Алексей Васильевич Миронович
Победы не будет. Холодный расчёт
– Левую сторону на шесть часов!!!
– Нет!!! Там Вальтер!!! – заорал в ответ «витязь» под номером триста восемьдесят.
Но его не кто не услышал, или, если да, то было уже поздно.
Пилот, поднявшись на высоту в четыре метра, стремительно повернул вертолёт в лево, подставляя левый бок, где находится автоматический гранатомёт. В этот же момент, Киреев в своём «экзо-скелете» не смог удержаться на своих мощных ногах и срывается с трапа в низ на асфальт.
– Нет!!! Вальтер!!! – трагично заорал триста восьмидесятый выставив руку помощи, упал на трап и про скользив по нему до самого конца (одному богу известно, каким чудом он успел схватиться за углубление в аппарели), его рука свисла в низ, и камеры, печально «словно в замедленном действии» наблюдали как падает его товарищ по броне под номером пятьсот тридцать один.
«Витязь» расставив руки и сильно ими ударившись, жестко упал на асфальт . Крепление, что служило для переноски «гиро-борда» смягчило удар (сильно с деформировавшись под тяжем и сохранив главный блок за спиной). Лейтенант Киреев, несмотря на то что костюм принял львиную долю энергии на себя, от такого удара и резкой перегрузки, чуть не потерял сознание.
Зрение: затуманилось чёрной пеленой мерцая звёздочками…
Лёгкие: налились свинцовой тяжестью…
Он пару секунд даже не мог сделать вдох, двигая губами как рыба и наблюдая сквозь замутнённое сознание как автоматический гранатомёт открыл отчаянный огонь на поражение.
Что-то кричало… Нет…, даже орало «словно через вату» в уши. Но он не мог разобрать этих звуков. Вдруг заработали лёгкие и выступил холодный пот. Лейтенант начал жадно глотать воздух. Слух и зрение начали постепенно восстанавливаться и он, принял попытку вставать.
– «Кира», лежи!!! Ты так менее заметен! – протяжно кричал омега, лёжа на открытой аппарели.
– Шо?.. я…, я не понял… – в неадеквате произносил «Кира» еле двигая губами не понимая, что вообще происходит.
«Человек видит всё – словно замедленном кино»…
Взрывы…, от попадающих в асфальт гранат неумолимо приближались к бронированному «шахид-мобилю». Пулемётчик… Он заметил шатающегося и поднимающегося с асфальта – «киру». Прицелился…, и…
«Нормальное восприятие времени»…
Пулемётчик только прицелился в шатающегося «витязя» как тут же получает попадание гранаты в автомобиль. Второй взрыв! И вдруг!..
Взрывчатка в машине детонирует!..
Огненный шар моментом вспухает расширяясь, и с него на огромной скорости рванула вовсе стороны раскалённая до бела шрапнель. Киреева «словно бронепоездом» сшибает с ног и он скользя по асфальту – отлетает со скрежетом на пять метров.
Снова каша голове…
Но на этот раз в кровь хлынул адреналин. «Кира» с разъярённым криком, опять – пытается подняться (неуклюже молотя руками по земле и поднимая пыль, своими «словно лопата» ладонями). Он с трудом переворачивается и встаёт на правое колено. Спустя пару секунд, он, пошатываясь – подымается. Кое как фокусирует расплывающиеся зрение и замечает: как из окон зданий открыли огонь боевики. Вальтер выхватывает висящий у его на груди пулемёт, и не внятно «словно парализованный» заорал:
– Уходите мля…, я прикрою братва!..
Он зажимает спусковой крючок, происходит два десятка выстрелов и, пулемёт неожиданно – ловит клина…
«Кира» в недоумении подносит изувеченный «печенег» напротив своих головных камер, и с недоумением рассматривает искорёженное оружие… Следующий миг, был краток: сильный удар и, темнота…
Боевик переждав взрыв «шахид-мобиля», частично показался в дверном проёме и приготовился к стрельбе из глубины помещения. Ствол крупнокалиберной винтовки дёрнулся. Угол третьего этажа был частично обрушен и от сюда открывался прекрасный вид на сие страсти, что разворачивались внизу.
Боевик прицелился в броне-шлем оглушённого…
Медленный выдох…, плавный спуск… (курок почти спущен) и вдруг, в этот момент тяжело бронированный солдат подымает пулемёт прямо на траектории выстрела (заслонив тем самым точку попадания). Он было хотел отложить выстрел, но рука дрогнула и прогремел оглушительный выстрел (отозвавшись тяжёлым толчком приклада в плечо). Пуля в миг долетела и ударила в крепкий рабочий механизм пулемёта. Оружие в руках тяжа, от такого сильно удара бьёт его в «броне-шлем» и он «словно с большой силой ударенный рельсой в голову» падаем на спину. Руки опали наземь, а пулемёт, так и остался лежать на шлеме.
В тот же миг, майор Стахов, заметил в дыре угла здания характерное пылевое облако. Дико и яростно взревел и резко навёл станковый гранатомёт на здание.
– Сдохни тварь, ууууааа!!!
И грянул шквальный огонь автоматического гранатомёта…
Машина смерти тут же изверглась огнём, и десятки осколочно фугасных гранат раздробили угол здания в пыль и гравий. Спустя считанные секунды, половина здания, от критических повреждений, с треском и гулким грохотом – обрушилась. Товарищи не кинули своего друга и под плотным огнём и нахлынувшей на них песчаной бурей уложившись в одну минуту, эвакуировали раненого «витязя» с поля боя: затащив его волоком в вертолёт.
«Бурёнка», покинула горячую точку быстро.
Отлетев на три километра, развалившись в креслах и открыв широкую аппарель, бойцы любовались, как зажигаются большие огненные сферы от прибывших ракет «лжец» (что запустили с эсминца в чёрном море). Вот они то, и поставили жирные и контрольные – точки, в данной операции.
***
