочерей своих не давай в замужество за сыновей их, дабы дочери их, блудодействуя вслед богов своих, не ввели и сынов твоих в блуждение вслед богов своих»⁶³. «Если же вы прогоните от себя жителей земли, то оставшиеся от них будут тернами для глаз ваших и иглами для боков ваших и будут теснить вас на земле, в которой вы будете жить», – промыслительно указывает Господь⁶⁴.

Ненависть израильтян к указанным народам, как отмечает диакон Андрей Кураев, обусловлена следующими обстоятельствами. Поклоняясь Ваалу, хананеи (общее, собирательное их название) приносили ночью своему божеству человеческие жертвы, причем на кровавый алтарь шли погибать малолетние дети⁶⁵. «Археологические находки, – пишет другой современный автор, – неопровержимо доказали, что хананеи в те времена совершали человеческие жертвоприношения, их храмы были притонами, где царила отвратительная безнравственность, их нравы отличались невообразимо низким уровнем; и, следовательно, богоизбранный (по тонкому выражению о. Андрея Кураева, «богосозданный народ». – А.В.) подвергался серьезной духовной опасности»⁶⁶.

Оберегая Свой народ, Господь выносит жесткие приговоры народам, общение с которыми могло бы погубить израильтян. «Предай их заклятию… ибо они отвратят сынов твоих от Меня, чтобы служить другим богам»⁶⁷, «кумиры богов их сожгите огнем»⁶⁸, «ибо все, чего гнушается Господь, что ненавидит Он, они делают богам своим; они и сыновей своих и дочерей сжигают на огне богам своим»⁶⁹. А после битвы с моавитянами Моисей, выполняя Божью волю, велел своим воинам убить всех детей мужского пола и женщин, познавших мужа, оставив только в живых детей женского пола, которые не познали «мужеского ложа», «для себя»⁷⁰.

Но многочисленные эпизоды из других отрывков Библии убеждают в том, что такие жесткие меры носили «точечный» характер и были направлены в отношении конкретных народовидолопоклонников. Например, Господь категорически запрещает Моисею, когда тот проходил через земли сынов Исавовых и моавитян, начинать с ними войну, поскольку эти земли обещаны были Им в свое время Исаву и сыновьям Лота. Пищу и воду при проходе через них Он велит израильтянам покупать за деньги, а не отнимать силой⁷¹.

В Книге Второзаконие Господь устанавливает еще одно правило, согласно которому израильтяне должны предложить мир тому городу, который захотят подчинить себе в Земле обетованной. В случае согласия его жители должны были сохранить жизнь, уплачивая израильтянам дань. Но в случае отказа от мира мужская часть этого города подлежала уничтожению, а женщины и дети должны были стать добычей избранного народа. Нужно помнить исторический контекст, чтобы понять: эта мера выглядит ярким диссонансом на фоне обычных правил, когда нередко жители побежденных городов полностью подлежали физическому уничтожению. Однако – и Господь вновь повторяет свое требование – это правило не распространялось на хананеев – приверженцев Молоха и Ваала, подлежащих безусловному отвержению⁷².

Как нация, имеющая свою родину и государство, Израиль знает и национальную элиту, которую органически формирует из себя само общество. Правда, первоначально выделение некоторой группы людей в качестве элиты было произведено Моисеем. Но чрезвычайно важно, что и это событие также имело в своем источнике волю Бога и Его указание.

Так, во главе 12 колен Израиля стояли их представители – «избранные мужи общества, начальники колен отцов своих, главы тысяч израилевых»⁷³. Вторую группу составляли избранные 70 мужей, которых Моисей собрал по велению Бога⁷⁴. И третью группу составили судии народа, которых назначал непосредственно Моисей по совету своего тестя Иофора⁷⁵. И национальная элита, во главе которой стоял царь Израиля, управляла государством, являясь залогом целостности народного тела и национального единства.