Алексей Суконкин
Небесный щит. Часть 3. Вторжение
Спустя десять минут разведчик появился в кабинете посла:
– Сэр, мы полагаем, что это некий Рамус, крупный гвинейский пограничный начальник, который занимается организацией оперативной работы на юго-восточном направлении. Главная задача – борьба с контрабандистами, переправляющимися с алмазами из Сьерра-Леоне в Гвинею. Мы установили его местожительство, состав семьи и поставили на контроль все его телефоны. А так же телефоны тех, с кем он больше всех контактировал за последние полгода. Таких тридцать восемь. Один из них очень интересный – второй секретарь российского посольства в Гвинее Андрей Власов, офицер ГРУ. Наш старый знакомый. Его телефон в настоящее время выключен, но батарея питания не отсоединена, и трубка последние три часа периодически регистрируется, но тут же из-за плохих условий приема отключается, на базовой станции, расположенной в районе города Кабала в Сьерра-Леоне. Оба основных телефона Рамуса включены, и отмечаются неподалеку от аэродрома, где произошел бой. Десять минут назад на ближайшей к нам базовой станции отметилась SIM-карта, номер которой указан в переданной нам записке. Похоже, что его сообщники включили телефон, приготовились к нашему звонку, и находятся где-то совсем рядом!
– Так, ясно. Я звоню госсекретарю и докладываю о ситуации. А вы подумайте, что мы сейчас сможем сделать!
– Там вместе с указанным номером карты отметился новый серийный номер телефона, через несколько минут мы будем знать о нем всё, – сказал разведчик. – А уж после этого будем думать.
– Хорошо, – кивнул посол. – А сведения о втором помощнике посла России передайте на «Энтерпрайз». Мне кажется, что это полезная, для сил вторжения, информация.
– Есть, сэр, – кивнул разведчик и покинул кабинет посла.
* * * * *
У Кевина Бэнкса загудел мобильный телефон, и, вынув его из кармана, он округлил глаза:
– Господи, это адмирал Льюис.
Находящийся с ним в одной комнате Барт Майлер тоже округлил глаза.
– Хэллоу, – сказал в трубку Кевин.
– Бэнкс, вы можете считать меня полным кретином, но я смог осуществить задуманное! – выпалил сразу адмирал Льюис.
– Положили десяток наших людей, и дали Москве и Женеве новый повод предъявить нам претензии?
– И не только, – пропустил «наезд» адмирал. – А еще, в результате проведенного мной налета, русские клюнули на провокацию и вывезли с территории миротворческой базы всю секретную аппаратуру связи, а так же всё дополнительное вооружение отряда спецназа, который сейчас тащит наш спутник. Там, кстати, и самих спецназовцев еще много осталось. Кто, как не они, смог бы так умело перебить профессионалов «Блэкуотера»?
– Что вы предлагаете? – спросил Кевин, начиная, наконец-то, осознавать смысл произошедшего.
– Захватив аппаратуру связи и специальное оружие, вы получите неоспоримые доказательства причастности русских ко всем кровавым разборкам последних дней! Неужели это вам не понятно, Кевин?
– Где сейчас русские со своим оборудованием?
– В получасе езды от своей базы. Прохлаждаются на берегу моря. Сейчас достаточно заблокировать их машины местной полицией, и они никуда не денутся! А потом подтянем остатки наших сил, что остались на базе «Диаманта», и все это возьмем в первозданном виде! Сейчас для нас это самая главная тема!
– Я вас понял, адмирал. Оставайтесь на связи, и прошу – постарайтесь впредь ставить нас в известность относительно своих планов.
– Поторопитесь, Кевин. Они ведь не такие кретины, каким вы считаете меня. Они уедут оттуда, и где потом их искать?
– Адмирал, я вас понял! Конец связи, – уже настойчивей, как от назойливой мухи, отмахнулся Бэнкс.
Адмирал отключился. Некоторое время Кевин молча смотрел на Майлера. Наигравшись в молчанки, наконец-то выдавил из себя:
– Барт, а ведь адмирал прав. Нам нужно блокировать русских, задерживать их, а потом предъявлять их миру в качестве главного виновника всех бед.
– Что будем делать? Предложение заманчивое. Даже очень, – размышлял Майлер. – С одной стороны – это действительно очень заманчиво. С другой…
– С другой стороны мы ничего не теряем! – улыбнулся Кевин. – В миротворческих миссиях есть запреты на тяжелые виды оружия, которое, безусловно, мы найдем у русских. Ведь у них нашлось что-то такое, чем они смогли завалить два вертолета на посадочной площадке «Диаманта»!
– А это – повод для прекращения действия мандата ООН… – подхватил мысль Барт.
– Ну, разумеется! И мы вполне легально, и с большим для себя плюсом, выводим русских отсюда за ручку, как нашкодивших детей! Идите вон из Сьерра-Леоне! Здесь наша поляна!
– Скорее выводить будем за ухо, – Майлер широко улыбнулся. – Решено!
Майлер позвонил Грину:
– Какими боевыми силами вы располагаете?
– После того, что совершил адмирал Льюис – никакими!
– Грин, оставьте свои амбиции при себе, и ответьте на мой вопрос.
– Я уже ответил.
– Хорошо, я понял.
Майлер отключился, но тут же набрал другой номер:
– Эрнест, я считаю, что вашу организацию необходимо лишить лицензии, а до этого разорвать с вами контракт, погибших в Гвинее представить миру как омерзительных убийц-отморозков, а вас самих за организацию массовых расстрелов мирного населения посадить на электрический стул. Я достаточно ясно излагаю ваше возможное будущее?
– Боже, Майлер, что там опять случилось? – на той стороне Атлантики директору «Блэкуотера» Эрнесту Бринсу от всего услышанного стало плохо.
– Кто такой твой Грин, чтобы так красиво посылать меня?
– Старший группы.
– Мне нужен более адекватный человек, который способен работать при любых обстоятельствах.
– Сэр, через две минуты такой человек вам позвонит, и вы сможете поставить ему любую задачу. А он, в свою очередь, сможет ее выполнить.
– Эрнест, две минуты. Или сказка станет явью.
– Есть, сэр.
Майлер отключился, и устало посмотрел на Кевина.
– Никакой дисциплины… удивительно, как нам удается быть мировой державой?
– Не думаю, что у других ответственность на высоте, – отозвался резидент ЦРУ.
Не прошло и полутора минут, как телефон Майлера заполнил комнату своей трелью.
– Майлер, – сказал в трубку представитель администрации президента США.
– Сэр, меня зовут Рипс. Я готов выслушать боевую задачу.
– Сколько у вас человек?
– Всего осталось двадцать, из них боеспособных сотрудников – двенадцать. Есть пять «Хамви» и два легких вертолета.
– А где Грин?
– Только что мною он арестован.
– За что?
– За организацию убийств мирных жителей, сэр.
– Ясно. Слушайте сюда: вам необходимо срочно выдвинуться в район Лунги, где с вами встретится адмирал Льюис…
– Его нужно арестовать, или расстрелять на месте?
– Нет. Он поставит вам боевую задачу. Знайте, что о ходе ее выполнения я каждые полчаса докладываю лично президенту США.
– Есть, сэр! – дрожащим голосом сказала трубка.
– Выполняйте!
Глава 3
В Конакри самолет заходил на посадку при сильном боковом ветре, и Олег Нартов, глядя в иллюминатор, обоснованно опасался за благополучный исход, мысленно уговаривая командира воздушного судна уйти на второй заход – может, за время выполнения «коробочки», ветер утихнет. Но КВС был непреклонен, и твердой рукой держал «Boeing» в полосе мощных возмущений воздушных потоков.
Пристегнутый ремень не придавал уверенности, а основная масса пассажиров, никогда не летавшая на самолетах российской военно-транспортной авиации, даже и не понимала, что в настоящий момент командир воздушного судна играл не со стихией, а с жизнями сотни пассажиров… но все обошлось, и мягкое касание колес шасси сказало Олегу, что страхи все позади, и самолет уверенно катится по посадочной полосе.
Олег вспомнил, как на громадном Ил-76 он, в составе отряда специального назначения, прилетел в Чечню – садились на Ханкалу, со своими сложными посадочными особенностями, и тогда точно так же боковой ветер сдувал с курса заходящий на посадку огромный транспортный самолет. Прошло шесть лет, а перед глазами до сих пор стояло колесо пришвартованного КамАЗа, которое в момент касания подскочило вверх, а потом с силой ударило в пол грузовой кабины.
Таможенные процедуры не заставили долго ждать. В Duty Free Олег купил пару бутылок коньяка, полагая, что всю дипломатическую свору повезут в гостиницу, где можно будет немного прийти в себя, но вопреки его ожиданиям, представителей ООН, после короткого приема пищи прямо в кафе аэропорта, повезли вдоль взлетно-посадочной полосы, объяснив, что на другой стороне «взлётки» их ожидает вертолет, который доставит всех на место «американской агрессии».
Sea Stallion уже стоял в полной готовности, и как только дипломаты разместились в салоне вертолета, машина тут же взмыла в воздух.
Наблюдая сверху за пролетающими внизу африканскими пейзажами, Олег наконец-то обрел способность выхода в Интернет через USB-модем, благо, вертолет шел над территорией, охваченной цивилизацией и сотовой связью. Двадцать минут работы с поисковыми системами дали ему полную открытую информацию о падении американского гражданского спутника системы Landsat, которого так и не дотащила в космос мощнейшая ракета Titan-4. В новостной ленте указывалось, что точка падения спутника приходится на стык трех государств – Либерию, Сьерра-Леоне и Гвинею.
Олег прикрыл глаза: слишком много накопилось в его голове информации, способной порвать любой шаблон. Ладно, размышлять можно бесконечно долго, а вот прийти к правильным выводам можно, только если ты видишь всё, что можно видеть. Ну, или обладаешь необходимым жизненным опытом, который позволит тебе заполнить пустоты в случае некоторой неочевидности событий.
Исключительно для себя, но никак не для окружающих, Олег почему-то сделал вывод, что Landsat вовсе не то, за что его выдают. Наверняка за этим сугубо мирным названием стояло что-то более страшное и ужасное. И это страшное и ужасное очень серьезно интересовало руководство страны. Иначе столько возни вокруг нескольких трупов аборигенов никто бы не устраивал.
Политика-с.
* * * * *
Старший оперативно-агентурной группы Антон Свирид появился в ровно назначенное время. Он привел за собой три грузовика, вплотную подошедшие к машинам Миссии ООН, в которых находилась аппаратура секретной связи.
– Перегружаем! – Лихой начал махать руками, подгоняя своих подчиненных. – Быстро!
Народ засуетился, начали таскать все, что не хотелось показывать посторонним, в крытые кузова подошедших грузовиков. Работа спорилась, и вскоре Юдин доложил, что все, что надо скрыть и вывести куда подальше, уложено в грузовики и готово к перемещению.
– Антон, – генерал посмотрел Свириду в глаза: – Постарайся не продать наши секреты…
– Не продам, – заверил агентурщик.
– Тогда – с Богом!
Генерал хлопнул офицера агентурной разведки по плечу.
– И вам не хворать.
Три грузовика развернулись, и упылили прочь, унося с собой не только технику связи и радиоразведки, но и всех, кто обслуживал это оборудование. Генерал знал, что хитрый Свирид не поедет по главным трассам, а найдет способ добраться до места назначения темными проулками. Опытный руководитель ОАГр пошел не только «переулками», но еще и разделил машины, чтобы не создавать видимость группы. Спецназ уехал тоже.
Генерал приказал возвращаться на базу, но как только пустые машины развернулись, путь им перегородила полиция.
– Это что еще такое?
Полицейские всем своим видом давали понять, что настроены они решительно, готовы к активным действиям, не ясно было только одно – к каким действиям? Они не пытались вступить в разговор, а просто перекрыли дорогу, явно кого-то ожидая.
Генерал связался с Майским, и сообщил о ситуации. Витя задал пару вопросов и отключился. Время шло.
Лихой выбрался из машины и подошел к полицейским. Те демонстративно отвернулись.
– Дорогу освободи! – громко сказал генерал.
Те не отреагировали.
– Чего вы хотите?
Тишина.
Лихой осмотрелся – в принципе можно было бы и объехать. Он махнул своему водителю рукой, и «Нива», свернув на обочину, используя свою высокую проходимость, начала обходить машину полиции. Такой ход полиция вынести уже не смогла, и все трое копов выскочили из машины с оружием в руках. Один из них дал автоматную очередь в воздух.
– Да что же тебе надо? – генерал начал выходить из себя.
Если бы с ним были бойцы отряда спецназа, дорога была бы уже открыта, но этой силы не было. «Нива» остановилась.
Генерал снова попытался вступить с ними в переговоры, но полиция продолжала хранить молчание. Лихой по сотовому позвонил начальнику Российской миротворческой миссии:
– Федор Иванович, это какой-то беспредел!
– Что случилось? – спросил растревоженный голос.
– Нас остановила полиция, и не разрешают движение.
– Это ерунда, вот у нас тут обыски везде проводят – вот это беспредел! Стойте, ждите, нас до конца доделают, за вас возьмутся. Только, пожалуйста, не сотворите глупостей.
– А уже некому.
– Вот и хорошо.
– Тем не менее, поставьте в известность местное руководство ООН о недопустимости таких действий.
– Поставлю, – согласился с предложением Петров и отключился. У него и самого забот было хоть отбавляй.
Не прошло и десяти минут, как подкатило три джипа, из которых вышли вооруженные люди, по внешнему облику – явно представители Северной Америки, но никак не Юго-Западной Африки.
– Кто старший? – спросил один из приехавших, уверенной походкой подходя к генералу.
– Я, – сказал генерал и представился: – Никодимов Николай Николаевич. Член инспекционной комиссии по комплексной проверке личного состава миротворческой базы Миссии Организации Объединенных Наций. А вы, с вашего позволения, кто?
– Машины к досмотру, – не утруждая себя ответом, заявил незнакомец. Он говорил на хорошем русском языке.
– Основание? – поинтересовался генерал, который уже прекрасно понял, кто стоял перед ним. – С каких это пор «Блэкуотер» подменил собой правоохранительные органы Сьерра-Леоне?
– Акт терроризма, совершенный на вашей базе, – вдруг снизошел до объяснений собеседник. – Давайте быстрее, у нас сегодня еще много работы.
– Хорошо, что вы желаете увидеть? – отступая от правил, покорно спросил генерал, широко улыбнувшись.
– Всё! – сказал Рипс.
– Досматривайте! – генерал махнул рукой, – но помните, что досмотр машин Миссии ООН должен проходить только в присутствие представителей руководства Миссии ООН.
– Начнем с вашего паспорта.
– Пожалуйста, – Лихой протянул американцу свой дипломатический паспорт, и как бы невзначай напомнил: – Вы помните, наверное, о порядке проведения досмотра машин дипломатических представительств?
– Сегодня это применяться не будет, – жестко отрубил Рипс. – Особый случай требует особых мер. Вы можете жаловаться. Это ваше право.
За Рипсом стояла дюжина хорошо вооруженных боевиков. Сопротивляться было бесполезно.
– Вы понимаете все последствия, которые могут возникнуть в результате ваших противоправных действий?
– Нет, и понимать не хочу, – сказал Рипс.
– То есть, как я правильно понял, в настоящий момент вы пренебрегаете международным правом?
Генерал посмотрел в лицо Рипсу, затем перевел взгляд чуть дальше и опешил – у одного из джипов стоял адмирал Льюис, который несколько часов назад уже побывал в прицеле Лихого. Генерал подумал, что Льюис мог снизойти до личного исполнения досмотров и захватов только по одной причине – провал этих действий со стороны других исполнителей. Можно было, конечно, отпустить в сторону неудачника Льюиса какую-нибудь колкость, но Эдуард сдержался.
– Вы правильно поняли, – кивнул Рипс. – Мне плевать на международные законы.
Бойцы «Блэкуотера» уже подошли к машинам, и начали их открывать, заглядывая вовнутрь. Но как они не смотрели, ничего, из того, что могло их заинтересовать, увидеть не смогли.
– Где? – Рипс схватил генерала за плечо. – Где?
– Что где? – усмехнулся генерал.
– Ты знаешь, о чём я говорю!
– Да ну…
Генерал продолжал смеяться.
Рипс скинул с плеча автоматическую винтовку и произвел выстрел под ноги генералу. Лихой не шелохнулся:
– А вот это, пиндос, ты зря сделал.
Наверное, Рипс на мгновение и сам ошалел от своего поступка, но он, как не очень далекий исполнитель, был заряжен на результат, а тут прокол прошел по всем статьям – было, отчего не удержать себя в руках. Пока он соображал, генерал сделал шаг вперед, неуловимым движением руки увел в сторону ствол автоматической винтовки, и, вынув АПС из кобуры, приставил его к голове наемника. Тот было дернулся, но Лихой умело взял своего противника на захват и не отпускал, лишая того возможности сопротивляться.
– Адмирал, – крикнул Лихой в сторону Льюиса. – Может, хватит уже спектаклей и ярких шоу? Не много ли вы на себя берете? Прикажите отпустить наши машины. Для вас здесь ничего нет, и не было.
Адмирал отвернулся, и направился к машине.
– Пусть едут, – сказал он, забираясь в джип.
Лихой отпустил Рипса, и тот, отскочив, ощерился, но осознал, что в данной ситуации стрельба невозможна, и опустил ствол.
– Ты мне еще попадешься, – проговорил он, наконец.
– Улетайте домой… – генерал подмигнул своему врагу. – И будет вам счастье.
* * * * *
И все равно телефон зазвенел неожиданно. Нкет вздрогнул, а Джин и вовсе выронил трубку из руки. Пока он нашаривал ее у себя под ногами, прошло три или четыре звонка. Наконец Джин поднял телефон, нажал зеленую кнопку и сказал:
– Эй, американцы, я готов выслушать ваши предложения о порядке передачи мне десяти миллионов долларов в обмен на ваших пока еще живых солдат!
Но вместо покорно-просящего, весьма неожиданно для Джина, из трубки раздался требовательно-приказной голос:
– Если ты принимаешь решения, то разговор продолжим, если ты только передаточное звено, то выключай телефон и беги, куда глаза твои глядят, пока они у тебя еще есть!
Джин совсем не ожидал такого диалога. Пару секунд он молчал, не в силах продумать дальнейший ход переговоров. Внезапно его голос сорвался на фальцет, и он в тоне оправдания нашкодившего ребенка выпалил:
– Я принимаю решения! Я, и только я!
– Примем за основу, – спокойно сказала трубка, и поинтересовалась: – Почему вы думаете, что можете требовать от нас такие деньги?
– Потому что это ваши солдаты… – растерянно произнес Джин. Он понимал, что невидимый собеседник явно захватывает инициативу в разговоре, чего ему совершенно не хотелось…
– Да, это солдаты. Но мы уже списали их. Для нас они мертвы. А за мертвецов платить – какой резон? У вас есть что-то еще, или наш разговор можно считать законченным?
У Джина, привыкшего управлять солдатской массой, не блестящей интеллектом, буквально рвало шаблон от услышанного. Такого разговора не могло быть в принципе! Это просто выходило за рамки привычного ему мироустройства, за рамки привычной ему человеческой морали. Так не должно было быть! Никогда!
– Вы… вы должны спасти своих солдат! – нашелся Джин через несколько секунд, которые он потратил на лихорадочный поиск подходящих слов.
– Если они еще живы, то можете их убить, – холодно сказала трубка. – Мы огромная страна, и не испытываем недостатка в желающих служить в элитных войсках. Убьете этих – наберём других.
Ему не дали что-то ответить. В трубке раздались гудки. Джин выпученными глазами посмотрел на Нкета:
– Они предложили мне убить заложников…
Джин был выбит из колеи, и явно не знал, что ему сейчас делать. Впервые в жизни он столкнулся с такими черствыми душами. Его кинули так красиво, что он сейчас буквально захлебывался от ярости, злости и беспомощности.
Оператор технических средств разведки выдал координаты местонахождения абонента – он находился совсем рядом от здания посольства. Спустя несколько минут силы посольской резидентуры ЦРУ уже выявили стоящий в соседнем проулке джип-пикап.
– Наблюдаю двух человек. Один из них в форме местной полиции, второй, будто в военной одежде. О чем-то оживленно переговариваются, – доложил агент наружного наблюдения.
Машина тронулась, и за ней, на приличном расстоянии, двинулась посольская машина с затонированными стеклами.
* * * * *
Закончив заправку машин, Дима Лунин отдал приказ готовиться к движению, а сам развернул карту.
– Предполагаю, что дальнейшая эвакуация будет осуществлена морем, – сказал майор. – Следовательно, нам сейчас нужно выбрать такой маршрут, по которому мы смогли бы как можно ближе подобраться к морскому побережью, оборудованному причальными стенками. Нам как минимум, нужно совершить марш в район города Порт-Локо. По достижении этого населенного пункта, выбираем площадку, и стоим до получения дальнейших указаний.
– Как вариант, – одобрительно кивнул Власов.
После обезболивания ему, вопреки здравому смыслу, все же вправили переломанную кость на руке, и как ни странно, эта операция, похоже, удалась. Рука приобрела прямолинейность, которую знатный хирург «Доктор Шайба» зафиксировал хорошей шиной. Промедол больше Власову не давали, но он особо на боль и не жаловался – ел какие-то свои таблетки.
– Причем вариант-то не плохой, – Дима сам себя продолжал убеждать, что именно так и пойдет дальнейшая эвакуации спутника. – Движение осуществляем в следующем порядке: первым, на удалении два-три километра, идет «шашига». Стас, ты старший. Твоя задача – разведка маршрута. Доклады по связи о любой опасности. Следом идет спутник. Старший – я. Со мной… – майор посмотрел на Шайбу.
– Есть! – отозвался старшина, пока командир не передумал.
– Хрен с тобой. Поедешь со мной, – согласился Лунин. – Замыкает колонну, на удалении пятьсот-шестьсот метров, автокран. Старший – Степан. Резидент в «шашиге». Вопросы есть? Нет? Ну что, товарищи разведчики, начинаем движение!
Люди разошлись по машинам. Лунин в последний момент решил пройти и посмотреть еще раз каждую машину, и, подходя к ГАЗ-66, мимоходом решил подсадить Власова в кабину. Тот ухватился рукой за поручень, и Дима подтолкнул резидента снизу. В момент рывка из нарукавного кармана резидента на дорогу выпал сотовый телефон, который от удара о землю разлетелся в разные стороны.
– Это что? – спросил Лунин.
Резидент обернулся, посмотрел на дорогу.
– О, вот ты где. А я думал, что потерял тебя… Дмитрий, будь другом, собери его…
Лунин ухватил Власова за шиворот, и рывком выдернул из кабины. Тот свалился на дорогу, прямо на переломанную руку, и взвыл от боли.
– Шайба! – крикнул майор.
В это время на Лунина выпученными глазами смотрели Стас и Виталик.
– Я здесь! – за спиной раздался голос старшины.
– Расстрелять, – Дима повернулся к Шайбе и указал рукой на Власова.
Шайба, ни секунды не размышляя, достал из кармана разгрузки бесшумный пистолет.
– Дима, я не знал про него! – взвыл резидент, выпучив глаза. – Я думал, что потерял его!
– Стой, – майор положил ладонь на руку Шайбы, в которой он держал пистолет. – Обожди пока. Я послушаю, что он скажет.
– Да забыл я про него. Думал, он выпал где-то…
– Я же тебя спрашивал – есть еще телефоны, или нет…
– Да что тебе этот телефон дался!?
– А ты не понимаешь? Сдаёшь нас, сука…
– Да ты что…
Глаза майора горели желанием скорой расправы. Лунин так щепетильно относился ко всем излучающим приборам, будучи наслышанным о запредельных возможностях американской радиоэлектронной разведки, что сейчас, казалось, его невозможно было отговорить от задуманного. Тем более, он хорошо помнил напутствие генерала не верить резиденту. Ему, привыкшему полностью доверять своим командирам, совсем не обязательно было знать, по какой именно причине не стоит доверять своему соратнику-подельнику. Дима знал – если ему сказали не доверять, значит, есть на то веские причины. Может, Власов – это двойной агент, а может, генерал знает, что Власов страдает забывчивостью, и вполне может утаить еще один телефон. В любом случае, с ним нужно было быть настороже.
– Дима, – с кузова спрыгнул Стас. – Не надо.
Стас собрал телефон. Показал его Лунину, и, разряжая обстановку, предложил:
– Мы его забросим в какую-нибудь машину, и пусть себе едет. Может, отведет угрозу…
– Хорошо, – кивнул Дима. – Так и сделаем.
Ему, после такого активного начала, нужен был и очень серьезный повод для «закрытия дела». Такой повод дал ему Лёвин.
– Резидента связать, – кивнул майор старшине. – И в машину со спутником. Пусть там сидит. Под твоим присмотром. Если что – смело расстреливай.
– Есть, – кивнул Шайба.
Выезжая на дорогу, грузовики намеренно заблокировали на какое-то время проезд, и создав небольшой затор, разведчики ловко и незаметно закинули оба телефона резидента в кузов пикапа, следующего противоположным курсом.
* * * * *
Первое что бросилось в глаза – куча сгоревших вертолетов, разбросанных на некотором удалении друг от друга в центре аэродрома. Само же поле взлетно-посадочной полосы было сильно изрыто воронками от разрывов снарядов. Так же там находилось множество боевой техники, среди которой Нартов ясно угадывал советские образцы.
Вертолет сделал такой круг в районе аэродрома, чтобы сидящие на его борту дипломаты, смогли увидеть и остов сбитого «Ганшипа». После приземления представителям ООН был представлен помощник министра иностранных дел Гвинеи, который на английском языке быстро рассказал суть вопроса, и предложил осмотреть здание бывшего командно-диспетчерского пункта, которое было испещрено пулевыми и осколочными выщерблинами.
Возле полуразрушенного здания Нартов увидел посла России в Гвинее Родиона Петровича Тимошенко, который, так же как и представители ООН, решил лично осмотреть строение. Тут же толпились различные представители правоохранительных органов Гвинеи и военнослужащие в самых разных рангах вплоть до генералов. Посла Нартов узнал по фотографии, показанной ему перед отлетом в Гвинею.
– Родион Петрович, – Нартов подошел ближе и представился: – Олег Нартов, представитель ООН от России.
– Здравствуй! – посол протянул ему руку. – Как на отца похож!
Олег скривился. Ему было противно осознавать, что старые дипломаты воспринимали его как какого-то мажора, тепло устроенного на хорошую должность волосатой рукой своего заслуженного родителя. Хоть это и стало уже обыденной повседневностью МИДа, все равно Олег внутренне противился такому положению дел. Ему порой так и хотелось крикнуть – я не такой! Но суть от этого не менялась – по факту так и было – именно волосатая рука родителя пробила ему путь в сферу дипломатии. Только вот мажором он точно не был.
– Здравствуйте! – кивнул Олег, подавая руку и пропуская отпущенную ему шпильку. – Родион Петрович, вы уже сформировали свое мнение по произошедшему?
– В целом – да, – кивнул посол.
– Можете поделиться?
– Отчего же нельзя. Смотри, – он указал туда, где лежал «Ганшип». – Первым, по всей видимости, упал самолет. Потом здесь высадился десант, состоящий из военнослужащих США и наемников частной военной компании. Гвинейцы послали сюда дежурный вертолет, который умудрился перебить практически все вертолеты американцев. Потом, как я понял, истребитель, поднятый с авианосца, сбил гвинейца. Еще гвинейцы говорят, что прилетали штурмовики, сыпали тут кассетные бомбы – у них в результате появилось много трупов и раненых. А потом гвинейцы атаковали и смогли перебить остатки десанта, которые укрылись в этом здании.
– А для чего американцы прилетели сюда?
– Я не знаю, – Тимошенко пожал плечами, но Олег распознал в его ответе плохо скрытую фальшь. – Это и предстоит выяснить вам – наблюдателям ООН.
Олег пошел в здание. Там все было усыпано гильзами и залито уже свернувшейся кровью. По количеству и принадлежности гильз, Нартов вполне определенно смог представить себе тот накал боя, который разгорелся здесь почти сутки назад. Сделав несколько фотографий, он вышел наружу.
– Сформировал свое мнение? – спросил насмешливо посол.
– Практически да, – кивнул Олег.
– И для чего они сюда прилетели?
– Очевидно за тем, что принадлежит им по праву. Другими средствами они это не смогли забрать…
– Что ты имеешь в виду? – Тимошенко внимательно посмотрел в глаза молодого дипломата.
– В Интернете я прочел заметку, что несколько недель назад США при запуске потеряло спутник, и он упал где-то на стыке Гвинеи, Сьерра-Леоне и Либерии. Очевидно, что в данном случае речь идет именно об этом.
– Эти выводы и станут предметом рассмотрения в ООН? – Лицо посла вдруг неуловимо изменилось – в нем появились нотки настороженности.
– Ну что вы, – Нартов сделал неопределенный жест рукой. – Перед отлетом я получил указание не делать здесь никаких заявлений без консультаций с МИДом. Из совокупности полученных сведений я и сделал вывод, что российское решение по этому вопросу уже готово, безотносительно того, что я здесь увижу – меня специально не снабдили информацией о том, что здесь упал спутник. Никто не удосужился мне сказать о нем. И уж тем более мне никто не сообщил, что этот спутник, как я полагаю, стал объектом интереса нашей разведки.
– Удивительные выводы, молодой человек, – покачал головой Тимошенко. – Они основаны на сообщении из Интернета и… отсутствии полноценного информирования перед отправкой сюда. Я бы так не спешил.
– Родион Петрович, – Нартов улыбнулся. – Я же вам сказал, что мои официальные выводы будут озвучены миру только после консультаций с МИДом.
– Это я услышал. Но вот про нашу разведку… откуда такой вывод?
– На стене здания я увидел надпись «РКПУ-86», а чуть в стороне – совершенно свежую – «РКПУ-94».
– Что это значит?
– Рязанское командное пехотное училище. Так по традиции называют свой «альма-матер» все выпускники Рязанского высшего воздушно-десантного командного училища. А цифра – это год выпуска. В свое время я знавал двух человек, один из которых закончил РКПУ в 1986 году, а другой – в 1994. Они оба служили в военной разведке. В спецназе. Тот, который закончил в 1994 году, продолжает служить сейчас. Кстати, перед отъездом сюда мне что-то от него было надо, и я не смог до него дозвониться. Телефон, понимаете, был недоступен. Может быть, он здесь…
– Ничего добавить не могу, – сказал Тимошенко, обрывая Нартова, не давая тому развить тему дальше – до неприемлемого уровня разбазаривания совершенно секретной информации… – Но мой совет – дождись консультаций с МИДом.
– Безусловно, – кивнул Нартов.
Олег присоединился к толпе дипломатов и еще пару часов ходил по аэродрому, слушал речи официальных лиц и прятался от видеокамер. И все это время его не покидала мысль, что чего-то здесь было не так. Чего-то явно не хватало. Вдруг он понял – реагирование вооруженных сил Гвинеи шло по нарастающей – в начале прилетел вертолет Ми-24, который уничтожил вертолеты американцев, потом прибыла пехота, расправившаяся с остатками десанта, потом с помощью стационарных систем ПВО гвинейцы сбили один палубный истребитель… но вот кто завалил «Ганшип»? Ни один гвинейский военный за два часа разговоров не сообщил никаких подробностей расправы с «Ганшипом». Значит, «Ганшип» был сбит еще до того, как здесь появились гвинейские военные.
