Алексей Юрьевич Булатов
Радужный-Техно
Вот и сейчас, не успев опрокинуть рюмку, он затараторил стандартное «между первой и второй перерывчик небольшой». Для меня вообще-то это была уже четвертая, а для него третья, но об этом мы умолчали. Димон, на правах тамады подняв рюмку, передал тост нашему главному бухгалтеру Марине Николевне.
– Ой, я тосты-то говорить не умею, – смутилась Марина Николаевна. – Я просто пожелаю Верочке крепкого здоровья и любви. Что тут еще сказать?
– Браво, Марина Николаевна! – подхватил Дима. – Сказали как надо, от сердца.
Мы опять выпили. И тут я почувствовал, что мое красноречие проснулось. Я стоял в стороне и сочинял текст будущего тоста, когда большая часть коллектива вдруг решила покурить и испарилась из кухни. Я застыл в нерешительности – осталась только Зина, которая, как и я, не курила. Но говорить с Зиной мне было не о чем. Потому я пошел со всеми подышать. Стоял чудесный августовский вечер – было около двадцати градусов тепла, дул легкий ветерок. Димон, оживившись от свежего воздуха, предложил:
– А давайте в парк пойдем, что нам в офисе торчать?
Все поддержали идею, Верочка добавила:
– Только давайте сразу уберемся на кухне, а то нам влетит.
Правда, Степан расстроился:
– Ага, мне-то из офиса нельзя уходить, но если вы мне пузырек и немного закуся оставите, валите.
– Конечно оставим, нам много сегодня не нужно, – продолжал руководить Димон. – Мне домой через полтора часа очень нужно! Ну что, девчонки, как, пойдем в парк? Погода-то какая! Скоро осень, давайте ловить момент!
– Конечно, Дим, пойдем!
Решение было принято и подлежало немедленному исполнению. Еду и бутылки собрали в пакеты, посуду сгрузили в раковину, взяли одноразовую посуду и двинулись в парк. Такие походы были не редким пятничным явлением, а скорее логичным развитием событий. Пока шли сборы, я тихонько вернулся в каморку и хлопнул еще рюмашку коньячку. За мной пришел Димон и последовал моему примеру.
Степан остался, наличие полной бутылки водки его утешило. Он еще хлопнул рюмку из открытой, запил вином и закрыл за нами входную дверь. А мы пошли по знакомой тропинке к парку, который выходил на берег Днепра. Парк был в пяти минутах пешком от офиса, компания, весело болтая, шла в его направлении. Я брел самым последним и всю дорогу боролся с желанием свалить домой. Все-таки очень хотелось выполнить данное в начале недели себе и НП обещание не пить, но алкоголь в крови тащил меня вперед. «Ты не бойся, Алексей, все будет в порядке. Много не выпьем! Посмотри какая погода, ведь грех не выпить!» – уговаривал меня кто-то внутри, и я поддался.
В парке мы выбрали одну из наших любимых лавочек, которые были ближе всего к берегу Днепра, разложили выпивку и закуску. За соседней лавочкой отдыхала компания, с которой мы тут встречались достаточно часто. Это были ребята и девчата из компании, подобной нашей, только торгующей толи спецтехникой, толи электроприборами. Обычно мы с ними встречались уже в том состоянии, когда суть наших разговоров к утру совершенно не сохранялась в голове. Я помнил лица и может даже вспомнил бы, как их зовут.
Ребята приветливо поздоровались с нами:
– О-о-о, «Аспера» пришила отмечать пятницу, или повод есть какой?
– У нас сегодня день рождения Верочки, нашей красавицы – ответил им Дима.
– Верочка, от всей души поздравляем! А у нас день рождения Евы, так что у нас две именинницы сегодня.
Ева была девушкой очень специфической, постриженной под мальчика, во всевозможных татуировках. Татушки у нее были очень странные – напоминали рисунки первоклашки. Еще она была любительницей не только выпить, но и дунуть – пару раз с разными компаниями была в моей квартире. Поэтому я тоже присоединился к поздравлению и крикнул:
– Евка, с днюхой!
– О, Леха, спасибки! – ответила она.
Мы налили себе водки в пластиковые стаканчики, девушкам вина и еще раз выпили за дни рождения. Верочка явно расстроилась, что у нее появился конкурент на ее личном празднике, но на самом деле Ева была ей не конкурент. Сейчас все мужское внимание компании «Аспера» было приковано к декольте Верочки. И с каждой новой рюмкой, а точнее – стаканчиком, желание залезть в это декольте становилось все сильнее и сильнее….
_______________________________________________________________________________
Я проснулся ночью от жажды, в голове кружились вертолеты, которые летали по кругу и стреляли друг в друга. Даже в темноте я быстро сообразил, где нахожусь. Дома. И это было прекрасно. На кухне горел свет, поэтому я легко смог добраться до ванной, открыл кран и долго стоял, набивая желудок водой. Напившись, выпрямился и с удивлением обнаружил, что я абсолютно голый. Я совершенно не помнил, как попал домой и как раздевался тоже. «Черт, все-таки я не сдержал обещание, данное себе и НП, и опять набухался, – расстроился я. – Но, в конце концов, я же свободный человек! Почему я не имею права бухнуть? Что еще делать в этом проклятом городе молодому человеку?»
Тут из комнаты раздался шорох, я посмотрел в открытую дверь ванны и застыл. Оттуда вышла девушка. Она сощурилась от света, посмотрела на меня, что-то буркнула и прошла на кухню. Особенностью этой встречи совершенно неожиданно для меня было то, что девушка была тоже абсолютно голой. Но вот как она попала в мою квартиру, я не смог бы ответить, как и не мог вспомнить, было ли у нас с ней что-то. Заметив татуировки, я понял, что это Ева. По крайней мере я знал имя. «Эх, жаль, – мелькнула у меня мысль. – Вот если бы это была Верочка…»
Глава 3. Глюки
Я все-таки сделал это – проснулся в понедельник не с похмелья! Смог остановиться в субботу, несмотря на то, что у меня оставался почти литр пива и половина бутылки водки. Не хотелось, конечно, вспоминать, что причиной моего воздержания была Ева, которую я обнаружил у себя в субботу утром. Она решила, что лучшее лечение от похмелья – дунуть, сгоняла куда-то, и мы дунули. Потом она унеслась по своим делам, пообещав позвонить, а я остался дома заканчивать уборку.
В воскресенье я целый день убирался и навел-таки в квартире порядок, который для меня лично был идеальным. В целом выходные в этот раз прошли спокойно, и я впервые за много месяцев не боялся попасться на глаза НП. Правда, почему-то мучала совесть или, точнее, отвращение от воспоминаний о том, как я проснулся с Евой. Не то чтобы она была мне противна – она была не дурнушкой, но почему-то мое эго говорило мне, что я достоин более симпатичных девушек. И то, что я скатился до этого забитого неимоверными татуировками чуда, серьезно расстраивало меня.
Я шел на работу в обычное время и вдруг увидел лес. «Нужно все-таки, обратиться к психиатру, окулист тут явно ни при чём», – подумал я. Это было похоже на психическое расстройство. Когда я видел пятно, еще можно было предположить проблемы с это глазным дном. Но сейчас картинка была вполне законченная – передо мной стоял дивный лес.
Аккуратно сделав два шага назад, я встал на тротуаре и начал рассматривать открывшийся вид. Примерно в километре впереди виднелся лес, крайне необычный по цветовой гамме, перед которым расстилалось поле… Все бы ничего, но я-то находился посреди центральной улицы славного украинского города Канева! Я чувствовал запахи родного города, я слышал его, но перед глазами стояла картинка совершенно незнакомого фантастического места…
«Вот это темпы», – я даже восхитился тому, как прогрессировало это явление. От первого глюка в виде небольшого пятна в прошлый понедельник до вида на лес прошла всего неделя. Да, выходные были не в счет, потому что я просыпался существенно позже того времени, когда «явление» обычно происходило. Но, похоже, даже в эти дни оно продолжало прогрессировать. И накрыло меня по полной, как и неделю назад, в нелюбимый понедельник по дороге на работу. Теперь я четко различал диковинное изображение леса, и продолжалось это около пяти минут. Определенно с этим нужно было что-то делать.
В Каневе, конечно, существовала клиника, где принимал психиатр-нарколог, специализация которого на алкоголиках была хорошо известна. Только идти к нему не хотелось, хотя здесь он был известной личностью и не отказался бы мне помочь.
Глюк исчез, и я поплелся на работу, где первым делом выбросил засохший лимон, вымыл тарелку и рюмки и сел за компьютер. Не успел я его включить, как зазвонил телефон.
– Алексей, вы на месте? Зайдите ко мне сейчас же! – это была НП, пребывающая, видимо, не в лучшем настроении.
Я шел в кабинет директора, переживая только за то, что она узнала о пятничной пьянке. Кто-то из коллектива вполне мог доложить ей об этом. Но придраться было не к чему – я на работе, свежий как огурчик и полный сил. Да и все, что было запланировано на прошлую неделю, я выполнил. И даже думал, не заикнуться ли мне о премии.
Зайдя в кабинет, я виновато опустил голову. Причин вроде бы не было, но взгляд, которым сверлила меня Наталья Петровна, я чувствовал темечком.
– Ну что ты взор потупил, Алексей, посмотри на меня!
Я поднял голову и посмотрел ей в глаза. Наталья Петровна, несмотря на возраст, была женщиной роскошной – всегда с идеальной прической, маникюром и макияжем. Она создала компанию практически в одиночестве. Все партнеры, которые время от времени внезапно появлялись, пропадали так же неожиданно. Муж работал её личным водителем. Мужчина он был элегантный, но бестолковый и обычно сидел весь день в подсобке с охранником.
– Ну что ты молчишь, Алексей? Не хочешь мне ничего сказать?
– А что я должен сказать?
– Блин, как ты замучил, Алексей, каждый понедельник одна и та же хрень! Я тебя зашью насильно! Ты задолбал бухать по выходным! В каморке твоей бутылками пустыми в шкафах все место занято! Ты думаешь, я ничего не вижу и не знаю?
«А вы не всё знаете, раз только про пустые бутылки говорите… – подумалось мне. – Федька, видимо, настучал… Раз она про каморку мою говорит, явно он заложил. Ну, стукачок! Фиг я тебе еще в пятницу налью!»
– Ты же мне обещал неделю назад, что больше пить не будешь! Мы же с тобой договорились – месяц сухого закона.
– Ну Наталья Петровна, посмотрите, я же сегодня трезвый, как стекло, на работу пришел вовремя, – попробовал я оправдаться. И на прошлой неделе всё отладил – система работает, сбоев нет, отгрузки идут…
– Идут, блин! А где новая форма «Торг-12»? Она должна была быть готова еще две недели назад, а ты всё балду пинаешь! Скоро товар начнут возвращать!
– Да я сделаю сегодня, были же и другие задачи!
– Все, не хочу ничего слышать! Я тебя предупредила – иди работай! Да, и о премии в этом месяце можешь даже не мечтать!
В целом сегодня настроение у НП было не таким уж плохим, экзекуция быстро закончилась. Правда, угрозы отвезти меня «в наркошку» вызвали тревогу, но я отмел в сторону печальные мысли, ведь я свободный человек и вправе сам решать, пить мне или не пить! С другой стороны, идея пообщаться с психиатром меня и самого сегодня уже посещала…
Добравшись до рабочего места, я еле поборол желание бахнуть по маленькой, благо пузырек с армянским коньячком с пятницы остался. Но я слишком хорошо знал себя и понимал, что на одной рюмочке остановиться не получится. И если я попадусь НП в понедельник, да после разноса, хоть с небольшим запахом, она точно меня увезет. Да и на продолжение денег практически нет – зарплата будет только в среду, а сегодня еще нужно придумать, на что пообедать. Остатки наличности были потрачены в пятницу, и вопрос как жить стоял остро. Занимать у НП или брать аванс было уже глупо.
Открыв конфигуратор и злосчастную печатную форму, я с тоской подумал, что до среды еще три дня, а до пятницы – все пять. И что пора менять формат проходящих выходных на более спокойный. «Может, действительно, посетить больничку не такая уж плохая идея, и стоит даже надавить на НП – пусть она это сделает? – размышлял я. – А то еще глюки эти с цветным лесом… фу, бред!»
Вкалывать не хотелось совершенно, но нужно было хотя бы делать вид. Понедельник – день тяжелый, работать тяжко, а не работать еще тяжелее. Бутылка коньяка, будь она неладна, жгла мою фантазию и манила к себе. Но я все-таки поборол искушение и занялся этой гребаной новой формой. Сделать ее было просто, но самое противное – в редакторе выверять все эти линеечки и полосочки, чтобы на бумаге они смотрелись точно так же, как в макете.
Отредактировав несколько полосок, я отправил на принтер получившийся результат, и тут пришла Верочка. Выглядела она, как всегда, изумительно. Открытое декольте все также манило. Я вдруг вспомнил, что Верочкино декольте – последнее, что я помню про пятницу до момента, когда увидел голую Еву в ночной квартире.
– Леша, мне нужна твоя помощь, – проворковала Верочка.
От ее томного голоса я почувствовал прилив крови в причинном месте. Стараясь смотреть только в Верочкины глаза, чтобы не выдать своего интереса к уверенной «тройке», я спросил:
– Что у тебя случилось?
– Да вот, смотри, кредит разошелся по аналитике, должны быть вот эти субконто, а тут почему-то совершено другие…
Она протянула мне распечатанную оборотно-сальдовую ведомость, в которой было видно расхождение. Причина расхождения была понятна, как яйцо: при шикарном бюсте у Верочки были дико кривые руки, и совершено не работал мозг.
– Верочка, это всё потому что в документах аналитика или не проставлена, или проставлена некорректно.
– Ну так исправь, мне срочно нужно готовить отчетность!
Вот чего я совершенно не любил, так это когда на меня вешали свои косяки в таком тоне. Все внутри просто вскипало, а декольте и милые глазки уходили на второй план.
– Знаешь, я от НП втык сейчас получил за то, что я «Торг-12» никак не сделаю, поэтому до конца недели я занят. В конце концов, это твоя работа – правильное заполнение документов!
Волна эмоций прокатилась по лицу Верочки: ярость, гнев, испуг. Видно было, что происходит внутренняя борьба. По предыдущему опыту она знала прекрасно, что если я включил упертого, то ничего из этого состояния меня не выведет – ни угроза увольнения, ни вызов на ковер к НП. Поэтому она сменила тактику и протянула:
– Ну Лёшка, ну что ты, в самом деле, тебе же это не сложно, ну сделай, пожа-а-а-луйста-а… – и она улыбнулась, включив все сто процентов своего обаяния.
– Ну хорошо, Вера, посмотрю сейчас, – я не смог устоять.
В целом лечебные обработки по косякам Веры у меня были все написаны, поправить действительно было не сложно. Одно время я пытался научить ее ими пользоваться, но быстро отказался от этих попыток. Это было так же трудно, как заставить ее делать свою работу корректно с первого раза.
«Нужно будет встроить обработки по проверке в процедуру записи документов, – подумал я, – тогда они не смогут их заполнить неверно или недозаполнить». Но люди могли начать сопротивляться и отказаться выполнять эту работу. Хотя, я был уверен, что если дело дойдет до НП, она точно встанет на мою сторону и выдаст всем волшебных пенделей. «Ладно, разгребусь с текучкой – и займусь этим вопросом», – решил я.
В итоге я провозился с задачей Веры до обеда, когда мой организм уже начал приходить в себя и потребовал пищи. Нужно было решать вопрос с питанием. Варианта было два, и звали их Степан и Дима.
У Степы денег не могло быть в принципе, так как всю его зарплату жена отбирала еще до выдачи, просто приходя и получая ее. Правда, это не сильно спасало, так как Степа все равно перманентно находил способы наклюкаться. Его родной брат барыжил спиртом и подгонял периодически Степану по-родственному пятилитровую канистру. Степа прятал ее на даче и время от времени оттуда привозил по чуть-чуть на работу. Но, хоть денег у Степы и не было, с ним можно было всегда разделить обед, который жена ему исправно давала с собой.
Второй вариант был Дима, у которого все-таки можно было занять денег. Но меня терзали сомнения, есть ли они у него сегодня, за два дня до зарплаты. К тому же я и так был должен ему. И я все же решил сходить к мужикам. Мое подозрение про отсутствие наличности у Димона подтвердилось:
– Братан, у самого строго на два обеда – на сегодня и завтра, и то только на «Роллтон» – в пятницу аванс потратил подчистую, еще и люлей от Милки огреб не по-детски просто.
– Понятно, Димон, не вопрос, просто после выходных вообще мель, а жрать охота!
– Держись уж как-нибудь, братан! Нужно, конечно, не каждую пятницу барагозить, а то точно разводиться придётся, – заржал он. – Ты-то куда в пятницу пропал?
– Да я не помню, проснулся ночью дома.
– Ты как-то быстро испарился, раз и нет тебя. Я домой в итоге часов в одиннадцать приперся, всю субботу выслушивал, – сказал он с легкой грустью.
– Сочувствую, конечно, что тут скажешь. Ладно, пойду я до Степана, может хоть обедом накормит.
Степан как раз разложил приготовленный обед и был готов поделиться с радостью. Хитро прищурив глаз, он предложил:
– Лёх, может по маленькой? У меня спиртяра с собой!
– Не-е-е, Степ, понедельник, меня уже НП запалила, сегодня не буду, прибереги до пятницы!
«Если вообще буду с тобой бухать», – продолжил я про себя. Как-то же НП про мой шкаф и про пятничные посиделки узнала…
– Заметано, Лёх! Я как раз по смене попадаю! – не расстроился Степан.
Перекусив с ним супчика с котлеткой и картошкой, я поблагодарил Степу за спасение от неминуемой голодной смерти и пошел к себе. «Занять хотя бы сотку всё равно придется, – невесело думалось мне, – нужно еще вечерок и завтрашний день протянуть. Может, попробовать у Верочки? Неловко, конечно, но и сумма небольшая…»
Доделав ее работу, я подался в бухгалтерию и, зайдя в кабинет, сказал:
– Вер, я все исправил, проверяй. Оборотка закрылась… Дай сотку взаймы до среды, а то что-то я совсем пустой.
Вера посмотрела на меня таким взглядом, что я понял: последний шанс хоть на какую-то замутку с ней растворился, так и не успев созреть в план. Но при этом с видом Снежной королевы она открыла кошелек и протянула купюру со словами:
– На, но смотри, не забудь отдать. И еще, пожалуйста, проверь сальдо двадцатки по прошлому месяцу!
Это, конечно, было подло: сальдо двадцатки – самое мерзкое занятие, которое мне только могли поручить! Настоящее наказание. Так как сами бухгалтеры имели право его просто списать и спрятать, в то время как мне, бедному смертному «айтишнику», такого не позволялось. Я должен был его досконально расковырять и разобраться с кривым источником его появления. Это было грустно, потому что я знал, что сегодня к вечеру НП обязательно спросит с меня эту проклятую унифицированную форму, а Верочка теперь будет звонить и спрашивать про сальдо при каждом открытии оборотки…
Делать было нечего … Тяжко вздохнув, я пошел к себе, но остаток дня решил все-таки посвятить форме, оставив сальдовые разборки на завтра.
Когда я закончил работу и посмотрел в окошко, то понял, что в очередной раз досидел до глубокой ночи. «И все-таки НП ко мне несправедлива: ну, опаздываю я с утра в понедельник, ну, забухиваю по пятницам, но и джобаю ведь нехило! – со злостью думал я. – Вон, в офисе никого, а я сижу, вымеряю формы эти… Ну ладно, жизнь неласкова к «айтишникам», что поделать!»
С другой стороны, зарплата у меня была повыше, чем у менеджеров, даже без премий. Да и работы в нашем городе не так много, чтобы не дорожить ей. Я повесил готовую форму в рабочей базе, настрочил письмо, чтобы ее проверяли, и пошел домой.
Преимущество маленьких городков в том, что от работы до дома и от дома до работы пятнадцать минут пешком, а прогулка августовским вечером – одно удовольствие. У дверей квартиры я вспомнил, что не зашел в магазин и пожрать ничего не купил. Пошарив по полкам на кухне, нашел пачку макарон, в холодильнике – остатки кетчупа. Это был хороший шанс дотянуть до зарплаты. Поэтому я сварил макароны, выдавил на них кетчуп, поел и лег спать.
В семь утра зазвенел будильник. Точнее, не зазвенел, а заиграл мелодию «Металлики» «Unforgiven». Примерно неделю назад я выбрал ее для пробуждения, а сейчас вдруг понял, что это было глупо. Я уже ненавидел «Enter Sandman», теперь эта же судьба ждала такую нежную «Unforgiven». «Нет, нужно на будильник находить какие-то нейтральные наборы звуков, а то есть шанс возненавидеть всю мою любимую Металлику», – подумалось мне.
Я быстро почистил зубы и решил традиционно позавтракать на работе, купив булочек по пути. «Если глюканет опять, в районе десяти утра буду уже в безопасном месте, где меня, скорее всего, никто не тронет», – я уже заранее думал о своих утренних «видениях».
К недостаткам маленького города можно отнести отсутствие круглосуточных магазинов в шаговой доступности. До супермаркета было слишком далеко, и я заглянул в ларек в соседнем дворе. Кроме разнообразного ассортимента спиртных напитков, жвачек и сигарет в продаже были круассаны. Купив себе четыре штуки, я съел один по пути на работу, а еще две вертлявые булочки с шоколадной начинкой проглотил на кухне с горячим кофе. После чего пошел к себе решать задачу остатков.
Глюкануло исправно в районе девяти часов утра. Галлюцинация была ровно той же, но длилась уже около десяти минут. Время с каждым днем прибывало ровно в два раза. Вчера на дороге я стоял, по внутренним ощущениям, около пяти минут. То есть завтра должно было проколбасить не меньше двадцати.
Когда «видения» закончились, я вернулся в свою каморку. Странная ситуация постепенно становилась привычной. Я решил, что завтра в это время пойду в парк недалеко от работы, чтобы изучить ее более внимательно. Было интересно, что же это все-таки значит, красота и необычность этого «иного» мира тоже очень привлекала.
К вечеру случилось небольшое чудо: бухгалтерия надумала выдать мне зарплату раньше. Я на радостях раздал долги и ушел домой вовремя, чтобы успеть в магазин, где приобрел пачку пельменей, майонез, кетчуп, зубную пасту и рулон туалетной бумаги. А затариться на месяц решил в другой раз.
На следующий день я пришел на работу пораньше. Проверил все основные задачи и написал Верочке, что отчет по сальдовке двадцатки готов, после чего направился в сторону городского парка. Там сел на лавочку и стал ждать. Глюк пришел вовремя, хотя я не сразу понял, что он наступил. Оказалось, что я сидел лицом к югу и просто не уловил начала. Повезло, что мимо меня пролетел голубь – провожая его взглядом, я краешком глаза зацепился за знакомую цветастую картинку.
Я поспешно встал и повернулся лицом к скамейке. Передо мной, как и раньше, маячил лес, вокруг которого росла трава совершенно немыслимого цвета. И я сделал шаг вперед…
