Алексей Васильевич Салтыков
Нефея. Иллюстратор Станислава Малаховская
Рисовала Станислава Малаховская В патентном бюро
Однажды в лавочку с вывеской «Патентное бюро Мяудингер и Ко», заштатного городишки, зашёл человек с папочкой бумаг под мышкой. Звякнул дверной колокольчик, и из-за ширмы за прилавком появился весьма любезный старичок – хозяин заведения. На прилавке мирно дремал большой чёрный кот. Он сторожил главную печать заведения.
– О! Милости прошу, дорогой человек! Давно ко мне не заходили незнакомые писатели! – воскликнул старик.
– Это патентное бюро? – спросил вошедший.
– Да, я к вашим услугам, – ответил хозяин заведения.
– Вот, тут у меня рукопись сказки. Весьма оригинальной, но это не важно. Всё написанное и так
– Помилуйте, зачем, для оформления этой и без того формальности, я должен доказывать ещё и такие нелепости?
– Вы не забыли, что наша страна называется Парадоксия?
– Как Парадоксия? Ведь это же я её придумал!
– Ага! Вот вы уже сами себе начинаете противоречить! Вы пришли оформлять патент в страну, которую, якобы, выдумали, чем доказываете, что история ваша не выдумана, а раз история реальна, то вам просто необходимо доказать, что она – не выдумка!
– Как же так, как же так? – запричитал писатель и взглянул с тоской в окно: ветер и дождь гнали по улице опадающие красные и жёлтые листья, а фонарь над вывеской «Аптека» раскачивался на ветру. Тут в разговор вмешался кот:
– Вы вышли из дома, когда была весна. Не так ли? Значит, всё верно. На ваших часах – половина десятого, и на наших тоже. Только вот с разницей в полгода. И где вы были все эти полгода?
– Как где? Писал книгу!
– Ну вот, я так и думал – вы дописались до того, что история стала реальностью. Но вы всё равно не сможете её запатентовать, – продолжал кот, – потому что вы нам не сможете доказать, что мы не выдумка.
– Так что же мне делать? – опечалился писатель.
– Раньше надо было патентовать, пока книга ещё не была написана, когда обе возможности – и выдумки, и реальности были равны нулю! Тогда бы и доказывать было проще. Все ноль свидетелей можно было бы легко собрать в этой конторе. Пишите книгу обратно. Вот специальная ручка, которой нужно водить по буквам с конца рукописи. И всё сотрётся.
– Вы шутите?
– Конечно – да! Ведь страна так и называется – Парадоксия. Можно ли воспринимать всё сказанное серьёзно?
– А как же патент? – взмолился писатель.
– Кот, поставь ему печать.
Тут большая котовая лапа, ощетинившись всеми когтями, ударила по листам, оставив пять серьёзных дыр на листах.
– Патент готов, – провозгласил кот. И счастливый писатель вышел под дождь.
Слова начала книги так и бились в его голове: «Здравствуй, мой дорогой читатель. Сказка, которую я хочу тебе поведать, весьма необычна. И сначала тебе покажется, что ничего такого в реальной жизни произойти не может. Но как сказать. Ведь даже парадоксы основаны на наблюдениях людей, хотя и весьма изобретательных. Вот и страна, в которой произойдёт эта история, так и называется: Парадоксия. Жизнь там парадоксальна, но настолько, что вполне можно жить. Это для нас с вами парадокс – неразрешимое противоречие, а для них – образ их сказочной жизни. Но, если закрыть глаза, и её представить, то многое будет похоже и на то, как живём мы. Просто нужно хорошенько присмотреться. И когда вы вдруг пойдёте устраиваться на работу по объявлению «Требуется молодой специалист с двадцатилетним стажем», у вас резонно может возникнуть вопрос: «А где живёт Мэр города Мэров?»
Жизнь в той стране спокойна и размеренна. Но стоит появиться серьёзной проблеме, то качества каждого человека становятся видны, как на ладони, даже те, о которых он не подозревал. Так в стране появляются свои герои. Не вымышленные, а настоящие.
Сцена 1. Арнольдо
Звучит песня:
Никто не должен знать, где живёт
Мэр города Мэров!
На тихой улочке с цветущими каштанами, и дорогой вымощенной в виде шахматных клеток, приютился маленький двухэтажный домик. Калитка открылась и во двор вошёл низенький пухленький человек.
– Арнольдо! – увидев его с крыльца, обрадовалась женщина, – смотрите дети – ваш папа наконец-то появился!
Дети, до этого игравшие в мяч, бросили своё занятие, и побежали навстречу отцу. Они были такими же маленькими и кругленькими, как он сам.
– Папа, папа! – закричали они. Их было трое. Арнольдо звал их: Васятко, Масятко и Босятко. Близняшкам было по пять лет.
– Папа, – обступили его дети, – а что ты нам принёс?
Арнольдо взял их на руки и предвосхитил их ожидание:
– Шоколадные карамельки!
– Ура! – закричали дети
– Арнольдо, – позвала его жена, – а что ты при- нёс своей милой жёнушке?
– Пойдём, дорогая, сейчас тебе покажу, но сначала ответь, что у тебя сегодня приготовлено на обед?
– По запаху догадайся!
Арнольдо с порога повёл носом в сторону кухни:
– О! Пахнет впечатляюще! И я кажется догадываюсь, что там…
– Твои любимые ёжики в сметане!
– Ууу, колючие?
– Как свежие огурчики.
Поздним вечером, когда уже все напились чаю, Арнольдо выносил во двор телескоп и смотрел в звёздное небо.
– Воон, там, Салли, смотри, – это Юпитер!
– Ты завтра уходишь опять?
– Да, Салли, ты же знаешь, что у меня такая работа, и её очень много! И я не могу её просто так оставить, потому что пупсиков нужно чем-то кормить.
–Эти пупсики скоро пойдут в школу, а потом в армию её Величества, и ты даже не заметишь – как.
Настало утро, и Арнольдо, поцеловав жену, снова тронулся в путь. Вышел на дорогу. На границе его встретили знакомые солдаты в пешечной форме:
– Эй, Арнольдо, снова на работу в свою страну?
– Да, Стефано, да Ничьоли.
Они открыли ему шлагбаум. Арнольдо шагнул в страну Парадоксию.
Сцена 2. Город Пара
Всё как-то было предсказуемо и совершенно, – шептались гадалки по воскресеньям, собираясь на главной площади Котов. В этой стране было всего два города – Пара и Докс. Нет, конечно, был и третий, но вот только жителей в нём почти не было. Но о нём позже. Жители этих городов разговаривали вроде бы и на одном языке, но категорически отказывались понимать друг друга. В городе Пара любили котов и не терпели собак, а в городе Докс – не любили кошек, но зато любили собак. Не мудрено, что, когда встречались жители этих разных городов, они вели себя, как кошка с собакой. А уж если женились между собой, то вообще – ужас! Но, как ни странно, дети их были вполне нормальными. И только попадая в тот или иной город, становились такими же, как все. А какими это «как все»? Жители города Пара любили только кошек, а Докса – собак. И никакого примирения между ними быть не могло. «В этом и заключается наша демократия!» – Заявляли люди на собраниях.
На большой центральной площади города Пара стоял огромный памятник Коту Великому. Или кошке, никто точно не знал. И это тоже вызывало множество споров, особенно между мужчинами и женщинами. Дошло до того, что люди этого города даже разделились на партии – тех, кто считает, что – это кот, и тех, кто считает, что – это кошка.
Отсюда была и вечная недоговорённость – кто же из них главный – кот или кошка? Говорили, что гадалки знают всё, но они молчали, и не выдавали свою тайну.
Город был наводнён котами и кошками всех мастей и пород. Они жили спокойно на улицах и в подвалах домов. На улицах для них были сделаны даже туалеты, которые убирал специальный дворник. Люди подкармливали котов, но не очень, потому что боялись, что слишком сытые коты перестанут ловить крыс.
Иногда в город забегала какая-нибудь собака и тогда случалось чрезвычайное происшествие. О, что тут тогда начиналось, не передать словами. Всё кошачье племя рвалось врассыпную, мяукая и шипя. Приходилось вызывать антидоксовую полицию и вылавливать нарушителя. Заблудившегося пса лови- ли, надевали намордник, вывозили за город и отпускали, хлопая в ладоши, и улюлюкая.
Люди этого города заботились о котах, поскольку считали, что те не могли заботиться о себе сами. Они всегда поступали так. Для особо пушистых котов были созданы парикмахерские, откуда они выходили подстриженными по последнему слову моды, с накрахмаленными хвостами. Улицы вымывались так чисто, что приезжих в город заставляли снимать свои сапоги на окраине, и им выдавались специальные тапочки. Жителями города было заведено так, что приезжий должен считать соблюдение чистоты своим долгом: делай жителю то, что он не может сделать сам для себя. Вот и ходили по городу довольные, расчёсанные, пушистые и прекрасные коты.
И в тоже время, сапожник ходил без сапог, а чистильщик тех сапог всегда ходил с не начищенными ботинками, а кормивший котов, всегда был голоден сам. .
А иногда, такое случалось раз в год, в городе происходил парад городского войска. Солдат не было, но были одни генералы. Такие молодые! —
– восхищались люди, – а уже генералы! Они были все в медалях. Ведь считалось, что лучше давать медали за мирное время, чем, если бы это была война! И зачем солдаты? И кто в них пойдёт? А молодые генералы – это же красиво!
Женщины махали вслед платками, а мужчины брали на руки детей и показывали: вот, мол, учитесь, и станете такими же. Оркестр играл марш в ритме вальса (вы не слышали о таком?) Один сапожник даже придумал под эту музыку слова:
Ах, это прекрасно – трудиться для счастья,
И этого счастья быть маленькой частью,
И даже, когда ты чуть-чуть занемог,
То станет не важно, что ты без сапог!
Сцена 3. Гадалки и Розовая Жаба
Однажды в этом городе появилась девочка. По традиции её хотели отдать в другую семью, а самим ждать, когда им кто-то отдаст другую, но отец передумал. Он вообще был странным: вместо того, чтобы думать за тех, кто не думает сам, он думал о себе, про себя, и для себя. Нетрудно представить, что в такой обстановке воспитания девочка становилась всё больше ни на кого не похожа. Когда она была маленькой, это было ещё незаметно.
– Какая странная странность – нарушать традиции! – поползли слухи по городу, ничего хорошего из этого не выйдет, а ещё и беду накликает на город и горожан!
Конечно, только гадалки могли распространять эти слухи. Они ведь считались главными хранителями традиций этой страны. А в традиции все должны были верить и соблюдать их. Но гадалки были хитры, и не сразу приступали к действиям, а иногда и забывали, что хотели сделать, а потом кричали: «Мы же предупреждали, мы же предупреждали!»
Однажды Нефея шла мимо гадалок по главной площади Котов.
– Давай, девочка, мы тебе погадаем, – окликнули её гадалки, – мы всегда предсказываем судьбу тем, кто не
могут предсказать её сами, – спросили Нефею Гадалки
– А зачем? – удивилась девочка.
–Чтобы узнать – куда идти и не сбиться с пути, умненькая девочка. Скажи, а как тебя зовут?
– Нефея. Меня так папа назвал потому, что он считал, что я должна пойти в будущем в школу фей, и научиться помогать другим становиться феями. Скоро мне будет семь лет, и пока что я пойду в начальную школу. Тут с плеча одной из гадалок прямо на голову девочки спрыгнула большая Розовая Жаба.
– Это знак! – запричитали гадалки, – ещё никого Розовая Жаба так не уважала!
Тут сама жаба искренне улыбнулась во весь свой жабий рот, и своим длинным языком поймала пролетавшую муху.
– Когда-то в этом городе появятся слоны. Я это чувствую, – сказала одна из гадалок.
– А ты, девочка встанешь на защиту своего народа – сказала другая.
– Пойдём, Фролли (так звали Розовую Жабу), мы своё дело сделали.
Но Нефея ещё была слишком мала, чтобы делать из этого выводы. Но про себя подумала: «Неужели все жабы розовые?» И на ум ей пришла одна песенка:
Когда-то, в какой-то далёкой стране,
В какой? – Не припомнить примера.
Все жили по странным законам: в цене
Был долг, и обычай, и вера.
А вера, – что именно так быть должно,
А долг, – это тот же обычай.
Все вехи закона сливались в одно
С традицией – в веры обличье.
Сцена 4. Детство Нефеи
Детство Нефеи было сказочно детским! Она очень любила играть со сверстниками во дворе, или гонять бесчисленных котов (так как голуби в этом городе почему-то не водились!), что детям, в общем-то не запрещалось. Или гладить их пушистые животики, когда они валялись и нежились на Солнце. Одна из игр заключалась в том, чтобы нарисовать объёмную фигуру, которой не может быть в объёмном мире, или переплетающиеся фигуры фантастических птиц или зверей, контуры которых создают друг друга.
Нефея могла пойти, не боясь ничего прямо в поле, и собирать там бесчисленные цветы, рассматривать бабочек и стрекоз, и не понимать, – чем это поле так стрекочет таким, что не слышно в городе?
Упав в траву, Нефея мгла долго смотреть в небо на летящие облака, на парящих птиц, пока не позовёт её к обеду мама. А мама была затейница! То пряников напечёт в виде бабочек, то котлет наделает в виде поросят. Но особенно Нефее нравилась игра в угадай. Она ещё не до конца понимала её смысл, но внутренне чувствовала волнение за результат игры. Игра заключалась вот в чём. Мама брала куклу и изображала из себя крокодила. Затем этот «крокодил» спрашивал: ты, мать этого ребёнка? – Я, – отвечала Нефея. – Хочешь получить его обратно? – Да. – Тогда угадай – отдам я тебе его, или нет?
К этой игре Нефея относилась серьёзно, и уже не в первый раз ей хотелось крикнуть: Да, отдашь! И вспоминала, как при этом ответе крокодил заявлял: нет, не угадала! Не отдам! Ведь главное состояло не в желании получить желаемое, а поставить в тупик и самого обидчика, ведь ни в чьей честности сомнения не было. И тогда Нефея говорила другой ответ: «Нет, не отдашь!» «Крокодил» при этом начинал плакать: – Как ты угадала, девочка? Если я тебе не отдам, то в таком случае ты угадала, и я обязан буду тебе отдать! Эту игру Нефея запомнила на всю жизнь, даже не подозревая, какую роль она сыграет в спасении целой страны.
Песенка о крокодиле, который любил загадки. Из старой нефеиной книжки
Жила была Крокодительница
И очень большой Крокодил,
Она была детям учительница,
А он загадки любил…
Казался он злым, казался он злым,
Но очень загадки любил.
И вот, он однажды всех деток украл,
В огромную пасть посадив,
А матери прежде сказал: угадай, —
Попросишь – отдам ли я их?
Отдам ли я их? Отдам ли я их?
Загадки он очень любил!
Пришла Крокодилица в горьких слезах:
Учительница, помоги!
Украл крокодил моих деток, сказав
Загадку: отдаст ли он их?
Отдаст ли он их? Отдаст ли он их?
А ну, угадай, говорил!
А в этой загадке был явный подвох! –
Учитель же всё поняла, —
Хитрец, крокодил преподал нам урок,
Чтоб ты свою мысль назвала!
Но это – игра, но это – игра,
В ней логики сущность важна!
Ты – мать, ты желаешь всех деток вернуть,
Эмоции здесь только вред!
Я знаю, как нам хитреца обмануть,
Здесь верен один лишь ответ,
И сдастся хитрец, и сдастся хитрец,
Который загадки любил!
Пришла к крокодилу несчастная мать –
Довольный всё ждёт Крокодил:
Ну, что, ты готова уже угадать,
Чтоб деток судьбу я решил?
Я голоден слишком, твоя же мыслишка
Способна ль меня обуздать?
– Конечно, готова!
– Так что же ты ждёшь?
Давай мне ответ поскорей!
И молвила мать: нет, ты их не вернёшь!
Здесь нету ответа верней!
Взгрустнул крокодил, взгрустнул крокодил,
Который загадки любил.
– Ну, что ж, угадала! Твой верен ответ.
Я словом своим дорожу.
Держи своих деток, себе на обед
Другое меню поищу.
И пасть он открыл, и деток пустил,
Загадки он очень любил
Скорее всего, мой дорогой читатель, здесь я должен сделать сноску, и пояснить суть загадки и правильного ответа на неё. Загадка «О крокодиле» относится к классическому парадоксу. И здесь отвечающему важно высказать не своё желание, а поставить Крокодила в логический тупик. А этого крокодилы ох, как не любят! И в самом деле, если вы ответите: «отдашь!», то Крокодилу не будет ничего проще, чем признать ваше поражение простым: «не угадал!», и на этом спор будет окончен. Но ответ «Нет, не отдашь!» повергнет любителя задачек в шок. Теперь у него два варианта ответа, и оба проигрышны для него. И тут ключом становится не само желание получить желаемое обратно, а сама игра угадай- не угадай. Угадаешь – отдам, не угадаешь – не отдам. Так думает он, но, начиная размышлять, приходит к одному и тому же выводу. Итак, ответчик говорит: «Нет, не отдашь!». Если Крокодил и не намеревался отдавать, то ему следует признать, что ответчик угадал! А раз угадал, то следует отдать! В случае варианта: «Не угадал», Крокодил начинает противоречить сам себе: раз ответчик не угадал – ЗНАЧИТ НЕ ОТДАМ! А раз не отдам, – значит, ответчик в итоге угадал, и следует отдать! У этого Крокодила железная логика, и слово своё он держит. Главное – угадать правильно.
