Алексей Толстой
Любовь – книга золотая
Санька. Девки молодые, ваше сиятельство, на деревенский лад сбиваются.
Княгиня. Еще раз услышу про грибы, про пошлые ягоды, – неделю заставлю на деревьях спать, в роще… Галантную…
Санька (девушкам). Утешьте княгиню, не сбивайтесь.
Девушки (поют).
Нимфа яблочком прельщена, –
Сладкий плод откушать сей…
Вдруг сатир – обыкновенно –
Смело кинулся он к ней,
Да, к ней…
Нимфа – ах! – но резвы ноги
От сатира не спасут…
Злой шалун схватил, о боги,
Оба в траву упадут…
Он – с ней…
Вбегает Решето.
Решето. Фельдъегерь! От царицы фельдъегерь прискакал…
Князь. Фельдъегерь?.. От самой царицы?..
Княгиня. Фельдъегерь!.. Кто такой? Офицер?
Решето. Кто его знает… Такой барин отважный…
Княгиня. Молодой?
Решето. Не разобрал я со страху… Как пхнет меня: «Что ты, говорит, рот разинул!.. Веди меня прямо к княгине».
Князь. То есть, почему – «прямо к княгине»?
Решето. Не понял я со страху… Веди, кричит, и веди…
Княгиня. Куда же ты его провел?
Решето. Да он сам – шасть – прямо в дом.
Княгиня. Санька, одеваться! Скорее!.. Скорее, скорее!.. (Князю.) Не смейте к нему выходить. Я сама выйду.
Уходит вместе с Санькой и девушками в боковую дверь. Санька сейчас же выскакивает обратно и пробегает через комнату.
Князь (Решету). Вот, братец мой, – беда, откуда не ждали. (Смотрит под ноги.) Какой из себя приезжий?
Решето. Страшенный! Прямо орел!
Князь (вздохнув). Вот, братец ты мой, беда какая.
Санька (пробегает с ворохом платьев). Княгиня гневаются, чтобы книжку читали.
Князь (Решету). Возьми-ка, братец мой, книжку, да и почитай. (Подает ему книжку.)
Решето. Откуда читать?
Князь. Читай сначала.
Решето устраивается около свечи, откашливается.
Вот, братец ты мой, беда какая…
Решето (начинает читать нараспев, по-церковному). «Календарь для любовников. Во все время года люди все, от юных лет до лет преклонных, сколь ни убелены сединами власы их, никоими крепостями не убережены от сладчайших и коварнейших стрел проказливого бога любви, Купидоном или Эротом именуемого…»
Князь (вздохнув). Вот, братец ты мой, беда какая…
Решето. «…Месяцев го́да, кои различную оказывают судьбу на рожденных, суть двенадцать. Месяц генварь. Люди, в сем месяце рожденные, любят кофий…»
Князь. Подожди! А княгинино в каком месяце рождество? В мае. Прочти-ка, что там стоит про май месяц.
Решето. «Месяц май. Люди, в сем месяце рожденные, имеют тело красивое и плотное и столь жестокую ярость во всех чувствах, что мужья оных проливают горькие слезы, кляня тот день, когда отважились вступить в брак с шаловливыми сими проказницами…»
Князь. А ты не врешь? Покажи-ка. (Смотрит в книгу.) Переверни, читай из середки.
Решето. «Вишенье… Сей сладкий плод, именуемый в просторечии вишеньем, зреет на столь ужасной высоты ветвях, что молодая дева, взлезши на оные, все прелести свои стоящему внизу любезнику оказывает явными, отчего происходит головокружение и с древес падение…»
Князь. Тьфу, прости Господи, и вишенье у них все к тому же!
В дверях появляется красивый, одетый по-дорожному офицер Завалишин. Осматривается.
Завалишин. Эй, где здесь люди? Почему никто не идет?
Князь (кланяясь). Княгиня сейчас выйдет. Здравствуйте, батюшка.
Завалишин. Ты кто такой?
Князь. Я-то, батюшка, самый и есть князь Серпуховской.
Завалишин. Прошу прощенья. Адъютант ее величества Завалишин. У меня письмо к княгине.
Князь. Устали, чай, с дороги? Дорога тяжелая.
Завалишин. Ну, устать-то я не устал, а голоден.
Князь. Решето, беги к повару, торопи его, мошенника.
Решето уходит.
Присядьте, сударь.
Садятся и молчат небольшое время.
Скажите, сударь мой, в коем месяце вы рождены?
Завалишин. Что вы сказали?
Князь. Говорю, изволили в коем месяце родиться?
Завалишин. В мае. И впрямь в мае родился.
Князь. Изрядный месяц для рождения.
Завалишин. Да, говорят, что так.
В дверях показывается княгиня, одетая в роброн[4]. Увидев Завалишина, она вскрикивает негромко, как бы в испуге, и низко начинает приседать. Завалишин раскланивается. Оба не спускают глаз друг с друга.
Княгиня… Ее величество приказали мне передать вам, ваше сиятельство, что они будут у вас проездом завтра к фрыштыку[5].
Княгиня в страхе растерянно глядит на него. Князь роняет на пол книгу.
Князь. Пропал, пропал, как швед под Полтавой.
