Алексей Владимирович Зелепукин
Хэллоуин
– Советовать всякий мастак, а сам-то пойдешь?– выкрикнул кто-то из собравшихся, да с таким укором, словно в душу плюнул. Я посмотрел на убитую горем старуху. Выбора особо не было.
– Пойду. Несите солому, дегтя, смолы – будем маски мастерить. Шкуры, если какие есть – тоже тащите, по волосатие желательно. А да и тыквы, если есть со свечами, тоже пригодятся. Навырезаем злых рож, вставим во внутрь свечи, пусть думают что нас прям легион.
Минут через двадцать, а может и тридцать размалеванные крестьяне уже крались к зданию управления.
– Как махну рукой, кричите, визжите. Главное напугать, а там глядишь и до драки не дойдёт.
Окружив строение сельчане вооруженные вилами да косами ждали сигнала.
Я заглянул в слюдяное окно.
За столом в дальнем углу, скинув доспехи, сидел тучный лысый человек с огромным медным крестом на толстенной цепи.
Он с наслаждением упивался зрелищем, потягивая что-то из большой кружки.
Ещё двое бугаев издевались над сжавшимися в комок девушками, рассказывая им какие пытки их ждут в ближайшее время. По щекам ошалевших от страха девушек текли слезы.
– Пусть сиськи кажут, пока палач не обрезал.– в хмельном угаре скомандовал тот, что с крестом.
Затрещала ткань оголяя девичьи прелести.
Стоявший рядом со мной отец сжал вилы. Я услышал хруст его пальцев и скрип сжатых челюстей.
Больше ждать было нельзя. Я выбил окно и ворвался в коморку, крича нечеловеческим голосом:
– В Аду сгною ублюдки!!! – я саданул кочергой по дереву стола. Не хитрая утварь с остатками ужина подпрыгнула и свалилась на пол.
– Демон…– прошептал тот, что с крестом, и начал тыкать в меня медным распятием.
– Грешникам это не поможет. Ты мой, со всеми потрохами!!! – Я из всех сил старался придать голосу зловещий оттенок, хотя больше всего мне хотелось в тот момент расколоть его голову кованной кочергой.
Приняв звон посуды за знак, следом в комнату ворвались сельчане.
Видели бы вы лица, этих поборников святой церкви. Они просто сбежали забыв о своем предназначении, оставив после себя дурно пахнущий желтый след, хотя не все. После того что с крестом – след был коричневым, и прямо скажем: зловонный.
Девушку и ещё двух молодых женщин освободили из колодок. Надо было убираться пока инквизиторы не очухались и не вернулись с подкреплением.
Дорогу обратно одолели почти не заметно, окрыленные успехом, люди не скрывали радость победы. Но вот и крыльцо дома. Старуха расплакалась пуще прежнего и кинулась обнимать вернувшуюся внучку.
– Спасибо тебе, добрый человек. Никогда бы не додумались сами, злом прикинуться что б добро сотворить. А за девушек не переживай, у меня сестра за лесом живет, я их к ней отправлю. – С этими словами старуха обняла меня за плечи.
Мужчины по одному подходили и молча жали руку. Потом подошла она.
– Я уж к смерти приготовилась, не чаяла свет белый увидеть. Мне нечем отблагодарить вас.
– Ничего не нужно. – Отмахнулся я, а на душе вдруг стало весело и радостно, словно на дворе уже 31 декабря.
– Тогда хоть, имя свое скажите, если Бог подарит мне мальчика, нареку чадо в вашу честь.
– Это можно. Родится мальчишка называй Артемом.
Девушка поклонилась и последовала за бабкой.
Деревня опустела, я снова стоял один посреди опустевшей улицы.
Усталость навались невыносимой ношей. Я закрыл глаза, а когда открыл, то снова очутился у той церкви в центре Манхеттена.
