Алексей Владимирович Бойков
Российский Варяг
11 января 1904 года, на японском бронепалубном крейсере II класса в водах близ Маньчжурии, совещание глав японских сухопутных оперативных групп
Каждый из этих людей имел идеальную военную выправку. Роста они были среднего, с гордо расправленными плечами и с холодным как северный ветер взглядами. В каюте их насчитывалось четыре человека. Один был явно старше по должности, чем все остальные. Трое стояли шеренгой, четвертый, который старше, был напротив. Освещение было тусклое. Крейсер заметно покачивало на неспокойной воде.
Говорил в основном самый старший офицер. Он имел звание, которое у японцев именуется как Kaigun-chūsa или командующий уровня среднего старшего офицера. Остальные участники совещания имели звания не выше Kaigun-chūi или младшего лейтенанта уровней младших офицеров.
– Объемы поставок продолжают нарастать. В нашей стратегии установлены точные показатели, их нужно достичь! Только оружия за ближайшие две недели будет доставлено несколько тысяч экземпляров, не считая боезапаса. Про продовольствие вы тоже знаете, напоминать не буду… Во многих пунктах развертывания места не хватает, нужны новые площади. Кроме того, до сих пор мы не получили детальные планы местности в зоне высадки дивизий первой волны к востоку от Сеула. Нет информации и по более чем половине военных соединений корейской армии в глубине страны. Ввиду этого вопрос, у нас на носу десантная операция, когда мы уже получим исчерпывающую информацию по противнику? – спросил старший офицер.
Лейтенант преступил к ответу на вопрос. – Более десяти складов в корейском квартале в Сеуле передут под наш полный контроль, включая договор на присутствие нашего охранения… Не считая этого будут и иные площади для хранения груза… По моим расчетам, до конца месяца мы сможем обеспечить полное надлежащее хранение всего, что должно поступить для обеспечения армии… Вся иная информация, которая касается военной инфраструктуры Кореи, вот-вот будет в нашем распоряжении. Послезавтра будет встреча с нашими агентами в Сеуле, на ней мы получим исчерпывающий пакет документов и разведданных для успешной реализации высадки. – Доложил он.
– На вашем месте я бы не был так уверен в своевременности получения разведданных. Все-таки, работая с предателями, даже с теми предателями, которые предали твоего врага – это заведомо рискованное дело. Они и нас обязательно предадут, это лишь вопрос времени!
– Вы правы! Слова ваши преисполнены истиной. Однако, я уверен, это произойдет не раньше, чем они получат оплату.
Командующий ухмыльнулся. – Да, в этом есть смысл… С этими корейцами мы расплачиваемся золотом?
– И золото и валюта.
– О каких средствах идет речь? – спросил старший офицер.
– Две сотни унций золота и несколько тысяч вон, – младший лейтенант.
– Это очень много, – старший офицер неодобрительно покачал головой, – где будет проходить встреча?
– В корейском квартале, при моем личном присутствии. В сопровождение беру пятерых лучших стрелков из числа сухопутных войск.
Командующий говорил медленно, размеренно, обдумывая каждое слово, – корейский квартал – это отличное место для засады… Но мы проявим осторожность. Если учитывать личные качества тех с кем мы ведем дела, рассчитывать на благородство и честность не приходится! … Золото с собой не берите, количество наличных вон уменьшите в три раза. На встрече договоритесь о передаче основных средств на японском крейсере "Чиода" в порту Чемульпо в любое удобное для наших «партнеров» время. На самой встрече передадите только аванс в виде наличных вон. И самое главное, никаких пяти лучших стрелков. Понадобится конвой. Возьми взвод из двадцати пяти, тридцати человек.
– Командующий, вы как всегда по-настоящему мудры! – согласился младший лейтенант.
Командующий сел за письменный стол. – Я не мудр, а опытен. Нельзя доверять тем, кто продает свою страну за пару тысяч вон и сотню унций золота. Как я уже сказал, такие торгаши продадут все, даже свою семью, главное предложить нужную сумму!
В каюте воцарилась тишина. Волны врезались в борт корабля, создавая характерные хлопки.
Командующий продолжил. – Скажи мне, эти же люди занимаются решением вопроса с корейским подпольем?
– Да, данный вопрос на стадии кульминации. Мы уменьшим присутствие таких людей в правительстве Кореи. Их число в сословной элите тоже заметно поредеет. На текущий момент все проходит согласно ранее сформированному плану.
– Напоминаю, что это важно сделать именно нашим корейским агентам. Накануне операции на руках японцев не нужна лишняя кровь!
– Да, я об этом помню, все будет исполнено.
– Говоря о корейском подполье, я сразу вспомнил о русских… Что касается непосредственно русских сил, – командующий открыл папку и взглянул на документы. – По моей информации в порту Чемульпо в настоящий момент находятся русские корабли – крейсер "Варяг", мореходная канонерская лодка "Кореец" и товарно-пассажирский пароход "Сунгари", а также иностранные военные корабли – английский крейсер Talbot, французский Pascal, итальянский Elba и американская канонерская лодка Vicksburg?
Вопрос был адресован младшему лейтенанту.
– Да, информация верная, – ответил младший лейтенант.
Командующий чуть заметно улыбнулся. – Русских кораблей мало, они не доставят проблем. Думаю, русские сложат оружие во время десантной операции в обмен на сохранение жизней.
– У них не будет другого выхода! – согласились все присутствующие.
Командующий одобрительно кивнул головой и закрыл папку с документами.
– Все могут быть свободны. Приступайте к работе!
13 января 1904 года, на крейсере Варяг, около 20 часов
– Ты, правда, откладывал свое жалование в течение последних двух лет ради этого? – с явным удивлением спросил Варфоломей Макаровский.
– Да, правда! Всегда старался отложить больше половины… – с нотками гордости ответил Макар Калинкин.
Варфоломей Макаровский рассмеялся. – То-то я думаю, что ты в отгулы не ходишь? А ты деньги копишь! Боюсь, тебе придется отдельный карман пришивать для такой роскоши, – в шутливой манере прокомментировал Варфоломей Макаровский, застегивая на себе кафтан сухопутного рядового солдата Японии.
– А я боюсь тебе придется держаться подальше от канатов и мачт, а то ты того гляди удавишься от зависти! – защищаясь от нападок собеседника ответил Макар Калинкин. В это время он натянул на свои голени сильно поношенные японские черные кожаные краги. – И часы не для меня. Подарок повезу! Подарок для отца.
– Целых два года ждать, чтобы купить часы… Эх, и сколько свободного времени в пустую…
– Долго б терпеть – не беда, было б чего ждать! Да и что мне в этих отгулах делать!? Я матрос скромный. Поел, поспал, да поработал. Как говорят у нас на родине – добрая жена, да жирные щи, другого счастья не ищи! – прибеднялся Макар Калинкин.
– Ах, Жена? У тебя тут из жен только двенадцать 152-мм орудия!
– И те красавицы! – смеялся Макар Калинкин.
– Тем не менее, я бы тебе не рекомендовал сегодня с собой брать деньги. Учитывая задачу, которую Все́волод Фёдорович сегодня перед нами поставил, зайти в подходящую ювелирную лавку у тебя не представится возможности, – справедливо подметил Варфоломей Макаровский.
– Ни один гальюнщик в этом сыром городе не заставит меня отдать деньги без боя! А коли в бою погибну, то и деньги мне не нужны… на все воля Божья, с его помощью и в лавку за покупкой успею и поставленную задачу решу! – настаивал Макар Калинкин.
– Да, кажется, без Божьей милости нам никуда… А у меня только спина перестала болеть, ходить хоть нормально начал, и сразу в дело посылают! – жаловался Макар.
– Вот и хорошо, что прошла! С больной спиной было бы тяжелее…
В каюту зашел мичман Петр Губонин.
– Вы готовы?
– Так точно, Ваше Благородие!
Петр Губонин внимательно осмотрел то, во что были одеты матросы.
– Да, одеты вы и правда, как главные бражники Сеула!
Матросы переглянулись.
– Такой и был наказ, Ваше Благородие! – ответил Макар Калинкин.
– И то, правда! Пошлите, нас ждет шлюпка.
***
Старший штурманский офицер Варяга лейтенант Евгений Беренс ровно в 19:30, за полчаса до отправления в Сеул, прибыл в ходовую рубку Варяга по приказу командира Всеволода Фёдоровича Руднева. Встретившись там с капитаном, они вместе прошли на палубу ниже в один из грузовых трюмов. Отперев громоздкий оружейный шкаф с надписью «не открывать!» капитан повернулся к лейтенанту.
– У меня есть оружие, от которого нужно избавиться, – Все́волод Фёдорович указал ладонью на деревянный ящик на торце которого были слова на немецком языке. – Подарок с британского бронепалубного крейсер 2-го ранга Talbot, а именно от небольшого немецкого экспедиционного корпуса который оказался на его борту. Во время нашей случайной встречи на палубе Talbot и после теплого разговора мне подарили этот ящик, в котором насчитывается шесть штук Mauser C96. Отказываться было грешно, пришлось принять подарок!
– Ваше Высокоблагородие, не знаком с Mauser C96! – сказал Евгений Беренс.
– Это немецкий самозарядный пистолет, который был разработан в 1895 году. Данные экземпляры на 10 патронов.
Всеволод Фёдорович поднял крышку деревянного ящика. Взяв пистолет в руку, он протянул его лейтенанту, тот взял.
– Легкий, но форма необычная! – удивился лейтенант. Он крутил его в руке и с интересом разглядывал. – В руке сидит удобно, магазин встроенный…
– Да, оружие интересное. Но не отечественное! Как вы можете легко догадаться, на вооружении у Российской империи не состоит. Потому на корабле его быть не должно. Почему, объяснять не надо? – договорив, капитан риторически посмотрел на лейтенанта.
– Никак нет, Ваше Высокоблагородие, не надо!
Капитан кивнул и снова указал ладонью на ящик.
– Коробку с патронами 7,63×25 мм я положил в ящик, в ней около двух сотен штук. Забирайте все. Не приведи Бог, начнется бой, патронов не жалейте! Если все обойдется спокойно, то оружие приказываю утопить вместе с боезапасом. – Капитан задумался. – В любом случае от оружия необходимо избавиться, вне зависимости от исхода. Это понятно?
– Понятно, Ваше Высокоблагородие!
Всеволод Фёдорович по-отцовски положил руку на плечо лейтенанта. Говорил он по-своему спокойным, неспешным тембром.
– Каждый член экипажа моего корабля на вес золота, а значит, нужна максимальная безопасность! Как известно, максимальная безопасность достигается максимальной вооруженностью и подготовленностью. – Пауза. Капитан смотрел в глаза лейтенанта. – Пойдем, дам тебе еще кое-что.
Они прошли еще около семи шагов вглубь трюма. Всеволод Фёдорович остановился рядом со столешницей, на которой стоял достаточно объемный предмет, накрытый парусиной. Потянув лямку, которая опоясывала предмет, капитан ловким движением рук освободил парусину, которая под собственным весом сползла на пол.
– Надеюсь, вам не пригодится, – с надеждой заключил капитан, положив ладонь на длинный ствол пулемета «Максим».
– Ого, Ваше Высокоблагородие, это же пулемет! – удивился Лейтенант.
– Да, точно, пулемет. Еще в 1897 году такие пулеметы «Максим» были закуплены на вооружение флота Российской Империи. Хорошее орудие, но с учетом особенностей современного военного искусства применить его не представляется возможным. Крупнокалиберные орудия высокой дальности и современные торпедные аппараты не оставляют шанса на применение пулеметов на близких дистанциях. Эпоха абордажа ушла в прошлое. Единственная судьба этих орудий на флоте – не сделать ни единого выстрела по противнику и в конечном итоге погибнуть от попадания фугасного снаряда крупного калибра. Поэтому, коротко говоря, берите его сегодня с собой, вам он может оказаться полезным!
– Ваше Высокоблагородие, как прикажете! Только разрешите спросить, как мы понесем его по городу?
– Очень просто. Пулемет на телегу, телегу к кобыле, и поедите по добру по здорову! По разным сторонам телеги орудие заставите ящиками с продуктами, сверху накроете парусиной. По прибытию поставите телегу так, чтобы направление залпа соответствовало исходящей угрозе. Думаю детально объяснять не надо?
– Нет, Ваше Высокоблагородие, не надо!
– Вот и отлично. Боекомплект состоит из двух лент по двести пятьдесят выстрелов. Пулемет новый в смазке, в обслуживании не нуждается. Осталось только зарядить и использовать. Вопросы есть?
– Да, Ваше Высокоблагородие! Что прикажете делать с орудием после?
Капитан задумчиво нахмурил брови.
– В зависимости от возможностей. Будет возможность, верните его на корабль, если не будет, оно должно быть уничтожено. Ответ ясен?
– Все ясно, Ваше Высокоблагородие!
Всеволод Фёдорович протянул Евгению Беренс сверток.
– Тут средства на аренду телеги и сопутствующие расходы. Помните про необходимость сохранения анонимности, никто не должен догадаться, что вы с «Варяга». В остальном все инструкции вы получили ранее. Есть вопросы?
– Нет, Ваше Высокоблагородие!
– Удачи и да прибудет с вами Господь! – чуть приглушенным, но очень теплым тоном сказал капитан.
– Аминь.
***
Погрузить пулемет в шлюпку было непросто. Лейтенант Евгений Беренс и еще несколько матросов предприняли немало усилий для достижения данной цели. Пулемет был расположен в центре шлюпки для равномерного распределения массы, чтобы избежать крена шлюпки. Патроны и ящик с пистолетами были помещены под пулемет. Данный арсенал был укрыт парусиной.
Чуть позже в шлюпку сел мичман Петр Губонин, матросы Варфоломей Макаровский и Макар Калинкин. Возглавлял группу лейтенант Евгений Беренс. К ним присоединили шесть матросов «Варяга» с целью обеспечения эффективного движения шлюпки по глади воды посредством весел.
После успешной высадки и разгрузки в порту мичман Петр Губонин арендовал крупную телегу, которая использовалась для перевозки риса. Плюсом был докуплен десяток мешков доверху наполненных рисом, которые послужили успешной маскировкой пулемета «Максим».
Процесс загрузки происходил в укромном месте в закоулках местного рынка. Лишних глаз вокруг не было.
– Варфоломей, пулемёт твой! – сказал Макар Калинкин, – из нас двоих только ты умеешь из него стрелять, вот и устанавливай так, чтобы, если не дай Боже чего выйдет, ты мог, не мешкая сразу стрелять! – по интонации собеседников казалось, что никто даже не думает о возможность применения пулемета в городе.
– Сплюнь! Если будешь говорить «не дай Боже чего выйдет» – то оно обязательно выйдет. Такова традиция… – не разделял их скептицизма Варфоломей Макаровский.
– По правде сказать, Варфоломей, это тебе на тот случай, если японцы последнюю бочку чанджу8 из дома будут увозить! Тогда, уверен, повод для применения у тебя будет неоспоримый! – отрезал мичман Петр Губонин.
В этот момент из-за угла показался лейтенант Евгений Беренс. Он отсутствовал, так как после прибытия на берег сразу отлучился. Сверху на нем был потертый черный плащ европейского покроя. Узнать его в этой накидке мог лишь тот, кто хорошо его знал. Накинутый на голову капюшон оттенял лоб, выдавая лишь стремительный взгляд его глаз. Он был высокого роста, имел должную солдатскую выправку. Руки худые, но сильные. Особенно четко выделялся силуэт вен на предплечьях и ладонях. Черты лица острые. Нос длинный, выразительный. Нижнюю часть лица украшали красивые длинные усы и короткая бородка. Возраст средних лет. В целом, внешний вид лейтенанта выдавал в нем военного человека с хорошими манерами.
Быстрым шагом он приблизился к своей группе.
– Орудие, я смотрю, спрятали?
– Да, Ваше Благородие, спрятали! – ответил мичман Петр Губонин.
Лейтенант осмотрел телегу и кобылу.
– Ясно. Неплохо. Где боекомплект?
– Там, под мешком, слева. Все что было, сложили в два деревянных ящика, – сказал мичман Петр Губонин, указав пальцем на левую сторону телеги.
Лейтенант, сделав несколько ловких движений, вплотную приблизился к описанному выше местоположению, и, обнаружив ящики, потянул их за жестяные скобы, напоминающие дверные ручки. Отперев замок на оном из них, он потянул за ленту с патронами, – матрос Макаровский, чего уставился? Заряжай ленту в пулемет! – в строгой форме приказал он.
Варфоломей Макаровский, хоть и с волнительным удивлением, но без промедления бросился выполнять приказ. Тем временем Лейтенант открыл второй ящик и продемонстрировал белому свету немецкие пистолеты.
– Представляю вашему вниманию самозарядный пистолет Mauser C96, – торжественно огласил лейтенант, взяв один из них, – новый немецкий пистолет на десять выстрелов, – он продолжил в саркастической манере, – нам персонально привезли эти экземпляры немецкие подданные для проведения качественной разведывательной работы! Уникальные образцы, еще в масле, ни разу не стрелянные.
Он протянул пистолет мичману Петру Губонину.
– Разберись с механизмами, заряди, обучи остальных и распредели оружие по два на нас с тобой и по одному каждому матросу. От ящика избавиться, патроны поделить поровну. Вопросы?
– Вопросов нет, Ваше Благородие!
– Чинно! – он достал карманные часы, – время двадцать пятнадцать, пора выезжать. Даю вам десять минут на подготовку, и пять на дорогу, в двадцать тридцать жду вас верхом на телеге возле арки центрального тракта. Все понятно?
– Да! – все ответили хором.
Лейтенант спешно скрылся за углом. Тишина стояла не долго.
– У кого-нибудь из нас часы есть? – мичман загадочно посмотрел на матросов.
В ответ они молча покачали головой.
Мичман наигранно поднял глаза к небу, но его стремительный взгляд остановил соломенный навес, который простирался над их головами.
– Вот незадача, и солнце зашло! Ладно, не нужны нам часы, просто сделаем это все быстро и сразу поедем.
Мичман принялся выкладывать Mauser C96 из ящика.
– Ваше Благородие, разрешите взять оружие? – с нескрываемым интересом сказал Варфоломей Макаровский.
– Пулемет зарядил? – подозрительно прищурившись, спросил мичман.
– Да, зарядил!
Мичман протянул ему незаряженный пистолет и коробку с патронами.
– На, заряжай. Но перед этим пощелкай курком, спусковым крючком, почувствуй механику.
В то же мгновение к ним присоединился Макар Калинкин.
Оружие было освоено достаточно быстро, долгого инструктажа и обучения не понадобилось, так как принцип работы пистолета был достаточно прост.
Мичман удобно спрятал во внутренние карманы объемного ватного кафтана два своих пистолета, еще сорок патронов распределил в подсумок, который опоясывал его талию. Примерно той же логике следовали матросы. Два Mauser C96 завернули в ткань и спрятали под мешок с рисом так, чтобы лейтенант мог без сложностей их забрать. Все уселись на телегу. Кобыла заржала.
– Из пулемета на ходу придется стрелять или из засады? – иронизировал Варфоломей Макаровский, располагаясь посередине телеги аккурат над пулеметом.
– Зачем тебе засада? Выпрыгнешь с ним в руках из-за ближайшей уборной и от плеча, Варфоломей, от плеча будешь стрелять! – сев на мешок по другую сторону телеги ответил матрос Макар Калинкин.
– Главное чтобы пулемет вперед не перевесил! – улыбаясь, добавил мичман Петр Губонин.
Телега тронулась.
Макар Калинкин посмотрел на Варфоломея Макаровского и похлопал ладонью по своему плотно набитому карману. Тот многозначно кивнул и обратился к мичману.
– Ваше Благородие, разрешите вопрос задать?
– Задавай, Варфоломей, задавай.
– Речь как раз о часах. Тут Макар скопил монет и хочет себе часы карманные приобрести. Ввиду этого хотим уточнить, есть ли возможность заехать в ювелирную лавку?
Мичман развернулся в пол оборота и удивленно посмотрел на Макара.
– Офицерские замашки у тебя, Макар Калинкин, никак в капитаны метишь? – без сомнения, сарказм этого вопроса эхом чувствовался на борту «Варяга».
– Никак нет, Ваше Благородие, подарок в отчий дом повезу!
– Ааа, подарок – это хорошо. Я запомню твое пожелание, но не думаю, что сегодня представится возможность. С учетом того, что мы пулемет с собой везем, нам бы живыми с этого мероприятия выбраться!
– Спасибо за понимание, Ваше Благородие! – тепло сказал Макар Калинкин.
– Пока не за что.
Спустя пять минут пути Варфоломей Макаровский твердо прижимал ногами вторую ленту с патронами для пулемета «Максим», которая подозрительно громко гремела на каждом крупном валуне дорожной насыпи. Макар Калинкин своим некрупным весом давил на сползающие мешки с рисом, которые, в свою очередь опирались на пулемет, дабы последний не оголил слабо замаскированный парусиной силуэт ствола. На их лицах были непринуждённые улыбки, а глаза выражали театральную непринужденность и наигранную беззаботность.
В то же время мичман Петр Губонин держал поводья и старался вести мало послушную лошадь в указанном направлении. Он думал о том, что его обманули, когда сказали, что кобыла накормлена и полна сил. На счет баланса ее сил он сомневался, но вот в ленивости этой кобылы сомнений не было. «Пулемет что ли такой тяжелый или мешков многовато?» – размышлял он.
Прибытие телеги к арке центрального тракта произошло в строгом соответствии с обозначенным временем. Лейтенант тоже не заставил себя ждать. Он неприметно стоял возле дороги напротив местной продуктовой лавки. Потертый черный плащ европейского покроя больше не был частью его одежды. На его место пришел стеганный ватный кафтан темно серого цвета. Эти изменения были связаны с рациональным подходом к делу. В плаще ночью холодно, да и ватный кафтан очень хорошо помогал прятать все, что угодно.
Поравнявшись с телегой, лейтенант на ходу запрыгнул на свободный край платформы рядом с мичманом и коротко сказал, – едем.
Лейтенант Евгений Беренс протянул мичману Петру Губонину сверток с бумагами.
– Я выправил посольскую визу на эту телегу. Если патруль или любые уполномоченные лица нас остановят и запросят документы, нужно вежливо показать этот сверток.
Мичман развернул сверток и увидел дипломатические реквизиты, – отпустят без досмотра? – прокомментировал он.
– Должны.
– Ваше Благородие, а если нет? – озаботился мичман.
Лейтенант оглянулся назад и посмотрел на мешки, которые маскировали пулемет.
– Тогда придется как-то выкручиваться, – констатировал он, – кстати, где мое оружие?
– Ваше Благородие, под вашей левой рукой мешок, под ним тканевый сверток, в нем два пистолета, – сказал Варфоломей Макаровский, указывая пальцем на нужный мешок.
Когда телега достигла относительно безлюдного отрезка пути, капитан взял оружие и удобно разместил оба пистолета во внутренних нагрудных карманах. Стеганный ватный кафтан темно серого цвета отлично маскировал любые предметы, спрятанные в районе грудной клетки. Тучный объем ватника подстраивался под внутреннее изменение рельефа тела и отлично сглаживал неровности. Знаки отличия, как на кафтане лейтенанта, так и на кафтане мичмана отсутствовали. Их верхняя одежда выдавал своим видом лишь страну происхождения.
Что касается потрепанного кафтана сухопутного рядового солдата Японии, который на себя надел Варфоломей Макаровский, и выцветшей китайской униформы синего оттенка Макара Калинкина, то на фоне российских ватников смотрелось это все причудливо. Картина смахивала на что угодно, но только не на диверсионную группу. Скорее на конюхов перекупщиков, которые везли заказ по поддельным дипломатическим документам.
Когда они свернули на финальную дорогу, которая вела их к тактической точке операции, лейтенант отметил компанию из трех крестьян, которая двигалась в попутном с ними направлении. О своем наблюдении он сразу поделился с мичманом.
– Если бы я был дежурным, я бы обязательно досмотрел этих трех бродяг.
– Ваше Благородие, о чем речь?
– Слишком уж сильно сутулится тот, кто идет крайним справа. Скрутка сена, которую он тащит, едва ли так тяжела, чтобы создавать настолько большой противовес, который создает тело этого человека.
