Алина Есенина
Мороzов
– Просто… я никогда не делала ничего подобного, – прошептала я, нервно теребя край халата. – Я боюсь показаться глупой, неинтересной.
Рома мягко улыбнулся, и его глаза, словно два тёмных омута, притягивали мой взгляд.
– Глупости, – прошептал он, приблизившись ещё ближе. Я чувствовала его мятное дыхание на своей коже, и от этого мурашки бежали по спине. – Я вижу, что ты умная, красивая и невероятно обаятельная. Уверен, зрители тебя полюбят. Его комплименты, произнесённые с такой искренностью, растопили остатки моих сомнений. В конце концов, что я теряю? Это всего лишь единственная в моей жизни трансляция. Если мне не понравится, я всегда могу попросить его остановиться.
– Хорошо, – сказала я, наконец приняв решение. – Я согласна.
Улыбка Ромы стала шире, и в его глазах заплясали озорные искорки. Он встал и, взяв меня за руку, повёл в сторону спальни, где уже были установлены камера и осветительные приборы. Всё было готово к началу трансляции. Пока Рома настраивал технику, я пыталась справиться с волнением. Сердце билось как бешеное, ладони вспотели. Я глубоко дышала, стараясь успокоиться.
– Готова? – спросил Рома, поворачиваясь ко мне. Я кивнула, стараясь изобразить уверенность, хотя внутри всё дрожало. Рома пригласил меня сесть рядом с ним в кресло, и нажал кнопку запуска трансляции. На экране монитора тут же появилось наше изображение.
– Привет всем! – бодро начал Рома, обращаясь к невидимой аудитории. – Сегодня у нас в гостях… Он посмотрел на меня, призывая представиться. Я сделала глубокий вдох и, улыбнувшись, произнесла:
– Меня зовут Вика.
Первые комментарии начали появляться на экране почти мгновенно. Кто-то приветствовал меня, кто-то задавал вопросы о том, что за неизвестная девушка, появилась в спальне их обожаемого блогера. Кто-то, как и предполагалось, оставлял нелестные замечания. Но, к моему удивлению, я не почувствовала страха или смущения. Наоборот, волнение сменилось азартом. Я чувствовала себя живой, настоящей. Рома, заметив перемену в моём настроении, подмигнул мне. Он начал рассказывать о себе, о своей работе, шутил и отвечал на вопросы зрителей, поздравлял их с наступающим Новым годом. Я постепенно расслабилась и включилась в разговор. Мы смеялись, делились историями, и я почти забыла, что за нами наблюдают тысячи глаз. Время пролетело незаметно. Брюнет остановил трансляцию, пожелав зрителям бурной новогодней ночи, и выключил камеру. В комнате наступила тишина. Я безмерно чувствовала приятную усталость и одновременно прилив энергии.
– Ну как, понравилось? – спросил Рома, улыбаясь.
– Да, – ответила я, также искренне улыбаясь ему в ответ. – Это было… необычно. И даже весело.
– Я же говорил, – подмигнул Рома. – Ты прирожденная звезда.
Поднявшись к кресла, парень плюхнулся спиной на стоящую позади нас кровать, и похлопав по ней, пригласил меня жестом – присесть рядом.
До этого дня, я считала блогерство чем-то развлекательным, тем что не является работой и не приносит какого либо дохода. Но, сегодняшний день кардинально изменил мое мышление в совершенно другую сторону. Я видела как Рома буквально горел этим занятием, видела сумасшедшие донаты, которые постоянно поступали на его счёт, в течении всей трансляции. И сполна почувствовала как иссякли абсолютно все мои силы, спустя всего два часа эфира. Однозначно, Рома и его канал, стали для меня моими новыми кумирами.
Аккуратно поднявшись, я последовала его примеру, и улеглась рядом с брюнетом, рассматривая его высокий потолок. Часы висящие над компьютерным столиком, показывали десять вечера, и это означало, что до нового года оставалось всего два часа. Будто почувствовав мои мысли, парень повернул голову в мою сторону, и я сделала также, осторожно заглянув в его глаза. Мне не хотелось думать в каком свете, я выглядела в его понимании. Сейчас, мне было просто хорошо от этого момента, и сегодняшнего вечера в целом.
– Может проведем сегодняшний праздник вдвоем? Приготовим что нибудь, выпьем, потанцуем… – голос парня звучал с хрипотцой, после проведенного эфира, но это лишь придавало ему ещё более, мужественного шарма.
– Я не против, – растворяясь в его улыбке, мечтательно протянула я. Рома подвинулся чуть ближе, обдавая меня своим мятным дыханием.
Его рука нерешительно легла на мою талию, словно спрашивая разрешения. Я невольно задержала дыхание, ощущая тепло его ладони сквозь тонкую ткань моего халатика. В ответ на мой молчаливый кивок, его пальцы слегка сжались, притягивая меня ближе. Мы лежали так несколько минут, глядя друг на друга в молчании, слушая тихое тиканье часов и мирное дыхание друг друга. Отчего-то, близость была комфортной, уютной, словно мы знали друг друга всю жизнь.
– Что ж, какие у нас планы на новогодний ужин? – спросила я, прерывая тишину и неуверенно выглядывая из-под полуприкрытых ресниц. Рома улыбнулся, его глаза блестели в полумраке комнаты.
– У меня есть паста и… наверное, всё, – признался он с легким смущением. – Я далеко не большой кулинар. Я засмеялась.
– Не беда, у меня есть несколько идей, если ты не против. Можем устроить импровизированный праздник. У тебя найдутся хоть какие-нибудь овощи?
Он кивнул и поднялся с кровати. Кажется, в холодильнике поживает одинокая луковица и пара морковок. Еще есть баночка оливок, если это считается… И мы можем попробовать снова заказать доставку.
– Я вполне справлюсь с тем, что у тебя есть, – уверенно заявила я, следуя за ним на кухню. – Из этого можно сделать отличную пасту. А у тебя есть вино?
– Красное сухое, открытое, буквально пару глотков сделал днём во время эфира, – ответил Рома, открывая холодильник и демонстрируя обещанные овощи.
– Прекрасно! Значит, у нас будет настоящий праздничный ужин, – улыбнулась я, начиная хозяйничать на кухне. Рома, немного неуклюже, но с явным энтузиазмом, стал мне помогать. Он чистил лук, морщась от его резкого запаха, а я поставила воду для пасты. В процессе мы болтали ни о чем и обо всем сразу – о любимых фильмах, книгах, о планах на будущее. Атмосфера была легкой и непринужденной, словно мы давно знакомые друзья. Пока паста варилась, мы открыли вино и налили по бокалам.
– За новый год, за новые возможности, и за… неожиданные знакомства, – подняв бокал, сказал Рома, глядя мне прямо в глаза.
– За новый год, за исполнение желаний, и за приятную компанию, – ответила я, встречая его взгляд. Наши бокалы тихо звякнули.
Простая паста с овощами и оливками в сочетании с хорошим вином казалась изысканным блюдом. Мы ели, смеялись, делились историями из жизни. Время летело незаметно. Когда часы пробили двенадцать, мы подняли бокалы с оставшимся вином.
– С новым годом! – хором сказали мы и чокнулись. В этот момент в окно донесся радостный гул праздничного салюта. Мы сразу же, словно вновь стали детьми, синхронно сорвались со своих мест и подбежали к окну, чтобы полюбоваться яркими вспышками в ночном небе. Рома обнял меня за плечи, и я прижалась к нему, ощущая тепло его тела. В этот момент, наблюдая за фейерверком, я поняла, что этот новый год, действительно, начался очень волшебно.
– Ты загадала желание? – голос брюнета донёсся позади моего уха, обдавая мою кожу приятным теплом.
– Конечно, без желания не наступит новый год, разве ты не знаешь этого главного правила? – развернувшись, я оказалась в его объятиях, прижатой своей грудью, к его голому торсу. Почувствовав, как за тонкой тканью шелкового халата, мои соски напряглись, я отступила от мужчины на шаг назад, неловко поправляя волосы.
– Знаю, – прошептал он, и я почувствовала, как мои щеки заливает румянец. Его близость, этот полумрак, наполненный ароматом хвои и мандаринов, делал меня смущенно-возбужденной.
– Просто… оно слишком личное.
Он усмехнулся, откинув назад голову, так, что свет гирлянды на елке заиграл в его темных, словно обсидиан, глазах. Капли шампанского, оставшиеся в бокале, который он держал в руке, засверкали золотистыми искрами.
– Теперь, у нас есть секреты друг от друга? – его голос был низким и бархатным, как темный шоколад. Он сделал ко мне обратный шаг, сокращая и без того ничтожное расстояние. Я чувствовала, как учащается мое дыхание, как бешено колотится сердце. Я хотела отступить, сказать что-то кокетливо-отрицательное, но слова застряли в горле. Вместо этого я лишь нервно сжала полы своего халата, и тонкая, шелковая ткань приятно заскользила по коже.
– Позволь мне хотя бы догадаться, – продолжил он, приблизившись настолько, что я чувствовала его теплое дыхание на своей коже. Он поднял свободную руку и нежно провел пальцами по моей щеке, затем по шее, спускаясь ниже, к ключице. Легкое прикосновение вызвало дрожь, пробежавшую по всему телу.
– Не думаю, что ты угадаешь, – еле слышно прошептала я, пытаясь справиться с волнением. Его близость опьяняла сильнее любого шампанского. Он слегка наклонил голову, его взгляд стал еще более интенсивным, проникающим.
– А если я скажу, что твое желание связано со мной? Я замерла, встретившись с его глазами. Он видел меня насквозь, читал мои мысли, как открытую книгу. Как он мог знать? Неужели мои чувства настолько очевидны?
– Ты… – я запнулась, не зная, что сказать. – Ты невозможен.
Он улыбнулся, и эта улыбка, словно луч солнца, разлилась по его лицу, делая его черты еще более привлекательными. Он опустил бокал на небольшой столик рядом с елкой, и обнял меня, прижав к себе крепко, но бережно. Я уткнулась лицом в его грудь, вдыхая его аромат – смесь дорогого парфюма и естественного мужского запаха, который пьянил меня. Мои руки сами собой обвили его талию.
– Я знаю твое желание, – прошептал он мне на ухо. Его голос вибрировал, заставляя мое тело отзываться новой волной дрожи. – И я с радостью его исполню. Он слегка отстранился, заглядывая мне в глаза. В его взгляде была такая нежность, такая страсть, что я потеряла дар речи. Он медленно наклонил голову и его губы коснулись моих. Этот одновременно дикий для меня, но в то же время желанный поцелуй, был нежным, словно первое прикосновение снежинки к теплой коже. Но в нем была и скрытая страсть, которая разгоралась с каждой секундой все сильнее. Я ответила на его поцелуй, обвивая руки вокруг его шеи, прижимаясь к нему всем телом. В комнате, освещенной лишь мерцанием гирлянд на елке, время словно остановилось. Был только он и я, наши сплетенные тела, наши слившиеся в одно дыхания, наши желания, которые больше не были секретом. Новый год, похоже начинался с исполнения самого заветного из них.